Изучение истории России XX века невозможно без обращения к теме массовых политических репрессий против граждан, социальных, национальных и конфессиональных групп, выявления их места, роли и последствий в отечественной истории. Одну из самых многочисленных национальных групп среди жертв политических репрессий в СССР составляли поляки, а также польские граждане иных национальностей, проживавшие в пределах Польской Республики, ликвидированной в результате агрессии Германии и скоординированного с ней «освободительного похода Красной армии» в 1939 г.
В истории политических репрессий против поляков и польских граждан других национальностей выделяется ряд масштабных репрессивных кампаний (операций), осуществленных в 1936;1938 против поляков-граждан СССР, в том числе политэмигрантов (насильственное переселение в Казахстан из приграничных районов УССР в 1936 г., «польская операция» НКВД 1937;1938 гг.) и в 1940;1945 г. против граждан Польской Республики, проживавших на территории присоединенных к СССР Западной Украины и Западной Белоруссии, либо бывших польских граждан, после войны вернувшихся в Польшу и восстановивших польское гражданство (расстрел польских офицеров, содержащихся в советских лагерях военнопленных, и заключенных тюрем в 1940 г., массовые аресты граждан довоенной Польши в 1939;1941 гг., депортации в северные и восточные районы СССР на спецпоселение и под административный надзор в 1940;1941 гг.- массовые аресты и интернирование польских граждан с последующим осуждением части их, осуществленное на освобожденной Красной армией территории Польши в 1944;1945 гт.) [1].
Польские граждане, репрессированные в 1940;1945 гг., — самая большая по численности группа иностранных подданных, пострадавших от политических репрессий в СССР. Таким образом, изучение политических репрессий против поляков имеет международное значение. Восстановление истинной картины политических репрессий против польских граждан может сыграть позитивную роль в развитии российско-польских отношений.
Депортации 1940;1941 гг. являлись самой массовой репрессивной акцией против польских граждан и второй по времени (после высылки в начале 1930;х гг. раскулаченных) и одной из наиболее массовых акций по высылке на спецпоселение в истории советской репрессивной политики, что придает их изучению особую значимость и актуальность. Восстановление в полном объеме обоснования и механизма принятия решений органами власти о депортациях, масштабов депортаций, условий труда и быта депортированных и их последующей судьбы позволяет внести существенный вклад в изучение политических репрессий в СССР и в частности против поляков.
Изучение депортаций польских граждан в СССР имеет большое практическое значение. Выявленные в ходе работы документы о судьбах депортированных используются в поисковой работе по запросам граждан Польши, Украины, России о подтверждении их нахождения на спецпоселении, установлении судеб их родных и близких, поступающим в государственные и общественные организации.
Хронологические рамки исследования — 1940;1944 гг. Верхняя граница соответствует прибытию основной массы депортированных в Коми АССР, нижняя — вывозке бывших польских граждан из Коми АССР в южные районы СССР. В рамках этого временного отрезка выделяются два периода, различающиеся по правовому статусу депортированных: февраль 1940 — июль 1941 гг. — период депортаций и нахождения на спецпоселенииавгуст 1941 — июль 1944 гг. — период, когда депортированные и поляки-заключенные были освобождены по амнистии и проживали в Коми АССР как свободные граждане.
Территориальные рамки исследования охватывают Коми АССРодин из основным регионов СССР, где дислоцировались исправительно-трудовые лагеря и спецпоселения. На начало 1941 г. в 5 крупных ИТЛ содержались 186,4 тыс. заключенных (12,4% всех заключенных ИТЛ в СССР). На конец 1938 г. в Коми АССР было 37 спецпоселков, в которых проживали 17 955 трудпоселенцев-раскулаченных. Депортированные увеличили численность спецпоселенцев в Коми АССР более чем вдвое. Всего в Коми АССР было расселено 6,5% всех депортированных. Это четвертый показатель среди 20 областей и краев РСФСР, где были расселены «осадники» и беженцы [2].
В работе используется административно-территориальное деление Коми АССР в 1939 г. Это районы: Ижемский, Железнодорожный (совр. Княжпогост-ский), Корткеросский, Детский (в настоящее время — в составе Прилузского), Прилузский, Сысольский, Сторожевский (в настоящее время — в составе Кортке-росского), Сыктывдинский, Троицко-Печорский, Удорский, Усть-Вымский, Усть-Куломский, Усть-Цилемский, Усть-Усинский, Ухтинский и город Сыктывкар.
Объектом исследования являются польские граждане Западной Украины и Западной Белоруссии, депортированные в Коми АССР. Предмет исследования — причины и процесс депортаций, условия вселения, проживания и социально-культурного обслуживания, трудовая деятельность и правовое положение депортированных как на спецпоселении, так и после освобождения по амнистии и до выезда из Коми АССР.
