Актуальность темы
исследования. Самые разнообразные факты из различных областей общественной жизни свидетельствуют об углублении взаимозависимости развития в условиях глобализации. Большинство специалистов в области современных международных отношений, независимо от своих политических или идеологических позиций и даже национальной принадлежности, отмечают, что человечество вступило в новую эпоху своего существования. Вместе с тем значительная часть исследователей разделяет убеждение, что перемены наступили незаметно и неожиданно.1.
Представляется, что характеристики неожиданности и незаметности приемлемы для оценки множества конкретных политических, экономических, социальных и иных процессов, происходящих в основном на национальном уровне. Но, когда речь идет о глобальных трансформациях, нельзя не замечать ни закономерностей их возникновения, ни влияния на это различных рычагов политического управления, как на национальном, так и на глобальном уровне.
Следует согласиться с известным российским исследователем-международником А. И. Уткиным, что картину мира меняют и подводят мировое сообщество к новому состоянию семь мощных сил.2 К ним А. И. Уткин относит: реализацию геополитической мощи США, бурный рост экономики индустриальных лидеров мира, ослабление государств-наций, обращение государств к новой идентичности, поляризация богатого и бедного населения планеты, феноменальный демографический рост населения, влияние науки на развитие производительных сил. Ни одна из этих сил не возникла внезапно. Многие из них, ставшие сейчас ведущими.
1 См. например: Делягин М. Г. Мировой кризис. Общая теория глобализации. М., 2004. С. 11.
2 См.: Уткин А. И. Мировой порядок XXI века. М., 2001. С. 15−16. факторами мирового общественного развития формировались в течение десятилетий, а у некоторых были аналоги в прошлом, причем не только национальном, но и международном, т. е. коллективном опыте человечества.
Все это определяет и научную, и практическую потребность в выявлении слагаемых глобализации и анализе их изменения под воздействием процессов, которые эти слагаемые вызвали к жизни. Если согласиться с тем, что глобализация — это новый миропорядок, то требуется признать, что ей предшествовал хаос. В данном — случае хаос международный. Было ли так на самом деле в тот период, когда в мире господствовала Ялтинско-Потсдамская система международных отношений? Система, в правовые рамки которой должны были сдерживать страны от искушения начать новую мировую войну, но не мешали им вести войну холодную. Может быть, хаос господствовал в тех регионах, которые становились зонами острых конфликтов иногда на длительный период, а иногда всего на несколько дней или месяцев? Но и тогда к урегулированию этих конфликтов было приковано внимание значительной части человечества. Почему в западном мире, в первую очередь в США, выросло целое поколение Вьетнама? В отличие от «потерянного поколения» межвоенного времени оно не только «искало» себя, но и готово было изменять окружающий мир. Из представителей этого поколения вышло немало политиков, проявивших стремление к социальному реформированию.
Скорее, в международных отношениях наблюдался не сам хаос, а опасения, что он может в них проявиться. Но и эти опасения были во многом гипертрофированными.
Во-первых, продолжался процесс развития и укрепления державной структуры мира. Сам институт государства не только не терял, но и набирал авторитет. В мире становилось все больше и больше независимых государств.
Во-вторых, блоковое противостояние «блокировало» попытки силового решения межгосударственных споров вне границ их ответственности. И хотя такая готовность дорого обходилась населению стран, входящих и в НАТО, и в Организацию Варшавского Договора, — оно расплачивалось за нее извращенным «блоковым» сознанием и жертвенной решимостью отстаивать собственные представления о свободе, третьей мировой войны пока удалось избежать.
В-третьих, Организация Объединенных Наций и другие международные организации, как входящие в ее состав, так и самостоятельные, достаточно успешно играли регулирующую роль в международных отношениях.
Ощущение хаотичности развития международной жизни наступило с крушением системы холодной войны. Этому способствовало, как принято говорить, одномоментное крушение социализма в странах Центральной и Восточной Европы. Образовался вакуум силы и по инерции давление должно было разрушить мир. Известно, что далеко не всем странам удался «бархатный» путь в постсоциализм. Кровавая революция в Румынии, завершившаяся поспешной казнью бывшего коммунистического руководителя Н. Чаушеску, или болезненный «развод» югославских республик, действительно, могли служить основанием для самых пессимистических предсказаний. Но тогда же весьма организовано прошло объединение Германии, мирно расстались с единым государством Чехия и Словакия, а Польша не стала подниматься на забастовки, даже испытав на себе «шоковую терапию».
Не стало ни Совета Экономической Взаимопомощи, ни Организации Варшавского Договора, но остались все другие международные и региональные организации. Исчезло противостояние Советского Союза и США, однако оставшаяся единственная сверхдержава не проявила заинтересованности в том, чтобы ввергнуть мир в хаос. Правда, далеко не всем нравится порядок по-американски.
И вот в рамках новой системы международных отношений угроза хаоса стала приобретать более зримые контуры. Иногда настолько, что можно было поверить в его всемогущество. Именно на это рассчитывали организаторы террористических актов 11 сентября 2001 г. Но на месте развалин Всемирного торгового центра строится «Башня свободы». И мир ищет адекватные ответы на угрозы со стороны международного терроризма, организованной транснациональной преступностью, надвигающейся экологической катастрофы и т. д.
Все эти попытки требуют не просто солидарности и консолидации международного сообщества, они не могут быть сколько-нибудь эффективными без усиления управленческого начала на всех уровнях: местном, национальном, региональном и глобальном. Вместе с тем нельзя не замечать, что трансформация политического пространства, превращение его в пространство глобальное, влияет не только на особенности процесса управления на глобальном уровне, но и на специфику развития всех иных управленческих ступеней. Это позволяет утверждать, что происходит становление новой парадигмы международных отношений.
Также в условиях углубления глобальной взаимозависимости повышается роль внешнеполитической деятельности отдельных стран в формировании мировой политики. А нарастание неопределенности вектора глобальных перемен требует более эффективной координации действий всех государственных органов и негосударственных организаций на международной арене.
Россия остается одним из ведущих государств современного мира. Несмотря на «низкий», как представляется ряду исследователей, старт постсоциалистических преобразований, неизбежные геополитические потери в результате распада СССР, болезненность процессов приватизации и т. д., новая Россия смогла сохранить значительную часть своего экономического, интеллектуального и духовного потенциала. Без этого подлинное возрождение страны было бы невозможным, как нереалистичной бы оказалась и сама стратегия выхода России за пределы индустриального общества, и предлагаемые государством и представителями гражданского общества средства реализации этой стратегии.
Кроме того, реализация такой стратегии предполагает совершенствование механизма разработки и принятия внешнеполитических решений, отказа от резких поворотов в дипломатической практике, которые вызывают недоверие со стороны зарубежных партнеров, дестабилизируют международную обстановку и ухудшают положение самой России в мире.
