Регулирование социальных рисков в управлении инвестиционными программами развития экономики в регионе

Актуальность темы

исследования. Неопределенность — отличительная черта современной российской действительности. Все экономические субъекты (домохозяйства, предпринимательские и властные структуры) постоянно рискуют и вынуждены принимать достаточно серьезные решения в условиях риска и неопределенности. Для принятия оптимальных решений необходима четкая программа действий, уменьшающих риски, причем не только на федеральном уровне, но и на уровне регионов и муниципальных образований.

Уровень социальной напряженности как проявление социальных рисков в российском обществе сегодня достаточно высок и это является одной из центральных проблем эффективного социально-экономического развития страны. Прорыв в высокотехнологическое светлое будущее невозможен, если значительная часть населения существует за пределами тех социальных стандартов, которые являются характерной чертой для современного западного постиндустриального общества. Уровень жизни, достигнутый в развитых странах, все еще остается недостижимым для граждан России.

Социальные проблемы российского общества наиболее остро проявляются на уровне отдельных регионов. Своеобразие современных региональных проблем России определяются переплетением ряда сложных переходных процессов. Нарастающие социально-экономические различия между регионами, появление многих проблемных, в том числе кризисных, регионов, напряженные отношения между центром и регионами, дезинтеграция экономического пространства — все это определяет современную российскую действительность.

В настоящее время многие параметры российской экономики и социальной. ситуации в обществе находятся за пределами своих критических значений. Назрела острая необходимость не в общей теории безопасности и выхода из кризиса, а в теории управления рисками, тем более что многие традиционно применяемые методы управления рисками и защиты населения становятся все менее и менее эффективными. Все это приводит к необходимости перехода к междисциплинарному подходу к управлению рисками в России, что подразумевает привлечение специалистов различных областей к созданию теории влияния социальных рисков на развитие территории, синтеза методов, социальных и экономических наук.

Постоянно усиливается роль и значение социального фактора как надежной основы стабильности общества. Развитие личности, повышение уровня общей и нравственной культуры населения, увеличение профессионального и творческого потенциала, улучшение благосостояния и укрепление здоровья населения являются важнейшими условиями и одновременно мощной движущей силой научно-технического и социально-экономического развития.

Социально-экономические реформы, проводимые в России, привели к радикальным переменам в жизни общества. С одной стороны, обострились социальные проблемы, с другой — хронический недостаток средств региональных бюджетов ограничил возможности регионов в проведении активной социальной политики.

В сельской местности разрыв в уровне благосостояния между различными социальными слоями увеличивается, доля заработной платы в структуре доходов домохозяйств сокращается, снижается жизненный уровень населения.

Кризисные явления в региональной экономике и аграрном секторе усиливают неоднородность сельского сообщества по экономическому и социальному положению и статусу социально-профессиональных групп: сельской интеллигенции, руководителей и специалистов хозяйств, рабочих, предпринимателей, пенсионеров, безработных, и др. Социальная неоднородность усиливается различиями в размерах и регулярности получения доходов.

Исходя из данных официальной статистики и проводимых опросов, можно сделать вывод, что продолжается ухудшение жизни значительной части беднейших слоев, к которым относятся не только лица пенсионного возраста, но и часть трудоспособного населения. Для северных регионов России эти проблемы приобрели еще более острый и болезненный характер, что связано с особыми экономическими, природно-климатическими, географическими и национальными условиями. Главными общими чертами жизни на Севере являются: неблагоприятный климат, удаленность от основных экономических центров, высокие транспортные издержки, удорожание производства и строительства, высокая стоимость жизни, экологическая уязвимость.

Переход к рыночным условиям в этих регионах был осложнен тем, что экономика российского Севера была сильно ослаблена еще до начала реформ вследствие значительного сокращения государственных инвестиций в морской флот и портовое хозяйство, техническую реконструкцию основных производств, геологоразведочные работы, а также из-за наступления стадии истощения ряда природных ресурсов.

В период нарастания кризиса спад производства в меньшей степени затронул добычу нефти и газа, производство цветных металлов и алмазов, где удалось переориентироваться на мировой рынок. Более значительно снизились показатели развития лесной и рыбной промышленности, а также строительства, сельского хозяйства и сопутствующих отраслей. Результатом явилось сокращение занятости и утрата сравнительных преимуществ в реальных доходах населения, тем самым был уничтожен главный фактор, компенсирующий проживание в дискомфортных условиях.