Целью настоящей работы является воссоздание истории депортированных из Западной Украины и Западной Белоруссии польских граждан как особой категории политических репрессированных на примере группы, находившейся на спецпоселении в Коми АССР. В соответствии с поставленной целью выдвигаются следующие задачи:
— раскрыть причины депортаций, выявить и охарактеризовать группы депортированных;
— проанализировать место депортаций в системе политических репрессий против польских граждан на территории СССР, а также применение политических репрессий к депортированным в местах их расселения;
— рассмотреть механизм депортаций, изменения численности, демографических показателей и расселения депортированных в Коми АССР;
— раскрыть особенности правового положения депортированных, как в рамках государственной политики, так и исходя из их положения в Коми АССР;
— изучить особенности трудовой деятельности, социально-бытового обустройства депортированных в контексте социально-экономической ситуации в Коми АССР;
— определить отношение депортированных к советской политической системе, органам власти и ее представителям, местному населению.
Не ставя целью подробный обзор польской историографии темы истории политических репрессий против польских граждан в СССР, отметим, что она намного обширнее российской. Однако до середины 1980;х гг. все публикации по этой тематике выходили в польских эмигрантских изданиях, поэтому они малодоступны для российских исследователей.
Первые сборники документов и материалов по советско-польским отношениям, содержащие материалы о политических репрессиях против поляков, в том числе о депортациях, были опубликованы еще в 1943;1945 гг. [3]. С тех пор число опубликованных в польских зарубежных изданиях сборников документов, воспоминаний, статей, затрагивающих тему политических репрессий против поляков в СССР, составило более двухсот наименований [4]. Несомненным достоинством этих изданий является то, что они вводят в оборот большое количество документов, в основном из зарубежных архивов, свидетельств очевидцев. Однако среди этих публикаций почти нет обобщающих работ, рассматривающих все стороны политических репрессий против поляков в СССР, раскрывающих причины и механизм осуществления репрессивной политики, обобщающих сведения о жизни репрессированных в СССР в цельную картину. Авторам были недоступны советские архивы, что, в частности, не позволило получить достоверные данные о численности различных групп репрессированных (как правило, они значительно завышены).
С середины 1980;х гг. число публикаций по истории политических репрессий против поляков значительно возрастает. Связано это с тем, что, кроме литературы, выходящей за рубежом, стали выходить издания по этой тематике в самой Польше. После распада социалистического лагеря, тема политических репрессий перестала быть «закрытой». В Польше были созданы общественные объединения, занимающиеся сбором, изучением и публикацией материалов по истории политических репрессий (Восточный архив, Центр КАРТА, Совет Охраны Памяти Борьбы и Мученичества, Союз Сибиряков*, Товарищество «Лагерников" — солдат АК и другие). Стали выходить выпускаемые этими организациями периодические издания, содержащие большое количество материалов по истории политических репрессий против поляков. Среди них выделяется выпускаемый Восточным архивом и Центром КАРТА посвященный истории Польши XX века журнал «Карта», активно сотрудничающий с Международным обществом «Мемориал» (Россия) и российскими историками.
Российско-польское сотрудничество, как на государственном, так и на научном и общественном уровнях, оказало большое влияние на интенсивность исследовательской работы в области изучения истории политических репрессий. В частности, большой общественный резонанс в Польше имела передача в 1990 и 1992 гг. документов из российских архивов о расстрелах польских офицеров в Катыни, Медном и Харькове [5]. Эти документы позволили уточнить данные, приведенные в польских изданиях 1940;80-х гг., и издать полные списки расстрелянных польских офицеров [6].
Представители польских государственных и общественных организаций получили возможность провести обследование и раскопки в местах массовых расстрелов польских офицеров. Результаты этих работ были опубликованы, что позволило уточнить многие детали катынской трагедии [7]. В местах расстрелов польских офицеров в Катыни (Смоленская область), Медном (Тверская область) и Харькове установлены польские мемориалы.
Основным итогом публикаторской деятельности стало значительное расширение круга источников, прежде всего за счет издания воспоминаний бывших спецпоселенцев и заключенных советских лагерей [8]. Появился ряд монографических исследований, основанных на документах как польских, так и российских В Польше «сибиряками» называют всех высланных в отдаленные районы СССР, вне зависимости от того, где они находились на спецпоселении или в лагерях. архивов, достаточно полно раскрывающих различные страницы репрессивной политики советского государства против поляков [9].
Особое место среди этих публикаций занимает издающийся, центром КАРТА серия «Индекс репрессированных», ставшая результатом совместной работы польских и российских государственных и общественных организаций. Это издание аналогично издающимся в России региональным Книгам памяти жертв политических репрессий. В 1995;2005 гг. вышло 16 томов серии, содержащие 125,5 фамилий расстрелянных и интернированных военнослужащих польской армии и гражданских лиц, арестованных, находившихся в лагерях и на спецпоселении, а также обширные статьи по истории отдельных групп репрессированных [10].
Но надо отметить, что польские историки основное внимание уделяют «катынской теме» и судьбам осужденных по политическим статьям. История депортаций 1940;1941 гг. исследована меньше, и в ней есть сюжеты, по которым до сих пор нет единой точки зрения (к примеру, кого считать депортированными и какова их численность). Не восстановлены полные биографические списки депортированных.
