Гражданский долг и профессиональная этика ученого

Уральский федеральный университет имени Первого Президента России Б. Н. Ельцина Институт гуманитарных наук и искусств Кафедра управления персоналом и психологии Реферат на тему:

Гражданский долг и профессиональная этика ученого

2013 г.

Содержание Введение Глава 1

1. Понятие долга

2. Этика долга И. Канта

3. Гражданский долг Глава 2

1. Понятие этики

2. Становление этики

3. Этика по Аристотелю

4. Основные проблемы этики

5. Классификация этических ценностей

6. Профессиональная этика

7. Основные принципы профессиональной этики

8. Медицинская этика Заключение Список литературы Введение Цели и задачи:

Выяснить сущность гражданского долга, понять, в чем заключается профессиональная этика, изучить своеобразие медицинской этики.

Актуальность:

В современном мире существует множество проблем связанных с профессиональной этикой и гражданским долгом. Так как перед многими врачами, учеными часто встает нелегкий нравственный выбор.

Глава 1

1.1 Понятие долга Роль сознания долга в жизни личности и общества.

Долг и личный интерес Происхождение сознания долга и его структура.

Моральное сознание включает в себя не только размышление о важных вопросах человеческого существования, но и побуждения чувствовать, мыслить и, разумеется, действовать в определенном направлении, заданном высшими моральными ценностями, нравственными нормами. Это побуждающее свойство морали особенно хорошо просматривается при обращении к такому понятию морального сознания, как долг, который, как писал И. Кант «есть необходимость совершения поступка из уважения к закону» .

Разумеется, эти поступки совершаются не по принуждению, а по доброй воле, сознательно.

В повседневном общении мы нередко говорим: долг учителя, долг руководителя, долг офицера и, наконец, долг Человека. Что под этим обычно подразумевается? Пожалуй, совокупность обязанностей, которые общество предъявляет к личности. Но моральное поведение осуществляется не автоматически. Поэтому долг необходимо включает в себя осознание своей ответственности перед другими людьми, перед обществом, перед самим собой. Иначе говоря, в долге осмысляется, переживается отношение человеческой личности к другим (ближним и дальним), к обществу, Тиру через призму высших моральных ценностей. Добродетель, писал В. Соловьев, есть «должное отношение ко всему». А должное отношение выражается, прежде всего, в том, что индивид выполняет свои обязанности наиболее оптимальным для данной ситуации образом, а не чисто формально, «для галочки». Впрочем, не только у индивида имеются обязанности перед обществом, но и у самого общества существуют обязанности перед отдельным человеком, особенно перед сиротами, больными, престарелыми, которые сами не могут защитить себя, удовлетворить свои насущные потребности.

Сознание долга играет очень важную роль в общественной жизни. При утрате или ослаблении чувства долго деградируют многие общественные отношения. Впрочем, оскудевает и духовная жизнь личности. Не случайно во все времена большим уважением пользовался Человек Долга, человек, умеющий обуздывать эгоистические устремления.

У индивида существуют не только нравственные потребности, нё только стремление делать добро, но и целый ряд других (физиологические, эстетические, религиозные, политические и др.), которые также стимулируют те или иные действия. Хорошо, когда между нравственными и другими потребностями нет серьезных противоречий. Но здесь возникает вопрос: В какой мере подобные поступки являются моральными? В какой мере в них проявляется доброта человека?

Например, продавец внимательно обслужил клиента. О чем это говорит? О его высокой моральности? Или о том, что ему это просто выгодно? Кант подобные действия называл не моральными, а легальными, т. е. в них не проявляется уважение к моральному закону, действие осуществляется не ради уважения к добру, но такие действия в то же время и не противоречат нормам нравственности. Словом, стремясь сохранить «чистоту» морального мотива, немецкий философ выводил огромное число действий из-под моральной оценки. Ведь даже любовь матери к ребенку и любовь ребенка к матери «отягощена» склонностью, даже надеждой на отдаленную или близкую выгоду. Подобный формализм не учитывал того обстоятельства, что добрые поступки, добро существуют не в чистом виде, а реализуются в самых различных видах деятельности (хозяйственной, политической и др.), где не могут не присутствовать и другие мотивы (произвести возможно больше продукта, заработать больше денег и т. д.).

Необходимо подчеркнуть, что нравственные потребности и облагораживают все другие влечения человека.

Чем же обусловлена обязательность требований долга? Ответ на этот вопрос зависит от мировоззренческих установок личности. Для верующего эта обязательность определяется волей самого Бога, а для неверующего на первый план выходит зависимость личности от общества, вне которого существовать он просто не может (не выживать, а осуществлять полноту бытия). Но на каких бы позициях мы не стояли, мы все же не можем признать, что в сознании долга аккумулировались те требования, которые общественные институты от себя или от имени Бога предъявляли к индивиду. По мере развития культуры эти требования превращались в те требования, которые индивид предъявляет к самому себе. Аналогичный процесс идет в ходе становления человеческой личности. У младенца нет, конечно, представлений о своих обязанностях. Но по мере взросления те требования, которые ему предъявляют взрослые (требования первоначально самые простейшие), становятся требованиями, которые он предъявляет к самому себе. Таким образом, у индивида и происходит становление сознания долга (соответствующие чувства, представления).

