Политический кризис накануне Второй Мировой войны

В третьей был убран последний абзац, в котором отмечалось, что «договаривающиеся державы убеждены в том, что заключением настоящего договора они смогут внести последующий вклад в дело сохранения мира для их народов и всего человечества». В новом проекте подобная маскировка агрессивной сущности договора, видимо, была сочтена излишней. Примечательно, что было включено обязательство немедленно рассмотреть мероприятия в случае вступления в войну одной из сторон. Содержание дополнительного секретного протокола в основном было сохранено, но он приобрел более обязательный характер по сравнению с предыдущим[2,17].

Итальянская сторона была всерьез обеспокоена тем, что германское руководство на словах признавало Средиземноморье, Балканы и Юго-Восточную Европу итальянской сферой влияния, а на деле стремительно продвигало свои интересы в эти регионы. В первой половине октября состоялась поездка германского министра экономики В. Функа в Болгарию, Югославию и Турцию. Итальянские дипломатические миссии в этих странах внимательно следили за этим визитом. Мимо их внимания не ушло заявление Функа о том, что при участии этих стран Германия выстраивает «разновидность балканской оси, простирающейся до Северного моря». Особенно впечатляющими оказались германские торговые, экономические и инвестиционные предложения этим странам. Германский министр не скрывал намерения его страны установить полный контроль над судоходством на Дунае.

Итальянская сторона пыталась противопоставить германскому проникновению созданием блока государств, включающего Италию, Венгрию и Варшаву. В связи с этим она поддерживала польское и венгерское руководство в их намерении достичь общей польско-венгерской границы за счет аннексии чехословацкой территории.

В процессе обмена мнениями между Римом и Берлином было достигнуто соглашение о проведении 2 ноября в Вене арбитража с целью удовлетворения территориальных претензий Венгрии к Чехословакии. Состоявшийся 2 ноября 1938 г. под эгидой Германии и Италии первый Венский арбитраж предписывал передать Венгрии южные районы Словакии и Закарпатской Украины. Однако из-за противодействия Германии не были удовлетворены польские и венгерские планы установления общей границы. Под нажимом Берлина итальянское руководство было вынуждено отказать Венгрии в политической и военной поддержке ее попыток силой добиться поставленных целей[16].

1 ноября 1938 г. британский парламент начал дебаты по англо-итальянскому соглашению. А спустя три дня посол Гранди информировал Чиано о готовности британской стороны ввести соглашение в силу 15 или 16 ноября.

Подготовленный 10 ноября британским кабинетом для внутреннего пользования политический меморандум о положении в Центральной и Юго-Восточной Европе свидетельствовал о том, что в правящих кругах Великобритании не строили иллюзий относительно возможной внешнеполитической переориентации Италии. С ратификацией соглашения в Лондоне связывали надежды на восстановление традиционной дружбы между двумя странами. Великобритания могла предложить Италии безопасность ее коммуникаций с заморскими странами. Германия же могла оказать содействие итальянским устремлениям в расширении границ ее империи в Северной Африке в районе от Средиземного моря до Индийского океана, причем преимущественно за счет Британской империи. Авторы меморандума считали, что склонность Муссолини и других фашистских руководителей к авантюризму могла подтолкнуть их на агрессивные действия.

В меморандуме рассматривался вариант обострения итало-германского соперничества в Юго-Восточной Европе. В связи с этим отмечалось, что экономическое положение Италии может подтолкнуть ее в сторону Запада. Однако извлечь из этого какие-либо преимущества для Великобритании авторы меморандума не предполагали. Они бесстрастно констатировали, что «при нынешнем положении дел отсутствуют перспективы инвестиций западных держав в Италию».

В меморандуме предусматривалась также возможность достижения соглашения между Германией и Италией о разграничении сфер влияния в Юго-Восточной Европе, что должно было означать, что Германия нацеливает свою экспансию в направлении Украины.

Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод о том, что англо-итальянское соглашение от 16 апреля 1938 г. имело цели, не выходящие за достижение общего соглашения между Германией, Италией, Англией и Францией. Примечательно, что ратификация соглашения состоялась 16 ноября того же года, т. е. после мюнхенской конференции, в период между подписанием англо-германской декларации 30 сентября и франко-германской 6 декабря, когда дипломатии Великобритании и Франции, казалось бы, удалось достичь договоренности с фашистскими государствами[13].

На повестке дня оставалось достижение франко-итальянского соглашения. Однако итальянское руководство настаивало на территориальных уступках со стороны Франции. Чиано писал по этому поводу послу в Лондоне о «фундаментальных пунктах нашей внешней политики в отношении Франции: Тунис, Джибути и Суэцкий канал».

Мюнхенский курс западных держав в отношении Германии и Италии на деле не умиротворял, а еще более разжигал экспансионистские устремления руководителей этих государств, нейтрализовывал усилия советского руководства и дезориентировал правящие круги стран Восточной и Юго-Восточной Европы в вопросах региональной безопасности.

Что касается советской внешней политики, то донесения итальянской дипломатической миссии в Москве не подтверждают выводы некоторых исследователей, в частности Д. Г. Наджафова, о том, что советское руководство после Мюнхена настроилось на сближение с нацистской Германией.

Донесение итальянского посла в Москве от 15 ноября свидетельствует, что советское руководство имело точную информацию о подготовке тройственного военного союза между Италией, Германией и Японией, и его антисоветская направленность не вызывала никаких сомнений. В связи с этим посол в Москве А. Россо обращал внимание на ряд антигерманских шагов советского руководства, направленных в том числе на смягчение позиции Москвы в отношении Польши, о чем говорилось выше, и на сигналы Турции на улучшение отношений с ней [16].

В конце 1938 г. новое развитие получили переговоры между Германией, Италией и Японией о тройственном военном союзе. 10 ноября было подписано германско-японское соглашение об обмене военной информацией. 30 ноября начальник штаба верховного главнокомандования вооруженными силами Германии В. Кейтель передал Риббентропу меморандум с изложением платформы генерального штаба на переговорах с итальянской стороной. Основной принцип переговоров был сформулирован следующим образом: «Никакого общего локального ведения военных операций под единым командованием, установление задач и определение частных театров войны для каждого государства, на которых стороны будут действовать независимо».

В разделе «Военно-политическая основа переговоров» указывалось, что в предстоящей войне Германии и Италии против Франции и Великобритании надо вывести из войны в первую очередь Францию. Тогда Великобритания потеряет собственные базы для продолжения войны на континенте и окажется в одиночестве перед объединенным потенциалом фашистских государств .

Предполагаемые в меморандуме условия для начала военных действий были следующие: строгий нейтралитет Швейцарии, Бельгии и Голландии, благожелательный нейтралитет Венгрии и Испании, неясные позиции Балканских стран и Польши, враждебное отношение к странам оси Советской России. Локальные театры военных действий распределялись между Германией и Италией следующим образом. Первая концентрирует все сухопутные, военно-морские и воздушные силы на Западном фронте. На суше начнется германское наступление против Франции. В это время германский военно-морской флот будет вести действия против британских и французских морских коммуникаций в Северном море и Атлантическом океане. Военно-воздушный флот поддержит действия на море и на суше.

За Италией закреплялись, главным образом, театры военных действий на Средиземном море и в Северной Африке. Италия должна была также способствовать сохранению нейтралитета Балканских стран, являвшихся главной базой снабжения фашистских государств. Лишь в случае возникновения угрозы для Германии на Восточном фронте планировались совместные действия Италии и Венгрии против Польши. Италии предоставлялась возможность оккупации Балеарских островов в Средиземном море, чтобы воспрепятствовать переброске французских сил на материк. Намечался захват Корсики, военные действия во французской Северной Африке, поддержка повстанческого движения в Марокко, действия против британских коммуникаций и военных сил на море и в воздухе, создание угрозы британскому влиянию в Египте, Палестине и на Ближнем Востоке, выведение из строя британской базы на Гибралтаре. На западе итальянцы должны были сковать на своей границе максимально возможное число французских войск.

