Повышение общественной роли Церкви, происходящее в России в последние десятилетия, является наиболее значительным феноменом конца XX — начала XXI веков. Несмотря на то, что государственной властью на протяжении семидесяти лет прилагались все усилия для уничтожения религии, сразу же после долгих, беспрецендентных по своему масштабу гонений на Церковь миллионы людей от неверия стали обращаться к вере, пытаясь таким образом преодолеть духовную пустоту своей жизни. Но при отсутствии элементарных религиозных знаний, самого первоначального опыта духовной жизни, многие из них нередко попадали под разрушительное воздействие на человеческую жизнь деструктивных культов, что мы и наблюдаем в наше время. По словам Предстоятеля Русской Церкви Патриарха Кирилла, «многие наши современники, бредущие по жизни в поиске истинного пути, успели накопить настоящий винегрет из различных этических, философских и религиозных систем, в том числе агностицизма, псевдорелигий, суеверий, оккультизма. Со всем этим «багажом» нередко приходится разбираться духовному пастырю, который должен постараться тщательно отобрать все полезное для духовного роста человека и отвергнуть все вредное"1. Вот почему пастырское окормление менее опытных в делах веры людей2 относится к первоочередной задаче церковного служения. По мысли Святейшего Патриарха Кирилла, сегодня так важно, чтобы «слово Божие прочно укоренялось в сердцах наших современников, мотивировало их поступки в личной и общественной жизни», для чего «необходимо вести работу с каждым конкретным человеком, заботиться о его научении вере, ибо нет воли нашего Небесного Отца, чтобы погиб один из малых сих (см.
1 Доклад митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла (в настоящее время Святейшего Патриарха) на конференции «Пастырство: традиции и современность. К 100-летию преставления святого праведного Иоанна Кронштадтского» — https:// www.mospat.ru.
2 Громыко М. М., Бугапов A.B. О воззрениях русского народа. — М., 2007. — С. 189.
Мф. 18:14)"3.
Новое тысячелетие — это эпоха информационной революции и качественно новых технологий, эпоха невиданных миграций народов и наций во всем мире, эпоха новых войн. Наконец, это эпоха новой морали. Можно сказать, что в этой новой системе ценностей есть понятие только человеческих прав и свобод, исключающих духовное начало, нравственные понятия милосердия, мужества, веры и верности. Наверное, именно поэтому актуально звучат и поныне обращенные к нам слова протоиерея Иоанна Восторгова, новомученика российского: «Среди этих тяжких испытаний жизни, этого беснующегося моря неверия, безнравственности и пороков, при виде поднимающейся злобы всяких расколов и сект, одна. непостижимая, святая. любовь русского народа к аскетизму — к монашеству и монастырям, к богомолению и подвигу — светит нам радостною надеждою на обновление и возрождение жизни. Ибо оно, это обновление и возрождение — в силе жизни духа, а не в тех внешних реформах государственного и общественного строя, на которые теперь возлагают столько надежд."4. В этой связи, изучение исторического опыта социально-просветительского служения православных монастырей со сложившейся в них практикой старческого руководства делает рассматриваемую проблему своевременной и значимой для жизни современного российского общества.
Актуальность исследования, таким образом, обусловлена следующими обстоятельствами:
Во-первых, необходимостью поиска и привлечения более широкого круга источников, а также возможностью применения новых научно обоснованных подходов в изучении истории русского монастырского старчества в исследуемые годы. Известно, что в советский период.
3 Слово Патриарха Кирилла при вручении архиерейского жезла Преосвященному Силуану (Выорову), епископу Колпашевскому и Стрежевскому 31 марта 2013 г. — http:// www.patriarchia.ru.
4 Настольная книга для монашествующих и мирян / Сост. архимандрит Иоанн (Крестьянкин) — Изд-во Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, 1998. — С. 35−36. аргументировалась несостоятельность утверждений богословов о решающей роли Православия в истории страны и в развитии культуры. По этой причине отсутствовало и должное внимание к исследованиям по истории Русской Православной Церкви. В настоящее время интерес историков к анализу церковно-исторических проблем значительно повысился, источниковая база стала более доступна исследователям. В этой связи введение в научный оборот новых исторических фактов и сведений из биографий старцев-подвижников позволит не только существенно дополнить источниковую базу о православном монастырском старчестве, но и рассмотреть в исторической перспективе путь его духовного возрождения, определить его место и роль в социально-культурной жизни российского государства и общества. Все это, на наш взгляд, будет способствовать обогащению исторических знаний по проблемам церковной истории.
Во-вторых, как в XIX столетии советы и наставления старцев способствовали духовному возрождению русского народа и стали для многих основой жизни в Боге, так и сегодня люди всех званий и возрастов, «всякого умственного и нравственного развития» прибегают к этому «источнику духовной мудрости», в основе которого лежит весь двухтысячелетний опыт Церкви. Именно поэтому они не устарели и сегодня. В советах старцев, -говорил преподобный Амвросий Оптинский, — каждый находит для себя «обильное назидание, утешение в скорбях, и разрешение встречающихся недоумений"5. Анализ духовного наследия известных православных подвижников конца XIII — начала XX вв., из числа монастырских старцев, позволит таким образом систематизировать сведения по данному вопросу, а также будет способствовать пробуждению, прежде всего, у молодых граждан Российской Федерации интереса к духовной жизни и, в целом, к истории Русской Православной Церкви, послужит для них руководством в деле.
5 Письма великих оптинских старцев. 4-е изд. — М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2009. -С. 10. духовного возрастания. Важно, чтобы современный человек, особенно в период своего формирования как личности, имел возможность получить некую мировоззренческую опору в жизни, которая способна уберечь его от множества кризисов, связанных с разочарованием в идеологии и современной культуре. Как сказал в своем приветственном слове к участникам III Сретенских встреч православной молодежи Святейший Патриарх Кирилл, «линия борьбы между Светом и тьмой, между Богом и диаволом особым образом проходит по сердцам молодых людей. Вот почему молодежь — это передняя линия борьбы не только за будущее, но и за самого человека. Церковь не может не иметь молодежной темы в своих приоритетах именно в современных условиях. Мы делаем и будем делать все для того, чтобы такие понятия, как доброта и сила духа, стали бы притягательными для молодежи"6.
В-третьих, применительно к рассматриваемой нами проблеме следует сказать, что назрела необходимость в проведении специального церковно-исторического исследования, которое бы позволило через призму старческого служения сформировать целостное представление о религиозно-нравственном воздействии на духовную жизнь России наиболее крупных духовных центров, каковыми по сложившейся традиции выступали монастыри, создававшие совершенно уникальный климат целого комплекса православных аскетических практик.
В-четвертых, в современных условиях, когда в России повсеместно из года в год открываются новые православные храмы и монастырские обители, насущной потребностью становится анализ исторического опыта Церкви в области духовного руководства. Одной из характерных черт современного пастырского служения является тяжелейший разрыв преемства в традиции пастырской деятельности, возникший в результате долгих гонений, целой.
6 Святейший Патриарх Кирилл о духовно-нравственном воспитании молодежи. Приветственное слово к участникам III Сретенских встреч православной молодежи. 14 февраля 2009 г. — http://www.mepar.ru эпохи воинствующего безбожия. Сам образ пастыря прежнего времени сегодня в значительной степени утрачен. Другой характерной чертой является соблазн духовной тирании, основанной на властолюбии, на духовной неграмотности. Пастырь такого типа становится диктатором для пасомых. На этой почве возникает распространенный в наше время феномен младостарчества, подменяющий духовное руководство и духовную жизнь психологической зависимостью от духовника. В этой связи анализ исторического процесса формирования и развития старчества, как особой формы пастырства, связанный с выявлением закономерностей этого процесса, систематизацией идей представляет особый интерес. Результаты такого анализа научного исследования могут сыграть важнейшую роль в деле совершенствования пастырского служения, очищения его от всевозможных искажений, приобретенных и приобретаемых на пути преобразования, как самого строя церковной жизни, так и жизни православного общества.
В-пятых, анализ учения старцев о духовном и нравственном совершенствовании человека позволит расширить знания о религиозной культуре православного русского народа, жизни православных русских монастырей и подвижников благочестия русских обителей в XIX — начале XX вв., а также будет способствовать соработничеству Церкви и государственных, социальных институтов в сфере образования и воспитания в современных условиях.
Хронологические рамки исследования охватывают период с конца XVIII века, когда благодаря подвижническим трудам преподобного старца Паисия Величковского в России было положено начало духовному обновлению русского монашества, до начала XX века, когда история православного монастырского старчества прервалась под воздействием извне, в результате событий государственно-политической истории России. Как известно, во исполнение установки VIII съезда РКП (б) о «полном отмирании церкви» в 1918;1920 гг. в стране развернулась кампания вскрытия и «разоблачения» святых мощей7, сопровождавшаяся закрытием православных монастырей, где они покоились, реорганизацией обителей в трудовые артели и разгоном монашествующих, многие из которых впоследствии подверглись репрессиям.
Степень научной разработанности проблемы. Несмотря на то, что в последние годы история русского монастырского старчества все чаще становится предметом научного исследования8, историография проблемы в целом не столь обширна. Объясняется это, с одной стороны, недостаточной научной разработанностью темы старчества в предшествующий период в силу известных идеологических причин, а с другой, заметным оскудением старчества с течением времени.