Глобализация делает границы между странами более транспарентными. И в этой транспарентности особенно четко видно, что мир нуждается в России как в уникальном цивилизационном и геополитическом мосте между Востоком и Западом. Но и Россия нуждается в мире как источнике огромного и разнообразного опыта социально-экономического, политического и духовного развития. Поддерживать и укреплять взаимную востребованность всеми доступными средствами и призвана внешняя политика современной России.
Общепринято считать, что каждое поколение весьма критично оценивает время, в которое ему довелось жить. Как правило, предшественникам завидуют, а о потомках думают с содроганием, к своей же эпохе относятся как грандиозному периоду свершений, закладывающему основы для благоприятного развития на последующие десятилетия. Очевидно, поколение, которому пришлось пережить крушение мирового социализма, распад СССР и создание объединенной Европы имеет все основания для подобных оценок. Этому поколению, чаще всего ассоциируемому с «шестидесятниками», действительно, пришлось стать свидетелем, а многим его представителям и активными участниками смены эпох практически на всех уровнях мирового сообщества. Это утверждение справедливо и по отношению к глобальному развитию, и к межличностным отношениям. Бывшие непримиримые враги стали стратегическими союзниками, канули в Лету некогда великие державы и союзы, приказала долго жить «самая передовая и прогрессивная» идеология, все люди планеты буквально кожей ощутили конечность и хрупкость их общего дома — Земли. И это ощущение еще раз подтвердила невиданная ранее природная катастрофа в Юго-Восточной Азии прямо в канун 2005 г. Оно же возникло, когда через полгода природная катастрофа обрушилась на самую мощную страну мира — США.
Социально-экономические, культурные и политические трансформации, охватившие мировое сообщество на рубеже тысячелетий, в значительной степени преобразили не только наиболее развитые страны, но и весь мир. Его объективной реальностью стали: всемирное хозяйство, глобальное информационное, финансовое пространство, глобальные и региональные международные организации и союзы, общемировое пространство диалога культур и языка. Учитывая тренды постиндустриального модернизационного процесса, массовое включение самых разнообразных стран и народов в международные процессы производства и обмена, обострилась проблема доступа к распределению и перераспределению общемировых ресурсов. В условиях глобализации она приобрела общемировое значение, достигнув статуса глобальной проблемы современности.
В то же время значительная часть мировых ресурсов продолжает сохранять национально-государственный статус, что противоречит потребностям глобализации системы экономических отношений, и переводит его в политическую плоскость. Понятно, что данное противоречие не могло не найти своего выражения в системе международных отношений, которая, следуя объективной логике постиндустриальной модернизации и экономической глобализации должна приобрести адекватную этим процессам форму. В этой связи анализ процессов, происходящих на международном уровне как ответ на вызов глобальных проблем современности, представляет собой актуальную научную и практическую задачу.
Не менее актуальной видится задача теоретического осмысления не только современного этапа международных отношений, но и новой стадии внешнеполитической деятельности Российской Федерации. Оглядываясь назад, мы четко видим те проблемы, которые делали мир взрывоопасным в период холодной войны. Но также нельзя не замечать тех факторов, которые одновременно определяли и его устойчивость. Вместе с тем в наступивший период постбиполярного развития значительная часть таких факторов перестала существовать. Наоборот, в мире активизировались старые и возникли новые угрозы и риски безопасности. И они ждут не только изучения, но и разрешения, которое возможно только на путях оптимизации международного сотрудничества.
Степень научной разработанности проблемы. Теоретические поиски стратегии выхода России за грани индустриального общества невозможно вести без учета тех концептуальных положений, которые обогатили наше понимание как прошлой, так и современной международной жизни. Именно такие работы позволяют констатировать завершение формирования международно-политической науки как отдельной области гуманитарного знания. Теория международных отношений во всем многообразии школ, ракурсов, дискуссий представлена в работах А. Д. Богатурова, К. Буса, Ф. Моро Дефаржа, Н. А. Косолапова, Г. Н. Новикова, С. Смита, П. А. Цыганкова, М. А. Хрусталева и других российских и зарубежных авторов.1.
1 См.: Богатуров А. Д. Современные теории стабильности и международные отношения в России и Восточной Азии в 1970 — 90-е годы. М., 1996; Богатуров А. Д., Косолапов H.A., Хрусталев М. А. Очерки теории и методологии политического анализа международных отношений. М., 2002; Международные отношения социологические подходы / Под ред. П. А. Цыганкова. М., 1998; Международные отношения: теории, конфликты, организации ! Под ред. П. А. Цыганкова. М., 2004; Моро Дефарж Ф. основные понятия международной политики. М., 1995; Новиков Г. Н. Теория международных отношений. Иркутск, 1996; Теория международных.
После окончания холодной войны сложились благоприятные предпосылки для преобразования мира международного в мир глобальный. Этот процесс потребовал внимательного прочтения всей истории международных отношений, особенно его новейшего периода, что нашло отражение в ряде фундаментальных публикаций. В частности, в издании «Системная история международных отношений в четырех томах. 19 182 003» найдено удачное сочетание событийного и документального материала, что позволяет находить ориентиры в обилии доктрин и концепций.1.
Только на основании глубокого знания истории международных отношений можно ответить на вопросы о том, может ли человек формирующегося глобального мира противопоставить что-либо новой системе, а также, в чем заключается специфика этой системы. Различные исследователи предлагают собственные модели этой системы. Среди их многообразия особый интерес вызывает модель Империи, рассматриваемая в книге М. Хардта и А.Негри.2 В рисуемой ими модели происходит консолидация пространства в рамках новой общности, но в то же время не исключается возможность дать усилиям людей такое направление, которое хотя бы позволит понять, что реально происходит мире. Имперская идея приобретает у исследователей разнообразные контуры. Например, у Б. Кагарлицкого — «периферийной» империи.3Вписывая Россию в международный контекст, автор опирается на наследие исторической школы М. Покровского, теории циклов Н. Кондратьева, элементы мир-системного анализа. В результате выстраивается единая линия развития России и Европы, при которой Россия, все же вследствие общемировых причин не оказывается в центре главных событий в международных отношений на рубеже столетий / Под ред. К. Буса и С.Смита. М., 2002; Цыганков П. А. Теория международных отношений. М., 2003.
1 См.: Системная история международных отношений в четырех томах. 1918;2003. М., 2004.
2 Хардт М., Негри А. Империя. М., 2004.
3 Кагарлицкий Б. Периферийная империя: Россия и миросистема. М., 2004. отношениях.
С такой позицией согласны далеко не все исследователи. Ее альтернативой может быть такой геополитический баланс, при котором Россия, сама прирожденная империя, должна возглавит новый геополитический проект. У А. Г. Дугина такой проект представляется евразийским.1 Однако при том, как непоследовательно развивается интеграция на пространстве бывшего Советского Союза, можно усомниться в возможности скорой реализации этого проекта.