Тема политических репрессий на территориях, присоединенных к СССР в 1939;1940 гг., и депортаций польских граждан затрагивается и в многочисленных изданиях по истории политических репрессий Украины, Белоруссии и Литвы. «Польская тема» рассматривается в рамках общей картины политических репрессий в этих государствах в предвоенный период [11].
В работах советских историков по истории Польши в XX в. и советско-польских отношений тема политических репрессий отсутствует. Советский Союз отрицал наличие секретных протоколов к договору СССР и Германии о ненападении от 23 ав1уста 1939 г. (пакт Молотова — Риббентропа), а присоединение к СССР Западной Украины и Западной Белоруссии традиционно называлось «освободительным походом» Красной армии [12].
В исследованиях, рассматривающих проблемы советско-польских отношений, формирования польских вооруженных сил в СССР и совместной борьбы с фашистской Германией, депортированные и освобожденные из лагерей именовались либо «эвакуированными», либо, как, к примеру, в монографии В. С. Парсадановой, беженцами, «тайно пробравшимися на территорию СССР» и отселенными в связи со строительством укрепрайонов в восточные области СССР. В число последних попали лица, «враждебно встретившие установление советской власти и принадлежащие, как правило, к бывшим эксплуататорским классам или связанные с государственным аппаратом буржуазно-помещичьей Польши (полицейские, чиновники, а также осадники) и лица, пытавшиеся с оружием в руках или иным образом вести борьбу с Советской властью» [13].
Изменения в общественной жизни, начавшиеся во второй половине 1980;х гг., вызвали огромный интерес общества к теме истории политических репрессий и активизацию исследовательской деятельности по этой проблеме. Но в большом потоке публикаций работ по «польской теме» относительно немного. Среди них выделяются работы и сборники документов, посвященные репрессиям против польских офицеров в 1940 г. — событию, которое в Польше является символом политических репрессий против поляков в СССР [14]. Это единственный раздел «польской темы», исследованный с достаточной полнотой.
Начало изучению депортаций польских граждан положено опубликованной в 1989 г. статьей В. С. Парсадановой [15]. Автор обходит стороной вопрос о правомерности «освободительного похода» Красной армии и присоединения к СССР восточных воеводств Польши (о секретных протоколах к договору СССР и Германии о ненападении от 23 августа 1939 г. даже не упоминается), ограничиваясь ссылкой на официальную советскую трактовку этих действий как «защиты единокровных украинцев и белорусов, национального и социального освобождения этих областей». Несомненное значение работы В. С. Парсадановой в том, что в ней впервые в российской научной печати заявлено о том, что депортации являются политическими репрессиями и названы группы депортированных. Автор исходит из того, что депортация — переселение, высылка как мера политического преследования, уголовного или административного наказания, и справедливо исключает из депортаций интернирование частей польской армии в 1939 г., добровольное переселение по оргнабору, отселение из пограничной зоны и эвакуацию населения в начале Великой Отечественной войны (польские историки достаточно часто включают эти группы в число депортированных).
Обширные ранее не публиковавшиеся статистические материалы по заключенным и спецпоселенцам опубликованы В. Н. Земсковым. В ряде статей приводятся ценные сведения о численности, районах расселения и национальном составе депортированных «осадниках» и беженцах (вторая депортация В. Н. Земсковым не рассматривается, поскольку депортированные не были поставлены на учет спецпоселения), а также их анализ [16].
О депортациях польских граждан в той или иной степени упоминается в ряде работ по истории спецпереселений, в число которых историки включают и депортации народов. Одним из первых, кто обратился к теме депортации народов, был Н. Ф. Бугай, опубликовавший в первой половине 1990;х гг. серию работ по этой проблеме [17]. В число депортированных народов им включены и поляки на том основании, что в различные периоды выселялись значительные по численности группы этой национальности. Этой точки зрения придерживаются все исследователи, занимающиеся проблемами депортаций народов.
В работах Н. Ф. Бугая впервые опубликован ряд интересных документов, приводится много конкретных данных о депортациях польских граждан, однако они плохо систематизированы, отсутствует четкое разделение групп депортированных по причинам депортаций и составу (в число депортированных почему-то включены и интернированные военнослужащие). Н. Ф. Бугай не разделяет понятия «польские граждане» и «поляки», и в результате в депортации поляков попадает и высылка беженцев, среди которых подавляющее большинство составляли польские евреи. Представляется неправомерным называть повторной депортацией переселение в 1944 г. бывших спецпоселенцев и заключенных из северных районов на Украину и в южные области РСФСР.
Проблема высылки на спецпоселение затрагивается и в работах по истории принудительных миграций в СССР, большинство из которых осуществлялись по национальному признаку. Наиболее плрдотворно тема принудительных миграций разрабатывается П. М. Поляном. В его обобщающей монографии дана классификация и хронологическое описание принудительных миграций, в число которых автор справедливо включает и «выборочные депортации с аннексированных территорий Польши, Прибалтики и Румынии в 1939;1941 гг» [18].
Последней крупной обобщающей работой по истории высылки на спецпоселение является монография кировского историка В. Берлинских [19]. В ней рассматриваются все группы спецпоселенцев, в том числе и депортированные из Западной Украины и Западной Белоруссии. По сравнению с работами других авторов, в монографии более подробно характеризуются условия жизни депортированных на спецпоселении. Основное внимание автор уделяет «осадникам», поскольку не относит беженцев к спецпоселенцам.
Наиболее активно изучением репрессий против поляков и польских граждан занялось российская общественная организация «Мемориал». Исследовательская деятельность естественным образом вытекает из начатой в 1988 г. поисковой работы по запросам польских граждан, ведущейся в тесном контакте с польскими общественными организациями и региональными «Мемориалами». Организующим центром исследовательской деятельности стал НИПЦ «Мемориал», в 1992 г. утвердивший программу исследований «Репрессии против граждан Польши и поляков-граждан СССР в Советском Союзе (1920;1988)». В 1993 г. эта программа была включена в международную программу «Общая судьба — Восточная Европа» [20]. Итогом реализация этой программы стали российско-польские научные конференции и серия публикаций в польских и российских изданиях [21].
В 1997 г. НИПЦ «Мемориал» подготовил сборник статей «Репрессии против поляков и польских граждан», наиболее полно и строго документально раскрывающий все стороны политических репрессий против поляков и польских граждан в 1930;1940;е гг. Политическим репрессиям в Западной Украине и Западной Белоруссии в 1929;1941 гт. и депортациям 1940;1941 гт. посвящены статьи С. Г. Филиппова, О. А. Горланова и А. Б. Рогинского, А. Э. Гурьянова [22]. В статьях А-Э.Гурьянова впервые, воссоздана вся технологическая цепочка принятий решений о депортациях, на основе ранее не использовавшегося источника — материалов конвойных войск НКВД СССР о составе эшелонов с депортированными, — максимально точно определена численность депортированных, по документам ОТП-ОТСП ГУЛАГа НКВД СССР дана общая характеристика положения депортированных на спецпоселении.
По сравнению с процессом депортации, значительно хуже исследованы период нахождения депортированных на спецпоселении и время проживания их как свободных граждан после амнистии 1941 г. и до возвращения в Польшу в 1945;1946 гг. Кроме монографии В. Бердинских, в тезисной форме условия труда и быта депортированных спецпоселенцев описаны в упоминавшихся статьях В. С. Парсадановой и А. Э. Гурьянова. Специальных работ, посвященных судьбе депортированных после амнистии 1941 г., нет, но имеются исследования, в которых рассматривается процесс амнистии, формирования польских вооруженных сил в СССР, деятельность Союза польских патриотов, в определенной степени связанные с этой проблемой.
Для полной характеристики депортаций польских граждан как существенной составной части репрессивной политики советского государства большой значение имеют региональные исследования, позволяющие выявить общее и особенное в условиях жизни и судьбах депортированных, расселенных в различных областях РСФСР. Однако региональная составляющая исследований истории депортаций польских граждан очень незначительная. Из небольшого числа региональных публикаций заслуживает внимания большая работа В. Бруля о депортациях народов в Сибирь [23]. Она отличается системностью и комплексным подходом — автор рассматривает депортации поляков как элемент репрессивной политики советского государства по отношению к народам, дает сравнительный анализ правовых основ высылки, условий жизни, процесса реабилитации различных национальных групп спецпоселенцев в Сибири.
Недостаточно исследована история депортированных на Европейском Севере, являвшимся одним из крупнейших регионов размещения спецпоселенцев (в Вологодской, Архангельской областях и Коми АССР были расселены 39,5% депортированных «осадников» и беженцев) [24]. До недавнего времени, кроме газетных публикаций, было опубликовано всего несколько небольших статей по положению депортированных в отдельных районах Архангельской области [25]. Однако в последние годы изучение истории депортированных в Архангельской области существенно продвинулось вперед. В 2003;2004 гг. были опубликованы подготовленные российскими и польскими историками три выпуска «Польские спецпереселенцы в Архангельской области», составляющие отдельный том «Индекса репрессированных» и включающие списки 28,2 тыс. депортированных и вступительную статью А. Э. Гурьянова по истории депортаций в Архангельскую область (каталог эшелонов с депортированными, список спецпоселков и т. д.) [26].
В отличие от других регионов, в Республике Коми изучение «польской ссылки» началось достаточно давно и ведется весьма интенсивно. Краткие сведения о депортациях, численности и расселении депортированных, интернированных военнослужащих польской армии, поляках-заключенных лагерей включены в ряд обзорных работ по истории лагерей и спецпоселений в Коми АССР Н. А. Морозова и других авторов [27].