Из трудов обобщающего характера, посвященных истории Русской Православной Церкви, и в контексте этой истории затрагивающих тему старчества, следует выделить две работы известного церковного историка.
7 Постановления Наркомюста от 14 августа 1919 г. «Об организационном вскрытии мощей» и от 25 августа 1920 г. «О ликвидации мощей во всероссийском масштабе» // Собрание узаконений и распоряжений Рабоче-крестьянского правительства. — М., 1920. № 73. Ст. 336. -С. 353−354.
8 Монашество и монастыри в России. Х1-ХХ века. Исторические очерки / Отв. ред. Н. В. Синицына. Ин-т российской истории. — М.: Наука, 2002; Круши В. Н. Русские святые. — М., 2002; Душеполезные поучения преподобных оптинских старцев. Т. 1. — Оптина пустынь, 2011; Зырянов П. Н. Русские монастыри и монашество в XIX и начале XX в. 2-е изд. — М., 2002; Валаамский монастырь и его подвижники. 5-е изд., испр. и доп. — СПб., 2011; Охотина-Линд Н. А. Сказание о Валаамском монастыре. — СПб., 1996; Общежительная Саровская пустынь и достопамятные иноки в пей подвизавшиеся. — М., 1996; Мария (Добромыслова), монахиня. Житие оптинского старца Никона. — М., 1996; Преподобный Анатолий (Зерцалов). — Оптина пустынь, 2005; Тихон (Полянский), иеромонах. Путешествие в историю русских монастырей. — М., 2002; Пастырь добрый. Жизнь и труды московского старца протоиерея Алексея Мечёва / Сост. С. Фомин. — М., 2000; Афанасьев В. В. Златокрылый феникс. Монашеский подвиг святителя Игнатия (Брянчанинова). — Оптина Пустынь, 2000; Афанасьев В. В. Житие оптинского старца схиархимандрита Варсонофия. — М., 1995; Его же. Житие священномученика архимандрита Исаакия. — М., 1996; Николай (Чуфаровский), епископ. Пастырство монастырское, или старчество // Альфа и Омега. 1999. № 2(20) — Беловолов Г., свящ., Рудепко М. Житие оптинского старца Анатолия (Потапова). — М., 1995; Игнатия (Петровская), монахиня. Слово о старчестве // Альфа и Омега. 1996. № 2/3 (9/10) — Ее же. Старчество на Руси. — М., 1999; Корнилова Н. Б. Валаамская традиция старчества // Памятники Отечества. — М., 1991. № 2- Шевченко Т. Н. Игумен Харитон. — М., 2011; Любовь покрывает все: жизнь и поучения иеросхимонаха Михаила (Питкевича) / Сост. Малков Г., диак., Малков ПЛО. — М., 2010; Борис (Холчев), архимандрит. Житие оптинского старца Нектария. — М., 1996 и др. русского зарубежья И. К. Смолича: «Русское монашество. Возникновение, развитие и сущность (988−1917)» и «Жизнь и учение старцев (путь к совершенной жизни)"9. В последней книге автор на примере ряда наиболее выдающихся старцев: Паисия Величковского, Серафима Саровского,.
Макария и Амвросия Оптинских попытался представить сущность явления, свойственного аскетической жизни, и известного под именем старчества.
Подробный анализ текстов монастырских уставов и житий святых, из-за отсутствия в них прямых указаний на существование старчества в Древней и.
Московской Руси10, дал автору основание утверждать, что хотя эпоха преподобного Сергия Радонежского и была временем «расцвета аскетизма в жизни русских святых», но старчество, как сформировавшееся в монастырях явление «было мало известно"11. Поэтому отсчет истории русского монастырского старчества, по мнению И. К. Смолича, следует вести от преподобного Нила Сорского (конец XV в.), который, по его выражению,.
12 пересадил древо старчества на почву русского благочестия". Нельзя не согласиться с мнением А. Л. Беглова, который справедливо полагает, то, что автор не сумел найти в материалах по истории древнерусской монастырской жизни прямых свидетельств о существовании в тот период старчества, еще.
1? не говорит о том, что его в действительности не было. Можно предположить, что создавая свои научные труды в эмиграции, И. К. Смолич явно был лишен возможности более широко познакомиться со всеми имевшимися на тот момент отечественными источниками, изучение которых возможно помогло бы ему «пролить свет» на данный вопрос.
9 Смолич И. К. Русское монашество. 988—1917 / Пер. прот. Владислава Цыпина. — М., 1997; Его же. Жизнь и учение старцев / Пер. митр. Иоанна (Вендланда). — М., 1997. Прим. авт.: Первая книга была издана в 1953 г. в Вюрцбурге (ФРГ), вторая опубликована в Вене в 1936 году.
10 Смолич И. К. Жизнь и учение старцев. — С. 391.
11 Там же.-С. 391,403.
12 Там же. — С. 404.
13 См.: Беглов А. Л. Старчество в церковной традиции // Доклад на международной научно-богословской конференции Московской Духовной Академии в 2008 г. — См.: http://www.psrnb.ru.
Истории старчества XVIII — XIX вв. посвящена XV глава книги И. К. Смолича «Русское монашество. 988−1917». В ней автор особое внимание уделил личности старца Паисия Величковского, с именем которого, как известно, связано возрождение монашеской жизни и старчества в России в конце XVIII в., и его школе. По словам И. К. Смолича, «целый сонм» учеников старца Паисия расселился по всей России. «Странствуя из монастыря в монастырь, из пустыни в пустынь, они разносили повсюду весть о «благочестивом и чудном отце Паисии», обретая, таким образом, новых приверженцев старчества, которые становились их учениками"14. В то же время он подчеркивал, что и вне рамок Паисиевой школы старчество, будучи «мощным аскетическим течением в истории монашества синодального периода», проявляло себя с не меньшей силой и не прошло бесследно для монашества15. Давая общую характеристику трудам и подвигам старцев конца XVIII и XIX вв., И. К. Смолич справедливо утверждал, что старцы повлияли на духовную жизнь не только монахов, но и мирян, живших вне монастырских стен. Он полагал, что «произошло это само по себе, спонтанно, без какого-либо нажима со стороны церковной власти, которая не имела настоящей внутренней связи с простыми верующими». Можно согласиться с мнением автора о том, что «сама суть старчества привела к тому, что постепенно восстановлено было духовное родство между монашеством и народом"16.
Все вышесказанное позволяет заключить, что труды И. К. Смолича, содержащие хороший справочный аппарат, а также большой объем фактического материала, по-прежнему представляют научный интерес для широкого круга исследователей. Заслуга его заключается в том, что, несмотря на ряд спорных утверждений, касающихся вопросов существования старчества в Древней и Московской Руси, им создана теоретическая и.
14 Смолич И. К. Русское монашество. 988—1917. — С. 335.
15 Там же.-С. 351,355.
16 Там же.-С. 367. документально-историческая база, позволяющая продолжить исследования по истории русского старчества с учетом современных методологических подходов.
Большую ценность для исследования проблемы представляют также работы выдающегося историка Церкви и духовного писателя И. М. Концевича: «Стяжание Духа Святого в путях Древней Руси» (1952 г.) и.
Оптина пустынь и ее время" (1970 г.). В первой книге, по словам самого автора, выражено «православное миросозерцание с исторической.
1 Я перспективой". В работе хотя и кратко, но всесторонне освещаются некоторые характерные свойства старца, а также прослеживается путь развития института «духовного отца». По словам самого И. М. Концевича, он взялся за этот труд постольку, поскольку «вопрос о сущности старчества совершенно не освещен в богословской науке. Мало того, встречались неправильные и противоречивые мнения. Не было даже определения понятия старчества. Поэтому, — пишет автор, — я начал с самого начала: с объяснения духовного делания и его возникновения в истории"19. В отличие от И. К. Смолича, И. М. Концевич признавал, что русское старчество идет от самих истоков христианства на Руси. По его утверждению, преподобные Антоний и Феодосий Киево-Печерские (XI в.) — отцы русского монашества, налицо имели все признаки старчества: принимали откровения помыслов, руководили духовными чадами и были облечены благодатными дарами (харизмами)20. Проведенный автором анализ житийных повествований содержащихся в Киево-Печерском патерике показал, что старчествование Антония и Феодосия дало «богатый посев» и старческое служение не прекращалось и во времена преподобного Сергия Радонежского и Кирилла.
17 Концевич И. К. Стяжание Духа Святого в путях Древней Руси. 2-е изд. — М.: Издательский отдел Московского Патриархата, 1993; Его же. Оптина Пустынь и ее время. Репринт. — М.: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1995.
18 Концевич И. К. Оптина Пустынь и ее время. — С. 13.
19 Там же.
20 Концевич И. К Стяжание Духа Святого в путях Древней Руси. — С. 118−125.
Белозерского. Правда, привлекая огромное количество документального материала — труды ученых-профессоров и житийную литературу, источники эпистолярно-мемуарного жанра, извлеченные из Императорской Публичной Библиотеки, автор не сделал ни одной ссылки на источники, что, на наш взгляд, не может не сказаться на ее научном рейтинге.
