Хотя ни одно из центральноазиатских государств-членов не ставило под вопрос членство в ШОС, оценки деятельности этой организации у Казахстана, Узбекистана, Кыргызской Республики и Таджикистана существенно различаются. Казахстан является одним из наиболее активных приверженцев концепции евразийства как основы для реинтеграции постсоветского пространства и, как правило, выступает в поддержку всех жизнеспособных форм сотрудничества в Центральной Азии. При этом Казахстан не желает безоговорочно признавать российское и китайское лидерство в ШОС и считает себя «творческим лидером» региона. На практике это означает свободу действий в налаживании связей с другими международными субъектами, при сохранении хороших отношений с Россией, и поддержание ведущих позицийв регионе по уровню социально-экономического развития. Официальные представители Кыргызстана и Таджикистана подчеркивают, что ШОС важна для них не только как многосторонняя структура, но и как механизм укрепления двусторонних связей. Афганистан после 2014 года представляет реальную угрозу для безопасности обеих стран, с которой они не в состоянии справиться своими силами.
Именно поэтому главным приоритетом программы председательства Бишкека в ШОС в 2013 году и программы председательства Душанбе в 2014 году стало укрепление политического сотрудничества и взаимодействия в области безопасности. Для центральноазиатских государств, в частности Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана, ШОС является площадкой для обсуждения чувствительных проблем (энергоресурсы, вода, железнодорожное сообщение между странами региона), которые не поддаются решению на двусторонней основе. Заинтересованность Казахстана, Узбекистана, Кыргызстана и Таджикистана в ШОС объясняется и тем, что она дает им возможность «противостоять империи» и преодолеть одностороннюю зависимость от России. По мнению Тимура Дадабаева, однако, такая мотивация имеет и свои ограничения. Ведь обеспечив себе независимость от России они вполне могут впасть в зависимость от Китая. Нынешняя внешняя политика Индии нацелена на утверждение страны не только в качестве лидера Южной Азии, но и всего азиатского региона. Несмотря на центральное положение Индии в Южной Азии, в силу ряда обстоятельств она не может организовать там полноценное региональное сотрудничество. К их числу относятся противоречия с Пакистаном и желание менее крупных южноазиатских стран избежать односторонней зависимости от Индии. По этой причине политическая элита Индии рассматривает расширение сотрудничества и присутствие в Центральной Азии как логический шаг на пути к превращению Индии в ведущего азиатского игрока. В конце 1990;х годов премьер-министр Индии Кумар Гуджрал назвал Центральную Азию «нашим ближним зарубежьем» и сформулировал региональные экономические приоритеты страны в этом регионе, включая усовершенствование инфраструктуры (железнодорожное сообщение, развитие телекоммуникаций) и сотрудничество в области энергетики. Политика Индии в Центральной Азии была приведена в соответствие с внешнеполитической доктриной Гуджрала, согласно которой Индия как ведущая региональная держава должна создавать благоприятные условия для развития экономических отношений с соседними странами, не ожидая немедленных ответных шагов. В 2012 году Индия объявила о начале осуществления внешнеполитического проекта «установления взаимосвязей с Центральной Азией». Во время первой встречи в рамках диалога «Индия — Центральная Азия», прошедшей в июне того же года в Бишкеке, министр иностранных дел Индии Едаппакат Ахамед перечислил несколько ключевых областей для укрепления связей между Индией и Центральной.
Азией, включая политическую и военную сферу (совместные военные учения и борьба с терроризмом), многостороннее сотрудничество в ШОС, сотрудничество Индии с Таможенным союзом, совместную разведку энергетических и природных ресурсов, образование, информационные технологии, а также совместные усилия по созданию транспортного коридора «Север-Юг». Индия рассматривает поддержание стабильности в Афганистане как жизненно важное условие развития сотрудничества с Центральной Азией; следовательно, для расширения взаимосвязей между Индией и Центральной Азией важен процесс консультаций по ситуации в этой стране. Политика Индии в отношении региона в целом созвучна американской стратегии создания «Большой Центральной Азии», связанной экономическими узами с Южной Азией и прежде всего с Индией. Однако Индия подчеркивает, что, по сравнению с США, она с большей терпимостью относится к вопросу демократизации политических режимов в регионе. В нынешнем исследовательском дискурсе Центральная Азия рассматривается в качестве нового стратегического ареала Индии, стремящейся играть конструктивную роль в регионе и в ШОС. Но, несмотря на признание роли ШОС как важного инструмента в противостоянии новым угрозам, ее значение для сотрудничества Индии со странами Центральной Азии, Китаем и Россией попрежнему носит второстепенный характер, поскольку приоритет отдается двусторонним проектам, в частности с Казахстаном, Таджикистаном и Кыргызстаном. Осторожный подход Индии к ШОС (несмотря на официальную поддержку) можно объяснить неопределенностью будущих перспектив организации и характера отношений между государствами-участниками. Ряд экспертов считают, что Индия не заинтересована в том, чтобы доминирующую роль в организации играл Китай, а Россия при этом оказалась бы в подчиненном по отношению к нему положении. Многие эксперты сходятся в том, что за последние десять лет в ШОС сложился баланс интересов по поводу дальнейшего развития организации: Китай укреплял экономические связи с членами ШОС, а Россия занималась политическими аспектами многостороннего сотрудничества и вопросами безопасности.
Другие государства-члены ШОС — Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан и Таджикистан — поддерживали оба подхода, временами выражая обеспокоенность включая строительство нефтепровода Восточная Сибирь — Тихий океан и программу модернизации инфраструктуры Владивостока. Осуществляются и другие высокотехнологичные проекты, в том числе возведение космодрома «Восточный» в Амурской области. Упор на развитие Сибири и Дальнего Востока естественным образом подталкивает Россию к установлению более тесных отношений с партнерами в АТР. Однако не следует недооценивать и значение для Россииперспективой оказаться в положении подчиненных, и пытались балансировать между главными региональными игроками. Однако существует несколько причин, в силу которых России следует дополнить традиционную деятельность в сфере безопасности широкой программой экономического сотрудничества в рамках ШОС, которая принимала бы в расчет как задачи национального развития России, так и перемены, происходящие в Центральной Азии и за ее пределами — в динамично развивающихся Восточной Азии и АТР. В годы, предшествовавшие российскому председательству в АТЭС (2012 год), правительство Российской Федерации дало ясно понять, что стратегическим национальным приоритетом России, нацеленным на укрепление взаимосвязи европейской и азиатской частей страны, является развитие Сибири и Дальнего Востока. Готовясь вступить в должность председателя, Россия успешно реализовала несколько крупных проектов, Центральной Азии как с экономической точки зрения, так и с точки зрения безопасности. Не обеспечив безопасность своих границ в Центральной Азии, Россия вряд ли сможет выполнить задачу по развитию Сибири и Дальнего Востока. В 2012 году Россия, Казахстан и Беларусь создали Единое экономическое пространство. В ближайшие годы Кыргызстан и Таджикистан будут рассматривать возможность вступления в Таможенный союз России, Беларуси и Казахстана.