Возможность исследовать место России в современном мире открывается только на основании изучения комплекса исследований по проблемам глобализации, включающего как обобщающие труды, так и популярную и публицистическую литературу, статистические и справочные издания. Не удивительно, что отношение ученых к процессам глобализации в экономике, политике, культуре определяется не только их методологическими позициями, но и национальной принадлежностью авторов, поскольку и преимущества, и недостатки глобализации неодинаково распределены по странам и регионам мира. Хотя антиглобалистские настроения присущи и представителям стран-лидеров глобализации, которые при активном развитии глобализации теряют национальное своеобразие. Нельзя отрицать тот непреложный факт, что подобные опасения касаются и России. Однако при различиях в оценке последствий глобализации все исследователи единодушны в признании важности ответа на вопрос о том, что же такое «глобализация». Без ответа на него трудно выявить как преимущества, так и недостатки внешнеполитических стратегий отдельных стран, выявить механизмы формирования новых иерархий.2.
1 Дугин А. Г. Проект «Евразия». М., 2004.
2 См., например: Бауман 3. Глобализация: Последствия для человека и общества. М., 2004; Бек У. Что такое глобализация? Ошибки глобализма — ответы на глобализацию. М., 2001; Глобализация. Рост и бедность. Построение всеобщей мировой экономики. М., 2004; Делягин М. Г. Мировой.
В этой группе научных разработок требуется отметить труды, подготовленные в Центре глобалистики Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации.1 Профессор РАГС, исследователь цивилизационных моделей развития Ю. В. Яковец считает, что процессы глобализации, «сохранятся и будут усиливаться, постепенно сбрасывая капиталистическую оболочку, ограничивая разрушительное действие стихийно-рыночных сил, трансформироваться в постиндустриальную глобализацию, в большей мере находящуюся под контролем мирового гражданского общества, если удастся реализовать сценарий гуманизации глобализации, изменения ее модели». 2Следует также согласиться с В. Н. Дахиным и С. А. Проскуриным, что «изучение феномена глобализации и ее конкретной политической модели должно быть связано с анализом проблемы выбора политики нашей страны в современном мире. Ведь Россия объективно является страной с цивилизационно-культурным центром, без которого невозможен стабильный глобальный мир и которая вместе с группой других стран одновременно является слабым звеном в современной глобализации, в полной мере испытывая негативное воздействие аспектов, порожденных ее современной политической моделью».3.
Исследования антиглобалистской направленности, принадлежащие известным российским и зарубежным авторам: С. Амину, А. В. Бузгалину, И. Валлерстайну, А. С. Панарину Ф. Утару и др., в целом акцентируют кризис: Общая теория глобализации. М., 2003; Мартин Г.-П., Шуманы X. Западня глобализации. Атака на процветание и демократию. М., 2001; Стиглиц Дж. Глобализация: тревожные тенденции. М. 2003; Уткин А. И. Глобализация: процессии осмысление. М., 2002.
1 См., например: Глобализация и современный мировой процесс / Под общ. ред. В. А. Михайлова и B.C. Буянова. М., 2004; Глобализация: многостороннее измерение / Под общ. ред. В. А. Михайлова и B.C. Буянова. М., 2004; Глобализация: Россия и ВТО / Под общ. ред. В. А. Михайлова,.
B.И.Кушлина, В. С. Буянова. М., 2005; Глобализация: сущность, проблемы, перспективы / Под общ. ред. В. А. Михайлова и B.C. Буянова. М., 2003.
2 Яковец Ю. В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций. М., 2003.
C.203.
3 Дахин В. Н., Проскурин С. А. Политические проблемы глобализации. М., 2003. С. 4. внимание на недостатках той модели глобализации, которая отвечает интересам стран, перешагнувших порог индустриального общества. Однако они не отрицают возможность сформулировать обоснования перехода к глобализации в интересах широкого круга граждан и других государств, например, опираясь на неокейнсианские или посткапиталистические теоретические подходы. восемнадцати изданных работах A.C. Панарина можно увидеть эпическую картину современного миропорядка, которая позволяет сформулировать общую теорию относительности социального мира.2.
В отдельную группу работ необходимо выделить исследования, носящие прогностический характер. В них начинает выкристаллизовываться новая область знаний — геоглобалистика. В частности, к таким работам может быть отнесена коллективная монография ведущих отечественных экономистов и политологов «Мегатренды мирового развития».3 В этой книге сделана попытка представить место России в современных процессах глобализации. Оценить состояние и перспективы мирового развития с геоэкономической, политологической, геополитической и цивилизационной точек зрения. Особо надо отметить статьи В. Л. Иноземцева «Неизбежность монополюсной цивилизации»,.
A.И.Неклессы «Ordo Quarto», М. В. Ильина «стабилизация развития».
B.В.Лапкина и В. И. Пантина «Волны политической модернизации в логике «противоцентра». Анализ представленный в этом издании материалов позволяет говорить о становлении новых геополитических образов мира.
1 См. например: Альтерглобализм: теория и практика «антиглобалистского движения» / Под ред. A.B. Бузгалина. М., 2003; Валлерстайн И. После либерализма. М., 2003; Глобализация сопротивления: борьба в мире / Отв. ред. С. Амин и Ф.Утар. М., 2004; Панарин A.C. Искушение глобализмом. М., 2000; его же. Стратегическая нестабильность в XXI веке. М., 2003 и др.
2 Со всеми работами А. С. Панарина можно ознакомиться на сайтах: filgrad.narod.ruarchipelag.ru.
3 См.: Мегатренды мирового развития / Отв. ред. М. В. Ильин, В. Л. Иноземцев. М., 2001.
К такому же типу исследований можно причислить первый выпуск альманаха «теория социально-экономических трансформаций», получившем перспективное название «На пути к глобальному постиндустриальному обществу». 'Авторы поставили перед собой цель доказать тезис о наличии двух сопряженных типов трансформации. Имеется в виду, что, с одной стороны, мир находится в процессе построения постиндустриального общества и под влиянием глобальных угроз. Но, с другой стороны, значительная часть человечества пребывает в состоянии переходности. Сюда исследователи относят население Китая, Вьетнама, бывших социалистических государств Центральной и Восточной Европы, а также страны, сформировавшиеся на постсоветском пространстве. В таком диалектическом единстве авторы и рассматривают формирование новых тенденций мирового развития. И в таком ракурсе они не находят оснований для надежды на то, чтобы Россия вошла в число лидеров постиндустриального развития.
Также необходимо отметить активную прогностическую деятельность американских исследователей, ведущуюся по заказу Национального разведывательного совета США. Опубликован очередной доклад экспертной группы, посвященный анализу основных путей и л проблем развития глобальной цивилизации. В докладе представлено несколько вариантов будущего. Разработчики доклада формулируют следующие узловые факторы глобальных перемен: противоречия самой глобализацииподъем новых держав (в частности, Китая и Индии) и перемены в геополитическом пейзаже, связанные с этимновые проблемы управления- «всеобъемлющее чувство ненадежности». С авторами нельзя не согласиться в том, что государства-нации начинают испытывать всевозрастающее давление со стороны новых глобальных реальных, а.
1 См.: На пути к глобальному постиндустриальному обществу / Ред. А. В. Бузгалин. М., 2001.