Значимость сознания долга в нравственной жизни косвенно подтверждается и тем обстоятельством, что некоторые мыслители (стоики, Кант и др.) очень многое в морали пытались переосмыслить через призму должного.

1.2 Этика долга И. Канта Согласно Канту, имеется три основных вопроса философии:

1. Что я могу знать?

2. Что я должен делать?

3. На что я смею надеяться?

На первый вопрос отвечает метафизика, на второй — мораль, на третий — религия. Задача философской этики, таким образом, не сводится к рекомендации ценностных ориентиров, а ее функцией является ответить на этот второй вопрос.

Христианская мысль исходит из принципа, что мораль вытекает из религии. В этом есть логика — делать следует то, что ведет к благой цели, на достижение которой можно надеяться. Но Кант считает, что «идти от получения благодати к добродетели, значит идти превратным путем. Стремиться от добродетели к обретению благодати — вот путь гораздо более верный».

Кант подчеркивает, что «мораль … основана на понятии о человеке свободном» и «для себя самой … мораль отнюдь не нуждается в религии». Но, отказывая морали в необходимости опоры на религиозные основания, Кант придает абсолютный характер самому моральному закону.

Эта вера в абсолютность морали выражена в его знаменитом изречении: «Две вещи наполняют душу все новым и возрастающим удивлением и благоговением, чем чаще, чем продолжительнее размышляешь о них, — звездное небо надо мной и моральный закон во мне». Таким образом, Кант возводит моральный закон на религиозный пьедестал. Он формулирует этот закон как категорический императив, т. е. повеление, которое человек обязан выполнять категорически, не взирая на особенности ситуации, в которой он находится, и не связывая с достигаемыми пользой или удобствами. Моральный закон ставится в один ряд с космическими законами и не требует, с точки зрения Канта, никаких оправданий не только пользой, но даже и религиозными принципами. Исполнение морального закона становится одновременно абсолютным и высшим благом.

Кантовская этическая система являет собой высший образец этического абсолютизма. Категорический императив есть обращенное к каждому человеку нравственное повеление, не зависящее ни от каких конкретных условий места, времени и обстоятельств так же, как фундаментальные законы физики, управляющие движением тел, не зависят от подобных условий.

Более того, Кант всячески подчеркивает, что полезность и приятность доброго дела выводит соответствующий поступок из сферы моральных оценок, ибо такой поступок совершается не по велению абсолютного долга, выраженного категорическим (т.е. не связанным ни с какими ситуационными обстоятельствами) императивом, а по чисто практическим соображениям удобства или практичности.

Следует подчеркнуть, что абсолютизм категорического императива Кант не считает нужным обосновывать религиозными соображениями. Мораль уже сама по себе является, по Канту, абсолютным нравственным законом, выражающим безусловный долг человека, который превышает все остальные человеческие обязательства. В этике Канта фактически выражены две этические интуиции: необходимость этического поведения для человека состоит в том, что нарушение категорического императива есть нарушение фундаментального закона человеческой природы, что влечет разрушение этой природы, а этическая симметрия обеспечивается не только универсальностью императива, но даже одной из 3 приводимых ниже формулировок. Потому если человек, к примеру, солгал ради спасения жизни другого человека, то он все-таки совершил тягчайшее нарушение морального закона, разрушающее всю сферу нравственного бытия. Категорический императив в этической системе Канта оказывается выше не только пользы и удовольствия, но и милосердия. Кант указывает 3 основные формулировки категорического императива. Первая из них требует «поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом», т. е. фактически поступок мог быть возведен в ранг универсального морального закона. Этим в корне отрицается возможность в акте выбора опираться на специфику конкретной ситуации. Поступок должен иметь, хотя бы в потенции, универсальную значимость. Здесь выражена очень важная идея: в этическом контексте человеческий поступок имеет значение гораздо более широкое, чем ситуация, на которую он воздействует. Поступок данного человека есть основа для поступков других людей, невольно видящих в нем образец допустимого. Тем самым мой поступок, если даже он не повредил ни мне, ни окружающим, может оказаться серьезным соблазном для других (раз кто-то уже так поступал и это не вызвало прямых дурных последствий или суждений, то так поступать допустимо).

Если любой поступок имеет универсальное значение, то вред, который я могу своим действием нанести другому, создает дополнительную возможность самому получить аналогичный вред от других, ибо я фактически превратил этот вид действия в разрешенный. Поэтому возникает вторая формулировка категорического императива в форме «золотого правила», призывающего не делать другим ничего такого, что ты сам не хотел бы претерпеть со стороны других.

