Особенности войн в современных условиях

Поскольку информационные операции связаны с использованием информации и информационных технологий для воздействия на военные и гражданские системы с целью достижения информационного превосходства над противником, ряд специалистов дают следующее определение информационным операциям.

Информационная операция — это комплекс взаимосвязанных по цели, месту и времени мероприятий и акций, направленных на инициализацию и управление процессами манипулирования информацией, с целью достижения и удержания информационного превосходства путем воздействия на информационные процессы в информационных системах противника.

При этом информационные системы рассматриваются в широком смысле, т. е. не только автоматические и автоматизированные технические системы, но и государство и общество, которые тоже рассматриваются как информационные системы.

Информационные операции есть основа ведения информационной войны. Информационные операции являются самостоятельным видом оперативного обеспечения, который реализует на поле боя концепцию информационной войны.

По целям и задачам информационные операции подразделяются на:

— информационное обеспечение;

— специальные информационные операции;

— информационное противоборство.

По уровню управления, на которое осуществляется воздействие, и масштабу воздействия информационные операции могут быть классифицированы на:

— стратегические операции, проводятся по решению военно-политического руководства страны, являются воздействием на элементы государственного устройства потенциальных противников (политические, военные, экономические и информационные) при одновременной защите своих государственных структур и призваны обеспечить достижение национальных стратегических целей;

— оперативные операции, проводятся для обеспечения успешного хода военной операции или кампании в целом или решения ее главных задач, являются воздействием на линии связи, системы тылового обеспечения и боевого управления ВС противника при одновременной защите аналогичных собственных систем, так и союзников;

— тактические операции, проводятся с целью обеспечения решения тактических военных задач и сосредоточены на воздействии на информацию и информационные системы, такие, как системы связи, боевого управления, разведки и другие, непосредственно обеспечивающие ведение боевых действий соединениями и частями противника при одновременной защите своих систем.

По характеру решаемых задач информационные операции могут быть:

— оборонительными,.

— наступательными.

Оборонительные информационные операции — взаимосвязанные процессы по защите информационной среды, вскрытию признаков нападения, восстановлению боеспособности и организации ответных действий на агрессию (нападение).

Цель оборонительных информационных операций — обеспечение выполнения целевых задач информационными и управляющими системами в условиях ведения информационной войны, а также обеспечение сохранности информационных ресурсов и предотвращения утечки, искажения, утраты или хищения информации в результате несанкционированного доступа к ней со стороны противника.

Оборонительные информационные операции включают мероприятия по обеспечению безопасности собственных информационных ресурсов:

— оперативная маскировка;

— обеспечение физической безопасности информационной инфраструктуры;

— обеспечение безопасности информации и скрытности действий войск (сил);

— вскрытие мероприятий по оперативной маскировке противника;

— контрпропаганда и контрдезинформация;

— контрразведка;

— радиоэлектронная защита;

— специальные информационные операции.

Оборонительные информационные операции должны обеспечивать своевременность и точность передачи данных, гарантированный доступ к ним пользователей в условиях информационного воздействия противника. В ходе их предусматривается проведение мероприятий по восстановлению боеспособности информационных систем. Наступательные информационные операции представляют собой комплексное проведение по единому замыслу и плану мероприятий по оперативной маскировке, радиоэлектронной борьбе, программно-математическому воздействию на информационно-управляющие системы, физическому уничтожению (или выводу из строя) объектов информационной инфраструктуры.

Цель наступательных информационных операций — достижение и удержание информационного превосходства в ходе информационной вой ны. В ходе таких операций принимаются меры, оказывающие воздействие на сознание людей и направленные на срыв процесса принятия решений, а также действия с целью нарушения работы или уничтожения элементов информационной инфраструктуры.

Наступательные информационные операции включают следующие мероприятия по достижению и удержанию информационного превосходства:

— оперативная маскировка;

— психологические операции;

— радиоэлектронная борьба;

— физическое разрушение и уничтожение объектов информационной инфраструктуры;

— программно-математические воздействия и атаки на компьютерные сети противника.

При проведении наступательных информационных операций основными традиционными методами являются психологические операции и мероприятия по оперативной маскировке, традиционно применявшиеся для оказания влияния на сознание людей в процессе принятия ими решений, а также такие действия, как радиоэлектронное подавление и использование средств физического уничтожения, направленные на нарушение функционирования или уничтожение элементов информационной инфраструктуры. К достаточно новым методам в данном случае можно отнести специальные программно-математические воздействия на компьютерные сети противника и специальные информационные операции.

Оперативная маскировка — мероприятия, проводящиеся под руководством командующих объединенными группировками войск (сил), в интересах оказания воздействий на органы принятия решений противника через его системы сбора, анализа и распределения информации путем предоставления им заведомо ложной информации и скрытия признаков реальной деятельности войск (сил).

