Мы видим торжествоинферально-мистического начала, с неотвратимым хроматическим движением вниз, приводящем к вдалбливающим нотам. Злопобеждает добро, а смерть — жизнь. Кульминация «Колоколов» у Рахманинова"нехорошая". Кода: широкий взлет вверх и постепенный спад (успокоение). Семантика коды Колоколов обозначаема: вечность, бессмертие, вечный круговорот жизней-смертей и т. п. Постепенные нисходящие мелодическое движение на органном пункте соотносятся с кодами из Этюд-картины ми-бемоль минор (соч. 39) и Соль-бемоль мажорной прелюдии. Таким образом, Рахманинов был убежденным традиционалистом. У русских композиторов он заимствует идею соборности, православия, ведь колокол значимый инструмент только в православной культуре. Зарубежные композиторы также используют колокольный звон, но в отличие от русского народа для зарубежных композиторов звук колокола не олицетворяет родину, народ и культуру. Однако, у Рихарда Вагнера колокола звучат в драме-мистерии «Парсифаль». Темаостинато в колокола звучит иногда в одиночку, иногда в унисон с бас-инструментами.Свет падает только сверху: от купола — все громче звон колоколов.
Парсифаля.Звук колоколов раздается несколько раз. Раздаются постепенно нарастающие и долго выдерживаемые звуки тромбонов; отдаленно приближающиеся колокольные звоны. Колокольный перезвон нарастает. Колокола сопровождают рыцарей. В этой драме сближаются философские и религиозные идеи.
Причем, христианские идеи переплетаются с буддистскими. Для выражения христианства Вагнер прибегает к колокольному звону. Апология христианства связана с идеей нравственного самосовершенствования человека, познавшего высшую мудрость через христианское сострадание. Сцены «Персифаля» поражают яркостью и насыщенностью музыкальных образов, богатством оркестрового колорита и гармоничностью мелодического звучания. Рахманинов в Опусе 32 № 10 медленной музыкой передает красоту, наслаждение, гармонию, утверждение жизни, но в то же время грусть. Яркие краски переданы с помощью переливов и контрастов: звук затихает и раздается вновь с силой. Мягкость и гармоничность использовал и А. Вивальди во «Временах года». Интересно сравнить произведение С. Рахманинова с произведением Клода Дебюсси «Затонувший собор». Оба композитора используют одинаковые композиторские приемы, превосходно создавая образно-звуковую характеристику.
Их интересует каждое мгновение, они «схватывают впечатления. Их произведения полны изменчивости. В прелюдиях проявляются фиксирование мимолетных впечатлений от действительности, передача внешнего впечатления, этюдность и картинность, фиксируются различные состояний природы и т. д.Фортепьянная музыка Дебюсси очень красива, интересна и разнообразна, как и музыка Рахманинова. Он варьирует фактуру изложения темы и её оркестровки. &# 160; Композитор широко использовал разнообразные последовательности септаккордов и нонаккордов, сочетание хроматики с диатоникой, у него ярко выраженная колористическая направленность, тончайшие нюансы. В этом он схож с Рахманиновым, музыка которого полна различных переливов (опус 32 № 10). Нельзя не отметить схожесть фактуры, звучания, музыкального развития и композиторских приемов произведения С.
Рахманинова «Колокола» и Малера Симфония № 4. У Малера используются 4 флейты, 2 флейты-пикколо, 3 гобоя, английский рожок, 3 кларнета, кларнет-пикколо, бас-кларнет, 3 фагота, контрафагот, 4 валторны, 3 трубы, литавры, треугольник, бубенцы, тарелки, большой барабан, тамтам, колокольчики, арфа, сопрано-соло, струнная группа, в том числе контрабасы пятиструнные. &# 160;Композитор передает утреннее звучание колоколов, которые прерываются краткими оркестровыми интерлюдиямис низкими тонами колоколов. Первая часть симфонии открывается холодным бряцанием бубенцов, короткими форшлагами флейт. Музыка размеренная, механичная, даже мертвенная. Как и у Рахманинова звучат приплясывающие интонации народного характера. На всем протяжении части сохраняется мерное движение восьмыми.
