Николай Фигнер. 
Певец-актер в русском музыкальном театре XIX — начала XX веков

История оперного театра в России насчитывает более двух с половиной веков. Славные имена русских певцов и режиссеров известны далеко за пределами нашей Родины. Особенности развития национального оперного театра позволили сравнительно рано выдвинуться на первый план такому типу оперного исполнителя, как певец-актер. В конце XIX столетия на русскую сцену выходят выдающиеся мастера реалистической школы сценической игры, чьи имена сейчас известны всему миру: И. В. Ершов, Ф. И. Шаляпин, JI. В. Собинов. Однако за несколько лет до этого в российских театрах и концертных залах прогремело имя другого певца, впервые продемонстрировавшего своим современникам, каких высот может достичь русский оперный артист: имя Николая Николаевича Фигнера (1857 — 1918).

Для своего времени он стал удивительным примером не получившего систематического вокального образования оперного артиста, чей сравнительно небольшой голос стал прекрасно отлаженным инструментом, позволявшим певцу передавать малейшие оттенки настроения, малейшие нюансы композиторского замысла. Но куда более весомым является его значение как певца-актера: он сумел в рамках неизбежной условности музыкального театра представить зрителю образцы яркой драматической игры, которая прежде считалась невозможной на оперной сцене. Для многих русских певцов начала XX в. Фигнер был образцом для подражания, вершиной, к которой надлежало стремиться. Неоценим его вклад в популяризацию опер современных композиторов: он был первым исполнителем целого ряда партий в России или на сцене Мариинского театра. В расчете на вокальные и сценические данные Фигнера Петр Ильич Чайковский создал главные партии в операх «Пиковая дама» и «Иоланта».

Николаю Фигнеру выпало жить в сложнейшее для России переломное время. Его блестящая творческая деятельность на Родине начиналась в период царствования императора Александра III, в эпоху обострения социально-политических и экономических противоречий, и вместе с тем, чрезвычайно благоприятную для развития искусства, в частности, оперного театра. А закончился путь знаменитого артиста, ставшего скромным преподавателем сценического мастерства, в декабре 1918 г. в Киеве, в разгар Гражданской войны? и всеобщего смятения. Феноменальный успех, головокружительная карьера, за считанные месяцы превратившая неудачливого студента-вокалиста в любимца избалованной итальянской, а потом и придирчивой русской публики, к концу жизни сменились почти полным забвением.

Фигнер — один из главных символов расцвета русской оперы конца XIX века. На его глазах оперное искусство все глубже проникало в русскую провинцию. И он сам всячески способствовал этому, стремясь добраться до самых «медвежьих углов» огромной Российской империи, сначала концертируя, потом в составе временных оперных антреприз. Низкие цены билетов на фигнеровские концерты позволяли самым широким кругам русского общества наслаждаться высокопрофессиональным пением петербургского артиста, воспитывали в публике вкус к подлинному искусству, пробуждали таланты. «Отнюдь не равнодушный к земным благам Фигнер был для своего времени на редкость бескорыстным музыкально-общественным деятелем"1, — вспоминал его современник певец С. Ю. Левик2, еще мальчишкой слышавший Фигнера на концертах в своем родном городе, Белой Церкви. Не случайно, последней сценой, на которой довелось выступать Фигнеру, стал петербургский Народный Дом Николая П.

1 Левик С. Ю. Русский певец Николай Фигнер И Советская музыка. — 1957, № 3. — С. 97−99.

2 Левик, Сергей Юрьевич (1883 — 1667), оперный певец-барптон, критик, перевочик. С 1907 г. обучался пению в Киеве у М Медведева. 1909;1912 — солист петербургского Народного дома (антрепрпза М. Кирико-ва иМ. Циммермана, с 1910/11 гг. — антреприза H. Фигнера), 1912;1916 пел в Театре Музыкальной драмы. В 1923 г из-за болезни оставил сцену. В 1938;1939 преподавал актерское мастерство в Ленинградской консерватории. С сер. 1910;х гг. занимался переводами с немецкого, итальянского и французского языков, в том числе, тестов вокальных произведений и оперных либретто. Автор книг «Записки оперного певца» (М., 1955; 2-е изд. — М., 1962) — «Четверть века в опере» (М., 1970), большого количества статей.

На протяжении всей жизни Фигнеру выпало быть объектом пристального внимания прессы. Огромная популярность в дворянско-интеллигентской среде обусловила частые упоминания его имени в письмах, дневниках, мемуарах той эпохи. Чрезвычайно важными для исследователя являются юбилейные публикации в прессе3, в которых подводятся предварительные итоги творческого пути артиста. Среди них особенно ценны два издания:"XV-летие (1887 — 1902) артистической деятельности М. И. Фигнер и H. Н. Фигнера на императорской сцене" (СПб., 1902) и «Двадцать пять лет славы в опере» (СПб, 1907).