В Республике Коми очень активно разрабатывается история спецпоселенцев. Опубликован ряд интересных работ о составе, условиях труда и быта спецпереселенцев, использовании принудительного труда, вклада спецпоселенцев в развитие республики (лесозаготовительной промышленности, горнодобывающего комплекса, сельского хозяйства), содержащих, наряду с другими, и сведения о депортированных польских гражданах [28].
Наиболее полно история спецпоселенцев рассмотрена в работах Н. М. Игнатовой [29]. Ею выделены основные группы спецпоселенцев и определено место среди них депортированных польских граждан, установлены их правовое положение, численность, расселение, рассмотрены особенности тру-доиспользования и быта, культурной деятельности, формы протеста, что позволяет представить историю спецпоселенцев в комплексе, рассмотреть ее как элемент государственной политики.
Отдельные группы спецпоселенцев исследованы с разной степенью полноты. Наиболее полно и обстоятельно изучены «кулацкая ссылка» и история репрессий против российских немцев [30]. Степень изученности позволяет провести достаточно полный сравнительный анализ численности, размещения, условий труда и быта этих групп спецпоселенцев и депортированных польских граждан.
Первая работа по истории спецпоселенцев-польских граждан в Коми АССР была опубликована в 1990 г. С тех пор опубликован ряд небольших статей, в основном посвященных численности, размещению, трудоиспользованию и бытовым условиям этой группы спецпоселенцев [31]. Накопленные материалы позволили подготовить обобщающую работу по истории «польской ссылки» в Коми АССР [32].
Следует подчеркнуть, что по «кулацкой ссылке» и «польским депортациям» подготовлены и опубликованы специальные тома Коми республиканского мартиролога жертв политических репрессий «Покаяние», содержащие не только монографические исследования, но и сборники документов, а также подготовленные сотрудниками архива МВД РК посемейные списки спецпоселенцев [33].
В целом можно отметить, что изучение репрессий против поляков и польских граждан, в том числе депортаций, достаточно активно ведется и в Польше, и в России. Тем не менее, изучение такой страницы в истории политических репрессий как депортации польских граждан, нуждается в углублении прежде всего за счет раскрытия региональных особенностей судеб депортированных как в период нахождения на спецпоселении, так и после освобождения (до выезда в Польшу).
При изучении темы использовался обширный комплекс источников, включающий архивные и опубликованные материалы. Большая часть архивных источников выявлена впервые. В работе использованы документы Государственного архива Российской Федерации, Национального архива Республики Коми (Фондохранилище № 1 и № 2), архива Министерства внутренних дел Республики Коми и архива Управления Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Республике Коми.
Использованные источники в зависимости от происхождения и формы отражения исторических реалий делятся на несколько групп: международно-правовые документы, законодательные и нормативные акты, делопроизводственная документация, документы следственных дел, статистические материалы, документы личного происхождения.
Источники первой группы включают два комплекса документов: 1) договора между СССР и Германией 1939 г. (о ненападении от 23 августа 1939 г., о дружбе и границе от 28 сентября 1939 г. и дополнительные секретные и протоколы к ним), зафиксировавшие новый характер отношений между этими государствами и определившие порядок раздела Польши и взаимоотношения договаривающихся сторон в «польском вопросе" — 2) договор и соглашения между СССР и польским правительством в эмиграции 1941 г. (советско-польское соглашение от 30 июля 1941 г., военное соглашение от 14 августа 1941 г. и др.), установившие союзнические отношения между СССР и польским правительством в эмиграции в 1941;1943 гг., в том числе в военной области, изменившие правовой статус арестованных и поставленных на учет спецпоселения польских граждан (освобождение по амнистии) [34].
Вторая группа документов включает законодательные и нормативные акты общегосударственного и регионального уровней. Прежде всего это Указы Верховного Совета СССР о гражданстве жителей присоединенных к СССР Западной Украины и Западной Белоруссии от 29 ноября 1939 г, об амнистии польским гражданам от 12 августа 1941 г. и другие, определяющие правовой статус бывших польских граждан в СССР.
В постановлениях и решениях СНК СССР и Политбюро ЦК ВКП (б) определены группы депортированных, порядок депортаций, имущественные вопросы и регионы расселения депортированных. Важнейшими из них являются решение Политбюро ЦК ВКП (б) № П11/68 и постановление СНК СССР № 2122−617сс «О спецпереселенцах-осадниках» от 29 декабря 1939 г., утвержденные этим постановлением «Положение о спецпоселках и трудовом устройстве осадников, выселяемых из западных областей УССР и БССР» и «Инструкция Народного комиссариата внутренних дел Союза ССР о порядке переселения осадников из западных областей УССР и БССР», постановление СНК СССР № 497−177сс «О выселении из западных областей УССР и БССР семей репрессированных, беженцев и проституток» от 10 апреля 1940 г., определившие порядок трех депортаций, а также постановление СНК СССР № 395−105с «Об оказании дополнительной материальной помощи бывшим польским гражданам, эвакуированным из западных областей Украины и Белоруссии в тыловые районы СССР» от 5 апреля 1944 г. о переселении поляков из Коми АССР в южные районы страны [35].
