Помощь в написании студенческих работ
Антистрессовый сервис

Психология российских участников войн XX века: Сравнительно-историческое исследование

Диссертация: Психология российских участников войн XX века: Сравнительно-историческое исследование
ДиссертацияПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

В целом состояние историографии позволяет сделать вывод, что хотя и существуют отдельные методические и узкоприкладные разработки в смежных областях знания, собственно историко-психологических исследований, посвященных теме диссертации, практически нет. Однако, без использования исторической науки в изучении военно-психологических проблем картина не может быть полной и точной. В силу своей… Читать ещё >

Психология российских участников войн XX века: Сравнительно-историческое исследование (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Содержание

  • Глава I. психология войны в XX веке: историко-теоретические и конкретно-исторические проблемы
    • 1. 1. Война как историческое явление. Краткая характеристика российских войн в XX веке
    • 1. 2. Война как историко-психологическое явление
      • 1. 2. 1. Специфика больших и малых войн с точки зрения исторической психологии. Мировые войны — феномен
    • XX. века
      • 1. 2. 2. Образ войны в общественном сознании и сознании непосредственных участников
      • 1. 2. 3. Российские участники вооруженных конфликтов как объект историко-психологического исследования
      • 1. 3. Война как экстремальная ситуация
      • 1. 3. 1. Человек в экстремальных условиях войны: эмоционально-волевой и поведенческий аспекты
      • 1. 3. 2. Психология боя и солдатский фатализм
      • 1. 4. Психология военного быта
      • 1. 4. 1. Понятие и структура фронтового быта
      • 1. 4. 2. Фронтовой быт глазами участников войн XX века: сравнительный историко-психологический анализ
      • 1. 5. Проблема выхода из войны
      • 1. 5. 1. Психология комбатантов и посттравматический синдром
      • 1. 5. 2. Большие проблемы «малой» войны: «афганский синдром»
  • Глава II. военно-профессиональные и социально-демографические категории на войне: психологические особенности и феномены
    • 2. 1. Рядовой и командный состав: особенности психологии
    • 2. 2. Влияние родов войск и военных профессий на психологию личного состава
      • 2. 2. 1. Профессиональная военная психология: структура, соотношение элементов, факторы воздействия
      • 2. 2. 2. Взаимоотношения родов войск: взаимодействие и соперничество
    • 2. 3. Социально-демографические и социальные параметры как фактор влияния на психологию военнослужащих
      • 2. 3. 1. Особенности возрастной структуры и психологии
      • 2. 3. 2. Социальное происхождение и образовательный уровень военнослужащих: психологический ракурс
    • 2. 4. Женщины на войне как социально-психологический феномен
    • XX. века
      • 2. 4. 1. Дореволюционная ситуация: исключение из, правил
      • 2. 4. 2. Советская эпоха: от равноправия в мирной жизни к равенству на войне
      • 2. 4. 3. Афганский опыт и современность: эволюция феномена
      • 2. 5. Феномен фронтового поколения в Великой Отечественной войне
      • 2. 5. 1. Фронтовое поколение как социально-демографическая и историко-психологическая категория
      • 2. 5. 2. Условия формирования и динамика социально-психологических характеристик фронтовиков на разных этапах войны
      • 2. 5. 3. Поколение победителей в первые послевоенные годы
  • Глава III. психология и идеология вооруженных конфликтов: диалектика взаимосвязей
    • 3. 1. Идеологическое «оформление» войны и его влияние на психологию участников
    • 3. 2. Символы и мифы войны
      • 3. 2. 1. Героические символы как феномен общественного сознания
      • 3. 2. 2. Героические символы Великой Отечественной: реальность и мифология войны
    • 3. 3. Религиозность и атеизм на войне
      • 3. 3. 1. Вера и атеизм на войне как социально-психологическая проблема
      • 3. 3. 2. Солдатские суеверия как форма бытовой религиозности
  • Глава. ГУ. формирование образа врага в войнах XX века
    • 4. 1. Проблема «свой-чужой» в условиях войны. (Образ врага как предмет историко-психологического исследования)
    • 4. 2. Образ врага в сознании участников двух мировых войн: общее и особенное
      • 4. 2. 1. Образ врага в сознании участников Первой мировой войны
      • 4. 2. 2. Образ врага в сознании участников Великой Отечественной войны
      • 4. 2. 3. Общее и особенное в формировании образа врага в двух мировых войнах
    • 4. 3. Образ врага в локальных и мировых войнах: сравнительно-исторический анализ
      • 4. 3. 1. Япония как противник России в войнах XX века
      • 4. 3. 2. Финны во Второй мировой войне
      • 4. 3. 3. Исламское общество Афганистана глазами воинов" афганцев"

Актуальность темы

Вся человеческая история может быть поделена на две части — войну и мир. Это два полярных состояния, в которых находится любое общество в своем развитии и отношении с внешним окружением. Несмотря на все упования лучших умов, на надежды и прогнозы гуманистов, что с прогрессом цивилизации крайние конфликтные, разрушительные формы взаимоотношений в человеческом обществе, в том числе и войны, постепенно сойдут на нет, не оправдались. Более того, в последние столетия проявилась тенденция не только учащения войн, но и многократного роста масштаба охваченных ими территорий и людских масс, числа вовлекаемых в них стран и народов, степени ожесточенности, количества жертв и величины ущерба. XX век фактически стал апогеем человеческой воинственности и эволюции войны как особого общественно-политического явления. «Война относится к историческим явлениям, развивающимся наиболее быстро» , — считает социолог В. В. Серебрянников, отмечая, что в рамках этого века она «претерпела самые глубокие изменения по социально-политическому содержанию, военно-техническому облику, характеру применяемого оружия, масштабам, разрушительности и истребительности, воздействию на жизнь общества. В XX веке войны в своем развитии достигли ступени мировых войн, охватывая большинство государств и населения мира, огромные сухопутные, морские и воздушные пространства.» 1.

В отношении тенденций войны и мира Россия развивалась в русле общемировых закономерностей. На протяжении всей своей истории она пережила немало войн, и XX век не стал в этом смысле исключением. Напротив, самыми тяжелыми и кровопролитными оказались схватки именно новейшего времени — две мировых войны (1914;1918 и 1939;1945 гг.), причем обе были названы современниками Великими и Отечественными, хотя потом, в силу исторически сложившихся обстоятельств, Первая мировая утратила эти патриотические имена. Но и «довоенный», и особенно «межвоенный» (до 1941 г.) периоды, выпавшие на долю нашей страны, были насыщены огромным количеством больших и малых вооруженных конфликтов (русско-японская война 19 041 905 гг., Гражданская война 1918;1922 гг., борьба с басмачеством в Туркестане в 1923;1931 гг., советско-китайский конфликт 1929 г., оказание военной помощи Испанской республике в 1936;1939 гг. и Китаю в 1937;1939 гг., конфликты с Японией в районе озера Хасан в 1938 г. и у реки Халхин-Гол в 1939 г., поход в Западную Украину и Западную Белоруссию в 1939 г., советско-финляндская «зимняя» война 1939;1940 гг.). Характерное для тех лет состояние «взведенного курка» неизбежно сказалось во всех сферах общественной жизни, но наиболее сильно отразилось в народном сознании, наложив отпечаток на судьбу нескольких поколений. Внутренняя готовность к войне, ожидание новой войны как скорой и неизбежной воспитывались и в подрастающих поколениях, родившихся в межвоенный период. А участие армии в ряде локальных конфликтов еще сильнее подпитывало этот общий настрой. Так психология всего общества постепенно превращалась в психологию комбатанта — как реального, так и потенциального.

Великая Отечественная война 1941;1945 гг., действительно ставшая всенародной, пропустившая через свои армии и фронты многомиллионные массы людей, довела этот процесс до логического завершения, перенеся психологический тип личности, сформированный в экстремальной фронтовой обстановке, в гражданское общество, и на многие годы превратив его в доминирующий.

Этому способствовала и нагнетавшаяся в послевоенном мире ситуация «холодной войны» .

И хотя страна в целом постепенно перешла на «мирные рельсы», для Советской Армии период после окончания Второй мировой войны оказался не таким уж «мирным». Отдельные ее подразделения и части, не говоря уже о военных советниках и специалистах, принимали участие в войне в Корее 1950;1953 гг., в целом ряде локальных войн и военных конфликтов в странах Азии, Ближнего Востока и Африки (Алжир, Египет, Йемен, Вьетнам, Сирия, Ангола, Мозамбик, Эфиопия и др.), в событиях в Венгрии 1956 г. и Чехословакии 1968 г., пограничных конфликтах на Дальнем Востоке и в Казахстане в 1969 г. Наконец, 25 декабря 1979 г. Правительство СССР приняло решение о вводе войск в Афганистан: мы ввязались в затяжную девятилетнюю войну на чужой территории. Эта печальная страница истории закончилась в феврале 1989 г. полным выводом в Союз «ограниченного контингента» .

В конце «перестройки и особенно после распада СССР вспыхнули десятки вооруженных конфликтов на территории бывших союзных республик, — конфликтов, в которые оказались вовлечены различные формирования и структуры некогда единой армии единого государства. Война во всех своих проявлениях стала образом жизни сотен тысяч людей, называвшихся ранее советским народом, множество «горячих точек» все еще полыхают или тлеют на постсоветском пространстве. Мы снова вступили в войну (причем в самую страшную — гражданскую), и никто не знает, как из нее выйти. Потому что война, ставшая привычкой, вошедшая в плоть и кровь поколений, продолжает существовать — в психологии, в сознании, в душе — и после того, как она формально закончена.

В течение всего XX века в России происходила поэтапная милитаризация общественного сознания, когда в ходе больших и малых вооруженных конфликтов в гражданскую среду проникали характерные черты психологии комбатанта. Этот процесс был длительным и многоплановым, несущим в себе и негативные, и некоторые положительные черты, которые нельзя рассматривать и невозможно понять в отрыве от исторического контекста эпохи. Но для того, чтобы выяснить, каким образом, под воздействием каких факторов закладывались основы данного процесса, необходимо обратиться непосредственно к войне, в условиях которой и возникает этот социально-психологический и нравственный феномен — комбатант, «человек воюющий» .

Тема нашего исследования избрана, исходя из огромной роли духовных явлений в войнах текущего столетия, включая современную ситуацию на территории бывшего СССР, а также влияния психологии участников этих событий на послевоенную жизнь гражданского общества. В России, для которой весь XX век явился чередой больших и малых вооруженных конфликтов, психология «человека с ружьем» оказалась преобладающей и в мирной жизни, решающим образом повлияла на весь ход ее истории. Таким образом, актуальность целого комплекса проблем, связанных с психологией российских участников войн XX века имеет далеко не только академический интерес, но и насущную практическую значимость, особенно учитывая современную ситуацию и вхождение в мирную жизнь целых поколений, участвовавших в «малых» войнах — начиная с афганской и включая чеченскую.

Степень научной разработанности темы. «Человек воюющий» — это особое явление, не только социальное, но и психологическое. Однако, в отличие от человека «гражданского», человека в мирной жизни, изучался он явно недостаточно. Военное искусство, техника, другие «прикладные» дисциплины — развивались весьма активно. В гуманитарном ракурсе военных дисциплин изучались преимущественно проблемы агитации и пропаганды, методы усиления их эффективности, тесно связанные с идеологией и политико-воспитательной работой в войсках. Но реальная личность на войне почти не нашла отражения в трудах психологов, социологов, представителей других наук, коим, казалось бы, в первую очередь следовало изучать личность в экстремальных ситуациях, выявляющих ее обычно скрытые качества. Обошла сей предмет своим вниманием и отечественная историография, которая в области исторической психологии, несмотря на отдельные относительно давние попытки, все еще делает первые робкие шаги. Между тем, определенный опыт исследования подобных явлений имеется и в отечественной, и в зарубежной науке.

Проблема носит междисциплинарный характер, поэтому исследования, в той или иной степени ее затрагивавшие, принадлежат к нескольким наукам: истории, психологии и социологии, в частности, к военным их отраслям. Однако собственно исторических исследований, непосредственно посвященных данной тематике или хотя бы крупным ее разделам, нет. Огромное число военно-исторических работ в основном обходило историко-психо-логическую проблематику, либо сводило ее к военно-политическому аспекту в рамках советской идеологии. В результате исследованием психологии личности на войне занимаются в основном такие отрасли военных наук, как военная психология, военная социология и военная медицина.

Главное на войне — человек. Это всегда понимали талантливые полководцы русской армии, которые, начиная еще с петровских времен, закладывали основы изучения «душевных явлений с военной точки зрения». А с середины XIX века военная психология приобрела характер целостной системы и выделилась в самостоятельную отрасль военной науки. Наиболее яркими представителями этого нового направления стали такие военные деятели и мыслители конца прошлого — начала нынешнего столетия, как адмирал С. О. Макаров, генералы М. И. Драгомиров, Г. А. Леер, И.П.Мас-лов, А. А. Бильдерлинг и др.2.

Своего расцвета в дореволюционный период военная психология достигла после окончания русско-японской войны, органично сочетая теоретические изыскания и возможности применения их на практике.3 Именно в это время появляются разделы по военной психологии в журналах «Военный сборник», «Педагогический сборник», газетах «Русский инвалид», «Разведчик», публикуются посвященные ей статьи в «Военно-медицинском журнале» и «Психиатрической газете», 4 а в Обществе ревнителей военных знаний (общественно-научной организации офицеров Санкт-Петербургского гарнизона) в 1908 г. был создан отдел военной психологии, целью которого была разработка «военной психологии как отрасли общих и военных наук, исследующей духовную сторону явлений войны и наилучшую подготовку и использование психической стороны — сил, средств и способов вооруженной борьбы» .5 Председателем отдела стал доктор медицины Г. Е. Шумков.

Военный врач, психиатр и психолог, он внес наиболее заметный вклад в развитие военной психологии начала века. В работах Г. Е. Шумкова, опубликованных в военной печати в 1905;1916 гг. дается определение военной психологии, намечаются ее задачи и области исследований, анализируется психика и поведение воинов в различных условиях боя.6 В период русско-японской войны он положил начало возникновению практической военной психиатрии. Во время работы в Харбинском военном госпитале им был собран уникальный материал о поведении военнослужащих в различных ситуациях боевой обстановки, о физиологических изменениях в организме людей, происходящих под воздействием утрожающей в бою опасности, на основании чего он сделал вывод о тесной зависимости между внешними проявлениями действий и поступков бойца и «волнующими его чувствами и течением мыслей» .

По инициативе Г. Е. Шумкова была предпринята попытка изучить боевой опыт, накопленный в ходе войны, для совершенствования морально-психологической подготовки личного состава русской армии. В 1908 г. совместно с другими сотрудниками отдела военной психологии он разработал и разослал офицерам — участникам русско-японской войны специальную анкету, которая даже с позиций сегодняшнего дня представляет из себя вполне профессиональный образец социологического инструментария.7.

Только за период с 1900 по 1917 г. в печати появилось более 100 публикаций, посвященных психологии боевой деятельности. Одним из основоположников в изучении этого направления считается ординарный профессор Генерального штаба полковник Н. Н. Головин, считавший, что главным в изучении боя должно стать изучение деятельности и свойств человека как бойца.8 В более поздних работах он высказывал идею о том, что изучение духовной стороны войны может вестись в двух направлениях. Первое из них, которое он определяет как индивидуальную военную психологию, исследует изменения в деятельности и свойствах человека, происходящие в нем под влиянием военной обстановки. Второе направление изучает сами явления войны, взятые как нечто органически целое, и представляет собой коллективную военную психологию. Однако такое деление Н. Головин считал в значительной мере условным, подчеркивая тесную взаимосвязь и взаимозависимость как между духовной и материальной стороной каждого из явлений войны, так и между индивидуальной и коллективной военной психологией.9 На этих его положениях основываются и современные исследования в этой области.

Особенно богатый материал для исследований военных психологов дала Первая мировая война. В этот период плодотворно изучали различные состояния воинов в бою А. М. Дмитриевский, В. Н. Полянский, А. С. Резанов, П. И. Изместьев и др. Так, одним из важных объектов изучения А. С. Резанова и П. И. Изместьева стало такое массовое психологическое явление как паника.10.

После революции и в годы Гражданской войны изучением военной психологии в Красной Армии продолжали заниматься военные специалисты Г. Ф. Гирс, П. И. Изместьев, А. Е. Снесарев, А. Н. Суворов и др., сохранявшие традиции и методы старой научной школы. Значительная часть русских военных психологов, в том числе Н. Н. Головин, Р. Дрейлинг, А. Керсновский, А. Баиов, П. Краснов и др. оказались в эмиграции, где продолжали свои исследования. Помимо собственно психологических сюжетов, в работах обоих направлений представлен критический анализ дореволюционной отечественной военной системы и попытки моделирования «будущей русской армии» .

К сожалению, в советское время эта важная и неотъемлемая часть российского военно-культурного наследия была в значительной степени утрачена или искажена. Для советской военно-психологической науки оказались характерными две крайности: первая — уклон в медицину (физиологию и психиатрию), и вторая — смешение психологии с идеологией, подмена анализа духовных явлений пропагандистскими лозунгами и декларациями. При этом нередко терялось главное — мысли, чувства человека на войне, реальные психологические механизмы его поведения.

Разработкой военно-психологических проблем в Красной Армии в 1920;е годы занимался М. В. Фрунзе, который дал указание и способствовал созданию в Вооруженных Силах широкой сети психофизиологических лабораторий по исследованию психологии воинской деятельности. В авиации в этот период проводили свои исследования врачи и психологи С. Е. Минц, А. П. Нечаев, Н.М.До-бротворский и др., которые во многом заложили основы инженерной военной психологии. Опыт работы врачей и психологов в полевых условиях был обобщен в книгах и на страницах журналов11, а в 1933 г. вышли в свет 10 выпусков Военно-медицинской академии под общим названием «Материалы по психофизиологии труда в РККА». Однако в 1937 г. все психофизиологические лаборатории были ликвидированы, попав под действие постановления ЦК ВКП (б) «О педологических извращениях в системе наркомп-росов» .12 Продолжались лишь научно-исследовательские работы в русле авиационной психологии.

Отсутствие в должной мере разработанной военно-психологической теории вместе с последствиями репрессий командного состава очень скоро стало сказываться на качестве войск, и в январе 1941 г. Нарком обороны СССР вынужден был поставить вопрос о необходимости развития военной психологии для создания психологических основ боевой и политической подготовки в армии.13.

В период Великой Отечественной войны советская военная психология занималась изучением в первую очередь таких проблем, как анализ боевой деятельности, формирование волевых качеств и выносливости у бойцов, обучение и воспитание личного состава, в том числе на боевых традициях русской и Красной Армии. Так, известный психолог Б. М. Теплов опубликовал исследование «Ум полководца», над вопросами мотивации поведения воинов работал С. Л. Рубинштейн, психологи Б. Г. Ананьев, А. Н. Леонтьев, А. Р. Лурия, А. В. Запорожец и др. занимались проблемами восстановления боеспособности раненых воинов, то есть, практически, реабилитацией боевых стрессовых состояний.14.

За годы войны военные психологи накопили богатый фактический материал о деятельности воинов в боевых условиях, о психологической подготовке личного состава к боевым действиям, и во многом именно на этой основе строили свои исследования в послевоенный период. В 1946;1947 гг. в ряде военных учебных заведений были созданы кафедры военной психологии и педагогики, введен специальный курс для слушателей. В последующие годы продолжалась исследовательская работа, проводились научные конференции, дискуссии, было выпущено учебное пособие Т. Г. Егорова по курсу военной психологии.15 Среди наиболее заметных изданий 1960;х годов следует отметить монографии психолога Г. Д. Лукова, где обосновывается ряд задач военной психологии, раскрывается влияние боевой обстановки на психику и поведение воинов, дается психологическая характеристика процесса обучения и воспитания войск.16 В это же время выходят работы К. К. Платонова, М. П. Коробейникова, Н. Ф. Феденко, В. В. Шеляг и др., рассматривающие вопросы коллективной военной психологии, психологию современного боя, вопросы профессиональной и инженерной психологии в армии.17.

В период «оттепели» в СССР начинают появляться отдельные публикации зарубежных военных психологов, сопровождаемые критикой их «буржуазных взглядов с марксистско-ленинских позиций». Так, в 1960 г. вышла книга англичанина Н. Коупленда «Психология и солдат», а в 1964 г. — сборник переводных статей «Современная буржуазная военная психология» .18 Долгое время это были едва ли не единственные труды западных исследователей, на которые ссылались в отечественной военно-психологической литературе.

В начале 1970;х годов возобновляются исследования в области военно-социальной психологии и психологическом отборе воинов-специалистов, то есть по тем направлениям, разработка которых прекратилась в конце 1930;х гг.- особое внимание начинает уделяться методологическим и общетеоретическим вопросам.19 В 1970;е — 1980;е годы продолжается изучение проблем морально-психологического воспитания и подготовки войск, однако при этом военно-психологические сюжеты часто подменяются вопросами идейно-политического характера.20 В этой связи в особую группу можно выделить труды по военной философии, посвященные роли морального фактора в войне, как общетеоретического характера, так и более конкретные, в частности, рассматривающие значение морального фактора в период Великой Отечественной войны.21 У всех них есть общая особенность: акцентируя внимание на политической стороне морального фактора, авторы упускают из поля зрения морально-психологические величины, считая их менее существенными. Это характерная черта, присущая работам большинства советских исследователей, критиковавших своих сс «9 западных коллег за чрезмерный психологизм и впадавших в другую крайность — абсолютизацию «классового подхода». Особенно показательны в этом отношении ранние труды генерала Д. В. Волкогонова, которые сильно отличаются от его последних, более известных работ иной идеологической направленности.22.

В целом, при всем обилии публикаций на военно-психологические темы, изучение собственно личности в экстремальных ситуациях войны явно отставало от разработок по инженерной и коллективной военной психологии. Сегодня, когда так много «горячих точек» на территории бывшего Союза, и люди, обожженные войной, по возвращении оттуда вливаются во все слои общества, этот «пробел» ощущается особенно сильно. Общество чувствует, что они не такие, как все, — другие, особенные, часто непредсказуемые, — и не знает, что с ними делать. Как поведут они себя в мирной обстановке, чего следует от них ожидать в той или иной ситуации, какое требуется к ним отношение? Ответы на эти и другие вопросы пытаются дать современные исследователи. И хотя сама проблема стара, как мир, для нас она оказалась столь болезненной именно в последние годы. Не случайно, в начале 1990;х гг. заметно активизировался интерес к военно-психологической проблематике. Так, в Гуманитарной Академии Вооруженных Сил в 1992;1993 гг. вышло несколько новых учебных пособий, в том числе «Курс военной психологии», и монография Феденко Н. Ф. и Раздуева В. А. «Русская военная психология. (Середина XIX — начало XX века)» .23 К сожалению, и в них все еще присутствует характерный для советской военной психологии уклон в две крайности: с одной стороны, в медицину (физиологию и психиатрию), а с другой, — в идеологию. Новые подходы обозначены лишь в недавно опубликованном учебном пособии «Военная психология и педагогика», где главное внимание уделяется морально-психологическому обеспечению жизнедеятельности войск, в том числе в боевых условиях.24.

Что касается военной социологии, то в период своего становления она развивалась параллельно с военной психологией, тесно переплетаясь с ней, поэтому среди основоположников обоих направлений мы встречаем одни и те же фамилии — Н. А. Корфа, Н. П. Михневича, Г. Е. Шумкова, Н. Н. Головина и др. Сам термин «военная социология» был введен в оборот в 1897 г. Генерального штаба капитаном бароном Н. А. Корфом, который понимал ее как «науку о военно-социальных явлениях» .25 Об эмпирическом этапе становления этой новой науки можно говорить применительно к началу XX века, когда в дореволюционной русской армии наряду с психологическими и статистическими успешно использовались и социологические методы сбора информации, например, анкетные опросы.26.

Вплоть до 1917 г. отечественная военная социология развивалась в русле мировой науки, 27 однако многое из наследия русских ученых в последующие годы оказалось утраченным или невостребованным.

Широкомасштабные эмпирические социально-статистические исследования проводились и в Красной Армии в 1920;е годы, но уже с ярко выраженным «классовым» подтекстом.28 Формально социология войны определилась как самостоятельная отрасль социологической науки в 1930;х гг., однако уже в начале десятилетия проведение исследований было ограничено, а к его концу полностью прекращено. Наступил период институционального запрета, который продолжался тридцать лет. По мнению специалистов, эти потерянные годы, отделяющие нас от успешно развии вавшеися западной военной социологии, в полной мере не удалось преодолеть до сих пор.29.

Возрождение отечественной военной социологии можно отнести к началу 1960;х гг., когда в бывшем Главном политическом управлении Советской Армии и Военно-Морского Флота был создан отдел военно-социологических исследований, а затем и другие подобные образования в рамках военных структур. Появились публикации, относящиеся к данному научному направлению.30.

Однако военное руководство всячески препятствовало проведению социологических исследований в армии. Результаты исследований по целому ряду актуальных вопросов, включая негативные явления в армейской среде, социальные причины аварийности в военно-воздушных силах, пределы морально-боевой стойкости личного состава в современной войне и т. п., согласно «Положению об отделе военно-социологических исследований», под грифом «секретно» и «совершенно секретно» докладывались только начальнику Главного политического управления СА и ВМФ. Таким образом, «ценнейшие материалы, научные выводы и рекомендации обрекались на безвестность,» 31 никаких мер на основании полученных данных не предпринималось. До 1991 г. в нашей стране военная социология даже не упоминалась ни в одном социологическом справочнике, 32 что свидетельствовало об отношении государства и армейского руководства к этой отрасли военного знания..

Определенные сдвиги наметились в начале 1990;х гг. Так, с сентября 1990 г. в Военно-политической академии им. В. И. Ленина (в 1991;1994 гг. — Гуманитарной академии ВС РФ, с 1995 г. -Военном университете) функционирует кафедра военной социологии. В 1992 г. создан Центр военно-социологических, психологических и правовых исследований Вооруженных Сил Российской Федерации. N 12 журнала «СОЦИС» («Социологические исследования») за 1993 г. целиком посвящен проблемам военной социологии — преимущественно современной армии, хотя содержит и ряд теоретических материалов, в том числе весьма содержательную статью И. В. Образцова «Военная социология: проблемы исторического пути и методологии» .33 В 1996 г. фонд «ВОИН» («Военно-историческое наследие») в серии «Библиотека российского офицера» выпустил книгу С. С. Соловьева «Основы практической военной социологии», где не только определяются направления прикладных военно-социологических исследований, но и дается методика их проведения, а в приложении помещены образцы анкет и другие практические разработки..

В последние годы все больше внимания уделяется публикациям трудов русских военных мыслителей послеоктябрьской эмиграции, которые были изданы в 1920;е — 1930;е гг. за рубежом и долгое время находились в спецхране, недоступные советскому читателю. Так, в 1995 г. в уже упомянутой серии «Библиотека российского офицера» вышел сборник «Философия войны», куда вошли работы А. Керсновского, А. Мариюшкина, Н. Головина, П. Залесского и А.Баиова.34 В 1997 г. в серии «Российский военный сборник» (Вып. 13) была выпущена книга «Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российской вооруженной силы», подготовленная военно-научным центром «Отечество и воин». В ней опубликованы работы П. Краснова, Р. Дрейлинга, А. Керсновского, Н. Головина, А. Попова, А. Баиова, Н. Краинского, П. Ольховского, Е. Месснера, В. Доманев-ского, Е. Новицкого, Н. Колесникова, Б. Штейфона и Е.Шелль.35 По целому ряду вопросов их теоретическое наследие может служить методологической основой современных исследований по военной социологии и психологии..

Наконец, в 1997 г. вышла в свет фундаментальная монография В. В. Серебрянникова «Социология войны» 36, где среди других проблем рассматривается «внутренняя сторона войны, проявляющаяся в действиях, поведении, морально-психологических состояниях человека и воинских масс в ходе вооруженной борьбы». Одна из ее глав называется «Общество и война», в ней автор рассматривает вопросы методологии исследования воздействия войны на общество, основные направления этого воздействия, отношение общества к войне на разных этапах исторического развития, выделяет типологию обществ по различным аспектам отношений к вооруженным конфликтам, разрабатывает методику выявления отношений к войне различных социальных субъектов..

Отдельная глава книги под названием «Человек и война» посвящена вопросам влияния вооруженных конфликтов на эволюцию человека. Здесь автор рассматривает роль войны в социальном отбореее воздействие на физиологию человека и демографиювлияние на укрепление социальной солидарности, подвижности-мобильности и общения людейзначение в социализации человека, формировании его гражданских качестввзаимосвязь войны и развития интеллекта, сознания и поведения человека, его эстетических чувств и переживаний и т. д. По определению автора, социологическое исследование воздействия войны на человека имеет целью «выявить изменения, которые она порождает в различных социальных качествах человека, а также в различных сторонах его жизни, деятельности и поведения» 37. Другой вопрос, который исследуется в данной главе, это поведение человека в ходе вооруженной борьбы, роль личности командира и рядового в достижении победы, изучение эволюции боевой активности людей. Автор особо останавливает свое внимание на методах определения цены войны и победы, анализируя количественные социологические измерения явлений вооруженной борьбы, возможности применения статистики для выявления законов динамики морального духа сражающихся масс и людей.38 И наконец, в общем ряду проблем рассматривается отношение к войне личностей, социальных групп, общества в целом и факторы, его определяющиеприводится типология людей по их отношению к войнеособо выделяется проблема военного приказа, включая ответственность военнослужащих за отказ ему подчиниться, с одной стороны, и за выполнение преступного приказа, с другой..

На сегодняшний день работа В. В. Серебрянникова — это, пожалуй, единственный обобщающий труд в области военной социологии, где исследовательские проблемы решаются в методологическом и практическом ключе, на материалах вооруженных конфликтов XX века..

Другая категория работ, соприкасающихся с темой диссертации, относится к слабо разработанной в отечественной науке области исторической психологии. Здесь, к сожалению, можно упомянуть лишь работы Б. Ф. Поршнева и его учеников, 39 так как исследования в этом направлении, начиная с конца 1970;х гг. надолго заглохли. Лишь недавно вновь возродился интерес к психологическому направлению в исторической науке, о чем свидетельствуют проведенные в Институте российской истории РАН конференции «Российская история: проблемы менталитета» (1994) и «Менталитет и политическая история России» (1996), постоянно действующий с 1994 г. «круглый стол» «Россия и мир: проблемы взаимовосприятия», появившиеся диссертации и публикации в журналах.40 Среди них есть и отдельные работы по массовой психологии в условиях войн XX века 41 Примерно в это же время были возвращены из спецхрана и недоступные ранее массовому читателю труды зарубежных специалистов, в том числе эмигрантов. В их ряду особо следует отметить работу В. М. Зензинова «Встреча с Россией. Как и чем живут в Советском Союзе. Письма в Красную Армию. 1939;1940.» 42.

Из монографий, в той или иной степени затрагивающих «околовоенные» сюжеты, можно отметить работу Е. Ю. Зубковой «Общество и реформы. 1945;1964» (1993), где уделено внимание психологии «своеобразного нового социума» — вернувшихся с войны к мирной жизни фронтовиков. И хотя, по признанию автора, война как таковая не является предметом ее изучения, в книге она определяется как рубеж, точка отсчета, начальная хронологическая (и социально-психологическая) веха тех общественных процессов, которые получили развитие в стране в послевоенные годы. «Без уяснения феномена войны, вошедшей в плоть и кровь поколений, не понять хода последующей истории, механизмов общественного поведения, смены чувств и настроений людей» 43, — утверждает исследователь и посвящает ряд страниц своей монографии социально-психологическим аспектам войны, оказавшим огромное влияние на формирование послевоенной атмосферы..

Что касается трудов других историков, работающих в данном направлении, то две книги диссертанта — «1941;1945. Фронтовое поколение. Историко-психологическое исследование» (1995) и «Человек на войне. Историко-психологические очерки» (1997) — на сегодняшний день являются единственными монографическими исследованиями, посвященными непосредственно психологии участников вооруженных конфликтов, причем вторая из них — в сравнительно-историческом аспекте.44.

Совершенно иной была ситуация в аналогичных отраслях зарубежной науки, — как военной, так и гражданской. Начиная с классической школы «Анналов», историческая психология активно развивалась по целому ряду направлений.45 Что касается собственно военной ее отрасли, то появился даже специальный термин «war mentality», обозначающий состояние умов в военное время, психологию военного времени. Одним из методологических образцов такого рода исследований может служить труд английского историка Макса Хастингса «Операция „Оверлорд“: как был открыт Второй фронт», где автор на материалах «устной истории» воссоздает психологическую атмосферу высадки союзных войск в Нормандии. Работы его соотечественников Джона Кигана и Ричарда Холмса посвящены месту рядового солдата в современной войне: его подготовке, побудительным мотивам, поведению в боевой обстановке, надеждам и ожиданиям, ощущениям раненых и контуженных, и т. д. Есть и другие подобные исследования.46.

В целом состояние историографии позволяет сделать вывод, что хотя и существуют отдельные методические и узкоприкладные разработки в смежных областях знания, собственно историко-психологических исследований, посвященных теме диссертации, практически нет. Однако, без использования исторической науки в изучении военно-психологических проблем картина не может быть полной и точной. В силу своей специфики, историческая наука одна способна восполнить целый ряд пробелов, которые образуются при разработке этих проблем другими научными дисциплинами. Во-первых, она позволяет изучать эти явления в исторической динамике, сопоставлять психологические феномены в различные периоды истории. Во-вторых, только эта наука дает возможность изучать военную психологию в наиболее полном общественном контексте — событийном, духовно-идеологическом, материально-техническом и т. д. В-третьих, именно историческая наука располагает таким специфическим исследовательским инструментарием, как источниковедение — особая ее отрасль, ориентированная на отработку методик анализа исторических источников, то есть всех видов информации, относящихся к прошлому. Наконец, историческая наука не связана с жесткими предметными рамками узконаучных дисциплин и способна синтезировать приемы и методы других наук, включая, в частности, военную психологию и военную социологию. Есть также ряд других преимуществ исторического изучения «психологии войны», которые позволяют рассматривать результаты исследования не только в узконаучном значении, а ориентируясь на практику, в том числе вырабатывать практические рекомендации, опираясь на результаты сопоставления различных войн, определения основных тенденций в эволюции психологических факторов с развитием материально-технических средств ведения войны, с изменением общественных условий и т. д..

Поэтому становление такого направления в исторической науке как «Психология войны в XX веке», несомненно, может как расширить горизонты военного знания, качественно дополнив его психологический и социологический ракурсы, так и раздвинуть границы знания собственно исторического. Изучение психологии российских участников вооруженных конфликтов в этом контексте приобретает особое значение, потому что человеческий фактор как раз и составляет ядро, суть социально-психологических и духовных явлений..

Объект исследования и хронологические рамки. В качестве объекта изучения в данной диссертации выступают российские участники полномасштабных внешних (межгосударственных) войн России и СССР в XX веке {русско-японская 1904;1905 гг., Первая мировая 1914;1918 гг., советско-финляндская 1939;1940 гг., Великая Отечественная война 1941;1945 гг. и Дальневосточная кампания 1945 г., Афганская война 1979;1989 гг.). Сравнительно-исторический характер исследования предопределил необходимость сопоставления событий по целому ряду параметров, в различных исторических и геополитических условиях, причем сравниваются друг с другом не только примерно равномаспггабные конфликты, но и имеющие другие сходные черты (мировые войны, локальные войны на отдельных участках границы, войны на своей или чужой территории, и т. д.). В каждом случае учитывается и комплекс других факторов — социально-политических, идеологических, национальных и других..

Локальные вооруженные конфликты (как официальные, так и неофициальные) в диссертации не рассматриваются, поскольку они являлись, как правило, кратковременными, в них был задействован весьма ограниченный контингент войск и не могли в полной мере проявиться психологические закономерности, характерные для полномасштабных и продолжительных боевых действий. Поскольку исследование носит в значительной мере сравнительно-исторический характер, мы делаем исключение только для событий на озере Хасан в 1938 г. и у реки Халхин-Гол в 1939 г., так как они дают материал для компаративного анализа одного и того же исторического противника России — Японии — в целом ряде вооруженных конфликтов XX века, позволяя рассмотреть в динамике один из важных для нашего исследования аспектов проблемы — формирование и эволюцию образа врага..

При рассмотрении Первой мировой войны мы ограничиваемся дореволюционным временем, так как революция привнесла и в ход войны, и в сознание людей много специфических моментов, выйдя за рамки сугубо внешнего вооруженного конфликта. Мы сознательно не включаем Гражданскую войну 1918;1922 гг. (как и другие внутренние конфликты) в объект нашего исследования, так как она относится к радикальным формам противостояния внутри самого общества. Если в межгосударственных войнах достаточно ясно прослеживаются субъекты конфликта, состав участников, их интересы и цели, то гражданская война, помимо своей крайней ожесточенности, отличается еще и неопределенностью этих параметров. Крайней противоречивостью, «размытостью» характеризуются не только разделительные фронтовые линии, эти противоречия проходят и через души людей. Так, одно из ключевых для понимания психологии войны и ее участников понятий «свой-чужой», оказывается трагически разорванным и одновременно переплетенным, — ведь в гражданской войне друг против друга идут бывшие граждане одного государства, представители одной нации, земляки, недавние друзья, а нередко и члены одной семьи. Поэтому психология гражданских войн — особый объект для истори-ко-психологического исследования и требует специального самостоятельного изучения с использованием принципиально иной методологии, исследовательских подходов и даже инструментария..

Особое место в системе вооруженных конфликтов занимает партизанская война или повстанческое движение, то есть действие иррегулярных формирований, которые могут приобретать как самостоятельное значение (борьба «моджахедов» против советских войск в Афганистане), так и подчиненное общей стратегии и тактике регулярной армии (партизанское движение в СССР в годы Великой Отечественной войны), или даже вспомогательное значение (действие диверсионных отрядов и групп, и т. п.). Мы также исключаем эту категорию участников боевых действий из нашего исследования как крайне специфическую, действующую не в открытом бою, а в тылу противника, вследствие чего ее весьма сложно определить как военно-правовой субъект, провести четкую грань между комбатантами, признающимися международным правом, и диверсантами, лазутчиками, шпионами и террористами, которые в случае захвата не считаются военнопленными и могут быть казнены как обычные преступники. Особые условия действий партизанских и повстанческих отрядов порождают и крайне специфическую психологию «партизанской вольницы», иные, нежели у регулярной армии, формы борьбы и вследствие этого — нормы отношения к противнику, законам и обычаям войны и т. д. Таким образом, даже советское партизанское движение в период Великой Отечественной войны и психологию его участников следует рассматривать как особый предмет исследования, также, как и изучение гражданской войны, требующий своих подходов и методов..

Хронологические рамки диссертационного исследования охватывают XX век, точнее календарные границы перечисленных выше войн и вооруженных конфликтов, определенных нами в качестве объекта изучения. Вместе с тем, по мере необходимости, мы затрагиваем и отдельные процессы межвоенных периодов..

Предмет изучения. Диссертация посвящена одной из ключевых и практически неизученных проблем российской истории на ее переломных этапах — роли психологического фактора в мировых и локальных войнах XX века. Предметом изучения в ней является психология комбатантов (непосредственных участников боевых действий в составе регулярной армии) в основных военных конфликтах, в которых участвовала отечественная армия в текущем столетии..

Цель и характер исследования. Основная цель исследования заключается в том, чтобы проследить эволюцию психологических факторов войны на основе анализа опыта участия русской и советской армий в главных вооруженных конфликтах XX века. При этом диссертант не стремится охватить всю огромную область истори-ко-психологических явлений, которую представляет собой человек на войне, так как исследование носит прежде всего постановочный характер, подразумевающий обозначение и определение основных контуров, границ этой области, ключевых проблем, встающих перед ее исследователями-историками. Следствием этого является комплексность исследования, которое не ограничивается только методологическими, методическими или источниковедческими аспектами: все они разрабатываются в диссертации в едином ряду с конкретно-историческим анализом ключевых историко-психологических проблем. Наряду с конкретно-историческим, проблема человека на войне носит также историко-теоретический и междисциплинарный характер, вследствие чего необходим выход и на теоретический уровень ее осмысления..

В комплекс задач исследования входит разработка следующих проблем: определение историко-теоретических подходов к изучению психологии войны: разработка типологии войн в «человеческом измерении» — выявление специфики больших и малых войн с точки зрения исторической психологиихарактеристика мировых войн как феномена XX векаапробирование на материале мировых и локальных войн возможностей ряда методик и комплексов различных источников для изучения психологии войны в XX векеопределение того общего во всех войнах, что влияет на психологию армии, и особенного, в зависимости от специфики конкретной войны с присущими ей параметрами (масштабы войны, ее оборонительный или наступательный характер, значение для государства, идеологическое обоснование целей, социально-политический контекст, включая общественное мнение и отношение к данному конфликту внутри страны, и т. д.) — реконструкция совокупности факторов, влияющих на формирование и эволюцию психологии комбатантов, на их поведение в экстремальных ситуацияхизучение психологических явлений и феноменов на войне: психологии боя и солдатского фатализмаособенностей самоощущения человека в боевой обстановкегероического порыва и паникипсихологии фронтового бытавыявление особенностей психологии рядового и командного состава армии, а также военнослужащих отдельных родов войск и военных профессий в зависимости от форм их участия в боевых действияхизучение влияния вневойсковых социальных и социально-демографических факторов и параметров на психологию военнослужащих: возрастных характеристик, социального происхождения и жизненного опыта, образовательного уровня и др.- рассмотрение ряда социально-психологических и социально-демографических феноменов, в частности фронтового поколения в Великой Отечественной войне и массового участия женщин в войнах XX столетияизучение взаимовлияния идеологии и психологии вооруженных конфликтов, в том числе идеологического оформления войны, механизмов формирования героических символов, их роли и места в мифологизации массового сознанияизучение диалектики соотношения образа войны в массовом общественном сознании и сознании ее непосредственных участникованализ проявлений религиозности и атеизма в боевой обстановке, включая солдатские суеверия как одну из форм бытовой религиозностиизучение эволюции понятий «свой-чужой» и формирования образа врага в различных вооруженных конфликтах, в том числе в сравнительно-историческом анализе мировых и локальных войнопределение того, как условия конкретной войны влияют на дальнейшее существование комбатантов (включая проявление посттравматического, прежде всего «афганского синдрома», проблемы выхода из войны, механизмы и способы адаптации к послевоенной мирной жизни)..

Источниковая база исследования. Источниковой базой диссертации является широкий круг разнообразных видов и категорий источников, преимущественно впервые вводимых в научный оборот. Прежде всего, это архивные материалы из РГВИА, ЦАМО РФ, РГВА, ЦХДМО, ОДНА при МГИАИ, ЦМ ВС, БГМИ ВОВ, МБС ИФ МГУ и др., опубликованные в дореволюционное и советское время в отечественных и зарубежных изданиях мемуарные и эпистолярные источники, а также данные историко-социологи-ческих обследований — в форме анкетирования и интервьюирования непосредственных участников ряда исследуемых событий (Великой Отечественной и Афганской войн), проведенных диссертантом по специально разработанной им программе..

Изучение субъективной реальности, какой являются психологические явления и феномены, возможно главным образом на основе субъективных источников. Поэтому в основу диссертационного исследования нами положены прежде всего источники личного происхождения, освещающие психологию личности «изнутри» (письма, дневники, воспоминания), как наиболее адекватные предмету и задачам исследования, поскольку основной спектр истори-ко-психологических проблем вооруженных конфликтов XX века рассматривается на индивидуально-личностном уровне их участников. Поставив себе цель показать войну «из окопа», глазами непосредственных участников боевых действий, мы привлекаем свидетельства не столько известных полководцев, сколько рядовых солдат и офицеров младшего и среднего звена, представителей всех родов войск со свойственными им особенностями психологии и восприятия военной действительности. Активно используются также материалы «устной истории», особенно собранные автором воспоминания-интервью участников Афганской войны..

С другой стороны, в диссертации используются официальные источники трех видов..

Первый из них носит в основном пропагандистский характер: это листовки, военная печать (фронтовая, армейская, дивизионная) и публицистика, не столько отражающие реальную атмосферу в обществе и среди военнослужащих, с разной степенью объективности фиксирующие деятельность и поступки людей, через которые проявляется их характер, мировоззрение и мировосприятие, сколько выполняющие задачу формирования стереотипов массового сознания, которые выгодны в данный момент государственной власти. Так, этой категории источников принадлежит ведущая роль в создании героических символов как феномена общественного сознания в определенный исторический период..

Второй источник, дополняющий картину пропагандистских представлений конкретной эпохи более объективными данными, также имеет немаловажное значение при исследовании героических символов. Это наградные материалы (представления к наградам, в том числе в форме наградных листов, переписка различных инстанций по вопросу о награждениях и т. п.), которые содержат описание подвигов и помогают проследить эволюцию представлений о том, что в разных войнах считалось героическими поступками и каким из них отдавалось предпочтение для поощрения наградами, каковы были критерии присвоения наград разного статуса..

Третий вид документов имеет скорее характер аналитический. В первую очередь, к нему относятся материалы военной цензуры, анализирующие настроения в собственной армии, причем для Великой Отечественной и советско-афганской войн ту же функцию выполняли еще и политсводки и политдонесения. Если цензура строит свои выводы в основном на анализе перлюстрированных писем военнослужащих, то донесения политических органов опираются как на официальные отчеты о проведенных в войсках мероприятиях «партийно-политической работы», так и на доносы информаторов о разговорах и настроениях в армейской среде. Близкий к данной категории тип источников представляют собой боевые донесения и доклады, содержащие информацию о настроениях в войсках неприятеля, основанные на данных разведки и показаниях военнопленных, что особенно важно при изучении формирования и эволюции «образа врага» ..

Для исследования духовной сферы имеют значение не только источники, фиксирующие те или иные события, явления или их оценки конкретными лицами, но и источники, заключающие в себе обобщенную, часто художественную оценку, и приобретающие особую ценность вследствие независимого от создателя источника широкого социального бытования. В этом случае содержащиеся в них мысли и оценки приобретают характер знака, символа, определенного среза духовной реальности. Поэтому, кроме перечисленных выше, в диссертации также используются источники, в обобщенной форме отражающие универсалии и стереотипы массового сознания, — например, поэтические и фольклорные произведения..

Наряду с источниками, отражающими явления духовной сферы, характеризующими массовое сознание и индивидуальную психологию, то есть область «субъективного», ментального, в исследовании нельзя было обойтись и без других, освещающих «объективную» (фактическую, событийную) сторону объекта изучения, выступающую в качестве исторического фона. Особое место среди этой категории источников занимают данные статистики — демографической, социальной, военной и др. Например, для раскрытия психологических явлений в армии в период ведения боевых действий важна вся совокупность объективных параметров, характеризующих как конкретную войну (условия ее возникновения, масштабы, длительность и проч.), так и саму армию (ее численность, виды и рода войск, вооружение, статистику боевых потерь и т. д.)..

Сравнительный анализ историко-психологических явлений, характерных для разных войн XX века, основывается преимущественно на сопоставлении однотипных источников, относящихся ко всем изучаемым периодам, однако сочетание основных источников для освещения особенностей каждой из войн не всегда одинаково. Так, при рассмотрении событий начала века мы используем лишь письменные источники, в том числе эпистолярные и мемуарные, а для Афганской войны в общем ряду мемуарно-эпистолярных источников в нашей работе доминируют материалы глубокого интервью. (Образцы использованного нами историко-социологичес-кого инструментария включены в приложение к диссертации.).

В наши задачи не входит детальная характеристика каждой из перечисленных категорий источников, однако некоторые из них, а именно — источники личного происхождения, в силу своей специфики заслуживают более подробного анализа в качестве основы историко-психологических исследований. Рассмотрим их особенности, в первую очередь, применительно к периодам Первой мировой и Великой Отечественной войн..

Наиболее важный массив материалов по нашей теме — письма, дневники, воспоминания участников войн XX века. Именно они являются основными источниками для изучения психологических особенностей современников или людей сравнительно недавнего прошлого. При анализе этих документов необходимо учитывать социальную обусловленность мышления их создателей и различать три уровня отражения духовных процессов: общие представления эпохи, идеи и представления той социальной общности, к которой принадлежит автор, и, наконец, его собственное, индивидуальное отношение к действительности. К мемуарам примыкает и совершенно особая категория источников — устные воспоминания, которые существуют до тех пор, пока жив человек — носитель памяти об исторических событиях. В последнее время, с широким распространение звукозаписывающих устройств, появилась возможность фиксации свидетельств и документов «устной истории», перевода их на магнитные носители с последующей расшифровкой и созданием еще одной разновидности письменных источников — записи «воспоминаний-интервью» ..

Главная особенность мемуаров и переписки — их субъективность. В описании фактов проявляются индивидуальные качества автора, его мировоззрение и политические взгляды. Связанная с этим специфика в изложении событий, в характеристике людей иногда определяется как субъективность, то есть личное мнение автора.47 Однако, на наш взгляд, это слишком узкое ее понимание, не включающее ни индивидуальной формы отражения действительности автором документа, ни многообразного спектра его переживаний. Значение мемуарных и эпистолярных источников очень велико, и дело даже не в том, что по целому ряду вопросов они служат единственным свидетельством. Источники личного происхождения играют первостепенную роль в воссоздании «живого образа человека» в его неповторимой индивидуальности, дают возможность восстановить атмосферу эпохи, психологический фон событий, без которых немыслимо и само их понимание. Именно эти источники позволяют приоткрыть внутренний мир своих создателей, сделать изучение событий прошлого живым, эмоциональным..

Основным источником переписки и мемуаров является память, аккумулирующая человеческий опыт, сохраняющая традиции. При этом по памяти в первую очередь воспроизводится необходимое в человеческой деятельности, что связано с процессами мышления.48 Однако запоминается подчас не все существенноена первый план могут выступать разрозненные и даже случайные факты, а события более значительные — упущены, что-то может быть привнесено автором позднее, на основании других впечатлений, или просто придумано, но тем самым эти источники являются характерным отображением духовной деятельности людей, свидетельством особенностей все той же человеческой психики. Исследования психологов показывают, что наиболее значительные и важные для себя события человек запоминает в первую очередь, наиболее правильно и точното, что произвело на него наибольшее впечатление и было связано с более или менее сильными чувствами, сохраняется в памяти в течение продолжительного времени 49 То есть процесс запоминания связан, прежде всего, с эмоциональным восприятием событий. Сами мемуаристы нередко подчеркивают сложности, с которыми сталкиваются, когда вспоминают прошлое. «Странная это вещь, память, избирательная, — размышляет ветеран Великой Отечественной Мансур Абдулин. — Картинку, например, помнишь до подробностей, звуки помнишь, запахи и, что интересно, мысли, которые в тот миг думались, помнишь. А название места забыл! Или неправильно его произносишь. Или дата не та! Но вот что тяжелей: ведь все, о чем я пишу, мне надо пережить заново, и у меня от этого „заново“ стало побаливать сердце. Я могу записать „солдатский дневник“, как он есть во мне, только через свои собственные ощущения. Может быть, мои товарищи гвардейцы и фронтовики узнают в этом описании и себя самих, и свои чувства в те дни.» 50.

В той же связи особое место занимают так называемые «лирические отступления», время от времени прерывающие изложение событий, — это размышления, описания мыслей, чувств, впечатлений, личные оценки автора по поводу происходящего в окружающей его действительности. Что может быть субъективнее, чем этот своего рода «источник в источнике», весьма своеобразный элемент в и без того сложной структуре мемуарной и эпистолярной литературы? И тем не менее, именно эта часть источника является наиболее значимой в раскрытии и освещении психологии отдельного человека, а совокупность такого рода материалов дает возможность широкого обобщения, создания образа целого поколения, жизнь и деятельность которого пала на определенный отрезок времени..

В этом смысле особо выделяются источники периода Великой Отечественной войны, и не только потому, что своеобразие исторических условий, в которых они создавались, наложило отпечаток как на форму, так и на содержание этих документов (это закономерное явление, так как любой исторический источник является носителем социальной информации, продуктом своего времени), но и потому, что влияние событий Великой Отечественной войны определило целый исторический период в развитии духовной атмосферы советского общества, необычайно сильно отразилось в индивидуальном и массовом сознании всего населения на и шеи страны, а источники личного происхождения, как самый интимный, и потому отличающийся высокой степенью психологической достоверности вид документов, наиболее ярко воплотили в себе черты этого сознания во всей его многогранности, сложности и противоречивости. Обратимся к словам К. Симонова, подчеркивавшего огромную важность записи и сохранения воспоминаний о войне — «живой» памяти и «живой» истории: «Для того, чтобы выработать какой-то взгляд на войну, надо ее знать. Для того, чтобы сказать о ней правду, надо знать взгляды разных людей, которые участвовали в ее событиях. Мы окажемся тем ближе к правде, чем больше будем разговаривать с людьми, которые участвовали в войне, докапываясь до их индивидуальной правды, точки зрения на войну, то есть до собственного рассказа человека о том, что он видел, чувствовал, переживал, как он смотрел на вещи, как он считал тогда, — это особенно важно постараться восстановить — как он считал тогда. Мне кажется, что нужно как можно больше знать о войне и искать правду на скрещении разных точек зрения» .51.

В своем исследовании мы еще неоднократно будем обращаться к свидетельствам писателей и поэтов — ветеранов Великой Отечественной, чьи размышления о своем времени в публицистических статьях и литературных произведениях носят характер обобщенной мемуаристики" , — ибо, художественно переосмыслив личный жизненный опыт, они выражают настроения большинства своих сверстников, соратников и друзей, фронтового поколения в целом..

Говоря о таком источнике, как письма с фронта, следует отметить, что, хотя он и является массовым, при работе с ним, как правило, приходится иметь дело с единичными письмами многих авторов, в то время как комплексы писем одного лица встречаются сравнительно редко. В тех случаях, когда такие письма принадлежат перу известных людей или адресованы им, они могут отложиться в именных фондах архивов и музеев. Что касается писем рядовых граждан, то они обычно хранятся в семейных и личных архивах участников войны или их родственников, недоступные исследователям, а по прошествии времени часто оказываются утрачены. Но и получив доступ к частным архивам, не всегда можно обнаружить полную подборку документов за интересующий нас период: даже если солдат или офицер оставался жив и не выбывал надолго из строя по ранению, в сложных условиях военного времени далеко не все письма доходили по назначению. Лишь в отдельных случаях письма с фронта позволяют проследить боевой путь автора от начала и до конца войны (или до его гибели), — но это редкая удача для историка. Поэтому в диссертации мы активно используем обнаруженные нами три комплекса писем участников мировых войн (А.Н.Жиглинского, И. И. Чернецова и Ю.И.Каминского), относящиеся к числу именно таких уникальных находок. Полностью они были опубликованы в приложении к монографии диссертанта «Человек на войне. Историко-психологические очерки» ..

Все письма с фронта проходили через руки военной цензуры, которая особую роль сыграла в период двух мировых войн. Именно в этих войнах участвовали многомиллионные массы людей, и поток писем из армии в тыл и обратно был огромен и по масштабу, и по значимости своего воздействия на общественное сознание. Но была и существенная специфика в работе этого органа. В Первую мировую в его задачи входили не только просмотр писем и составление сводок о настроениях армейских масс, но и снабжение газетами и литературой, естественно, прошедшими строгий отбор, войсковых частей. В Великую Отечественную войну часть функций цензуры перешла к политорганам, а за ней сохранились преимущественно перлюстрация писем и составление обзоров о морально-психологическом состоянии и настроении войск, причем информация поступала в основном в контрразведку и карательные органы, а политотделы получали ее по специальному запросу. Безусловно, в обеих войнах за цензурой сохранялась функция пресечения утечки через переписку информации, составляющей военную тайну. Поэтому при использовании писем военных лет в качестве источника, при оценке полноты и достоверности их содержания всегда следует учитывать, что появились они в условиях военной цензуры, о деятельности которой было хорошо известно их авторам, понимавшим, что за любую неосторожную фразу можно жестоко поплатиться..

В отличие от достаточно распространенных дневниковых записей участников российских войн начала XX века, фронтовые дневники периода Великой Отечественной — явление довольно редкое. В действующей советской армии запрещалось ведение подобного рода записей. Вот как этот факт отмечается в воспоминаниях поэта-фронтовика Давида Самойлова: «Вести дневник или записывать что-либо для памяти на войне не полагалось. Информбюро постоянно цитировало дневники немецких солдат и офицеров. Я не помню публикаций наших солдатских и офицерских дневников. Даже генеральских не помню. Есть журналистские дневники — Симонова и Полевого, но это другое дело. Солдат практически и не мог вести постоянные записи. Это внушило бы подозрения, да и при очередной бесцеремонной проверке вещмешка старшина приказал бы изничтожить тетрадку или записную книжку, поскольку они не входили в список необходимого и достаточного солдатского скарба» .52 Однако, вопреки всем уставным запретам, записи такого рода все же велись и до нас дошли некоторые дневники, созданные на передовой и в партизанских отрядах. Авторами большинства опубликованных дневников являются фронтовые корреспонденты, писатели, поэты. Основная же масса этих документов хранится в семьях фронтовиков или в музейных фондах. Написанные «для себя», они отличаются большей свободой и раскованностью суждений, чем даже письма, которые обычно предназначаются для прочтения узким кругом людей, — разумеется, с поправкой на военную цензуру. Но и в дневниках, как в любом другом документе, сохраняется, — хотя и значительно слабее, — элемент самоцензуры..

Мемуары, в отличие от писем и дневников написанные по прошествии часто довольно длительного срока и рассматривающие события прошлого «через призму времени», подчас с изменившихся позиций, что ведет к определенным искажениям ввиду невозможности всецело восстановить подлинные мысли и ощущения давно минувшего, сохраняют, тем не менее, яркую эмоциональную окраску в повествовании и оценках и позволяют воссоздать образ одного человека в разные периоды его жизни — в тот, о котором идет речь в воспоминаниях, и тот, когда эти воспоминания создавались. С этой точки зрения, особый интерес представляют мемуары, автор которых, с одной стороны, пытается с максимальной полнотой и точностью восстановить свои мысли, чувства и поведение в описываемый им период, а затем выражает.

РОССИЙСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННА 41 библиотека свое к ним отношение, сформировавшееся на протяжении ряда лет, иногда — целой жизни. Вопрос о том, «как бы я поступил сейчас, попав в подобную ситуацию», и ответ на него, содержащий иной канон поведения, ясно показывают эволюцию мировоззрения на основе сложного жизненного опыта и некоторые особенности возрастной психологии. Но и ответ, предусматривающий повторение поступка, совершенного в прошлом, вовсе не означает, что личность мемуариста и его представления о мире не претерпели никаких изменений. Это говорит, скорее, об устойчивости базисных элементов структуры данной личности и об их эволюции в пределах одной поведенческой установки, а не в переходе от одной установки к другой..

Особый интерес для нас представляют не только мемуары в собственном смысле слова, как их принято понимать, но и отрывочные воспоминания об отдельных боевых эпизодах, включая воспоминания-размышления в форме писем участников войны в редакции газет и журналов. Избирательность памяти почти всегда выносит на поверхность то, что вызвало когда-то наиболее глубокое потрясение. И, на наш взгляд, именно эта разновидность мемуаристики выявляет наиболее яркие впечатления и события человеческой жизни, дает больше возможностей для понимания психологии, чем воспоминания, охватывающие иногда довольно и // •• значительный период времени, а потому смазывающие значение отдельных эпизодов и вызываемых ими мыслей и чувств..

Подводя итоги этого краткого источниковедческого анализа, можно сделать вывод, что источники для изучения психологии массового социального субъекта (в том числе личного состава вооруженных сил) имеют двойственный характер: с одной стороны, — объективно фиксируют социальную практику, а именно, — действия и поступки, в которых проявляются интересы, ценности, взгляды и убеждения людейа с другой, — непосредственно отражают эту, субъективную сторону их бытия..

Субъективность отдельных видов источников (прежде всего, личного происхождения) при разработке тем, связанных с воссозданием атмосферы исторической эпохи, ее психологического фона, менталитета больших и малых социальных групп, является необходимым, а порой и единственным их свойством, позволяющим успешно решать указанные задачи. Внутренний мир человека — не что иное, как субъективная реальность, а изучение субъективной реальности возможно преимущественно на основе субъективных источников. Они имеют подчас не меньшее, а даже большее значение, чем источники, безличностно, чисто фактологически отражающие социальное бытие, потому что, в отличие от последних, позволяют непосредственно проникать в духовный мир человека, выявлять побудительные мотивы его поведения. При этом источники, относящиеся к продуктам индивидуальной духовной деятельности, часто становятся выразителями типичных взглядов и настроений..

В целом, разнородный характер источников, привлекаемых для решения поставленных в диссертации задач, потребовал дифференцированного подхода к их изучению и использованию, в ряде случаев углубленного источниковедческого анализа и отработки некоторых специальных методик. В своей совокупности используемые источники составляют комплекс взаимосвязанных и взаимодополняющих документов, позволяющий разносторонне осветить психологию российских участников войн XX века..

Методология исследования и методика. Психология войны в широком смысле является предметом изучения такой научной дисциплины как военная психология, которая имеет целью решение собственно прикладных задач военной науки и практики и находится на стыке психологической, социологической и военной наук. Историко-психологические исследования войны также являются междисциплинарными. Однако они относятся к отрасли исторической науки и имеют не прикладные, а собственно научные и гуманитарные цели. Соответственно и опираются они прежде всего на конкретно-научную историческую методологию и методику исследования, используют преимущественно исторические источники, хотя это не исключает применение методов других научных дисциплин, а также использование их информационно-фактической базы..

Определяя методологию исследования избранной нами проблемы, следует иметь в виду несколько моментов. Во-первых, — общий — конкретно-исторический характер нашего исследования. Во-вторых, — междисциплинарность проблемы по самой ее сути, требующей не только заимствования и использования методов смежных научных дисциплин (различных отраслей психологии, социологии и др.), но и их синтеза при главенстве собственно исторических методов. В третьих, сравнительно-исторический, компаративистский тип нашего исследования, определяющий специфику ракурса рассмотрения проблемы и некоторых подходов в ее изучении. При этом следует отметить, что отсутствие аналога подобных исследований, особенно бедность историографии даже по примыкающей проблематике, предопределило необходимость для диссертанта уделить специальное внимание как теоретическому осмыслению основ избранной тематики, так и методологических подходов к ее изучению, а также выбору, апробированию и отработке конкретных научных методов, использованных, в частности, в данном исследовании..

Отмечая сложность изучения военной психологии, один из основоположников данного научного направления Н. Головин подчеркивал, что первые исследователи не имеют испытанной методики, наработанного опытом многочисленных предшественников научного инструментария, а потому, как бы талантливы они ни были, «их работы всегда будут носить характер односторонности и печать субъективности». «Для того, чтобы создалось объективное и всестороннее исследование, нужно, чтобы много лиц повторило попытки первых исследователей. Но это вопрос будущегоэто счастливый удел будущих поколений,» 53 — писал он в 1927 г. Нужно отметить, что в силу исторических обстоятельств, отмеченных нами выше, в анализе научной психологической, социологической и исторической литературы, — положение с тех пор, по крайней мере в том, что касается собственно историографии, мало изменилось. Вследствие этого и в вопросах историко-психологи-ческой теории, методологии и методики диссертанту многое пришлось начинать с нуля..

Данная диссертация — продолжение работы, начатой автором еще в 1986 г., и нашедшей отражение в цикле статей и двух монографиях («1941;1945. Фронтовое поколение. Историко-психологи-ческое исследование» и «Человек на войне. Историко-психологи-ческие очерки»), которые явились первым опытом психологического моделирования и реконструкции основных параметров воздействия на сознание участников вооруженных конфликтов условий военного времени. В них отрабатывался ряд методик и была создана модель комплексного историко-психологического анализа мотивации, поведения и самоощущения человека в боевой обстановке. При этом автор опирался на ряд методологических принципов, синтезировав идеи трех основных научных направлений — исторической школы «Анналов», философской герменевтики и экзистенциализма. Как оказалось, такая модель при ее доработке и конкретизации применима в качестве исследовательского инструментария к анализу всех больших и малых войн XX века..

Раскроем подробнее некоторые из близких нам конкретных методологических принципов, провозглашенных перечисленными выше научными школами, которые нашли отражение в выработанном нами «синтетическом» подходе к изучению психологии войн..

Основополагающим принципом исторической психологии, выдвинутым французскими историками школы «Анналов», является осознание и понимание эпохи, исходя из нее самой, без оценок и мерок чуждого ей по духу времени.54 Бросается в глаза близость этого принципа одному из положений ранней философской герменевтики, в особенности, «психологической герменевтики» В. Дильтея, тесно связанной с традициями немецкой романтической философии. Это идея непосредственного проникновения в историческое прошлое, согласно которой «понимание» как метод познания духовных явлений характеризуется способностью исследователя «вживаться» в изучаемую эпоху, поставить себя на место создателя источника и таким образом понять смысл исторического явления.55 На основе данной идеи строится метод психологического реконструирования (переживания), то есть интерпретация исторических текстов путем воссоздания внутреннего мира их автора, проникновения в ту историческую атмосферу, в которой они возникали, с максимальным приближением к конкретной психологической ситуации. Позднее под методом психологической реконструкции стали понимать восстановление определенных исторических типов поведения, мышления, восприятия и т. д., основанное на интерпретации памятников духовной и материальной культурысвоего рода «психологическую палеонтологию» 56, и признали этот метод как основной для психолого-исторического исследования..

Во многом этот научный метод близок методу художественному, характерному для многих писателей, пишущих на исторические темы. В основе его лежит убеждение в том, что для понимания истории главное — проникнуть в субъективный мир исторических персонажей. В значительной степени это проявление их творческой интуиции: художественное освоение области исторической психологии вообще началось гораздо раньше, чем научное. Так, норвежская писательница Вера Хенриксен говорит о своем творчестве следующее: «Что такое исторический роман? Это попытка вжиться в определенный период, понять людей, живших в то время, и таким образом совершить психологическое путешествие в прошлое. Однако это не будет абсолютной правдой о том времени и тех людях. Это, скорее, то, что исследователи называют „моделью“ — картина общества и человека, какими они, по-видимому, были. Порой с помощью этой модели можно намеренно пробить брешь в общепринятых понятиях и помочь людям поставить определенные вопросы.» 57 Последнее особенно важно. Интересно, что принцип «взгляда на прошлое из прошлого» действует и там, где речь идет о событиях, пережитых самим автором и описываемых им какое-то время спустя. «Я стараюсь писать „из того времени“ , — признавался Вячеслав Кондратьев, — и мой герой не должен знать то, что знаю я сегодня, как автор. Иначе будет неправда» .58 Такого же понимания историзма придерживался и Константин Симонов, когда работал над собиранием и записью «солдатских мемуаров» .59.

Для историков такой подход к прошлому — явление сравнительно редкое. Тем любопытнее пример английского исследователя Макса Хастингса, который в своем труде «Оверлорд», посвященном открытию второго фронта во Второй мировой войне и основанном на воспоминаниях участников событий, прямо признается в том, что «пытался мысленно совершить прыжок в то далекое время», что, по его мнению, очень важно для написания книг подобного рода.60 Он даже намеренно смоделировал сходную ситуацию, приняв участие в учениях английского военно-морского флота, и считает, что полученный при этом опыт раскрыл ему «нечто новое о природе сражения и о том, как ведут себя солдаты в бою» .61 Не менее интересной является попытка автора мысленно поставить себя на место противника и взглянуть на войну с «чужой стороны». «Я пытался беспристрастно описать переживания немецкого солдата, не касаясь всей одиозности того дела, за которое он сражался», 62 — пишет М.Хастингс. И это классический пример «психологического вживания» исследователя во внутренний мир исторического субъекта..

Однако в современной герменевтике получила распространение другая позиция, наиболее четко выраженная Х.-Г.Гадамером, который считает, что понимание требует постоянного учета исторической дистанции между интерпретатором и текстом, всех исторических обстоятельств, непосредственно или опосредованно связывающих их, взаимодействия прошлой и сегодняшней духовной атмосферы.63 По его мнению, это не только не затрудняет, а, напротив, способствует пониманию истории. На наш взгляд, эта точка зрения нисколько не противоречит первой, а лишь дополняет ее некоторыми принципиальными положениями. Исследователь должен сначала восстановить первоначальный смысл, который вкладывал в источник его создатель, а затем выразить собственное к нему отношение — с позиций своего времени и соответствующей ему системы знаний и представлений об изучаемом явлении. Здесь проходит разграничение двух понятий — понимания как познания внутренней сути предмета из него самого и объяснения как толкования этого предмета на основе индивидуальноличностных представлений исследователя и представлений, закрепленных в обществе на данном этапе развития..

Важным методологическим принципом, необходимым при историко-психологическом изучении войны, является использование такой категории, разработанной в экзистенциальной философии М. Хайдеггера и К. Ясперса, как пограничная ситуация, 64 применимой к анализу мотивов, поведения и самоощущения человека в экстремальных условиях, совокупность которых и представляет из себя боевая обстановка. Подробнее это понятие рассматривается нами в первой главе диссертации..

Еще одно научное направление, близкое к теме диссертации, — это социальная история, проблематика и методы которой в последнее десятилетие являются наиболее популярными в мировой исторической науке. «Объектом внимания социальной истории могут стать совершенно незнакомые для отечественной историографии сюжеты, которым раньше не придавалось особого значения. В центре внимания социальной истории оказывается человек, причем не сам по себе, а как элементарная клеточка живого и развивающегося общественного организма» .65 В сферу интересов социальной истории входят такие вопросы как «человек и его положение в обществе, проблемы духовной жизни в широком плане, человек в различных взаимосвязях и ситуациях, в социальной среде и в системе разнородных групп, в семье и в повседневной жизни» .66 Социальной истории свойственны междисциплинарный характер, комплексные подходы и весьма широкая проблематика, включающая в том числе области психоистории, устной истории, истории этносоциальных конфликтов и др. Ряд методов и подходов социальной истории могут быть успешно применены при изучении историко-психологических явлений. В частности, близок нашей проблеме свойственный ей подход, применимый и в раскрытии психологии комбатантов, — изучение общественных процессов не «сверху», через «официальный дискурс,» который воплощает язык власти и идеологии, а как бы «снизу» и «изнутри», 67 — то есть взгляд на войну «из окопа». Вместе с тем, безусловно, необходимо видеть исторические явления объемно, «голографи-чески»: сопрягать историю «снизу», «изнутри» и «сверху», видеть взаимосвязь собственно психологических и идеологических процессов, духовных и властных, политических механизмов..

Наряду с ключевым для задач нашего исследования историко-сравнительным методом, в нем применяется целый комплекс общеисторических методов: историко-генетический, историко.

V «> тч типологическии, историко-системныи и др. В связи со сложностью, многоуровневостью и малой степенью изученности проблемы важно не только ее четкое структурирование, теоретическое осмысление взаимосвязей ее элементов, но и адекватный выбор и интерпретация источников. Поэтому такое большое значение для нашей темы имеет весь арсенал собственно источниковедческих методов, которые используются при проверке достоверности и репрезентативности источников. При этом сравнительный анализ явлений основывается на сопоставлении однотипных источников, относящихся к разным периодам, в сочетании с проверкой этих данных на основе комплексного метода..

Метанаучные для истории подходы в исследовании историко-психологической проблематики целесообразно дополнить методологическими принципами и инструментарием, разработанным в смежных гуманитарных дисциплинах, прежде всего в психологической и социологической науках..

Из психологических концепций для наших целей имеют значение некоторые идеи бихевиоризма (подход, положивший в основу изучения психологии анализ человеческого поведения) — в опj u cc II ределеннои мере примыкающем к нему теории установки (Д.Н.Узнадзе) — течений и школ, занимавшихся изучением мотивации, а также психологии «бессознательного» в русле психоаналитического направления (К.Юнг, К. Хорни, Э. Фромм) и связанной с ним теории фрустрации (Э.Мак-Нейл, Л. Берковитц) — теории ролевого поведения (Э.Дюркгейм, П. Жане, Д. Мид) — экзистенциальной психологии и теории личности (У.Джемс, во многом предвосхитивший философские идеи М. Хайдеггера, К. Ясперса, Ж.П.СартраК.Роджерс, А. Маслоу, В. Франкл и др.).68 Особое значение для нашей проблематики имеет такая прикладная область психологической науки, как психология выживания в экстремальных ситуациях.69.

Что касается социологической науки, то для нас она интересна прежде всего разработкой богатого инструментария, прикладных методов исследования, поскольку наряду с собственно историческими источниками диссертант имел возможность использовать и социологические. Как уже отмечалось выше, изучение историко-психологических явлений основано, прежде всего, на источниках личного происхождения, которые можно разделить на две основные категории. К первой относятся те из них, которые создаются непосредственно в ходе событий (письма и дневники) — ко второй — источники, возникающие пост-фактум, часто спустя много лет, и содержащие ретроспективное описание и оценку событий, а также связанных с ними мыслей, чувств, настроений их участников (воспоминания). Как правило, эти документы возникают независимо от исследователя. Но если участники и современники изучаемых событий еще живы, историк имеет уникальную возможность использовать самих людей в качестве непосредственного источника информации. Преимущество в этом случае состоит в том, что исследователь может управлять процессом создания нового источника в соответствии с потребностями исследования, конкретизировать и уточнять получаемые данные. При этом как бы сочетается изучение такого традиционного источника как мемуары с методикой социологических исследований, прежде всего с интервьюированием. Данный вид исторических исследований в последние десятилетия широко применяется на Западе, где носит название «oral history», или «устная история» ..

Названный метод наиболее эффективен, когда сам респондент (опрашиваемый) хорошо помнит о происходивших событиях, охотно идет на контакт и готов давать правдивую, объективную информацию. В нашем случае к такой категории респондентов можно отнести в первую очередь воинов-" афганцев", потому что это достаточно молодые люди, и события недавней войны еще свежи в их памяти. Их опрос проводился нами в октябре-декабре 1993 года, через несколько лет после окончания войны в Афганистане, когда уже наблюдалось некоторое смягчение посттравматического синдрома. Поэтому респонденты могли описывать и оценивать происшедшее с ними достаточно спокойно и трезво..

Разработанная нами программа, включая вопросник, была рассчитана на участников не только одной конкретной войны, но и всех вооруженных конфликтов XX века. На ее основе ранее уже было проведено интервьюирование ветеранов Великой Отечественной и американских участников войны во Вьетнаме, давшее интересные результаты. Тем не менее, именно для изучения Афганской войны воспоминания-интервью имеют особое значение, поскольку другие виды источников личного происхождения по этому периоду, во-первых, менее доступны (не успели отложиться в архивах), а во-вторых, не столь информативны и объективны, так как с самого начала эта война была «необъявленной» ,.

С С и им и и ^ тайной, и действовавшая на ней военная цензура оказалась более жесткой, чем даже в период Великой Отечественной..

По афганской войне было проведено два вида историко-социологических исследований: глубокое интервью (14) и анкетирование (более 150 респондентов). Согласно этой программе, целью нашего исследования являлось создание историко-социо-логического источника, содержащего информацию по широкому кругу проблем фронтовой жизни, быта и психологии участников Афганской войны. Объектом первого исследования стали бывшие воины-" афганцы", в период боевых действий, кроме двух респондентов, имевшие офицерские звания от лейтенанта до полковника, представлявшие почти все рода войск. Все они отличались достаточно высоким уровнем интеллекта, образования и развитой рефлексией. Из 14 человек, согласившихся на глубокое интервью, восемь на момент опроса были слушателями или преподавателями Гуманитарной Академии, трое продолжали служить в воинских частях, двое стали военными журналистами, а один являлся студентом МГУ. Избранный круг респондентов нельзя считать полностью соответствующим «классическим» требованиям социологического исследования. Но перед нами и не стояло такой задачи. Она была скромнее и в то же время более соответствовала именно историческому исследованию: целенаправленно создать совокупность источников личного происхождения (воспоминаний), особым образом организованных для раскрытия конкретных, прежде всего, психологических проблем, интересовавших автора программы. Вместе с тем, выборочная совокупность респондентов вполне типична по основным показателям (пол, возраст, образование, семейное положение) для офицерского корпуса периода военных действий в Афганистане, представляет весь спектр офицерских званий с преобладанием младших и средних офицеров, а также почти все рода войск (мотострелковые, воздушно-десантные войска, артиллерию, горных стрелков, инженерно-саперные, автомобильные войска, авиацию, пограничников)..

Что касается анкетирования, то объектом его явились ветераны Афганской войны, участвующие в работе различных ветеранских организаций или сотрудничающие с ними, а также слушатели и преподаватели Гуманитарной Академии, сотрудники журнала «Пограничник», офицеры Московского военного округа..

Здесь, вероятно, стоит упомянуть, что в 1906 г. специальной комиссией при Генеральном штабе был проведен опрос офицеров и генералов — участников русско-японской войны с целью узнать их мнение о выявленных в ходе этой войны недочетах в специальной подготовке и практических навыках офицеров и о том, какие следует произвести изменения в военном образовании с учетом опыта боевых действий. Вопросы были разосланы по 300 адресатам, от которых было получено 20% ответов (около 60). Академическая комиссия признала количество полученных писем вполне достаточным для того, чтобы сделать выводы, «которые являлись бы выражением общего взгляда» на поставленные вопросы.70 Сравнительно с данным обследованием, наше является существенно более полным, поскольку, во-первых, охватывает гораздо более широкий круг респондентовво-вторых, учитывает требования социологии к представительности выборкив-третьих, является «многоуровневым» исследованием, включающим как значительный массив ответов на формализованные вопросы в ходе анкетирования, так и развернутую проработку наиболее важных проблем в процессе глубокого интервью. Преимущество такого обследования заключалось также в том, что диссертант имел возможность непосредственного живого контакта с «первоисточником», не ограничиваясь «наличной» информацией, что характерно для письменных источников, а «вычерпывая» ее по тому кругу проблем, которые значимы для исследования. Этим обеспечивалось и возможность сопоставления, уточнения информации, и высокая степень ее полноты и достоверности..

Задачи нашего исследования состояли в том, чтобы получить индивидуально пережитые и осмысленные сведения по кругу вопросов, относящихся не только к объективным анкетным данным о самом респонденте, но и к обстоятельствам его участия в боевых действиях, особенностям фронтовой жизни и быта, к широкому спектру ценностных характеристик респондента (его отношение к войне и некоторым ее конкретным проявлениям, к врагу, товарищам по оружию). Интерес для автора программы представляли не только восстанавливаемые в памяти события военного времени и возникавшие в тот период мысли и чувства, но и проблемы, связанные с выходом респондентов из войны, ее влиянием на их судьбу и личность, включая мировоззрение, ретроспективное отношение (на момент опроса) к тому, что происходило с ними в Афганистане..

Методика исследования заключалась в свободном интервью по заранее составленному опроснику, но с полным правом для респондентов отвечать лишь на те вопросы, на которые они сочтут для себя возможным. С согласия опрашиваемых беседа записывалась на диктофон. В случае выхода за рамки конкретного вопроса опрашиваемые не прерывались, поскольку такое отклонение от темы часто свидетельствовало об индивидуальной значимости для респондентов затронутых ими сюжетов и несло дополнительную информацию как об их личных психологических качествах, так и об особенностях восприятия ими обстоятельств войны..

В отличие от «классического» интервью, в используемом опроснике, как правило, задавался не один вопрос, а целый блок взаимосвязанных вопросов, который ориентировал респондента на свободные и развернутые воспоминания в том порядке, в каком он считал необходимым. В зависимости от интереса интервьюируемых к опросу беседа продолжалась от получаса до трех-четырех часов. Соответственно и ответы были получены в широком диапазоне от очень конкретных и лаконичных до пространных, с большим количеством фактических и психологических деталей..

Составленные автором вопросник для глубокого интервью и анкета, использованные в исследовательском проекте по изучению психологии участников Афганской войны, приводятся в Приложении (см.: Приложения 1.7 и 1.8)..

Научная новизна исследования. Диссертация представляет собой первое сравнительно-историческое исследование в рамках нового научного направления «Психология войны в XX веке». В ней впервые в исторической науке рассматривается психологическая составляющая основных вооруженных конфликтов XX векадается ее сравнительно-исторический анализ в больших и малых войнах, которые вела Россия (СССР) в этот периодиспользуются в основном впервые вводимые в научный оборот источникиобосновывается и применяется разработанная автором методика сравнительно-исторического исследования психологических феноменов вооруженных конфликтов..

Научная новизна диссертации заключается в следующем: в объекте исследования (российские участники основных войн и вооруженных конфликтов XX века) — в предмете изучения (психология российских участников этих войн) — в сравнительно историческом характере исследования психологического фактора в российский войнах XX векав комплексном подходе к предмету изучения, заключающемся в рассмотрении основных параметров психологии российских комбатантов и социально-психологических феноменов в войнах XX векав сочетании конкретно-исторического, историко-психо-логического, историко-социологического и ряда других междисциплинарных подходов к изучению данной проблемыв предложенной историко-психологической концепции российских войн в текущем столетиив конкретно-историческом анализе целого комплекса отдельных аспектов проблемыв разработке специальных методов сравнительного истори-ко-психологического исследования российских комбатантовв апробировании и применении методов смежных научных дисциплин (социологических, психологических, филологических и др.) для решения конкретно-исторических исследовательских задачво введении в научный оборот значительного количества новых данных, а также в вовлечении в круг исторических исследований материалов, ранее использовавшихся только в других наукахв самостоятельном формировании диссертантом нового комплекса источников на основе разработанных и реализованных им программ историко-социологических исследований (анкетирований, опросов, интервью) участников ряда российских войнв полученных в итоге конкретных результатах исследования..

Без учета психологического фактора невозможно адекватное научное осмысление новейшей отечественной истории, причем не только «военной», но и гражданской, а также современности. Научная значимость диссертации заключается: в разработке одной из важнейших фундаментальных проблем новейшей отечественной истории в широких хронологических рамкахво вкладе в становление нового научного направления (психология войны в XX веке) в рамках отечественной истории XX векав создании историко-теоретической и фактической базы оригинальной авторской историко-психологической концепции человеческого фактора в российских войнах XX векав возможности использования ряда выводов и полученных результатов исследования в социальной практике..

Практическая значимость диссертации. Предлагаемые результаты исследования будут иметь не только чисто научное, но и прикладное значение. Они могут бьггь использованы: 1) при подготовке исторических учебных курсов для высшей и средней школы- 2) для современной Российской Армии (как база для выработки военными психологами практических рекомендаций по формированию психологической устойчивости войск в условиях боевых действийв воспитательной работе с личным составомпри разработке учебных пособий по военно-психологическим и военно-историческим дисциплинам) — 3) в специальных программах по изучению и преодолению посттравматического синдрома бывших военнослужащих..

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы по теме диссертации были опубликованы в двух монографиях, получивших благоприятный отклик в научной печати, а также в более 40 статьях и других научных изданиях общим объемом свыше 65 п.л. По соответствующей тематике или ее отдельным аспектам автор выступил на 15 научных конференциях (международных и всероссийских) и «круглых столах» ..

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

XX век отмечен самыми кровопролитными войнами в истории человечества. Другой их особенностью явилось возрастание роли технических факторов, ставших в конце концов доминирующими. Вместе с тем, значение психологического фактора отнюдь не уменьшилось. Роль человека в войне, особенно в боевых условиях, осталась во многом определяющей. Не менее важно и то, что миллионы непосредственных участников войн, оказавших на них огромное влияние, возвращаясь к мирной жизни, несли в нее приобретенные на войне опыт и навыки, измененное мировоззрение и психологию, воздействуя на общество в целом..

Следует отметить, что милитаризация в XX веке глубоко затронула все более или менее развитые страны мира, существенно повлияв почти на все локальные цивилизации, в том числе и западную (особенно Западную Европу и Северную Америку), и евразийскую (или российскую, в составе бывшего СССР), и др. Однако интенсивность этого влияния, характер и степень его последствий оказались весьма различными для каждой из них. Для российской цивилизации всегда было характерно преобладание государственного, административного начала, с особой значимостью армии для обеспечения жизнеспособности страны и общества в целом. И общемировые тенденции XX века, с его непомерно усиливавшимся милитаризмом, легли на вполне подготовленную в России государственную, социо-культурную и цивилизационную почву. Фактически, всю историю России в XX веке можно рассматривать с точки зрения поэтапной милитаризации общественного сознания за счет проникновения в гражданскую среду характерных черт психологии комбатанта..

Россия в XX веке пережила несколько страшных войн. Самыми продолжительными и кровопролитными были две мировые войны. Но и «межвоенный» период оказался наполнен почти непрерывной чередой разного рода локальных войн и вооруженных конфликтов. Из них тяжелейшей для судеб страны явилась Гражданская война, выросшая из Первой мировой и двух революций..

Такое уже случалось в российской истории. Периоды междоусобиц, смут, крестьянских войн, кровавых революций — все это разновидности внутреннего противостояния, всегда вызывающего ослабление государства и приносящего страдания миллионам людей. XX век для России оказался особенно насыщенным не только конфронтацией с внешним миром, но и жесточайшей внутренней «» и «» «» борьбой, подступавшей к грани гражданской воины или переходившей ее. И невольно приходит мысль о тесной связи внутренних противоборств и междоусобиц с милитаризацией сознания, вызванной пребыванием общества в состоянии или «на грани» войны..

Любая война ужасна, но психология гражданской войны — явление особенно страшное. Поиск врага извне перемещается внутрь страны, понятия «свой — чужой» теряют прежнюю опреде.

СС 99 «-» ленность, и тогда врагом может оказаться каждый, причем критерии «чужеродности» постоянно меняются и расширяются. Всеобщая подозрительность и страх, на многие десятилетия закрепившиеся в советском обществе, — прямое следствие этого процесса. Сталинский террор 1930;х годов — закономерное продолжение революционного террора и террора 20-х. Пренебрежение к человеческой жизни прочно утвердилось в общественном сознании. Решение всех проблем «жесткими мерами» логично вписывалось в сложившийся за военное время особый менталитет, носителями которого выступали в первую очередь те, кто сам участвовал в боевых действиях и научился проливать кровь — свою и чужую, для кого ценность человеческой жизни с позиций приобретенного опыта выглядела довольно сомнительной. Даже задачи мирного восстановления решались прежними, «разрушительными» методами, действенными именно в силу своей разрушительности. Терминология тех лет — «вся страна — военный лагерь», «вражеское окружение» и т. п., отражавшая международную обстановку и положение в ней Советской России, отражала и психологию общества, которое никак не могло расстаться с недавно пережитыми войнами и продолжало оставаться в состоянии «взведенного курка», ощетинившимся на весь мир и на себя самое. Экономика, политика, даже культура были пропитаны «духом войны». Широко распространенные военно-спортивные мероприятия, популярные песни революционного и военного содержания — внешние, наиболее заметные его атрибуты..

Так было между двумя мировыми войнами. Такая ситуация при некоторых особенностях повторилась в целом и после Великой Отечественной, которая нанесла народу и стране тяжелые незаживающие раны. Поколение, вышедшее из войны, имело ярко выраженное сознание комбатантов. Это было поколение победителей, спасших свою страну от гибели, человечество — от угрозы фашистского порабощения, принесшее на алтарь Отечества огромные жертвы, а потому действительно имевшее полное право считать, что свою жизнь оно прожило не зря. Но именно поэтому оно абсолютизировало приобретенный на войне опыт, считая его мерилом ценностей и в гражданской жизни, распространяя его в мирных условиях. Утверждению милитаризированного сознания в советском обществе способствовали не только его прямые носители, выстрадавшие свои взгляды и убеждения на фронтах великой войны, но и последовавшие сразу за «горячей» войной раскол мира на блоки государств и их противостояние в «холодной войне». Пожалуй, только в начале 1970;х годов вместе с военно-политической «разрядкой» произошло и некоторое смягчение психологической напряженности в обществе. Хотя говорить об изживании комплекса «военного лагеря», окруженного врагами, и тогда не приходится: нараставшие в стране экономические трудности власть оправдывала необходимостью укрепления обороны, а народ по-прежнему был готов на материальные жертвы, «лишь бы не было войны» ..

Рмтуяттмст печур уг. угубияяст" в результате грубого ттолитичес-кого просчета власти, ввязавшейся в девятилетнюю афганскую авантюру, завершившуюся фактическим поражением. Оказавшаяся «национальным позором» русско-японская война привела к революции 1905;1907 гг., смене абсолютизма на конституционно-монархический строй, весьма серьезно расшатала основы и устои общества. Неудачная для России Первая мировая также обернулась тяжким внутренним катаклизмом, из которого страна выходила на путях жесткой диктатуры и радикальной смены всех ценностей и общественных отношений. Ее ветераны оказались не только «потерянным», но и «расколотым» поколением, перемолотым жерновами Гражданской войны. Фронтовики победной для России Великой Отечественной не стали «потерянным поколением» подобно ветеранам Первой мировой, так и не сумевшим понять, ради чего они сражались. Но эта болезнь в значительной мере поразила их внуков, выполнявших «интернациональный долг» ..

Последствия Афганской войны для СССР, при всей несхожести масштабов и исторических условий, оказались сродни результатам Первой мировой для Российской империи: обе войны привели к внутренним потрясениям и распаду государства, обе сформировали поколение, мыслившее категориями «человека с ружьем». Неизбежный после любой войны посттравматический синдром для ветеранов Афганистана усугубился кризисом духовных ценностей, как это не раз бывало в истории после несправедливых и бессмысленных войн. Афганская война в ряду других негативных последствий породила «афганский синдром», одним из проявлений которого стало неприятие многими ветеранами мирной жизнипоиск применения p.rop.mv военному отттлтуТТоуоттр.нир. афганцев" также оказалось расколотым, разбросанным по «горячим точкам», где бывшие однополчане зачастую сражаются друг с другом на стороне противоборствующих сил. А «перестройка» и распад СССР породили таких «точек» немало, включая Нагорный Карабах, Приднестровье, Абхазию, Таджикистан..

Особенно трагичным оказался конфликт в Чечне 1994;1996 г., который стал самым крупным очагом гражданской войны на постсоветском пространстве. Впервые в такого рода конфликте в массовом масштабе были использованы регулярные вооруженные силы России, а размеры потерь приблизились к потерям Афганской войны.* И еще до завершения военных действий однозначно можно было говорить о вполне сформировавшемся «чеченском синдроме». По оценкам профессионалов-психологов, он гораздо опаснее «афганского». Причин тому несколько. Среди них и сам характер войны, которая, в отличие от Афганской, велась на соб В Афганистане за девять лет войны погибло около 14,5 тыс. человек, 300 чел. до сих пор считаются пропавшими без вести, около 54 тыс. получили ранения. В Чечне за два годы войны, по официальным данным на октябрь 1997 г., в списках погибших военнослужащих федеральных войск и других силовых ведомств значилось 2600 чел., ранено 5500 чел. Однако по подсчетам Комитета солдатских матерей России, погибло не менее 12 тыс., ранено не менее 60 тыс. чел., 1400 чел. пропали без вести. — См.: Гриф секретности снят. Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах. Статистическое исследование. М.: Воениздат, 1993. С. 402−404- Максимова Э. Война закончена. Забудьте // Известия. 1997. 7 октября. ственной территории с частью собственного народаотношение к ней в обществе (и особенно в средствах массовой информации) было изначально негативными наконец, полностью отсутствовала система реабилитации участников боевых действий, которая в той или иной форме существовала в 80-е годы..

Таким образом, милитаризированное сознание как народа в целом, так и его руководителей, в течение почти всего XX века стимулировало власть к предпочтению конфронтационных вариантов как во внутренней, так и во внешней политике при принятии разного рода «судьбоносных» решений. Этот стиль мышления способствовал развязыванию нескольких войн начала столетия, в том числе Первой мировойтолкнул страну к гражданскому расколу, вылившемуся в вооруженное противостояние. Он же привел к политике новой власти, не случайно получившей название «военного коммунизма». Но и с ее окончанием на многие десятилетия сохранились такие формы руководства страной, которые присущи скорее армии как государственному институту, причем в противостоянии с противником, нежели гражданскому обществу. Этот образ мышления заставлял воспринимать собственную страну как осажденную врагами крепость, из которой, в свою очередь, при первой же возможности совершались военные вылазки. В этом русле следует рассматривать и локальные конфликты второй половины 1930;х гг., и советско-финляндскую «зимнюю» войну, и походы на Запад, раздвинувшие границы СССР перед началом Великой Отечественной войны. Это же мышление стало одной из причин полувековой «холодной войны» и безудержной гонки вооружений в невыгодных для СССР условиях. Непосильное бремя военных расходов, подорвавшее его экономику, наряду с затянувшейся почти на десятилетие войной в Афганистане, явилось, пожалуй, одним из решающих факторов, не только приведших к кризису и распаду советской системы, но и нанесших тяжелый удар по российской цивилизации в целом..

Таким образом, войны, в которых участвовала Россия в XX веке, не только сами по себе оказались чрезвычайно значимыми историческими явлениями, но и радикальным образом повлияли как на жизнь нашей страны в конкретные периоды, так и на весь российский исторический процесс. Важнейшим каналом этого влияния стали российские участники войн XX века, чья глубоко трансформированная фронтовыми условиями психология и явилась предметом изучения в данной диссертации. * *.

В ходе исследования обозначенной тематики, в силу ее крайне слабой разработанности в историко-психологическом ключе, в диссертации пришлось решать целый комплекс теоретических, методологических, источниковедческих, методических и конкретно-исторических проблем. Специфика исследования, наряду с другими факторами, определялась также его сравнительно-историческим характером..

Прежде всего потребовалось разграничить историко-психо-логический предмет в исследуемом объекте от предметов изучения таких смежных дисциплин как военная психология, военная социология и др., а также определить точки соприкосновения с этими науками, возможности (и пределы) использования их методов в собственно исторических исследованиях. Вместе с тем, было осуществлено структурирование предмета изучения на совокупность проблем и конкретных исследовательских задач. Так выявились параметры измерения психологии человека на войне и влияющий на них комплекс факторов, обозначилась проблема ряда социально-психологических феноменов. Пришлось также определять категориальный аппарат проблемы, выявлять круг источников, наиболее адекватных для историко-психологического исследования темы, отрабатывать совокупность методов анализа и интерпретации историко-психологических явлений..

Отличие историко-психологического подхода к изучению российских комбатантов от военно-психологического и военно-социологического заключается в том, что, во-первых, он ориентирован на решение не узко-прикладных, а широких научных и гуманитарных задачво-вторых, направлен на изучение прошлогов-третьих, нацелен не на построение моделей (что, впрочем, не исключается), но на воспроизведение как общих закономерностей, так и конкретики в ее индивидуальном богатстве и своеобразии. Вместе с тем, почти все методы этих смежных наук применимы и в исторической науке, хотя ими далеко не ограничиваются и не всегда могут быть использованы в силу того, что историк, изучающий прошлое, вынужден иметь дело преимущественно с документами, а не с живыми людьми. Однако, в тех случаях, когда эта возможность для нас оказалась доступной (применительно к участникам Великой Отечественной и Афганской войн), данные методы нашли отражение в диссертации. В ряде случаев инструментарий военных психологов, социологов и даже медиков и результаты их исследований послужили для нас историческим источником, а также основой для отработки нашего собственного историко-социологического инструментария (см. Приложение 1)..

При структурировании проблемы, находящейся на стыке ис-торико-социальных и психологических явлений, нужно было иметь в виду оба этих аспекта: с одной стороны, психологию личности и массовую психологию в экстремальных ситуацияхс другой, — каждую из войн как социальный контекст проявления и трансформации психологических закономерностей в конкретноисторических условиях. Поэтому войну пришлось рассматривать и как конкретно-историческое явление в его своеобразии, и как универсальный стрессогенный фактор. В первом случае потребовалось дать краткую характеристику российских войн в XX веке, во втором — провести анализ больших и малых войн с точки зрения исторической психологии. Анализируя влияние конкретных войн, в которых участвовала Россия нашем столетии, следует отметить, что каждая из них отличается высокой степенью своеобразия, что не могло не наложить отпечатка на психологию их участников..

Русско-японская, Первая мировая, советско-финляндская, Великая Отечественная, Афганская, чеченская. Между ними десятилетия и целые исторические эпохи. Но солдаты, возвращаясь с этих войн, чувствовали и думали во многом одинаково. Любая война формирует особый склад личности — при всех индивидуальных особенностях людей, при всей специфике самих вооруженных конфликтов. А в исторические масштабы этих войн вмещаются сотни тысяч, миллионы неповторимых человеческих судеб и множество психологических проблем, порожденных специфии и «» и т> и кои каждой отдельной воины. В данной диссертации автор сосредоточился на конкретно-историческом и сравнительном анализе некоторых из них..

В связи с проблемой войны как экстремальной ситуации были рассмотрены такие основные ее аспекты как эмоционально-волевой и поведенческий, а также основные параметры психологии боя и связанное с ней явление «солдатского фатализма». В результате анализа конкретного материала и с опорой на частные разработки военных медиков и психологов мы пришли к выводу, что в экстремальных обстоятельствах войны и особенно боя, являющихся квинтэссенцией опасностей для человеческой жизни, наиболее часто происходит усиление иррационального начала в психике. Этот процесс выступает в качестве механизма психологической защиты, способствующей самосохранению психики человека в нечеловеческих условиях. «Солдатский» фатализм, являющийся одной из форм иррациональной веры, в какой-то мере нейтрализует действие острейших стрессов, притупляет страх, символически отдавая жизнь в руки судьбы, рока, Бога и т. п. Тем самым снижается уровень эмоционального потрясения и напряжения, и человек получает больше возможностей для рациональных решений, чем обусловлен позитивный аспект «солдатских суеверий» ..

Но обстоятельства войны включают не только экстремальные ситуации боя, но и гораздо более продолжительные по времени периоды затишья, повседневности быта, при этом одно тесно переплетается с другим, опасность становится частью быта, а быт проявляется в обстановке постоянной опасности. В диссертации охарактеризованы основные факторы и структура фронтового быта, значимость его организации для морального духа войск и его боеспособности, влияние отдельных факторов быта в конкретных войнах на психологическое состояние армии и ход боевых действий. Так же как экстремальные обстоятельства войны, фронтовой быт находит широкое отражение в источниках личного происхождения участников всех войн, что свидетельствует о его психологической значимости. При этом становится очевидным, что большинство проблем быта универсальны для всех войн, хотя они.

Л «» Л «» и и выступают в специфической форме, зависящей от особенностей конкретной войны и участка боевых действий..

Применительно к нашему предмету исследования на стыке историко-теоретических и конкретно-исторических проблем находится проблема выхода из войны, связанная как с социальной адаптацией комбатантов к мирной жизни, так и с посттравматическим синдромом, являющимся сложной категорией и междисциплинарным явлением, изучаемым одновременно военными медиками, психологами, социологами. Вместе с тем, это и более широкое явление, которое характеризует не только бывших участников войн и вооруженных конфликтов, но иногда и состояние целого общества. В нашем случае особый интерес представлял так называемый «афганский синдром», затронувший не только вышедший из войны «ограниченный контингент», но и советское общество в целом, явившись одним из факторов его глубокой трансформации..

Наряду с закономерностями «экстремальной психологии» и характеристикой российских войн как конкретно-исторического контекста их реализации, есть еще и третий аспект нашей проблемы: многообразие характеристик собственно тех, чья психология и является предметом нашего изучения — российских участников вооруженных конфликтов. Между индивидуальным своеобразием личной психологии и универсальными психологическими закономерностями, в том числе в экстремальных ситуациях, лежит огромный промежуточный пласт коллективной, групповой психологии. Здесь и психология рядового и командного состава, и военно-профессиональная психология, включая особенности родов войскздесь и широкий спектр социально-демографических и социальных категорий, включая специфику поло-возрастной и собственно социальной психологии, образовательного уровня как фактора, влияющего на сознание..

Специфика армии как жестко структурированного государственного института в течение всех войн XX века определяла доминирующее значение психологии «командир-подчиненный» в массовом проявлении психологии рядового и командного состава. Групповая психология в системе военной иерархии проявлялась в корпоративности офицерского корпуса, которая в дореволюционной армии усиливалась его сословностью, а в послереволюционный период, после кратковременной «демократизации», постепенно возродилась, хотя и не в столь жестких формах, в силу универсальных принципов строительства вооруженных сил, включающих строгую субординацию и дисциплину как основу функционирования армии..

Пожалуй, психологические особенности личного состава, связанные с его принадлежностью к конкретным видам вооруженных сил, родам войск и военным специальностям, наряду со спецификой, вытекающей из принадлежности к рядовому или командному составу, в наибольшей степени отражают собственно военно-психологические характеристики всех военнослужащих, и представляют собой важный «срез» групповой военной психологии, накладывающей свой отпечаток не только на массовые категории военнослужащих, но и на каждого бойца и командира..

Практически непрерывный технический и социальный прогресс в течение XX века обуславливал и качественную эволюцию вооруженных сил, приводил к существенным переменам в способах и характере ведения боевых действий. От войны к войне происходили изменения в структуре российской армии, смена видов вооруженных сил, внутри которых, в свою очередь, менялся приоритет родов войск, приход одних и уход других с военно-исторической сцены, отмирание старых и зарождение новых военных профессий, нарастало усложнение профессиональных навыков, требующихся в каждой из военных специальностей, которых стало намного больше. Эволюция вооруженных сил под влиянием технического прогресса радикально повысила требования к личному составу и в уровне образования, и по специальной подготовке, и по интеллектуально-психологическим качествам. «Профессиональная» психология в войнах XX века оказывалась особенно значимой по мере развития видов оружия, усложнения технического оснащения войск и структуры вооруженных сил..

Но и другие факторы, хотя и подчиненные по сравнению с военно-иерархическими и военно-профессиональными, имели существенное влияние на психологию участников войн XX века. Среди них — социально-демографические и собственно социальные характеристики..

Возрастные параметры военнослужащих принципиально различались лишь в мировых войнах, с одной стороны, и в локальных, — с другой, поскольку в локальных участвовала преимущественно кадровая армия, рядовой состав которой формировался из военнообязанных очередного призыва, охватывавшего преимущественно молодые возраста (исключение составила русско-японская война, в ходе которой оказались призваны и «бородачи»), тогда как в мировых войнах мобилизации подлежала не только молодежь, но и резервисты средних и старших возрастов. Что касается офицерского корпуса, то его возрастной состав определялся иерархической структурой военной службы, связанной с выслугой лет и соответствующим повышением в воинских званиях. Нарушение возрастного баланса среди офицеров, перекос в ту или иную сторону в течение XX века не раз приводили в военных условиях к негативным последствиям. Так, избыток военных «пенсионеров» обусловил консерватизм мышления русского командования в войне с Японией 1904;1905 гг., а истребление командного состава в ходе репрессий конца 1930;х гг. привело к дефициту опытных кадров в начале Великой Отечественной..

Каждая война через ее непосредственных участников в той или иной степени влияла на современников. Вместе с тем, только с Великой Отечественной войной мы связываем понятие «фронтовое поколение» — особый социально-психологический и общественный феномен, в других войнах не сложившийся, а потому исторически уникальный. Его возникновение было определено особой значимостью Великой Отечественной в российской истории. Кроме того, именно война явилась основным фактором, личностно сформировавшим целый ряд возрастных категорий молодых людей (1922;1926 гг. рождения), вступивших в нее в незрелом возрасте и впоследствии осознавших себя поколением, отличающимся особыми качествами и общностью судеб..

Следует отметить, что военная служба и особенно участие в боевых действиях и в XX веке оставались преимущественно прерогативой мужчин. Однако одним из важных параметров, которые необходимо учитывать при изучении психологии войн именно XX столетия, является участие в них женщин и связанная с этим совокупность социально-психологических проблем. Женщина с оружием в руках во все времена считалась явлением из ряда вон выходящим. В XX веке участие женщин в вооруженных конфликтах приобретает массовый характер. Индустриализировавшееся общество не только вовлекало их в производство, постепенно уравнивая в правах и обязанностях с мужчинами в гражданской жизни, но и все чаще использовало женщин в сфере, чуждой самой женской природе — в вооруженных конфликтах. В советскую эпоху эмансипация со всеми ее последствиями проявилась, в частности, в приобщении женщин к занятиям военно-прикладными видами спорта, которые стали своего рода физической и психологической подготовкой к их массовому участию в Великой Отечественной войне..

После Второй мировой женщин, пусть и не в столь широких масштабах, продолжали использовать на службе в армии и в профессиях, с нею связанных. В период войны в Афганистане женщины, как правило, вольнонаемные, находились в основном на вспомогательных службах. Однако сам факт присутствия их в составе «ограниченного контингента», в боевой обстановке, можно рассматривать как особый социально-психологический феномен, присущий всему XX веку: не только общество изменило свое отношение к участию в войне «слабого пола», но и сами женщины весьма охотно связывали свою судьбу с армией, как мирной, так и воюющей..

В течение XX века происходило постепенное снижение значимости социального происхождения в совокупности социальных характеристик личного состава армии, а реальный социальный статус был важен преимущественно для кадровых офицеров и все больше зависел от служебного продвижения. Другой важный параметр — уровень образования — в основном был связан с принадлежностью к рядовому и командному составу, а в начале века тесно коррелировал с социальным происхождением. В течение столетия существенно изменились как социальный состав армии, так и ее культурный и общеобразовательный уровень. Радикальные перемены в этом отношении затронули именно рядовой состав, который прошел эволюцию от малограмотной дореволюционной армии, состоявшей преимущественно из крестьян, до советской армии 1980;х гг., в основном из горожан со средним образованием, что предопределило качественные изменения его психологии и сознания..

В сфере, относящейся к менталитету, чрезвычайно сложно разделить собственно психологические компоненты и другие, характеризующие общественное сознание, особенно его содержательную сторону. Мировоззрение людей, их взгляды на различные стороны действительности, их ценности и установки формируются весьма сложным образом: как в результате их повседневного бытия, жизненного пути, приобретаемого опыта, так и под влиянием внешних по отношению к обыденной жизни человека сил, прежде всего различных институтов государства, «внедряющего» в массовое сознание целую систему идеологических представлений и установок (политических, правовых, моральных и т. д.). В войнах эта неразрывная связь психологии и идеологии имеет особое значение, потому что в совокупности и составляет морально-психологический дух армии, ее устойчивость в условиях длительного нравственного, эмоционального и физического напряжения. В целом духовный фактор воюющих сторон (который помимо психологического включает идеологический и моральный компоненты) всегда проявляется в ряде областей, — таких как отношение к Отечествук войне, ее характеру и целямк опасностям и тяготам войнык товарищам по оружиюк врагук гражданскому населению, и др. И в каждой из этих областей присутствуют как идеологический, так и собственно психологический компоненты..

В войнах, которые вела Россия в XX веке, их идеологическое оформление всегда имело чрезвычайно большое значение, как правило, существенно сказываясь на исходе и результатах войны. Ясность целей, справедливый характер войны во многом предопределил способность не только армии, но и народа вынести неимоверно тяжелое и длительное напряжение в самой кровопролитной — Великой Отечественной войне, тогда как «непонятная» русско-японская война начала века была позорно проиграна в первую очередь из-за непопулярности в обществе, то есть идеологического фактора. Даже Первая мировая война, объявленная властью Великой, Отечественной и Народной, привела в результате к деморализации и разложению армии во многом из-за неэффективности пропагандистской работы в войсках и среди гражданского населения, низкой ее интенсивности и неадекватности сознанию народной, преимущественно крестьянской массы, в то время как весьма эффективной оказалась контрпропаганда противника и особенно антивоенная пропаганда революционных кругов. Нельзя не отметить, что и Афганская война была проиграна вовсе не на поле боя, а в сфере идеологии и — в широком смысле — общественного сознания, а также при принятии неадекватных политических решений..

Войны XX века со всей определенностью продемонстрировали, что даже при многократном возрастании роли технического фактора достичь победы невозможно без определенного морально-психологического состояния населения страны в целом и ее армии в особенности, а его регулирование является одним из важнейших факторов мобилизации ресурсов общества в чрезвычайных военных условиях. При этом обеспечение морального духа в ходе войны осуществляется прежде всего идеологическими средствами и инструментами. От четкой идеологической мотивации войны, от интенсивности и точности «политико-воспитательной работы», как правило, в решающей степени зависело морально-психологическое состояние войск, а их недоучет способствовал поражению даже при наличии достаточного военно-стратегического потенциала..

Среди важнейших идеологических инструментов воздействия на психологию личного состава вооруженных сил и общества в целом было формирование героических символов, которые являются феноменом массового, во многом мифологизированного сознания. Символы как обобщенные социальные образцы индивидуального, группового, массового поведения, на которые общество ориентирует своих членов в аналогичных, общественно значимых ситуациях, приобретают значение самостоятельной социальной ценности, становятся как предметом подражания в жизни, так и идеологическим инструментом агитации, пропаганды и воспитания..

В исследовании этой проблемы мы натолкнулись на важность вопроса о соотношении целенаправленно и искусственно формируемых властью символов с символами, возникающими в общественном сознании спонтанно, являющимися «народными». В действительности, как оказалось, между ними нет пропасти: чтобы стать феноменом массового сознания, символы, являющиеся продуктами народного мифотворчества, то есть возникающие «снизу», и символы, внедрявшиеся властью через средства массовой информации, литературу, кино и т. д., рано или поздно должны были сомкнуться. Первые из них, как правило, получали подкрепление со стороны официальной пропаганды, а вторые нередко становились популярными в народе, несмотря на свое официозное происхождение. Фактически во всех больших войнах XX века проявлялись эти закономерности, однако лишь в Великой Отечественной войне героические символы стали феноменом массового, даже общенародного сознания и вошли в его устойчивую структуру — историческую память народа..

Важным срезом общественного сознания является религиозность, представляющая собой значимый фактор психологического состояния военнослужащих, который в зависимости от конкретных исторических условий каждой из войн становился средством или объектом идеологического воздействия. В общей психологической структуре комбатантов религиозное сознание играет особую роль, так как война всегда вызывает всплеск религиозных чувств у непосредственных участников боевых действий. Исследование показало, что преобладающие формы проявления религиозного сознания связаны с доминирующим в данном обществе религиозным или атеистическим мировоззрением. Традиционная религиозная культура реализует эту естественную для экстремальных условий психологическую потребность людей в свойственных ей обычаях и обрядах, тогда как в атеистическом обществе бытовая религиозность остается элементом индивидуальной или групповой психологии, проявляясь в наиболее простых или даже примитивных формах..

История российских войн XX века выявила тенденцию изменения доминирующих форм бытового религиозного сознания: от традиционного конфессионального (в русско-японской и Первой мировой войнах) через его постепенное, хотя и не полное, вытеснение и смешение с новым бытовым мистицизмом (в период Великой Отечественной) к преобладанию последнего (во время Афганской войны). В последующем, в «горячих точках» постсоветского пространства эта тенденция сохранялась..

Среди ключевых проблем любых вооруженных конфликтов — формирование образа врага. В условиях войны социально-психологическая дихотомия «свой-чужой» оборачивается превращением нравственного императива «не убий!» в категорическое требование социума к личности: «убей врага!» Выживание социума ставится выше ценности человеческой жизни, в данном случае — представителя чужого, враждебного социума. Это решающим образом влияет на восприятие противника, определяет его механизмы. На основе проведенного анализа российских войн XX века можно сделать вывод, что образ врага как социально-психологический феномен разворачивается во времени и в конкретных условиях, обретая специфику в зависимости от объекта восприятия — самого противника, от личных качеств субъекта восприятия, и от особенностей взаимодействия между ними, то есть конкретных условий восприятия. Обобщенный образ врага, формирующийся в ходе войны, включает в себя официально-пропагандистский, служебно-аналитический и личностно-бытовой образы. При этом общая логика формирования этого образа заключается в переходе от абстрактной мифологической модели, порожденной средствами массовой информации, пропагандистским аппаратом армии и другими подобными структурами, к индивидуально-личностному отношению, основанному на собственном опыте соприкосновения с противником. Оба пласта данного образа сохраняются на всех этапах войны, хотя их соотношение в индивидуальном и массовом сознании постепенно изменяется..

Особый интерес представляет компаративный анализ образа врага в сопоставимых по масштабу войнах и с участием одного и того же исторического (национально-государственного) противника. Так, на особенности формирования этого образа в двух мировых войнах повлияли принципиальные их различия: столкновение разных типов государств, ход войны, степень ожесточенности и т. д. Во Второй мировой войне с обеих сторон принципиально большую роль играл идеологический момент, что при проведении сравнительно-исторического анализа позволило выявить не только стабильные этно-психологические элементы взаимовосприятия «русские — немцы», но и изменчивое воздействие идеологии на формирование образа врага в рамках двух сравнительно близких европейских культур..

Особенностью Первой мировой войны был переход от стереотипа «врага-зверя» к образу «врага-человека», чему способствовал ряд факторов (не слишком понятный с обеих сторон смысл войны, ее относительная, по сравнению со Второй мировой, ограниченность охвата боевыми действиями территорий обеих стран — Германии и России, степень проникновения в тыл противника, существенно меньшая степень ожесточенности и др.). Вторая мировая война отличается от Первой мировой доведением психологического отторжения противника до высшей степени эмоциональной враждебности и полного неприятия любого представителя чужого (вражеского) государства, этноса, носителя иной культуры. Всего за четыре года Великой Отечественной войны был достигнут эффект полного национально-культурного отторжения немцев, а образ «врага-зверя» надолго стал той призмой, через которую в российском народном сознании воспринималась не только германская армия, но и немецкая нация в целом. Отзвуки этого отношения и после окончания войны в течение ряда десятилетий сохранялись в сознании наших соотечественников..

Особую проблему представляет формирование образа врага в локальных войнах и вооруженных конфликтах. К ее решению мы также подошли путем сравнительно-исторического анализа: сквозь призму всех войн, где Россия имела дело с данным конкретным противником. Образ Японии в качестве российского противника был рассмотрен через сопоставления русско-японской войны начала века, конфликтов на озере Хасан и реке Халхин-Гол конца 1930;х гг. и завершающего этапа Второй мировой войны — советско-японской кампании 1945 г. Подобно ситуации с Германией, Россия выступала здесь в двух разных качествах — дореволюциони СС нои монархии и постреволюционного социалистического государства. Но ее противник, по сути, был одним и тем же, принадлежа к азиатской, чуждой европейцам культуре, вследствие чего и образ врага в конфликтах с ним выстраивался по особым законам..

В XX веке дважды выступала в роли противника СССР Финляндия: в «зимней» войне 1939;1940 гг. и во время Великой Отечественной войны в качестве союзника Германии. В первом случае финны являлись основным противником, а во втором превратились в противника второстепенного, действовавшего приблизительно на том же театре военных действий, что и в предшествующей локальной войне..

Следует отметить, что в формировании образа врага-Японии от войны к войне все большую роль играл идеологический фактор, получившая мощное развитие во второй половине 1930;х — 40-х гг. советская пропаганда, тогда как в противостоянии с Финляндией пропагандистский фактор был значим изначально. В обоих случаях мы сопоставляли образ одного и того же врага в разных по масштабу и характеру войнах, но прослеживая его эволюцию в народном сознании на протяжении ряда лет и даже десятилетий..

Особое место в отечественной истории XX века занимает война в Афганистане, которая была локальной, «малой», велась исключительно на чужой территории и с представителями иной — мусульманской — культуры, и образ врага в этом случае явился крайней формой восприятия исламского мира личным составом советского «ограниченного контингента», состоявшего преимущественно из славян-европейцев. При этом особенности партизанской войны обусловили распространение образа врага с собственно моджахедов, ведших вооруженную борьбу против Кабульского правительства и поддерживающих его советских войск, на гражданское население, поскольку провести четкую границу между повстанцами и мирными жителями было невозможно. Противоречивость этого образа определялась еще и тем, что к одной и той же культуре, этническим и религиозным группам принадлежали как союзники СССР, так и его противники..

В целом, на основании проведенного нами исследования войн XX века можно сделать вывод, что механизм формирования образа врага всегда направлен на обоснование своей правоты в войне и собственного превосходства, которые должны стать важными факторами победы. И то, и другое достигается путем противопоставления негативных качеств противника (подчеркивание его агрессивности, жестокости, коварства и т. п.) своим собственным качествам, рассматривающимся как позитивные ценности. * *.

Как видно из перечисленных проблем, содержащихся в диссертации, и полученных в данном исследовании результатов, они составляют стержневую часть многогранной темы «Психология российских участников войн XX века». Вполне очевидно, что исчерпать весь спектр проблем, связанных с историко-психологи-ческим исследованием человека на войне, в одном исследовании просто невозможно, тем более, что эта область исторической науки, по сути, только начинает осваиваться. Потому и цель данной диссертации была нами относительно ограничена и состояла в том, чтобы проследить эволюцию лишь ряда ключевых психологических факторов войны путем анализа опыта русской и советской армий в основных вооруженных конфликтах России XX века, а также заложить основу историко-психологической концепции роли человека в современной войне, что имеет значение для изучения не только собственно военного противостояния государств, но и в более широком историческом контексте, в том числе в исследовании формирования милитаризированного сознания и его распространения в гражданском обществе..

Как и любому исследователю, приступающему к изучению человека в войнах XX века, нам пришлось одновременно решать комплекс задач — методологических, источниковедческих и методических, применив затем эти решения для анализа конкретно-исторического материала по ряду ключевых вопросов проблемы. Полученные при этом результаты и исследовательский инструментарий в дальнейшем могут быть использованы при работе с более широким кругом объектов — других войн и связанной с ними проблематики. Вместе с тем, они имеют не только чисто научное, но и прикладное значение для современной российской армии, и могут применяться при анализе социально-психологических процессов, развивающихся в ходе вооруженных конфликтов, а также их последствий для отдельных сфер общественной жизни..

Показать весь текст

Список литературы

  1. ОБЩИЕ И ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ РАБОТЫ 1. Военная психология, военная социология, военная философия
  2. Труды дореволюционного периода и созданные в эмиграции
  3. А. Инициатива как воинская добродетель // Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российской вооруженной силы. Российский военный сборник. Вып. 13. М., 1997. С. 375−383.
  4. Н.Н. Исследование боя. Исследование деятельности и свойств человека как бойца. СПб.: Эконом, типо-лит., 1907. 192 с.
  5. Н.Н. Мысли об устройстве будущей Российской Вооруженной Силы. Белград, 1925. 407 с.
  6. Н.Н. Наука о войне // Философия войны. М.: Анкил-ВОИН, 1995. С. 141−152.
  7. Н.Н. Опыт применения прикладного метода при обучении тактике в Императорской Николаевской Военной академии. СПб.: Эконом, типо-лит., 1912. 142 с.
  8. Н.Н. О социологическом изучении войны. (1935) // Социологические исследования. 1992. N 3. С. 139−147.
  9. Л.М. Очерк психологии войсковой части и командования. Пер. с франц. СПб., 1910. 87 с.
  10. М.И. Офицерская памятка. СПб.: Тип. воен.-кн. маг. Н. В. Васильева, 1892. 37 с.
  11. М.И. Солдатская памятка. СПб.: Березовский, 1896. 8 с.
  12. М.И. Подготовка войск в мирное время. Киев: Тип. Окружного штаба, 1906. 126 с.
  13. М.И. Учебник тактики. 2 т. Киев: Тип. Окружного штаба, 1910−1911. 536, 590 с.
  14. М.И. Курс тактики для гг. офицеров учебного пехотного баталиона. СПб., 1867. 362 с.
  15. М.И. Опыт руководства для подготовки частей к бою // Военная библиотека. Т. 2. СПб., 1871. С. 531−564.
  16. М.И. Сборник оригинальных и переводных статей М.Драгомирова. 1856−1881. СПб., 1881. Т. 1−2.
  17. М.И. 14 лет. 1881−1894. Сборник оригинальных и переводных статей М.Драгомирова. СПб.: Березовский, 1895. 365 с.
  18. М.И. 11 лет. 1895−1905. Сборник оригинальных и переводных статей М. И. Драгомирова. 1895−1905. Кн. 1−2. СПб., 1909. -420, 558 с.
  19. Р. Военная психология как наука // Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российской вооруженной силы. Российский военный сборник. Вып. 13. М., 1997. С. 156−166.
  20. Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российской вооруженной силы. Российский военный сборник. Вып. 13. М., 1997. — 620 с.
  21. B.C. Опыт к рациональному разрешению вопроса: «Что такое война?» (Философский эскиз на почве субъективизма). Варшава, 1900. 124 с.
  22. А. В. Как и чем направляются люди: Опыт военной психологии. СПб., 1898. 190 с.
  23. П.И. Очерки по военной психологии. (Некоторые основы тактики и военного воспитания). Пг.: Воениздат, 1923. 115 с.
  24. И. Основное нравственное противоречие войны // Христолюбивое воинство. Православная традиция русской армии. Российский военный сборник. Вып. 12. М., 1997. С. 16−38.
  25. И. О христолюбивом воинстве // Христолюбивое воинство. Православная традиция русской армии. Российский военный сборник. Вып. 12. М., 1997. С. 62−69.
  26. Какая армия нужна России? Взгляд из истории. Российский военный сборник. Вып. 9. М.: Военный университет- Ассоциация «Армия и общество», 1995. — 365 с.
  27. А. Война и христианская мораль // Христолюбивое воинство. Православная традиция русской армии. Российский военный сборник. Вып. 12. М., 1997. С. 92−96.
  28. А. Качества военного человека // Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российской вооруженной силы. Российский военный сборник. Вып. 13. М., 1997. С. 357−374.
  29. А. Философия войны // Философия войны. М.: Анкил-ВОИН, 1995. С. 11−98.
  30. Клаузевиц. О войне. В 2-х т. М.: Воениздат, 1937. Т. 1. 440 е.- Т. 2. — 560 с.
  31. Н. О стратегии духа и прежних ошибках // Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российской вооруженной силы. Российский военный сборник. Вып. 13. М., 1997. С. 408−417.
  32. М. Опыт военной психологии, индивидуальной и общей. СПб.: Березовский, 1902. 147 с.
  33. А.А. Психология войны. М.: МЛедерле и К", 1892. 33 с.
  34. Н.А. Общее введение в стратегию, понимаемую в широком смысле. (Этюды военных наук). СПб., 1897. 128 с.
  35. Н. Психика и техника // Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российской вооруженной силы. Российский военный сборник. Вып. 13. М., 1997. С. 167−186.
  36. Н. Военный экстаз и прострация как факторы боевых операций // Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российской вооруженной силы. Российский военный сборник. Вып. 13. М., 1997. С. 187−191.
  37. П. Душа армии. Очерки по военной психологии // Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российской вооруженной силы. Российский военный сборник. Вып. 13. М., 1997. С. 37−155.
  38. Г. А. Коренные вопросы. (Военные этюды). СПб., 1897. 144 с.
  39. Г. А. Опыт критико-исторического исследования законов искусства ведения войны (положительная стратегия) // Военная библиотека. Т. 1. СПб., 1871. С. 1−324.
  40. Г. А. Прикладная тактика. Вып. 1−2. СПб., 1877−1880.
  41. Г. А. Метод военных наук. (Стратегии, тактики, военной истории). СПб., 1894. 102 с.
  42. С.О. Мир не вечен. «Рассуждения по вопросам морской тактики» и другие сочинения адмирала С. О. Макарова. СПб.: Эл-мор, 1997. 351 с.
  43. С.О. Вопросы морской тактики и подготовки офицеров. М.: Военмориздат, 1943. 264 с.
  44. С.О. Рассуждения по вопросам морской тактики. М.: Военмориздат, 1943. 516 с.
  45. С.О. Документы. В 2-х т. М.: Воениздат, 1953−1960. Т. 1. -575 е.- Т. 2. 783 с.
  46. А. Помни войну // Философия войны. М.: Анкил-ВОИН, 1995. С. 99−140.
  47. М. Центральная цитадель нации // Какая армия нужна России? Взгляд из истории. Российский военный сборник. Вып. 9. М., 1995. С. 45−62.
  48. М. Родина и герои // Христолюбивое воинство. Православная традиция русской армии. Российский военный сборник. Вып. 12. М., 1997. С. 119−134.
  49. Е. Дух офицера в материалистическую эпоху // Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российской вооруженной силы. Российский военный сборник. Вып. 13. М., 1997. С. 433−442.
  50. В.П. Сельскохозяйственные рабочие и война. Пг.: Жизнь и знание, 1917. 143 с.
  51. В.П. Сколько стоит война и кто должен за нее расплачиваться. Саратов, 1917. 16 с.
  52. Митрополит Антоний (Храповицкий). О религиозном воспитании армии // Христолюбивое воинство. Православная традиция русской армии. Российский военный сборник. Вып. 12. М., 1997. С. 200−207.
  53. Д. Заметки полкового священника о русском солдате // Христолюбивое воинство. Православная традиция русской армии. -Российский военный сборник. Вып. 12. М., 1997. С. 173−179.
  54. Г. Ф. Биология войны. Пер. с нем. JL: Переводчик, 1926. -156 с.
  55. П. Воинское воспитание // Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российской вооруженной силы. Российский военный сборник. Вып. 13. М., 1997. С. 192−282.
  56. А. Армия и религия // Христолюбивое воинство. Православная традиция русской армии. Российский военный сборник. Вып. 12. М., 1997. С. 213−227.
  57. А. Армия и толпа. Опыт психологии. (Сообщение, сделанное в собрании офицеров Ген. Штаба Варшавского военного округа 11 марта 1910 г.). Варшава, 1910. 103 с.
  58. А. Паника. (Психологический этюд) // Военный сборник. 1910. N 7.
  59. Д. При каких условиях армия не только считается, но и бывает «победоносной»? // Христолюбивое воинство. Православная традиция русской армии. Российский военный сборник. Вып. 12. М., 1997. С. 155−162.
  60. А. Философия воинской дисциплины // Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российской вооруженной силы. Российский военный сборник. Вып. 13. М., 1997. С. 283−318.
  61. П. Причины войны и пути к миру. Пг.: Карбасников, 1917. 31 с.
  62. П. Причины войны и условия мира // Новый журнал. 1944. N 1.С. 238−251.
  63. Г. Социальные законы. Пер. с франц. СПб., 1901. 63 с.
  64. Г. Личность и толпа. Очерки по социальной психологии. Пер. с франц. СПб.: Большаков и Голов, 1903. 176 с.
  65. Ухач-Огорович Н. А. Военная психология. Киев, 1911. 277 с.
  66. Философия войны. М.: Анкил-ВОИН, 1995. 238 с.
  67. Христолюбивое воинство. Православная традиция русской армии. -Российский военный сборник. Вып. 12. М., 1997. 495 с.
  68. Е. Государственно-политическое воспитание армии // Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российской вооруженной силы. Российский военный сборник. Вып. 13. М., 1997. С. 418−432.
  69. Р. Философия войны. Пер. с нем. Пг.: Образование, 1915. 326 с.
  70. Т.Е. Первые шаги психиатрии во время русско-японской войны за 1904−1905 гг. (Доклад на заседании Общества Киевских врачей 28 октября 1906 г.). Киев: Просвещение, 1907. 59 с.
  71. Т.Е. Психика бойцов во время сражений. СПб., 1905. 51 с.
  72. Т.Е. Рассказы и наблюдения из настоящей русско-японской войны. (Военно-психологические этюды). Киев: Литотип. т-ва Кушнерев и К", 1905. 60 с.
  73. П. Влияние веры на военное дело // Христолюбивое воинство. Православная традиция русской армии. Российский военный сборник. Вып. 12. М., 1997. С. 180−193.
  74. Golovin N.N. The Russian Army in the World War. A sociological study. Yale University Press New-Haven. Conn. USA, 1931. — 287p.
  75. Sorokin P.A. Contemporary sociologicaltheories. Through the first quarter of the 20th century. New York: Harper & Row, 1964. 785 p.
  76. Труды советского и постсоветского периодов
  77. А. Офицеры Русского Генерального штаба об опыте русско-японской войны // Военно-исторический журнал. 1975. N 8. С. 99−104.
  78. Ю.А., Лобастое О. С., Спивак Л. И., Щукин Б. П. Психогения в экстремальных условиях. М.: Медицина, 1991. 96 с.
  79. .Г. Из оборонного опыта советской психологии // Советская педагогика. 1943. N 2−3. С. 48−50.
  80. В.Г. Особенности течения психогений военного времени у лиц, перенесшихгравму мозга // Нервные и психические заболевания военного времени. (Под ред. А.С.Шмарьяна). М., 1948. С. 402−409.
  81. А. В. Педагогические основы обучения советских воинов. М.: Воениздат, 1962. 152 с.
  82. А.В., Вдовюк В. И., Городов П. Н. и др. Основы военной психологии и педагогики. Учебн. пособие. М.: Воениздат, 1981. 366 с.
  83. А.В., Тлоточкин А. Д., Феденко Н. Ф., Шеляг В. В. Проблемы психологии воинского коллектива. М.: Воениздат, 1973. 302 с.
  84. А.В., Тлоточкин А. Д., Феденко Н. Ф., Шеляг В. В. Психология воинского коллектива. М.: Воениздат, 1967. 252 с.
  85. А.В., Давыдов В. П., Феденко Н. Ф. Основы военной психологии и педагогики. Учебн. пособие. М.: Просвещение, 1988. 271 с.
  86. А.В., Котов Н. Ф., Кравчун Н. С. Основы военной педа-гогки. Учебн. пособие. М.: ВПА, 1963. 399 с. 11 .Болтин Е. Быт на службе боевого воспитания. М.: Госвоениздат, 1931. 62 с.
  87. Введение в профессию: учебно-методическое пособие для войсковых психологов и социологов. М.: ЦВСППИ ВС, 1992. 128 с.
  88. В.Н., Регентов Т. П. К вопросу о развитии русской военной социологии // Социологические исследования. 1985. N 4. С. 98−101.
  89. Военная инженерная психология. М.: Воениздат, 1970. 398 с.
  90. Военная психология. М.: Воениздат, 1967. 260 с.
  91. Военная психология. М.: Воениздат, 1972. 400 с.
  92. Военная психология и педагогика. Учебное пособие. М.: Совершенство, 1998. 376 с.
  93. Военно-психологические взгляды русских военных деятелей XVIII—XX вв.еков. М.: Главное управл. по работе с личным составом МО РФ, 1992. Ч. 1. 255 е.- Ч. 2. — 251 с.
  94. Военно-социологическое исследование. Методическое пособие по организации и проведению. М.: ИВИ МО СССР, 1987. 338 с.
  95. Война и армия. Философско-социологический очерк. М.: Воениздат, 1977. 415 с.
  96. Д.А. Беседы о воинской этике. М.: ДОСААФ, 1977. 160 с.
  97. Д.А. Воинская этика. М.: Воениздат, 1976. 320 с.
  98. Д.А. Доблести. М.: Молодая гвардия, 1981. 192 с.
  99. Д.А. Морально-политический фактор Великой Победы // Вопросы философии. 1975. N 3. С. 10−21.
  100. Д.А. Психологическая война. Подрывные действия империализма в области общественного сознания. М.: Воениздат, 1983. -288 с.
  101. Д.А. Социологический и гносеологический анализ проблем военно-этической теории. Автореф. дисс. на соиск. уч. степ, докт. филос. наук. М., 1971. 60 с.
  102. Д.А. Феномен героизма. О героях и героическом. М.: Политиздат, 1985. 262 с.
  103. Д.А. Этика советского офицера. М.: Воениздат, 1973. -230 с.
  104. В.Я. Социология военная // Социологический словарь. Минск: Университетское изд., 1991. С. 379−380.
  105. С.В. Неврозы военного времени // Психозы и психоневрозы войны. (Под ред. В.П.Осипова). JI.-M., 1934. С. 41−66.
  106. М.И., Феденко Н. Ф. Основы психологии. Учебн. пособие. М.: ВПА, 1962. 295 с.
  107. Т.Г. Психология. Учебн. пособие для воен. учебн. заведеий. М.: Воениздат, 1952. 207 с.
  108. ЪЪ.Журавков М. Г. Моральный облик советского воина. М.: Воениздат, 1954. 72 с.
  109. Идейная закалка военных кадров. Проблемы, опыт. Сб. М.: Воениздат, 1979. 128 с.
  110. С.К. Моральный фактор в современных войнах. 3-е изд., пе-рераб. и доп. М.: Воениздат, 1979. 223 с.
  111. Информационно-методический сборник // Центр военно-социологических, психологических и правовых исследований Вооруженных Сил. М., 1992−1994. NN 1−9.
  112. Как организовать и провести военно-социологическое исследование. Учебно-методическое пособие. М.: ЦВСППИ, 1994. 196 с.
  113. М.П. Сержанту о психологии. М.: Воениздат, 1962. -102 с.
  114. Коробейников М. И Современный бой и проблемы психологии. М.: Воениздат, 1972. 234 с.
  115. Н. Психология и солдат. Пер. с англ. М.: Воениздат, 1960. -136 с. 41 .Краснушкин Е. К. Психогении военного времени // Нервные и психические заболевания военного времени. (Под ред. А.С.Шмарьяна). М., 1948. С. 245−252.
  116. .В., Соловьев С. С. Обработка и анализ данных военно-социологического исследования: методическое пособие. М.: ВПА, 1991. 51 с.
  117. Ф., Стратегия. Пер. с франц. М.: Воениздат, 1939. 546 с.
  118. П. Психологическая война. Перев. с англ. М.: Воениздат, 1962. 350 с.
  119. В.И. Личность в экстремальных условиях. М.: Политиздат, 1989. 304 с.
  120. Локальные войны. История и современность. М.: Воениздат, 1981. -304 с.
  121. Г. Д. Психология. Очерки по вопросам обучения и воспитания советских воинов. М.: Воениздат, 1960. 256 с.
  122. Г. Д., Платонов КК Психология. М.: Воениздат, 1964. 344 с.
  123. Методические рекомендации по организации деятельности нештатных групп изучения общестенного мнения военнослужащих. М.: ЦИСПП, 1990. 59 с.
  124. ИХ. Военная психология и реальность боя // Современная буржуазная военная психология. Сб. перев. статей. М.: Воениздат, 1964. С. 49−63.
  125. ИВ. Военная социология: проблемы исторического пути и методологии // Социологические исследования. 1993. N 12. С. 4−20.
  126. И.В. Исследование войны как специфического социального процесса // Социологические исследования. 1992. N 3. С. 135 139.
  127. Общественное мнение в воинском коллективе. М: Воениздат, 1993. -80 с.
  128. Основы военной педагогики и психологии. Учебное пособие. М.: Воениздат, 1964. 383 с.
  129. К.К. Психология летного труда. М.: Воениздат, 1960. 351 с.
  130. Ы.Подоляк Я. В. Личность и коллектив. Психология военного управления. М.: Воениздат, 1989. 350 с.
  131. А.И. Информатизация и военное дело. М.: Знание, 1991. -61 с.
  132. Психозы и психоневрозы войны. (Под ред. В.П.Осипова). М.-Л., 1934. 150 с.
  133. Психологический отбор летчиков. Киев, 1966. 234 с.
  134. В.М. Предмет и методы конкретных военно-социологических исследований. М.: ВПА, 1971. 152 с.
  135. С.П. Вопросы психопатологии военного времени // Психозы и психоневрозы войны. (Под ред. В.П.Осипова). М.-Л., 1934. С. 14−33.
  136. C.JI. Советская психология в условиях Великой Отечественной войны // Под знаменем марксизма. 1943. N 9−10. С. 45−61.
  137. В.П. Эмпирические социологические исследования в РККА и РККФ в 20-е годы: состояние, проблемы, опыт // В. И. Ленин и актуальные проблемы военного строительства. Сб. научных статей. М.: ВПА, 1990. С. 134−154.
  138. В.В. Военная социология: опыт и проблемы // Социологические исследования. 1993. N 12. С. 20−32.
  139. В. В. Основы марксистско-ленинского учения о войне и армии. Учебное пособие для высших военных училищ. М.: Воениздат, 1982. 175 с.
  140. В.В. Социология войны. М.: Научный мир, 1997. 398 с.
  141. М.П. Роль морального фактора в победе советского народа и советских вооруженных сил в Великой Отечественной войне. Авто-реф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. фил ос. наук. М., 1954. 25 с.
  142. Скирдо М. П Моральный фактор в Великой Отечественной войне. М.: Воениздат, 1959. 136 с.
  143. Современная буржуазная военная психология. Сб. переводных статей. М.: Воениздат, 1964. 296 с.
  144. Современный бой и психология воина. М.: Воениздат, 1967. 240 с.
  145. Солдат и война. Проблемы морально-политической и психологической подготовки советских воинов. М.: Воениздат, 1971. 318 с.
  146. С.С. Основы практической военной социологии. М.: «Анкил-ВОИН», 1996. 240 с.
  147. Г. В., Волкогонов Д. А., Коробейников М. П. Человек в современной войне. Проблемы морально-политической и психологической подготовки советских воинов. М.: Воениздат, 1981. 264 с.
  148. В.В. Индивидуальный подход в воспитании воинов: заметки психолога. М.: Воениздат, 1978. 160 с.
  149. А. Военная психология и вопросы военно-политического воспитания в РККА. M.-JL: Воениздат, 1929. 104 с.
  150. .М. Ум полководца. (Опыт психологического исследования мышления полководца по военно-историческим материалам) // Теплое Б. М. Проблемы индвидуальных различий. М.: Изд-во Акад. пед. наук РСФСР, 1961. С. 252−344.
  151. С.А. Война и современность. М.: Наука, 1986. 213 с.
  152. С.А. Философия и военная теория. М.: Наука, 1975. 312 с.
  153. Т.К. Пограничные нервно-психические расстройства. М.: Медицина, 1987. 304 с. 81 .Феденко Н. Ф., Раздуев В. А. Русская военная психология. (Середина XIX начало XX века). М.: ГА ВС, 1993. — 256 с.
  154. Н.Ф., Сергеюк П. И., Стрельников Е. А., Додельцев Р. Ф. Буржуазная военная психология и ее использование в подготовке империалистических армий. Учебн. пособие. М., 1978. 267 с.
  155. Философия и военная история. М.: Наука, 1979. 327 с.
  156. М.В. Избранные произведения. М.: Воениздат, 1957. Т. 1. -472 е.- Т. 2. 500 с.
  157. Т.Д. Основы военной психологии. M.-JI.: Госиздат, 1929. -320 с.
  158. А.Х. Методологические вопросы анализа и оценки морального фактора в войне. Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. фи-лос. наук. М., 1977. 22 с.
  159. .М. Мозг армии. Т. 1−3. М.: Военный вестник, 19 271 929.
  160. В.В. В этом наша сила. Очерк о духовном облике советского народа и воинов Вооруженных Сил СССР. М.: Воениздат, 1960. -144 с.
  161. В.В. Духовный облик советского народа и советских воинов. Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. филос. наук. М., 1958. 17 с.
  162. В.В. Структура общественного сознания и проблемы формирования духовного облика советских воинов. Доклад об опубл. работах. М.: ВПА, 1971. 65 с.
  163. JI.P. Танковая война. Пер. с немецк. М.: Госвоениздат, 1936. 371 с.
  164. В. Победа с полным уничтожением противника. Пер. с не-мецк. М.: Воениздат, 1941. 92 с.
  165. Г. Рецензия на книгу Рукьера «Психоневрозы войны» // Военно-санитарное дело. 1930. N 10. С. 48−50.
  166. Историческая психология, философия и методология истории
  167. М.А. О роли человеческой субъективности в истории // История СССР. 1989. N 3. С. 115−131.
  168. И.Г. Проблемы социальной перцепции в исторической психологии // Психология межличностного познания. М.: Педагогика, 1981. С. 16−25.
  169. И.Г. Развитие психолого-исторических представлений. Учебн. пособие. Киев: Изд. Киевск. ун-та, 1988. 71 с.
  170. И.Г. Теоретико-методологические основы психолого-исторических исследований. Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. докт. психол. наук. Ростов-на-Дону, 1985. 30 с.
  171. И.Г., Шкуратов В. А. Проблемы исторической психологии. Ростов-на-Дону: Изд. Ростов, ун-та, 1982. 224 с.
  172. Ю.Л. «Анналы»: переломный этап? // Одиссей. Человек в истории. Культурно-антропологическая история сегодня. М.: Наука, 1991. С. 7−24.
  173. .И. Герменевтика. История и современность // В: Гада-мер Х.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988. С. 5−37.
  174. М. Апология истории, или Ремесло историка. М.: Наука, 1986. 256 с.
  175. Е.Ю. Развитие историко-психологического направления в отечественной и зарубежной психологии. Автореф. дисс. канд. псих, наук. СПб., 1994. 16 с.
  176. P.M. Философия немецкого романтизма: Гельдерлин, Шлейермахер. М.: Наука, 1989. 161 с.
  177. А. К. Традиционные историко-филологические приемы -необходимое условие новизны // Одиссей. Человек в истории. Личность и общество. 1990. М.: Наука, 1990. С. 17.
  178. Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. 368 с.
  179. Гадамер Х.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988. 704 с.
  180. Гадамер Х.-Г. Философские основоположения XX века // Философия человека: традиции и современность. Вып. 2. Сб. обзоров. М.: ИНИОН, 1991. С. 106−118.
  181. Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. 368 с.
  182. Герменевтика: история и современность. Критические очерки. М.: Мысль, 1985. 303 с.
  183. Героика и страх как модусы человеческого существования. Ранние произведения Э.Юнгера. (Обзор) // Философия человека: традиции и современность. Вып. 2. Сб. обзоров. М.: ИНИОН, 1991. С. 196−221.
  184. .А. Массовое сознание. М.: Политиздат, 1987. 368 с.
  185. А.Я. Об исторической закономерности // Философские проблемы исторической науки. М.: Наука, 1969. С. 51−79.
  186. А.Я. Социальная психология и история. Источниковедческий аспект // Источниковедение: теоретические и методические проблемы. М., 1969. С. 384−426.
  187. А.Я. Исторический синтез и школа «Анналов». М.: Индрик, 1993. 328 с.
  188. В. Описательная психология. М.: Русский книжник, 1924. -118 с.
  189. В. С. Методологические проблемы теоретического и исторического познания. М.: Мысль, 1968. 318 с.
  190. КМ. От Киркегора до Камю. Философия, эстетика, культура. М.: Искусство, 1991. 340 с.
  191. Загадка человеческого понимания. М.: Политиздат, 1991. 352 с.
  192. А. И. О применении методов современной психологии к историко-культурному материалу // Одиссей. Человек в истории. Личность и общество. 1990. М.: Наука, 1990. С. 15−16.
  193. С.Н. Герменевтика и проблема понимания. М.: Политиз-да, 1991. 353 с.
  194. Е.Ю., Куприянов А. И. Ментальное измерение истории: поиски метода // Вопросы истории. 1995. N 7.
  195. Э.В. Диалектика и герменевтика // Современные зарубежные концепции диалектики. Критические очерки. М., 1987. С. 133−163.
  196. История и психология. (Под ред. Б.Ф.Поршнева). М.: Наука, 1971. 384 с.
  197. А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство. М.: Политиздат, 1990. 416 с.
  198. Г. С. Общественно-историческое познание второй половины XX века, его тупики и возможности их преодоления // Одиссей.
  199. Человек в истории. Образ «другого» в культуре. 1993. М.: Наука, 1994. С. 247−255.
  200. А.Г. Курс лекций по социальной психологии. М.: Высшая школа, 1972. 176 с.
  201. Копелев JI.3. Чужие // Одиссей. Человек в истории. Образ «другого» в культуре. 1993. М.: Наука, 1994. С. 8−18.
  202. МЛ. Психология и безопасность. Таллин: Валгус, 1987. 440 с.
  203. В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание. М.: Изд. МГУ, 1991. 192 с.
  204. Г. Психология народов и масс. Пер. с франц. СПб.: Макет, 1995. 312 с.
  205. В. Фрейд, психоанализ и современная западная философия. М.: Политиздат, 1990. 400 с.
  206. АН. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1977. 304 с.
  207. Личность в XX столетии. Анализ буржуазных теорий. М.: Мысль, 1979. 260 с.
  208. О.М. Современное зарубежное источниковедение. М.: Высшая школа, 1983. 142 с.
  209. Межинститутский семинар по исторической психологии // Одиссей. Человек в истории. Исследования по социальной истории и истории культуры. 1989. М.: Наука, 1989. С. 183−190.
  210. Основные работы И. Мейерсона и его последователей по исторической психологии // Вопросы психологии. 1962. N 5. С. 116−129.
  211. .Ф. Социальная психология и история. М.: Наука, 1979. -232 с.
  212. О.Д. Историко-психологическое исследование: предполагаемая структура и возможные источники // Культура средних веков и нового времени. М.: Изд. МГУ, 1987. С. 17−27.
  213. Л.Н. Что такое менталитет? Историографические заметки // Отечественная история. 1995. N 3. С. 158−166.
  214. Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М.: ИВИ РАН, 1998. 282 с.
  215. Л.П. Социальная история и историческая антропология: новейшие тенденции в современной британской и американской медиевистике // Одиссей. Человек в истории. Личность и общество. 1990. М.: Наука, 1990. С. 167−181.
  216. И. И. Методологические проблемы социально-исторической психологии. (На материале французской исторической «школы»
  217. Анналов"). Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. филос. наук. М., 1972. 20 с.
  218. И. И. Проблемы социально-исторической психологии в зарубежной историографии XX в. // Вопросы философии. 1972. N 7. С. 128−136.
  219. В.Ф. Человек, его природа и смысл бытия. JL: Изд. ЛГУ, 1990. 360 с.
  220. С.И., Абдурахманов РА. Психологические последствия воздействия боевой обстановки: Учебное пособие. М.: МО РФ, 1992. 69 с.
  221. Терьяр де Шарден П. Феномен человека. М.: Наука, 1987. 240 с.
  222. А.Дж. Постижение истории. М.: Прогресс, 1991. 732 с.
  223. П. Проблемы исторической психологии // Вопросы психологии. 1983. N 2. С. 160−161.
  224. О.М. Прогрессивные тенденции в исторической психологии Иньяса Мейерсона // Вопросы психологии. 1963. N 3. С. 118−124.
  225. Д.Н. Психологические исследования. М.: Наука, 1966. 452 с.
  226. Д.Н. Теория установки. М.-Воронеж, 1997. 448 с.
  227. JI. Бои за историю. М.: Наука, 1991. 632 с.
  228. Философия и методология истории. М.: Прогресс, 1977. 335 с.
  229. В. Человек в поисках смысла. Библиотека зарубежной психологии. М.: Прогресс, 1990. 368 с.
  230. Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. М.: Наука, 1991. 456 с.
  231. Э. Анатомия человеческой деструктивности. М.: Изд-во АСТ-ЛТД, 1998. 672 с.
  232. М. Разговор на проселочной дороге. Избранные статьи позднего периода творчества. М.: Высшая школа, 1991. 192 с.
  233. В.А. Историческая психология на перекрестках человеко-знания // Одиссей. Человек в истории. Культурно-антропологическая история сегодня. М.: Наука, 1991. С. 103−114.
  234. В.А. Историческая психология. Ростов н/Д: Изд. «Город N», 1994. 288 с.
  235. В.А. Не позабыть вернуться назад // Одиссей. Человек в истории. Личность и общество. 1990. М.: Наука, 1990. С. 34−37.
  236. А.И. Субъективная реальность и исторический субъект в философии В.Дильтея. Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. филос. наук. Вильнюс, 1986. 20 с.
  237. К. Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991. 528 с.
  238. Berkowitz L. Aggression: A Social-Psychological Analysis. New-York, 1962.
  239. Buss A.H. The Psychology and Aggression. New-York London, 1961.
  240. McNeil E.B. Psychology of Aggression. «Jurnal of Conflict Resolution». 1959. Vol. III. N 3.
  241. Fromm E. The Case for Unilateral Dissarmaments. «Daedalus». 1960. Vol. 9. N 4.
  242. Fromm E. The Heart of Man. Its Genius for Good and Evil. New-York -Evanston London, 1964.
  243. Fromm E. Beyong the Chains of Illusion. My Encounter with Marx and Freud. New-York, 1962.3. История
  244. Военная история. M.: Воениздат, 1984. 376 с.
  245. С.В. Русский офицерский корпус. М.: Воениздат, 1993. 366 с.
  246. В.Л. Первая конная армия: за кулисами славы // Вопросы истории. 1994. N 12. С. 64−77.
  247. В. С. Мемуары как источник по истории советского периода. М.: Изд. МГУ, 1970. 114 с.
  248. В.М. Встреча с Россией. Как и чем живут в Советском Союзе. Письма в Красную Армию. 1939−1940. Нью-Йорк, 1944. -589 с.
  249. П.А. Русский офицерский корпус на рубеже двух столетий (1881−1903 гг.) // Военно-исторический журнал. 1971. N 8. С. 39−47.
  250. П.А. Русский офицерский корпус накануне Первой мировой войны // П. АЗайончковский (1904−1983 гг.): Статьи, публикации и воспоминания о нем. М.: РОССПЭН, 1998. С. 24−69.
  251. ПА. Самодержавие и русская армия на рубеже XIX и XX вв. М.: Мысль, 1973. 351 с.
  252. Е.Ю. Общество и реформы 1945−1964. М.: Россия молодая, 1993. 200 с.
  253. Е.Ю. Общество, вышедшее из войны: русские и немцы в 1945 году // Отечественная история. 1995. N 3. С. 90−100.
  254. Е.Ю. Мир мнений советского человека. 1945−1948 годы. По материалам ЦК ВКП (б) // Отечественная история. 1998. N 3. С. 2539- N 4. С. 99−108.
  255. А.Г. Военные специалисты на службе Республики Советов. 1917−1920 гг. М.: Наука, 1988. 277 с.
  256. А.А. История русской армии. В 4-х т. М.: Голос, 1994. Т. 1. 304 е.- Т. 2. — 336 е.- Т. 3. — 350 е.- Т. 4. — 368 с.
  257. М.И. Репрессии в Красной Армии: итоги новейших исследований // Отечественная история. 1997. N 5. С. 109−121.
  258. С. С. Об особенностях эволюции источников мемуарного характера. (К постановке проблемы) // История СССР. 1979. N 6. С. 55−70.
  259. С. С. Об отражении особенностей социальной психологии в мемуарных источниках последней трети XVIII первой трети XIX в. // Проблемы источниковедения истории СССР и специальных исторических дисциплин. М.: Наука, 1984. С. 31−40.
  260. С.Д. Об «офицерском» прошлом красных командиров // Отечественная история. 1995. N 4. С. 213.
  261. Ю.А. Почему мы победили? О массовом сознании в годы войны // Свободная мысль. 1994. N 11. С. 62−81.
  262. М.И. Как мы управляли Германией. Политика и жизнь. М.: РОССПЭН, 1995. 351 с.
  263. Сенявская Е-.С. 1941−1945. Фронтовое поколение. Историко-психологическое исследование. М.: ИРИ РАН, 1995. 220 с.
  264. Е.С. Человек на войне. Историко-психологические очерки. М.: ИРИ РАН, 1997. 232 с.
  265. Н.С. «Крепить оборону Страны Советов» («Военная тревога» 1927 г. и ее последствия) // Отечественная история. 1996. N 3. С. 155−161.
  266. Советский простой человек. (Опыт социального портрета на рубеже 90-х). М.: Мировой океан, 1993. 300 с.
  267. АК. Социальная история России новейшего времени: проблемы методологии и источниковедения // Теоретические проблемы исторических исследований. Вып. 1. М: Изд. МГУ, 1998. С. 68−119.
  268. М.Н. Мемуары как исторический источник. М., 1959. 80 с.
  269. М.Н. Мемуары как источник по истории советского общества // Вопросы истории. 1960. N 12. С. 55−71.
  270. А. О. Современные тенденции социальной истории // Социальная история. Ежегодник. 1997. М.: РОССПЭН, 1998. С. 7−10.
  271. . Неизвестная война // Вопросы истории. 1995. N 1. С. 104−113.
  272. С.Н. О воинской дисциплине в Белой и Красной армиях // Вопросы истории. 1996. N 2. С. 173−174.
  273. Connel J. Writing about Soldiers. Journal of the Royal United Services Institute. August 1963.
  274. Hastings Max. Overlord: D-day and the battle for Normandy. New-York: Simon and Schuster, 1984- Русское издание: Хастингс M. Операция «Оверлорд»: Как был открыт второй фронт. М.: Прогресс, 1988.
  275. Holmes R. Acts of War. The Behaviour of Men in Battle. New-York, 1987.
  276. Janowitz J. The Professional Soldier. Toronto, 1964.
  277. Keegan J. The Face of Battle. London, 1976.
  278. Oral History // Mundlich erfragte Geschichte. Gottihgen, 1990.
  279. StoufferA. et al. The American Soldier. Vols. I, II. Princeton, 1965.
  280. Sajer G. The Forgotten Soldier. S.I. 1971.
  281. Terkel S. The Good War. An Oral History of World War II. New-York, 1984.
  282. Vough A.A. History of Militarism. New-York, 1950.1. РУССКО-ЯПОНСКАЯ ВОЙНА 1904−1905 гг.
  283. Источники 1) Документы и материалы
  284. С.Ю. Вынужденные разъяснения графа Витте по поводу отчета генерал-адъютанта Куропаткина о войне с Японией. М., 1911. 100 с.
  285. Дело о сдаче крепости Порт-Артур японским войскам в 1904 г. Отчет. Сост. под ред. В. А. Апушкина. 2 т. СПб.: Березовский, 1908.
  286. Из боевого прошлого русской армии. Документы о доблести и героизме русских солдат и офицеров. М.: Госполитиздат, 1944. 184 с.
  287. Иллюстрированная летопись русско-японской войны. (По официальным данным, сведениям печати и показаниям очевидцев). Вып. 1−21. СПб.: Новый журнал иностр. литерат., 1904−1905.
  288. М. Русско-японская война. Официальные донесения японских главнокомандующих сухопутными и морскими силами. Т, 1−2. Пер. с англ. СПб.: Березовский, 1908−1909.
  289. А.Н. Отчет генерал-адъютанта Куропаткина, т. 1−4. СПб.-Варшава, 1906−1907.
  290. Летопись войны с Японией. СПб., 1904−1905, N 1−72.
  291. С. Сборник военно-исторических примеров из русско-японской войны 1904−1905 гг. Курс прикладной тактики по программе 1907 г. для военных и юнкерских училищ. Изд. 2-е. СПб.: Березовский, 1910. 268 с.
  292. Портсмутский договор. М.: Воениздат, 1939. 15 с.
  293. Послесловие к Порт-Артурскому процессу. Сборник статей. СПб., 1908. 76 с.
  294. Русско-японская война в наблюдениях и суждениях иностранцев. СПб.: Березовский, 1908. Вып. 1−32.
  295. Русско-японская война. Официальные телеграммы с 27 января по 28 апреля 1904 г. СПб., 1905. 120 с.
  296. Русско-японская война 1904−1905 гг. (Действия сухопутных войск). Сборник документов. М.: Воениздат, 1941. 528 с.
  297. Русско-японская война на суше и на море. Худож. альбом с текстом. Вып. 1−8. СПб.: Березовский, 1904−1906.
  298. Русско-японская война 1904−1905 гг. Действия флота. Документы. Т. 1−9 (Отд. I-IV). СПб. Издание Исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904−1905 гг. при Морском генеральном штабе. 1907−1914.
  299. Русско-японская война 1904−1905 гг. Материалы для описания действий флота в 1904—1905 гг. Вып. 1−2. СПб., 1910−1912. Санитарный отчет по флоту за русско-японскую войну 1904−1905 гг. Ч. 1−3. Кронштадт, 1915.
  300. Сборник положений и правил, изданный русским правительством и иностранными государствами по случаю войны между Россией и Японией. Вып. 1−2. СПб., 1904.
  301. Стенографический отчет Порт-Артурского процесса. Вып. 1−9. СПб., 1908−1913.
  302. Д.И. Пять недель в отряде генерала Мищенко. Воспоминания участника Д. И. Аничкова. СПб.: Воен. книгоизд. Шнеур, 1907. 60 с.
  303. В.А. Куропаткин. Из воспоминаний о русско-японской войне. 2-е изд. СПб.: Тип. Рус. скоропечатня, 1908. 213 с.
  304. В.А. Мищенко. Из воспоминаний о русско-японской войне. СПб.: Березовский, 1908. 208 с.
  305. Аишед-Бартлетт Э. Осада и сдача Порт-Артура. Пер. с англ. СПб.: Березовский, 1907. 492 с.
  306. В.П. Японская кампания. (Дневник полкового врача). Тула, 1926. 100 с.
  307. П.Н. Сандепу Мукден. Воспоминания очевидца — участника войны. СПб.: Сев. книгоизд., 1911. — 362 с.
  308. JI. Японцы под Мукденом. Пер. с итал. СПб.: Березовский, 1908. 164 с.
  309. О.А. фон. Артур пал! Дневник сестры милосердия О.А. фон Баумгартен. СПб.: Воен. книгоизд. Шнеур, б.г. 1907. 137 с.
  310. OA. фон. В осажденном Порт-Артуре. Дневник сестры милосердия О. А фон Баумгартен. СПб.: Тип. Суворина, 1906. 310 с.
  311. В.Г. Бой на реке Шахэ. (Взятие Путиловской сопки). СПб.: Изд. Общ-ва ревнителей воен. знаний, 1905. 43 с.
  312. Е.С. Свет и тени русско-японской войны 1904−1905 гг. (Из писем к жене). СПб., 1908. 94 с.
  313. В.В. Записки врача. На японской войне. М., 1986. 557 с.
  314. В.В. На японской войне. Записки. М., 1961. 268 с. (Собр. соч. В 5-ти т. Т. 3.)
  315. С.Ю. Воспоминания. Т. 1−2. М.: Соцэкгиз, 1960. 555, 639 с.
  316. Воспоминания порт-артурского солдата. 13 ноября 1904 г. СПб.: Тип. т-ва Печ. станка, 1906. 20 с.
  317. В трущобах Маньчжурии и наших восточных окраин. Сб. очерков, рассказов и воспоминаний военных топографов. Одесса, 1910. 459 с.
  318. Гамильтон Я.С. М. Записная книжка штабного офицера во время русско-японской войны. Пер. с англ. СПб.: Березовский, 1906−1907. Ч. 1. 1906. 335 е.- Ч. 2. 1907. — 325 с.
  319. Гарин-Михайловский Н. Г. Дневник во время войны. Пг.: Изд. т-ва Маркса, 1916.- 292 с.
  320. Н.И. На походе и в бою. Отрывки из воспоминаний. Варшава: Тип. Варш. учебн. окр., 1906. 22 с.
  321. Н.Э. В действующей армии. Письма военного корреспондента. СПб., 1907. 292 с.
  322. Н.И. На войне и о войне. Мысли и впечатления. (Из дневника участника русско-японской войны). 1904−1905 гг. СПб.: Тип. Пивоварский и Типограф, 1913. 156 с.
  323. А.Е. На театре войны. (Из дневника). Киев: Тип. Куль-женко, 1908. 125 с.
  324. А.Н. На позициях Порт-Артура. Из дневника ротного и батальонного командира. СПб.: Березовский, 1907. 94 с.
  325. М.П. Борьба с лучами Восходящего солнца. Из боевых воспоминаний русско-японской войны. М.: Тип. штаба Моск. воен. окр., 1908. 292 с.
  326. М.В. В штабах и на полях Дальнего Востока. Воспоминания офицера Генерального Штаба и командира полка о русско-японской войне. СПб.: Березовский, 1908−1909. Ч. 1. 1908. 368 е.- Ч. 2. 1909. — 444 с.
  327. Г. А. Сибирская казачья дивизия в походе против Японии в1904 и 1905 годах. Дневник участника со 2 февраля 1904 г. по 30 июля1905 г. Ташкент: Тип. Штаба Туркест. воен. окр., 1913. 216 с.
  328. Д. Осада Порт-Артура. Пер. с англ. СПб.: Тип. Гл. упр. уделов, 1907. 124 с.
  329. К. И. Воспоминания о русско-японской войне 1904−1905 гг. участника-добровольца. 2-е изд. СПб.: Тип. Рус. Скоропечатня, 1912. 504 с.
  330. Н.А. В Маньчжурии с Сибирскими стрелками (1904 г.). СПб.: Тип. СПб. уч-ща глухонемых, 1905. 198 с.
  331. Записки сестры милосердия из поездки на Дальний Восток 19 041 905 г. М.: Тип. Обществ, польза, 1912. 80 с.
  332. НЕ. Военно-походные впечатления от Владивостока до Ва-фангоу и от Вафангоу до Ляояна командира роты 1-го ВосточноСибирского стрелкового Его Величества полка: Вафангоу, Кайджоу -Дачепу, Ташичао, Ляоян. 2-е изд. СПб.: Тип. Суворина, 1908. 267 с.
  333. НЕ. Впечатления раненого в русско-японскую войну. М.: Изд. Маевского, 1914. 148 с.
  334. Из дневника Артурца. Уфа: Тип. Михайлова, 1906. 164 с.
  335. Ф. Рассказы из воспоминаний о русско-японской войне 1904−1905 гг. Белгород, 1913. 151 с.
  336. Кан Р. Из вражеского стана. Из «Дневника военного корреспондента» при японской армии. Пер. с франц. СПб.: Изд. Лагова, 1905. 66 с.
  337. JI.M. Последний день Порт-Артура. Воспоминания участника штабс-капитана Карамышева (командира Курганской батареи). СПб.: Изд. Е.К., 1907. 16 с.
  338. А.В. Дневник забайкальского казачьего офицера. Русско-японская война 1904−1905 гг. СПб.: Березовский, 1908. 430 с.
  339. В.В. Скорбные дни. Дневник-хроника русской жизни в Китае за время русско-японской войны. М., 1912. 212 с.
  340. В.П. На «Орле» в Цусиме. Воспоминания участника русско-японской войны на море в 1904—1905 гг. Л.: Судпромгиз, 1955. 543 с.
  341. М.И. Осада и сдача крепости Порт-Артур. Мои впечатления. Киев: Тип. окр. штаба, 1907. 328 с.
  342. B.C. Через три океана. Воспоминания врача о морском походе в русско-японскую войну 1904−5 г. 2-е изд. СПб.: Тип. Флейтмана, 1910. 257 с.
  343. НИ. На войну! Письма, воспоминания, очерки военного корреспондента. СПб., 1905. 172 с.
  344. ИН. Год войны. 14 месяцев на войне. Очерки русско-японской войны с февраля 1904 по апрель 1905 г. Т. 1−2. СПб., 1905−1911. Т. 1. 1905. 586 е.- Т. 2. 1911. — 261 с.
  345. А.И. В плену у японцев. (Рассказ казака. Ивана Михайловича Согрина). Троицк: Тип. Берх, 191. 31 с.
  346. А.И. Разбитый разъезд. (Рассказ казака Ивана Михайловича Павлючка). Троицк: Тип. Берх, 1913. 27 с.
  347. А.Н. Дневник. Предисл. М. Н. Покровского. Н.-Новгород: Нижполиграф, 1923. 140 с.
  348. А.Н. Записки генерала Куропаткина о русско-японской войне. Итоги войны. Изд. 2-е. Берлин, 1911. 557 с.
  349. А.Н. На боевой страде. (Из дневника убитого офицера). М.: Тип. имп. Моск. ун-та, 1908. 52 с.
  350. П. Страдные дни Порт-Артура. Хроника военных событий и жизни в осажденной крепости с 26-го января 1904 г. по 9 января 1905 г. По дневнику мирного жителя и рассказам защитников крепости. В 2-х ч. СПб.: Тип. Шредера, 1906. 819 с.
  351. А. В. Воспоминания из Русско-японской войны 1904−1905 гг. СПб.: Тип. Рус. скоропечатня, 1906. 232 с.
  352. А.В. На морском распутье. Записки участника Цусимского боя. 3-е изд. Ярославль: Кн. изд-во, 1954. 180 с.
  353. Н.Д. На войне. СПб.: Тип. Гл. упр. уделов, 1908. 78 с.
  354. Е.И. Воспоминания о японской войне командира пехотного полка. Плоцк: Тип. губ. правл., 1910. 402 с.
  355. В.А. Дни те. Очерки участника русско-японской войны. СПб.: Изд. Березовский, 1914. 102 с.
  356. На батареях Порт-Артура. (Впечатления). СПб.: Изд. Воен. голоса, 1906. 48 с.
  357. На войну. Из записной книжки запасного солдата. М.: Молодая Россия, 1906. 32 с.
  358. А.А. Из опыта русско-японской войны. (Заметки офицера Генерального штаба). СПб., 1907. 130 с.
  359. Новиков-Прибой А. С. Безумцы и бесплодные жертвы. Рассказ из Цусимского боя. Посвящается товарищам матросам броненосца «Орел». СПб., 1907. 64 с.
  360. В.Ф. Февральские дни под Мукденом. СПб.: Изд. Воен. голоса, 1907. 56 с.
  361. JI. Письма о войне с Японией. Пер. с франц. СПб.: Тип. Гольдберга, 1906. 328 с.
  362. Е.К. Правда о Порт-Артуре. В 2-х ч. СПб.: Изд. Артемьева, 1906−1907. 963 с.
  363. .В. Великая осада. Порт-Артур и его падение. Пер. с англ. СПб.: Березовский, 1906. 268 с.
  364. В.В. Записки о войне офицера запаса. М.: Тип. т-ва Сытина, 1912. 151 с.
  365. Отголоски русско-японской войны. Записки больных и раненых, лечившихся в Челябинском лазарете Красноо Креста и в учреждениях, организованных там же статс-дамою А. Н. Нарышкиной. Казань: Тип. Имп. ун-та, 1914. 337 с.
  366. Ояма (Нагако). Описание упорных боев. Из дневника капитана японской пехоты Ояма (Нагако). Пер. с яп. // Военно-исторический сборник. 1912. N 1, с. 117−134- N 2, с. 43−56- N 3, с. 57−70- N 4, с. 105−128.
  367. Е.В. На Дальнем Востоке в 1905 году. Из наблюдений во время войны с Японией. СПб.: Книгопечатня Шмидт, 1907. 106 с.
  368. Д. Воспоминания и мысли о последней войне (1904−1905 гг.). Стоянка на Шахэ. Мукденский погром. Сыпингайские позиции. СПб.: Воен. книгоизд. Шнеур, 1906. 97 с.
  369. Первый Армейский корпус в войну с Японией 1904−1905 г.: по дневникам, запискам и письмам участников. СПб.: Экон. тип., 1909. 137 с.
  370. Ф.А. Из дневника артурца. В 5-ти вып. СПб., 1908−1913.
  371. Писанецкий (Долинский) А. И. На войне. Очерки, письма и заметки военного корреспондента. Полтава, 1909. 251 с.
  372. Е. С. От Либавы до Цусимы. Письма к жене флагманского корабельного инженера 2-й Тихоокеанской эскадры Евгения Сигизмундовича Политовского. Изд. посмерт. СПб.: Тип. Суворина, 1906. 267 с.
  373. И.И. Судьбы героев. Записки журналиста о поисках матросов крейсера «Варяг» и броненосца «Потемкин». Мурманск: Кн. изд-во, 1961. 160 с.
  374. И.И. Герои «Варяга». М.: Воениздат, 1954. 104 с.
  375. Порт-Артур. Воспоминания участников. Нью-Йорк: Изд. им. Чехова, 1955. 414 с.
  376. Последние дни 2-й Тихоокеанской эскадры. Воспоминания одного из участников Цусимского боя. СПб., 1906. 174 с.
  377. Л.М. Из наблюдений и впечатлений в русско-японскую войну 1904−1905 г. СПб., 1907. 96 с.
  378. Г. К. С. С адмиралом Того. Описание семимесячной действительной службы под его командой. Пер. с англ. СПб.: Березовский, 1907. 324 с.
  379. СЛ. Дневник полковника С.А.Рашевского. (Порт-Артур, 1904). М.-Л.: Изд. АН СССР, 1954. 343 с.
  380. U.K. фон. Мукденское сражение. 20-дневный бой моего отряда от Цинхэчена до Мацзяндана. СПб.: Березовский, 1908. 200 с.
  381. Ф.Ф. Мало прожито много пережито. Впечатления молодого офицера о войне и плене. В 2-х ч. СПб.: Тип. СПб. т-ва Труд, 1907. Ч. 1. 352 е.- Ч. 2. — 254 с.
  382. ИИ. Воспоминания порт-артурца. СПб.: Изд. Комис. по завед. капиталом им. гр. С. А. Строганова, 1910. 257 с.
  383. В.Ф. Бой «Варяга» у Чемульпо // Русская старина. 1907. Т. 129. N 2 (февраль). С. 31−343.
  384. Русско-японская война. Из дневников АН. Куропаткина и Н. П. Линевича. Л.: Госиздат, 1925. 190 с.
  385. Русско-японская война в наблюдениях и суждениях иностранцев. СПб.: Березовский, 1909. 101 с.
  386. Р. Десять месяцев на японско-русской войне. Беспристрастные очерки и впечатления французского военного корреспондента. Пер. с франц. СПб.: Тип. СПб. т-ва Труд, 1908. 340 с.
  387. АА. На войне 1904−1905 гг. Из записок офицера действующей армии. Одесса: Тип. Акц. южно-рус. о-ва печ. дела, 1909. 224 с.
  388. Т. Живые ядра. Очерк боевой жизни японской армии под Порт-Артуром. Пер. с англ. СПб.: Березовский, 1909. 248 с.
  389. Сборник донесений о Цусимском бое 14 мая 1905 г. СПб., 1907. 595 с.
  390. H.JI. Набег на Инкоу. СПб.: Березовский, 1906. 123 с.
  391. А.А. В восточном отряде. От Ляояна к Тюренчену и обратно. Марши, встречи, бои, наблюдения. Варшава: Тип. Варш. учеб. окр., 1908. 260 с.
  392. Г. Г. 646 дней в плену у японцев. СПб.: Березовский, 1910.- 232 с.
  393. В.И. Петровцы на Путиловской сопке. (Воспоминания батальонного командира). СПб.: Изд. Общ-ва ревнителей воен. знаний, 1905. 22 с.
  394. В. Бой при Цусиме. СПб.-М., 1911. 108 с.
  395. В.И. Расплата. Трилогия. 5-е изд. СПб.-М.: Изд. т-ва Вольф, 1912−1913. Ч. 1. 1912. 436 е.- Ч. 2. 1912. — 168 е.- Ч. 3. 1913.- 182 с.
  396. В. Цена крови. Продолжение «Расплаты» и «Боя при Цусиме». СПб.-М.: Вольф, 1910. 221 с.
  397. Серые книжки. Кн. 2. Воспоминания двух солдат о японской войне. Шамордино: Тип. Казан. Амвросиев, жен. пустыни, 1913. 175 с.
  398. В. Порт-Артурские воспоминания. Картинки осадной жизни. СПб.: Тип. т-ва Свет, 1906. 72 с.
  399. Сказания иностранцев о русской армии в войну 1904−1905 гг. СПб.: Абемелек-Лазарев, 1912. 301 с.
  400. JI.H. Куропаткинская стратегия. Краткие заметки бывшего командира 6-го Сибирского армейского корпуса. СПб.: Рус. скоро-печатня, 1910. 477 с.
  401. В.К. Пережитое. Воспоминания зрителя войны. СПб.: Тип. т-ва Труд, 1907. 104 с.
  402. А.М. Моим врагам. (Отповедь генерала АМ. Стесселя). СПб.: Изд. Е.К., 1907. 72 с.
  403. И.П. Правда о войне. 2-е изд. СПб.: Суворин, 1905. 275 с.
  404. Т.Н. Последние дни второй Тихоокеанской эскадры. 2-е изд. СПб.: Тип. Суворина, 1907. 174 с.
  405. Э. Восемнадцать месяцев в Маньчжурии с русскими войсками. Пер. с нем. Ч. 1−2. СПб.: Березовский, 1907−1908. Ч. 1. 1907. 378 е.- Ч. 2. 1908. — 466 с.
  406. A.M. В плену у японцев. СПб.: Тип. «Е.Тиле и пр.», 1908. 117 с.
  407. С.А. На полях Маньчжурии и в России после войны. СПб.: Березовский, 1906. 228 с.
  408. М.М. На подводной лодке. Из дневника участника минувшей войны. М.: Тип. Рус. т-ва, 1912. 119 с.
  409. А. В осаде. Воспоминания порт-артурца. СПб.: Тип. Комарова, 1905. 72 с.
  410. U.K. Путь к Цусиме. М., 1908. 201 с.
  411. Г. С. Описание похода и боевых действий 5-й роты 146-го пехотного Царицинского полка в русско-японскую войну 19 041 905 гг. (Воспоминания командира роты). СПб., 1914. 40 с.
  412. Ф.И. Дневник солдата в русско-японскую войну. В 2-х ч. СПб.: Сенат, тип., 1909. 223 с.
  413. Я.У. Дальний Восток и Порт-Артур. М., 1905. 101 с.
  414. Я.У. Одиннадцатимесячное сидение в Порт-Артуре. Рассказ участника обороны Порт-Артура. М.: Тип. т-ва Сытина, 1905. 119 с.
  415. А.П. На крейсере «Новик». Дневник лейтенанта АП.Штер. СПб.: Тип. Сев. Печатня, 1908. 96 с.
  416. .К. Новое о войне. Воспоминания о морских походах 1904−1905 гг. СПб.: Тип. т-ва Труд, 1907. 174 с.
  417. И. Воспоминания порт-артурца, 1903−1904 г. Одесса: Тип. Южно-Рус. о-ва печ. дела, 1905. 208 с.
  418. П.А. Воспоминания нижнего чина 85-го пехотного Выборгского полка о русско-японской войне. В 2-х ч. 2-е изд. СПб.: Тип. Капитал, 1911. 127 с. 2. Исследования
  419. В.Я. Борьба за Тихий океан. М.: Госполитиздат, 1952. 672 с.
  420. А. Офицеры русского генерального штаба об опыте русско-японской войны // Военно-исторический журнал. 1975. N 8. С. 99−106.
  421. В.А. Русско-японская война 1904−1905 гг. М.: Образование, 1911. 208 с.
  422. А. Японцы под Мукденом. СПб.: Березовский, 1908. 164 с.
  423. Боевая работа русской армии в войну 1904−1905 гг. Ч. 1−2. СПб.: Абамелек-Лазарев, 1912−1913.
  424. Ф.И. Порт-Артур. Японская осада и русская оборона его с моря и суши. Т. 1−2. СПб., 1905−1906.
  425. В. Упущенные благоприятные случаи в армейскх боях русско-японской войны. Примеры. Последствия. Причины неиспользования их. Необходимые мероприятия. СПб.: Березовский, 1910. 54 с.
  426. В., Михеев С. Сборник военно-исторических примеров из русско-японской войны. 1904−1905 гг. Изд. 2-е. М., 1909. 118 с.
  427. П.Д. Русско-японская война 1904−1905 гг. Действия па море. М.: Военмориздат, 1942. 104 с.
  428. Великое сражение Японского моря (Цусимский бой). Пер. с япон. СПб.-М.: Вольф, 1911. 56 с.
  429. А.Н. История русско-японской войны 1904−1905 гг. Вып. 1−3. СПб.: Общ-во ревнителей воен. знаний, 1908−1912.
  430. А. После войны о нашей армии. СПб., 1907. 350 с.
  431. Ф. Тюренчен. (Операции на Ялу в апреле 1904 г.) Вильна, 1908. 61 с.
  432. Ф. Мысли о японской войне. СПб., 1908. 123 с.
  433. А.И. О причинах нашей войны с Японией. С приложениями (документы). СПб., 1905. 230 с.
  434. . Россия в Маньчжурии. (По неопубликованным документам). СПб., 1908. 170 с.
  435. А. Дальневосточная политика США в период русско-японской войны. М.: Госполитиздат, 1952. 396 с.
  436. История военно-морского искусства. Т. 3. М.: Воениздат, 1953. -333 с.
  437. История отечественной артиллерии. Т. 2, кн. 5. M.-JI., 1970. 364 с.
  438. История русско-японской войны 1904−1905 гг. М.: Наука, 1977. -383 с.
  439. История русско-японской войны. Т. 1−5. СПб., 1907−1909.
  440. М. Использование резервов в русско-японской войне 19 041 905 гг. // Военно-исторический журнал. 1971. N 4. С. 44−55.
  441. Э. Подводные лодки в России в 1904—1905 гг.. JL: Военно-морская академия РККА, 1934. 28 с.
  442. H.JI. После ухода второй эскадры Тихого океана. СПб., 1905.- 104 с.
  443. И. Боевые действия русских вспомогательных крейсеров на океанских коммуникациях в период русско-японской войны 19 041 905 гг. // Военно-исторический журнал. 1972. N 5. С. 92−97.
  444. Н. Статистические данные о потерях русской армии от болезней и ранений в войну с Японией 1904−1905 гг. СПб., 1911. 24 с.
  445. Колчигин Б. К, Разин ЕА. Оборона Порт-Артура в русско-японскую войну 1904−1905 гг. М.: Госвоениздат, 1939. 91 с.
  446. JI.H. Портсмутский мирный договор (Из истории отношений Японии с Россией и СССР. 1905−1945 гг.). М.: Соцэкгиз, 1961.- 291 с.
  447. Г. Цусима. Пер. с франц. СПб., 1911. 101 с.
  448. Н. Атака Путиловской сопки. Эпизод из сражения на реке Шахэ в русско-японскую войну 1904−1905 гг. М.: Воениздат, 1939. 32 с.
  449. НА. Русско-японская война 1904−1905 гг. Изд. 3-е. М.: Воениздат, 1938. 359 с.
  450. Ф. Японо-русская война. Пер. с нем. СПб.: Березовский, 1909. 69 с.
  451. . Донские казаки в русско-японской войне 1904−1905 гг. Ростов н/Д: Ростиздат, 1939. 112 с.
  452. В.А. Россия и Япония перед первой мировой войной (19 051 914 гг.). Очерки истории отношений. М.: Наука, 1974. 152 с.
  453. Международные отношения на Дальнем Востоке. Кн. 1. М.: Мысль, 1973. 324 с.
  454. Мукденское сражение. Описание составлено по сведениям большого германского генерального штаба. Пер. с нем. М.: Кн. маг. штаба Моск. воен. округа, 1907. 40 с.
  455. Ниппон-Кай Тай-кай-сэн. Великое сражение Японского моря. (Цусимский бой). Пер. с япон. СПб.-М., 1911. 80 с.
  456. В.Ф. От Шахэ к Мукдену (От наступления к обороне). Критико-историческое исследование зимнего периода маньчжурской кампании 1904−1905 гг. СПб., 1912. — 392 с.
  457. В.Ф. Сандепу. Статистический очерк наступления 2-й Маньчжурской армии в январе 1905 г. СПб.: Шнеур, 1907. 69 с.
  458. Е.К. Правда о Порт-Артуре. Ч. 1−2. СПб.: Артемьев, 19 061 907.
  459. Описание боевых действий маньчжурских армий под Мукденом с 4 февраля по 4 марта 1905 г. Т. 1−3. М., 1906−1907.
  460. Описание военных действий на море в 37−38 гг. Мейдзи (в 19 041 905 гг.). Т. 1−4. Пер. с япон. СПб., 1909−1910.
  461. Очерки новой истории Японии (1640−1917). М.: Изд. Вост. литерат., 1958. 598 с.
  462. М.П. Русско-японская война. (Причины, ход и последствия). СПб.: Новый мир, 1905. 189 с.
  463. М.П. Русско-японская война. 3-е изд. М.: Красная война, 1925. 141 с.
  464. М., Семенов Б. Русско-японские отношения. JL: Научн. ассоц. востоковед, при ЦИК СССР, 1925. 44 с.
  465. Д. Причины наших неудач в войне с Японией. Наблюдаемые реформы в армии. СПб.: Шнеур, 1906. 71 с.
  466. Педуая. Кавалерия в русско-японскую войну и в ее будущем. Варшава: журн. Офицерская жизнь, 1907. 53 с.
  467. М.А. Обзор главнейших кампаний и сражений парового флота в связи с эволюцией военно-морского искусства. JL: РИО Военно-морских сил РККА, 1927. 562 с.
  468. .А. Очерки дипломатической истории русско-японской войны. 1895−1907. Изд. 2-е. М.-Л.: Изд. АН СССР, 1955. 695 с.
  469. Ю.Д., Шварц А. В. Оборона Порт-Артура. Ч. 1−2. СПб., 1908−1910.
  470. Н.В. Командир легендарного крейсера. Историко-биогра-фический очерк о жизни и деятельности контр-адмирала В. Ф. Руднева, командира крейсера «Варяг». Тула: Кн. изд-во, 1960. 247 с.
  471. Русско-японская война. Составлено английским историческим отделением Совета государственной обороны. Вып. 1−3. Пер. с англ. СПб., 1908−1912.
  472. Русско-японская война 1904−1905 гг. на море. Подготовка к войне и начало военных действий. СПб., 1910. 286 с.
  473. Русско-японская война 1904−1905 гг. Работа Военно-исторической комиссии по описанию русско-японской войны. Т. 1−9. СПб., 1910.
  474. Русско-японская война 1904−1905 гг. Работа исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904−1905 гг. при Морском генеральном штабе. Кн. 1−7. СПб., 1912−1917.
  475. А.А. Предрассудки и боевая действительность. СПб.: Березовский, 1907. 136 с.
  476. А.А., Романовский Ю. Д. Русско-японская война 1904−1905 гг. по документальным данным труда Военно-исторической комиссии и другим источникам. СПб., 1910. 387 с.
  477. М. Набег конного отряда генерал-адьютанта Мищенко на Инкоу. Организация и производство набега. СПб.: Офицер-воспитатель, 1907. 86 с.
  478. A.JI. Русско-японская война (1904−1905 гг.). М.: Воениздат, 1946. 80 с.
  479. А.И. Оборона Порт-Артура. Русско-японская война 19 041 905 гг. М.: Воениздат, 1954. 207 с.
  480. А.И. Русско-японская война 1904−1905 гг. М.: Воениздат, 1956. 374 с.
  481. А.А. История военного искусства. Т. 3. Капиталистическое общество периода империализма до конца первой мировой войны 1914−1918 гг. М.: Воениздат, 1967. 711 с.
  482. Г. Н. Последние дни Второй Тихоокеанской эскадры. Изд. 2-е. СПб., 1907. 174 с.
  483. Ухач-Огорович Н. А. Маньчжурский театр военных действий в русско-японскую войну 1904−1905 гг. Киев, 1911. 134 с.
  484. Ухач-Огорович Н. А. Набег на Инкоу. Исследование. Киев, 1908. -357 с.
  485. Э. Мукденская операция в условиях современного театра войны. СПб.: Березовский, 1907. 24 с.
  486. . Русско-японская война 1904−1905 гг. (Некоторые вопросы военного искусства) // Военно-исторический журнал. 1974. N 2. С. 83−90.
  487. П.К. Путь к Цусиме. М.: Политихнич. общ-во, 1907. 220 с.
  488. В. Русско-японская война 1904−1905 гг. Изд. 2-е. СПб.: Березовский, 1909. 288 с.
  489. Черменский Е. Д Русско-японская война 1904−1905 гг. М.: Знание, 1954. 48 с.
  490. H.JI. Записки по истории русско-японской войны 19 041 905 гг. Ч. 1−2. СПб., 1913−1914.
  491. Японо-русская война. Вып. 1−5. СПб.: Общ-во ревнителей военных знаний, 1904−1905.
  492. Е.Е. Русско-японская война и отношение к ней большевиков. М.: Соцэкгиз, 1939. 46 с.
  493. Brunker Н. Story of the Russo-Japanese War 1904−1905. Part 1−2 London, 1909−1911.76. ffoyt E. The Russo-Japanese War (1904−1905). London, 1967.
  494. Martin C. The Russo-Japanese War. London, 1967.
  495. The Official History of the Russo-Japanese War. Prepared by the Historical Section of the Committee of Imperial Defence, part 1−5. London, 1908−1910.
  496. Official History (Naval and Military) of the Russo-Japanese War, vol. I-3. London, 1910−1920.
  497. Ogawa Gotaro. Expenditure of the Russo-Japanese War. N. Y., 1923.
  498. Sedgwick F.R. The Russo-Japanese War on the Land. A Brief Account of the Strategy and Major Tactics of the War. London, 1906.
  499. White J.A. The Diplomacy of the Russo-Japanese War. Princeton, 1964.
  500. I. ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА 1914−1918 гг.
  501. Источники 1) Документы и материалы
  502. Варшавско-Ивангородская операция. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914−1917 гг.). М.: Воениздат, 1938. 512 с.
  503. Восточно-Прусская операция. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914−1917 гг.). М.: Воениздат, 1939. 612 с.
  504. Горлицкая операция. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914−1917 гг.). М.: Воениздат, 1941. 408 с.
  505. Де-Лазари А. Н. Мировая империалистическая война 1914−1918 гг. Атлас схем. М.: Воениздат, 1934. 80 с.
  506. Заговор против мира. Как была развязана империалистами война в 1914. Факты и документы. М.: Правда, 1934. 164 с.
  507. Лодзинская операция. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914−1917 гг.). М.: Воениздат, 1936. 505 с.
  508. Международные отношения в эпоху империализма. Документы из архивов царского и Временного правительств. 1878−1917. Серия 2. 1900−1913. Т. 18−20. М., 1938−1940- Серия 3. 1914−1917. Т. 1−10. М., 1931−1938.
  509. Мировая война в цифрах. М.-Л.: Воениздат, 1934. 128 с.
  510. Наступление Юго-Западного фронта в мае-июне 1916 года. Сборник документов мировой империалистической войны на русском фронте (1914−1917 гг.). М.: Военмориздат, 1940. 548 с.
  511. Октябрьская революция и армия. Сборник документов. 25 октября 1917 г. март 1918 г. М.: Наука, 1973. — 455 с.
  512. Разложение армии в 1917 году. М.-Л.: Госиздат, 1925. 190 с.
  513. Революционное движение в армии и на флоте в годы первой мировой войны (1914-февраль 1917 г.). Сборник документов. М.: Наука, 1966. 467 с.
  514. Революционное движение в русской армии (27 февраля-24 октября 1917 г.). Сборник документов. М.: Наука, 1968. 621 с.
  515. Россия в мировой войне 1914−1918 гг. (В цифрах). М.: ЦСУ, 1925. -103 с.
  516. Русско-германские отношения. Документы из секретного архива бывшего Министерства иностранных дел. М.: Центрархив, 1922. -208 с.
  517. Сборник секретных документов из архива бывшего Министерства иностранных дел. Вып. 1−7. Пг., 1917−1918.
  518. Экономическое положение России накануне Великой Октябрьской социалистической революции. Документы и материалы. Ч. 1−2. М.-Л.: Изд. АН СССР, 1957−1961. 692, 655 с.
  519. Пропагандистские материалы
  520. В. Немцы о русской армии. Прага, 1939. 45 с.
  521. В. Евреи и поляки на войне. Пг., 1915. 164 с.
  522. П.Л. Братанье с врагом. М.: Изд. преподавателей Моск. унта, 1917. 16 с.
  523. А. Война и дети. Одесса, 1914. 14 с.
  524. А. Миролюбие русских и злоба немцев. Киев, 1914. 32 с.
  525. Война в воздухе и наши герои-аваторы. Одесса, 1914. 16 с.
  526. Год войны с 19 июля 1914 г. по 19 июля 1915 г. М.: Маковский, 1915. 63 с.
  527. Е. Изменники и предатели России. М.: Сытин, 1917. 31 с.
  528. М. Помни о войне. M.-JL, 1924. 372 с.
  529. Н.А. Цензура и шпионство по законам военного времени. Пг., 1914. 206 с.
  530. С. Кресты в чистом поле. Полтава, 1917. 16 с.
  531. Н. К молодым офицерам. М., 1916. 40 с.
  532. С. О значении современной войны и долге довести ее до победного конца. (Беседа с нижними чинами). Казань, 1915. 60 с.
  533. Д. Дети на войне. (Очерки). Пг., 1915. 63 с.
  534. К казни русских волонтеров во Франции. (Письма, статьи и материалы). Женева, 1915. 31 с.
  535. И.В. Нравственный элемент. Сборник бесед с юнкерами и нижними чинами. Казань, 1916. 80 с.
  536. А. Война и деревня. Казань, 1915. 6 с.
  537. П. Что ожидает добровольно сдавшегося в плен солдата и его семью. Беседа с нижними чинами. Пг., 1916. 16 с.
  538. В.Г. Как воюем мы и как немцы. М., 1914. 349 с.
  539. А. Кровавое зарево. Очерки войны. Ярославль, 1915. -280 с.
  540. Певец в стане германских воинов. Киев, 1916. 27 с.
  541. Н.Р. Две пасхи. (Странички войны). Пг., 1916. 24 с.
  542. Г. Г. Две беседы с ранеными нижними чинами. Пг., 1915. 27 с.
  543. АС. Солдатская памятка о немецких зверствах. Пг., 1915. 56 с.
  544. Россия борется за правду. М., 1915. 32 с.
  545. Е. Зарницы войны. СПб., 1915. 224 с.
  546. Священный порыв России на великий подвиг в защиту угнетенных братьев славян. Киев, 1914. 28 с.
  547. И. Почему Россия не может не победить Германию. СПб., 1914. 32 с.
  548. Д. Ф. Наставление старого солдата молодому. Архангельск, 1916. 15 с.
  549. Е. Что делают немки, когда немцы воюют. Киев, 1915. 14 с.
  550. B.JI. На ратных дорогах. М.: Воениздат, 1962. 240 с.
  551. Н.Д. Воздухоплаватели. (Из воспоминаний). М.: Воениздат, 1960. 181 с.
  552. В. В дыму войны. Записки вольноопределяющегося (19 141 917 гг.). Л.: Молодая Гвардия, 1930. 340 с.
  553. АА. Памяти германского плена. Прага: Славянское изд-во, б.г. 38 с.
  554. НА. Белые рабы. Воспоминания о французском фронте. М.-Л.: Госиздат, 1925. 48 с.
  555. ИХ. Мои воспоминания. Ереван: Айасан, 1979. 664 с.
  556. В. Лицо войны. Записки офицера. Пг., 1915. 182 с.
  557. Н.Н. В огне трех войн. (Воспоминания). В кн.: Ставрополье. Альманах N 1. Ставрополь, 1970. С. 25−41.
  558. Бонч-Бруевич М. Д. Вся власть Советам: Воспоминания. М.: Воениздат, 1964. 360 с.
  559. Г. (Шварц Г.В.) Из вражеского плена. Очерки спасшегося. История мытарств русского журналиста в Германии. Пг., 1915. 359 с.
  560. Н. Отголоски войны. Пг., 1916. 128 с.
  561. А.А. Мои воспоминания. М.: Госиздат, 1929. 250 с.
  562. С.М. Пройденный путь. М.: Воениздат, 1959. 447 с.
  563. . Воспоминания. Пер. с немец. М.-Л.: Соцэкгиз, 1935. 562 с.
  564. А. Записки солдата. М.-Л.: Госиздат, 1927. 164 с.
  565. JI.M. По следам войны. Впечатления военного врача. Пг.: Тип. Имп. Николаев, воен. акад., 1916. 82 с.
  566. В германском плену. Записки сестер милосердия Е.Ч. и Н. К. Пг.: Гос. тип., 1915. 59 с.
  567. Верховский А. И На трудном перевале. М.: Воениздат, 1959. 448 с.
  568. В.В. Мои воспоминания (1914−1921 гг.): Империалистическая война (1914−1917 гг.). В кн. Вишневский В. В. Собр. соч. М., 1954. Т. 2. С. 647−757.
  569. В немецком плену. Рассказы Н. Карева, К. Станисталавского, А. Дживе-легова и др. М.: Наши дай, 1915. 176 с.
  570. Военнопленные врачи. Статьи. К. Кардо-Сысоев. Воспоминания о плене. А. Н. Бузников. Из германского плена. М.: Комиссия по оказанию помощи русским врачам, находящимся в плену, б.г. 1918. — 32 с.
  571. Вторая Отечественная война по рассказам ее героев. Пг., б.г. 463 с.
  572. М.Н. Пробуждение. М.: Воениздат, 1965. 270 с.
  573. Гинденбург. Воспоминания. Сокр. пер. с нем. Пг.: Мысль, 1922. 120 с.
  574. Г. Дневник немецкого солдата // Волны. 1914. N 7/8. С. 116−119.
  575. А. Жизнь современника. Пер. с нем. M.-JL: Госиздат, 1929.- 576 с.
  576. АВ. Годы войны. М.: Воениздат, 1965. 382 с.
  577. М. Война упущенных возможностей. Пер. с нем. M.-JL: Госиздат, 1925. 203 с.
  578. П.М. В огне трех войн. Ставрополь: Кн. изд-во, 1972. 176 с.
  579. П.М. Путь солдата. Ставрополь: Кн. изд-во, 1964. 372 с.
  580. В. Доброволец. Воспоминания о войне и плене. M.-JL: Госидат, 1929. 69 с.
  581. B.JI. В плену у немцев. М.: Тип. «Культура», б.г. 1915. 16 с.
  582. С.Ф. Страницы прошлого. Записки старого солдата. JL: Jle-низдат, 1962. 187 с.
  583. В.В. Славяне, немцы и тупки. «Культурная» Германия. Галиция и Польша. История повторяется. Отклики войны. Пг.-М.: Вольф, 1914. 56 с.
  584. Т.В. Гибель корабля «Императрица Мария». Воспоминания моряка Черноморского флота. М.-Л.: Гослитиздат, 1931. 47 с.
  585. . 1914−1915. Подготовка войны и ведение операций. Пер. с франц. М.: ВВРС, 1923. 66 с.
  586. Записки беженца. Пг.: Тип. Суворина, 1916. 31 с.
  587. Л. Дневник сестры милосердия. На передовых позициях. 1914−1915 гг. Пг., 1915. 174 с.
  588. А.А. Пятьдесят лет в строю. Т. 1−2. М.: Гослитиздат, 1959.- 599, 455 с.
  589. Из дневника германского офицера // Волны. 1914. N 9/10. С. 46−49.
  590. Казем-Бек П. Поездка по Германии во время войны русской сестры милосердия. Пг.: Сенат, тип., 1916. 80 с.
  591. С.А. Размышления о минувшем. М.: Воениздат, 1963. 221 с.
  592. ИФ. Экспедиционный корпус. (Воспоминания о русском экспедиционном корпусе во Франции во время первой мировой войны). Куйбышев: Кн. изд-во, 1957. 171 с.
  593. П.Ф. Нас не укротили. Воспоминания об империалистической войне 1914−1918 гг. русского солдата во Франции. Иваново: Тип. изд-ва обкома ВКП (б), 1937. 167 с.
  594. Ю. Под сапогом Вильгельма. (Из записок рядового военнопленного N 4925). 1914−1918. М.-Л.: Госиздат, 1925. 104 с.
  595. О. Записки батарейного командира. Сост. по письмам, заметкам и рассказам участника войны. Пг.: Тип. Суворина. Вып. 1. 1915. 97 е.- Вып. 2. 1916. — 77 с.
  596. А. Проданные за снаряды. (Русские солдаты на французском фронте в 1916 г.) Л.: Леноблиздат, 1931. — 130 с.
  597. С. С. Вслед за войной. Очерки великой европейской войны. (Август 1914 март 1915 г.). Пг.: Изд. т-во писателей, 1915. — 277 с.
  598. В. Забытые. Париж: Родникь, 1928. 131 с.
  599. В. Плен. Париж: Родникь, 1927. 238 с.
  600. С. С железом в руках, с крестом в сердце. Записки офицера. Пг.: Прометей, б.г. 156 с.
  601. Е. В архив войны. (Записки участника). // Военный сборник, 1915. N 12, с. 129−140- 1916, N 1, с. 57−68- N 2, с. 117−122.
  602. Н.В. Смерть старой армии // Военно-исторический журнал. 1964. N 11, 12.
  603. А. Народ на войне. (Из записок военного корреспондента). Изд. 2-е. Пг.: Суворин, 1916. 242 с.
  604. И. Письма офицера с передовых позиций. Пг.: Тип. т-ва «Грамотность», 1915. 76 с.
  605. И. Страшная повесть. (Рассказы русских солдат, бежавших из плена.) Пг.: Тип. т-ва «Грамотность», 1915. 19 с.
  606. КЯ. За колючей проволокой. (1915−1917 гг.). Переработка «Записок из плена». М.: Молодая гвардия, 1931. 136 с.
  607. КЯ. Записки из плена. М.: Федерация, 1930. 304 с.
  608. М.А. Воспоминания рядового. Горький: Кн. изд-во, 1958. -174 с.
  609. М. 250 дней в царской ставке. (25 сентября 1915 2 июля 1916). Пб.: Госиздат, 1920. — 859 с.
  610. Д. У. Их хотели лишить Родины. (О русских войсках во Франции в годы первой мировой войны). М.: Воениздат, 1960. 29 с.
  611. А.В. Европа в пляске смерти. М.: Международные отношения, 1967. 158 с.
  612. Э. Мои воспоминания о войне 1914−1918 гг. Пер. с нем. Т. 1−2. М.: Госиздат, 1923−1924. Т. 1. 1923. 324 е.- Т. 2. 1924. — 316 с.
  613. Р.Я. Солдаты России. М.: Воениздат, 1969. 452 с.
  614. Н.П. Рассказы строевого офицера. Письма с войны. Пг.: Изд. Березовского, 1916. 184 с.
  615. В.В. Тяжелое недавнее прошлое. (О пребывании автора -врача Красного Креста в плену у немцев). Пг.: Тип. «Биржевых ведомостей», 1915. 21 с.
  616. Л. Очерки войны. М.: Коммунист, 1918. 32 с.
  617. М.С. «Глаза на юг». Тбилиси: Мерани, 1969. — 155 с.
  618. Е.Д. В плену. Со слов бывшего в плену солдата П. З. Бахметьева. Воронеж: Воронеж, изд. т-во, 1917. -15с.
  619. П.Н. Дневник // Красный архив. 1932. Т. 5−6.
  620. И. В плену у немцев. М.: Тип. штаба Моск. воен. окр., 1916. 55 с.
  621. Е.Д. Солдатские письма. Казань, 1917. 98 с.
  622. В.В. С железом в руках, с крестом в сердце. (На восточно-прусском фронте). Пг.: Маркс, 1915. 264 с.
  623. На развалинах Калиша. (Записки очевидца). Пг.: Изд. т-ва «Союз», 1915. 56 с.
  624. На чужбине. Сборник. Париж, 1920. 190 с.
  625. В.Н. Мытарства русских солдат. Воспоминания русского солдата о пребывании во французских лагерях. M.-JI.: 1-я Образцовая тип., 1929. 31 с.
  626. Я. На передовых позициях. Боевые впечатления. Пг.: Кн-во Попова, 1915. 192 с.
  627. Л. В серой шинели. Записки полкового врача. M.-JI.: Госиздат, 1926. 159 с.
  628. Д. Записки солдата. М.: Федерация, 1929. 155 с.
  629. Д.П. Записки прапорщика. М.: Федерация, 1931. 351 с.
  630. Вл. Записки нижнего чина. М.: Моск. тов-во писателей, 1931. 173 с.
  631. М. Царская Россия во время мировой войны. Пер. с франц. М.-Пг.: Госиздат, 1923. 314 с.
  632. М. Царская Россия накануне революции. Пер. с франц. М.-Пг.: Госиздат, 1923. 471 с.
  633. Первая мировая. Воспоминания, репортажи, очерки, документы. М., Молодая гвардия, 1989. 607 с.
  634. Переписка Николая и Александры Романовых. Т. 3−5. M.-JL: Госиздат, 1923−1926. 511, 438, 303 с.
  635. А.К. В небе старой и новой России. Воспоминания летчика. М.: Воениздат, 1952. 224 с.
  636. А. В тылу и на фронте империалистической войны. (Воспоминания рядового). Л.: Рабочее изд-во, 1926. 63 с.
  637. . Дневник сестры милосердия, прожившей в германском плену без малого 4 месяца. Пг.: Тип. т-ва Суворина, 1915. 76 с.
  638. Рассказы героев казаков. Пг., Тип. Курочкина, 1914. 14 с.
  639. Рассказы раненых. (Картины войны). М.: Меч, 1915. 193 с.
  640. Г. С. По следам минувшего. Тула: Приок. кн. изд., 1968. 245 с.
  641. Рид Джон. Вдоль фронта. Пер. с англ. M.-JL: Земля и фабрика, 1928. 324 с.
  642. К.Ю. Пребывание в германском плену и геройский побег из плена. Пг.: Тип. Имп. Николаев, воен. акад., 1916. 107 с.
  643. СД. Воспоминания. М.: Междунар. отношения, 1991. 399 с.
  644. А.А. Две жизни. Воспоминания генерал-лейтенанта в отставке. 2-е изд. JL: Лениздат, 1963. 347 с.
  645. Е.А. Две командировки в Германию для осмотра военнопленных. Пг.: Гос. тип., 1917. 12 с.
  646. JI. Три месяца в бою. Дневник казачьего офицера. М.: Тип. Акц. о-ва «Моск. изд-во», 1915. 144 с.
  647. А. Дневник Штукатурова. М.: Военное дело, 1919. 58 с.
  648. Н.Н. Записки пленника. Два с половиной месяца в плену у немцев. Пг.: Тип. «Сел. Вестн.», 1915. 116 с.
  649. Солдатские письма 1917 года. М.-Л.: Госиздат, 1927. 167 с.
  650. Ф. Из писем прапорщика-артиллериста. Прага: Пламя, 1926. 267 с.
  651. Ф. Из писем прапорщика-артиллериста. В.Ропшин. Из действующей армии. (Лето 1917 г.). М.: Задруга, 1918. 239 с.
  652. Э.А. Больные на войне. Отрывки из дневника // Волны. 1917. N 1. Стб. 85−94.
  653. В.А. Воспоминания. М.-Л.: Госиздат, 1926. 334 с.
  654. А. Воспоминания. Пер. с немец. М.: Воениздат, 1957. 656 с.
  655. С.А. Подневольное житье в стране культурного народа. Воспоминания о германском плене. Пг.: Тип. Ред. период, изд. Мин-ва финансов, 1917. 153 с.
  656. А.Н. Поли. собр. соч. Т. III. «На войне». М., ?
  657. Г. Боевые воспоминания. Из записок корнета. Пятигорск, 1916. 36 с.
  658. И.В. Через три войны. 2-е изд. М.: Воениздат, 1972. 237 с.
  659. А.А. На войне: Восточная Пруссия Литва 1914−1915 гг. (Воспоминания). Каунас: Изд. автора, 1932. — 226 с.
  660. В.Г. В поисках оружия. М.: Воениздат, 1964. 216 с.
  661. В.Б. Среди культурных варваров. 14 месяцев в германском плену. Пг.: Изд. Скобелев, ком., 1916. 54 с.
  662. JI.C. Шесть баллов. Л.: Тип. Соколовой, 1932. 204 с.
  663. ДА. Дневник (1914−1915−1916). 2-е изд. М.: Моск. рабочий, 1930. 255 с.
  664. Н.А. Балтийцы идут на штурм. М.: Воениздат, 1966. 215 с.
  665. Царская армия в период мировой войны и Февральской революции. Сборник писем солдат царской армии. Казань, 1932. 118 с.
  666. П.А. Немало нами хожено. Свердловск: Средне-Урал. кн. изд-во, 1967. 91 с.
  667. Г. Н. Последние дни старой армии. М.-Л.: Госиздат, 1926. 136 с.
  668. И.Т. Повесть о простых людях. М.: Воениздат, 1957. 302 с.
  669. О. В дни мировой войны. Мемуары. Пер. с нем. М.-Пг.: Госиздат, 1923. 296 с.
  670. Ю.И. Два года в германском плену. М.: Образование, 1917. 47 с.
  671. .М. Воспоминания. Военно-научные труды. М.: Воениздат, 1974. 383 с.
  672. Г. В. Из вражеского плена. Очерки спасшегося. Пг., 1915. -259 с.
  673. Шихлинский Али Ага. Мои воспоминания. Баку: Азернешр, 1944. -220 с.
  674. Шпиндлер, капитан. Сквозь блокаду! Л.: Брокгауз-Ефрон, 1925. 156 с.
  675. Е.М. Дневник командировки в Германию для осмотра русских военнопленных в июле-октябре 1916 года. Пг., 1917. -19с.
  676. В.В. Годы. Дни. 1920 год. М.: Новости, 1990. 830 с. 4. Песни и фольклор
  677. Вл. Год войны. Думы и песни. М., 1915. 47 с.
  678. Н.К. Крик души. Малые песни о великой битве народов. Севастополь, б.г. 143 с.
  679. C.JI. Струны народные. Новые песни о войне. Пг., 1916.- 64 с.
  680. В.В. Солдатские частушки, записанные со слов раненых. М., 1915. 32 с. 5. «Ревет и грохочет мортира вдали». (Новый песенник.) М., 1917. 16 с.
  681. Сборник солдатских песен к событиям настоящей войны. Пг., 1915.- 64 с.
  682. В.П. Частушки про войну, немцев, австрийцев, Вильгельма, казаков, монополию, рекрутчину, любовные и т.д. Пг., 1915. 80 с.
  683. Солдатские военные песни со всех фронтов. Гимны, частушки, юмористические. Киев, 1915. 22 с.
  684. Солдатские песни. Сб. военных песен, сост. В. И. Симаковым. Ярославль: Тип. Некрасова, 1915. 16 с.
  685. Дм. Священный стяг. Стихи о войне. 1914−1916 гг. Пг., 1916.- 85 с. 2. Исследования
  686. М.Э., Кабанов ИФ. Первая мировая империалистическая война 1914−1918 гг. М.: Просвещение, 1964. 297 с.
  687. Г. Воздушная война. Пер. с немецк. М.: Вестн. воздушн. флота, 1925.- 133 с.
  688. А.О. Кавказский фронт 1914−1917 гг. Ереван: Айастан, 1971. 415 с.
  689. М.И., Петров В. А. Царская армия в годы империалистической войны. М.: Изд. Всесоюзн. о-ва политкаторжан и ссыльнопоселенцев, 1929. 124 с.
  690. Е.З. Русская артиллерия в мировую войну 1914−1918 гг. Т. 1−2. М.: Воениздат, 1938−1940. 393, 463 с.
  691. А. Галицийская битва. M.-JL: Госиздат, 1929. 371 с.
  692. Ф.Л. Буржуазная политработа в мировую войну 19 141 918 гг. (Обработка общественного мнения.) M.-JL: Госиздат, 1928.- 168 с.
  693. Е., Вебеп Ю. Очерки мировой войны 1914−1918 гг. М.: Воениздат, 1940. 148 с.
  694. Н.Е. Ударная армия. 1918 г. на Западном фронте мировой империалистической войны. М.: Воениздат, 1933. 203 с.
  695. И.И. Операции на восточной границе Германии в 1914 г. Ч. 1. Восточно-Прусская операция. M.-JL: Госиздат, 1929. 339 с.
  696. Ю. Брусиловский прорыв. М.: Воениздат, 1941. 40 с.
  697. Ю. Очерки мировой войны 1914−1918 гг. М.: Воениздат, 1940.- 148 с.
  698. Д.В. Первая мировая война 1914−1918 гг. М.: Воениздат, 1954. 116 с.
  699. Д.В., Ляхов В. Ф. Первая мировая война 1914−1918 гг. Военно-исторический очерк. М.: Воениздат, 1964. 306 с.
  700. А. Фронтальный удар. Эволюция форм оперативного маневра в позиционный период мировой войны. М.: Воениздат, 1931. -389 с.
  701. А. Германские подводные лодки в войну 1914−1918 гг. Пер. с немецк. JL: Ред.-изд. сектор УВМС РККА, 1933. 184 с.
  702. Гаскуэн. Эволюция артиллерии во время мировой войны. Пер. с франц. М.: ВВРС, 1921. 140 с.
  703. Э. Война Германии в воздухе. Пер. с немецк. М.: Воениздат, 1924. 184 с.
  704. K.JI. Боевые действия второочередных частей в мировую войну. M.-JL: Госиздат, 1928. 132 с.
  705. Н.Н. Военные усилия России в мировой войне. Т. 1−2. Париж: Т-во объед. издателей, 1939. 211, 242 с.
  706. Н.Н. Из истории кампании 1914 года на русском фронте. План войны. Париж: Гл. правлен, зарубеж. Союза русск. воен. инвалидов, 1936. 281 с.
  707. Л.Г., Денисов Б. А. Использование мин в мировую войну 1914−1918 гг. М-Л.: Военмориздат, 1940. 176 с.
  708. О. Учение о морской войне в свете опыта мировой войны. Пер. с немецк. М.: Госиздат, 1930. 344 с.
  709. Г. Бронетанковые войска и их взаимодействие с другими родами войск. Пер. с немецк. М.: Воениздат, 1940. 56 с.
  710. Ю.Н. Россия в мировой войне 1914−1915 гг. Берлин: Слово, 1924. 396 с.
  711. Де-Лазари А. Н. Химическое оружие на фронтах мировой войны 1914−1918. гг. М.: Воениздат, 1935. 144 с.
  712. Дюпон. Высшее германское командование. Пер. с франц. М.: ВВРС, 1923. 66 с.
  713. Н.Ф. Свенцянский прорыв (1915 г.). Военные действия на Восточном фронте мировой войны в сентябре-октябре 1915 г. М.: Воениздат, 1936. 272 с.
  714. A.M. Мировая война 1914−1918 гг. Общий стратегический очерк. М.: Воениздат, 1924. 457 с.
  715. А.М. Мировая война. Маневренный период 1914—1915 гг. на русском (европейском) театре. М.-Л.: Госиздат, 1929. — 415 с.
  716. A.M. Мировая война 1914−1918 гг. Изд. 3-е. В 2-х т. М.: Воениздат, 1938. 383, 457 с.
  717. A.M. Подготовка России к империалистической войне. Очерки военной подготовки и первоначальных планов. М.: Воениздат, 1926. 425 с.
  718. A.M. Подготовка России к мировой войне в международном отношении. Л., 1926. 401 с.
  719. А.В. Внешняя политика Временного правительства. М.: Наука, 1974. 440 с.
  720. А.В. Русско-английские отношения накануне первой мировой войны (1908−1914 гг.). М.: Союзэкгиз, 1962. 244 с.
  721. Г. Канны мировой войны. (Гибель армии Самсонова). М.: Воениздат, 1926. 134 с.
  722. А. Из истории русского Генерального штаба // Военно-исторический журнал. 1972. N 7. С. 87−92.
  723. А. Рижская операция 1917 г. // Военно-исторический журнал. 1967. N 9. С. 118−123.
  724. А. Октябрь и ликвидация контрреволюционной ставки // Военно-исторический журнал. 1968. N 4. С. 113−121.
  725. М. Использование резервов русской армии в первой мировой войне // Военно-исторический журнал. 1971. N 12. С. 20−32.
  726. Г. Братание между русскими и болгарскими воинами в годы первой мировой войны // Военно-исторический журнал. 1970. N 6. С. 112−115.
  727. В. Артиллерия атаки и обороны. Выводы из применения артиллерии на русском фронте в 1914—1917 гг. Изд. 2-е. М.: Воениздат, 1936. 149 с.
  728. А. Зимняя операция в Восточной Пруссии в 1915 г. M.-JL: Госиздат, 1927. 154 с.
  729. А. Маневренный период первой мировой империалистической войны 1914 г. М.: Воениздат, 1940. 368 с.
  730. Г. Варшавско-Ивангородская операция. М.: Высш. воен. ред. совет, 1923. 283 с.
  731. Г. Лодзинская операция. М.: Высш. воен. ред. совет, 1924. 163 с.
  732. Г. Несбывшиеся Канны. (Неудавшийся разгром русских летом 1915 г.). Стратегический этюд. М.: Госвоениздат, 1926. 52 с.
  733. Н.Г. Первая мировая война на Кавказском фронте. Оперативно-стратегический очерк. М.: Воениздат, 1946. 99 с.
  734. A.M. Моонзундская операция Балтийского флота 1917 г. Л.: Военно-морская академия РККА, 1928. 164 с.
  735. Краткий стратегический очерк войны 1914−1918 гг. Русский фронт. Вып. 1−2. М.: Военное дело, 1918−1919.
  736. .И. Кампания 1916 г. на фронтах первой мировой империалистической войны. М., 1941. 125 с.
  737. Ф.Е. Брусиловский прорыв. М.: Госполитиздат, 1944. 39 с.
  738. Г. Техника пропаганды в мировой войне. Сокр. пер. с англ. M.-JL: Госиздат, 1929. 199 с.
  739. Лиддел Гарт Б. Х. Правда о войне 1914−1918 гг. Пер. с англ: М.: Воениздат, 1935. 394 с.
  740. А.А. Боевое снабжение русской армии в мировую войну. Изд. 3-е. М.: Воениздат, 1937. 718 с.
  741. ВА. Стратегическое развертывание. (По опыту первой мировой империалистической войны 1914−1918 гг. и гражданской войны в СССР). Т. 1. Первая империалистическая война 1914−1918 гг. Изд. 2-е. М.: Госвоениздат, 1939. 526 с.
  742. О. Краткий стратегический обзор мировой войны 1914−1918 гг. Пер. с немецк. М.: ВВРС, 1923. 160 с.
  743. И. Боевое содружество русских и французских летчиков в первой мировой войне // Военно-исторический журнал. 1973. N 6. С. 90−95.
  744. С.Г. Генерал от инфантерии Н.Н.Янушкевич: «Немецкую пакость уволить, и без нежностей» // Военно-исторический журнал. 1997. N 1. С.42−53.
  745. Первая мировая война 1914−1918. Сб. статей. М.: Наука, 1968. 375 с.
  746. Первая мировая война. Дискуссионные проблемы истории. М.: Наука, 1994. 304 с.
  747. МА. Подготовка России к мировой войне на море. M.-JL: Госвоениздат, 1926. 260 с.
  748. Н.Е. Нарочская операция в марте 1916, г. на русском фронте мировой войны. М.: Воениздат, 1938. 180 с.
  749. P.M., Алексеев П. Д., Гунов В. А. Первая мировая в жизнеописаниях русских военачальников. М.: Элакос, 1994. 340 с.
  750. В. Конница 1-й русской армии в Восточной Пруссии. (Август-сентябрь 1914 г.). JI.-M.: Воен. тип. ГУРККА, 1926. 180 с.
  751. М. Луцкий прорыв. М.: Воениздат, 1938. 44 с.
  752. И. И. Генерал Брусилов. М.: Воениздат, 1964. 245 с.
  753. И. Мемуары Брусилова как исторический источник // Военно-исторический журнал. 1972. N 8. С. 97−104.
  754. Д. Лодзинская операция на русском фронте мировой войны в 1914 г. М.: Военизат, 1938. 48 с.
  755. А. Искусство вождения полка по опыту войны 1914−1918 гг. Т. 1. М.-Л.: Воениздат, 1930. 216 с.
  756. А.Л. Экономическое положение России в годы первой мировой войны. М.: Наука, 1973. 655 с.
  757. А.А. Вооруженные силы и военное искусство в первой мировой войне. М.: Воениздат, 1974. 616 с.
  758. Н.А. Первая мировая война 1914−1918 гг. (Боевые действия на суше и на море). М.: Госполитиздат, 1944. 127 с.
  759. Тау Г. Моторизация и механизация армий и война. М.: Госвоениз-дат, 1933. 234 с.
  760. А.В. Подводные лодки в операциях русского флота на Балтийском море в 1914—1915 гг.. M.-J1.: Военмориздат, 1939. 282 с.
  761. А., Томашевич А. Опыт подводной войны 1914−1918 гг. М.: Воениздат, 1931.- 178 с.
  762. Флот в первой мировой войне. Т. 1−2. М.: Воениздат, 1964. 647, 363 с.
  763. А., Вест К. Химическая война. Пер. с англ. М.: Госвоениз-дат, 1924. 505 с.
  764. Фуллер Д.Ф. Ч. Танки в великой войне 1914−1918 гг. Пер. с англ. М., 1923. 264 с.
  765. С. С. Октябрьская революция и флот. М.: Наука, 1971. 488 с.
  766. Ф. Восточно-Прусская операция 1914 г. Оперативно-стратегический очерк. М.: Воениздат, 1940. 112 с.
  767. А.И. В боях рожденная. М.: ДОСААФ, 1970. 191 с.
  768. П. Штурм Перемышля 7 октября (24 сентября) 1914 г. JL: Воен. тип. Упр. Делами НКВМ И РВС СССР, 1927. 175 с.
  769. А. О. Брестский мир. М.: Наука, 1964. 246 с.
  770. П. Влияние экономики на исход мировой войны 1914−1918. M.-JL: Госиздат, 1928. 174 с.
  771. К.Ф. Русский империализм и развитие флота накануне первой мировой войны (1906−1914 гг.). М.: Наука, 1968. 367 с.
  772. К.Ф. Россия перед первой мировой войной. (Вооруженные силы царизма в 1905—1914 гг.). М.: Наука, 1974. 112 с.
  773. Ю. Анализ потерь боевых флотов в мировую империалистическую войну 1914−1918 гг. // Морской сборник. 1940. N 9.
  774. Р., Меликов В. Армия в 1917 г. M.-JL: Госиздат, 1927. 107 с.
  775. Н. Первое августа 1914. Изд. 3-е, доп. М.: Москвитянин, 1993. 316 с.
  776. Gilbert М. First World War atlas. London, 1970.
  777. Liddell Hart B.H. The Real War 1914−1918. London, 1930.
  778. Liddell Hart B.H. History of the First World War. London, 1972.
  779. The military history of World War 1. Vol. 1−4. New York, 1967.
  780. В.А. Десант на Южный Сахалин. Из воспоминаний // Сахалин. 1980. Вып. 80. С. 179−187.
  781. В.А. Освобождение Южного Сахалина. (Воспоминания участника) // Морской сборник. 1975. N 9. С. 29−37.
  782. М.А. Когда крепости сдаются без боя // Молодая гвардия. 1966. С. 242−252.
  783. А.П. На сопках Маньчжурии // Военно-исторический журнал. 1980. N 12. С. 30−35- 1981. N 1. С. 45−51.
  784. А.П. Прорыв на Харбин. М.: Воениздат, 1982. 208 с.
  785. А.П. Сквозь огонь и тайгу. М.: Воениздат, 1969. 95 с.
  786. А.М. Кампания на Дальнем Востоке // Военно-исторический журнал. 1975. N 10. С. 60−73.
  787. A.M. Разгром Квантунской армии. Харьков: Кн. изд-во, 1968. 16 с.
  788. A.M. Победа на Дальнем Востоке. К 25-летию окончания второй мировой войны // Военно-исторический журнал. 1970. N 8. С. 3−10.
  789. JI.M. Сопки Маньчжурии позади // Радуга. 1968. N 12. С. 130−133.
  790. А.А. В боях на Южном Сахалине // Военно-исторический журнал. 1965. N 8. С. 58−63.
  791. КП. На главном направлении // Военный вестник. 1980. N 8. С. 18−20.
  792. КФ. На Дальневосточных рубежах // Военно-исторический журнал. 1980. N 8. С. 55−61.
  793. Ковтун-Станкевич А. И. Записки военного коменданта Мукдена // Военно-исторический журнал. 1960. N 1. С. 51−71.
  794. A.M. Это было на Хингане. М.: Политиздат, 1985. 175 с.
  795. A.M. Слышишь, Халхин-Гол! М.: Политиздат, 1989. 191 с.
  796. ИМ. В штабе Главкома на Дальнем Востоке // Военно-исторический журнал. 1967. N 11. С. 75−82.
  797. Летопись героических дней. Воспоминания участников боев за освобождения Южного Сахалина и Курильских островов от японскихзахватчиков (август-сентябрь 1945 г.). Южно-Сахалинск: Дальне-вост. кн. изд-во, 1969. 126 с.
  798. И.И. Через Большой Хинган. М.: Воениздат, 1967. 119 с.
  799. Материалы судебного процесса по делу бывших военнослужащих японской армии, обвиняемых в подготовке и применении бактериологического оружия. М.: Госполитиздат, 1950. 539 с.
  800. На Халхин-Голе. Воспоминания ленинградцев-участников боев с японскими милитаристами в районе реки Халхин-Гол в 1939 году. Л.: Лениздат, 1989. 253 с.
  801. Освободительная миссия на Востоке. М.: Воениздат, 1976. 246 с.
  802. Освобождение Кореи. Воспоминания и статьи. М.: Наука, 1976. -336 с.
  803. И.А. Через Гоби и Хинган. М.: Воениздат, 1965. 157 с.
  804. Победа на Дальнем Востоке: Воспоминания, статьи и документы. М.: Ин-т Дальнего Востока РАН, 1996. 126 с.
  805. По приказу Родины // Пограничник. 1975. N 19. С. 28−30.
  806. В.Д. Глазами матроса. М.: Воениздат, 1964. 166 с.
  807. И.И. На Востоке. М.: Воениздат, 1985. 224 с.
  808. И.И. Поднятые по тревоге. М.: Воениздат, 1961. 248 с.
  809. Финал // Пограничник. 1970. N 17. С. 19−24.2. Исследования
  810. В.Я. Борьба за Тихий океан. М.: Госполитиздат, 1952. 672 с.
  811. X. Особый отряд 731. Пер. с япон. М.: Изд-во иностр. литер., 1958. 152 с.
  812. В.Н. Южно-Сахалинская и Курильская операции (август 1945 года). М.: Воениздат, 1959. 112 с.
  813. Боевое содружество. О советско-монгольском боевом содружестве. М.: Воениздат, 1983. 334 с.
  814. . Победа на Дальнем Востоке. Военно-исторический очерк о боевых действиях советских войск в августе-сентябре 1945 г. 2-е изд. М.: Воениздат, 1971. 392 с.
  815. Д.И. Внешняя политика Японии (сентябрь 1939 г. декабрь 1941 г.). М.: Изд-во Восточн. литер., 1959. — 303 с.
  816. Голъдберг Д. Н Внешняя политика Японии в 1941—1945 гг. М.: Со-цэкгиз, 1962. 384 с.
  817. A.M. Международные отношения и внешняя политика СССР на Дальнем Востоке. (1931−1939). Лекции. М., 1951. 59 с.
  818. А.М. Международные отношения и внешняя политика СССР на Дальнем Востоке в годы Второй мировой войны (19 391 945). Лекции. М., 1959−1960. 60 с.
  819. А.М. Освободительная миссия Советского Союза на Дальнем Востоке. М.: Мысль, 1966. 593 с.
  820. С.Е. и др. Тихоокеанский флот. (Военно-исторический очерк). М.: Воениздат, 1966. 286 с.
  821. История войны на Тихом океане. В 5 т. М., 1957−1958. Т. 1. 415 е.- Т. 2. — 410 е.- Т. 3. — 438 е.- Т. 4. — 358 е.- Т. 5. — 506 с.
  822. Кампания войны на Тихом океане. М.: Воениздат, 1956. 510 с.
  823. Дж. Военная экономика Японии. Пер. с англ. М.: Изд. иностр. литер., 1951. 388 с.
  824. Кошкин, А А. Крах стратегии «спелой хурмы». Военная политика Японии в отношении СССР. 1931−1945 гг. М.: Мысль, 1989. 272 с.
  825. JI.H. Внешняя политика и дипломатия Японии. М.: Меж-дунар. отнош., 1964. 536 с.
  826. JI.H. История советско-японских дипломатических отношений. М.: Изд-во ИМО, 1962. 560 с.
  827. JI.H. Очерки новейшей истории Японии 1918−1963. М., 1965.
  828. И. Пропаганда войны в Японии и Гемании. Минск: Госвое-низдат, 1934. 170 с.
  829. Международные отношения на Дальнем Востоке 1840−1949. М.: Госполитиздат, 1956. 352 с.
  830. Международные отношения на Дальнем Востоке. Кн. 2. М.: Мысль, 1973. 294 с.
  831. Победа на Дальнем Востоке. Историко-мемуарное и документально-художественное повествования о разгроме империалистической Японии в августе 1945 г. Хабаровск: Кн. изд-во, 1985. 526 с.
  832. Победа на реке Халхин-Гол. М.: Наука, 1981. 144 с.
  833. А.С. Вооруженные силы Японии: история и современность. М.: Наука, 1985. 324 с.
  834. А. С. Японский милитаризм в период второй мировой войны. 1939−1945 гг. М.: Наука, 1979. 239 с.
  835. Г. Дипломатическая история войны на Тихом океане. От Пирл-Харбора до Каира. М.: Наука, 1969. 648 с.
  836. Севостьянов Г Подготовка войны на Тихом океане 1939−1941. М.: Изд-во АН СССР, 1962. 592 с.
  837. Г. Политика великих держав на Дальнем Востоке накануне второй мировой войны. М.: Соцэкгиз, 1961. 559 с.
  838. Л.Н., Зайцев Е. Б. Суд в Токио. М.: Воениздат, 1980. 544 с.
  839. СССР-Япония. К 50-летию установлениясоветско-японских дипломатических отношений (1925−1975). М.: Наука, 1978. 300 с.
  840. Финал. Историко-мемуарный очерк о разгроме империалистической Японии в 1945 году. М.: Наука, 1969. 415 с.
  841. Хаттори Такусиро. Япония в войне 1941−1945. Пер. с япон. М.: Воениздат, 1973. 629 с.
  842. Хаяси Сабуро. Японская армия в военных действиях на Тихом океане. Пер. с англ. М.: Воениздат, 1964. 174 с.
  843. X. Япония от первой до второй мировой войны. М.: Госполитиздат, 1946. 245 с.
  844. Н.Н. 3 сентября 1945. М.: Молодая гвардия, 1971. 190 с.
  845. Японский милитаризм. Военно-историческое исследование. М.: Наука, 1972. 376 с.
  846. У. БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ ПРОТИВ ФИНЛЯНДИИ
  847. П. А. Бюро ВЛКСМ в боевой обстановке. Из опыта борьбы с белофиннами. М.: Воениздат, 1941. 32 с.
  848. Белофинские авантюристы и их хозяева. Ташкент: Госиздат, 1941. -27 с.
  849. Бесстрашные саперы на финском фронте. М.: Воениздат, 1941. 72 с.
  850. Р.Ю. Рассказы о выручке в бою. М.: Молодая гвардия, 1940. 68 с.
  851. Р.Ю. Фронтовой блокнот. М.: Воениздат, 1941. 66 с.
  852. Н. Эскадрилья героев. Л.: Ленинград, 1940. 24 с.
  853. Боевые подруги. Воспоминания участниц войны с белофиннами в 1939−40 гг. Петрозаводск: Гос. изд-во Кар.-Финск. ССР, 1941. 30 с.
  854. Бои на Карельском перешейке. Воспоминания участников. М.: Госполитиздат, 1941. 420 с.
  855. Бои в Финляндии. Воспоминания участников. В 2-х т. М.: Воениздат, 1941. 392, 540 с.
  856. Борьба за острова. 2-е изд. М.: Воениздат, 1941. 72 с.
  857. Борьба финского народа за свое освобождение. Сб. материалов. (В помощь пропагандисту). М.-Л.: Военмориздат, 1939. 44 с.
  858. А.М. Дело всей жизни. М.: Воениздат, 1978. 552 с.
  859. Н.Н. На службе военной. М.: Воениздат, 1963. 437 с. 14. «Выстрелов не было» утверждает российский архивист // Родина. 1995. N 12. С. 53−55.
  860. А. Международный характер финляндских событий. М.: Воениздат, 1940. 24 с.
  861. Герои боев за безопасность Родины. Стихи и очерки. Л.: Лениздат, 1940. 44 с.
  862. Герои боев с белофиннами. (Очерки и стихи). Сборник. М.: Воениздат, 1941. 110 с.
  863. Герои боев с белофиннами. (Статьи и очерки из газет «Правда», «Известия» и др.). Петрозаводск: Каргосиздат, 1940. 80 с.
  864. Герои боев с белофиннами. (Статьи и очерки из газет и журналов). Омск: Омгиз, 1940. 84 с.
  865. Герои Карельского перешейка. Очерки и стихи. Л.: На страже Родины, 1940. 88 с.
  866. Герои финского похода. Кн. 1−5. М.: Изд-во газеты «Красная звезда», 1940.
  867. Документы и материалы кануна второй мировой войны, 1937−1939. В 2-х т. М.: Политиздат, 1981. 302, 415 с.
  868. Зимняя война 1939−1940. Кн. 1. Политическая история. М.: Наука, 1998. 384 с.
  869. Зимняя война 1939−1940. Кн. 2. И. В. Сталин и финская кампания. М.: Наука, 1998. 296 с.
  870. И. Бой в окружении на финском фронте. М.: Воениздат, 1941. 24 с.
  871. Я. Финдяндская белогвардейщина на службе у Гитлера. Йошкар-Ола: Маргосиздат, 1941. 20 с.
  872. История Карелии в документах и материалах: Советский период. Петрозаводск: Карелия, 1992. 428 с.
  873. К событиям в Финляндии. Сб. материалов в помощь агитатору и пропагандисту. Алма-Ата: Казгосполитиздат, 1939. 44 с.
  874. Канун и начало войны: Документы и материалы. Л.: Лениздат, 1991. 431 с.
  875. Ю.М. Комсомольцы на фронте. Очерки о бойцах-комсомольцах, участниках войны с белофиннами. М.: Молодая гвардия, 1940. 64 с.
  876. Д.Ф. В орбите войны. Записки советского корреспондента за рубежом. 1939−1945 гг. М.: Сов. Россия, 1986. 399 с.
  877. Крылатая Балтика. Рассказы участников боев с белофиннами. М.-JL: Военмориздат, 1940. 104 с.
  878. Лыжники на фронте. (Воспоминания участников боев с белофиннами в 1939—1940 гг.). М.: Воениздат, 1942. 32 с.
  879. И.М. Воспоминания советского посла: Война 1939−1943. М.: Наука, 1965. 407 с.
  880. М. Финляндия. Воронеж: Ворон, обл. кн. иэд-во, 1940. 48 с.
  881. К.А. На службе народу: Страницы воспоминаний. М.: Политиздат, 1971. 464 с.
  882. И. В снегах Финляндии. Записки младшего командира. М.: Гос. изд. худож. литер., 1941. 144 с.
  883. Музы и пушки // Родина. 1995. N 12. С. 81−83.
  884. Мы освободим родную советскую землю. Письма с фронта, письма на фронт. Петрозаводск: Карелия, 1990. 367 с.
  885. На Выборг. М.: Воениздат, 1941. 87 с.
  886. Незабываемое. Воспоминания о Великой Отечественной войне. Петрозаводск: Карельск. кн. изд-во, 1967. 355 с.
  887. Письма с фронта. 1941−1945 гг. Архангельск: Сев.-Зап. кн. изд-во, 1987. 255 с.
  888. Пограничные войска СССР. 1929−1938. Сборник документов и материалов. М.: Наука, 1972. 775 с.
  889. Пограничные войска СССР. 1939 июнь 1941. Сборник документов и материалов. М.: Наука, 1970. — 813 с.
  890. Пограничные войска СССР в годы Великой Отечественной войны. 1941−1945. Сборник документов. М.: Наука, 1968. 707 с.
  891. По обе стороны Карельского фронта. 1941−1944. Документы и материалы. Петрозаводск: Карелия, 1995. 636 с.
  892. Разгром линии Маннергейма. Сб. статей. М.: Воениздат, 1941. 86 с.
  893. В. Из фронтовых записей. М.: Гос. изд. худож. литер., 1941. 103 с.
  894. Сталинские соколы в боях с белофиннами. Сб. рассказов и стихов. Л.: Лениздат, 1940. 56 с.
  895. Танкисты на финском фронте. М.: Воениздат, 1941. 61 с.
  896. Удар по врагу. (Борьба с белофиннами в 1919 г. и в 1939 г.). М.-Л.: Военмориздат, 1939. 64 с.
  897. Флот в боях с белофиннами. 1939−1940. (Очерки.) M.-JL: Военмо-риздат, 1942. 232 с.
  898. П. Тогда не было моды награждать. Рассказ разведчика 17-го отдельного лыжного батальона // Родина. 1995. N 12. С. 64−69.
  899. М.В. Дорога танкистов. М.: Госполитиздат, 1941. 32 с.
  900. Экипаж машины боевой // Родина. 1995. N 12. 95−97.
  901. Этих дней не смолкнет слава. М.: Молодая гвардия, 1941. 176 с.
  902. Л.И. Финляндия. М.: Молодая гвардия, 1940. 40 с. 2. Исследования
  903. П. Расколотый щит. «Линия Маннергейма» и ее прорыв // Родина. 1995. N 12. С. 77−79.
  904. ЕА. Советско-финляндские отношения. М.: Госполитиздат, 1956. 104 с.
  905. Л. «На той войне незнаменитой.» Советская лирика в период «зимней войны» // Родина. 1995. N 12. С. 84.
  906. ВА. Дорога к трагедии сорок первого года. М.: Акопов, 1997. 304 с.
  907. В.Н. От прохладного мира к зимней войне: Восточная политика Финляндии в 1930-е годы. Спб.: Изд. Спб ун-та, 1997. 353 с.
  908. Н.И., Барышников В. Н. Финляндия во второй мировой войне. Л.: Лениздат, 1985. 133 с.
  909. Н.И., Барышников В. Н., Федоров В. Г. Финляндия во второй мировой войне. Л.: Лениздат, 1989. 336 с.
  910. Ван Дайк К. Легко отделались. Какие уроки извлекло партийное и военное руководство из финской кампании // Родина. 1995. N 12. С. 113−115.
  911. Т. Чудо «зимней войны». Разобщенная нация обретает единство // Родина. 1995. N 12. С. 74−76.10. «Границы финские, границы вековые». Мирная дискуссия о «зимней войне» // Родина. 1995. N 12. С. 34−42.
  912. О., Апрекаръ П. Преданные и забытые // Родина. 1995. N 12. С. 88−91.
  913. О.А. Неизвестные страницы «Зимней войны» // Военно-исторический журнал. 1991. N 9. С. 12−23.
  914. Л.А. В борьбе за деократизацию Финляндии (1941−1948). М.: Наука, 1972. 279 с.
  915. П. Двойная игра. Советско-финляндские переговоры 19 381 939 годов // Родина. 1995. N 12. С. 43−48.
  916. Какие потери в живой силе и технике понесла Красная Армия в финской войне? // Родина. 1995. N 12. С. 98.
  917. Кан А. С. Внешняя политика скандинавских стран в годы второй мировой войны. М.: Наука, 1967. 456 с.
  918. Карельский фронт в Великой Отечественной войне 1941−1945 гг. Военно-исторический очерк. М.: Наука, 1984. 360 с.
  919. Ю. Оптимизм. На что надеялись финны в 1939 году? // Родина. 1995. N 12. С. 49−52.
  920. А. Капитуляция ради престижа // Родина. 1995. N 12. С. 118−122.
  921. М. Опоздавшие. В Париже и Лондоне очень хотели помочь финнам, но не сумели // Родина. 1995. N 12. С. 107−110.
  922. Г. А. Что мы знаем о «зимней войне»? // Советская Россия. 1990. 10 марта.
  923. Куйттинен К Была ли «Зимняя война» неизбежной? // За рубежом. 1989. N 48.
  924. О. «Выстрелы были» утверждает финский историк // Родина. 1995. N 12. С. 56−57.
  925. О. Так были ли «кукушки»? // Родина. 1995. N 12. С. 80.
  926. М. Правители без подданных. Как пытались экспортировать революцию // Родина. 1995. N 12. С. 60−63.
  927. А. Незнаменитая война // Красная звезда. 1989. 30 ноября.
  928. A.M. Скандинавский плацдарм во второй мировой войне. М.: Наука, 1977. 247 с.
  929. Л., Назарова Т. «Пойдем на Голгофу, мой брат.» // Родина. 1995. N 12. С. 99−106.
  930. В. Была такая война // Аргументы и факты. 1988. N 29.
  931. М.И. На той войне незнаменитой // Выборгский коммунист. 1989. 29, 30 ноября.
  932. М.И. Советско-финляндская война. (К 50-летию окончания). М: Знание. (Серия «Защита Отечества»), 1990. N3.-64 с.
  933. М.И. Тайны сталинской дипломатии 1939−1941. М.: Высшая школа, 1992. 302 с.
  934. В.Я. Внешняя политика Советского Союза 1936−1939. М.: Наука, 1987. 336 с.
  935. В.Я. Дипломатическая борьба накануне второй мировой войны. М., 1979.
  936. В.Н. Легенды и мифы советско-финляндской войны // Вопросы истории. 1997. N 3. С. 171−173.
  937. К. История второй мировой войны. Т. 1. СПб.: Полигон, 1994. 303 с. 38. год: Уроки истории. М.: Мысль, 1990. 509 с.
  938. Труды VIII советско-финляндского симпозиума историков. Петрозаводск, 21−23 октября 1981 г. Л.: Наука, Ленингр. отделен., 1985. 109 с.
  939. В. «Незнаменитая» война // Ленинская правда. 1990. 7 августа.
  940. В.Г. Советский Союз и Финляндия. М.: Мысль, 1988. 300 с.
  941. И. Предел прочности. Могла ли Финляндия продолжать боевые действия? // Родина. 1995. N 12. С. 111−112.
  942. В. Эта зимняя война // Ленинская правда. 1990. 5 января.
  943. М. Миф об одиночестве // За рубежом. 1989. N 48.
  944. А. Реквием Карельских болот // Комсомольская правда. 1989. 12 ноября.
  945. А. «Другой чести нам не надо.» // Родина. 1995. N 12. С. 92−94.
  946. Finland and World War II 1939−1944. New York, 1948.
  947. Lundin C.L. Finland in the Second World War. Broominghton, 1957.
  948. Mazaur M. Finland between East and West. Princeton, 1956.
  949. Nevakivi J. The Great Powers and Finland’s Winter War // Revue international d’histoire militaire. N 62. 1985.
  950. Vihavainen T. The Soviet Decision for War against Finland. November 1939. A comment // Soviet Studies. Vol. XXXIX. 1987. N 2.
  951. VI. ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА 1941−1945 гг.
  952. Источники 1) Документы и материалы
  953. Битва за столицу. Сборник документов. В 2-х т. М.: Мосгорархив, 1994. 242, 260 с.
  954. Боевое братство народов СССР. Дружба и массовый героизм народов в боях за Советскую Украину в Великой Отечественной войне. Документы и материалы. Киев: Наукова думка, 1984. 455 с.
  955. Великая Отечественная война 1941−1945. События. Люди. Документы. Краткий исторический справочник. М.: Политиздат, 1990. 464 с.
  956. Величие подвига советского народа. Зарубежные отклики и высказывания 1941−1945 годов о Великой Отечественной войне. М.: Международные отношения, 1985. 384 с.
  957. Военная публицистика и фронтовые очерки. М.: Худож. лит., 1966. 607 с.
  958. Война Германии против Советского Союза 1941−1945. Документальная экспозиция города Берлина к 50-летию со дня нападения Германии на Советский Союз. Каталог. Русский вариант. Berlin: Argon, 1992. 287 с.
  959. Во славу Родины (1941−1945). Сборник документальных материалов военных музеев. М.: Воениздат, 1961. 342 с.
  960. В тылу врага. Листовки партийных организаций и партизан периода Великой Отечественной войны 1941−1945 гг. М.: Госполитиздат, 1962. 344 с.
  961. Выстояли и победили. Документы и материалы. М.: Моск. рабочий, 1966. 398 с.
  962. Г. КЖуков в битве под Москвой. Сборник документов. М.: Мосго-рархив, 1994. 212 с.
  963. Герои и подвиги. Советские листовки Великой Отечественной войны. 1941−1945 гг. М.: Госполитиздат, 1958. 563 с.
  964. Героическая оборона Севастополя 1941−1942. Сборник документов и материалов. М.: Воениздат, 1969. 367 с.
  965. Героический Сталинград. Сборник документов и материалов. Кн. 1−2. Астрахань, 1945. 211 с.
  966. История Отечества в документах. 1917−1933 гг. В 4-х т. Ч. 3. 19 391 945 гг. М.: Илби, 1995. 190 с.
  967. Канун и начало войны. Документы и материалы. Л.: Лениздат, 1991. 432 с.
  968. Москва военная. 1941−1945. Мемуары и архивные документы. М.: Мосгорархив, 1995. 743 с.
  969. Накануне. 1931−1939. Как мир был ввергнут в войну. Краткая история в документах, воспоминаниях и комментариях. М.: Политиздат, 1991. 672 с.
  970. Никто не забыт и ничто не забыто. 1941−1945. Сборник документов и материалов. М.: Просвещение, 1970. 320 с.
  971. Нюрнбергский процесс. Сб. матер, в 7-ми т. М.: Госюриздат, 19 571 961.
  972. Огненные годы. Документы и материалы об участии комсомола в Великой Отечественной войне. М.: Молодая гвардия, 1971. 654 с.
  973. Огненные годы. Молодежь в годы Великой Отечественной войны Советского Союза 1941−1945 гг. Сборник документов. М.: Молодая гвардия, 1971. 654 с.
  974. От Советского Информбюро 1941−1945 гг. Публицистика и очерки военных лет, В 2-х т. М.: Изд. АПН, 1982. 320, 300 с.
  975. Пограничные войска СССР в Великой Отечественной войне 19 411 945. Сб. документов и материалов. М.: Наука, 1976. 944 с.
  976. Публицистика периода Великой Отечественной войны и первых послевоенных лет. М.: Сов. Россия, 1985. 480 с.
  977. Расплата. Третий рейх: падение в пропасть. М.: Республика, 1994. -384 с.
  978. Сборник документов по истории СССР. Эпоха социализма. Вып. 4. (1941−1945). М.: Высшая школа, 1981. 288 с.
  979. Тридцатилетие Победы советского народа в Великой Отечественной войне. Документы и материалы. М.: Политиздат, 1975. 64 с.
  980. Фронтовые очерки о Великой Отечественной войне. В 3-х т. М.: Воениздат, 1957−1958. 710, 694, 647 с. 29. год. В 2-х кн. М.: Междунар. фонд «Демократия», 1998. («Россия. XX век. Документы.») Кн. 1. 832 е.- Кн. 2. — 752 с.
  981. Письма, дневники, воспоминания
  982. М. 160 страниц из солдатского дневника. М.: Мол. гвардия, 1985. 160 с.
  983. А. Там помнят о нас. М.: Мол. гвардия, 1985. 160 с.
  984. С. Дневник разведчицы. М.: Воениздат, 1986. 352 с.
  985. С. У войны не женское лицо. Минск: Мастацкая лггература, 1985. 317 с.
  986. Е. Возвращение к жизни. Братченко И. Пулеметчики. М.: Мол. гвардия, 1985. 196 с.
  987. Берега Балтики помнят. (Воспоминания участников боев за освобождение республик Советской Прибалтики). М.: Политиздат, 1966.- 264 с.
  988. Бойцы вспоминают минувшие дни. (Сборник). М.: Воениздат, 1960.- 231 с.
  989. Бойцы вспоминают минувшие дни. (Сборник). Воронеж: Центр. Черноземн. кн. изд-во, 1967. 295 с.
  990. Бойцы вспоминают минувшие дни. (Сборник). Одесса: Маяк, 1964.- 310 с.
  991. Бойцы вспоминают. (Сборник). Пермь: Кн. изд-во, 1982. 221 с.
  992. Бойцы вспоминают. (Сборник). Пермь: Кн. изд-во, 1985. 375 с.
  993. Бойцы вспоминают. (Сборник). Пермь: Кн. изд-во, 1991. 367 с.
  994. А. Встреча с погибшим другом. М.: Мол. гвардия, 1987. -160 с.
  995. Г. И. Бои местного значения. (Записки командира роты.) М.: Современник, 1983. 334 с.
  996. ВашкинА.П. Глазами комбата. Рига: Авотс, 1988. 200 с.
  997. В боях за Родину. Сборник воспоминаний участников Великой Отечественной войны. (1941−1945). Ашхабад: Туркменистан, 1987. 191 с.
  998. В боях за Советское Заполярье. Сборник. Мурманск: Кн. изд-во, 1982. 271 с.
  999. В боях и походах. Казань: Татар, кн. изд-во, 1985. 285 с.
  1000. В. Тихое оружие. Выскубов С. В эфире «Северок». М.: Мол. гвардия, 1986. 224 с.
  1001. Великая война. Воспоминания ветеранов Великой Отечественной войны. М.: Воениздат, 1993. 291 с.
  1002. Великая Отечественная в письмах. М.: Политиздат, 1983. 252 с.
  1003. И.Ф. Дневник, пробитый пулей. Новосибирск: Зап.-Сиб. кн. изд-во, 1989. 238 с.
  1004. А. Россия в войне 1941−1945. Авториз. перев. с англ. М.: Прогресс, 1967. 774 с.
  1005. Ветераны помнят. Баку: Азернешр, 1973. 81 с.
  1006. Витязи черноморских глубин. Сборник. Симферополь: Таврия, 1978. 143 с.
  1007. В небе фронтовом. Сборник воспоминаний советских летчиц участниц Великой Отечественной войны. М.: Мол. Гвардия, 1971. — 400 с.
  1008. Во имя победы: сборник писем. Йошкар-Ола: Марийск. кн. изд-во, 1984. Вып. 1. 246 е.- 1985. Вып. 2. — 174 с.
  1009. Война. Народ. Победа. Статьи, очерки, воспоминания. В --х кн. М.: Политиздат, 1983−1984. Кн. 1. 231 е.- Кн. 2. — 246 е.- Кн. 3. — 256 е.- Кн. 4. — 255 с.
  1010. А. Звезда над передовой. М.: Мол. гвардия, 1987. 268 с.
  1011. В огненном кольце. Воспоминания участников обороны города Ленина и разгрома немецко-фашистских захватчиков под Ленинградом. М.: Госполитиздат, 1963. 214 с.
  1012. С.С. Морская гвардия. О гвардейских кораблях и частях Краснознаменной Балтики. Л.: Лениздат, 1990. 143 с.
  1013. Воспоминания из Великой Отечественной. (Рассказывают участники войны). Ереван: Изд. общ. «Знание» Арм. ССР, 1968. 194 с.
  1014. Воспоминания о военных годах. Рассказывают участники Великой Отечественной войны. Рига: Латгосиздат, 1960. 426 с.
  1015. Воюет Балтика. (Воспоминания военных моряков). Л.: Лениздат, 1964. -507 с.
  1016. Выросли мы в пламени. (Воспоминания солдат фронта и тыла Великой Отечественной войны). М.: Воениздат, 1964. 392 с.
  1017. Г. Б. Пока бьется сердце. Фронтовая тетрадь. М.: Сов. Россия, 1967. 189 с.
  1018. Герои в бушлатах. 1941, 1942, 1943, 1944, 1945. Сборник очерков и воспоминаний. Донецк: Донбасс, 1971. 158 с.
  1019. Героическая оборона. Сборник воспоминаний об обороне Брестской крепости в июне-июле 1941 г. Минск: Госиздат БССР, 1963. 603 с.
  1020. Говорят погибшие герои. Предсмертные письма советских борцов против немецко-фашистских захватчиков. (1941−1945). М.: Политиздат, 1986. 398 с.
  1021. Годы фронтовые. Воспоминания участников Великой Отечественной войны солдат, офицеров, генералов и маршалов. М.: ДОСААФ, 1964. — 287 с.
  1022. Н. Мы воевали на Ли-2. М.: Мол. гвардия, 1990. 192 с.
  1023. П. Схватка под водой. М.: Мол. гвардия, 1983. 224 с.
  1024. . Жизнь солдата. Записные книжки комсомольца Бориса Губанова. М.: ДОСААФ, 1968. 167 с.
  1025. Г. Будут жить! Сапожников М. «Сестра Валя». М.: Мол. гвардия, 1986. 318 с.
  1026. С. Если останусь жив. М.: Политиздат, 1989. 224 с.
  1027. В. Т. Фронтовая тетрадь. Записки солдата. М.: Сов. художник, 1965. 141 с.
  1028. Д., Филимонова И. А мы такие молодые. М.: Мол. гвардия, 1985. 191 с.
  1029. Дан приказ ему на запад. Воспоминания. М.: Воениздат, 1968. 542 с.
  1030. Н. Записки офицера. М.: Воениздат, 1945. 64 с.
  1031. День первый, день последний. 22/VI-1941 9/V-1945. Рассказы, очерки, воспоминания. М.: Сов. Россия, 1966. — 311 с.
  1032. Дорогами войны. Воспоминания участников Великой Отечественной войны. Сборник. Саратов: Приволжск. кн. изд-во, 1971. 248 с.
  1033. Дорогами войны. Алма-Ата: Жалын, 1982. 334 с.
  1034. Дорогами Европы. Воспоминания и очерки. Донецк: Донбасс, 1974. 237 с.
  1035. Дорогой борьбы и славы. (Сборник воспоминаний участников Великой Отечественной войны в 1941—1945 гг.). М.: Воениздат, 1961. 543 с.
  1036. .В. 25 фронтовых тетрадей. М.: Воениздат, 1964. 187 с.
  1037. Дыхание Победы. (Сборник). Калининград: Кн. изд-во, 1970. 160 с.
  1038. А. Мы танкисты. Шишенков Ю. Был отец рядовым. М.: Мол. Гвардия, 1984. — 256 с.
  1039. И.П. О тех, кто выстоял. Записки фронтовика. Минск: Изд. АН БССР, 1961. 233 с.
  1040. Живая память. Великая Отечественная: правда о войне. В 3-х т. Воспоминания, очерки, дневники, статьи, интервью, документы, письма, стихи, фотографии, репродукции картин. М.: Союз журналистов РФ, 1995. Т. 1. 670 е.- Т. 2. — 606 е.- Т. 3. — 622 с.
  1041. Живые строки войны. Свердловск: Средне-Уральск. кн. изд-во, 1980. Кн. 1. 255 е.- 1984. Кн. 2. — 351 е.- 1990. Кн. 3. — 284 с.
  1042. Жизнь солдата. Дневники, записи и письма бойцов действующей Красной Армии участников Великой Отечественной войны Советского Союза. М.: Мол. гвардия, 1945. — 256 с.
  1043. Т.К. Воспоминания и размышления. В 3-х т. 10-е изд. М.: АПН, 1990. Т. 1. 381 е.- Т. 2. — 367 е.- Т. 3. — 383 с.
  1044. Ю.А. Крутые ступени. Записки журналиста. М.: Мысль. 1983. 382 с.
  1045. Ю.А. Люди сороковых годов. 1941−1945. Записки военного корреспондента. М.: Сов. Россия, 1982. 258 с.
  1046. Ю. Солдатские думы. М.: Сов. Россия, 1987. 368 с.
  1047. И. Разведчик. М.: Мол. гвардия, 1982. 258 с.
  1048. За родной Севастополь. М.: Мол. гвардия, 1983. 287 с.
  1049. Защищая Отечество. (Сборник воспоминаний и очерков). Саратов: Приволжск. кн. изд-во, 1975. 391 с.
  1050. С.М. Вспомни, солдат! (Из фронтовых записных книжек). Махачкала: Дагкнигоиздат, 1966. 130 с. 70. .И возвращались с победой. Сборник воспоминаний. Л.: Лениздат, 1985. 350 с.
  1051. Идет война народная. 1941−1945. (Воспоминания). Ставрополь: Кн. изд-во, 1967. 256 с.
  1052. Ю. Тревожные сны. М.: Мол. гвардия, 1985. 224 с.
  1053. Н. Цена победы в той самой войне. Фронтовой дневник. М.: Наука, 1995. 318 с.
  1054. Г. И. В те дни. Фронтовые записки. Харьков: Кн. изд-во, 1962. 151 с.
  1055. В. Не застрять бы на обочине. (Из писем фронтовому другу) // Дружба народов. 1989. N 2. С. 240−255.
  1056. В., Комаров В., Чичков В. Покой нам и не снился. М.: Мол. гвардия, 1982. 254 с.
  1057. Когда пушки гремели. 1941−1945. Воспоминания. Очерки. Дневники. Письма. Репортажи. Документы. М.: Искусство, 1978. 366 с.
  1058. В. Не только о своем поколении. Заметки писателя // Коммунист. 1990. N 7. С. 113−124.
  1059. П., Романов А. Две жизни. Байрак-Лицкевич А. Я сапер. М.: Мол. гвардия, 1989. — 336 с.
  1060. П.И. С боями взятые высоты. Петрозаводск: Карелия, 1968. 160 с.
  1061. А. Чтобы жить. Купцов Н. Воздушные рабочие войны. Николаев М. Добровольцы, шаг вперед! М.: Мол. гвардия, 1987. -336 с.
  1062. Г. Н. Во имя Великой Победы. Воспоминания. Петрозаводск: Карелия, 1985. 250 с.
  1063. Г. Н. За линией Карельского фронта. Петрозаводск: Карелия, 1979. 220 с.
  1064. П. Курс пылающий лес. Сперанский М. Партизанскими тропами. М.: Мол. гвардия, 1984. — 222 с.
  1065. Ладога родная. Воспоминания ветеранов Краснознаменной Ладожской флотилии. Л.: Лениздат, 1969. 415 с.
  1066. И.И. Подснежник на бруствере. Записки снайпера Любы Макаровой. М.: Мол. гвардия, 1966. 222 с.
  1067. И.И. Записки военного переводчика. М.: Моск. рабочий, 1981. 238 с.
  1068. А.А. Была война. Книга-дневник. М.: Мол. гвардия, 1976. -238 с.
  1069. М.Л. Это было на фронте. Записки пехотинца. Казань: Татар. кн. изд-во, 1984. 128 с.
  1070. Д.Ф. Презирая смерть. Из фронтовых записей. М.: ДОСААФ, 1970. 127 с.
  1071. В.М. Голоса сурового времени. Дорогами героев: документы, письма с фронта и на фронт, дневники, воспоминания. Архангельск: Сев.-Зап. кн. изд-во, 1982. 191 с.
  1072. Маршал Жуков. Каким мы его помним. М.: Политиздат, 1988. 416 с.
  1073. М. Я была на войне. М.: Сов. Россия, 1990. 208 с.
  1074. М.И. Так это было. Последние дни фашистского Берлина. М.: Политиздат, 1983. 256 с.
  1075. Место назначения фронт. (Воспоминания ветеранов Великой Отечественной войны). Кемерово: Кн. изд-во, 1970. — 355 с.
  1076. Момыш-Улы Б. Психология войны. Алма-Ата: Казахстан, 1990. 240 с.
  1077. На вечные времена. (Сборник). М.: Сов. Россия, 1970. 350 с.
  1078. На всех фронтах. (Сборник). М.: Мол. гвардия, 1985. 288 с.
  1079. На линии огня. М.: Мол. гвардия, 1989. 320 с.
  1080. Нам дороги эти позабыть нельзя. Очерки, воспоминания. Ростов-на-Дону. Кн. изд-во, 1975. 303 с.
  1081. Г. Неоконченная баллада. Рассказы, военные дневники, письма, стихи. М.: Воениздат, 1964. 144 с.
  1082. Незабываемое. Воспоминания о Великой Отечественной войне. Петрозаводск: Карелия, 1974. 383 с.
  1083. Непокоренный плацдарм. 1941−1944. Воспоминания участников обороны Ораниенбауманского плацдарма. JL: Лениздат, 1987. 302 с.
  1084. Е. Рожденная войной. Морозов А. Нейтральная полоса. М.: Мол. гвардия, 1985. 302 с.
  1085. А. Запомните нас молодыми. М.: Политиздат, 1985. 158 с.
  1086. Е. Фронтовые записки девушки-бойца. М.: Мол. гвардия, 1985. 32 с.
  1087. Л. Колокол на Долгом лугу. М.: Мол. гвардия, 1989. -140 с.
  1088. Огненные строки. Сборник писем. 1941−1945. Ставрополь: Кн. изд-во, 1975. 230 с.
  1089. Огненные фарватеры. Л.: Лениздат, 1987. 334 с.
  1090. В.М. Танки в атаке. Из воспоминаний командира танкового взвода. Куйбышев: Кн. изд-во, 1977. 88 с.
  1091. В. И грянул бой. М.: Мол. гвардия, 1982. 190 с.
  1092. Они были рядом. Воспоминания ветеранов Великой Отечественной войны о погибших товарищах. 1941−1945. Донецк: Донбасс, 1975. -175 с.
  1093. И. Знамена победителей // Коммунист. 1985. N 6. С. 70−79.
  1094. Память солдатского сердца: фронтовые письма, дневники, листовки, воспоминания, боевые документы. Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1985. 254 с.
  1095. Память огненных лет. Сборник. М.: Воениздат, 1975. 335 с.
  1096. Память огненных лет. Сборник. Горно-Алтайск: Алт. кн. изд-во, 1985. 182 с.
  1097. В.М. Война и люди. М.: Мол. гвардия, 1979. 190 с.
  1098. Письма героев обороны Киева. Киев: Политиздат Украины, 1984. -198 с.
  1099. Письма огненных лет. Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1975. 304 с.
  1100. Письма огненных лет. Нальчик: Эльбрус, 1989. 256 с.
  1101. Письма огненных лет. Устинов: Удмуртия, 1985. 318 с.
  1102. Письма о любви и ненависти. (Сборник). М.: Правда, 1961. 63 с.
  1103. Письма, опаленные войной. Ростов-на-Дону: Кн. изд-во, 1975. 80 с.
  1104. Письма павших. 1941−1945. Ярославль: Верхне-Волжск, кн. изд-во, 1981. 319 с.
  1105. Письма патриотов. (Сборник). М.: Правда, 1944. 112 с.
  1106. Письма славы и бессмертия. Новосибирск: Зап.-Сиб. кн. изд-во, 1970. 183 с.
  1107. Письма славы и бессмертия. (Сб. писем и документов за 1941−1945 гг.). Баку: ЭЛМ, 1987. 214 с.
  1108. Письма с фронта. Казань: Татар, кн. изд-во, 1943. 180 с.
  1109. Письма с фронта. Алма-Ата: Каз. ОГИЗ, 1944. 188 с.
  1110. Письма с фронта. Ашхабад: Туркмениздат, 1946. 181 с.
  1111. Письма с фронта. Ташкент: АН УзССР, 1949. 155 с.
  1112. Письма с фронта. Ташкент: Узбекистан, 1965. 107 с.
  1113. Письма с фронта. 1941−1945. Архангельск: Сев.-Зап. кн. изд-во, 1989. 255 с.
  1114. Письма с фронта. (Очерки, дневники, письма, фотографии). Донецк: Донбасс, 1974. 175 с.
  1115. Письма с фронта. 1941−1945. (Сборник). Пермь: Кн. изд-во, 1975. -183 с.
  1116. Письма с фронта. 1941−1945. Краснодар: Кн. изд-во, 1983. 206 с.
  1117. Письма с фронта и на фронт. Архангельск: Сев.-Зап. кн. изд-во, 1985. 208 с.
  1118. Письма с фронта и на фронт. 1941−1945. Смоленск: Смядынь, 1991. 384 с.
  1119. Письма с фронта и на фронт. Симферополь: Таврия, 1985. 256 с.
  1120. Письма фронтовые. Кемерово: Кн. изд-во, 1967. 292 с.
  1121. Письма фронтовые. Письма уроженцев Мордовии участников Великой Отечественной войны. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1981. — 248 с.
  1122. Побратимы: Воспоминания ветеранов Карельского фронта. Документы. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1983. 231 с.
  1123. Победные залпы сорок пятого: Воспоминания ветеранов партии -участников Великой Отечественной войны. М.: Сов. Россия, 1983. -304 с.
  1124. Подвиг. Очерки и воспоминания. К 30-летию Победы советского народа в Великой Отечественной войне. Воронеж: Центр.-Чернозем, кн. изд-во, 1975. 334 с.
  1125. Подвиг народа. Писатели и журналисты-фронтовики о памятных событиях и Героях Великой Отечественной войны. М.: Воениздат, 1985. 352 с.
  1126. Подвиг освобождения. Сб. очерков и воспоминаний. М.: Сов. Россия, 1973. 446 с.
  1127. По дорогам войны. Сборник. Тбилиси: Мерани, 1980. 354 с.
  1128. Полем боя испытаны: фронтовые эпизоды. М.: Воениздат, 1981. -240 с.
  1129. По путям-дорогам фронтовым. Алма-Ата: Казахстан, 1965. 279 с.
  1130. Порохом пропахшие страницы. Краснодар: Кн. изд-во, 1986. 303 с.
  1131. Последние письма с фронта. В 5-ти т. М.: Воениздат, 1991−1995. Т. 1. 1941. М., 1991. 416 е.- Т. 2. 1942. М., 1991. — 544 е.- Т. 3. 1943. М., 1992. — 558 е.- Т. 4. 1944. М., 1993. — 622 е.- Т. 5. 1945. М., 1995.- 606 с.
  1132. М. Особое задание. М.: Мол. гвардия, 1986. 254 с.
  1133. Пути-дороги. Грозный: Чеч.-Инг. кн. изд-во, 1985. 94 с.
  1134. Ради жизни на земле. К 40-летию Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941−1945 гг. Сборник. М.: Правда, 1985. 415 с. 155. «Редуты» на защите Ленинграда. Сборник воспоминаний. Л.: Ле-низдат, 1990. 207 с.
  1135. В. Т. Своими глазами. Странички из фронтового дневника. Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1970. 422 с.
  1136. А. Я пишу тебе из сорок первого. М.: Мысль, 1990. 187 с.
  1137. Н.В. По фронтовым дорогам. Рассказы, очерки, фронтовые дневники, письма. Воронеж: Центр.-Чернозем, кн. изд-во, 1971. 315 с.
  1138. Д. Люди одного варианта. Из военных записок // Аврора. 1990. N 1. С. 42−83- N 2. С. 50−96.
  1139. Самый памятный день войны. Сборник. М.: ДОСААФ, 1970. 415 с.
  1140. В.Н. А мы такие молодые. М.: ДОСААФ, 1988. 165 с.
  1141. Священная война. Век XX. Сост. Григорьева А. Д. (История Отечества в романах, повестях, документах). М.: Молодая гвардия, 1985.- 765 с.
  1142. В. Воздушные разведчики: Записки авиамеханика. М.: Мол. гвардия, 1983. 159 с.
  1143. К. Записки молодого человека. М.: Мол. гвардия, 1970. -335 с.
  1144. К. Письма о войне. 1943−1979. М.: Сов. писатель, 1990. -720 с.
  1145. К. Разные дни войны. М.: Мол. гвардия, 1975. 496 с.
  1146. К. Солдатские мемуары. Документальные сценарии. М.: Искусство, 1985. 334 с.
  1147. Слава. Сборник. М.: ДОСААФ, 1984. 399 с.
  1148. Слово, которое вело в бой. (Сборник). Киев: Вища школа 1975 -199 с.
  1149. Слово о подвиге. М.: Известия, 1967. 287 с.
  1150. Слово солдата. Сборник. М.: Патриот, 1990. 448 с.
  1151. А.М. Разведка боем. Записки войскового разведчика. М.: Моск. рабочий, 1975. 240 с.
  1152. Солдатские письма. 1941−1945. (Сборник). М.: Политиздат, 1965. -480 с.
  1153. Солдатский треугольник. Письма амурцев борцов фронта и тыла. (1941−1945). Благовещенск: Хабар, кн. изд-во, 1975. — 253 с.
  1154. Солдаты Победы. Сборник. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1970. 199 с.
  1155. Солдаты Победы. Воспоминания, письма, документы. Иркутск: Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1980. 351 с.
  1156. Солдаты славы не искали. Кишинев: Картя Молдовеняска, 1978. -219 с.
  1157. А. С. Мне часто снятся те ребята. Записки ветерана войны. Львов: Кн. изд-во, 1984. 80 с. 179. .Сражалась за Родину. Письма и документы героинь Великой Отечественной войны. М.: Мысль, 1964. 367 с.
  1158. Е. Если ранили друга. Магидов А. Цена милосердия. М.: Мол. гвардия, 1984. 174 с.
  1159. Твердыни мужества. Воспоминания ветеранов Великой Отечественной войны об участии в обороне и освобождении городов-героев. Донецк: Донбасс, 1981. 250 с.
  1160. Творцы Победы: от рядового до маршала. М.: Сов. Россия, 1987. -320 с.
  1161. Торпеды в цель! Сборник воспоминаний подводников-балтийцев. Л.: Лениздат, 1989. — 380 с.
  1162. Фронтовики. Сборник. М.: Воениздат, 1984. 287 с.
  1163. Фронтовики вспоминают. Краснодар: Кн. изд-во, 1983. 304 с.
  1164. Фронтовичка. Сборник. Куйбышев: Кн. изд-во, 1977. 229 с.
  1165. Фронтовые воспоминания. Сборник. Ереван: Айастан, 1968. 220 с.
  1166. П. Над просторами северных морей. М.: Мол. гвардия, 1981.- 240 с.
  1167. Через войну. Сборник. Иркутск: Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1985. 373 с.
  1168. Ю. Война погасила маяки. М.: Мол. гвардия, 1982. 174 с.
  1169. А. Записки дунайского разведчика. М.: Мол. гвардия, 1982.- 160 с.
  1170. В.И. Война как она есть. Киев: Политиздат Украины, 1986. 295 с.
  1171. Школа мужества. Ветераны вспоминают дни боевые. Ереван: Айас-тан, 1971. 377 с.
  1172. Шли мы вместе. Сборник. Киев: Политиздат Украины, 1985. 294 с.
  1173. Шрамы земли. Сборник. Кишинев: Картя Молдовеняскэ, 1980. -190 с.
  1174. Л. От Волги до Веймара. Мемуары немецкого полковника, командира полка 6-й армии Паулюса. М.: Прогресс, 1975. 423 с.
  1175. Штурм Берлина. Воспоминания, письма, дневники участников боев за Берлин. М.: Воениздат, 1948. 488 с.
  1176. Этих дней не смолкнет слава. (Сборник воспоминаний ветеранов гражданской и Великой Отечественной войн). Баку: Азернешр, 1982. 126 с.
  1177. Это было со мной. Киев: Политиздат Украины, 1986. 271 с.
  1178. Это нужно живым. Ростов-на-Дону: Кн. изд-во, 1985. 250 с.
  1179. . Эхо в тумане. М.: Мол. гвардия, 1988. 286 с. 3. Поэзия и фольклор
  1180. Бессмертие. Стихи советских поэтов, погибших на фронтах Великой Отечественной войны. 1941−1945. М.: Прогресс, 1978. 733 с.
  1181. Ю.Е. Всегда на страже. Рассказы о песнях. М.: Просвещение, 1988. 288 с.
  1182. В памяти народной. Ярославль: Кн. изд-во, 1975. 256 с.
  1183. Высота. Стихи о Великой Отечественной войне. М.: МОЛ СЛ РФ, 1995. 252 с.
  1184. До последнего дыхания. Стихи советских поэтов, павших в Великой Отечественной войне. М.: Правда, 1985. 400 с.
  1185. И поет мне в землянке гармонь. Фольклор Великой Отечественной войны. (Сост. Б.П.Кирдан). М.: Просвещение, 1995. 288 с.
  1186. В.Ю., Минц С. И. Материалы по истории песни Великой Отечественной войны. (Тексты с комментариями). М.: Изд-во АН СССР, 1953. 212 с.
  1187. Лирика военных лет. Стихи советских поэтов. (1941−1945). М.: Изд-во МГУ, 1985. 320 с.
  1188. Лирика 40-х годов. Фрунзе: Кыргызстан, 1977. 766 с.
  1189. В.Н. Великая Отечественная война в фольклоре Горьковс-кой области. Горький: Изд. Горьк. ун-та, 1971. 72 с.
  1190. Народное творчество в годы Великой Отечественной войны. (Сост. В.А.Тонков). Воронеж: Кн. изд-во, 1951. 256 с.
  1191. Незабываемые годы. Русский песенный фольклор Великой Отечественной войны. (В записях Г. КСвитовой). М.: Сов. композитор, 1985. 102 с.
  1192. О боях-пожарищах. (Сост. П.Ф.Лебедев). Краснодар: Кн. изд-во, 1983. 271 с.
  1193. О Родине, о мужестве, о славе. (Стихи и песни фронтовиков дней Великой Отечественной войны современное русское народное письменное творчество, собранное и подготовленное к печати И.И.Дорониным). М.: Сов. Россия, 1975. — 400 с.
  1194. Партизанская слава. Стихи и песни. Л.: Лениздат, 1985. 255 с.
  1195. Песни, рожденные в боях. (Сост. Ю.Е.Бирюков). М.: Музыка, 1985. 222 с.
  1196. Песни, рожденные в огне. (Сост. П.Ф.Лебедев). Волгоград: Нижне-Волжск. кн. изд-во, 1982. 226 с.
  1197. Песни Сталинградской битвы. (Сост. П.Ф.Лебедев). Волгоград: Нижне-Волжск. кн. изд-во, 1985. 224 с.
  1198. По военной дороге. Сборник песен о Советской Армии и Военно-Морском Флоте. (Сост. Ю.Е.Бирюков). М.: Воениздат, 1988. 423 с.
  1199. Поэзия моя, ты из окопа. Сборник стихотворений. М.: Мол. гвардия, 1985. 239 с.
  1200. JI.H. По дорогам войны. Воспоминания фольклориста-фронтовика. М.: ИРИ РАН, 1995. 310 с.
  1201. Русский фольклор Великой Отечественной войны. (Отв. ред. В.Е.Гусев). М.-Л.: Наука, 1964. 478 с.
  1202. Сборник боевых красноармейских песен. Б.м., 1941. 22 с.
  1203. Солдатская судьба. Сборник. М.: Мол. гвардия, 1985. 447 с.
  1204. Строка, оборванная пулей. Московские писатели, павшие на фронтах Великой Отечественной войны. М.: Моск. рабочий, 1976. 704 с.
  1205. Фронтовой фольклор. (Под ред. и предисл. М.КАзадовского. Записи, вступит, статья и коммент. В.Ю.Крупянской). М.: Гослитмузей, 1944. 130 с.
  1206. Этот День Победы. М.: Сов. Россия, 1985. 288 с.
  1207. Эхо прошедшей войны. (Автор-сост. А. Луковников). М.: Музыка, 1983. 160 с. 2. Исследования
  1208. В.А. Бессмертный подвиг. Исследование кануна и первого этапа Великой Отечественной войны. М.: Наука, 1971. 542 с.
  1209. В.А. Грозное лето 41 года. М.: Анкил-ВОИН, 1995. 191 с.
  1210. М. Победители и побежденные. М.: МВД РФ, 1996. 383 с.
  1211. Великая Отечественная война 1941−1945. Военно-исторические очерки. В 4-х кн. М.: Наука, 1998. Кн. 1. Суровые испытания. 543 е.- Кн. 2. Перелом. — 502 с.
  1212. Великая Отечественная война Советского Союза. 1941−1945. В 6-ти т. М.: Воениздат, 1960−1965.
  1213. Великая Отечественная война Советского Союза. 1941−1945. Краткая история. 3-е изд. М.: Воениздат, 1984. 560 с.
  1214. Великая Отечественная народная 1941−1945. Краткий исторический очерк. М.: Мысль, 1985. 368 с.
  1215. Вторая мировая война. Итоги и уроки. М.: Воениздат, 1985. 446 с.
  1216. Вторая мировая война. Краткая история. М.: Наука, 1984. 590 с.
  1217. Вторая мировая война: два взгляда. (Якобсен Г.-А. 1939−1945. Вторая мировая война. Хроника и документы. Пер. с нем. Тейлор А. Вторая мировая война. Пер. с англ.) М.: Мысль, 1995. 556 с.
  1218. Готовил ли Сталин наступательную войну против Гитлера? Незапланированная дискуссия. Сборник материалов. М.: АИРО-ХХ, 1995. 186 с.
  1219. Другая война: 1939−1945. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1996. 490 с.
  1220. .И., Кондратьев В. А. Письма советских людей периода Великой Отечественной войны как исторический источник // История СССР, 1961. N 4. С. 103−114.
  1221. И.А., Юденков А. Ф. Оружием контрпропаганды. Советская пропаганда среди населения оккупированной территории СССР. 1941−1944 гг. М.: Мысль, 1988. 286 с.
  1222. .П. Бытование русского фольклора Великой Отечественной // Русский фольклор Великой Отечественной войны. М.-Л.: Наука, 1964. С. 267−292.
  1223. Ф., Ржешевский О. Так начиналась война // Урок дает история. М.: Политиздат, 1989. С. 263−284.
  1224. Т.Д. На идеологическом фронте Великой Отечественной. М.: Наука, 1983. 279 с.
  1225. В.А. О публикации писем советских людей периода Великой Отечественной войны // История СССР. 1986. N 6. С. 96−105.
  1226. В.Ю. Красноармейский фольклор Великой Отечественной войны // Фронтовой фольклор. М.: Гослитмузей, 1944. С. 10−22.
  1227. В.Ю. Фольклор Великой Отечественной войны. (Задачи и методы собирания). M.-JL: Изд. АН СССР, 1949. 32 с.
  1228. В.Ю., Минц С. И. Материалы по истории песни Великой Отечественной войны. (Тексты с комментариями). М., 1953. АН СССР. Труды института этнографии им. Н.Н.Миклухо-Маклая. Новая сер. Т. 19. 212 с.
  1229. Г. А. 1941−1945. Краткая история, документы, фотографии. М.: Политиздат, 1982. 238 с.
  1230. А.А. Воспоминания-интервью в фонде комиссии по истории Великой Отечественной войны Академии Наук СССР. (Организация и методика собирания) // Археологический ежегодник за 1973 г. М.: Изд. АН СССР, 1974. С. 118−132.
  1231. А.А. Источники по истории всенародного сопротивления в тылу немецко-фашистких захватчиков. (1941−1945 гг.) // История СССР, 1965. N 3. С. 76−87.
  1232. А.А. Личность в истории, история в личности // История СССР. 1971. N 4. С. 197−200.
  1233. А.А. О мемуарах участников партизанского движения (1941−1945) // Источниковедение истории советского общества. М.: Наука, 1964. Вып. 1. С. 289−319.
  1234. А.А. Приемы внутренней критики мемуаров. (Воспоминания участников партизанского движения в период Великой Отечественной войны как исторический источник) // Источниковедение: теоретические и методические проблемы. М.: Наука, 1969. С. 478−505.
  1235. Людские потери в СССР в период Второй мировой войны. Сб. статей. СПб.: БЛИЦ, 1995. 192 с.
  1236. Л.С. Песни о героях. (Из истории создания белорусских песен времен Великой Отечественной войны) // Советская музыка. 1965. N 5. С. 22−30.
  1237. В.А. Синдром наступательной войны. М.: АИРО-ХХ, 1997. 283 с.
  1238. А. 1941, 22 июня. 2-е изд. М.: Памятники исторической мысли, 1995. 335 с.
  1239. М.Н., Сычева Т. Е. Письма с фронта как исторический источник // Археография и источниковедение. Вып. 4. Сыктывкар, 1977. С. 112−117.
  1240. Ю.Я. Крах немецко-фашистской пропаганды в период войны против СССР. М.: Изд-во МГУ, 1985. 176 с.
  1241. От «Барбароссы» до «Терминала». Взгляд с Запада. М.: Политиздат, 1988. 463 с.
  1242. От Мюнхена до Токийского залива. Взгляд с Запада на трагические страницы истории второй мировой войны. М.: Политиздат, 1992. -448 с.
  1243. Попов Н. И, Горохов НА. Советская военная печать в годы Великой Отечественной войны 1941−1945. М.: Воениздат, 1981. 416 с.
  1244. Проблемы военного плена. История и современность. Матер, меж-дунар. научно-практич. конференц. Вологда. 23−25 октября 1997 г. Вологда: Изд-во Вологодского ин-та повыш. квалиф. и переподготовки педагог, кадров, 1997. 271 с.
  1245. JI.H. Из наблюдений над творчеством фронтовиков. (Репертуары и вопросы бытования) // Изв. АН СССР. Отд. лит. и яз. 1952. Т. II. Вып. 6. С. 527−540.
  1246. О.А. Война // История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории советского государства. М.: Политиздат, 1991. С. 217−256.
  1247. И.Н. Песни о Катюше как новый тип народного творчества // Русский фольклор Великой Отечественной войны. M.-JI.: Наука, 1964. С. 310−324.
  1248. Г. Документы о патриотизме советских людей // Военно-исторический журнал. 1966. N 4. С. 109−111.
  1249. А.М. Знать и помнить. Диалог историка с читателем. М.: Политиздат, 1988. 368 с.
  1250. A.M. Крах фашистской агрессии 1939−1945. Исторический очерк. 2-е изд. М.: Наука, 1980. -727 с.
  1251. СССР в борьбе против фашистской агрессии 1933−1945. 2-е изд. М.: Наука, 1986. 351 с.
  1252. Советский Союз в годы Великой Отечественной войны. Изд. 2-е. М.: Наука, 1985. 711 с.
  1253. . Цена победы. Великая Отечественная: Неизвестное об известном. М.: Моск. рабочий, 1991. 192 с.
  1254. А.Г. Грозовой июнь: Трагедия и подвиг войск пограничных военных округов в начальном периоде Великой Отечественной войны. М.: Воениздат, 1991. 240 с.
  1255. B.C., Борисов Н. В. Немеркнущий подвиг. М.: Наука, 1985. 272 с.
  1256. VII. АФГАНСКАЯ ВОЙНА 1979−1989 гг.
  1257. Источники 1) Письма, дневники, воспоминания
  1258. С. Цинковые мальчики. М.: Молодая гвардия, 1991. 175 с.
  1259. И.И. По волчьему следу. Гайдар Т. Под афганским небом. М.: Правда, 1984. 302 с.
  1260. Афганистан болит в моей душе. Воспоминания, дневники советских воинов, выполнявших интернациональный долг в Афганистане. М.: Молодая Гвардия, 1990. 256 с.
  1261. Афганистан в нашей судьбе. М.: АПН, 1989. 166 с.
  1262. Афганская война: Как это было. Фотоальбом. М.: Планета, 1991. -277 с.
  1263. А. Афганистан. Еще раз про войну. М.: Международные отношения, 1990. 255 с.
  1264. Г. Н. Был и видел. (Афганистан, 1986 г.). М.: Политиздат, 1986. 62 с.
  1265. Братство. «Афганцы»: попытка портрета // Журналист. (Учебная газете фак-та журналистики МГУ). 1989, 8 февраля.
  1266. Варенников В. И, Богданов В. А., Дроздов А. М. и др. Как принималось решение // Военно-исторический журнал. 1991. N 7. С. 40−52.
  1267. В.Г. Афганский дневник. М.: Воениздат, 1991. 399 с.
  1268. В.Г. Там, в Афганистане. Очерки. М.: Воениздат, 1981. -84 с.
  1269. Всеармейская конференция воинов-интернационалистов. Москва, май 1991 г. М., 1991. 32 с.
  1270. М.А. Моя последняя война. (Афганистан без советских войск). М.: ИНСАН, 1996. 432 с.
  1271. Громкая тишина. Сборник. М.: ДОСААФ, 1989. 751 с.
  1272. .В. Защищали, обучали, строили // Военно-исторический журнал. 1989. N 3. С. 7−14.
  1273. . В. Ограниченный контингент. М.: Прогресс- Культура, 1994. 352 с.
  1274. B.C. В пламени Афганистана // Время и судьбы. Военные мемуары. 1989. Вып. 1. М.: Воениздат, 1991. С. 311−332.
  1275. А. Аист. Худож.-докум. повесть об А. И. Стовбе. Киев: Молодь, 1985. 255 с.
  1276. А. Александр Стовба. М.: Политиздат, 1986. /Когда им было двадцать/. 117 с.
  1277. Дорогие мои. Письма из Афгана. М.: Профиздат, 1991. (Современник в письмах, документах, свидетельствах). 256 с.
  1278. ИМ. После Афганистана. «Афганцы» в письмах, документах, свидетельствах очевидцев. М.: Профиздат, 1990. 143 с.
  1279. Звезда над городом Кабулом. М.: Молодая Гвардия, 1990. 267 с.
  1280. Звезды подвига: На земле Афганистана. М.: Воениздат. Кн. 1. 1985- Кн. 2. 1988- Кн. 3. 1991.
  1281. Н. Операцию «Шторм» начать раньше. М.: Воениздат, 1993. 382 с.
  1282. В.П. Афганское эхо: очерки о воинах-интернационалистах. Одесса, 1990. 187 с.
  1283. Кушник Хуберт. Афганистан глазами очевидца. Пер. с немецк. М.: Прогресс, 1982. 184 с.
  1284. Jlocomo Елена. Командировка на войну. М.: Книга, 1990. 126 с.
  1285. М.О. Из писем к ближним. М.: Воениздат, 1991. 192 с.
  1286. Москвичи из клуба «Долг». О советских воинах, выполнявших интернациональный долг в Афганистане. М.: Московский рабочий, 1988. 112 с.
  1287. Г. С., Сухопарое А. А. Эхо разбуженных гор. М.: Московский рабочий, 1989. 200 с.
  1288. . Эхо штурмовых ударов. Рассказы о военных летчиках. Минск: Беларусь, 1992. 208 с.
  1289. Л. Кабульские рассветы. М.: Советская Россия, 1985. 173 с.
  1290. Никто не создан для войны. О воинах-«афганцах». Сб. (Автор-составитель Смирнов О.) М.: Молодая гвардия, 1990. 254 с. 34. «Но мы не забудем друг друга». М.: Профиздат, 1990. (Современник в письмах, документах, свидетельствах.) 64 с.
  1291. А. Памятник в Кабуле. М.: Молодая Гвардия, 1988. 286 с.
  1292. М.М. Афганистан глазами комбата. М.: Воениздат, 1990. -126 с.
  1293. Палящий ветер Афганистана. Книга о воинах-интернационалистах Днепропетровщины, погибших в афганской войне. Днепропетровск: Сич, 1991. 192 с.
  1294. Пепел Афгана. Памяти воинов-волгжан, павших в Афганистане. Сборник. Сев.-Зап. кн. изд-во, 1993. 350 с.
  1295. Побратим. Газета Союза ветеранов Афганистана. N 1. Декабрь 1989 г.
  1296. Секретные документы из «особых папок»: Афганистан // Вопросы истории. 1993. N 3. С.30−58.
  1297. КН. Необъявленная война: Записки афганского разведчика. М.: Известия, 1983. 271 с.
  1298. НИ. Возвращение из Афгана. М.: Молодая Гвардия, 1990. 224 с.
  1299. В. Пароль Революция: Афганский фотодневник. М.: ДОСААФ, 1986. 175 с.
  1300. Т.П. Смена эпох: Афганский дневник. М.: Известия, 1988. 191 с. 2. Поэзия и фольклор
  1301. Афганский ветер. Песенник. Киев: Музична Украша, 1989. 120 с.
  1302. Время выбрало нас. Песни, рожденные в Афганистане. М.: Воениздат, 1988. 192 с.
  1303. Группа специального назначения. Сборник авторских песен воинов-афганцев. М.: Граница, 1991. 72 с.
  1304. Из пламени Афганистана. Стихи и песни советских воинов, выполнявших интернациональный долг в Афганистане, и стихи, посвященные им. М.: Советская Россия, 1990. 320 с.
  1305. А. Третья сторона медали. Стихотворения. Афористическая проза. Фрагменты. М.: Профиздат, 1991. 48 с.
  1306. Когда поют солдаты. (Современное самодеятельное песенное творчество советских воинов, выполняющих интернациональный долг в Афганистане). М.: Молодая Гвардия, 1987. 176 с.
  1307. В. Тем, кто побывал в Афганистане. М.: Молодая гвардия, 1992. 144 с.
  1308. А.И. За тебя в атаку! Стихи. М.: Молодая гвардия, 1983. -95 с.
  1309. А.И. Звезда рождается в огне. Стихи. М.: Молодая гвардия, 1983. 32 с.
  1310. А.И. Мама, я вернусь. Стихи. Киев: Рад. шк., 1987. 103 с.
  1311. А.И. Песня грозы сильней. Стихи. Днепропетровск, 1981. -47 с.
  1312. А.И. Подвига полет бессмертный. М.: Воениздат, 1983. 45 с. 2. Исследования
  1313. Афганистан. Справочник. М.: Наука, 1964. 276 с.
  1314. С.Ф., Корниенко Г. М. Глазами маршала и дипломата. Критический взгляд на внешнюю политику СССР до и после 1985 года. М.: Международные отношения, 1992. 319 с.
  1315. Г. Афганская война. Посев, 1985. 53 с.
  1316. Война в Афганистане. М.: Воениздат, 1991. 368 с.
  1317. Гай Д., Снегирев В. Вторжение: Неизвестные страницы необъявленной войны. М.: СП «ИКПА», 1991. 380 с.
  1318. С.Е. Панджашер в 1975—1990 гг.. глазами афганского историка. Спб.: Изд. Спб Ун-та, 1997. 126 с.
  1319. А., Черняховская Н. Афганистан. М.: Мысль, 1973. 167 с.
  1320. История Афганистана. М.: Мысль, 1982. 368 с.
  1321. АА., Забродин В. М. Тайны афганской войны. М.: Планета, 1991. 269 с.
  1322. А.А. Трагедия и доблесть Афгана. М.: ГПИ «ИСКОНА», 1995. 720 с.
  1323. Н.И. Война в Афганистане: истоки, сущность и уроки. (Историко-политологический анализ). Автореф.дисс. д. полит, наук. М., 1993. 45 с.
  1324. Н.И. «Необъявленная» война в Афганистане: официальная версия и уроки правды. М.: Луч, 1993. 209 с.
  1325. В.Г. Эхо афганской войны. (Социологический опрос). // Социологические исследования (СОЦИС). 1990, N 10. С. 50−66.
  1326. А. А. Экономический строй Афганистана. Очерки. М.: Наука, 1964. 164 с.
  1327. В.А. Афганистан. Экономическая география. М.: Мысль, 1964. 240 с.
  1328. В.Н. Афганистан: исламская контрреволюция. М.: Наука, 1987. 238 с.
  1329. В.Н. Афганистан. Исламская оппозиция: истоки и цели. М.: Наука, 1990. 189 с.
  1330. Л.Б. История советско-афганских отношений. 19 191 987. М.: Мысль, 1988. 382 с.
  1331. Н. Провал британской агрессии в Афганистане. (XIX в. -начало XX в.). М.: Соцэкгиз, 1959. 212 с.
  1332. Anwar R. The Tragedy or Afghanistan: A first-man account. London -New York, Versa, 1988. 286 pp.
  1333. Bocharov Gennady. Russian Roulette: Afghanistan Through Russian Eyes. New York, Harper Collins, 1990.
  1334. Harrison S. Inside the Afghan talks. Foreign Policy. 1988, Fall. N 72, p. 31−60.
  1335. Human A. Afghanistan under Soviet domination, 1964−1981. New York, 1982.
  1336. Urban M. War in Afghanistan. London, 1988. 248 pp.
Заполнить форму текущей работой

Сессия? Спокойно!