В новейшее время в связи с демократизацией общественной жизни появляется все больше работ по истории Русской православной церкви. Немало ученых обращают внимание, что история церкви второй половины XIX — начала XX вв. представляет крайне интересное поле для исследования, так как содержит в себе много неизученных и проблемных вопросов. Один из них — участие церкви в общественной жизни, деятельность православных организаций: братств, попечительств, обществ.
Рассмотрение данного вопроса представляет актуальность и в свете современных событий. Социально-экономические, культурные и политические преобразования постперестроечного периода в России способствовали бурному развитию общественных организаций, которые предлагают свое решение накопившихся проблем. Не осталась в стороне от этого процесса и Русская православная церковь. В 1990 г. в Москве был создан «Союз православных братств», через два года он объединял 94 братства в различных районах бывшего СССР. Архиерейским собором 1994 г. было определено место данных организаций в структуре Русской православной церкви1. Они продолжают свою деятельность и на сегодняшний день, как в рамках «Союза православл ных братств» (более 100 братств и сестричеств), так и независимо от него .
Для выяснения сути и смысла деятельности православных братств, их целей и задач, исторических традиций необходимо рассмотреть развитие братских сообществ в исторической перспективе. На Европейском Севере в течение двух последних десятилетий сложилась достаточно широкая тематика исследований истории Русской православной церкви. Мы солидарны с мнением историка А. В. Камкина, что «начальный этап складывания этого направления в северной историографии состоялся"3. Тем не менее, изучению таких православных сообществ как «братства» уделяется недостаточно внимания в региональной исторической литературе. Хотя анализ указанной темы поможет высветить в большей степени, чем прежде, место церкви в общественно-культурной жизни северного региона.
Мы солидарны с концепцией эволюционного развития православных братств предложенной Ф. А. Дорофеевым, в соответствии с которой православные братства пореформенной России — это историческая форма православных братств, зародившихся еще в Древней Руси и прошедших в своем развитии ряд стадий. По мнению исследователя, схема эволюции православных братств выглядит следующим образом: пиры — братчины — церковные братства — промысловые братства — религиозно-оборонительные братства — сельские крестьянские братства — православные братства пореформенной России — послереволюционные братства — эмигрантские православные братства — современное братское движение4.
Непосредственная преемственность православных братств XIX в. прослеживается с их предшественником — сельскими крестьянскими братствами. Доказательства этому следуют из энциклопедии Брокгауза и Эфрона: «В начале 60-х годов XIX века. в Западных губерниях. православные церковные братства. начали возобновлять свою деятельность и привлекать к себе сочувствие и пожертвования не от одних только местных жителей, но и от православных людей всей России. Сочувствие это выразилось не в одном только вступлении в члены западно-русских братств, но и желанием видеть подобные учреждения и в Великорусских губерниях"5. В связи с тем, что православные братства не были сугубо новым явлением, применительно к XIX в. принято говорить о возрождении православных братств.
Православными братствами в работе называются организации православных мирян и духовенства, созданные при каком-либо храме и ставящие своими целями одно или несколько из таких направлений деятельности, как благотворительность, просвещение, миссионерство или церковное устроительство. Членство в братстве всегда подразумевало поддержку друг друга в тяжёлых жизненных обстоятельствах и защиту своей религии6. В качестве синонимов понятию «православные братства» в исследовании используются формулировки «братские сообщества» и «братские организации». Понятием «братское движение» в работе обозначается распространение и развитие православных братств.
В данное исследование включены все выявленные организации Вологодской епархии, которые именовали себя «братством». На наш взгляд, только всестороннее изучение братских сообществ позволит определить их общие черты и отличия, дать классификацию, охарактеризовать их как явление, выявить основные тенденции в братском движении.
Хронологические рамки исследования охватывают конец XIX — начало XX веков. Нижняя граница связана с началом деятельности православных братств на территории Вологодской епархии. Первое из них было основано в 1885 г. — Вологодское епархиальное братство во имя Всемилостивого Спаса, что явилось частью всероссийского процесса «возрождения православных братств». Верхняя граница обозначается 1918 г., когда революционные события изменили весь строй общественной жизни. Православные братства с этого времени либо перестали существовать, либо сильно видоизменились.
Территориальные границы определены в рамках Вологодской епархии конца XIX — начала XX веков, которые совпадали с границами Вологодской губернии. Вологодская губерния включала в свой состав десять уездов: Вологодский, Грязовецкий, Кадниковский, Тотемский, Никольский, Вельский, Устюгский, Сольвычегодский, Яренский и Усть-Сысольский. С XVIII в. внутри епархий России стали появляться викариатства. Они включали в себя часть территории какой-либо епархии, пользовались некоторой автономией и управлялись викарными епископами, которые, однако, подчинялись епархиальным архиереям. В 1868—1876 гг. в рамках Вологодской епархии существовало Тотемское викариатство. В 1888 г. было учреждено Великоустюг-ское викариатство, состоявшее из пяти северо-восточных уездов. В 1910 г. образовано Вельское викариатство8.
Методологическую основу диссертационного исследования составляют совокупность общенаучных и специальных исторических методов. Данная работа базируется на основных принципах исторической науки: историзма и научности. В соответствии с принципом историзма православные братства рассматриваются во временной динамике в контексте соответствующего исторического фона, с учетом накопленных к нашему времени знаний. Принцип научности требует привлечения всей совокупности методов исторической науки. Исследование основано на конкретно-историческом подходе к анализу поставленных проблем, использовании сравнительного и описательного методов, систематизации, критической интерпретации источника.
Процесс изучения православных братств пореформенной России можно условно разделить на три больших периода: 1860-е — 1917 гг., 1917;1980;е гг. и с 1980;х гг. по настоящее время. В основе выделения периодов лежат объективные исторические процессы, происходившие в стране, которые определяли отношение к изучаемому вопросу.
Православные братства пореформенной России не были сугубо новым явлением. Они представляли одну из форм старинного института Русской православной церкви. Именно поэтому к 1860-м гг. уже существовал некоторый исторический опыт по изучаемой проблеме. Историки XIX в. С.М. Соловьев9, Н.А. Скабаланович10 и И. Флеров11 поднимали вопросы генезиса православных братств. С. М. Соловьев считал, что братства — исключительно отечественное явление. Развивая данную мысль Н. А. Скабаланович доказал происхождение братств от древнерусских братчин.
Труд И. Флерова «О православных церковных братствах» был первым специальным изданием, посвященным деятельности православных братств юго-западной Руси в XVI—XVIII вв. (их еще называют религиозно-оборонительные братства). Автор рассмотрел причины их создания, цели, устройство, взаимоотношения с гражданскими и духовными властями, проанализировал основные направления деятельности и вынес положительную оценку работе братств в деле защиты православия. Необходимо отметить, что вопросы истории религиозно-оборонительных братств наиболее разработаны в отечественной историографии. Им уделялось внимание и в классиче.
1 -у ских работах по истории церкви митрополита Макария (Булгакова) и Е. Голубин-ского13. Изучение данных работ дает возможность проследить преемственность между разными типами православных братств, сравнить их суть и деятельность, осознать место братств в организационной структуре церкви.