Все это способно внести раскол в ряды российских партнеров по ШОС, отделив центральноазиатские государства, желающие участвовать в евразийской интеграции, от тех, которые не проявляют к ней большого интереса или не готовы присоединиться к проекту. Однако не следует игнорировать и тот факт, что Китай и ряд центральноазиатских государств уже осуществляют многочисленные проекты в области инфраструктуры и энергетики на двусторонней или многосторонней основе. Некоторые из них (например, запланированное строительство железной дороги Китай-Кыргызстан-Узбекистан) напрямую конкурируют с российскими планами по увеличению пропускной способности трансъевразийских транспортных маршрутов, проходящих по российской территории. Реализация недавно объявленного плана Китая о создании пояса экономического развития «Шелковый путь», стратегии США под названием «Новый Шелковый путь», инфраструктурных проектов ЕС в Центральной Азии и японской «Дуги свободы и процветания» может привести к тому, что вокруг России будут созданы более благоприятные условия для деловой активности, что повысит конкурентные преимущества этих территорий. Россия заинтересована в реализации в Центральной Азии логистических проектов, увязанных с задачами развития Сибири и Дальнего Востока, и, что еще важнее, с перспективными многосторонними инфраструктурными проектами, которые будут осуществляться в рамках ШОС и Евразийского союза. Наряду с сотрудничеством в области безопасности — традиционным российским приоритетом — на второе место в деятельности ШОС постепенно выходит важная задача по расширению социально-экономических связей. До сих пор главной движущей силой этого процесса был Китай, который в высшей степени заинтересован в расширении сотрудничества в области экономики и инфраструктуры между центральноазиатскими государствами и быстро развивающимися районами на северо-западе страны.
Однако при всей своей важности китайские экономические проекты в Центральной Азии не могут в полной мере обеспечить решение общих для всех центральноазиатских государств проблем. Наиболее серьезными из них являются надвигающаяся угроза роста торговли наркотиками и насущная потребность в масштабной модернизации экономики с целью сохранения светских режимов, противостоящих радикальным исламистам, которые набирают силу в Афганистане и вокруг него. Интеграция в рамках ШОС невозможна ввиду различного уровня экономического развития участников и асимметричных потенциалов государств-членов по осуществлению торговой политики. Именно по этой причине члены организации не поддержали предложение о создании в ШОС зоны свободной торговли, выдвинутое Китаем в 2003 году. Создание Евразийского союза, напротив, могло бы побудить Казахстан, а в будущем, возможно, Кыргызстан и Таджикистан, к экономической реинтеграции с Россией.
В этом случае ШОС занималась бы «мягким» региональным управлением, координацией и осуществлением проектов, которые бы повышали уровень стабильности в регионе в целом. В общих чертах, основные интересы России в ШОС состоят в следующем:
содействовать созданию у ШОС репутации независимой региональной организации с собственным видением ситуации в регионе, одновременно подчеркивая готовность ШОС работать со всеми сторонами и организациями, желающими участвовать в программах сотрудничества;
демонстрировать важность деятельности ШОС на региональном и макрорегиональном уровнях путем активного вовлечения государств-наблюдателей и партнеровпо диалогу в проекты, посредством которых они могут внести реальный вклад в усилия по стабилизации ситуации в Афганистане и повысить эффективность проектов ШОС в области безопасности, экономики и инфраструктуры;
содействовать формированию имиджа ШОС как важной составляющей евразийского регионализма, не в качестве лишь дискуссионного клуба, но организации, успешно использующей превентивную дипломатию и способной к региональному управлению через систему особых отношений с ключевыми региональными игроками;
обеспечивать «разделение труда» между ШОС, Евразийским союзом и ОДКБ с тем, чтобы эти структуры содействовали повышению эффективности российской внешней политики в Центральной Азии и за ее пределами;
укреплять позиции ШОС в структуре организаций АТР, в частности путем организации регулярных консультаций с Региональным форумом АСЕАН по безопасности и с самой АСЕАН для обмена опытом в области осуществления мер доверия и превентивной дипломатии;
постепенно изменить ситуацию, при которой экономическое сотрудничество в ШОС является прерогативой КНР, без ущерба для российско-китайских отношений;
содействовать осуществлению социальноэкономических проектов с российским участием, отражающих многосторонний характер деятельности ШОС, в интересах Китая, центральнозиатских государстви России;
укреплять способность ШОС к урегулированию конфликтов путем поддержки таких механизмов, как взаимодействие национальных советов безопасности, и/ или создания дополнительных каналов для диалога, способных разрядить напряженность в отношениях между участниками ШОС с учетом внутренней ситуации в государствах-членах организации. Исходя из предшествующего анализа можно сделать следующие выводы и представить возможные варианты действий России в рамках ШОС и на центральноазиатском направлении. Окидывая взглядом путь, пройденный ШОС, важно не допустить ни переоценки, ни недооценки достигнутого прогресса. С момента обретения институциональной структуры, ШОС оставалась узконаправленной организацией, обладающей ограниченным потенциалом воздействия на положение в регионе. Между тем, ШОС разработала подход к решению поставленных проблем, устойчиво наращивает институциональный потенциал, достигла определенных результатов в реализации мер доверия и превентивной дипломатии. Эти результаты опровергают утверждения о том, что ШОС не удалось обрести собственную идентичность в мировой политике. Однако международная обстановка меняется, и задачи конца 1990;х годов, для решения которых была учреждена ШОС (пограничные проблемы, вопросы безопасности, координация действий России и Китая в Центральной Азии), уступают место новым приоритетам. ШОС вступает в новый этап развития, который требует качественного пересмотра нынешней повестки дня. Перед.
ШОС стоят вызовы, обусловленные региональными проблемами (будущее Афганистана) и макрорегиональными сдвигами (усиление Китая, растущая международная конкуренция в Центральной Азии, асимметрия интересов внутри ШОС, внутренние перемены в государствах-членах ШОС и т. д.), которые требуют как незамедлительных действий, так и разработки стратегии, ориентированной на более отдаленную перспективу. ШОС — не единственный, хотя и важный, механизм российской внешней политики в Центральной Азии. В связи с этим России следует налаживать практическое взаимодействие внутри организации и расширять присутствие ШОС в регионе в качестве необходимой предпосылки сотрудничества. При этом политика России в Центральной Азии не должна ставить под угрозу российско-китайские отношения, которые в структурном смысле имеют для России глобальное значение. Статус Китая как глобального игрока, сколь бы различными ни были оценки его положения в мире, должен найти отражение в центральноазиатской парадигме отношений между двумя странами. Хотя российские и китайские интересы не всегда совпадают, для целей устойчивого развития в регионе необходимо, чтобы в двусторонних отношениях России и Китая прослеживалась положительная динамика. В отношениях с центрально-азиатскими государствами-членами ШОС Россия должна находить политические и экономические механизмы, способные послужить взаимной выгоде обеих сторон и доказать ошибочность представлений о гегемонистских притязаниях России. В целях сохранения и укрепления своих позиций в ШОС и Центральной Азии, а также решения региональных проблем России необходимо предпринять следующие шаги:
• поддерживать статус ШОС как макрорегиональной организации, обладающей достаточными дипломатическими возможностями для привлечения средств в целях социально-экономического разкоординацию в рамках ШОС, военную координацию и обеспечение безопасности границы Афганистана и Таджикистана в рамках ОДКБ, экономическую интеграцию в рамках Таможенного союза/ Евразийского союза;
увязывать региональные и макрорегиональные проекты, которые не требуют полномасштабной экономической интеграции и могут способствовать экономическому развитию центральноазиатских государств, с деятельностью ШОС;активизировать диалог между секретарями советов безопасности стран ШОС в целях урегулирования проблем, существующих в отношениях между центральноазиатскими государствами-членами ШОС;сохранять в рамках ШОС отдельный канал для диалога с Афганистаном и, возможно, с различными этническими группами внутри страны;
начать диалог с различными этническими группами внутри Афганистана, привлекая к участию представителей близких культур из числа членов и наблюдателей ШОС и расширяя социальноэкономическое сотрудничество с Афганистаном;
продолжать поддерживать систему взаимодополняющих механизмов для координации действий на региональном уровне, включающей следующие элементы: политическую и стратегическуюосуществлять важнейшие региональные инфраструктурные и энергетические проекты в рамках ШОС, Энергетического клуба ШОС и российских проектов с использованием механизмов государственно-частного партнерства;
в качестве необходимой предпосылки успешного осуществления российских проектов в Сибири и на Дальнем Востоке обеспечивать (через посредство ШОС и ОДКБ, а также в рамках двусторонних программ в сфере безопасности с Кыргызстаном и Таджикистаном) безопасность на границах России с центральноазиатскими государствами, а также границах с Афганистаном и Пакистаном в Центральной Азии;
повышать региональную и макрорегиональную роль ШОС как важнейшей организации, отвечающей за управление макрорегиональными проектами в области развития;
• концептуализировать российскую внешнюю политику в Центральной Азии (возможно, на основе принципа взаимодополняемости многосторонних механизмов и двусторонних отношений с ключевыми региональными партнерами) и предложить практически выполнимый план экономического вовлечения России в дела региона (сопоставимый с китайским проектом «Шелковый путь"и индийским проектом «установления взаимосвязей с Центральной Азией»);разработать рамочный механизм сотрудничества с государствами-наблюдателями ШОС и партнерами по диалогу (возможно, аналогичный структуре диалоговых партнерств АСЕАН);повышать роль ШОС как составной части региональных механизмов сотрудничества в АТР.Перед.