Свой труд «Оптина Пустынь и ее время» И. М. Концевич посвятил главным образом описанию жизни и подвигов преподобных старцев Оптинских, показав их благотворное влияние на русское общество и русскую культуру XIX в. Отдельное место в работе отводится описанию сущности старчества. Опираясь на труды профессора С. И. Смирнова, в которых вскрывается генезис старчества и современного духовничества, И. М. Концевич попытался уяснить взаимоотношение и границы этих двух институтов Церкви. «Институт «духовного отца», — писал он, — сначала появляется в форме монастырского старчества. Термин «духовный отец» служит долгое время для обозначения монастырского старца. Затем эта церковно-бытовая форма целиком повторилась в позднейшем духовничестве. Монастырски-бытовая форма превратилась в форму церковно-бытовую и в таком виде просуществовала на Востоке почти неизменно целый ряд.
21 столетий". Сильной стороной работы, на наш взгляд, является то обстоятельство, что автор попытался через призму общей истории старчества в России в XVIII — XIX вв. проследить конкретно историю Оптинского старчества.
В книгах «Великие русские старцы» и «Жития и творения русских святых"22, опубликованных в последнее время, впервые собраны жизнеописания и духовные наставления, начиная с первых подвижников благочестия, выступавших в качестве духовных руководителей до выдающихся старцев двадцатого века. Приводимые в работах примеры из.
21 Концевич И. К. Оптина Пустынь и ее время. — С. 24.
22 Великие русские старцы. — М., 2001; Жития и творения русских святых. — М., 2001. жизни и деятельности конкретных старцев, раскрывающие их богатый духовный опыт, не столько демонстрируют, сколько убедительно показывают реальное значение старческого духовного руководства молодыми монахами и мирянами на пути религиозного и общественного совершенства. К сожалению, составители сборников в целом ограничились представлением житий и духовных творений русских святых и не исследовали влияние старцев на религиозную жизнь общества.
Сборник статей С. С. Хоружего содержит сравнительный анализ русского и древневосточного старчества. Как отмечается в работе, «русское старчество — явление иного рода, нежели древнее старчество. Последнее есть внутренний институт исихастской традиции: механизм, обеспечивающий ее самовоспроизводство, или же трансляцию во времени. Феномен древнего старчества универсален, его аналоги налицо во всех школах духовной практики. Русское старчество — институт, принадлежащий к сфере отношений традиции с окружающим внешним миром, социумом. Этот институт отнюдь не универсален, но составляет особенность русского исихазмаможно сказать, что в его рождении проявились глубоко характерные черты русского религиозного сознания"24. При этом следует подчеркнуть, что акцент в работе делается не столько на объем и полноту изложения фактического материала, сколько на то, чтобы выявить закономерности процесса развития русского старчества, показать его духовные основы.
Доклад о старчестве" профессора по кафедре нравственного богословия Киевской духовной академии В. И. Экземплярского, прочитанный им в Киевском Религиозно-просветительском обществе в 1917 г. отличает глубоко научный подход. По мнению автора, вопрос о старчестве имеет значительный богословский интерес и большое жизненное значение для.
23 Феномен русского старчества: примеры из духовной практики старчества: Сб. статей / Сост. С. С. Хоружий — Издательский Совет Русской Православной Церкви, 2006.
24 Там же. — С. 19.
25 Экземплярский В. И. Старчество // Дар ученичества. Сборник / Сост. П. Г. Проценко — М., 1993.-С. 139−227. современной русской церковности. Ибо в русском обществе, как отмечал он, замечается все возрастающий интерес к старческому устроению жизни, в особенности, в среде верующей интеллигенции. В работе предпринята попытка дать объективно-историческое освещение этой стороны церковно-религиозной жизни, определить место старчества в общецерковной перспективе и посредством этого уяснить его значение в жизни Церкви. Она содержит большое количество примеров старческого руководства, взятых из Древних патериков, и многочисленные высказывания святых отцов Церкви, опубликованные в святоотеческой литературе.
Теме старчества посвятил свое сочинение «Древнехристианские и оптинские старцы» митрополит (в прошлом иеромонах) Трифон (Туркестанов)26. В нем автор посредством описания некоторых сторон жизни древнего монашества рассматривает общие основания старчества, историю русского подвижничества вообще и старчества в Оптиной пустыни, в частности, показывает нравственный облик старца и приводит примеры старческого служения.
В 1994 г. в свет вышло фундаментальное историко-богословское исследование выдающегося писателя-богослова нашего времени глинского старца схиархимандрита Иоанна (Маслова) — «Глинская пустынь. История обители и ее духовно-просветительная деятельность в XVI — XX вв."27, посвященное подвигу глинских старцев. Данный труд, по существу, стал первым специальным исследованием, посвященным Глинской пустыни, в котором на основании разрозненного по многим литературным и архивным источникам материала рассмотрены ее место, роль и значение среди других русских православных монастырей. Особый интерес представляет глава, раскрывающая духовную связь Глинской пустыни с Оптиной, а также заключительная часть книги, повествующая о монастырском старчестве,.
26 Трифон (Туркестанов), митрополит. Древнехристианские и оптинские старцы. — М., 1996.
27 Иоанн (Маслов), схиархимандрит. Глинская пустынь. История обители и ее духовно-просветительная деятельность в XVI — XX веках. — М., 1994. процветавшим в обители в середине XX века. Автор анализирует духовное наследие старцев, приводит их жизнеописания, что дает возможность близко познакомиться с подлинной жизнью обители и проследить преемственную связь старческого делания.
Хотя история соловецкого и валаамского старчества уходит вглубь веков, она до сих пор еще мало изучена. Книги «Русский Север: от Соловков ло лл до Валаама» и «Валаамский монастырь и его подвижники» в какой-то мере восполняют этот пробел. Первая повествует об истории Соловецкой и Валаамской обителей и их скитов, о монастырской жизни и конкретно о жизни старцев-подвижников, о достопримечательных монастырских событиях. К сожалению, составители книги не ставили перед собой собственно научной задачи исследования и ограничились простым переизданием нескольких дореволюционных публикаций30. В целом книга носит описательный характер и может быть полезна лишь для общего знакомства с представленными в ней монастырями и старцами. Труд «Валаамский монастырь и его подвижники», содержащий подробное описание Валаамского монастыря, к сожалению, в малой степени касается истории валаамского старчества.
Жизни великого валаамского старца игумена Дамаскина посвящена.
31 книга Н. М. Коняева «Апостольский колокол», в которой автор сумел раскрыть путь духовного возрастания подвижника. В книге показано, как из деревенского мальчика, калеки с детства, смог вырасти будущий святитель. Личный опыт подвижника, еще при жизни достигшего святости, ценен для каждого православного человека.
28 Русский Север: от Соловков до Валаама. — М., 2011.
29 Валаамский монастырь и его подвижники. 5-е изд., испр. и доп. — СПб., 2011.
30 Краткая история ставропигиалыюго первоклассного Соловецкого монастыря. — СПб., 1899- Историческое описание ставропигиального первоклассного Соловецкого монастыря. — М., 1881- Подвиги Соловецкой обители. — М., 1881- Описание обороны Соловецкого ставропигиалыюго первоклассного монастыря от нападения англичан 6 и 7 июля 1854 годаАрхангельск, 1913; Валаамский монастырь — СПб., 1864.
31 Коняев Н. М. Апостольский колокол. — М.: Вече, 2009.
К сожалению, не сохранились (или же они пока не известны) подробные документальные свидетельства о Псково-Печерском старчестве и духовной жизни обители в XIX веке. Однако, несмотря на всю скудость исторических сведений о монастырской жизни в XIX — начале XX вв., можно утверждать, что, начиная от первого печерского старца — преподобного Марка, старцев — преподобных Вассиана и Патермуфия, а также через старцев XVII — XIX столетий, традиция старческого окормления всегда бережно сохранялась в Псково-Печерской обители вплоть до наших дней. В 90-е годы XX столетия появились весьма поучительные жизнеописания некоторых из подвизавшихся в обители иноковэто, например, книги о.
Л'} схиигумене Савве (Остапенко) и иеросхимонахе Сампсоне (Сиверсе), подборки материалов в журнале «Русский Паломник"34 об иноках Валаама, вернувшихся из Финляндии на Родину в 1957 г. и поселившихся вскоре в Псково-Печерском монастыре: схимонахе Николае (Монахове, до схимыБорисе), схиигумене Луке (Земскове), иеросхимонахе Михаиле (Питкевиче). Приведенные в них исторические факты, сведения из биографии подвижников, безусловно, позволяют более углубленно взглянуть на феномен старчества.
Тема старчества затрагивается в книге Г. М. Запальского «Оптина пустынь и ее воспитанники в 1825 — 1917 годах"35. Однако автор обращается к этой теме лишь в той мере, в какой это требует исследование, посвященное изучению судеб широкого круга монашествующих Оптинской обители. Исследование Г. М. Запальского, построенное на хорошей документальной основе, прежде всего использовании формулярных списков монахов и послушников пустыни, а также источников личного характера, представляет Оптинское старчество как эпоху непрерывающейся преемственности. Автор
32 См.: Старец схиигумен Савва. Жизнь и труды. Ч. 1. — Йошкар-Ола, 1997.
33 См.: Старец иеросхимонах Сампсон: В 2 т. — М., 1997.
34 Русский Паломник. № 4. 1991; № 5. 1992; № 6. 1992; № 8. 1993.
35 Запальский Г. М. Оптина пустынь и ее воспитанники в 1825 — 1917 годах. — М., 2009. справедливо подчеркивает, что преемственность была очень важна для сохранения традиций, она позволяла передавать из поколения в поколение общие установки, которые формировали общую атмосферу в обители .
