Исторический спор западников и славянофилов

Свои «Записки о всемирной истории» Хомяков начинает со слов: «Человек, царь и раб земной природы, признаёт в себе высшую, духовную жизнь. Он сочувствует с миром, стремится к источнику всякого события и всякой правды, возвышается до мысли о божестве и в нём находит венец всего своего существования. Темно ли, ясно ли его понятие, вечной ли истине или мимолетному призраку приносит он своё поклонение, — во всяком случае, вера составляет предел его внутреннему развитию. Из её круга он выйти уже не может, потому что вера есть высшая точка всех его помыслов, тайное условие его желаний и действий, крайняя черта его знаний. В ней его будущность, личная и общественная, в ней окончательный вывод всей полноты его существования, разумного и всемирного».

Как славянофил, Хомяков стремится к тому, чтобы обосновать славянский и русский мессианизм, причем, с разных позиций — научной, этнографической, лингвистической, религиозной и мистической. Вера и творчество свободного духа для Хомякова являются эмпирическими фактами истории, позволяющими показать преимущество славянства и России.

Пророческая проблема Востока и Запада у Хомякова является основной как в русской истории, так и в философии истории.

Н. Бердяев отмечает, что «славянофилы были бытовики, и дух бытовой проникает всю их философию истории. Поэтому нет катастрофичности в хомяковской концепции истории, нет трепета и жути перед таинственными историческими судьбами; много бытового благодушия. Философия истории Хомякова потому уже не может быть названа последовательной и выдержанной в духе религиозно-мистическом, что нет в ней катастрофического конца, нет трагической борьбы духа Христова с духом Антихристовым. Силы духа Антихристова в истории Хомяков не чувствовал: слишком уютно жилось ему в русском быте, в помещичьей усадьбе, в семье. И вся история представлялась ему окрашенной в этот бытовой, семейственный, усадебный цвет, всего же более история русская, история славянская» [1].

То есть, философия русской истории у Хомякова является достаточно благодушной и благополучной. Русский мессианизм по этой причине у Хомякова не обладает трагическим духом, связанным с проблемой свободы. По сути, Хомяков смешивает воедино мистику истории, мессианские пророчества с сугубо научными фактами и выкладками. Это и не позволяет, согласно позиции Бердяева, понять точно — представлял ли Хомяков исторический процесс как откровение или осуществление пророчеств [1].

Также следует обратить внимание на то, что Хомяковым были выдвинуты основополагающие положения методологии истории. Первое из них сводится к тому, что предмет истории — это все человечество, а ее действующие лица — отдельные человеческие общности (цивилизации, если использовать более современную терминологию). Данное утверждение является весьма актуальным для проблемы обоснования методологии истории.

Действительно, подход Хомякова к истории является плодотворным, поскольку философ говорить об единстве исторической судьбы всего человечества, обладающего общим происхождением. Хомяков неоднократно заявляет о том, что движение истории осуществляется благодаря тому, что существуют самобытные цивилизации.

Также в историософии Хомякова особое внимание уделено вопросу субъектов истории или исторического процесса.

В первую очередь, Хомяков рассматривает все точки зрения на данный вопрос. Он отмечает, что субъектами могут быть выдающиеся исторические личности, а также человеческие общности или цивилизации. Однако если признать цивилизации как субъекты истории, то перед историком возникает проблема выявления критериев их определения. Здесь может пойти речь о географическом принципе, антропогенных факторах (расовой принадлежности, социальных факторах). В свою очередь социальные факторы могут быть представлены материальными (экономическими, политическими), так и духовными (культуре и религии).

Во времена Хомякова было распространенным понимание истории как описания деятельности выдающихся личностей. Для отечественной историографии эта концепция была весьма актуальной. Однако существовал и альтернативный взгляд — а именно, речь идет о том, что решающее влияние имеют природно-климатические факторы на историю. На это указывал, в частности, Ключевский. Географический детерминизм был присущ евразийцам.

Рассматривая проблему субъектов истории, Хомяков категорически отрицает возможность провозглашения субъектами истории великих личностей, говоря, что «бессильна самая сильная личность… против логической строгости исторических начал». Затем он отмечает, что «зависимость истории от факторов природно-климатических весьма относительна и все время уменьшается» [9]. На этом основании можно сделать вывод о том, что в качестве главных деятелей истории выступают народы.