В начале 1860-х гг. на страницах церковной печати в связи с обсуждением проблем реформирования прихода и приходской жизни возник вопрос о возрождении православных братств. За 1855−1865 гг. стали издаваться девять журналов православного направления14, и полуофициальные «епархиальные ведомости"15. На страницах журналов обсуждали возможные пути к реформе прихода вопреки бюрократическому синодальному аппарату, который тормозил внутрицерковное развитие.
Одним из первых заговорил в печати об учреждении православных братств в России священник Христорождественской церкви Санкт-Петербурга А.В. Гумилев-ский. С сентября 1861 г. он начал издавать журнал «Дух христианина» совместно с Д. Флоринским, И. Заркевичем и И. Флеровым. А. В. Гумилевский высказал намерение открыть православное братство при церкви, в которой служил священником. Прихожане поддержали своего пастыря. С этих пор в журнале появился новый раздел «Летопись предполагаемого братства"16, куда отец Гумилевский заносил имена жертвователей, перечень предметов пожертвований, мнения и взгляды разных лиц об учреждении православных братств. К обсуждению вопроса о создании православных обществ подключились журналы «Православное обозрение», «Христианское чтение», «Душеполезное чтение» и газета «День"17.
Вызывают интерес лекции профессора Санкт-Петербургской духовной академии М. О. Кояловича о древних православных братствах, которые публиковала газета «День». М. О. Коялович прочитал их в 1862 г. в доме ревностного приверженца православия П. Н. Батюшкова. В этом же издании М.О. Коялович18 описал свою поездку по западному краю с целью обнаружения остатков православных братств при церквях Гродненской, Виленской, Минской и Могилевской губерний.
Активно поддерживал возрождение православных братств специалист по церковному праву, преподаватель Казанской духовной академии и Казанского университета И. С. Бердников. В своих лекциях19 в пользу местного братства святителя Гурия, он затрагивал причины и цели учреждения братств. И. С. Бердников подчеркивал преемственность между древними и современными братствами, высказывал свою точку зрения по поводу общественного значения новых обществ.
В период великих реформ в образованных кругах русского общества ощущалось острое желание преобразовать всю сферу церковно-общественных дел. Показательным в данном случае является имя священника И. С. Беллюстинина, обеспокоенного утратой нравственного воздействия христианства на общество. В 1858 г. один из друзей М. П. Погодина опубликовал написанную Беллюстининым книгу «Описание сельского духовенства». Данная работа помогает глубже осознать проблемы, накопившиеся в церковной сфере ко второй половине XIX в., и проанализировать мероприятия по их устранению, предложенные автором. С конца 1850-х гг. И.С. Беллю-стинин активно выступал в печати по проблемам церковной жизни, народного просвещения, положения крестьян. В центре его внимания были проблемы приходского.
У 1 духовенства, в то время как крупнейший историк церкви Е. Голубинский обращался к теме управления церковью и особенностям жизни высшего епископата.
Ценными для анализа истории православных братств России являются работы одного из наиболее ярких сторонников независимости прихода церковного публициста А. А. Папкова. Приходская община представлялась ему идеальным в духовном плане инструментом, позволявшим установить прочные связи между духовенством и прихожанами22. Как одну из мер оживления приходской жизни, А. А. Папков приветствовал возрождение православных церковных братств в России. Исследователь обращался к истории древних братств юго-западной Руси, анализировал законы 1864 г. о православных братствах и приходских попечительствах и процесс их принятия. Именно перу данного историка принадлежат первые работы, посвященные православным братствам пореформенной России24.
Особый интерес представляет краткий очерк А. А. Папкова о положении православных братств к началу.
1893 г. 25 На основании отчетов братств автор рассмотрел развитие движения на протяжении 1860 — 1893 гг. Наибольшую ценность представляет составленная А. А. Папковым сводная таблица братств. В ней братства распределены по епархиям, отмечен год основания, число членов, сумма капитала, цель и назначение каждого общества. Из православных братств Вологодской епархии А. А. Папков упоминает лишь братство Всемилостивого Спаса, образованное в 1885 г.
Большая часть очерка посвящена описанию деятельности братств. Автор выделил традиционные направления: религиозно-просветительское, миссионерское, цер-ковно-устроителыюе и благотворительное. Необходимо отметить, что А. А. Папков отмечал не только общие тенденции в работе братств, но и уникальные моменты. Таким образом, А. А. Папков в своем очерке систематизировал имеющиеся сведения о пореформенных православных братствах. Безусловно, одних братских отчетов было недостаточно для полноценного анализа братского движения, вероятно автор и не ставил такой задачи, представляя этот вопрос на суд читателя. А. А. Папков отмечал несомненную пользу для населения деятельности братств во многих областях. Однако, по его мнению, братства XIX в. значительно уступали древним братствам в живом общении между членами и, по сути, не отражали своего названия27. Следует подчеркнуть, что А. А. Папков поставил на рассмотрение очень важные вопросы: причины возрождения православных братств, их связь с предшественниками, суть братских организаций и оценка их деятельности, а также корреляция приходских братств и приходских попечительств. К сожалению, подобного исследования нет по более позднему периоду, как нет и статистики по православным братствам с 1893 по 1918 годы.
Информация о православных братствах пореформенной России была включена в энциклопедию Брокгауза и Эфрона28. Большая часть статьи посвящена братствам Западной Руси, где авторы проследили прямую зависимость между возрождением братств в западных губерниях и распространением по стране подобных организаций. Информация по братствам XIX в. в энциклопедии была представлена выборочно и носила фактологический характер. Отдельные моментам истории православных братств рассмотрел С.Г. Рункеквич29. Вспомогательную роль при изучении деятельности братств оказали статьи священников, опубликованные в церковной периодике и журналах, посвященных вопросам образования30. Вопросы терминологического и справочного характера во многом удалось решить благодаря информации православного богословского словаря31.
На региональном уровне работ, затрагивающих историю православных братств, в дореволюционный период не было создано. Однако, в начале XX в. на страницах Вологодских епархиальных ведомостей время от времени появлялись статьи по тематике близкой к деятельности братств, обычно в виде отзывов на статьи центральных изданий. Так, в «Вологодских епархиальных ведомостях» за 1909 г. опубликован критический отзыв на статью священника Полтавской епархии Филянского33. В центре внимания, как и на страницах центральной печати, стояли вопросы церковной реформы и оживления приходской жизни. Филянский отмечал недостатки деятельности братств и приходских попечительств и необходимость их трансформации. Критик (указаны лишь инициалы — П.Н.З.) оправдывал существование названных обществ и отмечал их результативность.
Заслуживают внимания и первые попытки братчиков описать деятельность братств Вологодской епархии, приуроченные к юбилейным событиям34. Данные заметки представляют хронологическое изложение важных событий в жизни конкретных братств, содержат информацию о направлениях деятельности организаций. Аналитический элемент в них выражен слабо и оценка братствам дана исключительно положительная.
Таким образом, во второй половине XIX в. тема православных братств затрагивалась в общих работах по церковной истории, газетных и журнальных статьях. Периодика наиболее быстро реагировала на изменения в общественной жизни и, соответственно, газеты и журналы полнее отражали спектр существующих мнений. На рубеже XIX—XX вв. шел процесс накопления материала, исследователи приступили к его систематизация, было положено начало осмыслению вопросов происхождения братств, возрожденных в XIX в., сути и смысла данных организаций. Появились специальные исследования, посвященные древним православным братствам и братствам пореформенной России35. Подчеркнем, что в дореволюционной историографии православные братства пореформенной России изучали с целью совершенствования практической деятельности существовавших братских сообществ.