Уже к концу жизни Фигнера положение изменилось. «Как быстро пролетели эти годы — от 1882 до 1918;го! — вспоминал Фигнер за два месяца до смерти. — И как я до мельчайших подробностей помню эти все годы моей карьеры! Как будто вчера все это было! И как тяжело теперь, когда видишь и чувствуешь, что понемногу все тебя забывают и часто приходится даже отрекомендовываться! Да! После такой беспримерной карьеры и такого успехавдруг «Nulla», как говорит Яго в «Отелло"4.

После Революции упоминаний о Фигнере становится крайне мало: за редчайшим исключением5, это воспоминания современников, имевших возможность видеть Фигнера на сцене или общаться с ним, то есть, в сущности, не исследовательская, а мемуарная литература. На этом фоне выделяются воспоминания критика Э. А. Старка6 о виднейших артистах труппы Мари-инского театра 1890−1910 годов7. Очерк деятельности Медеи и Николая Фигнеров занимает в книге очень значительное место. Касаясь биографических подробностей, автор намечает основные проблемы артистической инди.

3 В том числе, в «Русской музыкальной газете», № 1 за 1908 и № 1 за 1912 гг.

4 Фигнер H. Н. Запись в дневнике от 2/15 октября 1918 // H. H. Фигнер: Статьи. Воспоминания. Материалы / Сост. Кутателадзе Л. М.-Л., 1968.-С. 110−111.

5 В частности, отчет в ряде ленинградских газет о памятном вечере по поводу 10-летия со дня смерти Фигнера (1928), в котором приняли участие И. В. Ершов, А. Ф. Кони и др.

6 Старк, Эдуард Александрович (1974 — 1942), музыковед, критик. Окончил Петербургский университет. Автор статей по истории музыкального театра, рецензий (псев. Зигфрид). Автор книг: «Шаляпин» (Пп, 1915) — «Петербургская опера и ее мастера. 1890—1910» (Л.-М., 1940).

7 Старк Э. (Зигфрид) Петербургская опера и ее мастера. — М.-Л.: Искусство, 1940. видуальности Фигнера, предлагая собственные, хотя и не бесспорные, варианты их решения. Большой интерес представляют и мемуары Д. И. Похито-нова8, в начале 1910;х гг. бывшего аккомпаниатором Медеи Ивановны Фигнер. Не будучи (как и Э. А. Старк) лично знаком с Фигнером, он, тем не менее, приводит достаточно много сведений о его характере, методе работы с оперными партиями со слов других: прежде всего, Медеи и ее постоянного аккомпаниатора Е. Поливановой, в течение долгого времени жившей в семье Фигнер.

По случаю столетия со дня рождения певца в журнале «Советская музыка» была опубликована статья С. Ю. Левика, посвященная деятельности Фигнера9. Свои воспоминания Сергей Юльевич продолжил в феноменальных по объему материала «Записках оперного певца"10. Внимание мемуариста привлекли, прежде всего, годы работы Фигнера в оперной антрепризе Народного дома. Характеристика Фигнера, как человека и артиста, детальное описание его игры в таких операх, как «Опричник» и «Отелло», в которых Левик выступал вместе с ним, делают эти воспоминания одним из самых ценных источников для фигнероведения.

К 50-летию со дня смерти певца, в 1968 г., был выпущен сборник «Н. Н. Фигнер: Статьи. Воспоминания. Материалы"11 — единственное на сегодняшний день издание, полностью посвященное Фигнеру. В нем собраны интереснейшие воспоминания (детей певца, поклонников, коллег-артистов), отрывки из сохранившейся части дневника (осень 1918 г.), а также ряд писем и телеграмм, в том числе к П. И. Чайковскому.

Особое следует отметить фундаментальный труд А. А. Гозенпуда «Русский оперный театр XIX в.» (1969;1975), в котором автор затрагивает широчайший спектр как общеэстетических вопросов, так и оперно-исполни.

8 Похитонов Д. И. Из прошлого русской оперы. — Л.: ВТО, 1949.

9 Левик С. Ю. Русский певец Николай Фигнер. Цит. изд.

10 Левик С. Ю. Записки оперного певца. -М., 1962.