Обратим внимание на то, что это правило выражено в запрещающей, а не в рекомендательной формулировке. Ведь можно было бы потребовать делать другому все то, что ты хотел бы, чтобы делали для тебя самого. Но это было бы не очень удачно, ибо я могу хотеть столько всего, сколько я не мог бы сделать другим при всем желании — их для этого вдобавок слишком много. А вот не делать другому, что тебе самому неприятно, гораздо безопасней, ибо в худшем случае риск состоит в том, что кто-то не получит желаемого. При этом можно утешить себя тем, что такое странное желание ближнего не могло прийти в твою голову. Наоборот, есть вещи, которые мы полагаем для себя благом, однако они не воспринимаются так другими. Стремясь к подвигу как безусловному благу, мы не имеем моральных оснований требовать такого же стремления от ближних. Более того, опасно ставить ближних в ситуацию, в которой единственным достойным выходом оказывается подвиг, к которому те духовно не подготовлены. Человек может страстно желать отдать себя в жертву за великую идею, но нельзя приносить в жертву других, которые к жертве не готовы. Никто из нас не желал бы превратиться в средство для выполнения чужих целей, хотя общество часто пытается к этому нас вынудить.

Не случайно третья формулировка категорического императива Канта строго запрещает рассматривать других людей как средство для достижения собственных (пусть самых высоких и общественно значимых) целей: «поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого также как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству». Человек не может, в принципе рассматриваться как инструмент для социальной деятельности, но сам есть целый мир со своими целями, которые не менее ценны, чем все остальные. Никто не имеет права управлять (манипулировать) другими как орудием ни от своего имени, ни от имени общества. Эта формулировка категорического императива фактически запрещает использовать дурные средства для достижения сколь угодно великой цели, ибо оправдать такое использование было бы равносильно оправданию дурного поступка в отношении каких-то людей той целью, ради которой он совершается. Но тем самым эти люди рассматривались бы как вспомогательное средство ради достижения некоей цели. Даже простое небрежение интересами других при деятельности, направленной на великую цель («Лес рубят — щепки летят»), есть, по сути, выражение инструментального отношения к другим людям, запрещаемого третьей формулировкой категорического императива.

В этической концепции Канта каждый поступок человека оценивается по абсолютной шкале, по его соответствию категорическому императиву. Поэтому здесь бессмысленно применять схему рассуждений типа: я сейчас нарушаю категорический императив по мелкому поводу, дабы потом его реализовать в более важном случае. Нарушение требований категорического императива есть его разрушение, несущее огромную моральную опасность. Оценка этого не зависит от того, что человек в этот момент делал: воровал яблоки в чужом саду или оставил без помощи умирающего. Все это заставляет усомниться в окончательной правоте и полноте этической системы Канта.

Надо еще подчеркнуть, что в отличие от многих других этических систем, где центр тяжести лежит в достижении определенного состояния души, которое может считаться счастливым или добродетельным, категорический императив делает акцент на конкретном действии, на оценке поступка и категории морального долга.

Этическая система Канта, вся его концепция этики содержит в себе ту существенную истину, что мораль нуждается в опоре на какие-то абсолютные принципы, стоящие выше непосредственных человеческих интересов. Ценность следования категорическому императиву не просто выше всех человеческих ценностей, непосредственно ощущаемых как благо. Категорический императив не обещает человеку никакого удовольствия от его исполнения (разве что чувство удовлетворения от исполненного трудного долга). Но этим принижается право человека на стремление получить лично им ценимое благо, поскольку стремление к такому благу лишает его действия моральной ценности.

Этика категорического императива требует бескорыстия практически нечеловеческих масштабов, фактически отказывая субъекту даже в чувстве удовлетворения от исполненного им долга.

Абсолютизм этики Канта подчеркивается утверждением, что человек имеет моральное право на поступок, только будучи уверен, что в результате не произойдет ничего дурного. Человек должен сознавать, что он поступает справедливо, только тогда его действия морально обоснованы. Этим Кант отвергает принцип пробабилизма, допускающий такие действия, относительно которых субъект только предполагает, что они могут быть справедливы. Правда, стоит заметить, что человек никогда не может быть уверен в своей способности предвидеть все последствия своих поступков. «Мягкий» пробабилизм, допускающий поступок, где риск дурных последствий не превышает нормального риска от человеческих действий, мог бы вполне отстаивать свое право на жизнь. В противном случае даже поездка на автомобиле с ребенком была бы морально не допустима, т.к. угроза автокатастрофы в ней всегда присутствует.

Предпосылкой этики Канта является свобода человека поступать. Но при этом Кант утверждает, что «свободная воля и воля, подчиненная нравственным законам, — это одно и то же». Но тут надо учитывать, что воля, подчиненная законам, не пассивна, но, наоборот, противостоит стихийному ходу вещей.