2 См.: Россия и мир в 2020 году / Пер. с англ. М., 2005. иногда и виртуальных сообществ — транснациональных корпораций, религиозных объединений и др. Во второй части книги в статье А. Шубина «Россия-2020: будущее страны в условиях глобальных перемен» предлагаются сценарии уже для нашей страны.
Проблема теоретико-методологического обоснования внешнеполитической стратегии России в условиях глобализации является предметом значительного числа диссертационных исследований по политическим наукам. В первую очередь необходимо назвать работы О. Д. Абрамовой, С. В. Кортунова, Н. В. Лукьяновича, В. Р. Мединского, С.А.Проскурина^В этих и других диссертациях рассмотрены важнейшие аспекты теоретических поисков в области внешней политики и политики безопасности при усложнении геополитической расстановке сил. Однако пока не получила освещение проблема синергии усилий международных акторов в выработке той международной политики, которая способна обеспечить наименее конфликтный выход за пределы индустриального общества, для большинства государств, в числе которых находится и Российская Федерация.
На основании анализа работ отечественных и зарубежных авторов, в том числе диссертационных исследований можно придти к выводу, что, независимо от широты охваченных ими проблем, не получили должного научного освещения вопросы, актуальные с точки зрения изучения взаимовлияния современных теоретико-методологических подходов к.
1 См.: Абрамова О. Д. Конкурентоспособность России в современном мире: политологический анализ. М., 2004; Кортунов C.B. Безопасность в глобальном мире: эволюция российской политики. М., 2005; Лукьянович Н. В. Геополитика России: теоретико-методологические основы, генезис, особенности формирования и развития в условиях глобализации. М., 2004; Мединский В. Р. Теоретико-методологические проблемы формирования внешнеполитической деятельности России в условиях становления глобального информационного пространства. М., 1999; Проскурин С. А. Теоретико-методологические проблемы формирования внешнеполитического курса Российской Федерации в условиях меняющегося мира. М., 1997 и др. разработке внешнеполитических стратегий и политических механизмов ее реализации. Причем этот вывод справедлив и по отношению к мировой политике, и к отдельным странам, в том числе и к Российской Федерации, стремящейся к тому, чтобы сохранять свое место в числе ведущих держав, от которых в немалой степени зависит мировая стабильность.
Объектом диссертационного исследования стали современные международные отношения, характеризуемые активизацией политики суверенных государств при одновременном повышении роли негосударственных участников в решении как глобальных, так и региональных проблем.
Предметом исследования являются новые теоретические модели, объясняющие роль России в современном мире, а также их практическое приложение к практике внешней политики Российской Федерации и международным отношениям.
Гипотеза диссертации была сформулирована на основании изучения как комплекса источников по проблемам международных отношений и внешней политики Российской Федерации, так и комплекса теоретических подходов к анализу международных политических реалий. Сопоставление этих двух массивов позволило придти к выводу, что ни одна из распространенных школ теории международных отношений не позволяет выйти за рамки линейного видения их развития. В то же время все основные события и процессы международной жизни и мировой политики в условиях глобализации свидетельствуют об учащении проявлений нелинейной логики их протекания. Особенности такого характера развития международных отношений могут быть осмыслены с помощью синергетических методов исследования.
Кроме того, важность обращения к теоретическим основам формирования внешнеполитической стратегии определена трансформацией роли знаний в эпоху глобализации. Однако наиболее значимым оказывается не просто знание фактического материала, а именно теоретическая вооруженность, как исследователей, так и политиков. Это обусловлено тем, что, оно: во-первых, дает возможность получить объективную оценку состояния системы международных отношенийво-вторых, объяснить особенности положения той или иной страны в существующем миропорядкев-третьих, роль других международных акторов (государственных и негосударственных) в изменении этого положения. Таким образом, можно говорить о более глубокой взаимосвязи теории и практики международных отношений, развивающейся и в условиях глобализации и непосредственно под влиянием глобальных трансформаций. Эта взаимосвязь проявляется и во внешнеполитической деятельности Российской Федерации. А ее активизация, соответственно, требует усиления внимания к теоретическим разработкам в области международных отношений.
Цель диссертационной работы заключается в исследовании комплекса теоретико-методологических подходов к развитию современных международных отношений и внешнеполитической стратегии России в начале XXI века.
Эта цель предполагает решение следующих научных задач: выявления тех особенностей современного мирового развития и изменений международных отношений под влиянием глобализации, которые определяют научную и политическую значимость поиска новых путей его концептуального осмысленияобоснования необходимости обеспечения собственной теоретической базой стратегии выхода России за грани индустриального обществавсестороннего анализа методологических возможностей социальной синергетики при изучении такой сложной социальной системы, как современные международные отношениясравнительной характеристики многообразных проблем политического управления, возникающих в условиях резко меняющегося мира, и определения специфики взаимовлияния национального и международного уровней политического управления в таких условиях;
— оценки действенности механизмов внешнеполитической деятельности России, трансформирующейся под влиянием развития модернизационных и адаптационных процессов, являющихся следствием глобальных политических и экономических перемен;
— изучения путей активизации новых участников внешнеполитической деятельности в условиях переплетения двух ведущих тенденций мирового развития — регионализации и глобализации;
— анализа роли внутриполитического партнерства в оптимизации внешнеполитической деятельности России;
— разработке рекомендаций и предложений, направленных на усиление координации внешнеполитической деятельности Российской Федерации, выступающей в качестве важнейшего фактора повышения эффективности ее участия в международных отношениях.
Информационная основа работы была обозначена широкими рамками ее объекта и предмета, которые охватывают всю сферу международного взаимодействия. Это вызвало необходимость классификации использованных в диссертации источников.
Первый тип источников представляют документы международных организаций: Организации Объединенных Наций, Международного Валютного фонда, Всемирного банка и др. Среди этих документов выделяются доклады о мировом развитии и развитии человеческого потенциала.
Второй тип источников представлен документами, относящимися к российскому законодательному массиву, а также концептуальные документы, определяющие стратегию внешней политики России.
Третий тип документов включает документы различных неправительственных организаций и общественных движений, в том числе экологических, правозащитных и др., позволяющих выявить особенности формирования глобального гражданского общества.
Четвертый тип источников отражает достижения в развитии информационных технологий и связан с данными, полученными из сети Интернет.
В работе также применялись источники, относящиеся к традиционным группам: статистических источников, мемуарной литературы, периодической печати, личного архива автора и др.
Можно заключить, что только внимательное отношение к источникам всех перечисленных групп и проведение их сравнительного анализа позволяет выстроить картину трансформации системы международных отношений и места России в этой системе, а также выявить причины, обуславливающие необходимость поиска новых теоретико-методологических обоснований стратегии внешней политики Российской Федерации в реалиях меняющегося мира.