В работе В. В. Кашириной «Литературное наследие Оптиной.
37 пустыни" в рамках проведенного подробного анализа литературного наследия Оптиной пустыни, осуществлен разбор эпистолярного наследия основателя Оптинского старчества преподобного Льва (Наголкина), что позволило обнаружить ранее не известные письма, адресованные ему.
В первое десятилетие XXI века было подготовлено и защищено более десятка диссертаций, в которых рассматриваются некоторые аспекты интересующей нас проблемы, к примеру, докторская работа Кириченко О. В. «Женское православное подвижничество в России (XIX — середина XX в.)" — кандидатские работы: Зимаковой Е. В. «Старчество как феномен культуры», Худяковой Е. В. «Старчество в русской художественной культуре конца XIX — начала XX веков», иеромонаха Агапита (Юркова) «Преподобный Феодор Санаксарский как самобытный возродитель русского монастырского старчества второй половины XVIII века», свящ. Третьякова С. «Валаамское старчество в XX веке (1900;1940 гг.): История жизни подвижников и их духовное наследие», свящ. Шатова Д. «Старчество Валаамских подвижников в XVIII — XIX веках», Ротач Н. С. «Старчество в условиях культурно-исторических трансформаций православия в России (XX в. — начало XXI в.)», Андрианова А. Ю. «Причины и обстоятельства ухода в мужские православные монастыри в России XIX — начала XXI вв.», Кургузова A.B. «Оптинское старчество как феномен культуры: источники изучения»,.
Корнецовой O.A. «Феномен старчества в православной культуре» и др., а.
36 Запалъский Г. М. Указ. соч. — С. 53.
37 Каширина В. В. Литературное наследие Оптиной пустыни. — М., 2006.
38 Кириченко О. В. Женское православное подвижничество в России (XIX — середина XX вв.): Дис. д-ра. ист. наук: 07.00.07 — М., 2010, Зимакова Е. В. Старчество как феномен культуры: Дис. канд. культурол. наук: 24.00.01 — М., 2000; Худякова Е. В. Старчество в русской художественной культуре конца XIX — начала XX веков: Дис. канд. культурол. наук: также работы научной Школы РГСУ: Рузановой Н. П. «Социально-историческая роль монастыря Козельская Введенская Оптина Пустынь в общественной жизни России XIX века" — Патюлиной Н. Д. «Социальное служение Николо-Угрешского ставропигиального монастыря в контексте государственно-церковных отношений (конец Х1У-начало XXI вв.)».
Проведенный историографический анализ таким образом показал, что на сегодняшний день пока нет фундаментальных исследований, в которых были бы наиболее полно представлены и обобщены духовные советы и наставления православных старцев-подвижников XIX — начала XX вв., изложенные ими в отечественных богословских трудах, эпистолярном наследии, в проповедях, раскрывающие учение старцев о спасении и определявшие собой уклад не только монастырской жизни, но в целом жизни православного русского народа. Подвиги монастырских старцев православных русских обителей, их социально-воспитательная и просветительская деятельность, способы воздействия на паству до сих пор мало изучены. В изданных в разное время работах по истории русских монастырей и монашества, в жизнеописаниях монастырских старцев освещаются лишь некоторые аспекты обозначенной проблемы. Поэтому задача настоящего исследования состоит в том, чтобы показать основные.
24.00.01 — Ярославль, 2003; иеромонах Агапит (Юрков) Преподобный Феодор Санаксарский как самобытный возродитель русского монастырского старчества второй половины XVIII века: Дис. канд. богослов. — Сергиев Посад, 2002; свящ. Шатов Д. Старчество Валаамских подвижников в XVIII — XIX веках: Дис. канд. богослов. — Сергиев Посад, 2008; свящ. Третьяков С. Валаамское старчество в XX веке (1900;1940 гг.): История жизни подвижников и их духовное наследие: Дис. канд. богослов. — Сергиев Посад, 2012; Кургузое A.B. Оптинское старчество как феномен культуры: источники изучения: Дис. канд. культурол. наук: 24.00.01 — М., 2007; Ротач Н. С. Старчество в условиях культурно-исторических трансформаций православия в России (XX в. — начало XXI в.): Дис. канд. ист. наук: 24.00.01 — Улан-Удэ, 2012; Андрианов А. Ю. Причины и обстоятельства ухода в мужские православные монастыри в России XIX — начала XXI вв.: Дис. канд. ист. наук: 07.00.07 — М., 2009; Корнецова O.A. Феномен старчества в православной культуре: Дис. канд. филос. наук: 24.00.01 — Ростов н/Дону, 2003; Рузанова Н. П. Социально-историческая роль монастыря Козельская Введенская Оптина Пустынь в общественной жизни России XIX века: Дис. канд. ист. наук: 07.00.02 — М., 2005; Патюлина Н. Д. Социальное служение Николо-Угрешского ставропигиального монастыря в контексте государственно-церковных отношений (конец XIV-начало XXI вв.): Дис. канд. ист. наук: 07.00.02 — М., 2010 и др. черты духовного облика православных монастырских старцевнепрерывающуюся преемственность старческого делания в исследуемые годыкак происходило развитие монастырского старчества в рассматриваемый периодкакое влияние оказывали православные русские монастыри с существовавшей в них практикой старческого окормления на религиозно-нравственную жизнь народакакой вклад внесли монастырские старцы в осуществление важнейших исторических задач, стоящих перед российским обществом: поддержание и обогащение его творческого потенциала, укрепление и возрождение нравственных начал жизни, содействие спасению каждой человеческой души.
Проведенный историографический анализ развития православного монастырского старчества и его влияния на жизнь российского общества в рассматриваемый период дает, на наш взгляд, основание полагать, что данная проблема представляет научный интерес.
Объектом исследования выступает русское монастырское старчество конца XVIII — начала XX веков.
Предметом исследования является влияние старчества на религиозную и духовно-нравственную жизнь российского общества рассматриваемого периода.
Цель исследования состоит в том, чтобы осуществить разносторонний комплексный анализ духовных оснований православного монастырского старчества и его влияния" на жизнь российского общества в конце XVIIIначале XX веков.
Для достижения данной цели требуется решить научную задачу, заключающуюся в том, чтобы на основе расширенной информационной базы с привлечением архивных источников, опубликованных документов и материалов, в избранных для исследования хронологических рамках проанализировать, обобщить и систематизировать исторический опыт старческого руководства, являющегося достоянием преимущественно монастырской практики, который составляет неотъемлемую часть духовной культуры Православия.
Основные задачи исследования:
— оценить степень научной разработанности проблемы и дать характеристику источниковой базы исследования;
— систематизировать научные данные по исследуемой проблеме, раскрыть сущность и духовные основы старчества, показать основные черты духовно-нравственного облика монастырских старцев;
— сформулировать концепцию проблемы монастырского старчества и влияния монастырских старцев на иночествующих и мирян, а также в целом на религиозно-нравственную жизнь России конца XVIII — начала XX веков с позиций современных исторических знанийисследовать духовное наследие православных подвижников благочестия XIX — начала XX веков из числа монастырских старцев с целью анализа, обобщения и систематизации их наставлений о спасении человеческой души;
— посредством введения в научный оборот новых источников и сведений углубить и расширить представления об истории и духовно-просветительском служении верующему народу русских православных монастырей в исследуемые годы, через сложившуюся в них практику старчествования;
— на основе анализа всей совокупности социально-исторических факторов показать преемственность духовного опыта, передаваемого от старцев к ученикам, сформировать достаточно полное представление об исторической динамике изучаемого процессасделать научно обоснованные выводы, извлечь уроки и сформулировать практические рекомендации по использованию накопленного опыта старческого делания в изучении уникального историко-культурного наследия и традиций нашего Отечества.
Методологические основы исследования. При осуществлении исторического анализа исследуемой проблемы автор руководствовался основными принципами научного познания: объективности, историзма и ценностного подхода, что позволило рассмотреть проблему монастырского старчества в общеисторическом контекстеизучить широкий круг источниковосуществить всесторонний анализ исторических фактов и событийсформировать наиболее полное представление о роли и месте старчества в истории русского монашества в рассматриваемый период.
Использование в исследовании общенаучных методов познания, таких как сравнительно-исторический, обобщение, периодизация, причинно-следственный анализ связей между историческими событиями, историко-системный и сопоставительный анализ дало возможность раскрыть духовно-нравственные основы православного монастырского старчества в исследуемый период, показать преемственность духовного опыта, передаваемого от старцев к их ученикамобобщить и систематизировать наставления старцев о спасении человекасопоставить различные научные подходы в изучении проблемы, выявить спорные вопросы в ее пониманиис максимальной объективностью проанализировать и обобщить исторический опыт общественного служения ряда крупных духовных центров конца XVIII — начала XX веков, с расцветавшим в них старчеством.
Применение специально-исторических методов позволило выявить отличительные черты русского старчества, рассмотреть выделенные для анализа проблемы в хронологической последовательности, исследовать опыт духовного воспитания иноков под руководством старцев, выявить значение примера в духовной жизни и основные требования к нравственному облику старцев.
Как видно, использование различных методов исследования исторической действительности позволяет преодолеть односторонность в изучении истории, не допускать догматизма сознания, способствует научному пониманию исторического процесса, развитию историзма мышления.