ШОС стоят вызовы, обусловленные региональными проблемами (будущее Афганистана) и макрорегиональными сдвигами (усиление Китая, растущая международная конкуренция в Центральной Азии, асимметрия интересов внутри ШОС, внутренние перемены в государствах-членах ШОС и т. д.), которые требуют как незамедлительных действий, так и разработки стратегии, ориентированной на более отдаленную перспективу. ШОС — не единственный, хотя и важный, механизм российской внешней политики в Центральной Азии. В связи с этим России следует налаживать практическое взаимодействие внутри организации и расширять присутствие ШОС в регионе в качестве необходимой предпосылки сотрудничества. При этом политика России в Центральной Азии не должна ставить под угрозу российско-китайские отношения, которые в структурном смысле имеют для России глобальное значение.
3.2. Перспективы дальнейшего развития российско-китайского экономического сотрудничества.
Какие перспективы вырисовываются в российско-китайских отношениях в будущем? Официальные стороны настаивают на равноправном и стратегическом партнерстве двух стран. Пока имеется целый ряд факторов, проанализированных в предыдущем, которые при определенных условиях могут не только дестабилизировать межгосударственные отношения, но и вызвать изменения в характере отношений между Россией и Китаем. Перспективы стратегического партнерства во многом зависят от того, как будут формироваться новые отношения в условном треугольнике Россия—Китай—США, удастся ли двум странам решить широкий спектр проблем, который является основой и препятствием для их стратегического сотрудничества. В вопросе борьбы с терроризмом точки зрения РФ, КНР и США во многом сходятся, однако в отношении новой мировой системы и региональной безопасности намечаются расхождения между позицией РФ и КНР и позицией США. В XXI в.
мировое сообщество разделится на две противостоящие друг другу коалиции, в первой из которых будут США, Западная Европа и Япония, а во второй — Россия, Китай, Иран и ряд развивающихся государств. Хотя Москва и Пекин выдвинули и отстаивают идею многополярного мира в противовес претензиям США на мировое лидерство, они постараются не портить отношений с Западом и прежде всего с США и не пойдут на такой опрометчивый шаг, как создание антиамериканского союза. Речь идет о том, что стратегическое сотрудничество России и Китая вряд ли перерастет в долгосрочный стратегический и антизападный альянс. Хотя Россия и Китай имеют сходные позиции по глобальным проблемам и региональной безопасности, однако, как считает А. Г. Ларин, если творцы российской внешнеполитической стратегии будут и дальше придерживаться сбалансированного курса между Западом и Востоком, исходя из интересов страны, не поддаваясь иллюзиям по поводу гармоничного слияния с цивилизованным миром. В противном случае взаимоотношения с Китаем опять будут принесены в жертву политическим утопиям. Впрочем, сегодня это кажется невозможным. И Россия, и Китай слишком ценят свои выстраданные отношения, чтобы допустить их охлаждение в угоду, какой бы то ни было политической конъюнктуре. В целом, китайско-российские стратегические отношения находятся на подъеме, потому что Китай осознает напряжение со стороны США, в то время как конфликт национальных интересов России и США также неизбежен. Но солидарность Китая и России имеет ограничения.
Как считает У. Г. Шерман, во-первых, у них разное видение ключевых азиатских проблем. Далее, сближение России и Китая пока характеризуется лишь весьма скромными изъявлениями взаимной поддержки по особо важным региональным и международным проблемам. Например, возражения РФ против расширения НАТО были в лучшем случае поверхностными, а поддержка Россией политики «одного Китая» не помешала ей последовать примеру других стран и расширить торговые и неофициальные контакты с Тайванем. Таким образом, негативные тенденции в стратегическом сотрудничестве между Россией и Китаем носят ещё довольно устойчивый характер и не способствуют более интенсивному развитию стратегического взаимодействия двух стран. Как считает А. Г. Ларин, нынешнее сближение Москвы и Пекина, по крайней мере, на сегодня, является достаточно поверхностным, антигегемонистский компонент российско-китайского партнерства — не важно, мал или велик — не может быть сдан в архив. Исходя из вышеизложенного можно считать, что уровень политических отношений России и Китая высок, но эффективность политического стратегического сотрудничества низка. Степень доверия между российскими и китайскими политиками ниже, чем в Центральной Европе во время «холодной войны». Соответственно, обеим странам необходимо предпринять целенаправленные усилия для того, чтобы подвести свое стратегическое сотрудничество к фазе эффективного стабильного развития. Таким образом, можно считать, что российско-китайское стратегическое партнерство является стабильным и долгосрочным, но пока не достигло такого уровня, который обе страны планировали иметь в самом начале. Китай и Россия называют отношения между ними новой моделью межгосударственных отношений в XXI веке.
Нынешние отношения между Россией и Китаем пока ещё представляют собой пожелания в XXI век, базирующиеся на основе стабильного сотрудничества. Рано или поздно в силу неизбежного стечения обстоятельств, в силу необходимости принятия государственными лидерами России и Китая прагматических решений, обусловленных защитой национальных интересов своих стран, как и рядом геополитических факторов, Россия и Китай окажутся в одном политико-экономическом сообществе. Причем произойдет такой расклад сил в АТР вопреки сопротивлению и нажиму на руководителей России состороны проамериканских настроенных сторонников западной цивилизации. В то время как США и Япония останутся в другом сообществе, отвечающем интересам и идеалам их правящих кругов. Говоря о стратегическом сотрудничестве России и Китая в военной области, можно сказать, что ни Россия, ни Китай не согласятся взять на себя обязательства по обеспечению взаимной безопасности ни в форме официального, ни даже неофициального союза. В период Второй Мировой войны СССР и Китай противостояли вооруженному наступлению фашистов, стояли перед общим решающим кризисным моментом для каждой страны, и они успешно создали военно-политический союз. Теперь, в условиях усиления глобализации, реальные военно-союзные действия РФ и КНР будут охранять национальные интересы друг друга на основе совместного противодействия терроризму и другим глобальным угрозам, но при создании новой мировой и региональной системы безопасности у РФ и КНР сохраняются те же противоречия с западным альянсом. Одновременно, Россия и Китай слишком нуждаются в западных инвестициях и технологиях, они не могут рисковать своими отношениями с обладателями этих благ, объединяясь друг с другом против США.
