Герменевтика Вильгельма Дильтея

Хотя у Дильтея можно наблюдать и такую трактовку сущности понимания. Его герменевтическая теория находится не в субъективно-психологической плоскости, свидетельством тому — сама категория «объективного духа». Именно на эту, сферу культурного и исторического наследия, и было направлено преимущественное внимание дильтеевской «понимающей психологии». Но процесс понимания объективации вообще не сводится только к одной простой эмпатии («вчувствованию»). Процесс предполагает сложную историческую реконструкцию, а значит — вторичное конструирование того духовного мира, в котором жил автор. Эта мысль с достаточной четкостью звучит уже в Возникновении герменевтики (1900).Еще один аспект герменевтики Дильтея, связанный с проблемой общезначимости понимания, остался в его прижизненных публикациях в тени. Проблематика общезначимости понимания схватывается Дильтеем в категории «внутренней целостности», или «внутренней взаимосвязи», выражающей такое объективное содержание, которое не может быть сведено к индивидуально-психологическим интенциям. Данное содержание есть не что иное, как сфера идеально-логических значений. После осознания самостоятельности этой сферы, Дильтей вплотную начал рассматривать феноменологию (не случайно Шелер включает его, наряду с Бергсоном и Ницше, в число родоначальников феноменологического направления в философии).Герменевтическая концепция Дильтея, как доказали новейшие исследования, не так уж далеко отстоит от экзистенциально-феноменологической и экзистенциально-герменевтической ветви в философии 20 в. Сколь бы энергично ни подчеркивали свой разрыв с прежней герменевтической традицией «фундаментальная онтология» и «философская герменевтика», многие их основные положения можно найти уже у Дильтея.

Согласно Хайдеггеру, понимание есть раскрытие структуры герменевтического опыта, т. е. изначально заложенного в человеческом бытии «понимания бытия». Отсюда следует неизбежность герменевтического круга, который является неразрывным, ибо он связан не с методологическими трудностями, а с онтологической структурой понимания. Весьма сходные мысли, пользуясь другими терминами, высказывает в связи с проблемой «герменевтического круга» Дильтей. Герменевтический круг, или круг понимания, обусловлен, по Дильтею, тем, что целостная взаимосвязь процесса жизни может быть рассмотрена только исходя из отдельных частей этой взаимосвязи. В свою очередь понимание каждой части может быть только при условии понимания всей целостности. Герменевтические разработки Дильтея дали толчок т.н. «духовно-исторической школе» в историко-культурных и историко-литературных исследованиях. В 1960;е годы нераскрытый потенциал дильтеевской герменевтики стал предметом размышлений О. Ф. Больнова. Он основывался на работах Г. Миша и X. Липпса, показал продуктивность идей Дильтея в контексте современной логики и философии языка. Прямое и косвенное влияние Дильтея на философско-антропологическую мысль 20 в. велико. Так, под неявным воздействием Дильтея строится оппозиция «духа» и «жизни» в концепции М. Шелера — да и само понятие жизни, которое развивал Шелер в полемике с витализмом и натурализмом, очевидным образом восходит к Дильтею.

Тезис Гелена о культуре как естественном выражении «природы» человека, точно так, как и сама базовая идея Гелена о необходимости увязать изучение человека с изучением мира культуры (теория институтов), также имеют своим, хотя и неявным, истоком положения Дильтея. В качестве непосредственного продолжения философско-методологической программы Дильтея строит свою философскую антропологию Плесснер: последняя замышляется им как универсальное знание о человеке, преодолевающее дихотомию естественнонаучного и гуманитарного подходов. Наконец, Дильтея можно без преувеличений назвать родоначальником немецкой культурной антропологии.

Заключение

.

Только после смерти вклад, внесенный Дильтеем в философию, в теорию познания, был оценен по достоинству. Отчасти это случилось из-за старомодной терминологии — вместо терминов «культура» и «науки о культуре» (гуманитарные науки) Дильтей пользовался терминами «дух» и «науки о духе», что сразу же помещало его в традицию классического немецкого идеализма и романтизма. Таким образом, несмотря на то, что Дильтей, по сути, разрабатывал ту же проблематику, что занимала «философию культуры» конца 19 — начала 20 вв., Дильтей долгое время не был включен в ее контекст. Основной вклад в герменевтику Дильтея мы можем наблюдать в трех моментах. Первое: он распространил герменевтику на право, на все виды человеческой деятельности, которые выходит за пределы языка, также на общественные науки.