Анализ многочисленной литературы, в той или иной мере касающейся темы данного исследования, позволяет сформулировать концепцию рассматриваемой проблемы: в XVIII веке старчество как явление русской духовной культуры оставалось востребованным лишь в среде простого народа, поскольку под влиянием петровских преобразований произошло оскудение понятия о духовной жизни. С середины XIX века центром притяжения для образованных слоев общества становится монастырь с существовавшей в нем практикой старческого окормления. В начале XX столетия русское монастырское старчество, несмотря на трудности и чинившиеся препятствия, получило возмоэюность действовать в общественной сфере и влиять на современников на всех ступенях социальной лестницы. При этом многие старцы за десятилетия предвидели падение российской государственности, гонения на Церковь, будущие войны. В исследуемые годы русское старчество, главной и определяющей чертой которого стало сочетание строгого подвиэ/сничества с активным выходом в мир, сыграло огромную роль в поддержании нравственной энергии в народе.
Источниковую базу исследования составили, в первую очередь, документы из Отдела рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ), где хранится крупнейший массив писем старцев к своим духовным ученикам. Письма это не только один из основных источников по теме исследования, прежде всего, это уникальный памятник духовной мысли, раскрывающий не только внешнюю сторону исторических событий, а что гораздо важнее — дающий ясную картину внутренней духовной жизни человека. Наиболее содержательны в этом отношении архивные фонды 213 и 214.
Так, в ф. 213 сохранилась подробная роспись тома I «Письма к мирским особам» оптинского старца Макария: «Указатель мыслей и предметов, упоминаемых в письмах о. Макария к мирским особам, и.
39 указатели имен, книг и статей, упоминаемых в тех же письмах" - Предисловие к келейным запискам Павла Петровича Тамбовцева «Вопросы учения и ответы старца"40. В этом же фонде хранится рукописное «Указание для переиздания книги «Собрание писем блаженной памяти оптинского старца Амвросия (Гренкова)"41- письма к игумену Моисею от монашествующих42- духовная переписка преподобных старцев Илариона, Иосифа и Льва, многие источники из которой еще не опубликованыписьма разных лиц к отцу Нектарию за 1913;1918 гг., систематизированные по алфавитному и хронологическому принципу43- письма выдающегося глинского старца схиархимандрита Илиодора (Голованицкого) к духовным чадам, раскрывающие сущность старческого окормления и содержащие высокое духовное назидание, а также письма других глинских старцев: отца Арсения (Митрофанова), схиархимандрита Иоанникия (Гомолко), архимандрита Макария (Глухарева), в том числе его письмо к императору Николаю I44.
В ф. 214 сохранился сборник разных писем из келейной библиотеки архимандрита Моисея45- сборник писем разных лиц46- письма (в списках) старца иеросхимонаха Льва (Леонида Наголкина)47- письмо старца Софрония.
18 к схимонаху Афанасию и увещевание отца к сыну — а также сборники слов, поучений и выписей из творений отцов церкви о монашеской жизни49;
39 ОР РГБ, ф. 213, к. 45, ед. хр. 7.
40 ОР РГБ, ф. 213, к. 42, ед. хр. 15.
41 ОР РГБ, ф. 213, к. 51, ед. хр. 3.
42 ОР РГБ, ф. 213, к. 51, ед. хр. 10.
43 ОР РГБ, ф. 213, к. 96, ед. хр. 16−30- к. 97, ед. хр. 1−19.
44 ОР РГБ, ф. 213, к. 103, ед. хр. 93.
45 ОР РГБ, ф. 214, Опт-446, л. 1−6, 8−17, 17об.-21об., 27об.-30.
46 ОР РГБ, ф. 214, Опт-447, л. З-Зоб., 6−9.
47 ОР РГБ, ф. 214, 0пт-370, л. 217об.-226об" 249−250об.- Опт-371, л. 24−30, 218−219, 366−369об.- Опт-378, л. 101-ЮЗоб.
48 ОР РГБ, ф. 214, Опт-444, л. 2−16,18−35.
49 ОР РГБ, ф. 214, Опт-567, л. 1−5, 33−34 об.- Опт-569, л. 1−9- Опт-571, л. 165−173, 174−175об&bdquoпредания старческие новоначальным инокам, како подобает жительствовать в послушании"50- о иноческих подвигах51.
Письма некоторых старцев были опубликованы в составе специальных сборников52, часть из которых сегодня переиздана53.
Среди корреспондентов старцев были не только многочисленные ученики и последователи из числа насельников монастырей и скитской братии, но и представители высшей церковной иерархии, многие миряне из разных сословий и званий, жившие часто в далеких российских губерниях.
Анализ эпистолярного наследия старцев показывает, что их письма заключают в себе уроки христианской жизни, основанные на писаниях святых Отцов* и собственном огромном духовном опыте. В них последовательно утверждаются духовные и нравственно-этические основы жизни. Так, например, в письме оптинского старца преподобного Льва (Наголкина) адресованном своей ближайшей ученице Анне Ивановне Петровской 19 апреля 1841 г. очень точно, на наш взгляд, выражены жизненные ориентиры, ведущие человека к спасению: «.вера, надежда, любовь, суть великие и главнейшие добродетели, ибо вера заставляет нас веровать, надежда — уповать, любовь — любить Бога, и сии три добродетели нужны ко спасению, без сих. никто не может спастися"54.
В целом следует заключить, что данные архивных фондов, хранящиеся в Российской государственной библиотеке, дают весьма обширный.
192−195об.- 0пт-608, л. 3−10об., 26−36об.- Опт-624, л.1−53, 55−79- Опт-654, л. 2−16об., 17−22.
50 ОР РГБ, ф. 214, Опт-597, л. 56−56об.- Опт-633, л. 26−30об.
51 ОР РГБ, ф. 214, Опт-бОО, л. 36−42.
52 Собрание писем блаженной памяти Оптинского старца иеросхимонаха Амвросия к мирским особам. Ч. 1−3. 1-е изд. — Сергиев Посад, 1908; Собрание писем блаженной памяти Оптинского старца иеросхимонаха Макария. Т. 1−6. — М.: Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1862−1863- Письма к разным лицам игумена Антония, бывшего настоятеля Малоярославского Николаевского монастыря. — М.: Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1869 и др.
53 См.: Собрание писем Оптинского старца иеросхимонаха Макария. Т. 1−3. — М.: Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1994; Дневник последнего старца Оптиной Пустыни иеромонаха Никона Беляева. — СПб., 1994, Варсонофий (Плиханков) Келейные записки 18 921 896. -М., 1991 и др.
54 ОР РГБ, ф. 213, к. 74, ед. хр. 31, лл. 49−49об. фактологический материал для анализа поучений и наставлений монастырских старцев, содержащихся в их письмах к близким ученикам и благочестивым мирским особам.
Из делопроизводственной документации следует выделить материалы Всероссийского Поместного Собора Русской Православной Церкви 19 171 918 гг. о выработке проекта нового положения о монастырях и монашестве, собранные в фонде Р-3431 Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ). В нем нашли отражение вопросы о старчестве и духовничестве, о внешнем и внутреннем устроении монастырской жизни, миссионерско-просветительской и благотворительной деятельности православных монастырей. В определении Собора отмечалось, что «в каждой обители для духовного окормления насельников ей желательно иметь старца (старицу). Старцы (старицы) суть иноки (инокини), преуспевшие в духовной жизни, знакомые со словом Божьим, отеческими творениями и правилами святых отцов и способные к руководительству в духовной жизни, коим поручается назидание братии"55. Кроме того, подробно изучались: документы Первого Всероссийского съезда монашествующих 1909 г. (ф. 765 ОР РГБ), на котором поднимался вопрос о сущности монашества и назначении монастырей56- циркулярный указ Святейшего Синода от 12 июля.
1910 г. «О развитии старчества», проникнутый заботами о надлежащем духовном просвещении монашествующей братии.
Отдельно следует выделить документы, касающиеся деятельности церковных учреждений и монастырей. Так, в ф. 1201 Российского.
55 Определение Священного Собора Православной Российской Церкви о монастырях и монашествующих. 31 августа (13 сентября) 1918 г. // Собрание определений и постановлений Священного Собора Православной Российской Церкви. Вып. 4. — М., 1918. — С. 34- Всероссийский Церковный Поместный собор (Священный Собор). 1917;1918. // ГАРФ, ф. Р-3431, он. 1, д. 138, лл. 2−9об.
56 Протоколы заседаний съезда монашествующих в Троице-Сергиевой лавре. 1909 г. // ОР РГБ, ф. 765, к. 4, ед. хр. 7- Серафим (Кузнецов), иеромонах. Первый Всероссийский съезд монашествующих 1909 г. Воспоминания участника. — М., 1999.
57 Циркулярный указ Святейшего Синода № 19 от 12 июля 1910 г.// ГАРФ, ф. 3431, оп. 1, д. 372, л. 4−6. государственного архива древних актов (РГАДА) хранятся дела и документы о личном составе монашествующих Соловецкого монастыря (1720 — 1914) — доклады монастырских властей в Синод по истории обороны, укрепления и вооружения Соловецкого монастыря в ХУ1-ХУШ вв., являвшегося важной пограничной крепостьюо нападении английского флота в 1854 г.- о «присылке и содержании в монастыре разных лиц» (1678/1679 — 1833) — о монастырских промыслах и кораблестроенииСоловецком богословском училище и др.58.