Виден конфликт с патриархально-простодушной, стилизованной музыкой, что подчеркивает ее невсамделишность. Далее, как у Рахманинова, музыка становится тревожной. Вторая часть, скерцо — картина чуждого, тупого и равнодушного внешнего мира. Веселье, беззаботность кажутся ненастоящими. Средний раздел скерцо — высказывание от души — задумчивое, грустное пение.
Рахманинов тоже избегает веселья во второй части. Третья часть — лирико-драматический центр симфонии. Крайние разделы ее скованы остинатным движением баса. Размеренность, обычно не свойственная медленным частям малеровских симфоний, придает музыке черты сдержанной скорби. Постепенно нагнетается напряжение.
Взрыв отчаяния прорезает тишину. Финал — детская песенка о небесных радостях. Все затихает в мерных ходах арфы. Следует заметить, что у Рахманинова тоже финал пессимистичен. Таким образом, зарубежные композиторы используют колокола для передачи сиюминутности впечатлений, красоты и гармонии природы, ее разнообразия. Колокольное звучание прекрасно передает сиюминутность и изменчивость настроения.
Однако зарубежные авторы не считали звон колоколов символом России, а для Рахманинова это было важным. У Рахманинова колокольные звоны различны. В концепции композитора колокольный звон связан с жизнью, которая изменчива, поэтому у композитора хроматикасочетается с диатоникой, ярко выражен колорит. В целом, следует отметить, что у Рахманинова чаще встречаются печальные звоны колоколов, минорная музыка, тревога и печаль, что связано с его эмиграцией, потерей родины, напряжением, царящим в мире накануне мировых войн. На Рахманинова оказали влияние как зарубежные, так и отечественные композиторы, но все же он остается верен идеалам русских композиторов ХIХ века, передает идею соборности Руси, хотя и без героического пафоса и величия.
Заключение
.
Известный пианист Иосиф Гофман писал: «Рахманинов состоял из стали и золота. Сталь — в его руках, золото — в его сердце. Русский гений — наша гордость». Работа была посвящена исследованию произведения С. В. Рахманинова «Колокола». В исследовании решены следующие задачи:
дан обзор библиографии по теме исследования, — проведен сравнительный анализ поэмы Рахманинова «Колокола» и произведений других композиторов, в которых присутствует колокольный звон. Полученные результаты исследования позволяют придти к следующим выводам. В отечественном музыковедении существует многочисленный ряд работ, посвященный С. В. Рахманинову и его творчеству. Если в советские годы критики не могли дать полноценной оценки творчества композитора из-за политической подоплеки (советское правительство не простило композитору эмиграцию), то в 1990;х годах появился ряд работ, положительно оценивающих и ранний, и поздний период творчества Рахманинова. Интерес к творчеству Рахманинова не ослабевает и сегодня, однако складывается впечатление, что критики и музыковеды не могут избавиться от стереотипного взгляда на композитора как последнего осколка классической музыки ХIХ века. Творчество Рахманинова часто рассматривают как консервативное, а также часто упоминают, что он работал в угоду широкой публики, от чего творчество страдало. Думаем, что творчество композитора намного многограннее. Поэму Рахманинова «Колокола» критики по праву называют лучшим произведением композитора. В нем Рахманинов воссоздал русскую культуру — колокольный звон на протяжении поэмы звучит по-разному, показывая все грани человеческой жизни от счастья до трагизма.
На композитора оказали огромное влияние предшественники: зарубежные композиторы Дж. Верди, Г. Берлиоз, А. Дворжак, но в большей степени русские композиторы — А. П. Бородин, М. П. Мусоргский, Н.А. Римский-Корсаков, П. И. Чайковский.