Отдельный раздел второй группы источников составляют постановления СНК Коми АССР по размещению, трудоиспользованию, снабжению, бытовому устройству, медицинскому и социально-культурному обслуживанию, переселению польских граждан. Всего выявлено 19 таких документов. Они позволяют достаточно полно охарактеризовать действия республиканской власти по решению проблем депортированных, но только в сопоставлении с другими документами, показывающими, как выполнялись эти постановления.
Самую большую группу источников составляют документы делопроизводства, включающие организационную, распорядительную, плановую и контрольную документацию. Наибольшую информативную ценность имеют комплексы документов СНК Коми АССР, Коми ОК ВКП (б), принимающих производственных организаций, в первую очередь государственного лесозаготовительного треста «Комилес», и НКВД Коми АССР. Они позволяют достаточно полно раскрыть механизм принятия решений по депортированным и их выполнение, выявить основные проблемы, связанные с приемом, трудоустройством, условиями жизни депортированных как в период нахождения их на спецпоселении, так и после освобождения. Использование этой группы документов в сопоставлении с нормативными актами позволяет ответить на вопрос, насколько декларируемая норма отличалась от реальных условий жизни польских граждан в Коми АССР.
Документы НКВД Коми АССР наиболее полно отражают спецпоселенче-ский период. Особое место занимают докладные записки по итогам комплексных проверок, информационные сводки и отчеты НКВД Коми АССР, направленные в СНК Коми АССР, Коми ОК ВКП (б) и НКВД СССР. Они содержат богатый материал об условиях труда и быта спецпоселенцев, деятельности органов власти и производственных предприятий, настроениях и взглядах депортарованных. Отчетные документы НКВД Коми АССР, содержащие большой объем негативной информации, отличаются достоверностью, поскольку это ведомство исполняло только контрольные функции и не несло ответственности за ошибки, просчеты и недоработки государственных и партийных органов, промышленных предприятий.
Отдельный, ранее недоступный исследователям, комплекс делопроизводственных документов НКВД Коми АССР составляют учетные личные дела спецпоселенцев, позволяющие определить масштабы депортаций в Коми АССР, судьбы отдельных семей. Информационная ценность этих документов снижена тем, что многие из них заполнены небрежно, с ошибками. Тем не менее, содержащаяся в них информация позволила сотрудникам архива МВД РК составить список всех семей, депортированных в Коми АССР.
Опубликованные в пятом томе Коми республиканского мартиролога жертв политических репрессий «Покаяние» посемейные списки депортированных, а также составленные по документам Управления ЗАГС РК списки бывших польских граждан, умерших в Коми АССР в 1940;1944 гг., составляют отдельный корпус источников.
По сравнению со спецпоселенческим, «вольный» период документирован хуже. Отсутствуют комплексные документы о положении депортированных и освобожденных из лагерей, поскольку НКВД Коми АССР перестало вести их учет и выполнять контрольные функции. Основной комплекс документов по этому периоду составляют делопроизводственные документы сыктывкарской делегатуры посольства Польши в СССР, а после разрыва дипломатических отношений между СССР и польским правительством в эмиграции — документы Союза польских патриотов. Информация, представленная в них, не всегда достоверна, и требует проверки на основе других документов [36].
Возможность доступа к ранее засекреченным документам следственных дел осужденных по политическим статьям позволяет определить масштабы и механизм применения политических репрессий к польским гражданам в период их пребывания в Коми АССР, установить биографические данные репрессированных. Но к информации о взглядах и деятельности арестованных, содержащейся в следственных документах, следует походить критически, поскольку нет уверенности в ее достоверности.
Статистические материалы по данной теме относительно малочисленны. Наибольший интерес представляют квартальные отчеты НКВД Коми АССР о движении спецпоселенцев, содержащие сведения о выбывших и прибывших по отдельным поселкам и районам. Несмотря на отдельные неточности, выявленные при сопоставлении с другими документами, отчеты позволяют достаточно полно проследить демографические изменения и миграционные передвижения спецпоселенцев-«осадников» и беженцев. К сожалению, аналогичные документы по «вольному» периоду отсутствуют.
Существенным дополнением к другим группам источников могут служить воспоминания депортированных, содержащие детали трудовой деятельности и быта, а также субъективные оценки, не встречающиеся в нормативных актах и делопроизводственной документации. Возможности использования этой группы источников ограничены: воспоминания опубликованы в Польше, что затрудняет доступ к ним российских историков. В работе использованы ценные воспоминания Яна Пророка, Тадеуша Витоса и Николая Германюка [37]. Дополнением к воспоминаниям являются письма депортированных, поступившие в 1990;2004 гг. в Сыктывкарскую общественную организацию «Мемориал», а также записи воспоминаний жителей Республики Коми о поляках.
Таким образом, имеющийся в нашем распоряжении корпус опубликованных и неопубликованных источников позволяет раскрыть тему исследования с достаточной полнотой.
Диссертационное исследование базируется на основных принципах исторической науки — историзме и научности. Принцип историчности означает, что объект исследования рассматривается во временной динамике и на конкретном историческом фоне с учетом накопленной к настоящему времени информации. Научность предполагается привлечение в исследовании совокупности методов исторической науки.
В диссертационном исследовании используются описательный, критический, сравнительно-исторический и статистический методы.
Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы.
Заключение
.
Обобщение представленных в исследовании материалов позволяет сделать ряд выводов как общего, так и частного характера.
Депортации польских граждан различной национальности в отдаленные районы СССР являлись составной частью репрессивной политики Советского Союза в Западной Украине и Западной Белоруссии, присоединенных к СССР в 1939 г. Депортации по своему характеру являются политическими репрессиями.
Депортации осуществлялись по решению высшего советского руководства. Проведение депортаций было поручено НКВД СССР, который разработал документы, определяющие порядок высылки и правовое положение депортированных, осуществил отбор подлежащих депортации и их высылку в различные регионы СССР: в районы Европейского Севера, Урала, Сибири, Средней Азии и Казахстана.
Всего было проведено четыре депортации. В первую депортацию 10 февраля 1940 г. были выселены семьи польских крестьян-«осадников». Вторая депортация началась 13 апреля 1940 г. Высылались семьи репрессированных офицеров, полицейских, жандармов, тюремщиков, служащих польских государственных учреждений, помещиков и предпринимателей, а также членов «контрреволюционных повстанческих организаций». Третья депортация была проведена в период с 29 июня по начало июля 1940 г. Были высланы беженцы, в основном евреи, переехавшие на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии после нападения Германии на Польшу, пожелавшие после окончания войны вернуться, но не получивших от германских властей разрешения на переезд. Четвертая депортация была проведена в мае-июне 1941 г. была осуществлена широкомасштабная операция по депортации различных категорий «неблагонадежного населения». Из Прибалтики, Молдавии, а также Западной Украины и Западной Белоруссии были выселены различные категории «неблагонадежного населения».
В ходе четырех депортаций первой половины 1940 и мая-июня 1941 гг. из Западной Украины и Западной Белоруссии было выселено более 300 тыс. человек. Депортации являются самой массовой политической репрессивной акцией по отношению к польским гражданам в СССР.
Коми АССР стала одним из регионов размещения депортированных. Установлено, что в первую и третью депортации в Коми АССР были высланы около 5 ты. семей, включающие 19,8 тыс. человек. В четвертую депортацию в республику прибыли 1,2 тыс. человек. Всего в Коми АССР было расселена 21 тысяча депортированных, что составило около 7% всех высланных с бывших польских территорий. По сравнению с другими регионами, где были размещены депортированные, это один из самых больших показателей.
Партийные и советские органы, хозяйственные организации Коми АССР были заранее извещены о прибытии депортированных и должны были подготовиться к приему и размещению большого количества людей, рассматриваемых прежде всего как новые трудовые контингенты для лесозаготовительной промышленности. Однако, как свидетельствуют документы, создать необходимые условия для приема и нормального расселения переселенцев не удалось, что в итоге привело к низкому уровню жизни, недостаточно эффективному трудовому использованию, росту антисоветских настроений переселенцев. В числе причин плохой организации подготовки к приему депортированных можно выделить принятый в советской бюрократической системе директивный способ руководства, низкую исполнительную дисциплину нижестоящих инстанций, отчасти связанную с неумением выполнить поставленные задачи, недостаточность финансовых и материальных ресурсов.
В истории бывших польских граждан, депортированных в Коми АССР, выделяются два периода: февраль 1940 — июль 1941 гт. — период депортаций и нахождения на спецпоселенииавгуст 1941 — июль 1944 гг. — период, когда депортированные и поляки-заключенные были освобождены по амнистии и проживали в Коми АССР как свободные граждане.
По прибытии в Коми АССР депортированные были поставлены на учёт спецпоселения, что означало ограничение в праве на свободное передвижение и выбора места жительства, условий и характера труда. Контрольные функции выполнялись НКВД Коми АССР. В то же время вопросы трудоиспользования, жизнеобеспечения, медицинского обслуживания, образования должны были решать производственные организации во взаимодействии с советскими и партийными органами власти республики. В данном случае, как и при более ранней высылке раскулаченных крестьян, проявился двойственный подход. к принудительным миграциям в СССР. С одной стороны это была репрессивная акция по отношению к группам населения, позиционированным как противники советской власти, с другой — способ пополнения рабочей силой производств, недостаточно обеспеченных трудовыми ресурсами и расположенных в малонаселенных окраинных районах СССР.
В «спецпоселенческий период» расселение депортированных проводилось принудительно, в соответствии с производственными задачами принимающих предприятий. Большинство депортированных были переданы НКВД СССР по договору лесозаготовительным предприятиям и размещены в поселках лесозаготовителей в южных и центральных районах Коми АССР — основных районах лесозаготовок. Но, наряду с лесозаготовительными предприятиями, большие группы высланных в третью депортацию беженцев были направлены на предприятия Наркомвода СССР, Наркомата коммунального хозяйства Коми АССР, Управления стройматериалов при СНК Коми АССР, Наркомата местной промышленности Коми АССР.
Исследование динамики численности спецпоселенцев показали, что она прежде всего связана с демографическими показателями. Сокращение численности депортированных определяется низкой рождаемостью и высокой смертностью. Смертность среди «осадников» была выше, что объясняется их более ранним прибытием на спецпоселение, большим, по сравнению с беженцами, количеством детей и других нетрудоспособных членов семей.
Демографические показатели в определенной мере отражают неблагополучную ситуацию с трудоустройством, заработной платой, продуктовым и промтоварным снабжением, жилищно-бытовыми условиями, медицинским обслуживанием спецпоселенцев-депортированных. Хозяйственные организации, несмотря на нехватку рабочих рук, очень долго не могли решить вопрос полной занятости всех трудоспособных переселенцев и выплаты заработной платы. Неполная занятость, невысокая квалификация работников и неполная оплата труда приводили к понижению уровня жизни, поскольку заработная плата трудоустроенных спецпоселенцев являлась основным источником дохода семей депортированных.
Многочисленные документы свидетельствуют, что жилищные условия, продовольственное и материальное обеспечение депортированных были очень плохими и на протяжении всего «спецпоселенческого периода» существенно не улучшились. Такое положение объясняется не столько тем, что руководители производственных подразделений, в обязанность которых входило создание нормальных жилищно-бытовых условий, негативно относились к спецпоселенцам, считая их «врагами народа», сколько отсутствием материальных и финансовых ресурсов и слабостью производственной базы лесозаготовительных и других промышленных предприятий, где были размещены депортированные.
На низком уровне находились медицинское обслуживание и социальное обеспечение депортированных. За эти направления работы, наряду с хозяйственными организациями, отвечали соответствующие республиканские наркоматы. Но их возможности, как и возможности хозяйственных организаций, были ограниченными. Низкий уровень медицинского обслуживания, недостаточность обеспечения социальными учреждениями были характерны для всего сельского населения Коми АССР, а не только для депортированных.
Аналогичная неблагополучная ситуация сложилась в области образования. Проблема обучения детей спецпоселенцев-депортированных имела и идеологический аспект. На отношение поляков к школе, качестве обучения сказывалось нежелание республиканских органов образования учитывать национальные особенности обучаемого контингента (польских детей).
Ликвидация польской государственности, насильственное выселение из родных мест, принудительное расселение и трудоиспользование, плохие жи-лищно-бытовые условия и негативное отношение со стороны хозяйственных руководителей неизбежно порождали негативное отношение к советской власти и ее представителям, различные формы протеста спецпоселенцев. Протест поселенцев выражался в побегах, письменных и устных жалобах на неправомерные действия представителей власти и руководителей хозяйственных организаций, отказе от работы, «антисоветских высказываниях». В ответ государство применяло к депортированным как меры административного воздействия и уголовного преследования, так и политические репрессии.
Изменение политической ситуации, связанное с началом Великой Отечественной войны, имело следствием изменение в правовом положении депортированных. В соответствии с советско-польским договором в августе 1941 г. по амнистии началось освобождение заключенных-поляков и снятие с учета спецпоселения депортированных. Амнистия польских граждан привела к значительному изменению в их численности и размещении в Коми АССР. Значительная часть амнистированных выехала из Коми АССР. Большинство из них, в основном освобожденные из лагерей, направилось в польскую армию, формирующуюся в СССР. Значительная часть бывших спецпоселенцев не смогла выехать из республики из-за своего семейного положения. Они расселились в Сыктывкаре и близлежащих сельских районах.
Освобождение не привело к улучшению жилищно-бытовых условий — в военное время у государства для этого не было возможностей.
Существенное влияние на жизнь бывших польских граждан в Коми АССР оказывали созданные в республике представительства польских государственных (делегатура посольства Польской Республики) и общественных организаций (Союз польских патриотов). Основные направления их работы включали контроль за деятельностью государственных органов и хозяйственных организаций в отношении своих подопечных, защита интересов бывших польских граждан и оказание им материальной помощи. Кроме того, представительство (делегатура) посольства Польской Республики контролировало освобождение по амнистии и выезд бывших заключенных и спецпоселенцев из Коми АССР.
Возможности делегатуры посольства Польской Республики и республиканского отделения Союза польских патриотов во многом определялись отношением к деятельности этих структур со стороны советских государственных органов. Делегатура посольства работала в условиях постоянного противодействия со стороны республиканских органов власти. Союз польских патриотов, созданный советским руководством с определенной политической целью после разрыва дипломатических отношений между СССР и польским правительством в эмиграции, пользовался поддержкой государственных структур, в том числе финансовой и материальной.
В связи с тяжелыми условиями жизни по инициативе Союза польских патриотов в 1944 г. было проведено переселение, но не депортация, бывших польских граждан из Коми АССР в южные регионы СССР.