Кант подчеркивает, что «человек (даже самый худший) … не отрекается от морального закона», но привязан к мотивам чувственности. Различие между добрым и злым человеком не в том, какие мотивы действуют в том и другом, но в их субординации. Злонравие следует понимать не как убеждение в том, что следует делать зло, но скорее как извращенность сердца, не готового принимать моральный закон в качестве единственного мотива поступков. Отсюда уже видно, что Кант реалистический оптимист в своих взглядах на человеческую природу — он верит в то, что в ней укоренена моральность, но понимает, как трудно бывает человеку на нее опереться.

1.3 Гражданский долг Гражданский долг — понятие многогранное. Гражданский долг требует от нас исполнять законы и законные распоряжения власти, в том числе и в тех случаях, когда нам это невыгодно. Требует лояльности к собственному государству. Требует поддерживать чуждых нам политиков, если они избраны в соответствии с законом. В цивилизованных странах именно гражданский долг повелевает звонить на пост дорожной полиции и сообщать номер автомобиля, водитель которого только что выкинул из окна машины пустую пачку от сигарет. Причем в общеевропейском понимании гражданского долга есть один аспект, начисто отсутствующий в отечественном дискурсе. Эта грань гражданского долга и станет предметом нашего исследования. Идея гражданского долга стоит на том, что общество ответственно за власть. Для традиционно русского сознания мысль эта совершенно непостижима. Это сакральная Власть ответственна за общество. И за каждого подданного (напоить, накормить, дать работу, оборонить от особо рьяных мздоимцев и напористых инородцев), и за общество в целом. Если же дела в стране идут плохо, значит — Власть плохо исполняет свой долг. В пределе, власть не подлинная. В этой системе представлений гражданский долг есть долг подданного по отношению к Власти. Слово «гражданский» здесь не более чем заимствование из альтернативной цивилизационной парадигмы. По существу, речь идет о долге верноподданного. Понятно, что эту сущность трактуют идеологи и воспитывают властные институты. Общество ответственно за власть и за развитие ситуации в нормально демократической стране. В рамках правовой демократии существуют политические институты, традиции и практики, позволяющие обществу воздействовать на власть, корректировать ее поведение и смещать неугодных правителей. В случае авторитарного/тоталитарного дрейфа возможности воздействия сужаются и наконец схлопываются. Однако такое развитие событий не отменяет ответственности общества и не снимает с человека гражданского долга. Наоборот, тревожное развитие событий повышает ответственность каждого. В сложной и драматической обстановке каждый человек решает для себя нравственную проблему — проблему выбора форм сопротивления неправедной власти, отвечающих ситуации, собственному мировоззрению, темпераменту, семейному положению и т. д.

Идея гражданского долга предполагает в качестве высшего приоритета долг гражданина противостоять авторитарному дрейфу и бороться с тиранией, которая уничтожает демократию, лишая граждан политической субъектности. Доказательством этого служит культ тираноубийц Гармодия и Аристогитона, лежащий в основании афинской демократии и проходящий через всю европейскую историю.

Идея гражданского долга исходит из того, что каждый гражданин обязан осмысливать настоящее, прошедшее и перспективы на будущее, вырабатывая свое отношение к актуальной политике страны. Здравый смысл и чувство самосохранения, ответственность за родных и близких требуют деятельного участия каждого гражданина в делах государства. Иными словами, гражданский долг требует политической субъектности. Так понимает мир европейская демократическая традиция. Участие в политическом процессе многогранно. В лоне демократических обществ постоянно рождаются новые формы политической самореализации (вспомним об Интернете), а потому пространство политической активности не поддается исчерпывающему описанию. Это и электоральная активность, и обсуждение актуальных общественно-политических проблем, и участие в работе политических партий и общественных организаций, митинги, шествия. Всего не перечтешь. Гражданский долг требует от зрелого человека определиться в политическом пространстве. Устойчивые политические убеждения: неотъемлемая компонента личностной зрелости. Разумеется, убеждения могут меняться. Но не пять раз на дню. Политические убеждения, так же как мировоззрение, как религиозные убеждения, есть результат становления личности. Если они меняются, то в результате сложных и мучительных раздумий, когда изменяется сам человек, пересматривая краеугольные основания сложившейся картины мира.

Глава 2

2.1 Понятие этики Этика (греч. ethikб, от ethikуs — касающийся нравственности, выражающий нравственные убеждения, ethos — привычка, обыкновение, нрав), философская наука, объектом изучения которой является Мораль, нравственность как форма общественного сознания, как одна из важнейших сторон жизнедеятельности человека, специфическое явление общественно-исторической жизни. Э. выясняет место морали в системе других общественных отношений, анализирует её природу и внутреннюю структуру, изучает происхождение и историческое развитие нравственности, теоретически обосновывает ту или иную её систему.