Частично преодолеть северный фактор и бедность как городского, так и сельского населения можно только повышенными инвестиционными потоками.

С научно-практической точки зрения стратегия инвестирования приобретает функцию макрорегулятора динамики социального развития региона. Органами регионального управления должны выполняться конкретные функции социально-экономического развития региона, позволяющие надежно защитить социальные интересы людей.

Является совершенно очевидным, что итоги и перспективы социально-экономического реформирования следует оценивать не только с точки зрения изменения экономической ситуации в деревне, но и с позиции развития социокультурной среды сельского населения. Однако весь ход экономического развития в последнее время не способствовал развитию объектов социальной сферы в сельской местности. За эти годы ухудшение наблюдалось по всем позициям: в образовании, здравоохранении, культурном и транспортном обслуживании. Кроме того, не решены проблемы обеспечения жильем, а рост масштабов сельского строительства обеспечен преимущественно за счет индивидуальной застройки.

Отсутствие доходов у сельских жителей, их высокая занятость в личном подсобном хозяйстве, низкий уровень потребностей порождают ограничение спроса на услуги даже тех социально-бытовых учреждений, которые еще продолжают функционировать. Это, в свою очередь не способствует развитию предложения со стороны частных предпринимателей по созданию рынка услуг культурно-бытового назначения.

Решение назревших социальных проблем должны обеспечивать инвестиционные программы. Социальное инвестирование включает решение задачи улучшения благосостояния населения региона и формирование качественной социальной среды, обеспечивающей необходимые условия жизни. Социализация инвестиционной практики — первоочередная задача в стратегии экономического реформирования, т.к. неразвитость системы социально-бытового обслуживания населения сужает возможности и пространство для активизации человеческого фактора.

В конце 2002 г. была принята Федеральная целевая программа «Социальное развитие села до 2010 года», на реализацию которой намечено выделить за счет всех источников финансирования 178,7 млрд руб. В программе предусмотрены главным образом вопросы восстановления сельской социальной инфраструктуры.

В каждом регионе разрабатываются собственные социальные программы с учетом местной специфики и потребностей. В каждой целевой программе, принимаемой регионом в качестве инструмента управления развитием, инвестиционное обеспечение становится решающей предпосылкой выхода к той или иной социальной цели развития.

Посредством взаимосвязанности социальной и инвестиционной политики •создается определенный социальный климат в регионах, и снижаются социальные риски. Проблема заключается в том, что на деле инвестиционные и социальные программы слабо взаимосвязаны. Социальные программы имеют неявно выраженную и методически слабо проработанную инвестиционную компоненту. Инвестиционные же программы недостаточно социально ориентированы. Их наиболее слабым местом является отсутствие мониторинга социальных рисков и специально разработанных мер по его снижению.

Возможности устранения указанных недостатков в программах регионального развития связаны с использованием прогрессивной технологии управления рисками, с привлечением теоретического аппарата и мирового опыта эффективного использования риск-менеджмента.

Исследованием вопросов риска и управления им занимались такие известные ученые как Дж. Хикс (1931), Дж.М.Кейнс (1936), М. Калецки (1937), Эл. Макоуер и Дж. Маршак (1938), Дж. Стиглер (1939), Г. Тинтнер (1941), А. Харт (1942), О. Ланге (1944). Они исследовали риск с позиций управления фирмой. В экономическую теорию риски вошли с изданием «Теории игр и экономического поведения» Дж. фон Неймана и О. Моргенштерна в 1944 г. Этот подход в дальнейшем был развит в работах М. Фридмана и Г. Марковица (концепция уклонения от рисков), Л. Сэвиджа («субъективный» подход), К. Эрроу и Дж. Дебрю (подход с точки зрения «состояний предпочтения»). В 60-е гг. риск стал объектом междисциплинарных исследований.

Вклад российских ученых в исследование этих вопросов стал заметным с середины 90-х гг. прошлого века. В работах А. Альгина, В. Балабанова, П.

Половинкина, В. Буянова, Ю. Богатина, В. Швандара, Т. Лапусты, Л. Шаршуковой, Н. Хохлова, В. Гранатурова, М. Рогова сделан серьезный вклад в изучение предпринимательских и финансовых рисков. Сущность профессионального риска была исследована В. Ройком, потребительского — И. Голуб, риски в аграрном секторе экономики — Э. Крылатых, С. Чеглаковой и др.