Цель оперативной маскировки состоит в том, чтобы запутать, дезинформировать разведывательные органы противника, заставить их делать неправильные выводы и, как следствие, добиться от военного руководства противника неверных действий. Эти мероприятия позволяют также опередить противника в принятии решения.

Оперативная маскировка предполагает применение следующих способов:

— дезинформация — распространение заведомо ложной информации о составе, состоянии, дислокации, боеготовности своих войск, их группировках, характере и способах решения задач, планах, предназначении и состоянии военной техники и объектов;

— имитация — воспроизведение правдоподобных демаскирующих признаков, характерных для реальной деятельности войск (объектов), создание радиоэлектронной обстановки с использованием имитаторов, радиотехнических устройств, ложных сооружений и объектов, макетов военной техники и т. д.;

— демонстративные действия — преднамеренный показ противнику специально выделенными силами и средствами активной деятельности в целях его дезориентации и скрытия истинных намерений организаторов;

— обеспечение скрытности действий — определение признаков, распознаваемых разведывательными системами противника и позволяющих ему на основе их анализа получать особо важную и своевременную информацию; выбор и проведение мероприятий, которые обеспечивали бы скрытие этих признаков и тем самым снижали бы до приемлемого уровня уязвимость союзников от действий разведки противника.

Успех проведения мероприятий по оперативной маскировке в определяющей степени зависит от эффективности разведывательного обеспечения. Разведка в этом случае осуществляет вскрытие объектов противника, в отношении которых замышляются эти действия, оказывает помощь в разработке правдоподобной версии, предлагаемой для дезинформации, выборе наиболее перспективных объектов для реализации дезинформации и оценивает эффективность проведенных мероприятий.

Психологические операции — мероприятия по распространению специально подготовленной информации с целью оказания воздействия на эмоциональное состояние, мотивацию и аргументацию действий, принимаемые решения и поведение отдельных руководителей, организаций, социальных или национальных групп и отдельных личностей противника в благоприятном для государства и их союзников направлении.

Радиоэлектронная борьба подразделяется на:

— радиоэлектронное подавление;

— радиоэлектронную защиту;

— радиоэлектронное обеспечение.

Радиоэлектронное подавление — действия наступательного характера, предпринимаемые с целью дезорганизовать, нейтрализовать или снизить возможности противника по эффективному использованию им радиоэлектронных систем в различных звеньях управления ВС.

Радиоэлектронная защита — такие действия, как защита своих радиоэлектронных средств (РЭС) от помех, создаваемых противником, и осуществление контроля (наблюдения) за работой РЭС союзников, с целью исключения их взаимного влияния друг на друга.

Радиоэлектронное обеспечение представляет собой действия, направленные на обнаружение, идентификацию и определение местоположения РЭС противника, которые могут являться как источниками получения разведданных, так и источниками информационных угроз.

Физическое уничтожение элементов информационной инфраструктуры рассматривается как проводимые в ходе информационной операции действия по применению средств огневого поражения и физического уничтожения с целью вывода из строя ключевых элементов системы управления и связи противника.

Программно-математическое воздействие на компьютерные сети (компьютерные атаки) определяется как действия с применением аппаратно-программных средств, направленные на использование, искажение, подмену или уничтожение информации, содержащейся в базах данных компьютеров и информационных сетей, а также на снижение эффективности функционирования либо вывод из строя самих компьютеров и компьютерных сетей.

Так же среди наступательных информационных операций в ВС США выделяют борьбу с системами управления как самостоятельный вид боевого обеспечения. При организации информационных операций, действия по борьбе с системами управления централизованно интегрируются в них и становятся их неотъемлемыми элементами.

Борьба с системами управления — деструктивное воздействие на информационные системы противника и циркулирующую в них информацию или уничтожение их. При этом целевыми объектами воздействия являются системы управления и связи противника.

Примером информационного противостояния в современных международных отношениях мы можем назвать украинский кризис. Успех современной войны невозможен без грамотной информационной атаки. Прежде чем напасть на государство, агрессор должен обосновать всему миру, что его действия правильны, благородны и аргументированы. Непременный атрибут, неотъемлемая составная часть информационно-пропагандистских войн — манипуляция общественным мнением. Среди СМИ наибольшими манипулятивными возможностями обладает телевидение. Проведенные опросы общественного мнения показывают, что большинство граждан считают телевидение наиболее достоверным источником информации.

Это связано с тем, что телевидение обладает тем качеством, что социальные психологи именуют «парасоциальным» характером. Суть его в создании иллюзии «присутствия» при действии, которое показывается на телеэкране. Соответственно этому в сознании зрителя формируется устойчивая иллюзия «объективности» и достоверности телевидения. Накладывая свои ощущения подсознательно на ощущения происходящего на экране, зритель зачастую воспринимает видимую информацию как абсолютно достоверную. После государственного переворота с целью предупредить эскалацию конфликта в пророссийских регионах Украины, Россия проводит масштабную информационную кампанию о «бандеровцах, которые пришли к власти и начали уничтожать русских», тем самым обосновав в сознании населения правоту своих действий в Крыму.

Действительно это удалось сделать.

Было ли это реальным или выдуманным обоснованием, никого не интересует — главное чтобы в это поверило как можно больше людей. Над этим процессом работают профессиональные журналисты, поллитехнологи и пропагандисты, которые через подконтрольные СМИ методично промывают мозги населению и зарубежным странам, которые, в последующем, при совершении акта агрессии, одобрят такие действия.

Во время Евромайдана, власть Януковича выбрала аналогичную информационную линию — была дана установка подавать акции протеста как «бесчинства националистов и экстремистов». С учетом того, что националистов не любят в Европе, украинская власть, таким образом, пыталась оправдать в глазах мировой общественности факты жестокого избиения и тюремного заключения участников акций протеста, которые к националистам имели такое же отношение, как и сам Янукович.

С другой стороны, велась контрпропаганда. Например, проект «Дорожный контроль» во всех интервью зарубежным изданиям и телеканалам убеждал европейцев, что Евромайдан это «борьба народа против коррумпированной власти». Обосновывая свою позицию, «ДК» предоставлял конкретные факты нарушения законодательства органами МВД и случаи заказных избиений журналистов, которые начались сразу после прихода к власти Януковича.

В итоге, режим Януковича рухнул и началась эскалация и фактически гражданская война. Заняв властные кабинеты, вчерашние оппозиционеры делают все для того чтобы государство Украина перестало существовать как можно быстрее. Подогретые вмешательством России они разворачивают на новые уровни информационные капании. Интернет и телевидение становятся той площадкой, на которой мы можем наблюдать «ход побед сражений». Абсолютно противоположные мнения на события, взаимные обвинения и угрозы поддерживают рост и развитие украинского кризиса.

Хорошо отработанный сценарий информационно-пропагандистской войны был применен против России в ходе вооруженного конфликта между Грузией и Южной Осетией. Накануне военных действий, по данным газеты «The Washington Post», в апреле 2008 г. Грузия подписала контракт с американской консалтинговой фирмой «Orion Strategies», принадлежащей Ренди Шенемани, который на тот момент был советником по внешней политике кандидата в президенты США Джона Маккейна. Тогда же бельгийское PR-агентство, нанятое грузинскими властями, рассылало в СМИ десятки электронных писем с ложной информацией о якобы интенсивных бомбардировках Тбилиси. Примечательно, что многие СМИ тиражировали эти сообщения без независимой проверки.

Как известно, одной из главных целей информационно-пропагандистской войны против России, срежиссированной военными США, была массированная подготовка европейского общественного мнения к легитимизации ввода в Грузию «миротворческих» сил НАТО и последующего их вооруженного столкновения с российскими военными.

В сложившейся ситуации, самым эффективным информационным ударом по позициям России было бы то, если бы Украина стала образцовым демократическим государством, где уважаются и соблюдаются права человека как в Европе и США. Украинская власть могла бы показать России — что у нас честные милиционеры, порядочные судьи и патриотичные прокуроры. Россияне должны реально задуматься: «почему в бандеровской Украине лучше чем в России?».

А что мы видим на самом деле? Украинская правоохранительная и судебная система продолжает заниматься таким же бесчинствами как и при Януковиче. Население страны абсолютно не видит разницы между старой и новой властью и все чаще задумывается: «за что гибли люди, и вообще зачем тогда было убирать Януковича, если в стране принципиально ничего не изменилось?».

В таких современных информационных войнах всегда побеждает та сторона, которая больше умеет манипулировать принципами псевдо (лживой) демократии, и те, кто контролирует большинство общественных средств массовой информации и манипулирования общественным мнение, телевидение, радио, газеты и интернет. И уже однозначно понятно что именно такой будет четвертая мировая информационная война.

Цель одних людей заставить или просто подвести психологическими методами народ другой страны работать на себя, максимально взять в свою собственность их земли, бизнес, заводы и другие средства производства, а самому народу платить небольшую зарплату, просто чтобы им хватало для выживания и конечно для работы на своего нового хозяина.

А народу выгодно наоборот освободиться любыми способами от внешнего управления своей страной, вернуть собственность на землю, ископаемые и орудия производства своей нации. Проследить, чтобы бизнесмены на территории страны работали в интересах государства, и не так важно будут заводы в государственной собственности или в честной.

Первый раз ИТАР-ТАСС всех удивил, когда выдал новость про Кличко. Они взяли видео немецкой газеты — абсолютно нейтральное видео о столкновениях в Киеве, и сделали новость о том, что Кличко якобы договаривается со спецназом о том, что надо побороться красиво слегка для телекамер. Это абсолютная ложь, чистый пиар. И все были слегка шокированы, что это сделало уважаемое, консервативное, государственное агентство России. Но это было только начало. Информационная война набирала обороты.

Главный политический тезис: договор с Европой для Украины — это гибель, союз с Россией — спасение.

В информационной войне против Украины участвуют:

— государственные информационные агентства и ТВ;

— частные медиа, владельцы которых связаны с Кремлем;

— популярные телеведущие и менеджеры крупным СМИ;

— министерства и ведомства;

— Интернет боты Основные сюжетные линии российских медиа:

1.Власть в Украине захватили фашисты, которые убивают людей. Фашисты — фанаты террориста Степана Бандеры, которого убили агенты советского КГБ в Мюнхене в 1959 году, внуки украинских партизан — они едут в восточную Украину и Крым убивать русских.

2.В Украине — хаос. Власти нет, она вся в руках радикалов-«бандеровцев».

3.В Киеве снайперы убивали людей из зданий, которые контролировал Майдан. Следовательно снайперы — это радикалы Майдана.

4.Радикалы хотят уничтожить русских в Украине. Им помогает Америка.

Исходя из выше изложенного, можно сделать следующие выводы: война в условиях глобализации ведётся отнюдь не только на полях сражений (можно сказать даже решающие сражения идут в новой плоскости для военного дела — информационном пространстве), но и в тылу, и в сознании масс. Война охватила целые континенты и фактически потребовала, чтобы в неё принимали участие все граждане данной территории.

Сегодня, в условиях постоянно обостряющейся международной обстановки, обеспечить ресурсную поддержку и координацию деятельности различных структур информационного пространства (СМИ) способно только государство. В России все больше приходит понимание необходимости активных наступательных действий, а также наличия для этого соответствующих организаций и политической воли. Поэтому сейчас происходит концентрация ресурсов международного влияния в рамках информационного агентства «Россия сегодня», разрабатывается комплекс мер по усилению освещения за рубежом государственной политики и общественной жизни в РФ, и есть основания полагать, что деятельность телеканала «RT», как составной части государственной информационной системы, станет еще более эффективной.

Заключение

При обобщении всего выше сказанного, можно сделать следующие выводы. На современном этапе развития мирового сообщества по-прежнему стоит проблема снижения частоты возникновения военных конфликтов и войн.

Мыслители различных эпох разрабатывали аспекты проблемы всеобщего мира, мечтали о вечном мире и осуждали войны. Некоторые из них, в основном, обращали внимание на этическую сторону военных конфликтов.

Они полагали, что война представляет собой агрессию, порожденной безнравственностью, и что мир может быть достигнут лишь при моральном перевоспитании людей в духе взаимопонимания, устранения националистических пережитков, терпимости к различным вероисповеданиям.

Другие видели главное зло, причиняемое войнами в нарушении нормального функционирования всей экономической структуры и хозяйственной разрухе.

Третьи разрабатывали правовые аспекты проблемы мира, достичь которого они хотели путем создания всемирных или региональных федераций государств и договора между правительствами.

Внимание политических и общественных движений привлекает как проблема, так и проблема войн. Накоплена обширная сумма знаний о мире, как цели, как факторе выживания и развития человечества, о сложности диалектики взаимосвязи войны и предпосылках продвижения к миру без войн и оружия. С нашей точки зрения, обращение к политике и идеологии (связь политики с войной неотделима), не только допустимо, но и необходимо и в этом анализе — разумеется, не в ущерб его научному содержанию.

Дискуссии о характере войн новой эпохи, начавшиеся в конце прошлого века, не ослабевают. Это обусловлено активным совершенствованием как традиционных военных технологий, так и появлением и развитием новых, потенциально способных революционным образом повлиять на характер военных действий. Военные специалисты классифицируют и описывают будущие войны по разному, поэтому появилось множество их названий: бесконтактные, асимметричные, информационные, сетецентрические и даже организационные, ведущиеся с применением «организационного оружия».

Несколько настораживает то, как быстро и столь же зачастую поверхностно изучается опыт последних военных конфликтов и легко формируются выводы и новые концепции войн. После первой войны против Ирака («Буря в пустыне») и войны в Югославии («Несокрушимая свобода») появилось множество публикаций, описывающих концепции бесконтактных войн. Вторая война в Ираке дала повод говорить о сетецентрических войнах. Революции в странах Ближнего Востока и Северной Африки активизировали рассуждения об информационных войнах. Прогнозирование вида и характера будущих войн является крайне важной задачей, поскольку от этого напрямую зависит облик не только новой системы вооружения, но и всей системы безопасности государства.

С ростом возможностей военных (и не только военных) технологий морально-психологическое воздействие прошло эволюцию от простого устрашения врага внешним видом воина, засылки организаторов паники в лагерь противника, разбрасывания листовок над его позициями и в тылу, использования громкоговорителей и т. п. до уровня кибервойн и психологических операций, в которых применяются все предоставляемые информационными технологиями возможности по воздействию на морально-психологическое состояние противника. Соответственно рос и масштаб морально-психологической войны. Современный уровень развития информационных и компьютерных технологий позволяет сделать полем «информационной битвы» фактически весь мир.

Новые парадигмы мироуйстройства, вызванные галопирующим развитием информационных технологий, вносят концептуальные изменения в военную науку и кардинальным образом меняют представления о характере войны. Основные черты, способы, масштабы, содержание и сама суть вооруженной борьбы раскрываются в новых категориях глобализации, манипуляции информацией, виртуальной субъектности.

Проблемное поле «войны и мира» характеризуется все большим влиянием виртуальной среды, содержательные, контекстные параметры которой задают средства массовой коммуникации, базирующиеся на промышленном «конвеерном» производстве и распространении информации. «Демократия силой оружия» как основной информационный посыл современности и наиболее отработанный способ международного военного строительства США обеспечивает достижение цели — управление материальными, сырьевыми, человеческими ресурсами на основе единства идеологических ценностей и социально-экономической гомогенности.

Вооруженные провокации и искусственно созданные очаги конфронтации, «мирные» процессы демократизации и оранжевые революции, террористические акты и акции возмездия, «управляемый хаос» и «дозированный порядок» являются специфическим инструментарием политического и экономического обеспечения стабильной жизнедеятельности глобального новообразования — трансграничной информационной империи США.

«Искушение глобализацией» актуализирует проблемы отечественного военно-научного анализа сложного феномена перемещения вооруженной борьбы в информационное пространство. В интересах конкретной практики оперативно-стратегического планирования требуют решения вопросы теоретико-методологического основания расширения геостратегического членения пространства будущей войны. Необходимы многоаспектные исследования квазиреальности, функциональных свойств акторов веб-пространства, потенциальных возможностей виртуальной среды, влияющих на реальный ход и исход событий на театре информационного противоборства.

Силы, состоящие из компьютерных экспертов, формирует Китай, современная военная доктрина которого включает кибервойну и электронные атаки. Создаются формирования для ведения войны в киберпространстве в Великобритании, Австралии, Германии, Северной и Южной Кореях и ряде других государств. В Великобритании, в частности, в доктрине национальной безопасности по значимости военный конфликт с иным государством — лишь четвертый по важности пункт в списке потенциальных угроз, а более высокие позиции отведены терроризму, кибератакам и природным катастрофам49. В интересах стран НАТО в мае 2009 года в Таллинне был открыт международный Центр киберзащиты Cooperative Cyber Defense Center of Excellence (CCDCOE).

Также следует подчеркнуть, что США предлагают считать нападение на критические информационные ресурсы страны как акт объявления войны и действовать адекватно. При этом в руководстве США считают кибернетическое пространство единственной областью боевых действий, где у США имеются равные противники. Фактически американские военные утверждают, что война в виртуальном пространстве неизбежна, а киберпространство полагают таким же потенциальным театром военных действий, как и другие, на которых действуют или могут действовать американские войска.

Осознание опасности наращивания зарубежными странами сил и средств ведения военных действий в кибернетическом пространстве существует и в России. В частности, в «Стратегии национальной безопасности РФ до 2020 года» отмечается, что «угрозами военной безопасности являются: политика ряда ведущих зарубежных стран, направленная на достижение преобладающего превосходства в военной сфере…, путем развития высокоточных, информационных и других высокотехнологичных средств ведения вооруженной борьбы, …, способных привести к новому витку гонки вооружений…».

Стремительное развитие компьютерных игр оптимистично и призвано служить возможным выходом агрессивных импульсов и прогнозы относительно возможностей дальнейшей разработки виртуальных киберпространств делаются самые невероятные. Если эти прогнозы оправдаются, человек смог бы канализировать проявления своей «злокачественной» агрессии в то русло, где она никому бы не помешала. Вместе с тем, это вероятно не означает, что «реальная» жизнь, в том числе реальные международные отношения, исчезнут из человеческого сознания, во всяком случае, в ближайшем будущем и информированный и развитый человек способен будет влиять на ход событий.

Интерактивные масс-медиа (Интернет), создавая электронную среду обитания человека, где он осуществляет псевдосамостоятельный выбор, по сути, служат новым способом масштабного регулирования духовной, эмоциональной жизни человека, смещающим традиционные ценности и соответственно — реакцию на них. Актуализируя проблемы современного «массового человека», смысл его бытия определяется как iners negotium — бездеятельная занятость человека, пребывающего под воздействием постоянного информационного шока — рекламы, утверждающей, что смысл жизни в наслаждении и развлечении как проявлениях истинной свободы.

Вместе с тем интерактивные мультимедиа, манипулируя эмоциями и знаниями человека и превращая в устойчивые клише духовной жизни заранее предопределенные чувства, эстетические суждения, вкусы и идеалы, служат эффективным средством внедрения в информационное пространство «антитезы iners negotium». Определяя основные направления информационно-пропагандистской работы в условиях идейно-духовного вырождения и отсутствия готовности к самопожертвованию ради высшей общественной идеи, необходимо учитывать специфику интерактивных масс-медиа.

Будущий геополитический облик мира, со всей очевидностью, будет определен на основе нового передела зон влияния, в первую очередь, в информационной сфере. Наибольшим влиянием в условиях информационного общества будут обладать субъекты (государства, межгосударственные объединения), обладающие мощным интеллектуальным и техническим потенциалом в сфере высоких технологий и, прежде всего, в информационных. Используя нарастающий отрыв в развитии, они будут стремиться навязать всем остальным участникам мировых процессов роль обеспечивающих промышленных и аграрных регионов. Внутри общества будет нарастать расслоение по такому же принципу. Все эти процессы формируют то, что можно назвать информационной геополитикой. Очевидно, что в этих условиях информационное воздействие имеет решающее значение и играет самостоятельную роль. Таким образом, можно утверждать, что при сохранении устойчивой тенденции формирования мировой информационной цивилизации в ближайшей перспективе информационное воздействие (противоборство) станет основным инструментом геополитики информационного общества.

Глобализация информационных процессов выступает не столько итогом технического прогресса, сколько соответствующей геополитики, которая раскрыла — по взаимной договоренности или силой — когда-то глухие государственные границы. Глобализация в постиндустриальном мире влечет за собой многое — и позитивное, и негативное. Она несет в себе шанс на взаимное обогащение культур и угрозу их уникальности, импульсы к формированию взаимоуважения народов и утверждению превосходства экономически могущественного этноса, поощрение самостоятельности политической воли и управление ею издалека, разнообразие культурных ценностей и образцов «массовой культуры».

Список использованной литературы Арон Р. Мир и война между народами /Под общ. ред. канд. полит. наук В. И. Даниленко. — М.: NOTA BENE, 2000. — 303с.

Бачило И.Л., Лопатин В. Н., Федотов М. А. Информационное право /Под ред. акад. РАН Б. Н. Топорнина. — Спб.: Издательство «Юридический центр Пресс, 2001. — 406с.

Божьева О. Равняйсь! СМИ… Отставить! В чем причины поражения России в информационной войне с Грузией?// Московский комсомолец, — 2008. — 11 сент.

Брусилов А. А. Мои воспоминания. — М.: Воениздат, 1983. — 256с.

Брусницин Н. А. Информационная война и безопасность. М.: Вита-Пресс, 2001. — 304с.

Гриняев С. Н. Информационная война: история, день сегодняшний и перспектива. СПб.: Арлит, 2000. 400с.

Введение

в теорию международных отношений и анализ внешней политики/ Н. А. Ломакин. — СПб., ИД «Сентябрь», 2001. — 345с.

Военный энциклопедический словарь/ под ред. Огаркова Н. В. — М.: Военное издательство, 1984. — 780с.

Волошко В.С., Лутовинов В. И. Военная политика и военная безопасность Российской Федерации в условиях глобализации. М.: Воениздат, 2007. — 270с.

Директива МО США № О-3600.

01. Информационные операции. 2006.

Пер. Никитин С. И. — М.: ВАГШ, 2009.

Клаузевиц К. О войне. — М.: Гос. ВИ НКО СССР, 1936. — 570с.

Левин А. С. Глобальные проблемы современного мира. — М., 2003. — 373с.

Лопатин В. Н. Информационная безопасность России: Человек. Общество. Государство. — СПб.: Фонд «Университет», 2000. — 380с.

Мальков В. И. Мир и война: новое мышление. Заметки военного учёного. — М.: Воениздат, 1989. — 191с.

Мальцев А. В. Основы политологии. — М., 1997. — С.

145.

Манойло А.В., Фролов Д. Б. Информационно-психологическая война в системе политических отношений информационного общества. Государственная информационная политика: проблемы и технологии: Сб. ст. / Отв. ред. и сост. Е. П. Тавокин. — М.: РАГС, 2003. — 203с.

Международные отношения: теории, конфликты, движения, организации / Под ред. проф. П. А. Цыганкова. — М.: Альфа, 2007. — 317с.

Ожегов С.И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук. Институт русского языка им. В. В. Виноградова. — М.: ООО «ИТИ ТЕХНОЛОГИИ», 2003. — 809с.

Паршин С.А., Горбачев Ю. Е., Кожанов Ю. А. Кибервойны — реальная угроза национальной безопасности. — М.: Изд-во КРАСАНД, 2011. — 96с.

Попова Е. И. Внешняя политика США и в американской политологии. — М., 2000. 209с.

Проэктор Д. М. Европа — век ХХ. Войны. Их уроки. Воля к миру. — М.: Знание, 1984. — 208с.

РД Руководство по разработке профилей защиты и заданий по безопасности, Гостехкомиссия России (Электронный ресурс).

http://sakha.gov.ru/SbornikNPA/FSTEK.files/doc₃_3₀₁₂.htm, свободный. — Проверено 20.

04.2014.