В заключительную часть меморандума были внесены вопросы, которые вермахт рассчитывал обсудить с итальянцами в первую очередь: участие Италии во всех «оборонительных» (активных и пассивных) мероприятиях Германии, обмен информацией между различными службами вооруженных сил, взаимопомощь в обеспечении сырьем и производстве вооружений, сотрудничество в области коммуникаций. В сущности, эта концепция не исключала возможности создания единого командного союзного органа в целях согласования стратегических директив, а также оказания содействия союзнику на его театре военных действий.

В середине декабря 1938 г. инспектор итальянской артиллерии У. Фаутилли обсудил с немецкими коллегами формы сотрудничества двух армий в военно-технической области. Было достигнуто решение осуществлять тесные контакты между родами войск. В декабре состоялась поездка германского министра хозяйства В. Функа в Италию с целью обсудить вопросы организации экономического сотрудничества между Италией и Германией в условиях военных действий[13].

Параллельно в Риме было продолжено обсуждение планов, связанных с обеспечением безопасности коммуникаций с Северной Африкой на случай войны. В качестве рабочей гипотезы рассматривалось ведение военных действий Италией и Германией против коалиции стран — Великобритании, Франции, СССР, Египта, Турции и Греции. Гарантией успешного развития событий считалось овладение Мальтой, важным стратегическим пунктом Великобритании в Средиземном море. Из-за разногласий в итальянском военном руководстве окончательных решений принято не было.

15 декабря Муссолини назвал японскому послу приемлемую дату подписания тройственного военного союза — вторая половина января или февраль 1939 г. 4 января посол Аттолико вручил Риббентропу письмо, написанное Чиано по поручению главы фашистского правительства. В письме предлагалось заключить военный союз в конце января и обсудить вопрос о включении в орбиту фашистской оси Югославии, Венгрии и Румынии.

Рассмотрим тревожную неопределенность, сформировавшуюся в политике к началу 1939 года.

Наступление 1939 г. не внесло ясности в сценарий международной политической игры. Мюнхенская политика западных держав не оставляла шансов проектам коллективной безопасности против агрессоров, оставались неясными дальнейшие планы руководства нацистской Германии, не складывался консорциум четырех организаторов мюнхенского сговора, буксовало заключение тройственного военно-политического союза.

6 января итальянская сторона получила новый проект тройственного договора с некоторыми модификациями по сравнению с проектом, который обсуждался во время визита Риббентропа 27−29 октября 1938 г. в Италию. В преамбуле отмечалось «возрастание угрозы со стороны Коминтерна в Европе и Азии». Статьи проекта были ориентированы на согласованные действия трех держав в случае эскалации угрозы внешнего врага. Секретный протокол предусматривал создание нескольких комиссий для координации действий и организации политической, экономической и военной помощи, согласования информационной войны. Документ выглядел крайне беззубым и не содержал даже намека на разграничение сфер влияния.

В преддверии намеченного на начало января 1939 г. визита Чемберлена в Рим Муссолини через свой «секретный канал» направил ему три документа, в которых конкретизировал итальянские притязания. Речь шла о британском посредничестве в итало-французском споре из-за Туниса, Ниццы и Корсики, о расширении прав итальянской общины на Мальте, об англо-итальянском торговом сотрудничестве, о поддержке итальянских амбиций на Балканах, о британской финансовой и экономической помощи в освоении ресурсов Эфиопии .

С целью прояснения перспектив мюнхенского курса и дальнейших намерений Гитлера Чемберлен нанес визит в Рим. С 11 по 13 января 1939 г. он провел переговоры с Муссолини. Линия поведения британской делегации на переговорах в Риме была разработана с учетом того, что Италия является членом фашистской оси и посягать на этот статус Италии Чемберлен не собирался. В портфеле британского премьерминистра были заготовлены предложения относительно некоторых уступок Италии, преимущественно за счет третьих стран. Кроме того, важной, если не главной, целью переговоров являлось выяснение через Муссолини дальнейших намерений Гитлера.