Также следует сказать о существовании трех возможных способов классификации народов — племена, государство, вера. Относительно разделения народов по государствам Хомяков говорит, что оно не может быть актуальным, так как «деление по условным границам обществ изменяется беспрестанно». Деление по племенам также не может рассматриваться как главное. На ход истории есть влияние на научно доказанного родства народов, а близости народов, которую народы всегда осознают.

В частности, здесь речь идет не только об этническом родстве, но духовной близости, культурной общности. Своеобразие культуры каждого народа основано на умственной составляющей — менталитете, который, в свою очередь, определяется такими факторами, как народный характер и вера народа. Хомяков указывает на то, что духовную близость возможно определить тем, какова общность их веры.

Понятие «вера» у Хомякова является гораздо более широким по сравнению с понятием «религии» в его традиционном понимании: одну и ту же религию разные народы понимают по-разному («не только вера создает народ, но и народ создает веру»); также философ говорит о различии между официальной и народной веры (вера может разложиться на рационализм и нигилизм верхов и суеверие и фетишизм низов; их тесный контакт — залог сохранения веры) [9].

Таким образом, в концепции Хомякова история народа определяется культурным фактором, тогда как культуры зависит от веры. Философию истории невозможно отделить от философии культуры и религиоведения (для древнейших периодов истории — изучения мифов).

Хомяковым также была представлена общая схема развития исторического процесса, в частности, им осуществляется рассмотрение доисторического периода и азиатского, античного и новоевропейского. Он указывает на то, что первобытность характеризуется единством племен, культуры и религии, Хомяков определяет ее как золотой век человечества.

В азиатский период истории отделяются от единого человечества кушитские племена (хамиты) и они расселяются в районах Эфиопии, Египта, Месопотамии и Индии. Иранцы (семиты и яфетиды), которыми была сохранена идея единства человечества, расселяются из района Арарата (является прародиной человечества) в Переднюю Азию, Иран, Бактрию. Хомяков акцентирует внимание на том, что выделение данных племен произошло не по аспекту происхождения, а веры.

Характеризуя данные племена, Хомяков постоянно стремится показать связь между народным характером, верой, культурой и занятиями. В частности, иранцы являлись мирными земледельцами, верующими в единого Бога, развивающими в первую очередь культуру словесного характера. Кушиты являлись агрессивными и воинственными завоевателями, которые поклонялись природной необходимости и вещественной силе, ими были сооружены огромные культовые и ирригационные сооружения [9].

В борьбе данных племен перевес был на стороне кушитов, так как именно ими были достигнуты большие материальные успехи и созданы сильные государства. В сфере духовной культуры из соединения элементов данных племен происходит рождение синкретизма (антропоморфизма), сочетавшего представления о свободной воле и вещественной необходимости. Распространение синкретизма означало торжество кушитства. В результате кушитство постепенно и повсеместно одерживает победу. Конец азиатского периода совпадает с тем, как пала Персидская держава Ахеменидов.

Как мы увидели, Хомяков говорить о наличии принципиальной возможности двух ориентаций в развитии народа: приоритет достижения материальных успехов и построение сильного государства и приоритет развития всех сфер культуры и образа жизни в согласии с собственной верой. Эти две ориентации являются противопоставленными.

Данная идея, по сути, является предвосхищением противопоставления таких понятий, как культура и цивилизация.

Хомяков также подчеркивает, что вся острота ситуации в том, что произошло не простое механическое разделение иранцев и кушитов, просто, кушиты, отделившись, порвали с этой традицией и ими была создана новая, принципиально отличная тенденция развития. А в случае политического и экономического соединения народы разных племен в одной многонациональной державе, невозможно добиться восстановления прежнего единства человечества. Попытки синтеза культур Хомяков рассматривает как весьма неудачные.

Соединение противоположных начал является источником противоестественной и внутренне противоречивой смеси в виде синкретизма. Хомяков считает, что данная ситуация имеет один выход — всем народам следует осознать, что нужно восстановить прежние общие иранские начала.

Деятелями античного периода истории являются западные иранцы — Греция и Рим. Их вера, по мнению Хомякова, отличается синкретизмом. Поэтому эти цивилизации Хомяковым поставлены ниже по сравнению с восточными иранцами, предками славян — троянцами, фракийцами, скифами. Особенно детально философ анализирует римскую цивилизацию. С одной стороны, Рим имел иранское наследие троянцев (сами римляне признавали себя потомками троянца Энея), с другой — пантеон и мифология Рима полностью повторяют греческие аналоги с их ярко выраженным синкретизмом. Хомяков показывает на примере Рима повреждение иранских традиций под натиском кушитства и торжество синкретизма [9].