После прихода к власти Временного, а затем Советского правительства роль православных братств в церковной жизни коренным образом изменилась. Многие из них распались или значительно трансформировались уже в первые месяцы революции. В ответ на призыв патриарха Тихона к православным пастырям: «Не теряйте же времени, собирайте вокруг себя стадо. Составляйте из благонамеренных прихожан братства."36 появились десятки новых православных братств, стремившихся защитить храмы и монастыри. Декретом СНК РСФСР «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» от 5 февраля 1918 г. все религиозные общества были лишены прав юридического лица. Фактически с этого времени православные братства, как и другие религиозные организации, вынуждены были действовать «подпольно». Несмотря на преследования и разгром почти всех братств, некоторые из них продолжали действовать и в Советской России37. Начался новый период в изучении истории православных братств.
В это время тема православных братств в отечественной историографии не выделялась как предмет самостоятельного исследования. В связи с этим, особую роль приобретает труд историка русского зарубежья Г. Флоровского «Пути русского богословия», вышедший в Париже в 1937 году39. В общем контексте церковной истории автор оценивает деятельность нескольких исторических форм православных братств (братчин, церковных братств, религиозно-оборонительных). Непосредственно истории пореформенных братств Г. Флоровский не касается, однако, он, одним из первых, сделал обозрение духовной журналистики 1860-х гг. и выявил наиболее дискуссионные вопросы, что важно для нашего исследования.
В послевоенную эпоху в Советском Союзе, несмотря на пропаганду атеизма и осуждение верующих, религиозная тематика вновь становится востребованной. Безусловно, что все исследования данного времени несли идеологическую окраску и историю Русской православной церкви рассматривали фрагментарно. В некоторых работах уделялось внимание православным братствам40 или родственной им деятельности41. В 1960;1970 гг. появился ряд работ, посвященных религиозным верованиям народов России42.
Из региональных работ для нашего исследования наиболее ценным представляется труд Ю. В. Гагарина «История религии и атеизма народа коми"43. В данной работе впервые встречается упоминание о Стефано-Прокопьевском православном братстве. Ю. В. Гагарин дал беглый обзор миссионерской деятельности организации на территории Усть-Сысольского и Яренского уездов, отмечая, на наш взгляд справедливо, неэффективность работы братских миссионеров. Кроме этого, Ю. В. Гагарин привел сведения о приходских братствах конца XIX — начала XX вв. в селах Ижма и Усть-Цильма. Исследование содержит богатый фактологический материал по церковной истории Коми края, который способствует раскрытию темы диссертации.
С конца 1980;х гг. православные братства вновь становятся предметом специального изучения. На фоне изменения отношения к Русской православной церкви, обращения миллионов граждан к религии оживилась деятельность церковно-общественных организаций. Возрождение темы объясняется и накопившимся грузом социальных проблем и противоречий в обществе. Изучив исторический опыт, современные православные братства могут предложить обоснованные проекты работы с населением, оказания помощи и поддержки.
Спектр актуальных проблем истории церкви был заявлен на международных конференциях 1986;1987 гг., посвященных тысячелетию крещения Руси44. В числе которых была проблема миссионерской деятельности Русской православной церкви. Так Ф. Берки45 попытался выделить основные черты православного проповедничества. Иеромонах Иннокентий (Павлов)46 поставил задачей обозначить главные моменты миссионерства конца XIX — начала XX вв. и провел корреляцию между данной сферой деятельности и политикой.
Стремлением откликнуться на требования времени стал труд коллектива авторов «Русское православие: вехи истории». Наиболее значимы для раскрытия диссертационной темы статьи Б.Г. Литвака47 и Н.А. Смирнова48. Исследователи представили богатый фактологический материал по истории церкви изучаемого периода, в том числе затронули вопросы деятельности православных братств. На наш взгляд, несправедлива оценка братств Б. Г. Литвака как «центров самых правых церковных кругов"49. Требует пересмотра и характеристика братств Н. А. Смирнова, в которой они называются «новой формой миссионерско-русификаторской политики на окраинах страны"50. Можно согласиться с выводами авторов о незначительной эффективности миссионерской деятельности православных братств. Они правомерно отмечают и имевшие место «перегибы» в данном направлении. В связи с созданием Союза православных братств (1990 г.) в журнале «Наука и религия» появилось интервью с председателем совета данной организации игуменом Иоанном (Экономцевым)51. К статье была представлена историческая справка о православных братствах.
Злободневность изучения истории православных братств подтверждается вниманием современных зарубежных исследователей к проблемам, так или иначе касающихся братской темы. Истории Русской церкви Синодального периода посвящен основательный труд историка русского зарубежья И. К. Смолича. В разделе о церковной реформе 1860−1870-х гг. автор проанализировал процесс возрождения и деятельности православных братств в России. Он, как в свое время А. А. Папков, попытался сопоставить церковные братства и церковно-приходские попечительства и нашел первые более полезными. И. К. Смолич положительно оценивая деятельность братств, указал на отсутствие статистики по братствам и серьезного анализа их деятельности в имеющихся изданиях.
Ряд статей, вышедших в 1990;е гг. на Западе, посвящен исследованию русской благотворительности53 и активизации приходской жизни в России54, т. е. вопросам, непосредственно относящимся к деятельности православных братств. Ю. Освальт, доцент Франкфуртского университета, отметила, что история церкви в России XIX в. слабо изучена. Именно поэтому церковно-приходская жизнь редко упоминается при перечислении сфер, затронутых реформами Александра И. Для изучения данного аспекта церковной жизни исследователь, опираясь на опыт Г. Флоровского, обратилась к статьям церковных журналов 1860-х гг. Она определила участников дискуссии о приходской реформе и основные обсуждаемые проблемы. Автор провела параллели между реформами в государственной и церковной сферах, назвав политическую составляющую главной в ходе церковных преобразований в России в 60−70-х гг. XIX в.
Из обобщающих трудов по истории Русской церкви, созданных в России, следует отметить работы С.В. Римского55 и С. Фирсова56, в которых затронута деятельность православных братств. К сожалению, в коллективной работе «Православие в Карелии» (1999 г.) 57 при анализе приходской жизни не встречается упоминания о братских организациях. Информация о деятельности некоторых православных братств нередко звучит в рамках изучения проблем благотворительности в России. В одних работах братские сообщества лишь фрагментарно описываются, в другихим отводится серьезное место59.
Православные братства стали непосредственным предметом диссертационного исследования Ф. А. Дорофеева «Эволюция православных братств Руси/России: опыт конкретно-исторического исследования"60. Автор выдвинул концепцию эволюционного развития братских организаций в Х-ХХ вв., определил и описал исторические формы братств. Большое внимание Ф. А. Дорофеев уделил теориям генезиса данных сообществ, формулировке основных понятий. В ходе раскрытия темы в отдельном параграфе автор раскрыл суть православных братств конца XIX — начала XX вв., в основном на материале Нижегородской епархии, но затрагивая и крупные братства других регионов. В нашем исследовании нашла отражение точка зрения Ф. А. Дорофеева о преемственности исторических форм православных братств. Кроме этого, Ф. А. Дорофеев создал сайт «Православные братства» в информационной сети Интернет, который содержит материал и по братским обществам изучаемого периода61.