Методологическая база диссертации. В современных условиях во всех сферах жизни идет активный поиск универсального языка, отвечающего потребностям глобализации. В науке такой универсальный язык одновременно является и методом, позволяющим объяснить развитие систем и появление новых аспектов, указывающих на начало формирования условий, ведущих к трансформации этих систем. Выбор синергетики в качестве одного из таких универсальных языков-методов оправдан тем, что в ее базе лежит пересечение трех основных подходовестественнонаучного, системного и организационного. Применительно к теории международных отношений именно представления о нелинейных процессах позволили объяснить, как складывается новая система этих отношений в условиях смены биполярной модели и формирования модели, отличающейся полярной многовариантностью, при которой одновременно наблюдаются элементы униполярности, биполярности и многополюсности.
Таким образом, мы наблюдаем зарождение новой «методологической математики», применимой к большинству сфер знания.
Также к несомненным заслугам синергетики может и должен быть отнесен перенос методов естествознания на теорию международных отношений, как на особый сегмент гуманитарных исследований. Этот ракурс синергетического подхода в полной мере отвечает задачам поиска решения глобальных проблем современности, главные из которых связаны с проблемами природы, т. е. предметом непосредственного естественнонаучного исследования.
И третье обоснование значимости синергетического взгляда на теоретические поиски модели новых международных отношений определяется тем, что синергетика задает такую точку зрения на международные реалии, при которой они включают в себя и непосредственно происходящие события, и историю международных отношений, и специфику каждого отдельно и комплекса международных акторов. Не остаются в стороне также культурный, социально-экономический и юридический опыт их взаимодействия. При этом все эти конструкции начинают жить в логике международной реальности начала третьего тысячелетия.
В то же время преимущества этого метода не исключают наличия своеобразных «ловушек», которые он готовит исследователям. Применительно к предмету диссертационной работы такие «ловушки» вероятнее всего проявляются при попытке перенести на какой-либо элемент международной системы все параметры, заданные системой. При этом будут игнорироваться не только локальные особенности, но и особенности национальные и региональные. Однако, пользуясь языком синергетики, можно сказать, что эта парадигма проходит точку бифуркации. Следовательно, синергетический ракурс международных отношений нуждается во включении в эвристическое поле науки, изучающей международные отношения, но на этом поле он не может и не должен заменить другие методы.
В этой связи в диссертации при преобладании синергетического инструментария исследований нашли применение и другие гуманитарные методы. Выполнение поставленных задач стало бы невозможным, если бы в работе не использовались такие методы, как наблюдение, анализ документов, контент-анализ, метод построения сценариев, статистический анализ.
Результаты исследования, полученные лично автором, и их научная новизна заключаются в том, что автор представил всесторонний анализ имеющихся теоретико-методологических подходов к развитию внешнеполитической стратегии России в начале XXI века на основании изучения политических реалий и предложений по трансформации существующей системы международных отношений.
Теоретические поиски стратегии выхода России за грани индустриального общества, предпринятые в диссертации, опираются на методологические возможности социальной синергетики, выступающей в качестве наиболее приемлемого для такой слабо организованной и открытой системы, как современная система международных отношений, инструментария научного исследования.
При изучении комплекса проблем политического управления в меняющемся мире, определены основные направления, по которым происходит изменение международных отношений под влиянием глобализации и регионализации. Выделяя различия регионализации и регионализма во внешней политике России, исследованы предпосылки и возможности включения в международное сотрудничество регионов юга России.
В диссертации представлена многоуровневая модель политического управления, которая может обеспечить стабильное и безопасное развитие глобальной цивилизации, только при достижении оптимального соотношения национального и международного уровней такого управления. Рассматривая внешнеполитическую деятельность России как специфический вектор политического управления, представлены возможности ее адаптации к модернизационным процессам, с тем, чтобы преодолеть синдром модели догоняющего развития.
В работе доказывается, что активизация новых участников внешнеполитической деятельности в условиях регионализации и глобализации является закономерным процессом. Но такой процесс не может гарантировать успешную реализацию национальных интересов, если не будет сопровождаться развитием внутриполитического партнерства тех государственных органов и организаций, органов субъектов Российской Федерации и общественных структур и движений, которые связаны с международной сферой.
В диссертационном исследовании содержится развернутый анализ исторического опыта и международной практики в области координации внешнеполитической деятельности, обосновано, что в современной России усиление такой координации становится важнейшим фактором повышения эффективности участия страны в международных связях.
Положения, выносимые на защиту:
1. В связи с тем, что одновременно имеются ограниченность наличных ресурсов планеты и неравномерность доступа к ресурсам, наиболее распространенная ситуация прошлого, когда богатые и сильные распоряжались всеми мировыми богатствами, переместилась и в новый век, формируя новую волну сопротивления, а с ней и новые угрозы и риски безопасности. В условиях глобализации экономические методы распределения оказываются не эффективными, а процесс диверсификации производства за счет изменения форм собственности и размывания его национальной принадлежности ведет к формированию новых участников мировой экономики, которые все активнее вторгаются и в поле мировой политики. Это усложняет структуру системы международных отношений и вызывает необходимость в теоретическом обосновании новых правил поведения ее различных участников.
2. Выстраивая стратегию выхода Российской Федерации за грани индустриального общества, недостаточно учитывать те проблемы, которые встали перед развитыми странами Запада. Их механическое перенесение на отечественную почву может завести страну одновременно в социально-экономический и идентичностный тупик. Поэтому необходимо исходить из учета объективных, материальных причин поиска особого пути России в постиндустриализм. Такие причины также связаны с глобальным недостатком ресурсов и значимостью преодоления синдрома ресурсной экономики. А реализация стратегии перехода к постидустиальному развитию зависит от комплекса внутрии внешнеполитических условий.
3. В связи с тем, что в сфере социально-гуманитарного знания синергетические представления о бифуркации трансформируются с учетом особенностей социального развития, в частности, предполагающих рост вариативности связей причины и следствия, выбор реализуется как постепенное становление и закрепление нового порядка, обусловленное бесконечно сложным сочетанием влияний социальных субъектов. Поэтому в синергетическом анализе международных отношений бифуркация выступает не как точка перехода из одной системы международных отношений в другую, а как относительно самостоятельное состояние, как зона перехода, транзита, охватывающая в реальном времени достаточно длительный исторический период. Отсюда становится понятным не только отсутствие адекватного мировым реалиям названия системы международных отношений, формируемой после холодной войны, но и ее противоречивость, вызванная сочетанием факторов переходности и стабильности.
4. Влияние глобализации на трансформацию системы международных отношений проявляется в том, что резко усиливается воздействие социумов на характер протекания всех процессов международной жизни. Возможно неадекватное реагирование системы международных отношений на изменения в различных сферах общественной жизни. Это происходит из-за того, что, с одной стороны, социумы сами нелинейно взаимосвязаны с природой и человеком, а, с другой стороны, международные отношения охватывают лишь часть социальных отношений. Отсюда можно предположить, что система международных отношений будет какое-то время игнорировать прошедшие социальные изменения или компенсировать их последствия путем расширения арсенала методов и форм.. .