К последней теме Чемберлен возвращался неоднократно во время переговоров с Муссолини. Он ставил вопрос напрямую: намеревается ли Гитлер сделать новый шаг агрессии в направлении Прикарпатской Украины или двинуться на Запад? При этом он подчеркнул, что любые из вышеназванных действий могут иметь локальный характер. Однако наибольшее беспокойство у него вызывало отсутствие представлений об истинных германских намерениях. Несмотря на устойчивое желание британской стороны улучшать отношения с Берлином, — подчеркивал Чемберлен, — он не может, к сожалению, отметить никаких признаков дружеской взаимности или сигналов к началу переговоров со стороны Германии".

Переговоры отразили стремление обоих государств следовать мюнхенским курсом, но они не ответили на главный вопрос визита Чемберлена — о ближайших планах Гитлера[11,16,24].

Основные направления итальянской внешней политики на 1939 г. были сформулированы главой правительства Муссолини в письменном докладе, направленном 5 февраля в высший политический орган фашистского государства — Большой фашистский совет. В нем были сформулированы краткие, средние и долгосрочные ориентиры фашистской внешней политики. Основной итальянской проблемой Муссолини назвал «отсутствие свободного выхода к океанам». Он подтвердил итальянские притязания на Тунис, Джибути, Суэцкий канал, Корсику. В качестве возможного развития событий Муссолини не исключал войну с Францией, но предполагал, что она приобретет характер исключительно военно-воздушных и военно-морских сражений. Наиболее предпочтительным временем для вступления в войну он называл 1941;1942 гг., когда Италия завершит перевооружение. На достижение этих целей, по его мнению, и должна быть направлена политика оси Рим — Берлин, а в качестве ближайшей задачи он определил захват Албании.

Поступавшие из Парижа сигналы свидетельствовали о готовности французского руководства продолжить переговоры с Римом ценою удовлетворения частичных итальянских территориальных требований. Итальянский посол в Париже сигнализировал в Рим, что во французских официальных кругах циркулируют предложения об уступках итальянцам, в частности, о предоставлении Джибути статуса porto franco (свободного порта), уступки Италии железной дороги или даже установления итальянского контроля над нею, предоставление итальянцам в Тунисе статуса на основе Конвенции 1896 г.

Итальянские военные действия против Албании проходили в крайне неблагоприятной для Рима международной обстановке. Только что нацистская Германия расчленила Чехословакию, в Испании победу одержали франкисты. 8 апреля Испания присоединилась к Антикоминтерновскому пакту, что привело к изменению военно-политического баланса сил в Средиземноморье. Попытки фашистского руководства Италии представить в Лондоне и Париже албанскую акцию как противодействие германскому экспансионизму не произвели большого впечатления в Лондоне и Париже, где, напротив, доминировало мнение, что речь идет о согласованных с Берлином действиях по расширению итальянского «жизненного пространства». Напротив, как доносили итальянские дипломаты, в Лондоне и Париже распространялось убеждение, что действия Рима продиктованы логикой достижения «жизненного пространства» и имеют конечной целью установление контроля над Балканами со стороны держав оси.

Британское руководство признавало наличие особых итальянских интересов в Албании, однако напоминало, что нарушение суверенитета этой страны вступило в противоречие с англо-итальянским соглашением 1938 г. 13 апреля Чемберлен сделал заявление в Палате общин о предоставлении гарантий поддержания суверенитета и территориальной целостности Румынии и Греции. За этим последовало аналогичное заявление французского правительства[13,22,23].

21 апреля британский посол лорд Перт в связи с завершением своей миссии в Риме был принят Муссолини и вручил ему ноту британского правительства, в которой говорилось, что британское правительство намерено «оказывать сопротивление агрессии в особых случаях, однако это не означает, что оно имеет какое-либо желание осуществлять окружение или угрозу Италии или Германии». Одновременно британская сторона обратилась с просьбой, чтобы при вручении верительных грамот новым послом П. Лорейном не упоминался новый дополнительный титул короля как короля Албании. Итальянская сторона удовлетворила эту просьбу.