11 Н. Н. Фигнер: Статьи. Цит. изд. тельского и композиторского творчества. Законченный более тридцати лет назад, этот труд до сих пор не потерял своей актуальности и значимости как всестороннее и систематическое исследование русского оперного театра. Однако энциклопедический характер данного труда предопределил невозможность подробного и комплексного подхода к отдельным явлениям русского музыкального театра, и Н. Фигнер здесь не стал исключением. Опираясь на материалы периодики и отдельные высказывания современников, А. А. Гозенпуд показывает Фигнера в ряду других певцов русской оперы, не ставя перед собой цели дать объяснение фигнеровскому феномену.

Имя Фигнера так или иначе всплывает во многих книгах, посвященных как отдельным деятелям музыкального театра (Э. Ф. Направнику, Л. В. Собинову, Ф. И. Стравинскому и др.), так и проблемам оперы в целом. С 1970;х гг. в ведущих музыкальных изданиях («Советская музыка», «Музыкальная жизнь») опубликовано несколько статей о Фигнере. Все они так или иначе касаются и биографии, и творчества певца. В подавляющем большинстве случаев ценность этих статей заключается в привлечении внимания к фигуре одного из крупнейших русских артистов: материалом служат, помимо вышеупомянутого сборника статей, лишь воспоминания Э. Старка, реже — С. Левика, письма П. И. Чайковского. Современная Фигнеру периодика, менее известные мемуары, архивные материалы остаются вне внимания авторов.

Все это позволяет утверждать, что на сегодняшний день личность и творчество Н. Н. Фигнера является в полной мере не изученными: феномен Фигнера все еще остается «белым пятном» в области российского исторического музыкознания.

Количество первоисточников по жизни и творчеству Фигнера огромно. Важнейшее значение для изучения имеет уже отчасти рассмотренная обширная мемуарная литература, как деятелей театра и музыки, так и просто современников, значительная часть которой еще не опубликована, либо опубликована частично. Выражая общее впечатление современного зрителя о Фигнере — артисте и человеке, мемуаристы нередко приводят и описания исполнения им отдельных ролей или произведений, а также биографические подробности, в которых, к сожалению, как и в биографических справочниках и энциклопедиях, иногда содержатся серьезные фактические ошибки.

Материалы по Фигнеру в архивных хранилищах достаточно многочисленны, но разрозненны по различным фондам. Архив Фигнера, включавший многолетние дневниковые записи, письма выдающихся деятелей той эпохи, оперные клавиры и т. д., был полностью уничтожен при пожаре зимой 1919 г. в его особняке на Каменном острове в Петрограде. Среди материалов, хранящихся в фондах других лиц, наиболее интересны письма Фигнера к различным людям, представляющие валеность для воссоздания его биографии, круга знакомых, облика Фигнера как человека и как общественного деятеля. Большой интерес с этой точки зрения имеют документы, хранящиеся в фондах Дирекции Императорских театров и Кабинета Е. И. В. в Государственном историческом архиве Российской Федерации, в Доме-музее П. И. Чайковского в Клину, Российском государственном архиве литературы и искусства, Отделе рукописей Российской Национальной библиотеки и др.

Основным источником для исследования являются столичные, провинциальные, а также зарубежные периодические издания, как в виде отдельных номеров, так и подшивок за ряд лет. В них содержится не только ценнейшие подробности фигнеровского творчества (указания на спектакли, публичные и частные концерты, не всегда находящие отображение в официальных источниках, например, в Ежегоднике Императорских театров), подробные описания выступлений Фигнера, но и многочисленные интервью, открытые письма, слухи, стихотворения, карикатуры и т. п., позволяющие воссоздать всесторонний облик артиста сквозь призму отношения современников. Огромная популярность Фигнера стала причиной того, что практически каждое его выступление (особенно в первые сезоны) становилось предметом внимания ведущих столичных критиков.

Особую ценность представляют рецензии провинциальных газет. Здесь необходимо отметить интересную тенденцию: для изданий столиц и крупных российских городов (таких, как Киев и Одесса) суждения о Фигнере чаще всего опираются на сравнения его с другими певцами, предшественниками и современниками, прежде всего, с М. Михайловым, М. Васильевым 3-м, Д. Орловым, Ф. Комиссаржевским, и с итальянцами — Ф. Таманьо, А. Мазики, Ф. Маркони. В то время как для менее крупных губернских центров характерен анализ пения (а с самого конца века и игры) Фигнера на основе непосредственной зрительской реакции, «чистого» восприятия, независимого от присущей столицам «борьбы партий».

Большой интерес для характеристики ролей Фигнера имеет иконографический материал: фотографии и открытки. Костюм, в котором представлен певец, его грим, осанка, выражение лица, помогают лучше понять характер, придаваемый Фигнером той или иной роли репертуара.