В восточной и античной мысли Э. была вначале слита воедино с философией и правом и имела характер преимущественно практического нравоучения, преподающего телесную и психическую гигиену жизни. Афористическая форма таких нравоучений восходила к устной традиции, закреплявшей уже в позднеродовом обществе практически полезное для социального целого (общины, племени) в поведении отдельного индивида. Положения Э. выводились непосредственно из природы мироздания, всего живого, в том числе человека, что было связано с космологическим характером восточной и античной философии. Характерно, что защита одной системы морали и осуждение другой базировались на противопоставлении «вечного закона природы» «человеческим установлениям» (Лао-цзы в Древнем Китае, Гесиод в Древней Греции и др.). Даже обращение к духовному миру личности (Будда, Сократ) приводило не к выделению Э. в самостоятельную теорию, а к нравственному осмыслению философского мироучения в целом.

этика долг личность общество

2.2 Становление этики Выделение этики как особого аспекта философии связано со сделанным софистами (V в. до н. э.) открытием, что установления культуры существенно отличаются от законов природы. В отличие от природной необходимости, которая всюду одна и та же, законы, обычаи, нравы людей разнообразны и изменчивы. Появилась проблема сопоставления различных законов и нравов с целью выяснить, какие из них лучше. Выбор между установлениями культуры, различающимися у разных народов, а также меняющимися от поколения к поколению, оказался зависимым от их обоснования. Источником их оправдания оказывался разум.

Эта идея была подхвачена и развита Сократом и Платоном. http://ru.wikipedia.org/wiki/etika

2.3 Этика по Аристотелю Согласно ученику Платона Аристотелю, цель этики — не знания, а поступки. Вопрос о том, что есть благо, в этике связан с вопросом о том, как его достичь. «Тем самым этика как практическая философия была отделена от теоретической философии (метафизики)»

Исходным пунктом этики являются не принципы, а опыт общественной жизни, поэтому в ней недостижима такая же точность, какая свойственна, например, математике; истина в ней устанавливается «приблизительно и в общих чертах»

Аристотель отмечает, что действия человека целесообразны, что у каждой деятельности — своя цель, что цели образуют иерархию. По Аристотелю, следует допустить высшую, конечную цель, которая должна быть желанна ради неё самой, а не являться средством для какой-то иной цели. Именно она как благо в собственном смысле слова, или высшее благо, будет определять меру совершенства человека и социальных институтов.

Высшее благо принято называть счастьем. Для счастья нужны внешние блага и удача, но главным образом оно зависит от совершенной деятельности души — от деятельности, сообразной с добродетелью. Свойство души действовать сообразно добродетелям и составляет, согласно Аристотелю, предмет этики.

В широком значении этика у Аристотеля — наука о полисе (политическая наука), задающая основу для политики и для экономики.

2.4 Основные проблемы этики

· Проблема критериев добра и зла

· Проблема смысла жизни и назначения человека

· Проблема справедливости

· Проблема должного

2.5 Классификация этических ценностей Согласно Н. Гартману, всё разнообразие нравственных ценностей подразделяется на основные и частные. К первым, которые лежат в основе всех остальных, относятся благо и примыкающие к нему ценности благородства, полноты и чистоты. Частные ценности, или ценности-добродетели, подразделены на три группы:

· ценности античной морали — справедливость, мудрость, храбрость, самообладание; сюда же включаются аристотелевы ценности, основанные на принципе середины;

· ценности «культурного круга христианства» — любовь к ближнему; правдивость и искренность; надежда и верность; доверие и вера; скромность, смирение, дистанция; ценности внешнего обхождения;

· прочие ценности: любовь к дальнему, дарящая добродетель, личная любовь.

2.6 Профессиональная этика В настоящее время значение термина, как правило, определяется из контекста, либо оговаривается особо.

Профессиональная этика представляет собой систему моральных принципов, норм и правил поведения специалиста с учетом особенностей его профессиональной деятельности и конкретной ситуации. Профессиональная этика должна быть неотъемлемой составной частью подготовки каждого специалиста.

Содержание любой профессиональной этики складывается из общего и частного. Общие принципы профессиональной этики, базирующиеся на общечеловеческих нормах морали, предполагают:

а) профессиональную солидарность (иногда перерождающуюся в корпоративность);

б) особое понимание долга и чести;

в) особую форму ответственности, обусловленную предметом и родом деятельности.

Частные принципы вытекают из конкретных условий, содержания и специфики той или иной профессии и выражаются, в основном, в моральных кодексах — требованиях по отношению к специалистам.

Профессиональные этики, как правило, касаются лишь тех видов профессиональной деятельности, в которых наличествует разного рода зависимость людей от действий профессионала, то есть последствия или процессы этих действий оказывают особое влияние на жизнь и судьбы других людей или человечества. В связи с этим выделяются традиционные виды профессиональной этики, такие, как педагогическая, медицинская, юридическая, этика ученого, и сравнительно новые, появление или актуализация которых связаны с возрастанием роли «человеческого фактора» в данном виде деятельности (инженерная этика) или усилением его влияния в обществе (журналистская этика, биоэтика).