Таким образом, военно-политический союз России с Китаем нереален на данном этапе международных отношений. Стратегическое сотрудничество России и Китая в военной области приобретает достаточно ограниченный и сложный характер. В условиях глобализации тенденция развития системы международных отношений направлена на упрочение гегемонии США в западном полушарии, и на установление глобальной доминирующей роли США в АТР. Сильная гегемония США снижает эффективность стратегического сотрудничества России и Китая. Теперь глобализация и регионализация, однополярная гегемония и тенденция к многополярному миропорядку сосуществуют. Однако смогут ли западные альянсы реализовать однополярную мировую систему во главе с США, пока неизвестно. В целом Россия и Китай могут сотрудничать с США, и могут создать антиамериканский альянс. Первый вариант в настоящее время имеет преимущество, но второй вариант в среднесрочной перспективе, с развитием тенденции многополярного миропорядка, имеет больше возможностей. Существует мнение, что Китай видит особые связи с Россией как дополнение, но не замену его жизненно важных экономических отношений с США, Японией и Европой.
Его также объединяет с Россией стремление уменьшить нестабильность, бороться с этническим сепаратизмом и найти ответы на вызовы, брошенные политическому статус-кво в Центральной Азии. Маловероятно, что Китай воспринимает отношения с Россией как дополнение. На самом деле, китайская внешняя политика по отношению к России является целенаправленной. Для превращения в мировую державу Китаю нужна материальная и политическая поддержка на мировой арене, в особенности это касается программы экономической и военной модернизации. Китай не хочет, чтобы эта поддержка была монополизирована Западом, что ограничивало бы его в выборе своих внутри и внешнеполитических средств.
Как считает российский специалист В. В. Михеев, Китай постепенно превращается в важный глобальный фактор международных отношений, его отношения с США и НАТО будут строиться вокруг проблем глобальной и региональной безопасности, непосредственно затрагивающих интересы России. При этом в отношении США и НАТО Китай намерен проводить самостоятельную (параллельную отношениям с Россией) линию поведения. Так же как и отношения с Россией он будет строить параллельно отношениям с Западом. Следовательно, по мере роста своей мощи и осознания важности этого процесса в регионе и во всем мире Китай хочет воспрепятствовать образованию коалиции стран, которые попытались бы сдержать его или даже отбросить назад. Таким образом, развитие стратегического сотрудничества с Россией — как в области политики, так и в экономике и обороне — это лишь одна из целей более широкой стратегии Пекина.
С развитием экономического сотрудничества в сфере ресурсов, значимость России во внешней политике Китая регулярно увеличивается. В российской литературе существует три точки зрения на российско-китайские отношения. Оптимисты считают, что увеличивается китайская сила, сильная страна Китай полезна для России, ироссийско-китайские отношения развиваются стабильно. Такие взглядыпреобладают в китайской литературе. Пессимисты считают, что увеличивается китайская угроза, сильная страна Китай для России является потенциальной пассивной угрозой.
Прагматики считают, что в соответствии с модернизацией военного оружия Китай станет экономической супердержавой, и ему не надо будет стремиться приобретать сложные вооружения. Они понимают, что с развитием китайской экономики отношения с окружающими странами расширяются, а военные конфликты уменьшаются. Эти три позиции исходят из разных взглядов глобализации. Сквозь призму этих взглядов представители различных политических кругов России смотрят на Китай. Пессимисты относятся к сближению Москвы и Пекина с подозрением, опасаясь, как бы это не привело, в конце концов, к попыткам переориентировать главный вектор политики страны на Восток, на партнерство с Китаем и далее на создание российско-китайской антизападной коалиции. Побуждаемые этими соображениями, они стремятся дискредитировать в глазах российской общественности едва ли не каждый шаг вперед в области российско-китайского сотрудничества. По нашему мнению, такая позиция исходит из потенциальной проблемы в отношениях России и Китая: Россия очень слаба в экономическом плане в мировой системе, и она никогда не была важной экономической державой в Азии. Китайская экономика быстро развивается в мире, хотя в будущем она вряд ли сохранит такой темп. По своим абсолютным параметрам экономика Китая может обогнать экономику Японии и тогда, вероятно, Китай будет уступать лишь США. В будущем Китай планирует стать важным мировым центром, включая и военную область.
Соответственно, в будущем Китай сохранит экономические и политические преимущества в двусторонних отношениях с Россией. Таким образом, Китай станет мировой державой или близок к статусу мировой державы, так что историческое преимущество переходит от России к Китаю. Соответственно, пессимисты беспокоятся, что если Китай продолжит развивать экономику в этом направлении, Россия будет играть роль партнера или помощника для сильного Китая. Особенно эта точка зрения близка некоторым пессимистам в Москве и на Дальнем Востоке, которые скептически смотрят на сотрудничество с Китаем и с глубокой настороженностью относятся к перемещению баланса сил от России к Китаю. Они считают, что Россия не привыкла к такому положению, и ей будет трудно справиться с такой ситуацией. Как считают прагматики, китайская оборонная модернизация не сможет за короткое время образовать лучшую армию, хотя экономически Китай имеет преимущество над Россией.
Россия продолжает сохранять приоритет над Китаем в области вооружений, хотя это преимущество как груз оттягивает российскую внутреннюю оборонную реформу. Так соотношение международных статусов РФ и КНР придет к равновесию. Следовательно, создавая новый миропорядок, нужно углублять экономическое, политическое и военное сотрудничество; если российко-китайские отношения будут дальше развиваться, две страны должны управлять развивающимися силовымиразрывами между Россией и Китаем, создавать тесное всестороннее сотрудничество. В целом, Россию интересует прогрессивный Китай, потому что стабильный и богатый Китай удовлетворяет международные потребности и открывает рынок для российских товаров. Хаос в Китае может произвести отрицательное действие на северного соседа.
Таким образом, в принципе Россия должна нормально относиться к будущему экономическому и политическому преимуществу Китая в двусторонних отношениях с Россией, приветствует сильные российско-китайские объединения и признает китайские развивающиеся силы. Китайский экономист Ван Баоиан делает следующий вывод: в 2010;2020 годах Россия станет одной из мировых экономических держав. Тогда Россия будет добиваться приоритетной ситуации в многополярном мире, и Китай надеется, что Россия активно будет участвовать в экономическом сотрудничестве в АТР. Китай заинтересован в том, чтобы Россия стала одним из центров в многополярном мире. Слухи о «китайской угрозе» в западной литературе и «желтом кризисе» на Дальнем Востоке особенно невыгодны сотрудничеству России и Китая, что провоцирует конфликт между двумя странами. Пекин объективно заинтересован в сильной, единой процветающей России, и КНР будет содействовать укреплению российских позиций в АТР. Таким образом, при проведении прагматичной политики в отношении Пекина России в ближайшие десятилетия не грозит никакая военная опасность со стороны Китая, и они могут развивать конструктивные отношения, а региональные интересы РФ и КНР в среднесрочной перспективе будет совпадать.