Этот анализ ярко показывает, что отношение Хомякова к государству было достаточно сложным.

С одной стороны, государство для него является олицетворением зла. Кушитское стремление к покорению природы и установление власти над людьми Хомяков отождествляет. То есть, подчинение природной необходимости и подчинение государственной власти обладают одним источником. Государство, поскольку оно является злом, должно изживать, однако не революционным путем. Революцию, как государство, Хомяков рассматривает как порождение зла. Притеснения правящих классов порождают революционное насилие, а последнее — беззакония периода деспотизма, неизбежно сменяющего период революции.

Победа над злом осуществляется, если мы отказываемся от зла, сопротивляемся его влиянию. Это значит, что нужно морально совершенствовать общество на основе истинной веры. Для Хомякова идеал заключался в «не государственном совершенстве, а создании христианского общества». Соответственно, Хомяков резко отрицательно относится к империям, которыми у него являются неистинными, механическими формами единения, основанными на принуждении, насилии.

С другой стороны, Хомяков признает факт неизбежности государства.

Деятелями новоевропейского периода истории являются западноевропейские народы и славяне. Их противопоставление начинается с различий в народном характере: агрессивность, воинственность, аристократизм европейцев и смирение и миролюбие славян. С ними тесно связаны различия в отношении к другим народам: идея всемирной империи и римской государственности, унаследованная романо-германцами, и славянская восприимчивость к чужому. Восприимчивость к чужому как положительная характеристика означает способность понять умственный склад и культуру других народов (нечто подобное «всемирной отзывчивости русского народа» из Пушкинской речи Достоевского), что гораздо важнее для их единения, чем собирание народов разных культур в рамках огромной империи. При этом восприимчивость к чужому ни в коем случае не означает соединения собственной культуры с другими культурами и ее вырождения в противоестественный примитивный синкретизм. Благодаря своим качествам славяне оказались способными воспринять христианство в истинной форме (православие). Народы же Западной Европы исказили сущность христианства (католицизм и протестантизм) [8].

Хомяков считает, что именно Россия — это лидер славянского мира, поскольку ею была сохранена связь с общеиранскими культурными традициями. Также, как истинный славянофил, философ говорит о самобытности славянской российской культуры. Она в наименьшей мере восприняла вредные явления кушитов, синкретизм.

Однако Хомяков обращает внимание на наличие двойственности славянской натуры — она восприимчива к чужому, что может стать причиной перерождения, то есть, того же самого синкретизма.

Итак, как считает Хомяков, России предстоит выполнить поистине высокую миссию. Она призвана для того, чтобы победить кушитство, объединить человечество. Хомяков считает, что Византия, Израиль и Халифат не смогли выполнить те задачи, которые перед ними поставил исторический процесс [9].

А. Хомяковым были высказаны многие важные для славянофилов идеи. Хомяков считал, что исторический путь России самобытен, а основывается он на христианских ценностях. Как истинный славянофил, он критикует запад и западные ценности — мещанство, католицизм и протестантизм, а также защищает Россию, показывая ее мессианскую роль в историческом процессе. Хомяков считал, что России предстоит выполнить великую задачу — построить свою жизнь на христианских началах и ценностях, а также донести принципы этой высокодуховной жизни до всего человечества.

Хомяков считал, что для постижения сущности истории важно питать почтение и уважение к историческому прошлому, так как прошлое, настоящее и будущее тесно связаны друг с другом.

История человечества, по Хомякову, сводится к следующей схеме: «золотой век» — катастрофа — история — преодоление катастрофы — новый «счастливый век». Весь собственно исторический период заключен между катастрофой и ее преодолением. Историософия Хомякова носит оптимистичный характер: она выражает надежду на возвращение к «золотому веку».

Наконец, мы обратимся к учению К. С. Аксакова (1817 — 1866), наиболее ортодоксальному представителю раннего славянофильства. К. С. Аксаков также испытал влияние немецкой классической философии (Гегеля). В конце 1830-х годов после общения с Хомяковым и Киреевским, Аксаков стал одним из теоретиков славянофильства.