Профессионализм и отношение к труду являются важными качественными характеристиками морального облика личности. Они имеют первостепенное значение в личностной оценке индивида, но на различных этапах исторического развития их содержание и оценка существенно различались. В классово-дифференцированном обществе они определяются социальным неравенством видов труда, противоположностью умственного и физического труда, наличием привилегированных и непривилегированных профессий, зависят от степени классового самосознания профессиональных групп, источников их пополнения, уровня общей культуры индивида и так далее.

Профессиональная этика не является следствием неравенства в степени моральности различных профессиональных групп. Но к некоторым видам профессиональной деятельности общество предъявляет повышенные моральные требования. Есть такие профессиональные сферы, в которых сам процесс труда основывается на высокой согласованности действий его участников, обостряя потребность в солидарном поведении. Уделяется особое внимание моральным качествам работников тех профессий, которые связаны с правом распоряжаться жизнью людей, значительными материальными ценностями, некоторых профессий из сфер услуг, транспорта, управления, здравоохранения, воспитания и так далее. Здесь речь идет не о фактическом уровне моральности, а о долженствовании, которое, оставшись нереализованным, может каким-либо образом воспрепятствовать исполнению профессиональных функций.

Профессия — определенный вид трудовой деятельности, требующий необходимых знаний и навыков, приобретаемых в результате обучения и длительной трудовой практики.

Профессиональные виды этики — это те специфические особенности профессиональной деятельности, которые направлены непосредственно на человека в тех или иных условиях его жизни и деятельности в обществе.

Профессиональные моральные нормы — это руководящие начала, правила, образцы, эталоны, порядок внутренней саморегуляции личности на основе этико-гуманистических идеалов. Появление профессиональной этики во времени предшествовало созданию научных этических теорий о ней. Повседневный опыт, необходимость в регулировании взаимоотношений людей той или иной профессии приводили к осознанию и оформлению определенных требований профессиональной этики. Активную роль в становлении и усвоении норм профессиональной этики играет общественное мнение.

Профессиональная этика, возникнув первоначально как проявление повседневного, обыденного морального сознания, в дальнейшем уже развивалась на основе обобщенной практики поведения представителей каждой профессиональной группы. Эти обобщения суммировались как в писаных и неписаных кодексах поведения различных профессиональных групп, так и в форме теоретических выводов, что свидетельствовало о переходе от обыденного к теоретическому сознанию в сфере профессиональной морали.

Основными видами профессиональной этики являются: врачебная этика, педагогическая этика, этика ученого, этика права, предпринимателя (бизнесмена), инженера и т. д. Каждый вид профессиональной этики определяется своеобразием профессиональной деятельности, имеет свои специфические аспекты в реализации норм и принципов морали и в совокупности составляет профессиональный кодекс морали.

2.7 Основные принципы профессиональной этики Профессиональная этика регулирует взаимоотношения людей в деловом общении. В основе профессиональной этики лежат определенные нормы, требования и принципы. Принципы — это абстрагированные, обобщенные представления, которые дают возможность тем, кто на них опирается, правильно формировать свое поведение, свои действия в деловой сфере. Принципы дают конкретному работнику в любой организации концептуальную этическую платформу для решений, поступков, действий, взаимодействий и т. п. Порядок рассматриваемых этических принципов не обусловливается их значимостью.

Первый принцип исходит из так называемого золотого стандарта: «В рамках служебного положения никогда не допускать по отношению к своим подчиненным, к руководству, к коллегам, к клиентам и т. п. таких поступков, каких бы не желал видеть по отношению к себе».

Второй принцип: нужна справедливость при наделении работников необходимыми для их служебной деятельности ресурсами (денежными, сырьевыми, материальными и пр.).

Третий принцип требует обязательного исправления этического нарушения независимо от того, когда и кем оно было допущено.

Четвертый принцип — принцип максимума прогресса: служебное поведение и действия сотрудника признаются этичными, если они способствуют развитию организации (или ее подразделений) с моральной точки зрения.

Пятый принцип — принцип минимума прогресса, в соответствии с которым действия работника или организации в целом этичны, если они хотя бы не нарушают этических норм.

Шестой принцип: этичным является терпимое отношение работников организации к моральным устоям, традициям и пр., имеющим место в других организациях, регионах, странах.

Седьмой принцип рекомендует разумное сочетание индивидуального релятивизма и этического релятивизма с требованиями общечеловеческой (универсальной) этики.

Восьмой принцип: индивидуальное и коллективное начало равно признаваемы за основу при разработке и принятии решений в деловых отношениях.

Девятый принцип: не следует бояться иметь собственное мнение при решении любых служебных вопросов. Однако нонконформизм как черта личности должен проявляться в разумных пределах.

Десятый принцип — никакого насилия, т. е. «нажима» на подчиненных, выражающегося в различных формах, например, в приказной, командной манере ведения служебного разговора.

Одиннадцатый принцип — постоянство воздействия, выражающееся в том, что этические стандарты могут быть внедрены в жизнь организации не единовременным приказом, а лишь с помощью непрекращающихся усилий со стороны и менеджера, и рядовых работников.