Розов Н. С. Война всегда рядом: Сущность и происхождение массового организованного насилия //Война и геополитика. Альманах «Время мира». Вып. 3. — Новосибирск, 2003. — С.75−120 (Электронный ресурс). www. dialog21.ru/index.html, свободный. — Проверено 20.

04.2014.

Скворцов А. А. Этические проблемы войны в русской религиозной философии XX века// Этическая мысль. Вып. 2. М.: ИФ РАН, 2001 (Электронный ресурс). ethics.iph.ras.ru/em/em2/13.html, свободный. — Проверено 19.

04.2014.

Современный толковый словарь русского языка / Гл. ред. С. А. Кузнецов. — СПб.: «Норинт», 2005. — 559с.

Сунь-цзы. Искусство стратегии. Пер. Конрада Н. И. — М.: Издательство «Эксмо», 2007. — 304с.

Требин М. А. Войны XXI века /М.А. Требин// Журналист № 12. -2005. -С.

15.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Астрель АСТ, 2004. — 234с.

ФЗ «О техническом регулировании» от 27 декабря 2002 г. № 184-ФЗ.

Усиков А.В., Бурутин Г. А., Гаврилов В. А., Ташлыков С. Л. Военное искусство в локальных войнах и вооруженных конфликта. Вторая половина ХХ — начало ХХI века / Под общ. ред. генерал-полковника А. С. Рукшина. — М.: Воениздат, 2008. — 764с.

.

См.: Почепцов Г. Информационные войны. — М.: Рефел-бук, Ваклер, 2006. — С. 20.

См.: Божьева О. Равняйсь! СМИ… Отставить! В чем причины поражения России в информационной войне с Грузией?// Московский комсомолец, — 2008. — 11 сент.

См.: Брусилов А. А. Мои воспоминания. — М.: Воениздат, 1983. — С. 70.

См.: Скворцов А. А. Этические проблемы войны в русской религиозной философии XX века// Этическая мысль. Вып. 2. М.: ИФ РАН, 2001 (Электронный ресурс). ethics.iph.ras.ru/em/em2/13.html.

См.: Розов Н. С. Война всегда рядом: Сущность и происхождение массового организованного насилия //Война и геополитика. Альманах «Время мира». Вып. 3. -Новосибирск, 2003. — С.75−120 (Электронный ресурс). www. dialog21.ru/index.html.

См.: Международные отношения: теории, конфликты, движения, организации / Под ред. проф. П. А. Цыганкова. — М.: Альфа, 2007. — С. 72.

См.: Розов Н. С. Война всегда рядом: Сущность и происхождение массового организованного насилия //Война и геополитика. Альманах"Время мира". Вып. 3. — Новосибирск, 2003. — С.75−120 (Электронный ресурс). www. dialog21.ru/index.html.

См.: Цыганков П. А. Теория международных отношений. — М.: Гардарики, 2003. — С. 74.

См.: Введение в теорию международных отношений и анализ внешней политики/ Н. А. Ломакин (руководитель авторского коллектива), В. С. Кузнецов, А. В. Лисовский, А. Ю. Павлов, С. Ф. Сутырин. — СПб., 2001. — С. 40.

См.: Военный энциклопедический словарь (председатель главной редакционной комиссии Огарков Н. В., Маршал Советского Союза). — М.: Военное издательство, 1984. — С. 151.

См.: Мальков В. И. Мир и война: новое мышление. Заметки военного учёного. — М.: Воениздат, 1989. — С. 35.

См.: Военный энциклопедический словарь (председатель главной редакционной комиссии Огарков Н. В., Маршал Советского Союза). — М.: Военное издательство, 1984. — С. 301.

См.: Проэктор Д. М. Европа — век ХХ. Войны. Их уроки. Воля к миру. — М.: Знание, 1984. — С. 50.

См.: Арон Р. Мир и война между народами /Под общ. ред. канд. полит. наук В. И. Даниленко. — М.: NOTA BENE, 2000. — С. 73.

См.: Международные отношения: теории, конфликты, движения, организации / Под ред. проф. П. А. Цыганкова. — М.: Альфа.

М, 2007. — С. 192.

См.: Проэктор Д. М. Мировые войны и судьбы человечества. Размышления. — М.: Мысль, 1986. — С. 14.

См.: Цыганков П. А. Теория международных отношений. — М.: Гардарики, 2003. — С. 108.

См.: Волошко В. С., Лутовинов В. И. Военная политика и военная безопасность Российской Федерации в условиях глобализации. — М.: Воениздат, 2007. — С.109−110.

См.: Усиков А. В., Бурутин Г. А., Гаврилов В. А., Ташлыков С. Л. Военное искусство в локальных войнах и вооруженных конфликта. Вторая половина ХХ — начало ХХI века / Под общ. ред. генерал-полковника А. С. Рукшина. — М.: Воениздат, 2008. — С.14−15.

Военная доктрина Российской Федерации // Российская газета. — 2000. — 25 апреля.