Для исследования фигнеровского творчества совершенно неоценим существующий аудиоматериал. Объектом анализа в работе стали граммофонные записи Фигнера 1901;1910 годов. Качество записей (особенно ранних) для той эпохи достаточно высоко и, хотя и неизбежно искажая тембр, они дают достаточно ясное представление об особенностях исполнения, дикции, фразировке, певческой манере и т. д. 12.

Очевидная необходимость изучения творческой индивидуальности Н. Н. Фигнера предполагает актуальность исследования. Артистическая личность Фигнера рассматривается комплексно — как выдающегося вокалиста и самобытного актера. Определяющим для понимания места артиста в исто.

12 Необходимо, впрочем, заметить, что условия стуцийнон звукозаписи начала прошлого столетия требовали от певца значительного психоэмоционального и даже физического напряжения, что не могло не сказываться на качестве звукозаписи. рии отечественной оперной сцены является исследование его творчества как в контексте музыкального театра эпохи последних Романовых — Александра III и Николая II, так и в широком контексте русского оперного театра XIX в.

Целью исследования является изучение творческой личности Н. Н. Фигнера как певца-актера и определение его значения для русского вокально-исполнительского искусства в целом.

В задачи исследования входит: показать становление русского тенора XIX в. как певца-актерадать характеристику музыкально-театральной атмосферы России эпохи Александра III, указать основные направления театральной реформы при директоре Императорских театров И. А. Всеволожскомпредставить основные роли оперного репертуара Н. Н. Фигнера и на основании их выделить черты его творческой индивидуальностидать определение понятию «сценическая личность» как особому типу сценического взаимодействия актера с рольюпроследить эволюцию исполнительского стиля Фигнерарассказать об основных этапах его жизненного и творческого пути, его отношений с современниками, в том числе отечественными и зарубежными композиторамиопределить место Н. Н. Фигнера в контексте развития русского оперного искусства.

Предмет исследования: роли оперного репертуара Фигнера. Именно на оперной сцене дарование артиста раскрылось во всей полноте. камерно-вокальное исполнительство, занимающее чрезвычайно значительное место в его деятельности. эстетические взгляды Фигнера, как артиста, педагога, антрепренера, на оперное искусство и задачи оперного певца.

Основным материалом изучения стали звукозаписи певца и описания его ролей и выступлений в периодической печати и воспоминаниях современников, а также фактологический материал из периодики, архивных фондов, переписки Н. Н Фигнера, опубликованных и неопубликованных воспоминаний современников.

Методология исследования:

Синкретическая природа оперного жанра и многосторонность творческой личности самого Н. Н. Фигнера определили комплексный подход к исследованию. В работе сочетаются музыкально-аналитический и исторический подходы.

Научная новизна определяется первым в отечественном музыкознании полным освещением творческой индивидуальности Н. Н. Фигнера, впервые выдвигается гипотеза о непосредственном влиянии «сценической личности» Фигнера на образ Германа в опере П. И. Чайковского «Пиковая дама». Взгляд на русское искусство и общественные процессы рубежа Х1Х-ХХ вв. дается с позиций современной исторической науки. В научный обиход вводится значительное число малоизвестных публикаций в периодической печати, а также ряд архивных материалов, многие из которых публикуются впервые.

Практическая ценность:

Результаты работы способствуют составлению более полной и адекватной картины истории русского музыкального театра. Они могут помочь в дальнейшем изучении отечественного оперно-исполнительского искусства XIX—XX вв., а также использоваться вокалистами и педагогами как в процессе практической работы над ролью, так и для: расширения представлений о традициях отечественной школы оперного исполнительства.

Апробация работы:

Диссертация поэтапно и в целом обсуждалась на заседаниях кафедры музыкальной критики Санкт-Петербургской государственной консерватории им. Н. А. Римского-Корсакова. Отдельные положения исследования были представлены в докладе «» Отелло" в Санкт-Петербурге" на международной научной конференции «Cento anni di interpretazione verdiana / Сто лет исполнения Верди» (Шуваловский дворец, Санкт-Петербург, 2001).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

ЗНАЧЕНИЕ И. ФИГНЕРА ДЛЯ РУССКОГО ИСКУССТВА.

Стремительно войдя в артистическую жизнь Петербурга, на несколько лет став средоточием и магнитом музыкально-театрального мира России, Фигнер сыграл огромную роль для искусства своей эпохи, которую недаром нередко называли «эпохой Фигнера». Он предстал перед русской публикой мастером итальянской школы пения, примером громадного трудолюбия и упорства в достижении своей мечты. Он пожертвовал блестящей карьерой на Западе, по первому зову вернувшись в Россию, желая верно служить искусству своей Родины. Русские певцы под своими именами или итальянскими псевдонимами с успехом выступавшие в составе итальянских трупп не были редкостью на Западе. Но Фигнер вернулся в Россию и связал свою жизнь со сценой Мариинского театра. И это стало первым уроком, который он преподал своим современникам.