5. Формирующееся глобальное политическое пространство отличается дальнейшим разграничением функций государственных и общественных структур. При этом условия, пути, средства и методы, формы предупреждения и разрешения социально-политических конфликтов, а в странах с многонациональным составом населениямежнациональных и межэтнических конфликтов, становятся более транспарентными. Более того, эти процессы начинают ускоренно интернационализироваться, в результате чего актуализируется необходимость формирования механизмов реализации политических потребностей и интересов уже в ходе глобального политического процесса. А наличие таких механизмов необходимо рассматривать как один из важнейших конструктивных факторов современного миропорядка.
6. Окончанием холодной войны был дан старт неомодернизации. Но многие страны, избравшие такой путь, вынуждены были придерживаться модели догоняющего развития. Однако, несмотря на относительно ровный старт преобразований, возможности продвижения каждого из таких государств оказались далеко не одинаковыми. Россия приступила к постсоциалистическим преобразованиям после распада СССР, который можно оценивать как крупнейшую геополитическую катастрофу XX века, но и как геопсихологический шок, имеющий длительные последствия в различных сферах общественной жизни. В этих условиях неомодернистская парадигма неизбежно должна была разделиться на несколько противоположных течений, влияние и, более того конкуренция, которых сказывается на формировании внешнеполитической стратегии страны.
7. Возрастание роли регионализации в развитии и международных отношений, и внешней политики отдельных стран обусловлено комплексом факторов мирового развития, среди которых необходимо выделить: культурно-цивилизационный, географо-демографический, геополитический, полиэтнический, экономический, валютно-финансовый и политико-психологический. Все эти факторы образуют органичное единство и выступают как основа для формирования региональной идентичности, отражающей стремление отразить приоритет особенностей регионального развития на фоне активной унификации стилей и образов жизни под влиянием глобализации.
8. Система международных отношений в условиях глобализации может отвечать интересам большинства ее участников только в том случае, если она будет функционировать на основе постоянно расширяющегося глобального партнерства, которое представляет собой особый вид политической деятельности, требующий повышенного прагматизма в мышлении и действиях. Эффективное глобальное партнерство становится возможным лишь при активном использовании таких методов взаимодействия, как политический диалог и консенсус. Российская Федерация, являющаяся важнейшим геополитическим звеном, связывающем пространства Азии и Европы, и тем самым отражающая идеи культурно-цивилизационного диалога этих пространств, может и должна быть посредником в решении международных конфликтов различной степени остроты. Причем речь должна идти не только о конфликтах, разворачивающихся или вызревающих в пределах Евразии.
9. Активизация внешней политики того или иного государства непосредственно зависит от уровня координации и коллегиальности в разработке внешнеполитических решений и их последующей реализации.
При этом в современном мире на эти характеристики внешней политики все менее влияют исторический и культурно-цивилизационный опыт страны, и все более — ее политическая культура и экономическое положение. Но, так или иначе, изменения, происходящие в области формирования внешней политики отражаются на трансформации места государства в системах региональной и международной безопасности. Можно утверждать, что координация представляет собой комплексную задачу, имеющую взаимозависимые политическую, дипломатическую, экономическую, финансовую, социально-культурную, информационную и военную составляющие. Чем активнее роль страны на международной арене, тем больше должно быть таких составляющих и тем важнее координация усилий различных государственных органов и институтов гражданского общества, которые также представляют интересы страны в регионе и мире.
Практическая значимость работы. Выводы и предложения, содержащиеся в диссертации, могут способствовать повышению эффективности международного сотрудничества Российской Федерации с различными странами и международными организациями, развитию международных связей общественных организаций и движений, направленных на снижение рисков глобализации, а также на расширение международных связей региональных и муниципальных организаций.
Результаты исследования могут послужить отправной точкой для продолжения научных исследований в области теории международных отношений, опирающихся на представления об их развитии как проявлении нелинейных процессов в политике, экономике, культуре, социальной жизни.
При утверждении глобалистики в качестве новой науки и учебной дисциплины материалы диссертации могут быть использованы и для разработки отдельного учебного курса в виде учебного или учебно-методического пособия. Они могут найти применение в процессе освещения тем, затрагивающих проблемы регионализации и глобализации, в других дисциплинах: в геополитике, в истории и теории международных отношений, в регионоведении, в мировой экономике и других курсах, читаемых в вузах при подготовке специалистов не только в области международных отношений, но и государственного и муниципального управления.
Апробация исследования. Диссертация была обсуждена на кафедре внешнеполитической деятельности Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации. Основные положения и выводы диссертации раскрыты в публикациях автора и выступлениях на различных научных семинарах, круглых столах и конференциях, где освещалась авторская позиция по проблемам теоретического осмысления современной системы международных отношений, взаимосвязи теории и практики международных отношений и внешней политики различных государств.
Автор является членом Исполнительного бюро Всемирной Организации «Объединенные города и местные власти» и в этом качестве принимал участие в международных мероприятиях, проводимых по линии этой организации. Кроме этого основные результаты диссертационного исследования были раскрыты в выступлениях соискателя на: заседании Комитета по устойчивому развитию Конгресса местных и региональных властей Европы (Страсбург, 2001 г.), Международном инвестиционном форуме «Юг России» (Берлин, 2003 г.), международной конференции «Здоровые города. 15-летней опыт» (Белфаст, 2003 г.), втором Всемирном Городском Форуме «Города: пересечение культур, вовлечение и интеграция» (Барселона, 2004) и др. Непосредственное участие в этих мероприятиях способствовало апробации положений диссертации, вынесенных на защиту.
Структура диссертационной работы построена с учетом ее объекта и предмета, направлена на доказательство рабочей гипотезы и положений, выносимых на защиту. Диссертация состоит из введения, трех разделов (девяти глав), заключения и списка использованных источников и литературы.
Заключение
.
Глобализация, действительно, став новой стадией мирового общественного развития, вызвала желание в научных кругах отказаться от тех теоретических моделей, которые с различной степенью полноты и верности объясняли механизм функционирования предыдущих систем международных отношений. Появились предположения и о конце истории, и о конце геополитики. И если у противников гипотезы конца истории очень быстро нашлись аргументы для ее критики, то предложения о замене геополитики глобалистикой опирались на отсутствие необходимости присутствия в любой стране или любом регионе для того, чтобы иметь доступ к имеющимся там ресурсам.
На самом деле, несмотря на информационную революцию, все основные мировые события происходят в реальном, а не виртуальном пространстве. И резко возросшие технические и информационные возможности не привели ни к отказу от прежних геополитических схем, ни к углублению имеющихся геополитических противоречий. В этих условиях важно понять, как меняются роль и место России в современном мире. Не менее важно с новых позиций оценивать огромный опыт политического управления, который накоплен в мире и который должен быть востребован на новом этапе мирового общественного развития.
Исходя из разных оценок этого опыта, одни исследователи развивают «державную» парадигму российской геополитики и считают, что уже наступил момент возрождения и России и упрочения ее положения как великой державы. Другие исследователи, указывают, что попытка возрождения «великодержавности» подобна фантомным болям ампутированной конечности, и перед страной стоит сложная задача повышения и ее конкурентоспособности в мировой экономике, и авторитета в международных отношениях.