Двенадцатый принцип — при воздействии (на коллектив, отдельного работника, на потребителя и пр.) учитывать силу возможного противодействия. Дело в том, что признавая ценность и необходимость этических норм в теории, многие работники, сталкиваясь с ними в практической повседневной работе, по той или иной причине начинают им противодействовать.

Тринадцатый принцип состоит в целесообразности авансирования доверием — чувству ответственности работника, к его компетенции, к чувству долга и т. п.

Четырнадцатый принцип настоятельно рекомендует стремиться к бесконфликтности. Хотя конфликт в деловой сфере имеет не только дисфункциональные, но и функциональные последствия, тем не менее, конфликт — благоприятная почва для этических нарушений.

Пятнадцатый принцип — свобода, не ограничивающая свободы других; обычно этот принцип, хотя и в неявной форме, обусловлен должностными инструкциями.

Шестнадцатый принцип: работник должен не только сам поступать этично, но и способствовать такому же поведению своих коллег.

Семнадцатый принцип: не критикуй конкурента. Имеется виду не только конкурирующая организация, но и «внутренний конкурент» — коллектив другого отдела, коллега в котором можно «усмотреть» конкурента. Указанные принципы должны служить основанием для выработки каждым работником любой фирмы собственной личной этической системы. Содержание этических кодексов фирм берет свое начало из принципов этики http://do.gendocs.ru/docs/index-219 356.html

2.8 Медицинская этика Своеобразие медицинской этики заключается в том, что в ней, все нормы, принципы и оценки ориентированы на здоровье человека, его улучшение и сохранение. Свое выражение эти нормы первоначально были закреплены в Клятве Гиппократа, которая стала отправной точкой для создания других профессионально-моральных медицинских кодексов.

Например, возникшая в 1947 г. Всемирная медицинская ассоциация начала свою деятельность с принятия «Женевской декларации» — современного варианта Клятвы Гиппократа. «Женевская декларация» не просто подтвердила основополагающую роль гуманистического идеала в медицине, но и стала морально этической гарантией независимости медицинской профессии от политических режимов и идеологического диктата. Разработка и принятие Ассоциацией медицинских сестер России Этического кодекса медицинской сестры подтверждает общую историческую закономерность, являясь важным этапом реформы сестринского дела в России.

А.Я. Иванюшкин, доцент, доктор философских наук, кандидат медицинских наук пишет: «Этический кодекс медицинской сестры России» приобретает особую значимость в контексте истории отечественной медицины в ХХ в. С одной стороны, огромное множество медицинских сестер и врачей были в это время верны своему профессиональному долгу (например, в годы Великой Отечественной войны). С другой же стороны, нельзя забывать о следующих фактах. Еще в 20-е годы официальные руководители советского здравоохранения (в частности, Н.А. Семашко) трактовали профессиональную медицинскую этику как «буржуазный пережиток», были убеждены, что понятие как «врачебная тайна» для советской медицины в будущем отомрет. Аналогичное отношение в эти годы было и к понятию «медицинская сестра», которое предлагалось заменить понятиями «помврача», «замврача», «медтехник» и др.: «Само слово „сестра“, да и еще „сестра милосердия“, как понятие, включающее в себя нечто религиозное, монашеское, не соответствует задачам советского здравоохранения и типу медработника, который нам нужен…» (Николаев Н. Д. Сестра или медицинский техник // За кадры медицинского персонала, 1932, № 1−2, с. 40).

В несколько сглаженном виде такое отношение к профессиональной этике в нашем здравоохранении сохранялось в течение всего советского периода. «Присяга врача Советского Союза» была создана в 1971 г., то есть на 23 года позднее «Женевской декларации». К тому же, в их содержании имеются значительные, принципиальные различия. Например, в советской врачебной Присяге совсем отсутствует морально-этическая оценка искусственного аборта. Хотя все наши врачи в 70−80г.г. давали клятвенное обещание не разглашать конфиденциальную информацию о пациенте, на практике запись в листке нетрудоспособности названия заболевания была обязательной вплоть до 1993 г. Иначе говоря, в течение долгих лет в профессиональной среде советских медиков официально насаждался этический нигилизм. Принятие «Этического кодекса медицинской сестры России» — это и покаяние, и надежда возвращения полного морально-этического здоровья нашим медикам".

" Этический кодекс медицинской сестры России" составлен с учетом новых идей, определивших в течение последних двух трех десятилетий содержание медицинской этики вообще и профессиональной этики медицинской сестры в частности. Прежде всего, Кодекс отразил современные представления о правах пациента, которые являются содержанием конкретных обязанностей, долга медицинской сестры.