В свою очередь произведение «Колокола» Рахманинова повлияло на И. Ф. Стравинского, С. И. Танеева и др. Композиторы сумели воплотить разный колокольный звон в своих произведениях от тихих колокольчиков до неистового набата, но общее было в том, что они очень любили колокольный звон и считали звон колоколов целительным для русской души. Список использованной литературы.
Антипов В. И. К истории нотного архива С. В. Рахманинова // Русские музыкальные архивы за рубежом. Зарубежные музыкальные архивы в России: материалы межд.
конф.: Сб. ст. Вып. 4.
/ Сост. И. В. Брежнева, Г. М. Малинина. -.
М.: РИО МГК, 2008. — С. 96−112.Апетян 3. А. Проблемы литературного наследия С.
В. Рахманинова: Автореф. дисс. доктора искусствоведения /&# 160;ВНИИ Искусствознания. — М., 1986. — 46 с. Асафьев Б. В.
С. В. Рахманинов. — М.; Л.: Искусство, 1945.
— 27с. Беляев В. С. В. Рахманинов: характеристика его творческой деятельности и очерк его жизни. — М.: Худож. печать,.
1924. — 30 с. Бершадская Т. С. О гармонии Рахманинова // Русская музыка на рубеже XX века: Ст., сообщения, публикации / Общ.ред. М. К. Михайлов, Е. М.
Орлова. — М.; Л.: Музыка, 1966. — С. 149−174.Благовещенская Л. Д. Колокола. История и современность. М.: Наука, 1985.
— 185 с. Брянцева В. Н. С. В.
Рахманинов. — М.: Сов. композитор, 1976. — 644 с. Бугославский С. С. В. Рахманинов (К 50-летию со дня рождения) // Зрелища. 1923.
№ 40. С. 9. Воспоминания о Рахманинове в 2-х тт.
/ ред. сост. 3. А. Апетян. — М., 1957.
Зверева С. Г. Рахманинов и современники. Зарубежные архивные находки // Новое о Рахманинове: Сб. ст. / Ред.-сост. И.
А. Медведева. — М.: Дека-ВС, 2006.
— С. 13−32.Кандинский А. И. &# 171;Всенощное бдение" Рахманинова и русское искусство рубежа веков // Алексей Иванович Кандинский: Воспоминания. Статьи.
Материалы: Сб. ст. / Отв. ред. Е. Г. Сорокина.
— М.: Прогресс-Традиция, 2005. — С. 148−181.Кандинский А. И. Из истории русского симфонизма конца XIXначала XX века // Из истории русской и советской музыки / Ред.-сост.
А. И. Кандинский. — М.: Музыка, 1971. — С.
3−28.Кандинский А. И. О симфонизме Рахманинова // Советская музыка. — 1973. — № 4. -.
С. 83−93.Кандинский А. И. Симфонизм Рахманинова и его поэма «Колокола» // Советская музыка. —.
1973. — № 6. —.
С. 88−98.Каратыгин В. Г. Чайковский и Рахманинов //Жизнь искусства. 1923. № 40. С. 10−11.Келдыш Ю. В.
Рахманинов и его время. — М.: Музыка, 1973. — 432 с. Ляхович А. В.
Символика в поздних произведениях Рахманинова: монография / А. В. Ляхович; Музей-усадьба С. В. Рахманинова «Ива-новка». — Тамбов: Издательство Першина Р. В., 2013. — 184 с. Немкова О. В. С. Н. Танеев «По прочтении псалма», С. В. Рахманинов «Колокола»: на изломе эпохи // Материалы конференции: Тамбовский государственный музыкально-педагогический институт им.
С.В. Рахманинова. — 2006. — С.
3−7.Новое о Рахманинове: Сб. ст. / Ред.-сост. И. А. Медведева. -.