Актуальность темы
подтверждает и факт защиты в последнее время несколько кандидатских диссертаций по разным аспектам истории православных братств .
С 2000 г. церковно-научный центр Русской православной церкви начал издание «Православной энциклопедии». К началу 2006 г. вышло в свет десять томов. Несколько статей энциклопедии представляют непосредственный интерес и для нашего исследования63. Статья А. В. Журавского64 посвящена братствам конца XIX — начала XX веков. Автор солидарен с И. К. Смоличем, что именно миссионерская направленность братств стала решающим аргументом в деле их восстановления. В статье описаны разные направления деятельности религиозных обществ и характеризуются крупнейшие российские братства. С.С. Смирнова65 дала обзор деятельности православных братств Вологодской епархии в конце XIX — начале XX вв. Большее внимание автор уделила епархиальному братству во имя Всемилостивого Спаса. В данной статье впервые в совокупности и взаимосвязи охарактеризованы пять братств епархии: два епархиальных и три приходских. Автор затронула и миссионерскую деятельность в епархии. Видимо из-за отсутствия информации не все мысли, начатые С. С. Смирновой завершены. Так, в статье упоминается об открытии Великоустюгской миссионерской школы, но нет сведений о ее дальнейшей судьбе. Встречаются в работе и фактические неточности.
В другом научно-справочном издании В.А. Никитин66 описал процесс возрождения православных братств пореформенной России. Наряду с типичными вопросами генезиса и определения причин быстрого развития сети братских организаций, автор поднял вопрос о сложности и противоречивости развития братств в начале XX века, и важности решении задачи классификации братских обществ данного периода.
Деятельность православных братств Вологодской епархии была многопланова, поэтому при их изучении возникла потребность обратиться к работам по истории искусства. А. Укурчинов67 рассмотрел тенденции развития церковного пения в XIX—XX вв. Некоторые исторические аспекты обучения церковному пению в приходских школах Коми края затронула профессор Л.П. Рощевская68. Другой важный аспект деятельности православных братств — участие в храмостроительстве — нашел отражение в работе С. Е. Павлюшина и А.В. Крутикова69.
Всплеск интереса к истории церкви и церковным обществам активизировал исследовательскую деятельность на периферии России. Первая обобщающая работа по истории церкви на Севере вышла в свет в 1992 г70. Автор, А. В. Камкин стремился определить место православных братств во внутренней церковной организации и обращался к функционированию церковных музеев при епархиальных братствах71.
Для постсоветского периода историографии характерно пристальное внимание к личности отдельного человека, к истории местностей и уголков нашей страны. На Европейском севере данная тенденция проявилась в выпуске историко-краеведческих сборников и альманахов.
ТУ.
Статья О. А. Малковой в сборнике «Бысть на Устюзе» посвящена истории древнехранилища при Великоустюгском Стефано-Прокопьевском братстве. Интерес представляют краткие биографии некоторых членов братства, наиболее ярко проявивших себя в учреждении и работе церковного музея. Почти все они входили в состав руководящего органа — совета братства. Тема древнехранилищ на территории Европейского Севера получила детальное освящение в диссертационном исследова.
ТХ нии Е. М. Кравцовой. Значительное место в работе уделено особенностям северных музеев, сравнению их между собой. Древнехранилища Устюга и Вологды рассматриваются во взаимосвязи с деятельностью православных братств.
Г. Н. Чебыкина74 описывая жизнь и творчество В. П. Шляпина, рассмотрела его деятельность и в рамках Стефано-Прокопьевского братства. Судьба протоиерея К.
Богословского — представителя двух епархиальных братств отражена в работе К. Козлова75. Для нашего исследования особо ценно внимание к церковно-общественной деятельности этого человека. Перечисленные работы помогают глубже раскрыть вопрос о составе епархиальных братств, особенно их руководящих группах. Несомненно, обращение к личностям при изучении общественных организаций заметно оживляет исследование.
В 2000 г. в Вологде и Сыктывкаре состоялись научные конференции, посвященные 2000;летию христианства. В числе широкого круга проблем, затронутых в выступлениях, были и вопросы, касающиеся братской тематики. О. Е. Бондаренко JI.T. Кубышкина рассмотрели участие православных братств в благотворительной деятельности. П. П. Котов уделил внимание православно-территориальному устройст.
77 ву России в XI — XX вв., рассмотренном на примере Коми края. Несколько подроб.
78 нее представлен материал в другой работе автора .
В связи с тем, что одним из направлений деятельности Стефано-Прокопьевского братства было руководство церковными школами, существенную помощь при анализе этого аспекта оказало исследование О. Е. Бондаренко, посвящен.
70 ное учебным заведениям Ком края конца XIX — начала XX вв. Совместная работа Л. П. Рощевской и А. А. Бровиной по библиотечному делу на Европейском Севере конца XVIII — начала XX вв.80 оказалась ценной при характеристике религиозно-просветительской деятельности православных братств. Противораскольническому аспекту деятельности епархиальных братств посвящена работа И.Н. Тяпина81. Затрагивая работу братских миссионеров, автор приходит к выводу, что внутренняя миссия Вологодской епархии не достигла значительных успехов. В данном случае, мнение И. Н. Тяпина совпадает с точкой зрения Ю. В. Гагарина по этому вопросу.
При написании работы были изучены обобщающие труды ученых Европейского Севера России, раскрывающие основные особенности и тенденции развития региона. Наряду с обзорами вопросов политического и экономического развития региона, в этих трудах представлены блоки о культуре. В «Истории Карелии» уделяется внимание организации и деятельности Карельского православного братства, что важно с точки зрения оценки братского движения в России.
Особое место среди обобщающих работ по истории Коми края занимает «История Коми с древнейших времен» (Сыктывкар, 2004. Т. 1, 2). В отличие от предыдущих изданий по истории Коми края большое место в ней отведено рассмотрению деятельности общественных организаций. Так, в статьях С. В. Вайровской, М.В. Хай-дурова, Л. П. Рощевской, М. Б. Рогачева, И. Л. Жеребцова, Н. И. Суркова, О.Е. Бонда-ренко затронуты некоторые аспекты просветительской, миссионерской и благотворительной деятельности Вологодского и Великоуспогского епархиальных братств.
В связи с тем, что православные братства не были непосредственным предметом исследований, в региональных работах встречаются ошибочные факты и некорректные выводы по изучаемой теме. В частности, в первом томе упомянутой «Истории Коми» указана одна дата образования Стефано-Прокопьевского братства (1897 г.), а во втором томе — уже другая (1895 г.). Заметим, что обе они неверны. Более существенно, что братства характеризуются достаточно однобоко: либо как благотворительные, либо как просветительские, либо как миссионерские общества. Факты о братствах, представленные в перечисленных работах не отличаются разнообразием.