Если герменевтику возможно применить к языку, значит принципы герменевтики так же применимы ко всему человеческому обществу и отдельным институтам. Дильтей настаивал на том, что интерпретация и её объекты получили полную обусловленность с их местом в истории, или историчностью. Он занимал позицию между Гегелем и Хайдеггером, чем заслужил одобрение Гадамера. Наконец, он использует понятие «жизнь» в качестве связующего звена между объектом интерпретации и толкователем. Толкователю приходится «пережить» чужой опыт, встав на место другого человека путем «сопереживания» или «перемещения».Интересно, что примерно в это же время первый епископ Саутвель-ский и Ноттингемский Джордж Риддинг готовил поминальную молитву для священников своей епархии, в которой он, в точности как Дильтей, сформулировал понятие готовности проявить сочувствие и встать на место другого человека, попытавшись думать и чувствовать так же, как думал и чувствовал он.

Оба эти писателя говорили про ощущение своего отличия от другого человека, а также склонность «оценивать их чувства в соответствии с собственными». Эрнст Фукс и Манфред Метцгер утверждают, что переживание чужого опыта невозможно, так как каждый человек неповторим. Тем не менее, поставленную Дильтеем цель следует воспринимать весьма достойной. Дильтей, всегда учитывал время и расстояние, которое отделяет нас от писателей прошлого, это мы можем наблюдать в интерпретации Лютера. Он рассматривает понимание как повторное открытие себя в себе. Гадамер с одобрением относился к попыткам Дильтея уйти от самоанализа и самоосмысления к понятию исторического места человечека в потоке человеческой жизни. Дильтей воспринял идею герменевтического круга, о которой говорил Шлейермахер, а впоследствии Хайдеггер, Бультман, Фукс и Гадамер.

Он говорил: «Целое следует рассматривать с точки зрения составляющих его частей; а отдельные части — в контексте целого». При этом Гадамер не проявил никакого одобрения к следующему шагу Дильтея, который придерживался более позитивных взглядов на науку, или общее течение логически связанной мысли, чем Гадамер. Он говорил не только про «связность» и единство, но и частности человеческой жизни. Он предпринял попытку создания науки человеческого языка и институтов, которая, по мнению Гадамера, не принимает во внимание частные особенности человеческого существования. Само проявления жизни — это своего рода залог, оставленный жизнью отдельных людей. Такое понимание было свойственно романтикам, и прежде всего Гердеру.

Но Гадамер отверг подобные взгляды. Мы можем рассматривать его замечания слишком преувеличенными, в первую очередь со стороны герменевтики, но к нему стоит прислушаться. Представители общественных наук, рассматривают идей Дильтея, как один из вариантов развития этих наук. Из выше описанного нами, мы видим, что он смог распространить принципы герменевтики на все области человеческой жизни. Герменевтика превратилась в особую науку. Эта мысль не нашла одобрения у Хайдеггера и Гадамера, но отталкиваясь от нее предоставляется возможность перейти к обсуждению «мира человеческой жизни» и системы Юргена Хабермаса. Сегодня невозможно избежать влияния Дильтея.

Здесь пережитый опыт включает в себя произведения искусства. Ученый оправданно расширил область исследования герменевтики, учитывая при этом время и историю. &# 171;Поставить себя на место другого человека" - это наивысшая цель, достойная искренне верующего христианина, который умеет сопереживать и заботиться о ближнем. Правда и то, писал Дильтей, что для полного понимания «нам придется ждать конца времен». Человеческое представление о самом себе, о мире, о жизни, о культуре, о истории, — гораздо глубже и богаче в конце жизни, а не в её начале. Список используемой литературы.

История философии. Запад-Россия-Восток / Под ред. Н. В. Мотрошиловой. Кн. 3. — М.: 1998; - 444 с. Сборник научных трудов. Выпуск XVIII. — Ставрополь: Сев.

КавГТУ, 2005; - 230 с. Спиркин А. Г. Философия: Учебник / А. Г. Спиркин. — М.: Гардарики, 2002; - 735 с. Суворова А. Н.

Введение

в современную философию. Учебное пособие. / А. Н. Суворова — Киев, 2005; - 132 с. Шлейермахер

Фридрих. Герменевтика.СПб.: «Европейский.

Дом", 2004, Bauman, Zygmunt, Hermeneutics and Social Science: Approaches to Understanding (London:Hutchinson, 1978), pp. 27−41.