Экономическаявзаимодополняемость Китая и России будут способствовать развитию их торгово-экономических и научно-технических связей. Следовательно, Россия не должна воспринимать Китай как потенциальную угрозу, взаимодействие с Китаем является оптимальной мерой укрепления её позиций в Азии. По нашему мнению, пока у России, в отличие от Китая, отсутствует сколько-нибудь ясная стратегия развития отношений с соседней страной, и по мере того, как в исключительных исторических условиях политика России в Китае меняется, такая существующая неустойчивость и непредсказуемость во внешней политике России снижает стабильность развитий отношений России и Китая. Слабость российского государства остается главной характеристикой внешней политики страны. Соответственно, у России имеются сильные объективные причины для улучшения взаимоотношений с Китаем. В противном случае неустойчивая структура внешней политики РФ может измениться. Например, в декабре 1996 г.
тогдашний министр обороны И. Родионов включил Китай в список стран, представляющих потенциальную угрозу для России, хотявпоследствии под давлением членов правительства, отвечающих за отношения сПекином, был вынужден взять свои слова обратно Конечно, в Китае некоторые специалисты скептически относятся к отношениям России и Китая, они проявляют серьёзное беспокойство по поводу возрождения РФ, опасаются повторения истории между Царской Россией и Цинским Китаем. Такой взгляд исходит из негативных исторических последствий истории между Россией и Китаем до 1917 года, и в Китае имеет широкую общественную почву. Конечно, эти ученые рассматривают развитие отношений РФ и КНР через призму «исторических проблем». Это достаточно недальновидный взгляд, который оказывает очень негативное влияние на развитие отношений России и Китая, и поэтому его нужно осудить. Применение концепции многофакторного равновесия позволяет увидеть, что соотношение между главными внешними и внутренними факторами, подробно рассмотренное в разделе 1.3, многократно меняется и в России, и в Китае, ещё более осложняя российско-китайские отношения. Если сопоставить баланс позитивных и настораживающих факторов в отношениях между обеими сторонами, то, безусловно, надо признать, что позитивные стабилизирующие моменты в российско-китайских отношениях доминируют, и очень важно, совсем не за счет укрепления интересов каких-то третьих стран. Можно утверждать, что в условиях глобализации с ускорением изменения нового миропорядка и регионализацией, Россия и Китай имеют более широкое общее пространство сотрудничества и поддерживают друг друга на мировой арене.
По нашему мнению, между РФ и КНР больше сходных позиций на международные проблемы, чем разногласий, больше общих интересов, чем конкуренции. Следовательно, чем сильнее партнер, тем лучше. Пока не видна никакая угроза ни с китайской, ни с российской стороны для обеих стран. Таким образом, в будущем развитие и превращение любой из этих стран в мировую державу не станет угрозой для другой страны. В целом, в двусторонних межгосударственных отношениях одна страна всегда оказывается сильнее и поэтому стремится определить будущее двусторонних отношений в одностороннем порядке, как США и Англия, СССР и КНР. Но КНР и РФ создали равноправные стратегические отношения и их отношения развиваются в двустороннем порядке, в сложном международном положении. В этой связи на основе предположений, выдвинутых в начале третьей главы, эмпирически оцененных посредством применения сравнительно-исторического и аналитического методов, можно сформулировать вывод: фактор гегемонии США решающим образом определяет развитие стратегического сотрудничества России и Китая, и в течение будущего среднесрочного периода США будут ограничивать эффективную деятельность стратегического сотрудничества России и Китая, снижать реальный смысл стратегического сотрудничества России и Китая.
Характер равновесия российско-китайских отношений будет зависеть от сложных и меняющихся соотношений международных статусов и внутреннего равновесия в каждой из стран. В целом, происходящие изменения внешнеполитического курса Китая и России не создают новых угроз безопасности друг другу, а напротив, формируют дополнительные возможности для дальнейшего вовлечения Китая и России в региональное и глобальное многостороннее сотрудничество в вопросах создания новых структур международных отношений. Экономический фактор и ориентация внешней политики каждой страны определяют международные статусы и развитие равноправия во внешнеполитических отношениях России и Китая. Кроме того, всегда будет сохраняться существенный разрыв между «официальным описанием» отношений, сделанным в геополитических целях, и реальностью, характер вышеизложенных факторов в среднесрочной период нет возможности изменить. В развитии внешнеполитических отношений России и Китая существует два основных вопроса: сохранять равноправие и развивать стратегическое сотрудничество. В результате развития отношений России и Китая в равной мере может сложиться как регрессивное, так и прогрессивное равновесие. Исследование совокупных факторов, влияющих на развитие внешнеполитических отношений РФ и КНР, позволяет сделать вывод о том, что в условиях глобализации во внешнеполитических отношениях России и Китая внешний фактор, развитие процесса глобализации и системы международных отношений, играет более важную роль, чем внутренние факторы. В соответствии с совокупным развитием комплекса разных факторов, в целом в ближайшем будущем внешнеполитические отношения России и Китая будут стабильно развиваться в среднесрочной период.
При условиях ускорения гегемонии США их стратегическое сотрудничество должно усилиться. После среднесрочного периода взаимодействие по многим глобальным, региональным и двусторонним проблемам будет углубляться, но стратегическое сотрудничество и внешнеполитические отношения трудно предсказать. Желательно преодолеть негативные настроения и предубеждения, которые существуют и будут существовать среди части населения России и Китая в отношении сотрудничества и трактовки отдельных событий в их истории (в КНР ещё продолжаются публикации о так называемых потерянных Китаем территориях, а в России — в той или иной форме муссируется тезис о китайской угрозе). Их отношения должны переходить в фазу зрелого стабильного равновесия и эффективного стратегического сотрудничества.
Заключение
.
Китайское правительство в первое пятнадцатилетие реформ пыталось создать отдельный сектор экономики, интегрированный в мировую экономику, но одновременно не влиявший на состояние дел в уже существующем национальном хозяйстве и ограниченный для участия китайского капитала. Данные государственной статистики показывают, что с количественной точки зрения данная задача была во многом выполнена. Однако цифры скрывали процессы, без которых вряд ли экспортоориентированная стратегия была настолько успешна, о чем пойдет речь после рассмотрения внешнеэкономической политики во второе пятнадцатилетие реформ. В результате вышеуказанных трансформаций с середины 1990;х гг. внешнеэкономическая политика подверглась значительным изменениям. Фактически они были связаны с унификацией внешнеэкономического режима и постепенным отказом от жесткой сегрегации национальной экономики на ограждаемую от интеграции в мировое хозяйство и высоко интегрированную. С 1992 г. по настоящее время экономические отношения между.
Россией и КНР быстро развивались. Этот период можно условно разделить на 3 этапа. На протяжении первого этапа (1992 — 1993 гг.) обе стороны прилагали усилия для развития двухсторонних экономических отношений. В 1992 г. объем товарооборота составил.
5,8 млрд. долларов США и увеличился на 50% по сравнению с 1991 годом. В 1993 году объем товарооборота достиг 7,6 млрд.
долларов США и повысился на 31% по сравнению с 1992 г. На втором этапе, с 1994 по 1999 гг., из-за реформы экономического механизма двух стран развитие экономических отношений проходило медленно. В 1994 г. началось снижение объема товарооборота между Россией и Китаем, продолжавшееся до 1999 года, несмотря на некоторый рост с 5,4 млрд. долларов США в 1995 г.
до 6,1 млрд. долларов США в 1997 г. На третьем этапе, с 2000 года по настоящее время, экономические отношения между Россией и КНР быстро развиваются.
С 2000 по 2008 год объем товарооборота между двумя странами повысился с 8 млрд. долларов США до 56.8 млрд. долларов.