Один из наиболее активно используемых в исследовании корпус источников — летописи православных русских монастырей59, в которых хронологически фиксировались основные события монастырской жизни: история основания и строительства монастыря, введение в нем устава, посещение обители церковными иерархами и членами императорской семьи, простыми богомольцами и многие другие факты, касающиеся не только внутренней, но и внешней жизни обители. В летописях помещены многочисленные свидетельства паломников об исцелениях при посредстве молитв старцев от телесных и душевных недугов. Не менее ценно то, что в летописях отражены жизнеописания, проповеди, духовные советы и наставления монастырских старцев.
Особую ценность для изучения рассматриваемой темы представляют творения святых Отцов: Феофана затворника Вышенского, Иоанна Лествичника, Ефрема Сирина, Исаака Сирина, Симеона Нового Богослова, Григория Синаита60 и других авторитетнейших учителей духовной жизни и.
58 РГАДА, ф. 1201, оп. 1−5.
59 Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря / Сост. Серафим (Чичагов), архимандрит. 2-е изд. — СПб., 1903; Малков Ю. Г. Летопись Псково-Печерского монастыря, или Исторические сказания о Свято-Успенской Псково-Печерской обители и ее святых (с прибавлением службы им в Неделю 4-ю по Пятидесятнице). — М.: Изд-во Донского монастыря, 1993; Летопись скита Оптиной пустыни. 1820−1918 гг. // ОР РГБ, ф. 214, Опт.-359−368.
60 Иоанн Лествичпик. Лествица. — СПб, 1996; Жизнь и учение преосвященного Феофана Вышенского Затворника. Репринтное изд-е. 1997; Преподобный Симеон Новый Богослов. Творения: В 3 т. — Изд-е Свято-Троице-Сергиевой Лавры, 1993; Творения иже во святых отца нашего Аввы Исаака Сирианина (Сирина), подвижника и отшельника, бывшего епископом нравственности, в чем состоит их важнейшая историческая заслуга перед православным обществом. В их творениях имеется много назидательного и полезного для духовной жизни каждого христианина. Так, например, преподобный Исаак Сирин пишет: «Не домогайся заимствоваться советом у человека, который не ведет одинакового с тобою образа жизни, хотя он и крайне мудр. Доверь помысл твой лучше человеку неученому, но опытно изведавшему дело, нежели ученому философу, который рассуждает по своим исследованиям, не испытав на деле"61. Не случайно поэтому в одном из писем преподобного старца Льва содержатся полезные наставления о чтении учения святых Отцов: «Не находя в себе ни от дел моих, ни от разума дать Вам наставления, советую прибегнуть к тем блаженным подвижникам, которые. прияли от Бога дарование разума и премудрости для научения и просвещения других. Вы, имея образование ума, читайте их учение — не из любопытства токмо, но желая подражать им по силе и сообразно с возможностью проходимого Вами послушания. Книги. учат нас побеждать злобу и исправлять добродетели — не наружно только, но внутренно"62. Известно, что в письмах и жизнеописаниях старцев, неоднократно цитировались Священное Писание и святоотеческие творения.
Ценным источником для настоящего исследования являются воспоминания паломников о посещении обителей, об отдельных старцах63, а также воспоминания самих старцев. Так, в ф. 213 ОР РГБ хранятся детские воспоминания неустановленного лица об оптинском старце Макарии64- записи рассказов духовных лиц Оптиной Введенской пустыни (о. Паисия, христолюбивого града Ниневии. Слова подвижнические. 3-е изд., испр. — Сергиев Посад, 1911; Толкование на Четвероевангелие преподобного Ефрема Сирина. — Изд-во «Сибирская Благозвошшца», 2011; Преподобный Григорий Сииаит. Собрание творений. — Изд-во «Святогор», 2005.
61 Добротолюбие. — Изд-е Сретенского монастыря, 1997. — С. 382−383.
62 ОР РГБ, ф. 214, Опт. 371, лл.6−7об.
63 См.: Благословенная Оптина: Воспоминания паломников об обители и ее старцах. — М.- Козельск, 1998; К батюшке Серафиму. Воспоминания паломников в Саров и Дивеево (18 231 927). — М.: Отчий дом, 2007; Рункевич Н. Я. На Валаам // Странник. СПб. 1904. Т. 1.4.1.
64 ОР РГБ, ф. 213, к. 40, ед.хр. 3.
Платона и др.)65- воспоминания и сведения о жизни оптинского старца иеросхимонаха Илариона66. В 1998 г. вышло репринтное издание книги «Благословенная Оптипа. Воспоминания паломников об обители и ее старцах», в которой авторы статей рассказывают о паломничестве в обитель таких «корифеев ^ русской литературной мысли», как Н. В. Гоголь, Ф. М. Достоевский, А. Н. Апухтин, известных славянофилов братьев Киреевских, о собственных впечатлениях, вынесенных из поездок в Оптину, об оптинских старцах: Макарии, Амвросии, Варсонофии, Леониде, Нектарии.
Среди источников важное место занимают жизнеописания старцев-подвижников, составленные, как правило, по рассказам самих старцев или учеников и почитателей лично их знавших. Жизнеописания не только дополняют и уточняют официальные сведения, связанные с жизнью выдающихся подвижников, но раскрывают духовные подвиги, внутренний мир старцев. Известны, например, жизнеописания иеромонаха Серафима Саровского, иеромонахов Никона и Леонида (в схиме Льва), схиархимандритов Варсонофия, Исаакия, Моисея, иеросхимонахов Илариона, Льва, Нектария, Иосифа, Макария, схиигумена Антония — старцев оптинских67- схимонаха Евфимия (Левченко), схиархимандрита Илиодора (Голованицкого), монахов Досифея (Колченкова) и Мартия (Кириченко),.
65 ОР РГБ, ф. 213, к. 43, ед. хр. 2.
66 ОР РГБ, ф. 213, к. 49, ед. хр. 2.
Житие иеромонаха Никона. — М.: Изд. Введенской Оптииой Пустыни, 1996; Жизнеописание оптинского старца иеромонаха Леонида (в схиме Льва) / Сост. Агапит (Беловидов), архим. — М., 1994; Житие иеросхимонаха Илариона. — М.: Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1993; Житие иеросхимонаха Льва. — М.: Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1994; Житие иеросхимонаха Нектария. — М.: Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1996; Житие иеросхимонаха Иосифа. — М.: Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1993; Житие оптинского старца иеросхимонаха Макария / Сост. Леонид (Кавелин), архимандрит. — Введенская Оптина Пустынь, 1990; Житие схиархимандрита Варсонофия. — М.: Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1995; Житие схиархимандрита Исаакия. — М.: Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1995; Житие схиархимандрита Моисея. — М.: Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1992; Житие схиигумена Антония. — М.: Изд. Введенской Оптиной Пустыни, 1992; Житие старца Серафима, Саровской обители иеромонаха, пустынножителя и затворника. — М., 1991. составленные глинским игуменом Иассоном68- а также жизнеописание игумена Филарета (Данилевского), существенно переработанное иеросхимонахом Максимом (Кузьминым)69. Жизнеописание отца Амвросия.
Пг.
Оптинского, составленное глинским старцем отцом Иоанном (Масловым), считается самым ярким повествованием о его духовной жизни. Раскрывая учение отца Амвросия о спасении, автор указывает на преемственность старческого делания. В ф. 213 и ф. 214 ОР РГБ хранятся материалы к.
71 жизнеописанию иеросхимонаха Иосифа — описание «в кратости» жизни о.
Амвросия и его келейника о. Михаила — заметки о жизни схимонаха Оптиной пустыни Афанасия (Захарова)73- автобиографическое жизнеописание архимандрита Леонтия (Желяева)74- жизнеописание Леонида (Льва Наголкина) — житие схимонаха Федора, составленное Игнатием (Брянчаниновым) по списку рукописи А. Т. Лесниковой — краткое сказание о жизни настоятеля Козельской Оптиной пустыни архимандрита Моисея77- жизнеописание молдавского старца Паисия Величковского78.
В заключении следует подчеркнуть, что представленная выше характеристика источников во многом определила направление научного поиска и обоснованность выдвинутой концепции проблемы влияния монастырских старцев на религиозную и духовно-нравственную жизнь.
68 Подвижник Глинской Рождество-Богородицкой пустыни схимонах Евфимий / Сост. игумен Иассон. — Курск, 1910; Подвижник Глинской Рождество-Богородицкой пустыни старец монах Мартирий / Сост. игумен Иассон. — Курск, 1910; Сказание о жизни и подвигах блаженной памяти старца схиархимандрита Илиодора, подвизавшегося в Глинской пустыни / Сост. игумен Иассон. — М., 1906; Краткое сказание о жизни монаха Досифея / Сост. иеромонах Иассон // Курские епархиальные ведомости, 1894, № 7;
69 ОР РГБ, ф. 213, к. 74, ед. хр. 12.
70 Иоанн (Маслов), схиархшшндрит. Преподобный Амвросий Оптинский и его эпистолярное наследие. — М., 2001.
71 ОР РГБ, ф. 213, к. 40, ед. хр. 8.
72 ОР РГБ, ф. 213, к. 43, ед. хр. 10.
73 ОР РГБ, ф. 213, к. 41, ед. хр. 2.
74 ОР РГБ, ф. 214, Опт. 288.