Итальянская агрессия на Балканах спровоцировала отказ Турции от многолетнего нейтралитета и вызвала подписание 12 мая англо-турецкой декларации о взаимной помощи. В промежутке между этими событиями стало заключение германско-румынского экономического соглашения, фактически поставившего румынскую экономику под германский контроль. В Лондоне приходили к выводу, что действия против Албании являются первой фазой более широкого плана экспансии стран «оси» с целью установления их полного господства на Балканах. Донесения итальянских дипломатов из Афин и Анкары подтверждали растущую озабоченность в этих странах. Целью британского руководства стало закрыть итальянское, а, возможно, и совместное итало-германское продвижение в направлении Восточного Средиземноморья.

Донесения итальянских дипломатов убеждают в выводах о разрушительном воздействии мюнхенского курса западных держав на неустойчивую систему внешнеполитических балансов и региональной безопасности в Европе. Мюнхенская политика правящих кругов Великобритании и Франции разрушила сами основы Версальской системы европейской безопасности, стимулировала рост ревизионистских требований, ускорила формирование агрессивных военных союзов.

Заключение

Подводя итог, можно констатировать следующее. Мюнхенский курс нанес сокрушительный удар по основам европейской безопасности — системе региональных союзов малых европейских государств, которая основывалась на гарантиях западных держав. Первый Венский арбитраж 1938 г. показал, что инициатива урегулирования спорных вопросов между малыми странами перешла к фашистским государствам.

Провозглашенная советским руководством концепция коллективной безопасности осталась утопическим проектом в предвоенные годы. Академик А. О. Чубарьян обоснованно считает, что «где-то в районе 1937 г. стало ясно — эта концепция выдыхается».

Двусторонними соглашениями с Германией правительства Великобритании и Франции попытались обезопасить свои интересы в отношениях с Германией, оставив СССР за пределами концерта четырех держав.

С конца 1938 г. усилилось германское давление на малые страны Восточной и Юго-Восточной Европы, ранее находившихся в орбите влияния западных держав. С каждым германским продвижением на Восток риски нацистской агрессии против СССР становились все более очевидными для советского руководства.

Политика умиротворения, проводимая правительствами Великобритании и Франции, оставляла все меньше шансов на возможность присоединения СССР к их планам региональной безопасности с участием Польши, Румынии, Греции и Турции, тогда как советское руководство, по донесениям итальянских дипломатов в Москве, добивалось безопасности на тот случай, если Германия двинется против СССР через Прибалтийские страны или через Финляндию. В этом случае Москва хотела бы поддержки от Англии и Франции с использованием всей их военной мощи, т. е. по сути Москва настаивала на принятии принципов коллективной безопасности с очень точными и безоговорочными обязательствами взаимной помощи между всеми заинтересованными государствами. С этим она связывала провал переговоров В. П. Потемкина в ходе его поездки 27 апреля — 5 мая 1939 г. в.

Турцию и страны Восточной Европы. Для советского руководства не были секретом и переговоры между Германией, Италией и Японией о военном союзе, который в Токио намеревались использовать, прежде всего, против СССР.

Заключение

итало-германского военного союза 22 мая 1939 г. подвело черту под мюнхенским периодом «умиротворения агрессоров». Становилось очевидным, что фашистские союзники готовятся к фронтальному военному столкновению в борьбе за мировую гегемонию.

Проявлением политики сговора с Германией было совещание представителей двух самых мощных объединений капиталистов Германии и Англии — немецкой имперской промышленной группы и федерации британской промышленности в Дюссельдорфе в феврале-марте 1939 г. Соглашение должно было подготовить широкую экономико-политическую базу для сговора Германии и Англии против СССР. В то же время в Вашингтоне уловили антиамериканские мотивы в этом соглашении.