Кого же они увидели в Фигнере? При всей необычности своего голоса, чрезвычайно хрупкого и уязвимого по природе, Фигнер за свою жизнь овладел разнообразнейшими по тесситуре и характеру партиями тенорового репертуара, включая такие сложнейшие по разным параметрам как Отелло, Иоанн Лейденский, Артур или Герман. Он в совершенстве знал все недостатки и достоинства своего аппарата, умело скрывал первые и в самом выгодном свете выставлял вторые. Все средства, которыми располагает певец, — динамику, тембр, различные технические приемы, дикцию и т. п. — он поставил на службу художественной выразительности того, что исполнял. Певец, причем, русский — не итальянец, превративший свой голос в послушный инструмент, выражающий малейшие нюансы чувств — вот второй урок Фигнера.

И наконец, третье, то, что во времена Фигнера было еще новостью, и в Европе, и в России: драматическая игра, которую Фигнер ввел в свое амплуа. Тенор — главный герой большинства опер XIX в., на котором нередко концентрировалось основное внимание не только публики, но и композитора, — за редчайшим исключением оставался за пределами драматической линии спектакля. Насмешки над глупостью теноров имели под собой зачастую реальное основание. Такой великий мастер художественно-выразительного пения, как Анджело Мазини, стал синонимом актерской несостоятельности. Фигнер одним из первых теноров своего времени поставил перед собой цель абсолютной гармонии всех компонентов партии/роли: вокала, внешности, игры. С первых лет своей карьеры он тщательнейшим образом отбирал «свой» репертуар, роли, наиболее интересные, наиболее соответствующие его представлению о Герое — его сценической личности. Многое, тем самым, оставалось вне сферы его внимания. Несправедливо упрекать за это Фигнера. Как несправедливо было бы упрекать Ершова за отказ от партий Германа или Альфреда, а Собинова — от Зигфреда или Садко. Даже Шаляпин, для которого, казалось бы, не существовало никаких преград, певший в концертах прощание Вотана с Брунгильдой, на предложения исполнить всю партию отвечал: «Что вы хотите, чтобы я сделал из этого дурака с копьем?333» Это естественный для большого художника процесс отбора.

В силу особенностей своего дарования, Фигнер нередко становился лидером спектакля, что никем не оспаривалось в таких операх как «Отелло», но побуждало партнеров по сцене выкладываться на все сто процентов. Тогда и возникали шедевры, надолго сохранявшиеся в памяти современников: золотой «Онегин», где равноправными партнерами Фигнера-Ленского были Яковлев, Долина и Медея Фигнер- «Пиковая дама», в которой «демону ада» -Герману соответствовала фантасмагорическая старуха-графиня — Славина- «Кармен», не превращавшаяся в «Дона Хозе» лишь усилиями Медеи. Так, благодаря фигнеровскому воздействию, благодаря гармонии, достигнутой Фигнером в своих персонажах, осуществлялось необходимое равновесие вокально-драматического ансамбля солистов и всего спектакля в целом. Оперы в постановке Мариинского театра фигнеровской эпохи, впервые представали перед русским зрителем в идеальном облике — в том, как их задумывали.

333 Направник В. Цит. изд. — С. 361 композиторы.

Удивительная энергия, харизматичность личности Фигнера притягивала к себе таланты России — кто-то стремился слепо ему подражать, но для других, по-настоящему сильных, ярких артистов он становился толчком, стимулом и примером для поиска собственного пути в искусстве: таковы были Ершов, Кузнецова-Бенуа, Собинов, Давыдов, Алчевский, Нежданова. Все они, даже много лет спустя, с уважением и восхищением вспоминали Фигнера. Прекрасно выразил это самый опасный соперник Фигнера, его друг Леонид Витальевич Собинов:

Силой слова, облеченного в красоту звука, ты умел трогать человеческую душу и заставлял звучать в ней лучшие благородные чувства. Под чарами твоего таланта трепетали даже холодные, зачерствевшие в будничной суете сердца и проливали теплые слезы умиления. Этих минут великого подъема и высшей красоты не забудет, кто хоть раз слышал тебя — не забудет их и твой старый благодарный поклонник и товарищ, Леонид Собинов"334.

334 Адрес Н. H. Фигнеру на 25-лет артистической деятельности, 1907 г.