Аксаковым была разработана общественно-политическая теория славянофильского движения и учения о русской государственности и власти. Стоит также заметить, что Аксаков выступал против революции (революция — призрак западного мира), а также защищал самодержавие. Вместе с тем, он полагал, что следует отменить крепостное право и проводить реформы. Основой историософских взглядов Аксакова, сформировавшихся в конце 40-х годов, является ярко выраженная дихотомия Запада и Востока как Европы и России. Как полагал Аксаков, основой западных государств являются насилие и вражда, в силу чего Запад односторонне развил принудительную государственность, жестко предрешающую ход народной жизни, а в основе русского государства — свобода и мир. Российская государственность «вырастает из спокойного развития национальной жизни и национального самосознания» [3]. Аксаков полагал, что абсолютная монархия — это наилучшая форма политической власти для России, которая позволяет народу обратиться к духовно-нравственной жизни.

Заключение

.

Славянофилы волновались за судьбу России, о её будущем развитии и благополучии. Единственно, что по сравнению с западниками они придерживались иных воззрений относительно последующего прогресса нашего Отечества. Для западников основа заключалась в общности исторического пути России и Западной Европы, тогда как славянофилы полагали, что исторический путь России является самобытным, и в своей основе имеет христианские ценности и идею соборности. Славянофилами и западниками единодушно осуждались крепостное право и административно-судебный произвол, славянофилы часто указывали на то, что Россия нуждается в грамотных и последовательных реформах.

Славянофилы полагали, что Россия должно осуществить выполнение великой задачи — построения новой жизни на христианских началах и ценностях, а также донесения данных принципов высокодуховной жизни до всего человечества. Именно России необходимо показать всему миру дорогу к истинному братству и истинному единению — соборности.

Несмотря на различия в понимании исторического пути России, западники и славянофилы сходились в том, что осознавали важность реформ и преобразований. Дискуссия по поводу дальнейшего будущего России способствовала активизации общественной мысли и общественного движения в России. Эта дискуссия показала степень противоречивости тех реформ, которые проводились в России на том этапе, поскольку они не затрагивали самые глубокие проблемы.

Для русской философии особенно важно то, что западники и славянофилы предложили удивительно самобытные концепции развития исторического процесса, западной и восточной цивилизаций, предъявили различные мнения относительно того, по какому пути следует пойти России. Велик вклад славянофилов и западников в развитие философии государства и права.

Бердяев, Н. Алексей Степанович Хомяков. [Электронный ресурс] - Режим доступа:

http://www.bookol.ru/nauka_obrazovanie/filosofiya/6188/fulltext.htm.

Груздева, О. В. Идея «народной монархии» в трудах Ю. Ф. Самарина./О.В. Груздева/О.В. Груздева//Вестник МГТУ. Т. 11. № 1. 2008.

История России (Россия в мировой цивилизации)./Под ред. А. А. Радугина. — М.: Центр, 2002. — 290 с.

История философии.//А.Н. Волкова, В. С. Горнев. — М.: Изд-во Приор, 1997. — 464 с.

Лосский, О. Н. История русской философии. [Электронный ресурс] - Режим доступа:

http://www.vehi.net/nlossky/istoriya/03.html.

Новикова, Л.И., Сиземская, И. Н. Русская философия истории [Электронный ресурс]. — М., 1997. — Режим доступа:

http://sbiblio.com/biblio/archive/novikova_russksja/02.aspx.

Рудницкая, Е. Л. Чаадаев и Чернышевский: цивилизационное видение России./Е.Л. Рудницкая//Вопросы истории. — 2003.

— № 8. — С. 37−55.

Фролов, A.A. Историософия славянофильства: А. С. Хомяков, И. В. Киреевский, К. С. Аксаков. [Электронный ресурс] - Режим доступа:

http://www.intelros.ru/readroom/istoriya-filosofii/i-9−2002/15 629-istoriosofiya-slavyanofilstva-ashomyakov-ivkireevskiy-ksaksakov.html.

Хомяков, А. С. Записки о всемирной истории. [Электронный ресурс] - Режим доступа:

http://homyakov.lit-info.ru/homyakov/semiramida/primechanie.htm.

Чаадаев, П. Я. Полное собрание сочинений и избранные письма в 2-х тт. — М.: Наука, 1991.