Актуальность темы
исследования. Одним из основных элементов политической истории России XIII—XV вв. являются взаимоотношения Руси и Орды. Их содержание было весьма разноплановым — подчинение русских земель Орде, военное сотрудничество против агрессии русских земель литовским государством и Польшей, борьба русских земель за независимость от Орды, создание враждебных друг другу военных союзов с другими государствами. Политически Орда активно влияла на жизнедеятельность Руси, зачастую определяя политический статус русских земель. Его определение и характеристика принципиально важны для понимания генезиса русского государства, для понимания сущности русско-ордынских отношений. Поэтому необходимо выяснить, каков был политический статус русских земель по отношению к Орде: являлись ли русские земли частью территориально-политической организации Орды, и, если да, то в какие годы длительного периода русско-ордынских связей, либо в период взаимоотношений с Ордой русские земли сохраняли суверенитет. Без этого история почти всех народов России и Российского государства в XIII—XV вв. остается недосказанной, недооцененной, возможно даже нечестной. Р. Г. Фахрутдинов пишет: «.время нас призывает освобождаться от стереотипного мышления, однобокости в изучении древней и средневековой истории дорогого нам народа, призывает к исправлению допущенных прежде ошибок"1. Особенно это значимо для изучения Северо-Восточной Руси, территориально непосредственно соприкасавшейся с ордынскими землями, сохранявшей связи с Ордой весь период ее существования.
Проблема идентификации и оценки русско-ордынских связей актуальна не только для науки. Данная проблема, будучи одной их самых дискуссионных, является одной из самых политизированных. Сугубо историческая проблема уже стала не только спором ученых, но и спустилась.
1 Фахрутдинов, Р. Г. История татар. Очерки Равиля Фахрутдинова. Золотая середина земли нашей [Электронный ресурс]. URL: http://kasimh.earth.prohosting.eom/fahrtdinov.html#u (дата обращения: 12.07.2010). до уровня обыденного сознания. Особенность исторической науки в том, что она вызывает интерес у широких масс. Книги Л. Н. Гумилева, А. Т. Фоменко и Г. В. Насовского, А. А. Бушкова, в которых основной объем материала относится именно к русско-ордынским отношениям, продаются большими тиражами. Журналы, борясь за интерес читателя, публикуют пересказы идей данных и других авторов. Современная наука должна представить убедительные, аргументированные ответы на вопросы истории, вызывающие дискуссии в современном обществе.
Объект исследования — Русь и Орда как феномены политической истории.
Предмет исследования — система политических связей Орды с землями Северо-Восточной Руси на протяжении ХШ-ХУ вв.: сбор дани, отношения власти и подчинения, военная борьба и военное сотрудничество.
Территориальные рамки исследования охватывают СевероВосточную Русь и территорию Орды. В данных территориальных границах происходили конкретные события, в которых выражались политические связи русских земель Северо-Восточной Руси и Орды: военные походы, сбор дани, получение ярлыков от хана, суды над русскими князьями и др.
Хронологические рамки исследования охватывают весь период существования русско-ордынских отношений: 1242−1502 гг.
Нижняя граница периода -1242 г. Первоначально, до конца 60-х гг. XIII вв., Орда формально была частью Монгольской империи со столицей в Каракоруме. Но, с учетом огромных расстояний при средневековой неразвитости средств связи и передвижения, а также значительной степенью самостоятельности «крыльев» и их правителей в государствах Чингизидов, отношения с русскими землями Орда выстраивала сама. В. В. Трепавлов, развивая позицию о значительной степени самостоятельности «крыльев», высказывает позицию о соправительстве в империи ханов восточного и западного — Джучидского — крыла, с практически полной самостоятельностью ханов последнего в своем Улусе2.
Верхняя граница периода — 1502 г. В этот год государство Орда исчезнет после разгрома его Крымским ханством и увода ее кочевого населения из Нижнего Поволжья в Причерноморские степи. До 1502 г., мы считаем, что государство Орда существовало. В отечественной историографии сложилась традиция делить историю Орды на Золотую Орду и Большую Орду уже как новое государственное образование. Такое разделение истории Орды ничем не обусловлено, кроме отделения от нее ряда окраинных территорий, что является обычным для исторического бытия государств. В русских летописях в XIII, XIV, XV вв. Орда называется одинаково — Ордой. Формальное отношение в русских летописях к хану Орды во второй половине XV в. такое же, как и ранее: его летописи называют царем, он признается русскими князьями как сюзерен. Название «Золотая Орда» впервые упоминается позже самого существования Орды, в 1564 г. в «Истории о Казанском царстве"3, и из него не следует, что оно относится к Орде в период ее существования до середины XV в.
Степень изученности проблемы. Изучение русско-ордынских связей имеет длительную историю. Уже в первых обобщающих трудах по русской истории В. Н. Татищева и М. М. Щербатова описаны формы подчиненности хану русских земель и князей — получение ярлыков, выплаты дани4. Позднее Н. М. Карамзин, структурировав «Историю государства Российского» по периодам княжения и царствования, выделил данную тему в отдельную главу, в которой не просто описывал содержание русско-ордынских отношений, но сделал исследование и оценку последствий русско-ордынских отношений для развития русского государства.
2 Трепавлов В. В. Государственный строй Монгольской империи. XIII век. Проблема исторической преемственности. М.: Наука: Вост. лит., 1993. С. 76−100.
3 История о казанском царстве Казанский летописец. Т. XIX. М.: Языки рус. культуры, 2000. С. 6−14. (Полное Собрание Русских Летописей).
4 Татищев В. Н. История Российская. В 7 т. Т 5. М. — Л., Наука. 1965. С. 51.
Осознавая научную значимость и недостаточность изученности проблемы русско-ордынских связей, Российская Академия Наук в 1826 г. объявила конкурс за решение следующей задачи: «.какие последствия принесло господство монголов в России, и именно, какое имело влияние на политические связи государства, на образ правления и на внутреннее управление, равно как и на просвещение и образование народа"5. Премия не была присуждена, так как, по мнению жюри в составе академиков X. Френа, Н. Шмидта, Ф. Круга, достойной ее работы представлено не было. Этот результат показал, что при объявлении конкурса была выдвинута слишком большая задача, непосильная для отдельных исследователей, особенно, в условиях недостаточного количества источников, введенных в научный оборот к началу XIX в. За два века с момента конкурса в изучении проблемы историография прошла сложную качественную эволюцию. Глубоко исследованы содержание и формы русско-ордынских отношений, найдены и привлечены новые источники — персидские, арабские, западноевропейские.
Анализ характеристики русско-ордынских связей в историографии позволяет выявить пять оценочных позиций, порой полярных и противоречивых.
Первая позиция — это оценка историографией русско-ордынских отношений как зла для Руси, однако, по историческим результатам, воздействия Орды на Русь, обернувшегося в итоге для исторической судьбы Руси благом. Эта точка зрения впервые была высказана Н. М. Карамзиным, а затем поддержана Н.И.Костомаровым6. Суть этой позиции в том, что до нашествия Батыя на Руси было регрессивное направление исторического развития. Благом для государств является единство территории и абсолютизм. Русские земли из-за родовой системы наследования княжеских.