75 ОР РГБ, ф. 213, к. 46, ед. хр. 3.
76 ОР РГБ, ф. 213, к. 43, ед. хр. 3.
77 ОР РГБ, ф. 213, к. 46, ед. хр. 4.
78 ОР РГБ, ф. 213, к. 49, ед. хр. 4.
России в рассматриваемый период.
Научная новизна исследования состоит в следующем:
Во-первых, в диссертации комплексно исследована отдельная, ранее специально не разрабатывавшаяся проблема — влияние православного монастырского старчества на религиозно-нравственную жизнь российского общества конца XVIII — начала XX веков, что помогло определить его место и роль в социально-культурной жизни России, рассмотреть в исторической перспективе путь его духовного возрождения, через призму старческого служения полнее раскрыть многогранную деятельность наиболее крупных духовных центров, каковыми по сложившейся традиции выступали монастыри, создававшие уникальные условия для духовного возрастания человека под руководством опытного наставника.
Во-вторых, в настоящем труде дается определение уровня научной разработанности темы исследования, критическому анализу подвергаются основные публикации по ней.
В-третьих, на основе анализа широкого круга источников и архивных документов автором выявлены и проанализированы духовные основания старчестваосновные черты духовного облика православных монастырских старцева также обобщены и систематизированы наставления старцев, изложенные ими в отечественных богословских трудах, эпистолярном наследии и в проповедях, что позволило раскрыть учение старцев о спасении человеческой души, выявить методы старческого руководства, способы воздействия на паству и увидеть, как старцы претворяли свое учение в жизнь.
В-четвертых, в исследовании на основе использования в качестве первоисточников творений святых Отцов, а также церковной литературы по данной тематике конкретизировано понятие «старец», расширено понимание роли старчества как особой формы пастырства.
В-пятых, с позиций современной исторической науки представлена концепция проблемы влияния подвижников благочестия русских обителей на религиозно-нравственную жизнь российского общества конца XVIII — начала XX веков, раскрывается ее сущность и содержание.
В-шестых, в диссертации сформулированы теоретические выводы и научно-практические рекомендации, вытекающие из анализа исторического опыта деятельности русского православного монастырского старчества, что позволит, на наш взгляд, выявить перспективные направления в изучении данной темы, и, несомненно, обогатит отечественную историю и историю Русской Православной Церкви XIX — начала XX веков новыми знаниями.
На защиту выносятся: результаты комплексного анализа развития православного монастырского старчества и его влияния на жизнь российского общества в конце XVIII — начале XX вековрассмотрение сущности и духовно-нравственных оснований старчества применительно к конкретному историческому периоду (конец XVIII — начало XX вв.), определение понятия «старец»;
— основные положения поучений и наставлений старцев, изложенные ими в отечественных богословских трудах, эпистолярном наследии и в проповедях, раскрывающие учение старцев о спасении;
— результаты анализа общественного служения русских православных монастырей конца XVIII — начала XX веков, раскрытие их роли как центров духовного просвещения и возрождения старчества;
— оценка роли старчества как особой формы пастырства в социально-культурной жизни российского общества рассматриваемого периода, основные черты духовного облика старцев;
— выводы, научно-практические рекомендации и предложения, которые, по мнению автора, могли бы способствовать дальнейшему изучению проблемы влияния старчества на духовную жизнь российского общества и государства.
Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что фактологический материал, научно-теоретические положения, выводы и практические рекомендации, сформулированные диссертантом на основе проведенного исследования, могут быть использованы:
— в учебном процессе: в качестве пособия по истории Отечества, основам православной культуры, истории русского православного монашества конца XVIII — начала XX вв., истории Русской Православной Церкви, при чтении лекций, проведении практических занятий;
— в церковно-исторической науке, в научно-исследовательской и учебно-методической работе: при разработке спецкурсов по истории православного монастырского старчества, тематики научных конференций, «круглых столов», подготовке диссертаций, дипломных и курсовых работ, а также новых публикаций — монографий, журнальных и газетных статей, учебников и пособий, посвященных проблемам отечественной истории и истории Православной Церкви, жизни православных русских Монастырей и монастырских старцев;
— при выборе направлений, форм и методов сотрудничества Церкви и государства по различным аспектам воспитательной политики, в том числе по использованию духовного наследия монастырских старцев в религиозно-нравственном воспитании молодежи, а также в формировании духовно-нравственных основ современного общества;
— при разработке основных положений выстраиваемой государственно-церковной политики на современном этапе.
Материалы диссертации о наиболее известных православных обителях, примеры их благотворительной и просветительной деятельности, преемственности старческого окормления могут быть использованы вновь открываемыми и возобновляющими свою деятельность монастырями.
Письменное наследие старцев-подвижников, их поучения и наставления могут быть использованы как непосредственное руководство к духовной жизни. Кроме этого, выводы работы могут стать началом для будущих исследований по истории и духовному наследию православных русских монастырей.
Структура работы обусловлена целью и основными задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения, списка использованных источников и литературы, а также словаря и приложений.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Конец XVIII — начало XX века в России были отмечены духовным обновлением, которое происходило под знаком старчества. Старчество, как явление духовное, существовало в русских монастырях и до XIX века, о чем свидетельствуют жития преподобного Сергия Радонежского, святого Кирилла Белозерского, великого старца Нила Сорского, святителя Тихона Задонского и других. Но как школа, имеющая своим основанием учение святых подвижников, — такое русское старчество было введено старцем Паисием Величковским, который напомнил монашеству цель духовной жизни, состоящую не во внешних подвигах, а во внутреннем духовном делании, в борьбе со своими страстями. Однако цель эта не может быть достигнута без отречения от своей воли, без подчинения себя руководству опытного наставника, или, за отсутствием его, Писаниям святых отцов. Заметив недостаток в его время опытных в духовной жизни наставников, старец Паисий принял на себя огромный труд перевода с греческого языка многих святоотеческих подвижнических книг и исправления прежних ошибочных переводов. На строго монашеских основаниях он собрал в Молдавии многолюдное монашеское братство, послужившее образцом для русских обителей. Обладая организаторским талантом, он создал в своем монастыре некоторый духовно-просветительский центр, где воспиталось немало будущих русских старцев, распространивших учение и заветы старца Паисия по русским монастырям, среди которых со временем выдвинулось несколько центров духовного значения: Оптина и Глинская пустыни, Саровский, Псково-Печерский, Соловецкий и Валаамский монастыри.
Дух и смысл старчества, как христианского явления, неразрывно связан с сутью религиозного сознания, с применением его теоретической базы в конкретных житийных ситуациях. И в этом смысле русское монастырское старчество уходит от предложенной ему восточной формы «предельной созерцательности», углублённости лишь внутрь себя и закрытости от внешних обстоятельств. Русское старчество, как новое духовное явление, вышло из стен монастырей и, предложив свой огромный опыт христианского руководства, активно участвовало на протяжении многих веков в формировании национального самосознания русского народа. Отличительными чертами русского старчества стали открытость и живая связь с миром, которые проявились в служении старцев народу, переводческой и издательской деятельности, массовых паломничествах в монастыри, контактах старцев со многими крупными писателями, поэтами, философами, членами императорской фамилии. Главным подвигом старчества являлось духовное окормление и нравственная поддержка народа. Кельи старцев были всегда открыты для всех страждущих и ищущих помощи. Нравственное воздействие старцев распространялось не на определенные слои, а на все классы общества. Старчество являлось центром духовной жизни.
Исследование показало, что старчество — это особая форма иноческого «детоводительства ко Христу», заключающаяся в последовательном духовном послушании иноков наиболее опытному в монашеском молитвенном делании руководителю — старцу. В этом заключается главная цель старческого руководства. Старец — монах, прошедший тяжелый путь самоотречения и взявший под свое духовное руководство не только монастырских иноков, но и мирян. Свою задачу он видит, прежде всего, в руководстве и заботе о душе, воспитании воли тех, кто не имеет большого духовного опыта. Возможность стать старцем зависела не от взятого на себя послушания, а исключительно от духовного опыта подвижника. Выходя на свое высокое пастырское служение, старец был подготовлен к этому долгим послушничеством своим наставникам. Это одно из главных требований, предъявляемых в отношении к старцу. Вокруг него группируются его непосредственные ученики. Послушание, смирение и готовность к исполнению воли отца со стороны духовного сына, сердечность и справедливая строгость со стороны руководящего старца образуют содержание двусторонних отношений, в которых живут оба. В этом заключается сущность старчества, которое было мощным аскетическим течением в истории монашества и как таковое всегда оставалось одной из наиболее важных и, можно сказать, природных, естественных сторон монашеской деятельности и по отношению к инокам, непосредственным ученикам старца, и по отношению к духовным чадам из мирян.
Вступление на путь старчества не было для подвижников внешним принуждением, но являлось необходимой ступенью в духовном подвиге их жизни.
Общим основанием старчества является положение о том, что люди, уклонившись в ходе сложного развития исторического процесса от пути, ведущего к духовно-нравственному совершенствованию рода человеческого, стали неспособны отличать добро от зла, подчинять свою жизнь правде, и начали испытывать крайнюю нужду во взаимном направлении друг друга к добру и содействии в этом, ибо нет абсолютно достаточных людей. Из указанного общего основания вытекают следующие от него зависимые: невозможность без старческого окормления достигнуть христианского совершенства и важное значение примера в духовной жизни.