Военная доктрина Российской Федерации // Российская газета. — 2010. — 10 февраля.

Проблемы конфликтологии // СОЦИС. 1993. № 9. — С.

52.

См.: Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук. Институт русского языка им. В. В. Виноградова. 4-е изд., дополненное. — М.: ООО «ИТИ ТЕХНОЛОГИИ», 2003. — С.

400.

См.: Современный толковый словарь русского языка / Гл. ред. С. А. Кузнецов. — СПб.: «Норинт», 2005. — С.

460.

См.: Попова Е. И. Внешняя политика США и в американской политологии. — М., 2000, — С.

110.

См.: Клаузевиц К. О войне. — М.: Гос. ВИ НКО СССР, 1936. Т.I. — С.

118.

См: Титановый дождь// Московская правда (Электронный ресурс).

http://www. cryptogsm.ru/gsminterception/cyberterror/585.

См.: В Евросоюзе прошли первые киберучения (Электронный ресурс).

http://www.securitylab.ru/news/399 329.php.

См.: Большой энциклопедически словарь. — М.: Советская энциклопедия, 1991. Т.1, — С. 572.

См.: ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» от 27 июля 2006 года № 149-ФЗ.

См: Большой энциклопедически словарь. — М.: Советская энциклопедия, 1991. Т.

2. — С. 212.

См.: Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. — М.: Издательство «АЗЪ», 1995. — С. 387.

См.: Толковый словарь русского языка //Под ред. Ушакова Д. Н. — М.: ОГИЗ, 1935. Т. 1. — С. 67.

См.: Военный энциклопедический словарь //Под ред. Огаркова Н. В. — М.: Военное издательство, 1984. — С. 52.

См.: Директива МО США № О-3600.

01. Информационные операции. 2006.

Пер. Никитин С. И. — М.: ВАГШ, 2009. — С. 37.

См.: Сунь-цзы. Искусство стратегии. Пер. Конрада Н. И. — М.: Издательство «Эксмо», 2007. — С. 96.

С.: Толковый словарь русского языка под ред. Ушакова Д. Н. — М.: ОГИЗ, 1935. Т. 3. — С. 1360.

См.: ФЗ «О техническом регулировании» от 27 декабря 2002 г. № 184-ФЗ.

См.: РД Руководство по разработке профилей защиты и заданий по безопасности, Гостехкомиссия России, 2003.

См.: ГОСТ Р ИСО/МЭК ТО Информационная технология. Рекомендации по менеджменту безопасности информационных технологий. — М., 2006.

См.: Базовая модель угроз безопасности персональных данных при их обработке в ИСПДн. ФСТЭК России, 2008.

См.: ГОСТ РИСО/МЭК ТО Информационная технология. Рекомендации по менеджменту безопасности информационных технологий. — М., 2006.

См.: Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. — М.: Издательство «АЗЪ», 1995. — С. 426.

См.: Толковый словарь русского языка// Под ред. Ушакова Д. Н., М.: ОГИЗ, 1935. Т. 1. — С. 1077.

См.: Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. — М.: Литература, 1989. Т. 1. — С. 88.

См.: Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. — М.: Издательство «АЗЪ», 1995. — С. 90.

См.: Философский энциклопедический словарь. М.: Астрель АСТ, 2004. С. 1105.

См.: Толковый словарь русского языка// Под ред. Ушакова Д. Н. — М.: ОГИЗ, 1935. Т. 1. -С. 347.

См.: Клаузевиц К. О войне. — М., Гос. ВИ НКО СССР, 1936. Т. I. — С. 54.

См.: Ленин В. И. Еще раз о профсоюзах. ПСС т. 42. — М., Издательство политической литературы, 1975. — С. 278.

См.: Маркс К. Капитал. — М., 1951. Т. I. — С. 35.

См.: Паршин С. А., Горбачев Ю. Е., Кожанов Ю. А. Кибервойны — реальная угроза национальной безопасности. — М.: Изд-во КРАСАНД, 2011. — С.

96.

См.: Концепция кибербезопасности РФ (Электронный ресурс).

http://council.gov.ru/media/files/41d4b3dfbdb25cea8a73.pdf.

См.: Bezkorovajnyj M. M., TatuzovA.L. Podhody k matematicheskomu modelirovaniju v oblasti kiberbezopasnosti (Approaches to mathematical modelling in sphere of cybersecurity) // Informatizacija i svjaz' (Informatization and communication). — 2011. №. 6. — P. 21−27.

См.: Bezkorovajnyj M. M., TatuzovA.L. Informacionnaja bezopasnost' v sfere obrazovanija i nauki (Information security in the sphere of education and science) // Informatizacija i svjaz' (Informatization and communication). — 2011. №. 6. — P. 34−39.

См.: Friedrich Geiger and Archibald Preuschat. Hacker Hits Vodafone in Germany. Wall Street Journal (Sept. 12, 2013) (Электронный ресурс).

http://online.wsj.com/.