Инвестиционная тематика нашла отражение в работах С. Абрамова, И. Абросимовой, С. Глазьева, В. Гуртова, А. Дороговцева, А. Костяева, В. Козлова, А. Тянутова, И. Летунова, А. Марголина, Е. Бухвальд, И. Павлова, В. Беренса, П. Хавренека, А. Идрисова, и др.

Следует отметить, что недостаточно изученной проблемой в обеспечении инвестиционной привлекательности региона, как фактора его социального развития, является оценка степени влияния социальных рисков. Подлежат исследованию проблемы социальных рисков и эффективного социального риск-менеджмента. Недостаточно изучены также вопросы взаимосвязанности и взаимозависимости социальной и инвестиционной политики региона, особенно в сельской местности. Все это предопределяет научную и практическую актуальность данного исследования.

Цель и задачи исследования

Целью диссертационной работы явилось исследование социальных рисков и разработка предложений по их регулированию в системе управления инвестиционными программами на региональном уровне. В соответствии с указанной целью автором ставились для решения следующие задачи:

— определено место социального риска во взаимосвязи с социальными проблемами современного российского общества и уточнено содержание понятия «социальный риск»;

— обоснована классификация признаков и параметров социальных рисков и проведен анализ возможности выделения среди них определенных индикаторов;

— определены методологические подходы к исследованию взаимосвязи инвестиционных процессов и социальных рисков;

— подготовлены рекомендации по использованию риск-менеджмента как инструмента управления социальными рисками;

— разработана методика идентификации уровня социальной рискозащищенности муниципальных образований;

— формализована количественная оценка социальной эффективности инвестиционных проектов, подлежащих реализации в муниципальных образованиях с высоким уровнем социальных рисков.

Объект, предмет и информационное обеспечение исследования Объектом диссертационного исследования являются показатели социально-экономическое развития Устьянского и Холмогорского районов Архангельской области.

Предметом исследования выступают экономические и социальные отношения, отражающие управление инвестиционными программами в условиях существующей нестабильности и социальных рисков.

В исследовании использовались публикации органов государственной статистики и Правительства РФ, нормативные акты государственных органов управления, данные первичного учета, научные труды экономистов и социологов, справочная литература, материалы наблюдений, проводимых автором, ресурсы Интернет, а также другие источники информации.

Методология и методика исследования. Методологической основой работы является экономическая теория, выработанная отечественной и зарубежной наукой. В исследовании использовались системный подход и системный анализ в изучении социальных проблем и обосновании концепций «инвестиции — социальный риск», а также методологические подходы в исследовании инвестиционной и социальной ситуации в Устьянском и Холмогорском районах. В ходе исследования применялись методы экономико-статистического анализа, социометрические методы: анкетирование, интервьюирование и наблюдение. Ряд методических подходов и решений является обобщением опыта практической работы автора в нескольких международных проектах: Local Democracy and Rural DevelopmentResearch, Education and Environment on the Barents Region.

Основные защищаемые положения:

1. Модель возникновения и развития социального риска с использованием индикаторных оценок социально-экономического развития может быть представлена в двух вариантах: как линейная и как параллельная.

2. Для оценки социальных рисков наиболее приемлемой является комбинация объективных и субъективных подходов с учетом анализа различных степеней депривации. В качестве обобщающего индикатора социальных рисков обосновано применение показателя уровня бедности.

3. Доказана необходимость использования в качестве основы управления как инвестиционными, так и социальными процессами выявленная взаимозависимость социальных рисков и инвестиционного потенциала. В социально-инвестиционной сфере установлено действие аналога механизма мультипликатора-акселератора.

4. Управление социальными рисками — динамический и гибкий процесс, в основу которого предложено включение разработанного инструментария риск-менеджмента, включающего систему превентивных мероприятий (трансформацию рисков) и компенсацию возникающих ущербов (финансирование рисков).

5. Решение социальных проблем требует разработки специальных социально-инвестиционных программ, включающих социальный мониторинг и систему мероприятий по снижению социальных рисков. Разработанную методику социального мониторинга муниципальных образований предложено использовать для идентификации уровня социальной рискозащищенности муниципальных образований.

6. Осуществлена формализация и доказана необходимость применения количественной оценки социальной эффективности инвестиционных проектов, подлежащих реализации в муниципальных образованиях с высоким уровнем социальных рисков.

Научная новизна работы заключается в следующем:

1. Уточнено содержание понятия «социальный риск» как потенциальной возможности ухудшения положения в социальной сфере и определено его место в генезисе социальных проблем региона. Развитие социального риска, как в региональном, так и в отраслевом разрезе может происходить по двум моделям: параллельной и последовательной.

2. Идентифицированы проявления социальных рисков в процессе реформирования социальной сферы в условиях сельской местности Архангельской области, наиболее значимыми среди которых определены: депопуляция населения, миграция, усиление алкогольной зависимости граждан, рост преступности. При этом отсутствуют конфликтные ситуации и массовые проявления недовольства, что объясняется наличием выявленных феноменов: -инерции развития социальных рисков имифологизации понятия «средний класс».

3. Доказана взаимная (двусторонняя) зависимость инвестиционных процессов и социальных рисков. Эта взаимозависимость может являться основой управления как инвестиционными, так и социальными процессами. Обнаружен аналог механизма мультипликатора-акселератора: возрастание объема инвестиций (И) приводит к росту потребительского потенциала (ПП) и снижению социального риска (CP), который в свою очередь провоцирует приток новых инвестиций, приводящий к очередному снижению социального риска и т. д. Оценена бюджетная обеспеченность инвестиционного развития АПК.

4. Разработаны региональные инструменты управления социальным риском и анкета для мониторинга социальных рисков в сельской местности. Авторская методика идентификации уровня социальной рискозащищенности муниципальных образований показала низкий уровень социальной рискозащищенности сельских районов Архангельской области. Методика выявления рискообуславливающего влияния изменений в правовом регулировании и в экономическом механизме функционирования социальной сферы использована при разработке паспорта управления социальными рисками по Федеральному закону № 122-ФЗ.

5. Осуществлен анализ региональных (Архангельская область), муниципальных (Устьянский и Холмогорский районы), отраслевых (АПК Архангельской области), социальных и инвестиционных программ с позиции использования инструментария социального риск-менеджмента, что позволило выявивить отсутствие сопряженности различных программ и недостаточное внимание к оценке социального эффекта реализуемых мероприятий. Предложена методика учета социального эффекта, включающая оценку величины социальных расходов, оценку соответствия показателей развития существующим государственным социальным стандартам (социальным нормам), оценку социальной рентабельности, оценку по системе социальных индикаторов, оценку издержек упущенных возможностей, оценку уровня занятости и доходов работников социальной отрасли, оценку эффекта мультипликатора.

Практическая значимость работы заключается в том, что основные положения и выводы диссертации могут быть использованы:

— в практике управления инвестиционными программами развития Архангельской области и других регионов Российской Федерации,.

— при разработке региональных программ развития и социально-инвестиционных программ,.

— при разработке нормативно-правовых документов, направленных на дальнейшее совершенствование механизма управления социальными рисками на федеральном региональном и муниципальном уровнях.

Апробация работы. Теоретические и методологические выводы и практические рекомендации докладывались автором на Международном практическом семинаре «Research, Education and Environment on the Barents Region», организованном Университетом Лапландии в Мурманске (13 — 14 июня 2003 г.) — на Всероссийском совещании Совета Учебно-методического объединения по образованию в области менеджмента «Экономическая подготовка современного менеджера» (5−6 июня 2002 г.) — на студенческо-аспирантских практических конференциях «Проблемы теории и практики управления: взгляд молодежи» (17 апреля 2002 г.) и «Влияние рыночных отношений и региональной политики на социальный потенциал Европейского Севера» (15 апреля 2005 г.), организованных Поморским государственным университетом.

Автор принимает участие в качестве тренера в проекте по развитию локальной демократии и сельской местности (Local Democracy and Rural Development), который осуществляется совместными усилиями Шведской организации «Scanagri» и Администрацией Архангельской области (2003 — 2006 годы). Практические и теоретические наработки автора были применены в научном проекте для молодых ученых «Исследование институциональных форм предпринимательства и факторов социального риска в сельской местности (на примере МО „Устьянский район“ и МО „Холмогорский район“)» № 02−04. По результатам исследования была составлена аналитическая записка в адрес администрации Архангельской области.

Основные предложения и выводы диссертационного исследования использованы при разработке спецкурса «Управление инвестиционной деятельностью» для студентов специальностей «Государственное и муниципальное управление» и «Менеджмент организации» и виртуального курса «Business on the Barents Region».

Результаты исследования опубликованы в 8 работах общим объемом 2 печатных листа.

Результаты исследования представлены нами в таблице 3.1.1. Исходный социометрический материал см. в приложениях 2−3.

Анализ результатов исследования показал, что многие виды депривации, испытываемые респондентами в настоящее время, пока напрямую не ассоциируются в массовом сознании с бедностью, поскольку присутствуют у подавляющего большинства населения сельских районов. Речь идет, прежде всего, о качественных параметрах жизни (жилищных условиях, обновляемости предметов длительного пользования, полноценной социальной и культурной жизни).

Следует отметить, что в более благополучном Устьянском районе требования к уровню жизни у населения выше, чем в Холмогорском. В определенной степени здесь находит отражение известный тезис теории потребностей А. Маслоу: ненасыщенность базовых потребностей людей служит препятствием активизации потребностей более высокого уровня.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Выполненное исследование позволило сделать некоторые обобщения, выделить социальный риск в генезисе социальных проблем сельской местности, определить тенденции формирования факторов социальных рисков в муниципальных образованиях Архангельской области, и сформировать соответствующие выводы и предложения по разработке и реализации механизмов регулирования социальных рисков в управлении инвестиционными программами развития региональной экономики.

Суть выводов и предложений исследования, представленных в диссертации, сводится к следующему:

1. В развитии региональной экономики социальные проблемы взаимосвязаны и появление одной из них провоцирует появление следующей. Социальное неравенство доходов в обществе приводит к возникновению социальной несправедливости. Социальная несправедливость порождает социальную нестабильность (социальную дестабилизацию). Социальная нестабильность выливается в социальную напряженность. Крайне негативным социальным явлением в обществе является его социальная деградация. Социальный риск показывает ухудшения в социальной сфере, иными словами социальный риск — это риск в ситуации социального характера, т. е. в системе взаимоотношений «субъект-субъект», характеризующийся потенциальной возможностью ухудшения всех качественных характеристик социальной сферы. Возникновение и генезис социального риска может быть представлен в двух вариантах: параллельном и последовательном.

2. Такие параметры жизнедеятельности общества, как показатели уровня и качества жизни, показатели трудовой активности населения, показатели социальной напряженности и социально-демографические показатели могут дать количественную оценку уровню социальных рисков. Мерой социальных рисков являются его индикаторы, т. е. экономические параметры, очерчивающие границу между безопасной и опасной зонами в социальной сфере экономики. Пороговые значения социальных рисков — это количественные индикаторы, численно отражающие предельно допустимые с позиций социально-экономических интересов соотношения и пропорции, несоблюдение которых препятствует нормальному ходу развития и угрожает экономической и социальной безопасности страны. Анализ статистических данных свидетельствует, что по большинству показателей российское общество вышло за пределы критических оценок, что свидетельствует о наличии существенной угрозы для социальной ситуации в Российской Федерации.

Социальный индикатор — это не средство решения социальных проблем, а лишь средство их изучения, предвидения и управления. Индикаторы фиксируют нормы и задают ориентиры социального развития, а также наиболее важные направления управления им. Социальные индикаторы используются в основе разработки антирисковых социальных программ.

Наиболее адекватным индикатором социальных рисков является показатель уровня жизни. Комплексный подход к уровню жизни интегрирует все известные методики его расчета: «от производства», «от потребления», «от доходов» и «от стоимости жизни». Критерием социальных рисков является один из показателей уровня жизни — уровень бедности. Проанализированы недостатки и преимущества измерителей уровня бедности, и возможность их использования для идентификации социальных рисков.

Объективная оценка на основе статистики не показывает всю глубину проблемы и поэтому ее следует дополнять субъективной оценкой ситуации. В этих целях нам представляется возможным использовать часть наиболее показательных индикаторов качества социальной сферы.

3. Региональный аспект регулирования и управления социальными рисками играет исключительно важную роль, так как определенные риски реализуются именно в регионе. Процесс социального риск-менеджмента может быть разделен на этапы: идентификация и «картографирование» рисков, качественная и количественная оценка, разработка концепции и плана реагирования, мониторинг и контроль.

Успешное функционирование системы управления социальными рисками невозможно без учета ограничений внешней среды (федеральные законодательные и конъюнктурные ограничения) и внутренней специфики региона (институциональные, бюджетные и информационные ограничения).

Управление рисками должно обеспечивать единую систему эффективных мер по преодолению негативных последствий каждого элемента указанной совокупности, т. е. комплексно управлять всем портфелем рисков.

Управление социальными рисками — динамический и гибкий процесс, оформленный в виде специальных региональных программ. В этих программах необходимо сочетание методов трансформации и методов финансирования рисков, которые различаются по временному периоду их применения. Вследствие дефицита бюджетов сельских муниципальных образований ограничены их финансовые возможности, поэтому в качестве приоритетных должны рассматриваться меры превентивного характера.

Методика выявления рискообуславливающего влияния изменений в правовом регулировании и в экономическом механизме функционирования социальной сферы, использованная при составлении паспорта управления социальным риском по Федеральному закону № 122-ФЗ прогнозирует увеличение ответственности муниципальных органов власти в вопросах управления социальными рисками.

4. Сложившаяся в Архангельской области модель инвестиционной деятельности характеризуется неэффективностью и примитивностью. Статистические данные свидетельствуют о низкой инвестиционной активности, что сдерживает прогрессивные преобразования производства. Недостаточность инвестиционных вложений является одной из потенциальных угроз безопасности общества. Инвестиционная политика в перспективе должна обеспечивать простое и расширенное воспроизводство в условиях, в том числе и социально ориентированной рыночной экономики.

Параметры научно обоснованной и действенной региональной инвестиционной стратегии, можно подразделить на три группы: сочетание макроэкономических и структурных характеристик, институциональная среда инвестирования, относительная роль различных субъектов инвестиционного процесса и принципов принятия решений.

Решение социальных проблем и снижение социальных рисков достигается посредством социальной направленности инвестиционной политики, под которой следует понимать единство собственно экономического и социального аспектов инвестиционной политики. Любые инвестиционные программы должны обеспечивать решение назревших социальных проблем, а специальные инвестиционные программы должны способствовать повышению экономической активности населения. Таким образом, социально направленная инвестиционная политика включает в себя совокупность конкретных мер и мероприятий, направленных на жизнеобеспечение населения посредством повышения эффективности использования инвестиционных ресурсов.

В ходе анализа динамических изменений социальных рисков, потребительского потенциала и величины инвестиций выявлена взаимная (двусторонняя) зависимость социального риска и инвестиционного потенциала. Эта взаимозависимость может являться основой управления как инвестиционными, так и социальными процессами. Обнаружен аналог механизма мультипликатора-акселератора: возрастание объема инвестиций (И) приводит к росту потребительского потенциала (1111) и снижению социального риска (CP), который в свою очередь провоцирует приток новых инвестиций, приводящий к очередному снижению социального риска и т. д. (1111 —> CP —> ИИ —> ПП —" CP).

Региональное развитие всецело зависит от отраслевой специализации, от отраслевой привлекательности той или иной территории. Муниципальные районы являются преимущественно сельскохозяйственными, поэтому их развитие основывается на развитии АПК. Инвестиции в АПК должны быть приоритетными с позиций муниципальных сельских районов, а программы развития АПК — центральным звеном программ регионального развития. Выявлена проблема, определяющая усиление социальных рисков, состоящая в отсутствии серьезных инвестиционных проектов в АПК Архангельской области, что не позволяет обеспечить прирост валового регионального продукта, повышение заработной платы и занятости. Подобное невнимание к инвестициям в АПК приводит к обострению социальных проблем на селе, повышению социальных рисков и снижению инвестиционной привлекательности муниципальных районов (Устьянского и Холмогорского) и экономики Архангельской области в целом.

5. Концепции и планы реагирования как этап процесса социального риск-менеджмента на уровне региона должны строиться на базе региональных программ развития включающих социальную и инвестиционную компоненты, которые должны быть увязаны друг с другом на основе их взаимозависимости.

В процессе проведенного исследования в качестве экспертов были проинтервьюированы представители сельских администраций и предприниматели. В результате был определен круг проблем, связанных с разработкой и реализацией программ развития: оторванность намеченных к реализации программ от первоочередных проблем в сельской местностислабая увязка социальных мероприятий с инвестиционно — инновационнымиа также отсутствие должного внимания к формированию инновационной базы и подготовке кадров АПК, способных обеспечить эффективное функционирование и устойчивое развитие этой жизнеобеспечивающей для сельской местности отрасли.

Выявлено, что в программах социально-инвестиционной направленности слабо проработанными остаются вопросы выбора объекта инвестирования, распределения финансирования по источникам, определения социального эффекта.

Главным недостатком существующей политики является отсутствие связи инвестиционных и социальных программ. Социальные программы имеют неявно выраженную и методически плохо проработанную инвестиционную компоненту. Инвестиционные программы недостаточно социально ориентированы. И в тех, и в других, наиболее слабым местом является отсутствие мониторинга социальных рисков, специально разработанных мер по их снижению и расчет социальной эффективности мероприятий.

6. Анализ статистических данных показал, что в сельских районах Архангельской области существует безработица, уровень заработной платы отстает от заработной платы городского населения, недостаточно развита социальная инфраструктура. Этот анализ не дает полного представления о ситуации в сельской местности, обоснована возможность использования наиболее приемлемой методики оценки социальных рисков на основе различных степеней депривации. Проведенное обследование субъективного представления населения Холмогорского и Устьянского районов свидетельствует о том, что многие виды депривации пока напрямую не ассоциируются в массовом сознании россиян с бедностью, поскольку присутствуют у подавляющего большинства населения. Ситуация свидетельствует о свыкании с бедностью и полной утрате надежд на восстановление нормального образа жизни. Это и есть тот уровень социальных рисков, который провоцирует социальную деградацию российского общества. На основе анализа объективных статистических показателей можно было бы предположить больший уровень социальной напряженности, что в проведенном нами исследовании в сельских районах не обнаружено, следовательно, можно констатировать наличие феномена инерции развития социальных рисков.

В ходе проведенного исследования выявлены факторы социальных рисков, наиболее характерные для сельской местности Архангельской области: незанятость жителей, старение населения, низкий уровень заработной платы по отношению к величине прожиточного минимума и к уровню средней заработной платы по области, алкогольная зависимость лиц трудоспособного возраста, низкая деловая активность, отсутствие внутренней мотивации, неразвитость социальной инфраструктуры.

Критерии социально-экономической рискозащищенности на уровне региона включают в себя оценки ресурсного потенциала региона и возможностей его развития, соответствие уровня эффективности использования региональных трудовых ресурсов и ресурсов капитала уровню, при котором угрозы внешнего и внутреннего характера сводятся к минимуму, конкурентоспособность региональной экономики, целостность региона и его экономического пространства, социальную стабильность и условия предотвращения и разрешения социальных конфликтов.

Наивысшая степень рискозащищенности достигается при условии, что весь комплекс показателей находится в пределах допустимых границ своих пороговых значений, а пороговые значения одного показателя достигаются не в ущерб другим.

Методика идентификации уровня социальной рискозащищенности показала, что уровень рискозащищенности Холмогорского района определенно недостаточен (2,038), а Устьянского района — ниже среднего (2,663). Это позволяет делать вывод о том, что муниципальные образования Архангельской области социально незащищены, проявляются весьма серьезные нарушения их устойчивого социально-экономического развития, при этом существует дифференциация районов по уровню социальных рисков.

7. В целях сопоставления наличия ресурсов и эффективности их использования в социально — инвестиционную программу следует включать социальный и инвестиционный паспорта.

В социально-инвестиционных программах следует учитывать многовариантность социально-экономического развития региона. Распределение статусов и властных полномочий при разработке и реализации социально-инвестиционных программ повысит их социальную эффективность. В социально-инвестиционных программах следует максимально приблизить видение населения относительно развития местности и программные мероприятия, намеченные к реализации органами власти.

Программы — это не только управленческое решение, но также разновидность организационных систем, объединяющих деятельность различных социальных субъектов общностью целей и конечных результатов. Структура социально — инвестиционной программы должна быть представлена не только совокупностью подпрограмм, но и иметь функциональную структуру, которая отражает логику программной деятельности. С функциональной точки зрения в программу следует включать целевой, обеспечивающий, ресурсный, организационный и результирующий блоки.

8. Во всех социальных и инвестиционных программах, реализующихся в Архангельской области, результирующий блок представлен лишь экономическими показателями, отсутствует расчет социальной эффективности и показателей социальных рисков. И даже в программах, принятых в последнее время, переориентация на конечные социальные результаты так и не была обеспечена.

В качестве оцениваемого социального эффекта может быть выбран один из следующих показателей: оценка величины социальных расходов, оценка соответствия социальным нормам, оценка социальной рентабельности, оценка по системе социальных индикаторов, оценка издержек упущенных возможностей, оценка уровня занятости и доходов работников социальной сферы, оценка эффекта мультипликатора. Оценка социальных эффектов может являться одним из методов трансформации рисков.