Обзор российской историографии показывает, что тема православных братств пореформенной России малоизученна, так как специального исследования по данной проблеме нет. Большинство работ имеют описательный характер и дают недостаточно систематизированные сведения (исключение составляет работа Ф.А. Дорофеева). Ощущается потребность в выделении периодов в истории братского движения конца XIX — начала XX вв., классификации братств, составления их полного списка, сравнения деятельности. До настоящего времени, что характерно для начального этапа изучения любой научной проблемы, в основном шло накопление фактологического материала. На данный момент отсутствуют комплексные исследования, посвященные братствам Вологодской епархии. История приходских братств епархии практически не нашла отражения в историографии. Данные выводы дают основание поставить вопрос о необходимости изучения заявленной проблемы.
Для проведения исследования истории православных братств Вологодской епархии привлечен комплекс опубликованных и архивных исторических источников. Были использованы материалы, хранящиеся в фондах Государственного архива Волоос годской области (далее — ГАВО), Великоуспогского филиала Государственного ар
О/Г хива Вологодской области (далее — ВУФ ГАВО), Государственного учреждения Ресon публики Коми «Национальный архив Республики Коми» (далее — ГУ РК «НА РК»). Многие архивные документы впервые введены в научный оборот. Отметим, что в качестве отдельного фонда отложились лишь документы Стефано-Прокопьевского братства в Великоуспогском филиале Государственного архива Вологодской области. В фонде представлены документы об образовании братства, личном составе, различных направлениях деятельности, финансовые материалы. Благодаря компактному хранению данные об этой организации наиболее полные по сравнению со сведениями о других братствах. К сожалению, информация по приходским братствам достаточно ограничена и нередко носит отрывочный характер. Однако она позволяет составить общую картину деятельности братских обществ Вологодской епархии.
Все привлеченные для исследования источники подразделяются на пять типов:
1. Законодательные документы и нормативные акты;
2. Делопроизводственная документация;
3. Документы статистического характера;
4. Материалы периодической печати;
5. Издания православных братств.
К первой группе источников относятся материалы, представленные в Полном собрании законов Российской империи. Это документы, санкционированные верховной властью страны. Для нас представляет особый интерес специальный законодательный акт от 8 мая 1864 г. «О правилах для учреждения православных церковных братств"88, на основании которого учреждались и действовали православные братства на территории России до 1918 г. Проект закона составил министр внутренних дел П. А. Валуев, руководствуясь запиской «О положении православного духовенства в Западном крае» П. Н. Батюшкова. Закон не давал классификации братств и регламентировал лишь основные вопросы создания, подчинения и деятельности церковных братств. Государство строго ограничивало круг деятельности православных обществ, ставило их под контроль глав епархий и губерний. Но принятый закон способствовал стремительному развитию братского движения. Большую роль играли «Положение о церковно-приходских попечительствах"89, «Положение об управлении школами цер-ковно-приходскими и грамоты ведомства православного исповедания «90, «Правила об уездных отделениях епархиальных училищных советов"91, «О составлении проекта правил об организации православных приходов, приходских попечительств и братств"92.
К нормативным актам относятся уставы братств, которые утверждали главы епархий после разрешения губернаторов. В них фиксировались цели, задачи, состав, структура, средства существования организаций. Определяющее значение для исследования имеют уставы епархиальных братств: Вологодского во имя Всемилостивого Спаса93, Великоустюгского Стефано-Прокопьевского94 и уставы приходских братств95. Анализ данных документов позволяет охарактеризовать православные организации, сравнить их между собой и дать классификацию. Сопоставление уставов с отчетными документами позволяет оценить результативность братской деятельности. Следует уточнить, что устав Кокшенгского Федосеевского братства Тотемского уезда был составлен, но не утвержден. По решению правящего архиерея, Кокшенгское братство действовало на правах отделения Вологодского братства во имя Всемилостивого Спаса и руководствовалось правилами о деятельности (или проектом устава)96. Устав Грязовецкого Христорождественского братства на данный момент выявить не удалось. Но в нашем распоряжении имеются основательные выдержки из него97. Данный тип источников позволяет проследить в динамике политику государства в отношении православных братств и систему контроля за их деятельностью.
Ко второму типу относятся делопроизводственные документы. Отметим, что ценность делопроизводственных материалов крайне высока в силу их многочисленности и хорошей сохранности, за счет организованной архивной системы хранения. Делопроизводственные документы можно разделить на пять групп:
A) распорядительная документация;
Б) журналы заседаний советов братств и Усть-Сысольского уездного земского собрания, журналы общих собраний православных братств;
B) деловая переписка советов братств;
Г) группа текущего учета;
Д) отчетная документация.
Распорядительная документация служит для реализации управленческой деятельности. Она представлена в виде указов, циркуляров, предписаний. К этой группе относятся указы и циркуляры Святейшего Синода и лиц, подведомственных ему98.
Журнал как форма фиксации обсуждения дела и принятия решения был обычен для XIX в. и использовался всеми православными братствами. В журнале регистрировался ход заседания более кратко, чем в протоколе. В нем излагались обсуждаемые вопросы, фиксировались мнения большинства и меньшинства, а также особые мнения и указывалось, какое мнение было утверждено в качестве решения. В группе журналов общих собраний и советов православных братств особняком представлены «Жур
99 г" налы Усть-Сысольского уездного земского собрания и доклады управы к ним". В исследовании они использованы в качестве важного источника информации по отдельным аспектам темы (назначению земством пособий Стефано-Прокопьевскому и Деревянскому братствам). Особый интерес представляют отчетные сведения по Дере-вянской богадельне, которые отражались в данных журналах, в связи с тем, что в основном источники по истории этого благотворительного учреждения носят обрывочный характер. Собственно отчеты Деревянского братства либо не составлялись, либо не сохранились в силу различных исторических обстоятельств.
Деловая переписка советов братств представляет сведения разнообразного характера: об исполнении распоряжения, решении отдельных вопросов и общих проблем. Вышестоящие учреждения направляли подведомственным местам «указы», «предписания», равные учреждения посылали друг другу «отношения». В первом случае, речь идет, прежде всего, о переписке Святейшего Синода и советов братствво втором — советов братств и местных братских отделений. К сожалению, переписка братств между собой сохранилась в ограниченном объеме.
К группе текущего учета мы относим — списки членов братств. Их качество у разных православных организаций неодинаково. Как правило, списки членов печатали в конце ежегодных отчетов. В отчетах Вологодского братства во имя Спаса указывали лишь фамилию с инициалами, сумму денежного взноса, у представителей духовного сословия — священный сан. Даже такие краткие списки печатали нерегулярно. В списках приходских братств информация о братчиках была также скудной.
Совет Стефано-Прокопьевского братства отличался, с этой стороны, завидной методичной четкостью. Помимо наличия списков внутри братских отчетов, в ВУФ ГАВО сохранились рукописные списки членов Стефано-Прокопьевского братства за 1896−1901 гг.100, составленные делопроизводителем Зосимой Николаевичем Поддья-ковым. Братчики перечислены в алфавитном порядке в соответствии с типом членства. Как правило, после записи фамилии, имени, отчества указаны социальная принадлежность, место жительства (уезд, иногда — волость и населенный пункт) и сумма денежного взноса. Иногда вместо социальной принадлежности указан род занятий, а в некоторых случаях (6%) кроме фамилии, имени и взноса нет никакой информации. Данные о месте проживания также не полные: неизвестна принадлежность к конкретному уезду каждого четвертого братчика. Тем не менее, имеющиеся сведения позволяют охарактеризовать численный, половой и социальный состав Стефано-Прокопьевского братства. Дублирование данных позволяет сверить информацию, а в некоторых случаях и дополнить ее. Таким образом, списки членов братств являются ценным источником для изучения состава организаций.