США осудили англо-германский сговор, который мог быть использован против Соединенных Штатов. В Белом доме считали, что их интересам в наибольшей степени отвечала бы война между Германией и СССР. Война между Германией, с одной стороны, и Англией и Францией — с другой, также отвечала бы планам США, так как создавала возможность чужими руками сокрушить своего главного конкурента в Европе — Германию и добиться таким путем осуществления давно вынашиваемых планов установления мировой гегемонии. Руководители США, прежде всего президент Ф. Рузвельт, понимали, что разгром Великобритании и Франции привел бы к огромному усилению Германии, которая с помощью своего японского союзника создала бы прямую угрозу США не только в Европе, но и на Дальнем Востоке и в Латинской Америке.

Список использованной литературы Волков В. К. Некоторые аспекты предвоенного политического кризиса 1939 г. в Европе // политический кризис 1939 г. и страны центральной и юго-восточной Европы — М.: Институт Славяноведения и балканистики, 1989. С. 6−15.

Год кризиса, 1938;1939.

Документы и материалы, ТТ. 1−2. — М., 1990.

Грибан И.В. Советско-германские отношения 1939−1941 гг. в отечественной и зарубежной историографии. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук / Институт истории и археологии УрО РАН. — Екатеринбург, 2013.

Дашичев В. И. Стратегия Гитлера — путь к катастрофе, 1933 — 1945: исторические очерки, документы и материалы. Том 1, стр. 13.

Документы внешней политики России, т. XXII, книга 1, М., 1992.

Документы внешней политики СССР, ТТ. VII, VIII, XVI-XXI.

Документы и материалы кануна второй мировой войны, т. 1−2, — М., 1981.

Документы по истории Мюнхенского сговора, 1937;1939 — М., 1979.

История внешней политики СССР, т. 1. — М., 1986.

Кульков Е.Н., Ржешевский О. А. Глава 1. Истоки нового мирового конфликта — В книге: Мировые войны ХХ века. Книга 3. Вторая мировая война. Исторический очерк. Москва, «Наука», 2002.

Мельтюхов М. И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939;1941. — Москва, 2000, стр. 89−93.

Михайленко А.В., Михайленко В. И. Новые итальянские дипломатические документы о военно-политическом кризисе накануне второй мировой войны // Новая и новейшая история. 2010. № 4. С. 130−154.

Михайленко В.И. Англо-итальянское соглашение 16 апреля 1938 г. — Политика великих держав на Балканах и Ближнем Востоке в новейшее время. Свердловск, 1982.

Мягков М. Ю. От Мюнхенского соглашения до подписания советско-германского договора от 23 августа 1939 г.: предыстория вопроса // Международный кризис 1939;194] гг.: от советско-германских договоров 1939 г. до нападения Германии на СССР. Материалы международной конференции. Москва, Ъ-Л февраля 2005 г. — М., 2006.

Мягков М. Ю. От Мюнхенского соглашения до советско-германского договора от 23 августа 1939 г.: предыстория вопроса — В книге: Международный кризис 1939 — 1941 гг.: от советско-германских договоров 1939 г. до нападения Германии на СССР. Москва, 2006, стр. 58.

Наринский М. М. Международно-политический кризис кануна Второй мировой войны // Вестник МГИМО, 2009. № 4.

Наумов А. О. Дипломатическая борьба в Европе накануне Второй мировой войны. История кризиса Версальской системы. Москва, 2007.

Оглашению подлежит. СССР-Германия 1939;1941. м., 1991.

Сидоров А.Ю., Клейменова Н. Е. История международных отношений, 1918 — 1939 гг. Москва, 2006;

СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны. — М., 1971.

СССР, Восточная Европа и Вторая мировая война, 1939;1941: дискуссии, комментарии, размышления / [отв. ред. и сост. С.З. Случ]; Ин-т славяноведения РАН. — М.: Наука, 2007.

Стратанович В.Ф. предвоенный политический кризис, его истоки и уроки — Москва, 2005.

Чубарьян А. О. Мюнхенское соглашение в европейской истории предвоенного периода. — Мюнхенское соглашение 1938 г.: история и современность. — М., 2009.

Энциклопедия Второй мировой войны. Европа в огне: сентябрь 1939 — май 1940 / Пер. с англ. М. Р. Телеснина, В. Д. Тарасова. — М.: ООО ТД «Издательство Мир книги», 2007.