);
— осуществление дипломатической и правовой защиты своих граждан независимо от их местонахождения;
— уголовное преследование и сопровождение выдачи иностранных граждан, лиц с множественным гражданством и апатридов, совершивших преступления в отношении граждан государства за рубежом и на территории государства;
— осуществление военной защиты своих граждан в случае агрессии иностранного государства;
— оказание гуманитарной помощи своим гражданам, находящимся в зоне внутренних вооруженных конфликтов, в районах чрезвычайных ситуаций;
— эвакуацию своих граждан из зон вооруженных конфликтов и районов чрезвычайных ситуаций. Так же как и перечень прав, суверенное государство вправе корректировать и дополнять перечень своих суверенных обязанностей перед населением.
2.2. Перспективы развития суверенитета государственной власти в федеративном государстве.
Процессы глобализации затронули еще один аспект суверенитета: перераспределение ресурсов власти к иным субъектам мировой политики, в частности, транснациональным корпорациям — ТНК (или, как предпочитают некоторые экономисты, — транснациональным монополиям — ТНМ), определяющим экономическое благополучие не только целых регионов, но иногда и государств в целом. По сути, речь в данном случае идет не просто об экономическом могуществе, а о потенциале, сравнимом с властью суверенного государства. Так, в докладе, подготовленном экспертами Фонда «Центр стратегических разработок», сопоставляется валовой национальный продукт ряда государств мира с объемом ресурсов некоторых ТНК. Исходя из данных доклада, «Дженералмоторс» стоит на 23 месте по экономической мощи, американский «Форд» — на 24 месте, японская"Мицуи" - на 25, а небольшое, но экономически развитое государство Израиль — гораздо ниже. Исходя из таких показателей, некоторые «эксперты» предлагали предоставить крупнейшим транснациональным корпорациям «политические полномочия — участие в заседаниях „бизнес-двадцатки“ с правом решения вопросов на равных». Другие, утверждая, что «наступил конец длившегося с библейских времен единовластия национальных государств», не видят опасности в том, что теперь «они (т.е. суверенные государства) делят власть с ТНК, а то и передают им свои полномочия». По их мнению, и «военные конфликты возникают именно в тех местах (Ирак, Босния, Ливия, на сегодняшний день — Сирия), где по разным причинам транснациональным корпорациям не удалось удерживать власть экономическим путем, или их интересы были нарушены».Такой подход чрезвычайно опасен, ибо в данном случае может образоваться система, с одной стороны, имеющая властные полномочия, а с другой — не контролируемая верховной властью суверенного государства и даже соперничающая с ним.
То есть в государстве в данном случае возникнет две разнонаправленные властные организации — политическая и экономическая — при конечном доминировании последней. И хотя некоторые политологи и указывают на то, что ТНК — это лишь «современная форма организации рыночного дела в интересах максимизации прибыли», предоставление ей права выступать полноправным внешнеэкономическим субъектом государства рано или поздно приведет к ее трансформации во внешнеполитический субъект, что поставит под угрозу само существование суверенного государства. Транснациональные монополии по определению должны оставаться лишь хозяйствующими субъектами, имеющими только экономические интересы и, соответственно, правомочия. Характеризуя степень влияния глобализации на суверенитет национальных государств, нельзя не упомянуть о тенденции к утрате монополии государства на защиту своего суверенитета. По сути, речь идет о передаче данных полномочий в частные руки. Окончание «холодной войны» повлекло сокращение численности регулярных армий и, как следствие, переход военных на работу в частные военные компании.
При этом данные частные компании и фирмы не несут ответственности перед государством, государственными органами, отчитываясь только перед заказчиком. Таким образом, фактически война на сегодняшний день стала коммерческим предприятием, а частные военные фирмы фактически осуществляют функции, присущие государству. Эта ситуация имела место во время военных действий в бывшей Югославии, во время т.н. «демократических революций» на Ближнем Востоке в ходе свержения режимов Х. Мубарака в Египте, М.
Каддафи в Ливии. Аналогичная ситуация наблюдается в настоящее время в Сирии, когда в рядах оппозиции законной власти президента Б. Асада воюют наемники некоторых европейских и американских военных структур. Таким образом, на сегодняшний день все настойчивее звучит призыв подвергнуть ревизии само понятие «суверенитет национального государства» в пользу глобализированного"объединенного суверенитета", обосновывая перспективность наднациональных (а не международных) структур и институтов. В частности, об этом прямо заявляет глава Еврокомиссии Ж. М. Баррозу, призывая государства Евросоюза (ЕС) ограничить свой суверенитет. Эти проблемы, по мнению главы Еврокомиссии, вызваны чрезмерной самостоятельностью суверенных правительств.