Важным источником для изучения состава членов братств стали формулярные (послужные) списки духовных учебных заведений, церквей, где преподавали и служили братчики. Информация о лицах духовного звания, служивших при церквях, также сохранилась в послужных списках. Формулярные списки содержали всю основную информацию о человеке: фамилия, имя, отчество, звание, возраст, награды, оклад жалования, вероисповедание, происхождение, имущественное положение, образование, карьера, данные о взысканиях, сведения о семье101.
Неотъемлемую часть любой системы делопроизводственной документации образуют отчеты. В исследовании использованы как фундаментальные отчёты обер-прокурора Святейшего Синода, так и более скромные ежегодные отчёты отдельных братств, публиковавшиеся в церковной периодике, прежде всего в Вологодских епархиальных ведомостях, и отдельными брошюрами. Составление отчетных документов определенным образом регламентировалось. Всеподданнейшие отчеты обер-прокурора Святейшего Синода составлялись регулярно, обычно за два-три года, имели четкую структуру, состояли, как правило, из шести разделов. В разделе «Церкви и монастыри» уделялось внимание церковным обществам, в частности, православным братствам. Данный источник важен тем, что позволяет проследить отношение главы церковного ведомства к православным братствам, представить развитие братского движения в общероссийском масштабе, оценить характеристику братств Вологодской епархии.
Ежегодные отчеты православных братств, опубликованные в виде отдельных брошюр, выявлены в ограниченном объеме. Но отчеты, опубликованные в «Вологодских епархиальных ведомостях» дают достаточно полную картину. Отчеты имели устойчивую структуру, состояли из нескольких разделов: состав, совет, деятельность братства. Приложениями к отчетам были сведения о финансовом состоянии организаций и списки членов. Отчеты братств содержат богатейшую информацию и в совокупности, на основе взаимопроверки, данные материалы представляют вполне достоверные сведения.
Делопроизводственные документы в целом, при условии их объединения, группировки и сравнительного анализа позволяют обнаружить общее и частное, обосновать и оценить деятельность православных братств. Многократное дублирование данных позволяет сопоставлять сведения и судить о степени объективности информации этого вида источников.
Третий тип источников представлен документами статистического характера. К ним относятся отчеты совета Стефано-Прокопьевского братства в виде таблиц, например, по школьному делу или миссионерской работе. Цифровые сведения по вопросам образования направлялись в статистический отдел при училищном совете Святейшего Синода. Эти источники позволяют выявить количественные характеристики в системе начального церковного образования в отношении школьных помещений, библиотек, общежитий при школах, численности учащихся, учителей и некоторых других аспектов. После создания миссионерского совета при Святейшем Синоде, в Вологодской епархии стали составлять отчетные таблицы по миссионерской деятельности. О последней, к сожалению, сохранились лишь единичные экземпляры черновых записей для составления таблиц.
Отчеты о состоянии губернии" были частью административной статистики МВД России и представляли собой комплекс материалов, фиксировавших состояние конкретных губерний за определенный год. После реформы 1860−1870-х гг. был уста.
1П? новлен новый формуляр губернаторских отчетов. Структура отчета подразделялась на «Всеподданнейший отчет начальника губернии» и «Приложение к всеподцаней-шему отчету» (другое название — «Обзор губернии за отчетный год»). «Обзоры губернии» содержали ведомости о благотворительных учреждениях, среди которых периодически упоминались и православные братства.
К этой же группе источников относятся справочные издания статистического характера. Среди них, в первую очередь, следует отметить «Памятные книжки» губерний и областей Российской империи — официальные издания органов местного управления ведомства внутренних дел, сообщающие сведения о губернии (области) за определенный год. Это один из основных комплексных печатных источников по истории российской провинции XIX — начала XX веков. «Памятные книжки» в Вологодской губернии издавались с 1853 по 1916 гг., известно 29 выпусков. С 1873 г. содержание памятных книжек Вологодской губернии стало ограничиваться лишь «адрес-календарными сведениями», в 1906 г. в их издании наступил перерыв. В 1912 г. выпуск возобновили, но содержание стало еще скуднее. Конкуренцию «Памятным книжкам» в 1911;1914 гг. составлял частный «Ежегодник Вологодской губернии», издаваемый И.П. Семеновым103.
Памятные книжки и иллюстрированные календари Вологодской губернии конца XIX в.104 содержали информацию о почетных членах и составе совета епархиальных братств, приходе и расходе денежных средств. В сборниках начала XX в.105 можно найти сведения о личном составе советов братств. Следует отметить систематическое запаздывание информации, публикуемой в «Памятных книжках», примерно на два года по отношению к титульной дате. Это объясняли отсутствием в губернских статистических комитетах должностей помощников секретарей и счетчиков. Наибольший интерес для нас представляет «Ежегодник Вологодской губернии на 1914 год"106, в котором опубликована обзорная статья о деятельности Вологодского братства во имя Всемилостивого Спаса. Кроме этого, в «Ежегодниках» Вологодской губернии И. П. Семенова на 1913 и 1914 гг. среди благотворительных учреждений Вологды упоминаются Благовещенское и Иоанно-Предтеченское приходские братства107. Следовательно, в «Памятных книжках» и «Ежегодниках» сведения по истории православных братств представлены выборочно, что не позволяет составить полную картину об их деятельности. Однако они дают возможность сравнения, проверки имеющихся данных и оценки информированности общества о православных братствах. Все источники статистического характера использованы с предельной осторожностью после сравнения с другими типами источников в целях определения степени их достоверности.
Материалы периодической печати (центральной и местной) можно отнести к четвертому типу источников. Информация, которую несут в себе периодические издания, целенаправленно отобрана и подана, систематизирована и заведомо хорошо сохранилась. Традиционно периодические издания дифференцируются по двум группам: газеты и журналы. Специальных изданий, посвященных православных братствам, в XIX в. не было. В большинстве случаев материалы по данным организациям публиковались в церковной периодике или в официальных губернских газетах.
Значительный объем информации по православным братствам пореформенной России публиковали «Епархиальные ведомости», за короткий срок ставшие почти повсеместным органом печати Русской православной церкви. Газета «Вологодские епархиальные ведомости» выходила с 1864 по 1918 гг. с периодичностью два раза в месяц. «Вологодские епархиальные ведомости» состояли из официальной части (указы и распоряжения церковного руководства, хроника церковной жизни) и «прибавлений» (проповеди, богословские и краеведческие статьи, очерки, рассказы). Здесь публиковали ежегодные отчеты православных братств, выступления духовных лиц на их общих собраниях, очерки о мероприятиях, в которых братства принимали непосредственное участие. Восполнить лакуны в биографиях ярких представителей братского движения епархии позволяют формулярные списки, поздравительные речи, некрологи, которые встречаются на страницах газеты. Краевед и исследователь памятников церковной старины и письменности Н. И. Суворов был самым деятельным редактором «Вологодских епархиальных ведомостей» и занимал эту должность дольше других. После его кончины (1896 г.) редактором стал его сын И. Н. Суворов.