" Этический кодекс медицинской сестры России" составлен на основе — Устава Всемирной организации здравоохранения (1946), международных документов по медицинской этике, «Лиссабонской декларации о правах пациента» Всемирной медицинской ассоциации (1981, 1995), «Европейского кодекса медицинской этики» (1987), «Декларации о политике в области прав пациентов в Европе» — Всемирной организации здравоохранения (1994), «Этического кодекса медицинских сестер» Международного совета медицинских сестер (1973) и некоторых других. Принимались также во внимание некоторые национальные этические кодексы медицинских сестер (в частности, США, Великобритании). Использовался опыт составления соответствующих этических документов в нашей стране — «Кодекса профессиональной этики психиатра» (принят Российским обществом психиатров в 1993 г.), «Этического кодекса Российского врача» (принят Ассоциацией врачей России в 1994 г.).

Основными постулатами Этического кодекса медицинской сестры являются следующие положения:

Медицинская сестра обязана оказывать пациенту качественную медицинскую помощь, отвечающую принципам гуманности и профессиональным стандартам.

Медицинская сестра несет моральную ответственность за свою деятельность перед пациентом, коллегами и обществом. Профессиональная и этическая обязанность медицинской сестры оказывать, в меру своей компетенции, неотложную медицинскую помощь любому человеку, нуждающемуся в ней.

Медицинская сестра должна всегда соблюдать и поддерживать профессиональные стандарты деятельности, определяемые Министерством здравоохранения Российской Федерации.

Непрерывное совершенствование специальных знаний и умений, повышение своего культурного уровня — первейший профессиональный долг медицинской сестры. Я думаю, что этот принцип является важнейшим не только в медицинской деятельности, но и в каждой другой трудовой сфере.

Медицинская сестра должна быть компетентной в отношении моральных и юридических прав пациента.

Медицинская сестра должна превыше всего ставить сострадание и уважение к жизни пациента.

Медицинская сестра обязана уважать право пациента на облегчение страданий в той мере, в какой это позволяет существующий уровень медицинских знаний.

Медицинская сестра не вправе участвовать в пытках, казнях и иных формах жестокого и бесчеловечного обращения с людьми.

Медицинская сестра не вправе способствовать самоубийству больного.

Что касается эвтаназии, то есть преднамеренных действий медицинской сестры с целью прекращения жизни умирающего пациента, то Этический кодекс медицинской сестры говорит, что это ни в коем случае не допустимо, и даже по его просьбе.

Медицинская сестра не вправе нарушать древнюю этическую заповедь медицины «Прежде всего — не навредить!»

Медицинская сестра должна уважать право пациента или его законного представителя (когда она имеет дело с ребенком или недееспособным душевнобольным) соглашаться на любое медицинское вмешательство или отказаться от него.

Медицинская сестра должна стремиться участвовать в исследовательской деятельности, в преумножении знаний в своей профессии.

Медицинская сестра должна сохранять в тайне от третьих лиц доверенную ей или ставшую ей известной в силу исполнения профессиональных обязанностей информацию о состоянии здоровья пациента, диагнозе, лечении, прогнозе его заболевания, а также о личной жизни пациента, даже после того, как пациент умрет.

Это далеко не все положения Этического кодекса медицинской сестры, но сразу становится ясно, какими качествами, и первую очередь моральными должен обладать медицинский работник.

История медицинской практики России знает немало примеров нравственной самоотверженности врачей и ученых во имя спасения жизней других людей. Так, например, И. И. Мечников испытывал на себе препарат, содержащий бациллы холеры, а С. И. Боткин сделал себе первую прививку от чумы. Но наряду с множественностью таких примеров, мы встречаемся и с недобросовестным отношением к своим служебным обязанностям, что говорит о нравственной неполноценности этой категории врачей.

Я думаю, что в сфере медицины трудовая мораль, стоит на первом месте, поскольку эта профессия связана с самым ценным, что есть на земле — жизнью человека.

Заключение

Таким образом, мною были рассмотрены два многогранных понятия как гражданский долг и профессиональная этика.

Итак, долг гражданина включает в себя все многообразие взаимоотношений государства и личности, причем гражданские обязанности должны исполняться не в силу страха перед законом, а руководствуясь пониманием своего гражданского долга.

Что касается профессиональной этики, то она представляет собой систему моральных принципов, норм и правил поведения специалиста с учетом особенностей его профессиональной деятельности и конкретной ситуации. Профессиональная этика должна быть неотъемлемой составной частью подготовки каждого специалиста.

Также были изучены основные принципы профессиональной этики. Был проведен анализ медицинской этики. Выявлены основные постулаты этического кодекса медицинской сестры.

1. Маргарет Этвуд. История долгов наших. Долги и тёмная сторона богатства. М., Текст, 2010.

2. Кант И. Основы метафизики нравственности

3. Разин А. В. Этика: Учебник для вузов. — 3-е изд., перераб. — Москва: Академический проект, 2006. — 624 с. ISBN 5−8291−0709−0

4. Гусейнов А. А. Этика // ЭТИКА: образовательный ресурсный центр. ЭТИЧЕСКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ.

5. Гусейнов А. А. Этика и мораль в современном мире // Этическая мысль: