Кумыкские владения в международных отношениях в конце XVIII — начале ХХ вв., 1774-1826 гг

ш ктуалъностъ исследования. Дагестан расположен в Северо-Восто-./±чной части Кавказа, и его географическое положение таково, что здесь неизбежно сталкиваются геополитические интересы трех крупнейших соседних держав — России, Ирана и Турции, издавна соперничавших между собой. Занимая с востока Прикаспийскую низменность, а с запада — часть Кавказского хребта, с юга гранича с азербайджанскими провинциями, а с севера — Предкавказскими степями, Дагестан постоянно оказывал влияние на происходящие события как в Закавказье, так и в Чечне и Кабарде. Поэтому противоборствующие державы, пытаясь решить кавказский вопрос в свою пользу, с последней четверти XVIII в. все больше внимания уделяли Дагестану. Однако завоевать этот горный край можно было только укрепившись на Кумыкской равнине — важном военно-стратегическом плацдарме. В изучаемый период ее северные границы проходили по р. Терек (прежде Аксаевскому владению принадлежали земли до р. Сунжа, доходя до земель гребенских казаков)1, огибаясь с востока вдоль берега Каспийского моря, а с запада — по склонам Кавказских гор, с юга она упиралась в границы Дербентского ханства. Поэтому, заняв его, можно было оказывать влияние не только на горный Дагестан, Восточный Кавказ, но и на Чечню и Кабарду. К тому же, низовье Терека «.имело и в прошлом, важное стратегическое значение в связях Кавказа с Поволжьем"2.

1 Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М.: Тип. С. Селивановского, 1823. Ч. II. С. 189.

2 Гриценко Н. П. Города Северо-Восточного Кавказа и производительные силы края. V — середина XIX века. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского университета, 1984. С. 30.

Еще правительство Ивана IV в целях расширения торговли с Востоком «стремилось установить свое господство на Каспийском море, прочно закрепиться на подступах к Дагестану, а затем продвинуться дальше на юг"1. В свою очередь, и Порта, и Персия вынашивали планы захвата Каспийского моря и Волжско-Каспийской торговой магистрали. Таким образом, борьба за овладение плоскостным Дагестаном продолжалась около трехсот лет.

Начиная с XVI в., Россия, Иран и Турция осуществляли экспансионистскую политику в отношении кумыкских владений, завершившуюся в первых десятилетиях XIX в. Период с 60—70-х гг. XVIII в. до 20-х гг. XIX в. явился решающим этапом в борьбе за овладение плоскостным Дагестаном, «когда кавказская проблема, став частью «восточного вопроса», приобрела международный характер"2.

Глубокий анализ проводимой политики соперничавших держав в отношении каждого дагестанского народа и Дагестана вообще, выявления места и роли территории кумыкских владений, как важнейшего военно-стратегического плацдарма, в экспансионистских планах России, Ирана и Турции, в частности, остается актуальной задачей кавказоведения. Без всестороннего освещения этой проблемы невозможно составить целостное представление об историческом прошлом народов Дагестана, а также об истоках и различных аспектах складывания взаимоотношений каждого народа Дагестана с Россией, Ираном и Турцией.

Указанная проблема приобретает особенную актуальность в усло.

1 Гриценко Н. П. Указ. соч. С. 27.

2 Джахиев Г. А. Северный Кавказ во взаимоотношениях России с Ираном и Турцией в конце XVIII — первой трети XIX вв.: Дис.. д-ра ист. наук. Махачкала, 1989. Л. 4. виях новой геополитической обстановки на Кавказе, сложившейся после распада СССР, образованием независимых государств в Закавказье, что привело к возрастанию роли Дагестана (особенно его равнинной части) на Кавказе. Кроме того, значение Кумыкской плоскости в военно-стратегическом отношении возросло в связи с событиями в Чечне, когда вновь низовья Терека стали приграничной зоной, как и в XVIII в. Необходимо учесть и то, что межнациональные противоречия и обострение их до вооруженного конфликта на Северном Кавказе показывают, что причины их ведут в глубь истории, к истокам складывания отношений между самими народами Кавказа, а также и с сопредельными державами1. Изучение данной проблемы важно и в связи с новыми подходами к некоторым вопросам истории, в частности, к оценке политики царской России, Турции и Ирана в Дагестане, к решению национального вопроса в регионе в советский период.

Объективная оценка событий прошлых лет крайне необходима для корректирования геополитических интересов Российской Федерации и проведения ее национальной политики на Северном Кавказе.

Объектом исследования является изучение международных отношений кумыкских правителей с конца XVIII — нач. XX вв. (1774— 1826 гг.).

Хронологические рамки охватывают период от Кючук-Кайнар-джийского договора 1774 г. до начала русско-иранской (1826—1828 гг.) войны. Выбор этого периода исследования обусловлен тем, что признание в 1774 г. Кабарды за Россией позволило последней активизировать свою политику на Северо-Восточном Кавказе, положившей.

1 Гусаев М.-С. М. Мы против лингвистического подхода // Новое дело. 1997. № 38. начало нового этапа борьбы России, Турции и Ирана за господство в этом регионе. В 1813 г. был заключен Гюлистанский мир, юридически закрепивший присоединение Дагестана к России, после чего она приступила к политике сплошной колонизации. Конечная дата исследования связана с участием кумыкского народа на начальном этапе Кавказской войны.

Цель и задачи исследования

Основной целью диссертационной работы является: показать политическое положение, стратегическое значение, место и роль феодальных владений Кумыкской равнины на фоне борьбы соперничавших держав — Османской империи, России и Персии — на Северо-Восточном Кавказе.

В рамках поставленной цели в работе определены следующие задачи: показать геополитическое положение Кумыкской равнины на Северо-Восточном Кавказевыяснить место и роль кумыкских владений в дагестанской политике России, Ирана и Турцииуказать основные аспекты и этапы развития русско-кумыкских отношенийпоказать значение плоскостного Дагестана в торговле России с народами Северо-Восточного Кавказа, Закавказья и Иранавскрыть основные причины и мотивы участия кумыков на начальном этапе Кавказской войныпоказать причины прорусской ориентации большинства кумыкских владений.

Наконец, подчеркнуть несостоятельность освещения некоторых аспектов исследуемой проблемы в ряде публикаций отечественных советского и постсоветского периодов, а также фальсификацию истории расселения и границ проживания кумыков в работах чеченских исследователей.

Методологической основой в освещении узловых вопросов темы диссертации служил принцип историзма и объективизма, который предполагает изучение любого события в конкретных исторических условиях и связях, выявление его в единстве прошлого. При этом диссертант исходит из сочетания формационного и цивилизационно-го подходов к истории.

Научная новизна. До сих пор в отечественной и зарубежной историографии специального исследования по проблеме кумыкских владений в международных отношениях конца XVIII — начала XIX вв. не проводилось. Хотя ее отдельные аспекты освещены в ряде диссертаций, публикаций и статей, о которых будет сказано ниже. По теме диссертации имеется значительный фактический материал, хранящийся в местных и центральных государственных архивах, часть из них еще не введена в научный оборот. Таким образом, все это свидетельствует о научной новизне изучаемой проблемы.

Степень разработанности темы. В отечественной и зарубежной историографии освещены те или иные аспекты истории международных отношений кумыкских владений. Ценные сведения содержатся в фундаментальных исследованиях дореволюционных авторов: П. Г. Буткова, С. Броневского, Н. Ф. Дубровина, В. А. Потто1.

Во всех этих крупных изданиях излагаются интересные материа.

1 Бутков П. Г. Материалы по новой истории Кавказа с 1722 по 1803 годы. СПб., 1869. В 3-х частяхБроневский С. Г. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М., 1823. Ч. I, IIДубровин Н. Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб., 1871—1888. В 6-ти томахПотто В. А. Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах, легендах и биографиях. СПб., 1887—1889. В 5-ти томах. лы, носящие целостный характер о кавказской и дагестанской политике России, Ирана, Турции и их взаимоотношенияхдается описание социального развития и внутреннего уклада народов Дагестана и определяются границы кумыкских владений конца XVIII — начала XIX вв.- приводятся подробные данные о русско-кумыкских экономических отношениях и ассортименте торговли между ними.

Следует указать и работы современников, непосредственно побывавших в Дагестане: Д. И. Тихонова («Описание Северного Дагестана. 1796 г.»), П. Г. Буткова («Выдержки из Проекта отчета о персидской экспедиции в виде писем. 1796 г.»), А. И. Ахвердова («Описание Дагестана. 1804 г.»), А. М. Буцковского («Выдержки из описания Кавказской губернии и соседних горских областей. 1812 г.»), Ф. Н. Ртищева («Сведения о Дагестане. 1813 г.»), опубликованные в 1958 г. в сборнике архивных материалов.1.

Из статей указанных авторов мы можем почерпнуть сведения о территориях и границах кумыкских владений, о занятии местного населенияв них описываются торговые центры кумыков: Тарки, Эндирей, Аксай, Костек, Карабудахкент и Бойнак. Полностью эти материалы находятся в АВПРИ И РГВИА.

Большое значение для нашего исследования представляют и воспоминания участников военных действий в Дагестане, членов дипломатических посольств в Иран и Турцию в изучаемое время: В. П. Зубова, А. П. Ермолова, В. И. Ростовцева2.

1 История, география и этнография Дагестана XVIII — XIX вв. Архивные материалы / Под ред. М. О. Косвена и Х.-М. Хашаева. М., 1958. С. 125—137, 200—208, 213—229, 239—246, 247—251.

2 Зубов Пл. Картина Кавказского края, принадлежащего России и сопредельных оному земель в историческом, статистическом, эт.

Богатый фактический материал по хозяйству, экономике и торговле кумыкских владений имеется в работах И. В. Ровинского «Хозяйственное описание Астраханской и Кавказской губернии» (СПб., 1804—1809) — С. О. Остапенко «Внешние рынки России. Персидский рынок и его значение для России» (Киев, 1913) — А. Семенова «Изучение исторических сведений о российской внешней торговле и промышленности с половины XVII столетия по 1852 г.» (СПб., 1859. Ч. II) и др.

Хотя во всех указанных трудах содержатся ценные сведения по нашему исследованию, в то же время в них упущены те или иные аспекты происшедших событий. Кроме того, дореволюционные авторы оправдывали колониальную политику царизма, объясняя захватнические действия самодержавия как защитную меру от «хищнических» набегов горцев. Большинство из них сводили борьбу горцев к борьбе двух конфессий — ислама и христианства.

Большая заслуга в объективном изучении истории Северного Кавказа и Дагестана принадлежит советским кавказоведам, внесшим значительный вклад в исследование вопросов русско-кавказских связей, кавказской политики Ирана и Турции, социально-экономических отношений народов Северного Кавказа.

Самым высоким требованиям отечественной историографии отвенографическом, финансовом и торговом отношениях. СПб., 1834 —1835- Его же. Подвиги русских воинов в странах Кавказских с 1800 по 1834 гг. СПб., 1836- Записки А. П. Ермолова с приложениями. М., 1865—1868. В 2-х частяхРостовцев В. И. Записка Главкому в Грузии. РГВИА. Ф. ВУА. Д. 446. Ед. хр. 4. чают исследования А. В. Фадеева1, в которых дана развернутая характеристика экономического и политического освоения степей Предкавказья и показано его значение как источника сырья и рынка сбыта готовой продукции российской промышленности. В трудах A.B. Фадеева освещены также вопросы колонизации Кавказа царизмом, показаны формы ее проведения, цели и содержание экспансионистской политики самодержавия.

Монография Н. А. Смирнова2 прослеживает вопросы становления и развития связей народов Кавказа с Россией, начиная с XVI в. и до XIX столетия, уделяет большое внимание борьбе горцев под руководством шейха Мансура и русско-турецким войнам XVIII в. Вместе с тем Н. А. Смирнов причины восстания шейха Мансура сводит только к антирусским проискам Турции и к антифеодальной направленности борьбы крестьян против своих феодалов, не видя в нем открытого протеста горцев против колониальной политики царизма.

Интерес для нашего исследования представляет и работа А. Р. Иоан-нисяна3, где рассматриваются вопросы дипломатической борьбы России, Ирана и Турции вокруг Закавказья и показано вмешательство в эту борьбу Англии и Франции. Эти же проблемы составляют основу.

1 Фадеев А. В. Очерки экономического развития Степного Предкавказья в дореволюционный период. М., 1957; Его же. Россия и Восточный кризис 20-х годов XIX в. М., 1958; Его же. Россия и Кавказ в первой трети XIX в. М., 1960.

2 Смирнов Н. А. Политика России на Кавказе в XVI—XIX вв. М., 1958.

3 Иоаннисян А. Р. Присоединение Закавказья к России и международные отношения в начале XIX столетия. Ереван, 1958. монографий О. П. Марковой1, где освещаются различные аспекты экономической политики царизма в Закавказье, говорится о русско-персидской торговле через Астрахань и Кизляр. Однако она несколько преувеличивает последствия набегов горских народов на Грузию и Кавказскую линию.

Следует отметить и труды Н. П. Гриценко2, основанные на богатом архивном материале. В них рассматриваются вопросы развития экономических связей Притеречных районов с Россией, и со всем Кавказом, возникновения городов Северо-Восточного Кавказа.

В фундаментальном исследовании Н. А. Кузнецовой рассматриваются сложные проблемы истории внешней политики и внутренней жизни Ирана в первой половине XIX в.3.

Проблемам становления и активизации кавказской политики России со второй половины XVIII — первой половины XIX вв. посвящено коллективное исследование «Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России. Вторая половина XVIII — 80-е годы XIX вв."4.

При всей ценности указанных работ следует отметить, что в них основной акцент делается на изучение истории Закавказья и Северо.

1 Маркова О. П. Восстание в Кахетии. 1812 г. М., 1951; Ее же. Россия, Закавказье и международные отношения в XVIII в. М., 1966.

2 Гриценко Н. П. Социально-экономическое развитие Притеречных районов в XVIII — первой половине XIX в. // Труды Чечено-Ингушского НИИ ИЯА. Грозный, 1961. Т. IVЕго же. Города Северо-Восточного Кавказа и производительные силы края. V — серед. XIX века. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского ун-та, 1984.

3 Кузнецова Н. А. Иран в первой половине XIX в. М., 1983.

4 Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России. Вторая половина XVIII — 80-е годы XIX вв. / Под ред. Н. С. Киняпиной. М., 1984.

Западного Кавказа, история же дагестанских народов рассматривается фрагментарно.

Большой вклад в развитие отечественного кавказоведения внесли дагестанские ученые: Р. М. Магомедов, Х.-М. О. Хашаев, X. X. Рама-занов, С. Ш. Гаджиева, В. Г. Гаджиев, Н. А. Сотавов, Г. А. Джахиев, М. Р. Гасанов1 и др.

В монографии Р. М. Магомедова «Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII — начале XIX веков» рассматриваются социальные отношения и политический строй народов Дагестана, в том числе и кумыков. В основу работы легли данные из этнографического и лингвистического материала, религиозных книг, местных письменных источников и центральных архивов, что делает эту книгу бесценным трудом.

1 Магомедов Р. М. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII — начале XIX веков. Махачкала, 1957; Хашаев Х.-М. О. Занятие населения Дагестана в XIX в. Махачкала, 1959; Его же. Общественный строй Дагестана в XIX веке. М., 1961; Рамазанов X. X. Колониальная политика царизма в Дагестане в первой половине XIX в. Махачкала, 1956; Гаджиева С. Ш. Кумыки. М., 1961; Гаджиев В. Г. Роль России в истории Дагестана. М., 1965; Сотавов Н. А. Северный Кавказ в Кавказской политике России, Ирана и Турции в первой половине XVIII века. Махачкала, 1989; Его же. Северный Кавказ в русско-иранских и русско-турецких отношениях в XVIII в. М., 1991; Джахиев Г. А. Россия и Дагестан в начале XIX века. Махачкала, 1985; Его же. Дагестан в международных отношениях на Кавказе (1813—1829 гг.). Махачкала, 1991; Гасанов М. Р. История Дагестана с древности до конца XVIII века. Махачкала, 1997.

В работах Х.-М. О. Хашаева «Занятие населения Дагестана в XIX в.», «Общественный строй Дагестана в XIX в.» и др. подробно прослеживаются проблемы социального расслоения феодальных владений Дагестана и их взаимоотношенийвопросы развития торговых связей народов Дагестана с городами Кавказа.

X. X. Рамазанов в книге «Колониальная политика царизма в Дагестане в первой половине XIX в.» подробно раскрывает цели и методы проведения колониальной политики царскими военачальниками в Дагестане в один из самых сложных периодов истории народов Северо-Восточного Кавказа.

Трудно переоценить значение для нашей работы фундаментального исследования С. Ш. Гаджиевой «Кумыки», которая отличается не только диапазоном поставленных задач, но и глубиной их изучения: от происхождения кумыков, их антропологии, территориального расселения, социального разложения до политического устройства кумыкских владений в XVIII — XIX вв. и культурного строительства в советское время. Все эти вопросы раскрыты на основе источников, преданий и неопубликованных материалов.

Из работ дагестанских исследователей, имеющих непосредственное отношение к исследуемой нами теме, следует особо отметить крупную монографию В. Г. Гаджиева, который внес заметный вклад в изучение проблемы русско-дагестанских отношений. В работе рассматриваются широкий круг вопросов, которые прослеживают складывание экономических, политических и культурных связей народов Дагестана с Россией с VII до начала XX в. Автор подробно излагает социально-экономический и политический строй Дагестана до присоединения к России, широко освещает значение этого присоединения для дагестанских народов. Труд основан на богатом литературном и источниковедческом материале.

Интерес представляет и кандидатская диссертация Ф. 3. Феодае-вой «Русско-дагестанские отношения во II пол. XVIII — нач. XIX вв.» (Махачкала, 1973), где освещены вопросы экономической политики России в Дагестане, изучены центры установления этих торговых связейпоказан процесс сближения дагестанских народов с Российской империей, значительное место в работе уделено походу В. А. Зубова.

В 80—90-е годы появился ряд квалификационных исследовательских работ дагестанских и северокавказских ученых: Н. А. Сотавова, Я. 3. Ахмадова1, Г. А. Джахиева, И. И. Якубовой2, М.-С. К. Умахано-ва3, А. И. Омарова, А. С. Акбиева, Е. И. Иноземцовой и др., имеющих отношение для нашего исследования.

Н. А. Сотавов в своих трудах, написанных на обширном архивном материале, осветил один из драматичных и противоречивых этапов в истории народов Северного Кавказа в период активизации кавказской политики региональных держав, походов Петра I, Надир-шаха и крымских ханов. В них показаны методы реализации кавказской политики соперничавших держав, а также причины успеха политики России на Северном Кавказе.

Г. А. Джахиев в своих работах рассматривает период усиления.

1 Ахмадов Я. 3. Народы Северного Кавказа во внешней политике России, Ирана и Османской империи (XVI — первая четверть XVIII в.). Дис.. докт. ист. наук. Ростов-на-Дону, 1989.

2 Якубова И. И. Северный Кавказ в русско-турецких отношениях в 40—70-е годы XVIII в. Дис.. канд. ист. наук. Нальчик, 1993.

3 Умаханов М.-С. К взаимосвязи народов Дагестана в XVII — начале XIX вв. (исследование экономической, политической и культурной интеграции народов). Дис.. докт. ист. наук. Махачкала, 1994. борьбы России, Ирана и Турции за Северный Кавказ, когда кавказский вопрос стал частью восточной проблемы.

В кандидатской диссертации А. И. Омарова1 освещается политика России на Северо-Восточном Кавказе, показаны методы и формы ее реализации, как царизм в начале XIX в. достаточно осторожно утверждал свою военно-административную власть в Дагестане.

В плане изучения внутреннего устройства кумыков в XVII — XVIII вв. большой интерес представляет работа А. С. Акбиева2, в которой показывается завершение формирования территории кумыкских феодальных владений, образования сословно-классовой структуры и особенности их социально-политического положения.

Невозможно полно осветить вопрос установления и развития русско-кумыкских экономических отношений без работы Е. И. Инозем-цовой3, в которой на обширном архивном материале и литературе показано, как устанавливались различные формы торгово-экономических контактов кумыков с Россией, что способствовало установлению между ними прочных политических связей.

Большое значение в раскрытии ряда вопросов нашей диссертации представляют научные данные и выводы, содержащиеся в обобщающих коллективных трудах «Очерки истории Дагестана» (Махачкала,.

1 Омаров А. И. Административно-колониальная политика царизма на Северо-Восточном Кавказе в первой половине XIX в. Махачкала, 1993.

2 Акбиев А. С. Социально-экономический строй кумыков во второй половине XVII — первой половине XVIII в. Дис.. канд. ист. наук. Махачкала, 1994.

3 Иноземцова Е. И. Русско-дагестанские торгово-экономические взаимоотношения в XVIII в. Дис.. канд. ист. наук. Махачкала, 1995.

1957. Т. I), «История Дагестана» (М., 1967. Т. I), «История народов Северного Кавказа.» (М., 1988).

Исследователи советского периода всячески выпячивали колониальную политику Ирана и Турции, в то же время подчеркивали «объективно-прогрессивную роль» России для судеб народов Кавказа и мало обращали внимание на роль религиозного фактора в определении внешнеполитической ориентации местных правителей. Отдельные из них (М. М. Блиев, В. Б. Виноградова, С. Ц. Умаров) главной причиной в столкновении народов Кавказа с Россией видели в «природной экспансии» горцев Дагестана и Чечни. Как утверждает М. М. Блиев, Кавказская война «выросла из системы экспансии, восходившей к концу XVIII в.» и принявшая «.новую черту — антирусскую направленность. Так называемая Кавказская война была связана только с внутренней жизнью народов Дагестана и Чечни», которая имела «лишь косвенное отношение к политике России на Кавказе"1. А по мнению В. Б. Виноградова и С. Ц. Умарова, необходимо отказаться от использования понятий «колониальная политика», «колониальный режим», «колониализм» и «Кавказская война"2. Однако эти утверждения были подвергнуты резкой критике большинства отечественных историков, высказанные на региональной (1987 г.) и всесоюзной (1989 г.).

1 Блиев М. М. Кавказская война: социальные истоки и сущность // История СССР. 1983. № 2. С. 57, 58, 61, 74.

2 Виноградов В. Б., Умаров С. Ц. Вместе — к великой цели. (О пропаганде некоторых вопросов истории Чечено-Ингушетии в связи с последствиями добровольного вхождения в состав России). Грозный, 1983. С. 8—17. конференциях1. Подобное искажение фактов при характеристике политики царизма на Кавказе в конечном счете может сыграть отрицательную роль, лишая объективной оценки происходящих политических перипетий на Кавказе.

Зарубежные ученые в своих исследованиях излагают кардинально противоположное мнение о проводимой политике царизма на Кавказе и о той роли, которую сыграла Россия в дальнейшей судьбе народов Кавказа. В работах Ст. Дж. Шоу и Е. К. Шоу, М. Аткина, И. Берко-ка, Ш. Эрель, К. Кафлы, А. Т. Бахши, А. Бина, Н. Наджми, С. Нафиси, Э. Ханак2 и др. утверждается о вечном стремлении России захватить не только Кавказ, но и Турцию, Иран и весь Восток, включая Индию.

1 Дагестан в составе России: исторические корни дружбы народов России и Дагестана // Региональная научная конференция. Махачкала, 1987; Народно-освободительное движение горцев Дагестана и Чечни в 20—50-х годах XIX в. // Всесоюзная научная конференция. Махачкала, 1989.

2 Shaw St. S., Shaw E. К. History of the Ottoman Empire and Modern Turkey. Vol. 1. Cambridge, 1976. P. 223—229- Atkin M. Russia and Iran. 1780—1828. Minneapolis. 1980. P. IX. 21—26- Berkok I. Tarihte Kafkasya. Istanbul, 1961. S. 11—13- Kafli K. Simali Kafkasya. Istanbul, 1942. S. 72—75;

Я A? J* 40A j-iyy / — > Л0* / '.

J Ijsj"®.^jJ Vj J Iju-j" j • (j ^ jj> tjAu 15—T^yj Ь^-J-J-J ^ ^.

W-' nV u° ^ / л '.'V'i UN’A /.

VY1 и" u1Jj>! oW" j* u¹ и.

С[С>Л? ij^o Х^Я fj> jJl> cHj-^ -Li^vJj Vj^aU Ja&.

VlYt ?)j.(, li> Wl (ji> ЛЯ* >A ¿-И tr^j 15е Uej? Um^M" dbl>

А причина продвижения русских на юг им видится в стремлении Екатерины II и Александра I осуществить завещание Петра I — захватить Кавказ, Турцию, Персию, а потом и Индию.

Однако зарубежные исследователи в своих работах излагают кардинально противоположное мнение о проводимой политике царизма на Кавказе и той роли, которую сыграла Россия в дальнейшей судьбе народов Кавказа. В то же время они оправдывают действия Османской империи и Персии в этом регионе, который они считают зоной своих «жизненных интересов».

Несмотря на односторонность изложения рассматриваемых вопросов, следует указать, что в работах зарубежных авторов имеются интересные суждения и фактические материалы, часть из которых нам были недоступны. Поэтому для всестороннего освещения изучаемой проблемы, исследования этого круга ученых имеют определенное научное значение.

Таким образом, архивные материалы, извлеченные нами из местных и центральных архивов, публикации отечественных и зарубежных авторов явились основой для исследования данной проблемы и написания диссертации.

Источники. В процессе исследования нами использованы документальные материалы, хранящиеся в центральных и местных государственных архивах: фондах Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Архива внешней политики Российской империи (АВПРИ), Центрального государственного исторического архива Грузии (ЦГИА Гр), Архива Республики Дагестан (АРД), Рукописного фонда института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН (РФ ИИАЭ ДНЦ РАН).

Научный интерес представляют переводы писем и фирманов турецких султанов и персидских шахов к владетелям Дагестана, официальная переписка как царского двора с военным командованием на Кавказе, так и кизлярских комендантов с кумыкскими владетелямиматериалы дипломатической почты и донесения тайных агентов, лазутчиков в Петербург. В основном, эти документы собраны в фондах АВПРИ: «Сношения России с Персией», «Сношения России с Турцией», Ф. СПб. Главного архива I—9, I—13. Особо следует указать фонд «Кумыцкие дела», в котором сосредоточены интересные данные по социально-экономической и политической истории кумыков XVIII в. и оставшиеся фактически еще не изученными. Значительный материал сосредоточен в фондах РГВИА: «Бумаги канцелярии князя Потемкина-Таврического» (Ф. 52), «Военно-ученый архив Главного управления Генерального штаба» (ВУА), «Коллекция кабинетских дел» (Ф. 24), «Штаб кавказской линии и Черноморья» (Ф. 13 454) и другие.

Ценные документы по изучаемой теме (относительно складывающейся политической ситуации в Дагестане в нач. XIX в., о положении на фронтах в период войн России с Персией и Турцией и др.) собраны в фондах Центрального государственного исторического архива Грузии: «Журналы донесений Императору» (Ф. 2), «Дипломатическая канцелярия наместника» (Ф. 11), «Правитель Грузии» (Ф. 16), а также материалы из воспоминаний членов дипломатических посольств в Иран и Турцию в изучаемое время: Корнаухова и др.1.

Трудно переоценить научную ценность материалов, сосредоточенных в фондах Архива Республики Дагестан: «Кизлярская пограничная контора» (Ф. 354), «Кизлярский комендантский архив» (Ф. 379) и др. Особый интерес представляют источники местного происхождения: письма от шамхала Тарковского, кумыкских князей, узденей, сель.

1 Корнаухов. Ермолов в 1816—1827. Обзор Дагестана. ЦГИА Гр. Ф. 1887. Д. 270. ских старейшин и духовных лиц с различными сообщениями, с просьбами пропустить своих подвластных по торговым делам в города России, дать возможность приобрести товары, запрещенные к продаже на Кавказе, и т. д. Все они написаны на северокавказском тюрки арабской графике с личной печатью и точной датой, к большинству из них имеются переводы. Источники русского происхождения написаны скорописью XVIII в., это указы императоров, циркуляры, предписания правительства, Коллегии иностранных дел, Ком-мерцколлегии и их переписка с кизлярской комендатурой, ежедневная сводка с таможенных контор, форпостов, городской полиции и сообщения купцовжурналы входящих и исходящих документов.

Интересный материал имеется в Рукописном фонде Института ИАЭ ДНЦ РАН: по социальным отношениям, быту и культуре кумыков, по истории антиколониальной борьбы местного населения. Ценность этого фонда заключается и в том, что он постоянно пополняется копиями и фотокопиями документов из ЦГВИА РФ, ЦГАДА, ЦГИА Гр. и др.

Важные документы по изучаемой теме содержатся в различных публикациях: «Акты, собранные Кавказскою археографическою ко-миссиею» под ред. А. П. Берже — АКАК (Тифлис, 1866—1878. Т. I— VII) — «Полное собрание законов Российской империи» — ПСЗ РИ (СПб., 1830—1833. Т. VII—IX) — «Архива государственного совета. Совет в царствование императора Павла I (1796—1801)» (СПб., 1883. Т. III. Ч. I, II) — «Царствование императора Александра I (1801—1810)» (СПб., 1887) — «Сборник императорского русского исторического общества» — Сб. РИО- «Договоры России с Востоком, политические и торговые» (Составитель Т. Д. Юзефович. СПб., 1869) — «Кавказский сборник» (Тифлис, 1911—1912. Т. X—XVI) и др.

Интерес представляют и сборники документов, опубликованные в советский период: «Материалы по истории Дагестана и Чечни. 1801— 1839» и «Русско-дагестанские отношения в XVIII — начале XIX в."1, куда вошли разнохарактерные архивные документы из АВПРИ, ЦГАДА, ЦГВИА РФ, ЦГАРД.

Все вышеуказанные архивные материалы освещают различные аспекты социально-экономического и внешнеполитического развития кумыкских владений конца XVIII — начала XIX вв. Однако следует отметить, что они написаны с точки зрения официальных российских чиновников и военных, поэтому носят односторонний характер и их следует для большей объективности внимательно проверять и сопоставлять с другими данными.

Практическая значимость. Решение указанных и других вопросов, изучаемых в работе, имеет как научно-познавательное, так и практическое значение. Материалы диссертации, ее выводы и результаты могут быть использованы при составлении обобщающих работ по истории Дагестана, а также в учебном процессе.

1 Материалы по истории Дагестана и Чечни. 1801—1839 / Под ред. С. К. Бушева, Р. М. Магомедова. Махачкала, 1940. Т. 3. Ч. IРусско-дагестанские отношения в XVIII — начале XIX в. / Под ред. В. Г. Гаджиева. М., 1988.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ериод с 70—80-х годов XVIII в. по 20-е годы XIX в. явился ре-X Хшающим и завершающим этапом в борьбе соседних держав за обладание Кумыкской равниной. Этот период сыграл большую роль в складывании дальнейшей судьбы народов Дагестана, в том числе и кумыков.

Кумыкская равнина в борьбе соперничавших держав за Дагестан играла издавна определяющую роль в силу своего военно-стратегического положения, позволявшее изолировать от жизненных артерий население горного Дагестана. Особенно внимание сопредельных государств к данному региону усилилось с начала русско-турецкой войны 1768—1774 гг., выявившее геополитическую значимость Кумыкской равнины в их борьбе за Крым, Кубань и Кабарду.

Еще в 70—80-е гг. XVIII в. с присоединением Северо-Западного Кавказа к России царизм приступил к сплошной колонизации Прите-речных районов, отнимая плодородные посевные и пастбищные земли у местного населения. Что стало одной из причин антиколониального движения горцев Северного Кавказа под руководством шейха Мансура, в котором принимали участие кумыки.

Анализ диссертационного материала показывает, что внутреннее и внешнеполитическое положение в Засулакской Кумыкии во многом зависело от происходящих событий как в самом Дагестане, так и в Чечне, Ингушетии и Кабарде.

Политика Ирана, Турции и России в Дагестане носила колониальный характер. Иран и Турция в борьбе против России в Дагестане использовали методы подкупа, угрозы и обещанийоднако в их политике значительное место отводилось мусульманской религии. Временами такая пропаганда давала свои результаты в Дагестане, особенно в период ужесточения колониальной политики царизма на Северном Кавказе. При поддержке сепаратистски настроенных феодалов в Дагестане и используя религиозные чувства горцев, Ирану и Турции иногда удавалось организовать антироссийские выступления в плоскостном Дагестане.

Реваншистские настроения Турции и Ирана на Северо-Восточном Кавказе находили активную поддержку у правительств Англии и Франции, соперничавших с Россией за влияние и господство на Ближнем и Среднем Востоке, которые оказывали финансовую помощь и посылали опытных военных специалистов для реорганизации османской и персидской армий. Особенно активизировалась политика Франции, оказывавшая поддержку Турции и Ирану в период французской революции и наполеоновских войн, когда французская дипломатия добивалась отвлечения России от участия в антифранцузской коалиции.

Вмешательство извне иностранных государств, в частности Ирана и Турции, в антиколониальную войну народов Дагестана обострило и без того конфликтную обстановку в крае в конце второго десятилетия XIX века.

Фактический материал свидетельствует о том, что дагестанские народы никогда не следовали слепо призывам Ирана и Турции. Причиной их борьбы против России являлось не то, что русские были «неверными», а это было ответом на ужесточение колониальной политики царизма, которое в наиболее резких формах проявилось в период А. П. Ермолова, вызвавшее объединение антиколониальных сил дагестанцев в борьбе против самодержавия и стало сигналом к началу крупномасштабной Кавказской войны. В этой связи с некоторой оговрркой можно согласиться с утверждением Н. А. Волконского, что дагестанцы не любили ни персиян, ни турок, ни русских, но к первым двум национальностям всегда тяготели в случаях, когда видели в перспективе свое освобождение от нашей (русской — Э. Д.) зависимости"1. К этому периоду относится и начало вынужденной эмиграции представителей части дагестанских народов по политическим мотивам.

К негативным последствиям колониальной политики царизма в истории кумыков относится и то, что в последующем засулакские кумыки были разделены с основной частью кумыкского народа и в административном отношении отделены от Дагестана. Все это отрицательно сказалось на последующей судьбе кумыкского народа. Тем не менее, все же присоединение Дагестана к России имело и положительное значение.

Рассмотрение складывающихся связей России с кумыкскими владениями и вовлечение последних в торгово-экономические отношения с Россией показывают, что это дало толчок к дальнейшему развитию социально-экономических отношений у кумыков и постепенно приобщило их к цивилизованному европейскому рынку, отличавшемуся тогда более высоким уровнем производительных сил и культурой производственных отношений. Укрепление и дальнейшее развитие российско-кумыкских торгово-экономических связей стало одной из основных причин усиления прорусской ориентации среди кумыкских владетелей.

Развивающаяся капиталистическая промышленность России остро нуждалась в укреплении и расширении русско-персидских и русско.

1 Волконский Н. А. Война на Восточном Кавказе с 1824 по 1834 гг. в связи с мюридизмом // Кавказский сборник. Тифлис, 1887. T. XI. С. 2. кавказских экономических связей, что усиливало заинтересованность царизма в обеспечении безопасности торговых путей, проходивших через Восточный Кавказ, в том числе и через Кумыкскую равнину, которая связывала два крупных торговых центра — Кизляр и Дербент.

Несмотря на ужесточение административно-колониальной системы царизма в Дагестане, большинство кумыкских владетелей, экономически связанные с Россией, были заинтересованы в расширении экономических и политических отношений с Российской империей. Говоря о прогрессивной роли России в истории кумыкского народа, следует отметить, что благодаря ей были прекращены работорговля и междоусобная борьба, начался подъем народного хозяйства. Большинство кумыкских владетелей связывали стабилизацию внутренней жизни своих владений с укреплением отношений с Россией. Вовлечение их в сферу влияния русской культуры, а через нее и европейского просвещения и достижений мировой цивилизации следует также считать объективно прогрессивным историческим явлением.

Таким образом, анализ фактического материала, данный в диссертационной работе, позволяет нам сделать вывод, что Кумыкская равнина была ареной столкновения стратегических интересов соперничавших держав на протяжении трехсот лет. Нынешние изменения, происшедшие на Кавказе после развала СССР, вновь подтвердили важность геополитического положения плоскостного Дагестана, вследствие чего вновь усилился интерес иностранных государств, в том числе Ирана и Турции, к данному региону.