К следующему типу источников следует отнести издания православных братств. Так, Вологодское братство во имя Спаса с октября 1906 по 1910 годы издавало журнал «Церковное слово» как приложение к «Епархиальным ведомостям». Издание выходило по инициативе и при непосредственном участии правящего архиерея Никона, основателя религиозно-нравственной газеты «Троицкие Листки». «Церковное Слово» печаталось в Троице-Сергиевой лавре, выходило еженедельно, представляя собой брошюру в восемь — шестнадцать страниц. Главное место в журнале отводилось духовным поучениям, пастырским посланиям епископа Вологодского и То-темского Никона, освещению религиозно-нравственных чтений Вологодского братства. Впоследствии журналы были переплетены по годам. К настоящему времени со.
1 Пй хранилось более 30% номеров «Церковного Слова» .
Стефано-Прокопьевское братство издавало брошюры и листки религиозно-нравственного содержания на русском и коми языках. Одним из наиболее значимых изданий братства стала книга известного краеведа-исследователя В. П. Шляпина «Житие Праведного Прокопия, Устюжского чудотворца и историческое описание Устюжского Прокопьевского собора"109. Издание посвящалось 600-летию со дня кончины Прокопия Праведного. Книга была издана в 1903 г. в количестве 3 ООО экземпляров110. Примечательно, что с этим изданием братства можно ознакомиться и в Сыктывкаре в библиотеке Национального музея Республики Коми.
Изучение в совокупности разных видов источников, которые дополняют, подтверждают и уточняют информацию, сделало возможным комплексное освещение темы и решение поставленных в исследовании задач.
Целью предлагаемого исследования является всесторонний анализ процесса возникновения и деятельности православных братств Вологодской епархии и определения места данных организаций в общественно-церковной жизни Европейского Севера России конца XIX — начала XX вв.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
1) Определить причины и цели создания православных братств;
2) Выявить православные братства Вологодской епархии и дать их классификацию;
3) Изучить структуру, средства существования и состав организаций;
4) Рассмотреть направления деятельности братств;
5) Оценить степень участия общества и государства в работе данных православных организаций;
6) Проанализировать роль и значение православных братств Вологодской епархии в общественно-церковной жизни Европейского Севера России в конце XIXначале XX вв.
Цель и задачи определили структуру работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка сокращений, словаря основных терминов, списка использованных источников и литературы и приложений.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Православные братства пореформенной России возникли в рамках церковных преобразований эпохи Великих реформ. Они представляли собой один из этапов эволюции православных братств, существовавших на Руси с древних времен. Их возрождение в XIX в. было непосредственно связано с отменой крепостного права и последующими реформами.
На территории украинских и белорусских земель деятельность братств возобновилась с начала 1860-х гг. Официально данные организации были узаконены 8 мая 1864 г. с принятием положения «О правилах для учреждения православных церковных братств». С этого момента братское движение распространилось на территорию центральной России.
На Европейском Севере реформы проходили в более поздние сроки. Позже, чем в центре страны, здесь появились и православные братства. Изученные материалы позволяют сделать вывод, что в конце XIX — начале XX вв. в Вологодской епархии достаточно активную общественную деятельность вели восемь православных братств. Согласно нескольким критериям (главные из их: территория распространения и состав организации), данные братские сообщества можно разделить на епархиальные, приходские братства и братство при учебном заведении. К епархиальным братствам относились Вологодское братство во имя Всемилостивого Спаса и Велико-устюгское Стефано-Прокопьевское братство. В качестве отделения Вологодского братства во имя Всемилостивого Спаса в Тотемском уезде функционировало Кок-шенгское Федосеевское братство. По духу и формам работы оно занимало промежуточное положение между приходскими братствами и отделением епархиального братства. Приходскими православными братствами являлись Иоанно-Предтеченское и Благовещенское братства в г. Вологде, Деревянское Христорождественское в Усть-Сысольском уезде и Христорождественское братство в г. Грязовце. На территории епархии существовало также Александро-Невское братство при Никольском духовном училище.
Братство во имя Всемилостивого Спаса вначале действовало на всей территории Вологодской губернии, затем — в пределах пяти юго-западных уездов. Стефано-Прокопьевское братство распространяло свое влияние на пять северо-восточных уездов Вологодской губернии. Приходские братства действовали, главным образом, на территории своих приходов. Александро-Невское братство ограничивало свою деятельность только пределами учебного заведения — Никольского духовного училища.
Епархиальные братства возглавляли правящие архиереи, приходские — местные священники. Следовательно, наибольшее влияние глава епархии имел на Вологодское братство Всемилостивого Спаса. Непосредственный, и вместе с тем всесторонний, контроль над деятельностью епархиального Стефано-Прокопьевского братства осуществлял викарий Великоуспогский. В целом, епархиальные преосвященные поддерживали братские организации, поскольку их эффективная деятельность способствовала продвижению архиереев по карьерной лестнице. Приходские братства также находились под контролем главы епархии, но вмешательство с его стороны в их дела, как правило, было малозаметным. Кроме этого, братство при Никольском духовном училище состояло под контролем министерства внутренних дел.
Православные братства конца XIX — начала XX вв. сохранили не все, но большинство признаков древних братских организаций. Прежде всего, каждое братство действовало на основании собственного устава, имело братскую икону (древние братства, как правило, братский храм или придел), синодик, именовали членов братчика-ми, чтили традиции. Из последних наиболее распространенной была следующая: стоять во время братского собрания с зажженными свечами. Некоторые братства вводили свой братский праздник. Так, братство Всемилостивого Спаса почитало Лукин день (18 октября), Грязовецкое Христорождественское — праздник Федоровской иконы Божьей матери.
Главным условием для вступления в братства было православное исповедание. Пол, сословие, материальное состояние не имели значения. Однако преимущественно православные братства состояли из мужчин духовного сословия. Женщины участвовали в работе всех православных братств Вологодской епархии, но их было значительно меньше, чем мужчин. Представители светских сословий в наибольшей степени были представлены в Иоанно-Предтеченском приходском братстве г. Вологды. Напротив, почти исключительно из духовенства состояло Кокшенгское Федосеевское братство. В епархиальных братствах — Всемилостивого Спаса и Стефано-Прокопьевском преобладали лица духовного сословия, но наравне с ними участвовали в работе дворяне, купцы, мещане, крестьяне и такие социальные группы, как чиновники и разночинцы. Во всех православных братствах состояли люди разного материального достатка. В братствах выделялось несколько групп членов: почетные, пожизненные, действительные и члены-соревнователи. Кроме этого, Грязовецкое Христорождественское братство насчитывало в своих рядах «попечителей», которые избирались «вместо» членов-соревнователей.
Каждое братство имело свои органы самоуправления, которые состояли из общих собраний и советов братств. Общие собрания выносили решения по главнейшим вопросам в жизни братств, проверяли расходы организаций за отчетный год, финансовое состояние общества, составляли смету расходов на год. На общие собрания возлагалось избрание почетных членов братств и выборных членов совета.