США. Анализ динамики товарооборота позволяет сделать вывод о том, что максимальный объем товарооборота России с Китаем в докризисный период был достигнут в 2008 году. В 2009 году товарооборот сократился на 31,8% в связи с мировым финансово-экономическим кризисом. В 2010 году объем российско-китайской торговли увеличился на 43,1% по сравнению с 2009 годом и достиг докризисного уровня.
После мирового экономического кризиса 2008 года Россия и Китай предприняли действенные меры, направленные на углубление практического сотрудничества в торгово-экономической, научно-технической и других областях, совместное преодоление последствий глобального кризиса, стимулирование развития экономики ради достижения совместного процветания. В целом развитие российско-китайского торгово-экономического межрегионального сотрудничества уже принесло значительные экономические выгоды приграничным районам Китая, особенно провинции Хэйлунцзян. В настоящее время межрегиональное сотрудничество двух стран основывается на торговле товарами и услугами в приграничных районах. Наибольшие объемы ПИИ из Китая в Россию поступают в рамках единичных инвестиционных проектов, в которых, как правило, принимают участие государственные компании Китая. Во-вторых, поступающие из России в Китай инвестиции способствуют расширению внешней торговли между данными странами. ПИИ в западные регионы России преимущественно осуществляются для получения доступа к рынку в связи с невозможностью прямого импорта продукции, работ или услуг в Россию (например, ПИИ в сферу операций с недвижимостью, участвующие в проектах по жилищному строительству), а также с целью создания инфраструктуры, способствующей импорту продукции из Китая (например, ПИИ в сферу торговли).
ПИИ в сферу операций с недвижимостью не оказывают прямого воздействия на внешнюю торговлю стран, однако могут способствовать импорту строительной техники, сырья и материалов из Китая. Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) прочно утвердилась в качестве авторитетного и влиятельного регионального объединения, одного из ключевых элементов формирования в регионе новой архитектуры безопасности и сотрудничества. В период своего председательства в Организации в 2014;2015 годах Российская Федерация намерена сосредоточить усилия на следующих приоритетных направлениях:
разработка и принятие Стратегии развития ШОС до 2025 года;
— политическая консолидация ШОС, выработка общих подходов к актуальным международным проблемам, расширение практического взаимодействия с ведущими многосторонними организациями и объединениями, прежде всего ООН и ее специализированными структурами, СНГ, ОДКБ, АСЕАН, СВМДА, повышение эффективности постоянно действующих органов ШОС;
— активизация взаимодействия с государствами-наблюдателями, в том числе в контексте содействия Афганистану и его вовлечения в деятельность Организации, развитие связей с партнерами ШОС по диалогу; создание условий для расширения ШОС;
— укрепление роли ШОС как эффективной многосторонней площадки для диалога и сотрудничества по вопросам региональной безопасности, борьбы с терроризмом, сепаратизмом, экстремизмом и незаконным оборотом наркотиков, развертывание практической реализации Соглашения между правительствами государств-членов ШОС о сотрудничестве в области обеспечения международной информационной безопасности;
— реализация инициативы Президента Российской Федерации о создании на базе Региональной антитеррористической структуры (РАТС) ШОС Центра по противодействию угрозам и вызовам безопасности государств-членов ШОС и в качестве первого шага — наделение РАТС антинаркотическими функциями;
— запуск крупных многосторонних экономических проектов, прежде всего в области транспорта, энергетики, науки и техники, мирного использования космоса; создание оптимального механизма их финансового сопровождения;
— наращивание культурных и гуманитарных связей; активизация молодежных обменов, туризма; развитие сетевого.
Университета ШОС, создание в России его ректората;
— реализация Плана мероприятий ШОС по празднованию 70-й годовщины Победы над фашизмом во Второй мировой войне;
В интересах эффективного выполнения вышеперечисленных задач подготовлен и утвержден Президентом Российской Федерации План мероприятий председательства Российской Федерации в ШОС, включающий более 100 совместных проектов в политической, торгово-экономической, культурно-гуманитарной областях. Какие перспективы вырисовываются в российско-китайских отношениях в будущем? Официальные стороны настаивают на равноправном и стратегическом партнерстве двух стран. Пока имеется целый ряд факторов, проанализированных в предыдущем, которые при определенных условиях могут не только дестабилизировать межгосударственные отношения, но и вызвать изменения в характере отношений между Россией и Китаем. В развитии внешнеполитических отношений России и Китая существует два основных вопроса: сохранять равноправие и развивать стратегическое сотрудничество. В результате развития отношений России и Китая в равной мере может сложиться как регрессивное, так и прогрессивное равновесие. Исследование совокупных факторов, влияющих на развитие внешнеполитических отношений РФ и КНР, позволяет сделать вывод о том, что в условиях глобализации во внешнеполитических отношениях России и Китая внешний фактор, развитие процесса глобализации и системы международных отношений, играет более важную роль, чем внутренние факторы. Желательно преодолеть негативные настроения и предубеждения, которые существуют и будут существовать среди части населения России и Китая в отношении сотрудничества и трактовки отдельных событий в их истории (в КНР ещё продолжаются публикации о так называемых потерянных Китаем территориях, а в России — в той или иной форме муссируется тезис о китайской угрозе). Их отношения должны переходить в фазу зрелого стабильного равновесия и эффективного стратегического сотрудничества.
Список литературы
Авдокушин Е. Ф., Климовец О. В. Компании КНР и России в процессах транснационализации мировой экономики // Вопросы новой экономики, 2007, № 1, С.8−24.Адясов И. Наступит ли ташкентское лето? // Эксперт.
2014. № 4. С. 60−64.Акихиро Ивасита.
4000 километров проблем: российско-китайская граница / Акихиро Ивасита // М.: АСТ; Восток-Запад, 2006. — 333 с. Александрова М. В. Приграничная торговля с Китаем затихает перед новым подъемом [Электронный ресурс] // Сайт Российской Газеты, 13 октября 2009. — URL: http: //www.rg.ru/2009/10/13/volny.
htmlАлександрова М. В. Приграничное и межрегиональное торгово-экономическое сотрудничество России и Китая на современном этапе/М.В. Александрова// Россия и Китай в системе международных отношений на рубеже XXI века. — М., Ин-т Дальнего Востока РАН, 2002. С. 48−54.Александрова М. В. Российско-китайские инвестиционное сотрудничество: вчера, сегодня, завтра / М. В. Александрова // Российско-китайское сотрудничество в Северо-Восточной Азии: к устойчивому развитию и взаимному процветанию. — М., 2012.
— С. 105−117.Александрова М. В. Российско-китайские инвестиционное сотрудничество: вчера, сегодня, завтра / М. В. Александрова // Российско-китайское сотрудничество в Северо-Восточной Азии: к устойчивому развитию и взаимному процветанию. — М., 2012. — С.
105−117.Александрова М. В. Состояние, проблемы и потенциал приграничного и межрегионального сотрудничества РФ и КНР /М.В. Александрова// Российско-китайские отношения: Состояние, перспективы. — М., Ин-т Дальнего Востока РАН, 2005. — С. 330−348.Алиева О. А. Проблема миграции граждан Китая в приграничные регионы РФ / О. А. Алиева // Международная научно-практическая конференция «Россия-Китай: проблемы государственного правового строительства и обеспечения безопасности» .-Чита, 2011. — С.31−33.Арсентьева И. И. Российско-китайское приграничье: тенденции и перспективы развития / И. И. Арсентьева // Актуальные проблемы современных международных отношений.
— Саратов, 2013. — С.18−27.Балакин В. И. О российско-китайских отношениях стратегического партнерства в глобализирующемся мире / В. И. Балакин // Россия и Китай: сотрудничество в условиях глобализации. ;
М., 2005. — С.18−40.Барский К. ШОС не собирается подменять НАТО в Афганистане // Инфо.
ШОС. 15.
01.2014 / [Электрон. ресурс] / URL:
http://www.infoshos.ru/ru/?idn=12 361.
Богатуров А.Д. Центрально-Восточная Азия в современной международной политике [Электронный ресурс] // - 2015. — 17 с. — URL:
http: //obraforum.ru/pdf/003 .pdfБолятко А. Проблемы стратегии развития Шанхайской организации сотрудничества // Стратегия развития ШОС и политика России в этой организации. М., ИДВ РАН, 2012. C. 18−32.Воронова Т. А. Стратегическое сотрудничество России и Китая. Экономико-инновационные аспекты / Т. А.
Воронова, Е. В. Пермякова; Рос. экон. академия им. Г. В. Плеханова. — М., 2010. ;
195 с. Воскресенский А., Лузянин С. Китайский и российский факторы в Центральной Азии: традиционные вызовы и новые возможности // Северо-Восточная и Центральная Азия: динамика международных и межрегиональных взаимодействий / Под ред. А. Воскресенского. М., РОССПЭН, 2004. C.
387−401.Воскресенский А. Д. «Большая Восточная Азия»: мировая политика и энергетическая безопасность / А. Д. Воскресенский, МГУ им. М. В. Ломоносова; Ин-т проблем междунар. безопасности РАН.
— М., 2006. — 124 с.. ВТО: на что согласилась Россия [Электронный ресурс]// Сайт Стерлеград, 12 ноября 2011.
— URL:
http://sterlegrad.ru/russia/econ/17 619-vto-na-chto-soglasilas-rossiya.htmlГаврилов Ю. Послали на базу: у наших военных за рубежом новый статус // Российская газета. 28.
02. 2013 / [Электрон. ресурс] / URL:
http://www.rg.ru/2013/02/27/bezopasnost-site.htmlГо Ли. Развитие российско-китайской приграничной торговли и региональное экономическое сотрудничество в СВА / Ли Го // Проблемы, состояние и перспективы российско-китайского сотрудничества. — М., 2003. — С.45−49 .Гришин Я. Я. Российско-китайские отношения на современном этапе: [учеб.
пособие] / Я. Я. Гришин, Г. Г. Зайнуллин; Ин-т истории АН РТ.
— Казань, 2009. — 259 с. Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой, Москва, 16 июля 2001 г. Друзяка А. В. Китайская миграция на Дальнем Востоке России / А. В. Друзяка // Современный Китай.
— М., 2013. — С.107−138 .Жизнин С. З. Основы энергетической дипломатии. Учебник. В 2 т.
Т. 1 / С. З. Жизнин; МГИМО (У) МИД России, Междунар. ин-т топливно-энергет. комплекса. — М., 2003. ;
318 с. Кажаров Р., Нурова Н., Сафранчук И. Энергетическое сотрудничество в рамках ШОС //Стратегия России в Центральной Азии иШанхайской организации сотрудничества / Под ред. А. Лукина. М., МГИМО, 2012. C. 175−188.Казанцев А. Российская военная база в Таджикистане нужна для обеспечения безопасности, прежде всего, самого Таджикистана // Российский совет по международным делам.
2012 / [Электрон. ресурс] / URL:
http://russiancoundl.ru/inner/?id4 =234#topКитай и Россия подписали межправительственное соглашение о сотрудничестве в нефтяной сфере[Электронный ресурс] // Новостной сайт, 21апреля 2009. — URL: Китай: Инвестиционная стратегия и перспективы для России" / Отв. ред. Л. В. Новоселова.
— М: Учреждение Российской академии наук Институт Дальнего Востока РАН, 2008. — 256 с. Колдунова Е. ШОС и АСЕАН: нормативный опыт // Стратегия России. 2012. №.
2. С. 33−35.Ларуэль М., Пейруз С. Региональные организации в Центральной Азии: характеристики взаимодействий, дилеммы эффективности. Университет Центральной Азии. Доклад №io [Электрон. ресурс]/ URL.
http://www.ucentralasia.org/downloads/UCA-IPPA-WP-10- RegionalOrganizations-Rus.pdfЛи Хунцзюнь, Ся Хуаньсинь. Роль и место г. Харбина в северо-восточной Азии / Хунцзюнь Ли, Хуаньсинь Ся // Проблемы, состояние и перспективы российско-китайского сотрудничества. ;
М., 2003. — С.85−93.Лузянин С. Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) как прообраз регионального интеграционного объединения в области экономики и безопасности // Большая Восточная Азия: мировая политика и региональные трансформации / Под ред.
А. Воскресенского. M., МГИМО, 2010.
C. 322−349.Лузянин С. Г. Внешняя политика Китая: от регионального к глобальному / С. Г. Лузянин // Российско-китайское сотрудничество в Северо-Восточной Азии: к устойчивому развитию и взаимному процветанию. — М., Ин-т Дальнего Востока РАН, 2012.
— С. 31−54.Лузянин С. Г. Россия и Китай в Евразии: междунар.
региональные измерения российско-китайского партнерства / С. Г. Лузянин; Ин-т Дальнего Востока РАН.
— М. :&# 160;ФОРУМ, 2009. — 287 с. Малашенко А. Центральная Азия: на что рассчитывает Россия?
M., РОССПЭН, 2012.
36. Меморандум о взаимопонимании между Министерством промышленности, науки и технологий Российской Федерации и министерством науки и техники Китайской Народной Республики по сотрудничеству в области инновационной деятельности, Пекин, 03 ноября 2000 г. Михеев В. В. Глобализирующийся Китай. // Азия и Африка сегодня. М., 2003. № 9. С. 9. Мищук С. Н. К вопросу о необходимости привлечения иностранных трудовых мигрантов в экономику Дальнего Востока России / С. Н. Мищук // Международная научно-практическая конференция «Россия-Китай: проблемы государственного правового строительства и обеспечения безопасности». — Чита, 2011.
— С.95−97 .Парамонов В. В. Россия и Китай в энергетике Центральной Евразии: соперники или партнеры?: Присутствие России и Китая в отраслях ТЭК стран Центральной Азии: состояние, проблемы и перспективы / В.
В. Парамонов, А. В. Строков, О. А. Столповский.
— Барнаул, 2011. — 340 с. План российско-китайского инвестиционного сотрудничества [Электронный ресурс] // Официальный сайт Торгового Представительства Российской Федерации в Китайской Народной Республике.
— URL:
http://www.russchinatrade.ru/ru/ru-cn-cooperation/investmentПлан российско-китайского инвестиционного сотрудничества, Москва, 17 июля 2009 г. подъема Дальнего Востока РФ и интеграция России в тполитико-экономическое пространство АТР / М. Л. Титаренко // Российско-китайское сотрудничество в Северо-Восточной Азии: к устойчивому развитию и взаимному процветанию. — М., 2012. ;
С. 14−26.Попова Л. В. Прямые зарубежные инвестиции КНР: основные тенденции и перспективы для мировой экономики // Вестник санктпетербургского университета, 2011, Сер.5, Вып.5, С.
57.Предложения ЦККПК и Госсовета КНР относительно стратегии восстановления старой промышленной базы Северо-Востока КНР) [Электронный ресурс]. // 5 октября 2010 г. — URL:
http://www. china. com. cn/fangtan/zhuanti/zxdongbei/2009;12/08/content_190 291 92. htmПроблемы безопасности в регионе СВА / А. Ф. Клименко // Российско-китайское сотрудничество в Северо-Восточной Азии: к устойчивому развитию и взаимному процветанию.