Слом биполярного мироустройства вверг мировую систему в состояние разбалансированности. В результате активизировались ранее тлеющие конфликты, выявилась тенденция их расползания за пределы зон противоречий. Многие из таких конфликтов стали «подпитываться» не только политическими или религиозными факторами, но и факторами природной уязвимости, ибо зоны конфликтов превращаются в очаги запустения, нищеты и экологического бедствия. Все это говорит о важности усиления управленческого и координирующего начал в мировой политике. Развитие таких оснований мировой политики приводит к тому, что проблематика глобального управления, рассматриваемая ранее только в экологическом ракурсе, в начале третьего тысячелетия переходит на уровень политического управления.
Вместе с тем все имеющиеся форматы, и унаследованные от прежней системы международных отношений, и созданные уже после окончания холодной войны все более и более обнаруживают неспособность сформулировать быстрый и адекватный ответ на вызовы глобализации. Это не означает, что в мире царит хаос. Но появление новой серии глобальных рисков требует скорейшего внедрения международных режимов предотвращения и ликвидации конфликтов, основанных на скоординированных действиях мирового сообщества, на обязательности норм международного права для всех сторон, связанных с урегулированием таких конфликтов.
Объективно формирующаяся полицентричность современного мира не может служить залогом его будущей бесконфликтности. Острота сохраняющихся в мире противоречий смещается с уровня военного противостояния на уровень разрешения, в первую очередь, экономических споров в различных формах: торговых, финансовых, информационных и т. д. Но суть этих споров по-прежнему заключается в противоречиях национальных интересов.
И в этих условиях России не надо «стеснятся» открытого выражения своих национальных интересов, а добиваться расширения возможностей их отстаивать. Одна из таких возможностей — активизация участия нашей страны в глобальном управлении, и механизмы, и функции которого пока только формируются. У Российской Федерации имеются все основания выполнять в процессе этого управления одну из ведущих ролей, соответствующую ее исторической роли, современному экономическому и человеческому потенциалу, ее вкладу в создание нового стабильного миропорядка, при котором ход мировых событий становится более предсказуемым.
Одна из основных проблем, с которыми мировое сообщество столкнулось на рубеже тысячелетий, состоит в ограниченности ресурсов, имеющихся в его распоряжении. По мере роста численности населения, развития экономик и повышения жизненного уровня населения дефицит ресурсов, составляющих материальную основу бытия человечества, стал все в большей степени сказываться на темпах роста производства. В этих условиях концепция постиндустриального или информационного общества казалась реальным выходом из создавшегося тупика, поскольку позволяла расширить производства путем расширения сферы нематериального, духовного потребления. Однако в обществе, основанном на стремлении к получению максимальной прибыли, в сфере духовной могли быть задействованы только те ее сферы, которые отвечают конечным целям капиталистического производства.
Речь идет о производстве знания, как основополагающего элемента, обеспечивающего научно-технический прогресс, и сфере развлечений. В результате постиндустриальная экономика получила мощный импульс развития, позволив ряду западных стран укрепить свои лидирующие позиции в мировой экономике и значительно оторваться от других государств. Но побочным следствием подобного перехода стало формирование экономики символов и знаков — глобальной финансовой системы — оторвавшейся от реальной экономики, следовательно, более чувствительной к любым финансовым изменения, валютным спекуляциям, курсовым девиациям. Эта новая экономика посредством финансовых рычагов сконцентрировала в своих руках ресурсы всего мира, перераспределяя их в пользу развитых экономик.
Другим следствием постиндустриального общества явился «одномерный» человек, духовность которого замкнулась в виртуальном пространстве развлечений. «Песочные часы», составленные из двух миров — реального и виртуального — перевернулись так, что реальность утратила свои основополагающие характеристики.
Оба следствия свидетельствуют о неадекватности концепций постиндустриализма и информационного общества вызовам времени и их неспособности обеспечить реальный прогресс общества и мира в XXI веке.
Естественным и объективным результатом социально-экономического, политического, научно-технического и культурного развития мирового сообщества на рубеже ХХ-ХХ1 веков явилась глобализация всех основных сфер его жизнедеятельности. Глобализация со всей остротой продемонстрировала человечеству конечность его материальных возможностей и ограниченность предоставленных природой ресурсов. Но, наряду с этим, глобализация включила весь мир в систему финансовых и информационных потоков, многократно транслируя привлекательность ресурсозатратных стилей потребления западных стран, многократно, тем самым, усилив нагрузку на экологию планеты.
Это обстоятельство на передний план политической борьбы и экономической деятельности выдвинуло проблему неэквивалентного обмена и непропорционального распределения ресурсов планеты. В этих условиях с целью теоретического обоснования сложившегося миропорядка в мировую научную мысль и политическую практику были введены концепции глобализма, призванные обосновать, легитимировать и сохранить практику империализма, обеспечивающего развитие более богатых и сильных за счет бедных и слабых. В этих условиях большинство населения планеты, выходящее далеко за пределы третьего мира, лишается будущего и не может претендовать на достойное место в мире. Очевидно, глобализм, впрочем, как и постиндустриализм носит элитарный характер и не может выступать в роли приемлемой парадигмы общественного развития в XXI веке.
Россия на рубеже тысячелетий оказалась в ситуации, когда ее будущее находится под угрозой. В рамках принятых в условиях современного миропорядка парадигм исторического развития лучшее, на что она может надеяться — это роль ресурсной кладовой для развитых государств Запада. В этих условиях рассчитывать на достойный уровень жизни ее гражданам, а так же на заметную роль в системе международных отношений не приходится. При неблагоприятном развитии событий можно ожидать реализацию самых пессимистических прогнозов. Так, если политические и социально-экономические процессы в России не будут отвечать планам формирующейся новой глобальной элиты, страна может лишиться возможности вести самостоятельное национально-государственное существование.
В таких условиях прогнозировать благосостояние граждан России невозможно в принципе. Учитывая, что подобные перспективы развития мало приемлемы для российского общества, его приоритетной задачей становится выработка собственного видения прогресса и собственной стратегии развития в новом тысячелетии. Россия вынуждена исходить из объективного состояния бытия, суть которого состоит в ограниченности мировых и собственных ресурсов, прессинга со стороны глобальной финансовой системы, нежелания большинства развитых обществ видеть ее в роли полноценного субъекта мирового процесса.
Являясь самодостаточной страной, Россия должна формулировать стратегию собственного развития, опираясь на свои ресурсы, но в то же время учитывая мировой опыт социально-экономического развития, равно как и отечественную национально-культурную традицию. Важнейшими отправными пунктами ее стратегии развития должны стать: повышение уровня благосостояние собственного народа, перенос человека в центр всей экономической системы, расширенное духовное воспроизводство как основа стиля жизни. Данная стратегия позволяет выйти России за пределы индустриального общества, минуя недостатки современного капитализма, и предоставляет ей разумную и реальную перспективу развития, обеспечивающее достойное место в мире XXI века в условиях глобализации.