М.: Дека-ВС, 2006. — 200 с. Орлова Е. М. С. В. Рахманинов // Очерки о русских композиторах XIX начала XX века.
— М.: Музыка, 1982. — С. 162−178.Паисов Ю. И. Жизнестойкость романтического миросозерцания Рахманинова // Русская музыка и XX век: Русское музыкальное искусство в истории художественной культуры XX века / Ред.-сост М. Г. Арановский.
— М.: ГИИ, 1997. — С. 91−122.Петровская Ю. С. Колокола — вестники судьбы в музыке C.B. Рахманинова Текст. /.
Ю. С. Петровская // С. В. Рахманинов и Тамбовский край в аспекте развития региональной культуры. Тамбов, 2006.
— С. 14−18.Рахманинов: «Колокола» / ред. Н. Енукидзе. М., 2008.
Серия: История одного шедевра. — 26 с. С. В. Рахманинов / Под ред. А. И. Кандинского. — М.: Музыка, 1988. — С. 99−101. Сергей Рахманинов: история и современность: Сб. ст. /.
Ред.-сост. А. М. Цукер, Н. В. Бекетова.
— Ростов-на-Дону: Ростовская государственная консерватории им. С. В. Рахманинова, 2006. -.
488 с. Скафтымова Л. О Dies Irae у Рахманинова // С. В. Рахманинов. К 120-летию со дня рождения (1873−1993). — М.:
1995. — С. 24. Скафтымова Л. А. Вокально-симфоническое творчество С.
В. Рахманинова и русская кантата начала XX века. Изд. 2-е. — СПб.: Изд-во Политехи, ун-та, 2009. -.
254 с. Скафтымова Л. А. Новые тенденции в освещении творчества Рахманинова // Грань веков: Рахманинов и его современники: Сб. ст. / Ред.-сост. Т.
А. Хопрова, Л. А. Скафтымова. — СПб.: Сударыня, 2003. -.
С. 10−18.Соколова О. И. Хоровые и вокально-симфонические произведения Рахманинова. Государс. музыкальное изд-во. — М., 1963. — 180 с. Стрельников Н. С.
В. Рахманинов (К пятидесятилетию со дня рождения) // Жизнь искусства. 1923. № 13. С. 5−6.Тропп В. М. Рахманиновские изыскания // Хитрук А. Ф.
Одиннадцать взглядов на фортепианное искусство. — М.: Классика-ХХ1, 2007. — С. 280−288.Приложение.
Э. По «Колокола» (перевод К. Бальмонта)(в сокращении) IСлышишь, сани мчатся в ряд, Мчатся в ряд! Колокольчики звенят, Серебристым легким звоном слух наш сладостно томят, Этим пеньем и гуденьем о забвеньи говорят. О, как звонко, звонко, звонко, Точно звучный смех ребенка, В ясном воздухе ночном.
Говорят они о том, Что за днями заблужденья.
Наступает возрожденье, Что волшебно наслажденье-наслажденье нежным сном. IIСлышишь к свадьбе звон святой, Золотой! Сколько нежного блаженства в этой песне молодой! Сквозь спокойный воздух ночи.
Словно смотрят чьи-то очи.
И блестят, Из волны певучих звуков на луну они глядят. IIIСлышишь, воющий набат, Точно стонет медный ад! Эти звуки, в дикой муке, сказку ужасов твердят. Точно молят им помочь, Крик кидают прямо в ночь, Прямо в уши темной ночи.
Каждый звук, То длиннее, то короче, Выкликает свой испуг,-И испуг их так велик, Так безумен каждый крик, Что разорванные звоны, неспособные звучать, Могут только биться, виться, и кричать, кричать, кричать… IVПохоронный слышен звон, Долгий звон! Горькой скорби слышны звуки, горькой жизни кончен сон. Звук железный возвещает о печали похорон! И невольно мы дрожим, От забав своих спешим.
И рыдаем, вспоминаем, что и мы глаза смежим…