Русское монастырское старчество было построено на преемственности духовного опыта, образующего «золотую цепь святости»: ни один из старцев никогда не начинал своих подвигов без благословения своего учителя, который в свою очередь передавал свои дары ученикам — тем, кто был предопределен на старческое служение.
Главный отличительный признак монастырского братства преемственно передаваемая традиция старчества. Оно формировало атмосферу монастыря, ведь без благословения старца монахи и послушники не принимали даже маловажные решения. Старцы постоянно сталкивались с противодействием, оппозицией, но само старчество все-таки смогло прижиться в русских монастырях. При этом оно было ориентировано и на внешний мир, открыто для широкого круга мирян. Из иных черт, определявших облик монастырей в изучаемый период, можно выделить: строгий общежительный уставсуществование скитов и избранного, в чем-то «элитарного» скитского братства, у которого выработалось свое особое самосознаниепросветительскую деятельность, переписку, перевод и издание монахами трудов отцов Церкви, житий и т. д. Говоря о связях популярных духовных центров с обществом, рассматриваемых в данной работе, имеются в виду особые отношения, сложившиеся у них с членами императорской фамилии, писателями, поэтами, философами, архиереями, настоятелями других обителей, наконец, с обычными паломниками «простого звания».
К началу XX века в России сложились крупные духовные центры: Соловецкий, Валаамский, Псково-Печерский Саровский монастыри, Оптина и Глинская пустыни и особую известность приобрели отдельные подвижники: Серафим Саровский, Варнава Гефсиманский, Макарий (Иванов), Амвросий (Гренков). Их наследие оказало влияние на проведение со второй половины XIX века реформ в Церкви, связанных с развитием старчества, расширением круга общежительных монастырей, издательской деятельностью при монастырях. Одновременно монастыри стала точкой соприкосновения светской и церковной культуры. Вдохновляясь атмосферой монастырской жизни, некоторые писатели пытались преодолеть пропасть, возникшую между этими двумя сферами. Это хорошо видно на примере Оптиной пустыни.
Исследование показало, что на разных этапах истории русского монашества выделялись монастыри, становившиеся кузницами настоятелей и епископов, например Псково-Печерский и Саровский, Оптина пустынь. Многие, как известная Оптина пустынь, достигали известности, занимаясь литературными и научными трудами.
В диссертации доказано, что духовная миссия служения обществу осуществлялась в монастырях в течение всего исследуемого периода. Лучшие представители монашествующих — старцы — своим духовным попечением воспитывали христианскую нравственность, «отрывая мир от мрака невежества, страстей и зла" — помогали людям вынести тяготы жизни и укрепиться в вере. Монастырские старцы осуществляли миссионерское служение, с целью помочь людям жить в духе христианской морали, соединяя современность с историческим опытом великого государства. Старчество играло важную роль в духовно-просветительской, нравственно-психологической и социально-культурной жизни русского народа. Архивные свидетельства подтверждают, что монахами была создана вся древнерусская литература, уникальными жанрами которой стали два жанра — проповедь и летописание. Монастырские старцы своей священной обязанностью имели задачу учить народ христианской вере, нравственности, сознавая, что для успеха христианской проповеди потребуется распространение грамотности. Способствуя развитию просвещения, монастыри оказали значительную помощь и существенную поддержку многим бедным воспитанникам в получении ими образования, в том числе проявляя заботу о сиротах.
Великая заслуга старцев заключается в том, что они оставили последующим поколениям в духовное наследство не только яркий и поучительный пример своей жизни, но и свои глубоко назидательные труды, в которых нашли отражение те мысли и чувства, которыми «питалась их душа» и которые воодушевляли их на великие духовные подвиги. В их произведениях содержится учение о «правильном спасительном» пути, которым должны идти все христиане: будь то монашествующий, или мирянин. Их труды раскрывают полную картину духовной жизни человека, указывают ему высшую цель и пути ее достижения.
В заключении следует отметить, что значение старчества как хранителя духа православия огромно. Не через книжное учение, не ценой только собственных усилий человек преображает свой ум, свои чувства, но через живое общение с благодатным человеком. Старцы — это хранители духовной культуры православия.
Автор выделяет ряд исторических уроков из опыта старческого водительства менее опытными в делах веры людьми и служения монастырей миру:
1. Исследование показало, что всякому начинающему искать спасения нельзя браться за это дело самому без руководства со стороны старца. Дело спасения есть «искусство искусств и наука наук», и здесь нельзя обойтись без учителя. Кто поступает иначе, тот в самом начале спасительного пути допускает в себе самонадеянность и самоуверенность. Старческое руководство подкрепляет, поддерживает и направляет в случае духовного падения или сомнения, служит всем, кто прибегает к его мощному содействию.
2. С древнейших времен монастыри были центрами духовного просвещения и возрождения старчества. Они способствовали становлению российской культуры, уделяли особое внимание нравственному, патриотическому и духовному воспитанию, посредством старческого делания оказывали благотворное влияние на образ жизни людей. В обителях проходили школу послушания великие богословы и учителя Церкви. Таким образом, именно монастыри с утвердившимся в них старчеством призваны способствовать возрождению православной культуры нашего народа.
3. Научное изучение проблемы показало, что Церковь на сегодняшний день остается единственной силой, которая способна формировать жизненное мировоззрение, потому что она затрагивает самые глубокие стороны человеческой души, недоступные ни идеологии, в которой рано или поздно наступает разочарование, ни модной поп-культуре, которая неспособна дать ответы на фундаментальные вопросы человеческого бытия.
4. Проведенное исследование позволило заключить, что иноки служат миру, прежде всего, тем, что, будучи проводниками в жизнь известных нравственных требований, они своим примером оказывают благоприятное влияние на всех притекающих к ним за духовным советом и помощью. Свою задачу старцы видят в вечном спасении той души, которая вверила себя их попечению. Поэтому необходимо всеми мерами способствовать поднятию благочестивой жизни в монастырях, а не обращать их в благотворительные учреждения.
Исходя из формулируемых теоретических выводов, диссертантом предлагаются практические рекомендации:
1. XX век дал немало в области изучения святоотеческого наследия. Однако дореволюционные переводы творений святых подвижников благочестия и новомучеников, прославившихся в Русской Православной Церкви, устарели и нуждаются в переработкенекоторые ранее переведенные сочинения должны быть переведены заново. В этой связи необходимо найти новый подход к их освещению, который позволил бы с еще большей полнотой увидеть святоотеческое наследие, верность и следование которому составляло основу духовного устроения православного монастырского старчества. Необходимо не только развернуть работу по изучению наследия святых Отцов, но и по осмыслению этого наследия в свете современного опыта, более того — по осмыслению современного церковно-исторического опыта в свете советов и назиданий святых подвижников благочестия. Важно, чтобы богатое духовное наследие монастырского старчества, зафиксированное в сохранившихся до наших дней письменных трудах, не осталось не замеченным современниками. Оно должно быть востребовано в наше время. Ведь старцы обращались, прежде всего, к живому конкретному человеку, говорили о духовном и нравственном преображении и обновлении человеческой личности. Эти вопросы и в наши дни не потеряли актуальность.
2. Следует продолжить исследовательскую работу по введению в научный оборот новых источников по проблеме влиянию старчества на духовно-нравственную жизнь общества, поиску более современных методов научных изысканий.
3. Представляется необходимым продолжить диссертационные исследования, посвященные избранной теме в различные периоды прошлого нашего государства. В этой связи автор считает целесообразным с позиций современной исторической науки обобщить массив фактологического материала, накопленного к настоящему времени по рассматриваемой проблеме, и создание на этой основе ряда научных трудов, посвященных изучению различных аспектов монастырского старчества в России. Необходимо также улучшить научную основу публикаций по данной теме.
4. В современных общественно-экономических условиях значительно изменились ценностные ориентации, регулирующие поведение людей в обществе. Сегодня одной из главных задач образования должно стать формирование граждански зрелой личности. Большую помощь в решении этой задачи может оказать введение в учебных заведениях страны факультативного курса в рамках Основ православной культуры «Историко-культурная роль монашества и монастырей. Традиции старчества», который предполагает изучение уникального историко-культурного наследия и традиций нашего Отечества, определивших менталитет большинства населения России, и будет, на наш взгляд, способствовать отвлечению учащейся молодежи от нетрадиционных культов, чья активная разрушительная деятельность сегодня вызывает конфликты в российском обществе, приводит к разрушению семей и нарушению прав человека. Таким образом, необходимо обеспечить деятельное присутствие Церкви в современном образовательном пространстве.
5. С целью возрождения исконных традиций Православия в современном российском обществе, а также изучения социокультурных аспектов истории России необходимо в средствах массовой информации более активно популяризировать труды и жизнеописания монастырских старцев. Результатом всей работы могли бы стать подготовка и научное издание православной энциклопедии по истории русского старчества.
Вглядываясь сегодня вглубь веков и видя всю тысячелетнюю историю русского православия, по мнению диссертанта, отрадно сознавать, что пить духовной преемственности не прервалась. В современном российском обществе также высока потребность в институте старчества и его мудром руководстве. Поэтому множится интерес к истокам духовничества на Руси, его историческому развитию. В этой связи реализация данных предложений окажет позитивное влияние на дальнейшую разработку проблемы старчества в Русской Православной Церкви и будет способствовать возрождению православных святоотеческих традиций.