Синергетический подход расширяет научное видение мира, дополняя его такими важнейшими элементами, как сложность, системность, целенаправленность. Наряду с этим, синергетика открывает необычные стороны мира, нелинейных диссипативных систем: его нестабильность и режимы с обострением, нелинейность и открытость, возрастающую сложность формообразования и способы их объединения в эволюционирующие целостности. На основании этого появляется возможность прогнозирования, исходя из целей процессов, исходя из общих тенденций развертывания процессов в сложных системах и, следовательно, из желаемого человеком и согласованного с собственными тенденциями развития процессов в данной системе.
Одним из важнейших научных достижений синергетики становится исследование процесса саморазвития сложных нелинейных систем. В естественнонаучной синергетике бифуркация определяется как точка перехода от хаоса к порядку, момент оформления, возникновения нового порядка, завершающий период развития системы в режиме с обострением, выбор одной из целого веера бурно расширявших свою активность тенденций — как доминирующей и определяющей новый порядок в постбифуркационный период.
В сфере социально-гуманитарного знания синергетические представления о бифуркации трансформируются с учетом особенностей именно социального развития. Наиболее существенная особенность здесь состоит в росте вариативности связей причины и следствия. При таком развитии сам выбор реализуется как постепенное оформление, становление, закрепление нового порядка, обусловленное бесконечно сложным сочетанием влияний социальных субъектов. Поэтому в синергетическом анализе социальной жизни бифуркация выступает не как точка перехода из одного состояния в другое, а как относительно самостоятельное состояние, вмещающее сложную, противоречивую событийность, как зона перехода, транзита — зона бифуркации, охватывающая в реальном времени достаточно длительный исторический период.
С позиций социальной синергетики не только параметры порядка определяют поведение отдельных элементов в соответствии с принципом подчиненности, но и каждый отдельный элемент вносит вклад в определение параметров порядка как динамических характеристик системы. А в состояниях неустойчивости, то есть вблизи бифуркации, поведение отдельного элемента может стать существенным, детерминировать становление нового коллективного порядка. Иначе говоря, становление целого связано с видоизменением, деформацией частей, а, изменяя части, целое может пробудить новые необычные, ранее неизвестные свойства какой-либо части или некоторых частей.
В международных отношениях этот процесс связан, прежде всего, с нелинейностью и разными темпами протекания социального времени в различных странах, что, вследствие непрерывного социально-экономического, политического и культурного развития внутри них приводит и к разным темпам их развития. Вследствие неравномерного развития отдельные страны — части системы международных отношенийприобретают новые свойства, качества, которые вступают в конфликт с устоявшимися связями, в результате чего инициируется коррекция связей, то есть происходит подстройка структуры системы международных отношений под новые требования со стороны наиболее передовых государств.
Новая, доработанная структура, оформляясь нормативно и институционально, накладывает определенные ограничения на поведение остальных членов мирового сообщества, инициируя, тем самым, их развитие. Таким образом, процесс развития государств, системы международных отношений находится в тесном единстве, обеспечивая потребности обмена (хаос) и сохранения их структуры (порядок). В парадигме социальной синергетики в силу несовпадения основных начал социальная самоорганизация и социальная организация выполняют и противоположные, но взаимосвязанные роли в процессе социокультурного развития. Феномены самоорганизации выступают для социумов источниками появления нового качества, развития системы. Результатами же организационной деятельности системы являются утверждение устойчивости, оптимизация и стабилизация жизнедеятельности системы.
Социальная синергетика, показывая роль порядка в процессе функционирования и развития сложных систем, акцентирует внимание на процессах управления обществом. Управление, с точки зрения синергетики — это всестороннее освоение ресурса порядка, заданного системными синергетическими процессами. При этом принципиальной границей управления является именно эта системная реальность, обусловленная не только историческими, но и системно-организационными факторами. В этой связи от управления, особенно в сфере международных отношений, нельзя в принципе требовать больше, чем оно может дать. Поскольку международные отношения открытая система, не имеющая легитимного и полноценного органа управления, то есть система нелинейная и саморазвивающаяся, то управлять ею из единого центра на данном уровне системной организации невозможно в принципе.
В условиях современного миропорядка тенденции глобализации к универсализации и стремление развитых стран привести мироустройство по западному образцу может привести не столько к укреплению порядка в его, нормативном понимании, сколько к доминированию порядка в его синергетическом значении, порядка, препятствующего развитию. Социо-синергетический анализ современных международных отношений позволяет выявить основные тенденции становления миропорядка в XXI веке. Определяющими факторами в нем должны явиться: процессы постиндустриальной модернизации и глобализации, вызывающий противоречивые тенденции глобальной унификации и многообразия, доминирования западного образа жизни при одновременном ренессансе национальных стилей и наиболее ортодоксальных конфессий, политической глобализации и регионализации, роста противоречий на основе уровня жизни и доступа к ресурсам планеты.
В современных условиях резко возрастают требования к обеспечению безопасности человека, общества и государства. А поскольку глобализацию сопровождает тенденция урбанизации, то встает новая глобальная проблема обеспечения безопасности городов. По рейтингу безопасности городов, публикуемому Лондонской исследовательской компанией, самым безопасным городом мира является Люксембург. А вот второе место поделили между собой Цюрих, Женева, Берн, Сингапур и Хельсинки. Ставшие жертвами терактов последних лет Нью-Йорк и Лондон разделили 64 место. Москва же оказалась только на 184-м месте, тогда как в этом рейтинге упомянуты 215 крупнейших городов мира. В плане обеспечения безопасности важную роль играет международное сотрудничество городов. Его координации должна способствовать новая международная организация «Объединенные города и новые власти». Но эта же проблема неизбежно требует внимания на региональном и муниципальном уровне. В качестве примера такого внимания можно назвать успешно реализуемую программу «Безопасный Ставрополь». Этот частный пример свидетельствует о том, что на арену мировой политики все активнее начинают выходить новые участники. Следовательно, происходит усложнение структуры международных отношений. И этот процесс требует нового концептуального осмысления.
И все же при всех глобальных трансформациях основное противоречие между глобализацией, регионализацией и национально-государственным контролем над ресурсами, между интересами транснациональных корпораций и национальными интересами принципиально не меняют сущности системы международных отношений, в которой национальное государство по-прежнему останется важнейшим активным действующим лицом.
В этой связи система международных отношений будет продолжать оставаться плюралистической, в которой интересы глобального управления и национальные интересы будут приводиться к общему знаменателю не посредством гегемонии сверхдержавы или группы государств, а путем действия международных организаций, обеспечивающих поиск консенсуса или общности интересов. Поэтому правомерно ожидать возрождения роли ООН и других легитимных глобальных и региональных организаций и органов в развитии системы международных отношений XXI века. Также правомерны надежды на то, что у Российской Федерации имеются все внутриполитические ресурсы и внешнеполитические активы, чтобы утвердиться как одно из ведущих звеньев в постбиполярной системе международных отношений.