Советы братств выполняли текущую работу. Порядок их формирования отмечался в уставах братств. Обычно часть совета назначалась, другая часть избиралась. В связи с тем, что члены советов братств исполняли обязанности безвозмездно, они вынуждены были собираться на заседания в свободное от основной работы время. В большинстве случаев это были энтузиасты, люди, искренне верившие в несомненную пользу деятельности православных братств. Численный состав советов был большим у епархиальных братств — 16 человек в Вологодском братстве во имя Всемилостивого Спаса и 12 членов в Стефано-Прокопьевском братстве, меньшим у приходских братств — от пяти до восьми человек.
Средства православных братств составлялись из разных источников. Общими видами дохода для всех братских обществ являлись членские взносы, частные пожертвования, кружечные сборы, сборы по подписным листам и книжкам, проценты с братских капиталов. Некоторые братства, ввиду особенностей деятельности, имели дополнительные статьи дохода. Деревянское и Стефано-Прокопьевское братства пользовались пособиями земств. Кроме этого, Стефано-Прокопьевскому братству отпускал средства училищный совет при Святейшем Синоде и Великоустюгский свечной завод. Значительные субсидии Вологодскому братству во имя Всемилостивого Спаса оказывал губернский комитет попечительства о народной трезвости. Братские организации, имевшие недвижимое имущество, получали доход с аренды помещений. Расходы православные братства епархии производили соответственно намеченным целям и задачам.
Братства Вологодской епархии действовали в рамках традиционных для православных братств сфер: религиозно-просветительской, миссионерской, благотворительной и церковно-устроительной. Спецификой деятельности православных братств Вологодской епархии конца XIX — начала XX вв. было тесное переплетение миссионерской деятельности с религиозно-просветительской и церковно-устроительной.
Религиозно-просветительская деятельность православных братств Вологодской епархии была многопланова. Одним из ведущих видов деятельности она была у епархиальных братств — Вологодского Всемилостивого Спаса и Великоустюгского Стефано-Прокопьевского. Они контролировали проведение внебогослужебных собеседований при церквях, вырабатывали меры для улучшения церковного пения, расширяли сеть церковных школ Вологодской епархии, занимались издательской деятельностью и распространением религиозно-нравственной литературы. С 1904 г. братство Всемилостивого Спаса регулярно проводило публичные чтения для жителей Вологды. Оно же принимало посетителей в Вологодской братской бесплатной библиотеке. Стефано-Прокопьевское братство много сил уделяло руководству церковными школами викариатства, потому что на его территории заменяло Вологодский епархиальный училищный совет.
В миссионерской работе можно выделить два направления: первое — укрепление авторитета православной церкви в народе и второе — борьба с расколом и сектантством. Рассматривая первый аспект миссионерства, следует подчеркнуть, что оно являлось составляющим звеном всей просветительской работы братств. Церковноприходские школы воспитывали детей в духе православной веры, книжные лавки братств распространяли, в большинстве своем, церковную литературу. Организованные при епархиальных братствах церковные музеи — древнехранилища способствовали сохранению памятников культуры. Сотрудники Комитетов по заведыванию древлехранилищами занимались собиранием и описанием церковных памятников, стремились повысить интерес к знаниям, истории, культуре.
Много сил епархиальные братства уделяли и второму аспекту миссионерстванаставлению на «истинный путь» раскольников и «колеблющихся». Епархиальные братства — Всемилостивого Спаса и Стефано-Прокопьевское материально и посредством рекомендаций, снабжения литературой помогали епархиальной миссии. К 1915 г. Вологодская миссия для «борьбы» со старообрядчеством состояла из трех епархиальных, двадцати трех окружных миссионеров и трех миссионеров-сотрудников. В местах проживания раскольников братства содействовали учреждению школ, церквей, противораскольнических библиотек. В данном случае, по объективным показателям, успехи братств были незначительны. Число людей, перешедших из раскола в официальную церковь, исчислялось единицами. Но важно отметить, что собранный миссионерами материал по истории раскола, составляет значительную часть источнико-вой базы изучения старообрядчества второй половины XIX — начала XX вв.
В деятельности приходских братств епархии центральное место занимала благотворительность. Преимущественно в данной сфере действовали Иоанно-Предтеченское, Благовещенское, Деревянское братство и Александро-Невское братство при Никольском духовном училище. Необходимо подчеркнуть, что деятельность этих братств была шире, чем предполагалась уставами. Они помогали не только своим прихожанам, но и «иноприходным». Помощь оказывалась денежными и вещественными пособиями, определением в больницы и благотворительные учреждения (приюты, богадельни). Несмотря на положительный момент оказания помощи бедным людям, в благотворительности православных братств порой присутствовал элемент случайности, в большинстве своем отсутствовала системность. Размеры пособий, безусловно, зависели от финансового состояния братств. Однако, данные недостатки вполне объяснимы, ведь православные братства не ставили задачу борьбы с бедностью. Они лишь стремились помочь людям в конкретной жизненной ситуации.
В работе православных братств, в том числе и в Вологодской епархии проявились противоречия, заложенные в самом начале, во время обсуждения в начале 1860-х гг. представителями власти и церкви вопроса о «возрождении» православных братств. С одной стороны, они проводились в рамках церковных преобразований и несли элемент демократичности. С другой стороны, «возрождение» православных братств было частью охранительной политики государства. Поэтому, несмотря на то, что православным братствам пореформенной России были присущи черты общественных организаций, в их управлении был достаточно сильный элемент государственного вмешательства. Братства Вологодской епархии конца XIX — начала XX вв. действовали под строгим контролем правящих архиереев и губернаторов, на основании единого закона. Председатели и часть совета епархиальных братств назначались правящим архиереем. Для того чтобы добиться разрешения на открытие братства или изменение устава требовалось получить одобрение нескольких инстанций. Обязательным было предоставление ежегодных отчетов православных братств архиереям и губернаторам. Некоторые братства даже выполняли функции государственных учреждений. В частности, Стефано-Прокопьевское братство замещало епархиальный училищный совет в викариатстве. Все эти обстоятельства дали право исследователям констатировать сильную «обюрокраченность» братств конца XIX — начала XX вв.
Отмечая сложность и противоречивость существования братских организаций, без сомнения нужно обозначить положительные моменты в их деятельности. Ядро братств составляли, как правило, энтузиасты, люди высокообразованные, «лучших нравственных качеств», преданные православной церкви и Отечеству. Без их усилий деятельность братских организаций в таком масштабе была бы невозможна. Безусловно, религиозная составляющая была главной (но не единственной) в работе братств. Это подчеркивалось печатями братств с церковной символикой, обзорами их деятельности в рамках событий ведомства православного исповедания. Православные братства Вологодской епархии занимали свое место среди культурно-просветительских и благотворительных организаций. Их деятельность способствовала повышению образовательного и культурного уровня населения, обратила общественное внимание на православную культуру и традиции православной церкви. Деятельность православных братств Вологодской епархии конца XIX — начала XX вв. представляла собой опыт объединения части населения для решения проблем в сфере просвещения, благотворительности, жизни Русской православной церкви. Этот опыт может оказаться полезным в рамках обсуждения проблем становления гражданского общества в современной России.