Речь в данном случае идет в большей степени о политическом аспекте суверенитета. Что же касается экономического аспекта, то, по сути, суверенитет членов Евросоюза уже ограничен, оборотная сторона этого процесса выражается в полном либо частичном ограничении традиционных форм производства. Так, например, в рамках программы по стабилизации цен на продукты пчеловодства Брюссель снял ограничения на закупку меда в Китае и других странах — не членах ЕС, исходя из чего объем экспорта венгерского меда в Евросоюз снизился на 50%, при вступлении в ЕС Латвия лишилась всех своих сахарных заводов, стекольной, домостроительной промышленности, Греция — хлопководства, традиционное для Литвы сельское хозяйство находится в кризисномсостоянии из-за ограничения на поставки на европейский рынок, не говоря уже о Польше, для которой угольная промышленность некогда составляла основу ее экономики. Такая позиция не единична. Высказываются порой вопиющие призывы к принудительному ограничению суверенитета, выражающемуся во вмешательстве в дела другого государства с использованием силы с целью урегулирования его внутренних конфликтов, причем «без согласия государства, чей суверенитет ограничивается, и без санкции международного сообщества в лице ООН». По мнению данных авторов, проблема заключается в том, что у международного сообщества нет достойной альтернативы эффективному и комплексному решению проблемы «падающих» и «несостоявшихся» государств. Обозначая «векторы возможных реформ» на пути ограничения суверенитета, они предлагают наделить государства обязанностями, нарушение которых повлечет ответственность, выработать практические пути и «замкнуть существующие механизмы вмешательства в единую систему ограничения суверенитета».Однако, с такой позицией нельзя согласиться по многим параметрам, от моральных до правовых. Причисление отдельных государств к категории «парий» международного сообщества (в отличие от восхваляемых «цивилизованных народов») происходит спустя более полувека после принятия Декларации ООН 1960 г. о предоставлении независимости колониальным странам и народам. Представляется, что необходимо противостоять любым попыткам ограничения суверенитета «без санкции международного сообщества в лице ООН», а если вмешательство и потребуется, то только с санкции Совета Безопасности ООН и при решении по каждому конкретному делу. Таким образом, в мире все более отчетливо проявляется тенденция усиления экономической и политической взаимозависимости государств.
Происходит переворот в классической теории власти, где силовое вмешательство выступает крайней формой воздействия на государство. В качестве средства принуждения все чаще выступает не угроза вторжения, а угроза экономического давления. Исходя из отмеченных выше тенденций можно предположить, что в настоящее время проходит множество попыток переформулировать проблематику и само понятие государственного суверенитета. Представляется, что возникающие в рамках глобализации проблемы нужно решать только совместными усилиями государств. Причем необходим высокий уровень сотрудничества в условиях безопасного, демократического мирового порядка, основанного только на международном праве (включая право Евросоюза). При этом процессы, связанные с глобализацией и влекущие усиление взаимозависимости государств во многих сферах (экономики, экологии, образования и др.), по нашему мнению, не должны стирать национально-государственные различия. Они должны создавать условия для взаимопроникновения национального и международного права.
Заключение
.
Подводя итог вышеизложенному, можно заключить, что суверенитет как признак государства — свойство верховенства его власти — является качественной чертой государства независимо от чьих-либо оценок и фиксации этого факта в законодательстве. В то же время, осознавая ценность данного явления, основанную на идее блага государства для жизни людей и необходимости его сохранения, законодатели предпочитают закреплять общие гарантии суверенности и независимости государства в фундаментальных правовых актах в качестве правового средства защиты от возможных будущих посягательств на государственную власть суверена со стороны иных субъектов как извне, так и изнутри. К ним относятся принципы территориальной целостности, обороны государства, верховенства законов государства, единства его судебной системы. В силу указанных обстоятельств в праве находит свое выражение не сам суверенитет как признак государства, а правовые средства обеспечения его стабильности. Что касается форм суверенитета, в частности народного суверенитета, то они являются изменчивыми в зависимости от особенностей развития того или иного государства, и их смена опосредуется сменой политико-правовых идей и оценок в обществе, самые важные из которых отражаются в законодательстве в виде правовых норм-принципов, при этом их практическая реализация может совпадать или не совпадать с содержанием данных норм, что во многом зависит от имеющихся правовых гарантий должной реализации установленных форм суверенитета. Многие из числа этих норм, такие, как осуществление власти народом непосредственно и через представителей, разделение и баланс властей, запрет на присвоение государственной власти, подчинение власти праву и т. д., закреплены в виде правовых принципов в базовых нормативно-правовых актах государств — конституциях и основных законах. Таким образом, принцип государственного суверенитета является собирательным правовым понятием, выраженным во множестве конкретных правовых принципах и нормах права, говорящих о носителе государственной власти, организации ее осуществления, а также о гарантиях установленного порядка властвования внутри государства и его внешней независимости. Мощь и эффективность государственной власти измеряются в первую очередь ее суверенитетом. Проблемы государственного суверенитета всегда находились и продолжают оставаться в центре внимания отечественных и зарубежных государствоведов, политологов и философов. Усилиями ученых и государственных деятелей на протяжении нескольких столетий была разработана теория государственного суверенитета, которая внесла неоценимый вклад в обеспечение национальной общественно-политической стабильности, международного правопорядка, позволила усовершенствовать и приблизить к населению государственные институты власти, повысить их ответственность перед обществом. Рассмотрение вопросов развития и понятия государственного суверенитета, его предметного статуса позволяет сделать следующие выводы.