5 Сафаргалиев М. Г. Распад Золотой Орды // Сборник статей на стыке континентов и цивилизаций. М.: ИНСАН, 1996. С. 280.
6 Карамзин Н. М. Записка о древней и новой России. М.: Изд-во графа. М. Н. Толстой, В. В. Сиковского. 10 с. — Его же. История государства Российского. Т I—IV. Калуга: Золотая аллея, 1993. 560 с. — Его же. История государства Российского. Т. У-УШ. Калуга: Золотая аллея, 1993. 576 с. — Костомаров Н. И. Исторические монографии и исследования. Т. 12. Начало единодержавия в древней Руси. СПб.: Тип. Д. Е. Кожанчикова, 1863. 463 с. столов" и слабой власти князей в своих землях и Великого князя на Руси, в целом, постоянно вели междоусобные войны, имели низкую способность к мобилизации своего военного потенциала. В результате взаимодействия с Ордой изменилось положение дел, ибо Орда поддержала власть удельных князей в их землях и власть Великого князя над удельными князьями и всеми землями Северо-Восточной Руси. На основании этого делается вывод о том, что зло набегов, ограбления данью, меньшее, чем благо организации последующего абсолютистского государственного устройства Руси.
Вторая позиция характеризует русско-ордынские связи как незначительный фактор в политической истории Руси. Этой позиции придерживались С. М. Соловьев, В. О. Ключевский, С. Ф. Платонов. Эта точка зрения в качестве основного критерия оценки событий на Руси в ХШ-ХУ вв. выдвигает смену родового порядка наследования княжеских «столов» майоратом. Эта смена произошла в период русско-ордынских отношений. Причина этих изменений в рамках данной трактовки видится во внутренних русских причинах. Родовая система трансформировалась в майорат через промежуточную удельную фазу. Удельная система сформировалась вследствие таких внутренних факторов, как ландшафтные особенности Северо-Восточной Руси (ее территория распадается на мелкие речные бассейны) и поздняя ее колонизация податным населением, когда уже князья были сложившимися хозяевами земель, и значение народных собраний здесь изначально сравнительно невелико.
Удельная система сменилась государственным единством СевероВосточной Руси в результате того, что уделы при дроблении между наследниками очень уменьшились в размерах и становились легкой добычей агрессии тех или иных удельных княжеств, которые по случайным причинам мельчали меньше других. Влияние Орды на процессы трансформации политической системы Северо-Восточной Руси в рамках этой концепции оцениваются как ничтожные.
Особенную позицию в своих трудах высказывали русские историки-эмигранты в 20−30 гг. XX в., называвшие себя «евразийцами» -Г.В.Вернадский, Н. С. Трубецкой, П. Н. Савицкий, Э. Хара-Дуван7. Их точка зрения основана на созданном ими образе «России-Евразии». Это образ огромного государства с дружественно настроенными друг к другу народами, близкими в антропологическом и культурно-бытовом отношении, проживающими в сходных ландшафтных и климатических условиях, с общими государственными традициями. Этот образ в рамках данной концепции считался идеальным для России на протяжении всей ее истории. В период существования Орды Северо-Восточная Русь была частью такого государства, возглавляемого правителем Монгольской империи.
Четвертая позиция характерна для исторической науки в СССР. В советский период историческая наука развивалась в соответствии с марксистко-ленинской идеологией. Негативные высказывания К. Маркса по отношению к Орде и ее влиянию на Русь, о том, что монгольское господство «.не только подавляло, но и оскорбляло, иссушало самую душу народа, ставшего его жертвой"8 определило содержание исследовательских подходов к теме, в трудах советских ученых.
Специальное постановление ЦК ВКП (б) от 09.08.1944 г. налагало запрет на «приукрашивание Золотой Орды» и «рекомендовало» сосредоточить исследования на освещении совместной борьбы народов с иностранной агрессией. Ориентируясь на формационную теорию, советская историография, оценивая русско-ордынские связи, основной акцент делает на том, что Орда данями, «ратями» препятствовала развитию производительных сил и производственных отношений на Руси.
Поэтому в советской научной литературе взаимоотношения Руси с Ордой оцениваются в основном как отрицательные для развития русских.
7 Вернадский Г. В. Монголы и Русь. Тверь: АГРАФ — М.: ЛЕАН, 1999. 480 с.- Его же. Начертание русской истории. СПб.: Лань, 2000. 320 с.- Савицкий П. Н. Континент Евразия. М.: АГРАФ, 1997. 464 с.- Трубецкой Н. С. Наследие Чингисхана. М., 2000. 560 с.- Хара-Дуван Э. Русь монгольская: Чингисхан и монголосфера. М.: АГРАФ, 2002. 320 с.
8 Marx К., Secret Diplomatic History of Eiqhteen Century. London, 1899, P.78. земель (А.Н.Насонов, В. В. Мавродин, Б. Д. Греков, А. Ю. Якубовский,.
B.В.Каргалов, В. Л. Егоров, Ф. Ф. Шахмагонов, И.Б.Греков)9. При этом отрицается факт государственной принадлежности русских земель Орде.
Правда, из этого единодушного потока мнений есть и исключения. Так, это касается точки зрения М. К. Любавского, высказанной в 20-е гг. XX в. в духе следования русской дореволюционной традиции: «Наивысшим государем Руси, от которого получали свою инвеституру русские князья, соответствовавшим императорам, западному и восточному, был царь.
Ордынский, рассматривавший всю Русскую землю как свой улус, как одно из своих владений"10. А. Н. Насонов, писавший о русско-ордынских отношениях до упомянутого постановления ЦК ВКП (б) и окончательной выработки советской наукой единой позиции по идентификации связей Орды и Руси для короткого периода третьей четверти XIII в., характеризует власть Орды над русскими землями как государственную на основании того, что в русских землях постоянно находились ханские баскаки и гарнизоны11. Другим исключением из общепринятой позиции этого времени стала карта М.Г.
Сафаргалиева в книге «Распад Золотой Орды», вышедшей в Саранске в 1960.
12 г., где Северо-Восточная Русь обозначена им как часть Орды .
Пятой, особенной по критериям и конечной оценке, явилась позиция 1.
Л.Н.Гумилева. В своих книгах он высказал идею о равноправном военно-политическом, антизападном союзе независимых русских земель и Орды. Такая точка зрения обосновывалась Л. Н. Гумилевым с позиций созданной им пассионарной теории этногенеза. Согласно этой теории в основе русско-ордынского союза лежит «комплиментарность» (симпатия) русских и.
9 Мавродин В. В. Народное движение против иноземных захватчиков в Древней Руси. — Л.: Политич. лит., 1945. С. 12 — Греков Б. Д., Якубовский А. Ю. Золотая Орда и ее падение. — М — Л.: Аккад, наук СССР, 1950.
C. 9 — 11 — Каргалов В. В. Монголо-татарское нашествие на Русь XIII век. — М.: Просвещение, 1966. С. 105 — Греков И. Б., Шахмагонов Ф. Ф. Мир истории: русские земли в ХШ-ХУ веках. — М.: Молодая Гвардия, 1986. С. 82.
10 Любавский М. К. Лекции по древней русской истории до конца XVI века. СПб. Лань, 2000. С. 146−147.
11 Насонов А. Н. Монголы и Русь. М.- Л. Акад. наук СССР, 1940, С. 9−10.
12 Сафаргалиев М. Г. Распад Золотой Орды // Сборник статей на стыке континентов и цивилизаций. М.: ИНСАН, 1996. С. 522−523.
13 Гумилев Л. Н. Древняя Русь и Великая степь. М.: Мысль, 1989. 764 с. — Его же. Конец и вновь начало. М.: Ин-т Ди-Дик, 1997. 243 с.- Его же. От Руси до России. М.: Дрофа, 1996. 352 с. представителей этносов Орды. Причина симпатии — благоприятное взаимодействие частот полей их «геобиохимической» энергии.
В постсоветский период относительно оценки русско-ордынских отношений в исторической науке сформировался широкий спектр мнений.
Часть современных ученых определяет положение русских земель в системе политических связей Орды как принадлежащих государственнотерриториальной системе Орды. Среди них — A. J1. Юрганов, И.Н.
Данилевский, Ч.Дж. Гальперин14. Так, И. Н. Данилевский пишет: «В отечественной историографии принято подчеркивать, что установление монголо-татарского ига» вовсе не означало вхождения русских земель в состав Монгольской империи, .<>. В такой точке зрения, проглядывает, на мой взгляд, некое «патриотическое» лукавство"15. Но в современных работах сосуществует и позиция о государственном суверенитете русских земель16. В ряде работ ученые, исследуя русско-ордынские связи, следуют позитивистскому подходу и не оценивают их политического статуса17.
Двойственность иногда присутствует в трудах одного и того же автора.
В.В.Трепавлов в монографии «Государственный строй Монгольской империи. XIII век» дает карту административного деления монгольской империи, и русские земли в ней не указаны как часть империи (Приложение.
2, карта 4). Но в тексте той же книги он называет Русь оседлой цивилизацией,.
18 включенной в Еке Монгол улус. А. Ш. Кадырбаев в статье «Золотая Орда как предтеча Российской империи» перечисляет территории, входящие в Золотую Орду и в том числе земли Руси19. Но в приложенном к статье.
14 Юрганов А. Л. Категории русской средневековой культуры. М.: МИРОС, 1998. С. 162, 164 — Данилевский Ч. Н. Русская земля глазами современников и потомков (XII-XIV вв.). М., 2001. С. 179. — Гальперин, 4. Вымышленное родство. Москва не была наследницей Золотой Орды // Родина. 2003. № 12. С. 68−71.
15 Данилевский 4. Н. Русская земля глазами современников и потомков (X1I-XIV вв.). М.: Аспект Пресс, 2001. С. 177−178, 179.
16 Кривошеев Ю. В. Русь и монголы: исследование по истории Северо-Восточной Руси XII—XIII вв. СПб.: Изд-во Санкт-Петербург, ун-та, 1999. С. 353.
17 Горский А. А. Москва и Орда. М.: Наука, 2000. 182 с.
18 Трепавлов В. В. Государственный строй Монгольской империи. XIII век.: Проблема исторической преемственности. С. 117.
19 Кадырбаев, А. Ш. Золотая Орда как предтеча Российской империи [Электронный ресурс]. URL: http://shamillion.hl4.ru/osn/ik/kadyrbaev.htm (дата обращения: 10.07.2010). картографическом изображении Орды, он повторяет официальную карту Орды советского периода без русских земель (Приложение 2, карта 5).
Зарубежная историография поддерживает в основном позицию о государственных связях Руси и Орды. «Наиболее серьезные разработки этой проблематики принадлежат американским историкам Эдварду Кинану и Дональду Островскому, выводы которых приняли другие историки.
Результаты их научных поисков можно обобщить следующим образом:
Московия была составной частью степной державы монголов" .
Современные историки также раскрывают отдельные аспекты, характеризующие политические связи между Ордой и Русью. Так, формы формального суверенитета хана над Русью систематизированы.
Ю.В.Кривошеевым и К. А. Соловьевым. Правовое регулирование ханами.
22 жизнедеятельности в русских землях исследованы Р. Ю. Почекаевым, развившим идеи, заложенные в советский период М. К. Усмановым. Он выявил в ханских ярлыках русским князьям и митрополитам признаки нормативных актов. Легитимность власти хана над Русью доказаны в исследованиях A.A. Горского, К. А. Соловьева, И. Н. Данилевского. В основе этих исследований — изучение свидетельств источников о применении к хану титула «царь», к Руси — «Орда Залеская», суждений князей об отсутствии у них права не подчиняться хану23.
Таким образом, историография русско-ордынских отношений имеет долгую историю. Она связана, как и с изучением их отдельных аспектов, так и с исследованием политической составляющей этих связей. Однако специального целостного научного исследования политического статуса этих связей до настоящего времени не существует. Взятые отдельно результаты.
20 Гальперин Ч. Дж. Вымышленное родство Москва не была наследницей Золотой Орды // Родина. 2003. -№ 12, С. 68−71.
21 Соловьев К. А. Эволюция форм легитимации государственной власти в древней и средневековой Руси [Электронный ресурс]. URL: history.machaon.ru/all/number02/diskussi/lprint/index.html (дата обращения: 13.08.2010).
22 Почекаев, Р. Ю. Ярлыки ханов Золотой Орды: Историко-правовое исследование [Электронный ресурс]. URL: http://pr-page.narod.ru/Autoref.pdf (дата обращения: 22.08.2010).
23 Горский А. А. Москва и Орда. С. 87−89 — Данилевский Ч. Н. Русская земля глазами современников и потомков (XII-X1V вв.). С. 177−179, 277, 282, 302−306. данных исследований не позволяют охарактеризовать место русских земель в системе политических связей Орды.
Целью настоящего исследования является характеристика политического статуса (от лат. «status» — «положение», «состояние») земель Северо-Восточной Руси в XIII—XV вв. в системе политических связей Орды.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
— на основе анализа политических связей Орды и Северо-Восточной Руси определить их периодизацию;
— проанализировать русско-ордынские политические связи через систему признаков государства как политического института с учетом конкретно-исторических особенностей объекта исследованияохарактеризовать государственно-политический статус земель Северо-Восточной Руси в системе политических связей Орды в разные хронологические периоды.
Источниковая база диссертации по происхождению информации разделена на четыре группы. В соответствии с темой, задачами и методами диссертации используется следующая совокупность опубликованных источников: русские летописи, тексты восточных и западных путешественников, писавших об Орде, ярлыки, духовные и договорные грамоты русских князей.
Для исследования политических связей необходим источник информации, повествующий относительно подробно и последовательно, с соблюдением хронологического порядка о многообразных событиях в исторической динамике. Таковыми в первую очередь являются летописи.
Часто, говоря о летописях, делаются оговорки о том, что они искажали действительность, а иногда частично писались «на заказ» князей или церковных иерархов. Названная особенность летописей не отразится негативно на нашем исследовании. Во-первых, искажения именно в интересующей нас информации вряд ли вообще присутствуют. В средневековье Русь была очень религиозной: «рати», дани, казни князей, изгнание их из родных княжеств рассматривались как кара Божья, как процесс искупления грехов. Это явствует именно из самих летописей. Многие пострадавшие выглядели как мученики. О «каре» писали, так как ее видели, не придумывая дополнительной информации, ведь передавали о Божьем промысле. Во-вторых, в летописях используются в основном не эмоции, не оценки событий и личностей, а информация о конкретных событиях — поездках князей в Орду, получении ими ярлыков, судах над ними, казнях, присутствию ордынской администрации в русских землях, «ратях», данях, военном сотрудничестве. Эта информация минимально подвержена искажению. В-третьих, используется значительное количество летописей, причем, написанных в разных землях Руси, в разное время, и этим в целом в масштабах исследования минимизируются значение искажений событий в интересах какого-либо князя или княжества. В-четвертых, активно используются наиболее древние летописные списки XIV в. — Лаврентьевский, Ипатьевский, — которые менее подвержены искажениям. Пока летописи были локальными, их искажение было осложнено тем, что в других княжествах тоже идет погодовая запись событий, и искажения потомкам будут видны, поэтому подтасовываться могли в основном оценки событий. Также искажения могли иметь причиной лишь локальный во времени и пространстве интерес конкретного князя. С объединением Руси Москвой искажения уже должны будут преследовать более масштабную цельпоказать особую роль Москвы и ее князей в русской истории, их избранность, государственную мудрость, значение.
После Батыева нашествия летописание испытывает сначала общий спад и возрождается уже как локальное, повествующее в основном о событиях местного значения, относящихся к своему для летописца княжеству или древнерусскому географическому региону. До 1305 г., с пропусками для периодов с 1263 по 1283 гг. и с 1288 по 1294 гг., о событиях Владимиро-Суздальской Руси повествует самая древняя из русских летописей (переписка датируется 1377 г.) — Лавреитьевская. Она является основным источником для названного периода. Ипатьевская летопись, датируемая 20-ми годами XV столетия, включает в себя записи о событиях в Галицко-Волынской Руси до 1289 — 1292 гг. Она интересна для данного исследования информацией о военном сотрудничестве южнорусских княжеств и Орды в XIII в. В этот период Северо-Восточная Русь еще не граничила с осуществляющими экспансию в ее земли западными государствами. Эта помощь значима для исследования, так как она задерживала приближение границ Литвы к Северо-Восточной Руси. Также в комплексе с фактами военной поддержки Ордой Северо-Восточной Руси против Литвы XV в. она характеризует в целом военную помощь русским землям войсками Орды как систематическую, длительную во времени.
Две названные летописи ограничиваются XIII в., и при исследовании остальных периодов русско-ордынских отношений основными становятся другие летописи. В основном, это общерусские более поздние летописи, которые как дополнительные применяются и для периода XIII в. Эти летописи представляют собой компиляцию локальных летописей, известных на тот период, в основном не сохранившихся. Это списки, составленные в XVI в., — Симеоновская, Воскресенская, Никоновская летописи. Они охватывают весь исследуемый нами период.
Информацию Ипатьевской летописи о русско-ордынском военном сотрудничестве дополняют и продолжают литовско-белорусские и литовские летописи. Например, одна из этих летописей называется «О плюндрованю русского панства от Литвы и поражце их» в соответствии с нашими целями поиска информации в этих летописях.
Фрагментарно представляют интерес для настоящего исследования и применены в нем локальные летописи Новгорода, Твери и, так называемый, «Казанский летописец» (История о Казанском царстве), Вологодско-Пермская летопись. Новгородские и Софийские летописи были ориентированы в основном на события Северо-Западной Руси, но дают информацию о событиях в близкой к Новгороду Северо-Восточной Руси. Например, в отношении сбора дани, переписей как дополнительное свидетельство отношения к хану как царю над Русью. Новгородские летописи представляют интерес тем, что они дают возможность увидеть как бы со стороны, беспристрастным взглядом междоусобицы в СевероВосточной Руси: Московско-Тверское противостояние первой половины XIV в., феодальную войну второй четверти XV в. Они содержат об этих периодах информацию, которой нет в других летописях. Например, о выплате выкупа Василием Темным Казани. Тверские летописи — Рогожский летописец, Тверской сборник — представляют интерес по периоду первой трети XIV в., когда политика Тверского княжества имела значение и масштаб всей Северной Руси. Но в условиях борьбы с Москвой и иногда с Ордой, в условиях разорения княжества, гибели князей, летописец подвержен пристрастной оценке. Поэтому данные летописи следует применять в меньшей степени и параллельно с другими. Характерно, что эти летописи со времени разорения Твери в 1327 г. наиболее негативно относятся к Орде и ордынцам, больше других насыщены в их адрес эпитетами: «беззаконные», «поганые», «злочестивые», «измаильтяне», «безбожные». «Казанский летописец» интересен и используется для периода активного влияния Казани на Северо-Восточную Русь в середине XV в. В Вологодско-Пермской летописи имеется единственное летописное сообщение о выплате дани Иваном III хану Ахмату в 70-е гг. XV в., что позволяет дополнить им рассуждения и предположения, исходящие из анализа политической конъюнктуры периода.
Вторая группа источников представлена сообщениями иностранных путешественников. Для нашего исследования эти источники как восточные, так и западные недостаточно информативны и могут применяться лишь как дополнения к материалу русских летописей. Те стороны жизнедеятельности Орды, что описывают они, не касаются в подавляющем большинстве русско-ордынских отношений вообще и характеристики их политических связей в частности. Эти источники записывали в основном то, что непосредственно относилось к их стране, интересовало правителей их стран. Но если для русских летописей, которые писались с тем же подходом, это были известия о получении ярлыков, поездках князей в Орду, переписях, данях, «ратях», то для иностранных источников это известия, не относящиеся к нашему исследованию. Интересующую нас очень скудную информацию в этих источниках приходится тщательно выискивать из попутно сообщаемых при передаче другой информации сведений, вкрапленных в повествования о войнах, смене ханов. И найденное является лишь кратким подтверждением информации русских летописей. Арабские и персидские источники рассматривают Орду как врага Улуса Хулагуидов, а затем державы Тимура и соответственно союзника Египта в войнах с Улусом Хулагу. В них много рассказывается о походе Бату, о войнах Джучидов с Хулагуидами, о походах Тимура, есть повторяющаяся информация о периоде «Великой Замятии». В период распада Орды и прекращения ею борьбы за Закавказье арабские и персидские источники ею почти перестают интересоваться и соответственно о ней или ханствах, на которые она распалась, сообщать. Европейские сочинения, главным образом, относятся к XIII в., когда, боясь нового нашествия монголов, европейцы старались понять их и их агрессивные намерения, состояние войск и вступить с ними в дипломатические отношения. Для этого они посылали в Монголию шпионов-посланников, привозивших соответствующую информацию. Проездом эти посланники были в Орде, Южной Руси. В XVI в., когда из распавшейся Орды появится перед европейцами сильное государство Московия, они будут посылать посланников в Москву, чтоб собрать информацию о ней. Во-вторых, эти источники фрагментарны, они носят отрывочный характер как по времени описываемых событий из всей продолжительности русско-ордынских связей, так и по содержанию в них информации. Это далеко не последовательные погодовые записи русских летописей, это отрывки различных хроник, записки путешественников или авторов, пересказывающих информацию, полученную от купцов, послов, воинов. В-третьих, эти источники еще более, чем русские летописи, сознательно и несознательно искажали действительность, а иногда частично писались «на заказ» правителей своих государств. Ведь для персидских авторов и заказчиков описательных материалов по Орде объект повествования — это почти двухвековой опасный враг их страны. А для арабских авторов, составителей и заказчиков Ордаэто сильный и надежный союзник. Для европейцев XIII века монголы были диким языческим народом, потенциальным агрессором.
Арабские и персидские летописи из «Сборника материалов, относящихся к истории Золотой Орды», собранных В. Г. Тизенгаузеном, привлечены для информации об участии русских воинов в ордынских внутренних и внешних войнах: сообщение из «Сборника летописей» Рашид-ад-Дина, об участии русских воинов в войне хана Токая и темника Ногая24 и сообщение из «Книги побед» Шерифа-ад-Дина Йезди об участии русских воинов в походах Тохтамыша против Тимура25. Также в «Истории Вассафа» применяется сообщение о переписи в Бухаре в 1264 г., проведенной людьми.
9 А верховного каана Хубилая и по его повелению. В остальном по теме исследования арабские и персидские источники неинформативны.
Скудные сообщения европейских путешественников, писавших о русско-ордынских отношениях, привлечены для подтверждения сведений русских летописей. У Марко Поло используется сообщения о выплате дани в Орду27, «золотых дщицах», полученных Марко и его спутниками от каана, которые позволяли им свободно проезжать по территории подвластных ему земель. Также у него представляет интерес фраза: «Ахату не был законным.
28 владетелем, и народ не боялся, как при законном царе, злодействовать". Из нее следует, что легитимность хана в среде кочевников имела большое значение, и неподчинение власти могло иметь следствием его.
24 Тизенгаузен В. Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. В 2 т. Т. 2. М.- Л.: Акад. наук СССР. 1941. С. 72.
25 Там же, С. 156.
26 Там же. С. 81.
27 Поло М. Книга о разнообразии мира. М.: Изд-во Геогр. литературы. 1956. С. 226−227.
28 Там же, С. 54. нелегитимности, что затем будет повторяться и в русских землях в отношении ордынских военачальников не Джучидов, временно захватывавших в Орде власть.
Путешествовавшие в монгольские владения в XIII веке Плано Карпини и Гильем де Рубрук дают информацию об образе жизни монголов, внешнем облике, вероисповедании, способах ведения войны, о походах Чингизхана и Бату и о собственной поездке в Монголию. Сообщают о том, что приходилось раздавать подарки всем управляющим делами и про обычай очищения между двух огней. По русско-ордынским отношениям информации мало. У Карпини имеется информация о поездке Ярослава в Монголию, о том, что в Южной Руси были ханские чиновники, что монголы брали с русских земель дань. «Записки о Московии» Сигизмунда Гербернштейна, посетившего Москву в начале XVI в., интересны сведениями об обряде встречи на Руси послов от хана в период подчинения ее Орде.
Китайский источник, «Полное описание монголо-татар» Мэн-да Бэй-лу, описывающий собственно Монголию, интересен для нашего исследования информацией о символах власти и подчинения и об обязательных подношениях при обращениях к чиновнику или хану.
Третья группа источников — это ханские ярлыки. Ярлыки для исследования государственных связей русских княжеств и Орды являются не основным, а дополнительным источником. Во-первых, ханские ярлыки, относящиеся к русско-ордынским связям, — это очень плохо сохранившийся вид источников. Тип ярлыков, применение которых наиболее соответствует исследованию наличия государственных связей Орды и русских земель, не сохранился совсем. Это ярлыки, выдаваемые князьям на княжение, о них мы знаем только из летописей. Другой тип ярлыков, обращенный к князьям, -ярлыки-письма сохранились чрезвычайно плохо. До нас дошли только три: Едигея к Василию I, Ахмата и Муртозы к Ивану III. При этом многие исследователи считают, что ярлык Едигея является поддельным. Третий тип — льготные и имущественные жалованные грамоты русским митрополитам.
Они сохранились в переводе в кратком собрании ханских ярлыков, включенных в Львовскую летопись. Их пять. Шестой ярлык из названного собрания — подорожная грамота, обладатель которой (в данном случае митрополит Алексий для путешествия в Константинополь) получал неприкосновенность при передвижении через подвластные хану территории. Информация, даваемая девятью краткими документами, очень мала. Во-вторых, информация ярлыков не всегда соответствует действительному, фактическому положению дел в плане государственных связей Орды и Руси. Ярлык одновременно призван был служить практическим инструментом властных решений хана и декларацией его формального положения властелина. Фактическая и формальная сторона власти хана над Русью не всегда совпадали. Властный характер текста ярлыка нам не дает возможности выявить несовпадения. Например, таковой текст ярлыка хана Тюлякбека митрополиту Михаилу был создан и вручен в 1379 г. В условиях, когда фактически Северо-Восточная Русь абсолютно не подчинялась Орде, более того, была «в розмирье» с Ордой, одержала победу на реке Воже. Получается, что из акта следует наличие публичной власти хана над Русью, когда таковой не было. В-третьих, ярлыки абсолютно не отражают изменений в отношениях между издающей стороной (хан, Орда) и получающей (митрополиты, князья, Русь), они писались стандартно, по образцу, их содержание у ярлыков одного типа было у всех почти одинаковое, по одной форме сделанное. Например, сохранившиеся ярлыки русской церкви, датированы 1267, 1347, 1351, 1354, 1357, 1379 гг. В эти годы ханская власть над русскими землями была различной, от очень значительной в 1267 г. до отсутствующей в 1379 г. В названных ярлыках прописано одинаковое освобождение от даней, пошлин, повинностей, право суда в церковных землях, право распоряжения церковным имуществом. За нарушение — казнь. Различия содержания ярлыков незначительны, например, фраза «кто чего ни попросит» вместо слова «запросом».
Ярлыки митрополитам применимы к исследованию тем, что эти ярлыки, жалующие права и льготы русским институтам, находящимся на Руси, обращены к ордынским чиновникам, причем дается их большой перечень. Но из ярлыков не ясно, обращены они к постоянно находящимся на Руси служащим или к временно посещающим Русь тоже. Не ясно, названы ли они просто по причине соблюдения стандартной формы текста ярлыка. Соответственно из ярлыков митрополитам не ясно, была ли постоянная ордынская администрация на Руси и эту информацию необходимо соединять с информацией из летописей.
Ярлыки-послания князьям дают информацию о степени реального и формального подчинения русских земель правителю Орды на момент отправки посланий. Послание Едигея сегодня считается поддельным, но в социальных науках методами этих наук сложно доказать подобное абсолютно, поэтому мы, как и многие другие исследователи, сочли возможным сослаться на него в тексте. Но на информации данного послания не построены выводы. Этот ярлык, как и ярлык Ахмата, для нас лишь дополнение к свидетельствам летописей, которым они оба не противоречат.
Четвертая группа источников — духовные и договорные грамоты великих и удельных князей. Информация из данного источника применима при исследовании нескольких признаков государства в качестве дополнения к информации летописей. Хотя отдельно она настолько кратка и фрагментарна, что обобщающие выводы сделать не позволяет.
Во-первых, это признак — «публичная власть». Текст грамот часто позволяет понять отношение к Орде, например, страх вместе с безоговорочным подчинением или опасение вместе с готовностью защищаться и с поиском для этого союзников в лице других князей. Прослеживается степень публичной власти хана над Русью и позицией князей по отношению к дани. Например, Дмитрий Донской после всех своих побед уже задумывается о том, чтобы дань не платить, но только когда Орда ослабнет. В последующем, начиная с Василия II, мы видим, что князья между собой всерьез оговаривают ситуацию со средствами от дани в тех случаях, когда великий князь ее в Орду «не даст». Во-вторых, это признак -«территориальное верховенство». В ранних грамотах прослеживается готовность князей безропотно подчиниться разделу территории княжества. В поздних грамотах — готовность в случае похода на их землю войск Орды оборонять ее. В поздних грамотах договорами о принадлежности Москве Владимира или договоренностями не принимать ярлыков на чужие земли фактически заменяется русским ханское территориальное верховенство над русскими землями. В-третьих, грамоты содержат информацию о дани в Орду — способах распределения между князьями, порядке сбора. По этой информации нельзя идентифицировать, дань являлась ли налогом, но дополнить общую информацию об этом возможно. Например, что собирается дань самими князьями, а не чиновниками из Орды, или, что размер дани в поздних грамотах очень мал и не связан с количеством и доходами русского населения.
Древние карты, на первый взгляд, могли бы быть важным источником исследования. Но в процессе исследования оказалось, что это недостаточно информативный источник, принадлежность территории государству, если оно обширно, определить по древним картам, невозможно. Потому что эти карты не являются политическими, как современные политические карты. Это карты путешественников и купцов и, главным образом, адресованы путешественникам и купцам. Особенность древних карт — то, что политические межгосударственные границы на них в виде каких-либо контуров или цветовых окрасов государств, отсутствуют. На этих картах без различий в обозначении обозначаются, известные составителям, как государства, так и просто местности, имеющие свое название, но являющиеся областями в государствах. Например, обозначаются территории, имеющие религиозные особенности от близлежащих к ним территорий, ландшафтные, этнические, в образе жизни, хозяйстве. Обозначение для всего делается одинаково — словесным названием территории, написанным на карте. Например, на картах Антония Джексона, и Гербернштейна, XVI в., (Приложение 2, карта 8- 9) указаны MESCHORA, CORELIA, MORD VA, PERMIA, PETIGORSK, CRIMIA, из которых государством было лишь последнее, остальные обозначения названиями государств не были никогда. Обозначены все территории словами, составленными из букв одинаковых размеров, иначе можно было бы полагать, что размер букв разграничивает названия просто местности от названия государств. И так во всех картах. Соответственно, обозначение на всех картах периода русско-ордынских отношений Руси под собственным названием — названиями ROS SI, А (например, в «Каталонском атласе»), ROSSIANE RA, ROSSIA ROSSA (например, оба названия в карте Фра-Мауро) не является свидетельством того, что Русь была независимым государством (Приложение 2, карта 7), а лишь то, что территориальная общность с таким названием существовала и для европейца была знакома. Сделать вывод, что какая-либо территория принадлежала определенному государству возможно, только если написанное на карте название этого государства расположено на интересующей нас территории. По территории Северо-Восточной Руси, часть надписи TARTARIA или Орда не проходила ни в одной из множества изученных нами на этот предмет древних карт, а для серьезных выводов таких свидетельств надо много, чтоб их количество перешло в качество вывода. Соответственно картографических свидетельств о государственной принадлежности русских земель Орде, как и о не принадлежности, нет.
Методология исследования. В основе исследования заложен системный подход. Общественно-политическая реальность взаимодействия Орды и русских земель представляет совокупность таких подсистем, как политическая власть хана над Русью, дань, военные походы ордынцев на Русь, военное русско-ордынское сотрудничество. Характеристика статуса русских земель в системе политических связей с Ордой также представляет систему из характеризующих признаков таких, как признаки независимого государства или государственной принадлежности.
Кроме того, значимым оказался междисциплинарный подход. В исследовании используются политико-правовые определения понятия «государство» и признаки государства. Понятие «государство» является многозначным. В работе государство определяется как политико-территориальная суверенная организация публичной власти, имеющая специальный аппарат управления и принуждения, способная делать свои.
29 веления обязательными для населения всей страны. Это содержание понятия «государство» взято за основу в исследовании. Государство раскрывается и характеризуется через ряд признаков: 1) наличие публичной власти, располагающей специальным аппаратом управления и государственного принуждения, насилия- 2). организация власти и населения по территориальному признаку- 3) государственный суверенитет, понимаемый как двуединство верховенства и единственности власти государства на определенной территории по отношению к отдельным лицам и сообществам внутри страны и независимость во взаимоотношениях с другими государствами- 4) всеобъемлющий, общеобязательный характер актов, издаваемых государствомпрерогатива (исключительное право) государства на издание законов и иных нормативных актов, содержащих общеобязательные правила поведения для населения страны- 5) налогообложение и взимание налогов, пошлин и других сборов30.
Для избегания модернизации исторических событий и общественных систем учитываются конкретно-исторические обстоятельства средневековья. Для исследования имеют значение особенности: приверженность средневековых обществ традициям, обычаям предков, в т. ч. в отношениях власти-подчинениярелигиозность людей, склонность объяснять любое положение дел Божьим промыслом и мириться с нимбольшое значение клятв, особенно во взаимосвязи их с религиозными святынями, «на которых».
29 Государство // Большая Российская энциклопедия. В 30 т. Т. 7 / A.C. Автономов, В. А Попов. — М.: Большая Рос. энцикл., 2007 С. 542.
30 Там же, С. 542−543. делаются клятвысакральная связь правителя с народом и территорией, перенесение этой связи на потомков правителя.
Реализация подходов возможна на основе принципа историзма. Он позволяет рассмотреть русско-ордынские связи в динамике их изменения, в их связи с конкретно-историческими условиями существования Руси, Орды.
Подходы и принципы обусловили использование проблемно-хронологического метода, который позволил русско-ордынские связи расчленить на ряд узких проблем и каждую исследовать в хронологической последовательности. Для обобщения интерпретации исторических свидетельств русско-ордынских связей и выявления единой системы их использован также историко-системный метод. Выявление соответствия статуса русских земель в их политических связях с Ордой, особенным чертам статуса государства или части другого государства потребовало привлечения историко-сравнительного метода.
Научная новизна заключается в том, что это первое специальное обобщающее исследование, посвященное анализу политического статуса земель Северо-Восточной Руси в системе политических связей Орды. В ходе исследования на основе особенностей содержания, характеристики, интенсивности важнейших форм их проявления — отношений политической власти, дани, военной борьбы, военного сотрудничества — составлена периодизация русско-ордынских политических связей. В общей протяженности русско-ордынских связей выявлены периоды суверенитета русских земель, периоды принадлежности их государственно-территориальным структурам Орды, периоды фактического суверенитета русских земель при формальной государственной принадлежности их Орде.
Научно-практическая значимость результатов исследования состоит в том, что выявленный политический статус Северо-Восточной Руси позволяет глубже осмыслить процессы становления и развития российской государственности. Полученные результаты могут быть применимы в обобщающих трудах, посвященных политической истории Руси. Выводы исследования могут быть использованы для осмысления существующих исторических карт восточной Европы ХШ-ХУ веков. Материалы и выводы диссертации могут быть востребованы при разработке учебников, учебных пособий, научно-популярных сочинений по истории России.
Структура исследования обусловлена решением поставленных в нем задач. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, приложений.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Политические связи Орды и земель Северо-Восточной Руси исследованы в отношении проявления в них общепринятых в общественных науках признаков государственных связей. Соответственно, проведена характеристика государственно-политического Статуса Северо-Восточной Руси в системе политических связей Орды. Это сделано в динамике изменений Орды, Северо-Восточной Руси и связей между ними в течение ХШ-ХУ вв.
Политические связи Орды и русских земель выражалась в следующих основных формах: политической власти хана над русскими землямидани в Орду с русских земельвоенных походах ордынских войск на русские земливоенном сотрудничестве Орды и русских земель. В зависимости от качественных особенностей совокупности данных форм, интенсивности их проявления, русско-ордынские политические связи содержали в себе в различные периоды различную совокупность признаков государственного единства русских земель и Орды при верховенстве хана Орды.
В политических связях Орды и русских земель исследованы проявления основных общепринятых в общественных науках признаков государства в соотнесении с конкретно-историческими особенностями средневековой эпохи и объекта исследования.
Все признаки государства в части от общей продолжительности русско-ордынских политических связей проявляются в русских землях как признаки государства Орда и, следовательно, как свидетельство государственных связей Орды и русских земель. Соответственно, для таких периодов, в которые мы должны сделать вывод о том, что земли СевероВосточной Руси были не суверенными государствами, а частью государства Орда.
Проявление совокупности признаков государства Орда в русских землях имело место в следующей совокупности событий и деяний. В русских землях власть осуществлялась от имени ордынского «царя" — князья выступали как «чиновники» хана, правя в своих землях с его официального разрешенияв русских землях осуществляет свою деятельность ханская администрация. Территория княжеств изменялась по решению хана. Формально князья признавали сюзереном хана, существовали и исполнялись формальные процедуры демонстрации подчиненного хану положения русских князей. В русских землях имели действие и высшую юридическую силу издаваемые ханом нормативно-правовые акты. Князья и бояре подвергались в Орде суду, и более того, сами ехали на этот суд по соответствующему ханскому вызову, а не как военнопленные подвергались суду. Отдельные русские земли подвергались ханскому осуждению и наказанию публичной властью Орды, где карательным институтом и орудием выступала армия, осуществляющая карательный военный поход. Ханы получали с русских земель регулярные налоги и сборы и даже поручали получать их своим чиновникам. Ханы освободили от всех налогов на Руси отдельные категории организаций и населения, например, церковь и её служителей. Русские отряды вынуждены были воевать за чуждые для них и их знати интересы в далеких странах, например, в Китае, Средней Азии, Закавказье. Войска Орды активно защищают русские земли от агрессии других государств.
Вышеперечисленная совокупность проявления признаков государственных связей в политических связях между Ордой и землями Северо-Восточной Руси имела место не всегда или не всегда в полной мере в ходе русско-ордынских отношений. В другие периоды русско-ордынских отношений анализ совокупности признаков государства проявляется как свидетельство межгосударственного характера русско-ордынских связей.
В соответствии с различной совокупностью и интенсивностью проявления признаков государства Орда в русских землях и русско-ордынских отношениях, исследование делит всю продолжительность этих отношений на несколько специфических периодов. Оценка государственного единства Северо-Восточной Руси и Орды в эти периоды будет различной.
Результат исследования во времени государственной принадлежности Орде русских земель по периодам таков.
Период 1242 — 1361 гг. (120 лет): абсолютно все признаки государства в княжествах Северо-Восточной Руси проявляются как свидетельство государственных связей между Ордой и землями Северо-Восточной Руси. Соответственно, русских государств как суверенных субъектов мировой политики не существовало, они были частью политико-территориальной системы государства Орда.
Период 1362 г. — сентябрь 1382 г. (21 год): признаки государства в политических связях внутри русских земель и в отношении Орды проявляются, характеризуя их независимыми государствами, не связанными с Ордой внутригосударственного характера политическими связями.
Период «сентябрь 1382 г. — апрель 1395 г.» (12,5 лет): большинство признаков государства в княжествах Северо-Восточной Руси проявляют себя применительно к русским землям как свидетельство одновременно существования их как государств и принадлежности их к государственности Орды. Но признаки принадлежности Орде государственных связей с нею значительнее.
Период «апрель 1395 г. -1411 г. (16,5 лет): признаки государства в русских княжествах проявляются таким образом, что характеризуют эти княжества независимыми государствами.
Период 1412—1414 гг. (3 года) — большинство признаков государства в княжествах Северо-Восточной Руси проявляют себя применительно к русским землям как свидетельство одновременно существования их как государств и принадлежности их к государственности Орды. Но признаки принадлежности Орде значительнее.
Период 1415 -1427 гг. (13 лет): исследование признаков государства в политических отношениях, имевших место в данный период в русских княжествах, характеризуют эти княжества независимыми государствами.
Период 1428 г. — лето 1445 г. (17,5 лет): Северо-Восточная Русь признавала над собой власть хана Орды и являлась частью Орды лишь формально. Фактически она являлась группой независимых государств-княжеств.
Период лето 1445 г. -1461 г. (16,5). В этот период наблюдается отсутствие государственных связей с Ордой. Место Орды заняла временно «Новая Орда» — Казань. Абсолютно все признаки государства в землях Северо-Восточной Руси проявляются как свидетельство принадлежности русских княжеств к Казанской государственности.
Период 1461 — 1480 гг. (19 лет): русско-ордынские политические связи и проявление признаков государства в них характеризуют Северо-Восточную Русь формально частью подчиненных хану земель Орды. Фактически же она была группой независимых государств-княжеств, объединяющихся в единое Московское государство.
Период 1481—1502 гг. (22 года). В данный период Московское княжество, представляющее Северо-Восточную и Северо-Западную Русь, было суверенным как фактически, так и формально.
260 лет русско-ордынских отношений, включая часть 1342 г. и часть 1502 г., приходятся на 261 календарный год. Именно по календарным годам, имея очень незначительные погрешности при округлении, целесообразно вести подсчет продолжительности срока принадлежности княжеств СевероВосточной Руси Орде в исследуемом, очень длительном периоде.
Из 261 г. русско-ордынских отношений княжества Северо-Восточной Руси в отношении Орды были независимы 89 лет. Но из них 72,5 г. было состояние суверенитета и 16,5 лет — это подчиненность Казанскому ханству, позиционировавшемуся на Руси и в Казани по отношению к землям Северовосточной Руси как правопреемник Орды. Из 72,5 лет независимости только в последние 22 г. собственный суверенитет на Руси воспринимался как естественное, постоянное, долгосрочное состояние. В остальное время суверенитет был ущербным, в том плане, что на Руси существовала готовность уступке Орде части суверенитета, если власть в ней будет принадлежать «царю» Орды и Руси, из династии Джучи, а не военачальнику не царского рода, узурпировавшему власть.
Государственный характер политических связей Северо-Восточной Руси и Орды включает в общей сложности 172 г. Из них приблизительно 3637 лет эта вовлеченность только формальная — в форме формального признания сюзеренитета хана над русскими землями и отправки ему в качестве свидетельства уважения в восточном стиле, богатых и тоже называемых «ордынским выходом» подарков. Соответственно, принадлежность русских земель ордынской государственности не только формальная, но и фактическая длилась приблизительно 135−136 лет. В этом периоде полноценной принадлежности русских земель государству Орда наблюдается период в 24 г. (с 1257 г. по 1280 г.), когда формы вовлеченности в ордынское государство русских земель были особенно сильны — вплоть до функционирования в русских землях постоянных аппаратов ордынских чиновников нерусского происхождения и осуществления переписей для упорядочивания налогообложения. В этот небольшой период степень автономии русских земель в территориально-политической организации Орды была наименьшей.
Если мы общую картину разделим по столетиям, то увидим, как ослаблялась по формам и уменьшалась по длительности периодов, вовлеченность в ордынское государство княжеств Северо-Восточной Руси. В XIII в., из 59 лет русско-ордынских политических отношений, 59 лет имела место фактическая и формальная принадлежность русских земель Орде. Мы видим полную подчиненность русских земель Орде и очень жесткие формы эксплуатации их.
В XIV в. 73−74 г. приходятся на принадлежность русских земель ордынской государственности, 26−27 лет продолжались периоды независимости, причем последние приходятся на вторую половину столетия.
В XV в., во втором десятилетии, мы видим три года почти полной (почти по всем признакам государства) вовлеченности русских земель в государственность Орды. Формальный сюзеренитет хана над Русью при ее фактической независимости наблюдается в продолжительности 36−37 г. Периоды независимости русских земель от Орды длились 60−61 г., из которых в середине столетия 16−17 лет приходятся на временную принадлежность к другому государству Джучидов — Казанскому ханству. Также следует отметить, что последние 20 лет столетия — это не просто период независимости, но безоговорочной независимости, осознанной русскими знатью и народом как окончательная, а не временная. Это независимость без присутствия осознания на Руси того, что власть ордынского царя над Русью законна и легитимна, и потому возможна для возрождения.
В XVI в. русско-ордынских отношений было 2 г., и оба года русские земли были независимы, без готовности подчиняться Орде, независимо от того, правил ли там представитель династии Джучидов. Независимость от Орды была, как и последние два десятилетия XV в., легитимным осознанным состоянием для Московской Руси.
Соответственно, для XIII в. мы можем утверждать о непрерывной вовлеченности русских земель в Ордынское государство, о том, что они были частью политико-территориальной системы Орды. В XIV в. — о том, что в основном русские земли были частью Орды, но во второй части столетия наблюдается тенденция ослабления государственных связей их с Ордой. В XV веке, в основном, за небольшим исключением, русские княжества были либо независимы фактически при формальной подчиненности Орде, либо независимы и фактически, и формально. Их связи с Ордой соответствуют по характеру межгосударственным политическим связям.
Периоды независимости русских земель, прошли трансформацию от непризнания узурпаторов власти в Орде со стороны темников не «царского» рода до восприятия независимости от Джучидов как осознанной необходимости, как легитимного положения Руси. Эти периоды иллюстрируют медленный процесс формирования на Руси государственного самосознания как независимой территориальной общности, как независимой нации и суверенного государства.
Даже после исчезновения Орды еще много лет длительная принадлежность русских земель Орде, память об этом будет причиной позиционирования династии правящей Московским государством как не равной правящим династиям Европы. Иностранным государям, позиционирующим русских князей как потомков вассалов ханов Орды, в дальнейшем долго московскими государями придется доказывать равный с ними статус, легальный характер своих новых титулов — Великий князь всея Руси, царь, император. Главным обоснованием при этом будет подчиненность Москве земель ханов из династии Джучидов, чье «царское» происхождение и высокое место в мировой феодальной иерархии сомнению не подвергались. Принадлежность Московскому «царству» Казанского, Астраханского, Сибирского, Касимовского ханств станут не только территориальным расширением государства, но и формально повышением статуса государства и его высшей знати: титулы «царя» названных татарских ханств будут присоединены к титулу Московского государя.
Настоящее исследование открыто для продолжения и дополнения на уровне пространственного расширения предмета исследования. Направления этого видятся следующие.
Учитывая, что отношения Орды с различными географически обособленными территориальными общностями Руси были различной интенсивности — от активного взаимодействия, например, с княжествами Северо-Восточной Руси или Южной Руси, до отсутствия взаимодействия вообще, например, с Западной Русью (Псковом, Полоцком) — необходимо осуществлять отдельные исследования политических русско-ордынских связей для географически особенных русских общностей. Как нами было сделано разделение исследования для Северо-Восточной Руси во времени, также для всей Руси оно должно быть разделено в пространстве и включать исследования для Северо-Западной Руси, Северо-Восточной Руси, Южной Руси, Юго-Западной Руси, Западной Руси, которые, вероятно, как данное исследование политических связей Орды и Северо-Восточной Руси будет распадаться на отдельные исследования во времени, по качественным особенностям связей в различных периодах. Синтез названных исследований и данного позволит охарактеризовать политические связи Орды и русских земель в целом, в динамике их развития и изменения, позволит создать новые исторические карты западной границы Орды в различные периоды с включением в ее территорию отдельных или всех русских земель, либо ограничивая территорию Орды границами Руси.
На уровне расширения объема содержания предмета исследование также открыто для продолжения и дополнения. В периоды, когда русские земли были частью государственных политико-территориальных структур Орды, степень принадлежности и формы ее не всегда совпадали. Интенсивность проявления и даже состав признаков государственного единства Орды и Северо-Восточной Руси были различны в различные периоды их государственных связей. Например, был период, когда в русских землях исполнительную власть в значительной части осуществляли чиновники из Орды не русского происхождения, и были периоды, когда власть осуществлялась в рамках ханской воли в целом, русскими князьями и боярами автономно. Для периодов, когда русские земли были частью государственных политико-территориальных структур Орды, возможно, в специальных исследованиях определить формы государственной принадлежности, степень зависимости и самостоятельности в рамках государственности Орды.
Но для этого, учитывая неразработанность для средневековья системы характеристик и терминологии различных форм и степеней государственной подчиненности и зависимости территорий (тем более инородных, завоеванных) от общегосударственного административного центра, вовлеченности их в общегосударственные структуры, необходимо разработать соответствующую типологию. Возможно, используя для этого по аналогии разработанные в политической, исторической и правовой науке другие типологии или их термины, например, «автономия». И применить эту типологию для характеристики степени государственной подчиненности и зависимости русских земель в различные конкретно-исторические периоды, качественно особенные по степени подчиненности русских земель хану, степени вовлеченности их в общегосударственные структуры Орды.