1. Суверенитет юридически закреплен за каждым государством, а фактически им обладают немногие.
2. Критерием наличия суверенитета является способность государства решать любые задачи в сфере реализации внутренних и внешних функций государства и обеспечивать исполнение принятых государственно-властных решений.
3. Суверенитет не зависит от формы государства. Даже несмотря на то, что большинство современных стран провозгласило себя демократическими государствами с республиканской формой правления.
4. Суверенитет является динамичной характеристикой государства. Он может быть подорван и утрачен. В силу этого государственный суверенитет нуждается в защите. Библиографический список.
Декларация о предоставлении независимости колониальным странам и народам. Принята 14.
12.1960.
Резолюцией 1514 (XV) Генеральной Ассамблеи ООН // СПС «Консультант.
Пллюс".Конституция РФ (принята всенародным голосованием 12.
12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.
12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.
12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.
02.2014 N 2-ФКЗ).Концепция внешней политики Российской Федерации, утв. Президентом Российской Федерации 12 февр. 2013 г. N 303−18−02−2013 // СПС «Консультант.
Плюс".Авакьян С. А. Точка отсчета — народ // Российская газета. 2006. 28 окт. Авдийский В. И. Национальная экономическая безопасность в условиях глобализации // Международное публичное и частное право. 2012. N.
2.Горюнов В. В. Суверенитет и демократия — основополагающие принципы конституционного строя России // Суверенная демократия в конституционно-правовом измерении: Сб. ст. и материалов. М., 2007. С. 39. Джагарян А. А. Концепция суверенной демократии в конституционном измерении // Суверенная демократия в конституционно-правовом измерении: Сб. ст. и материалов. М., 2007.
Кузнецова Е. Суверенитет. Незыблемый и неделимый? Суверенитет государства может быть ограничен, если оно им злоупотребляет // Международная жизнь. 2004. N 7/8.Лазарев В. В., Липень С. В. Теория государства и права. М., 2004.
Лебедев В.А., Киреев В. В. Концепция суверенной демократии: парадигма, проблемы, перспективы // Конституционное и муниципальное право. 2007. N 5. Лившиц А. Починить тормоза // Известия. 2009. 23 сент. Проблемы теории государства и права / Под ред. С. С. Алексеева. М., 1979.
Мовсесян А. Эпоха двоевластия // Независимая газета. 1998. 17 марта. Румянцев О. Г., Додонов В. Н. Юридический энциклопедический словарь. М., 1996.
Сазонова К. Л. Миротворческая доктрина ООН и проблема применения силы в международном праве // Международное публичное и частное право. 2011. N 6. Симонишвили Л. Р. Проблемы понимания «суверенитета государства» в современных условиях // Международное публичное и частное право. 2014. N 1. Смирнов С. В. К вопросу о понятии и содержании категории «суверенитет» в современной теории государства и права // Правовое государство: теория и практика.
2009. N 3. Соколов М. Суверенитет и свобода // Pro суверенную демократию: Сб. ст. М., 2007.
Тихомиров Ю. А. Суверенитет в условиях глобализации // Суверенная демократия в конституционно-правовом измерении: Сб. ст. и материалов. М., 2007.
Фитуни Л. Л. Роль теневого международного движения в условиях глобализации // Восток. 2000. N 3. Чиркин В. Е. Государствоведение. М., 2012.
Эбзеев Б. С. Личность и государство в России: взаимная ответственность и конституционные обязанности. М., 2011.