— М., 2012. — С.55−68.Прогноз мировой энергетики. Резюме 2009[Электронный ресурс]. /.
МЭА, 2009. — 22с. -URL:
http://www.iea.org/media/weowebsite/2009/weo2009_es_russian.pdfПрограмма сотрудничества между регионами Дальнего Востока и Восточной Сибири Российской Федерации и Северо-Востока Китайской Народной Республики (2009;2018 годы) [ Электронный ресурс] // Официальный сайт Торгового Представительства Российской Федерации в Китайской Народной Республике. — URL:
http://www.russchinatrade.ru/ru/ru-cn-cooperation/investmentПрограмма сотрудничества регионов Северо-Восточного Китая и Дальнего Востока и Восточной Сибири России, Москва, 23 сентября 2009 г. Протокол между Правительством Российской Федерации и Правительством Китайской Народной Республики о принципахохраны и распределения прав на интеллектуальную собственность, Москва, 25 февраля 1999 г. Путин в преддверии визита в Китай пообещал удвоить товарооборот вдвое за восемь лет [Электронный ресурс]// Сайт Newsru. 5 июня 2012. — URL:
http://www.newsru.com/finance/05jun2012/puchina.htmlРоссийско-китайское сотрудничество: проблемы и решения": (материалы Всерос. науч.
практ. конф., МГИМО (У) МИД РФ, Москва, 21−22 дек. 2006 г.) / под ред. А. В. Лукина; МГИМО (У) МИД России, Науч.
координац. совет по междунар. исследованиям. — М.: МГИМО-Университет, 2007. — 204 с. Российско-китайское инвестиционное сотрудничество" [Электронный ресурс] //Сайт Торгового Представительства Российской Федерации в Китайской Народной Республике — URL:
http://www.russchinatrade.ru6-ой Российско-китайский экономический форум, всего подписаны 16 торгово-экономических проектов [Электронный ресурс]. // Сайт техника выбора угля КНР, 11 октября 2011. — URL:
http://www.mining120.com/show/n10/20n10n_79 194.htmlРоссия и Китай: Четыре века взаимодействия. История, современное состояние и перспективы развития российско-китайских отношений" / под ред. А. В. Лукина; -М., 2013. — 704 с. Савкович Е. В. Энергетическая безопасность Китая и его интересы в Центральной Азии / Е. В. Савкович // Центральная Азия: проблемы сотрудничества и региональной безопасности. — Новосибирск, 2011. — С.196−200 .Совместное заявление в связи с 10-летием Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между.
КНР и РФ, Москва, 17 июля 2011 г. Совместное заявление лидеров стран БРИК[Электронный ресурс]// Сайт Президент России, 16 июня 2009. — URL:
http://www.fmprc.gov.cn/chn/pds/ziliao/1179/t568224.htmСоглашение между Правительством РФ и Правительством КНР о научно-техническом сотрудничестве, Москва, 18 декабря 1992 г. Соглашение между правительством РФ и правительством КНР о создании и организационных основах механизма регулярных встреч глав правительств России и Китая, 27июня 1997 г. Соглашение между Федеральным агентством по обустройству государственной границы Российской Федерации и Главным таможенным управлением Китайской Народной Республики о сотрудничестве в сфере развития пунктов пропуска через российско-китайскую государственную границу, Санкт-Петербург, 23 ноября 2010 г. Соглашение между Федеральным агентством по обустройству государственной границы Российской Федерации и Главным таможенным управлением Китайской Народной Республики о сотрудничестве в сфере развития пунктов пропуска через российско-китайскую государственную границу, Состоялась встреча председателя КНР Ху Цзиньтао с президентом РФ Д. Медведевым [ Электронный ресурс]. //Сайт SinoExport, 23 сентября 2009. — URL:
http://www. sinoexport.ru/news/sept/sostoj alas-vstrecha-predsedatelj a-knr-hu-jin-t ao-s-prezidentom-rf-d-medvedevym.shtmlСотрудничество Кыргызстана и Таджикистана в рамках ШОС будут основой для дальнейшего укрепления отношений — Атамбаев. 2012. Trend. az / [Электрон. ресурс] / URL:
http://www.trend.az/ regions/casia/kyrgyzstan/2 095 298.htmlСу Фэнлинь. Возможность создания китайско-российских приграничных свободных торгово-экономических зон / Фэнлинь Су// Проблемы, состояние и перспективы российско-китайского сотрудничества. — М., 2003. — С.50−55.Сунь Сунбинь. Создание в северо-восточной Азии китайско-российского торгового коридора для выхода в море / Сунбинь Сунь // Проблемы, состояние и перспективы российско-китайского сотрудничества.
— М., 2003. — С.35−39.Титаренко М. Л. Китай и Россия в современном мире / М. Л. Титаренко. — СПб.
: СПбГУП, 2013. — 81 с., — (Избранные лекции Университета. вып. 146).Титаренко М. Л. Роль и место взаимодействия с КНР в контексте задач.
У Эньюань. Укрепление торгово-экономического сотрудничества с Сахалином — основа содействия процветанию и развитию Китая и России в Северо-Восточной Азии / Эньюань У // Российско-китайское сотрудничество в Северо-Восточной Азии: к устойчивому развитию и взаимному процветанию. — М., 2012. ;
С. 27−30.Уянаев С. В. Сотрудничество РФ и КНР по международным вопросам: содержание и акценты его «нового этапа» / С. В. Уянаев // Китай в мировой и региональной политике. — М., 2012. — С. 18−28.Уянов С.
Транспортное сотрудничество в ШОС в контексте проблем региональной стабильности // Стратегия развития ШОС и политика России в этой организации. M., ИДВ РАН, 2012. С.193−206.Фан Тинтин. Энергетическая политика Китая на современном этапе: монография / Фан Тинтин; МГУ им.
М.В. Ломоносова, Фак. мировой политики. — М., 2012. — 191 с. Федеральная служба государственной статистики, Центральная база статистических данных.
http://bsd.gks.ru/.Фролова И. Ю. Центральная Азия в энергетической стратегии КНР / И. Ю. Фролова // Центральная Азия: проблемы и перспективы. — М., 2013. — С.
125−141.Хань Кеди. Китайско-российские отношения стратегического партнерства в рамках треугольника «Китай — Россия — США» / Кеди Хань // Российско-китайское сотрудничество в Северо-Восточной Азии: к устойчивому развитию и взаимному процветанию. — М., 2012. — С. 74−78.Чан Бинь Текущее состояние и перспективы развития китайско-российского торгово-экономического сотрудничества / Бинь Чан// Российско-китайское сотрудничество в Северо-Восточной Азии: к устойчивому развитию и взаимному процветанию. — М., 2012.
— С. 79−86.Четвертый Российско-китайский экономический форум [Электронный ресурс] // Сайт Российско-китайское торгово-экономическое сотрудничество — URL:
http://www.crc.mofcom.gov.cn/Чжан Гуанхэн Сдвиги и тенденции в развитии торгово-экономического и научно-технического сотрудничества между провинцией Хэйлунцзян и Россией / Гуанхэн Чжан // Проблемы, состояние и перспективы российско-китайского сотрудничества. — М., 2003. — С.64−68.Чэн Ицзюнь Положительные и негативные факторы китайско-российского регионального сотрудничества / Ицзюнь Чэн // Российско-китайское сотрудничество в Северо-Восточной Азии: к устойчивому развитию и взаимному процветанию. ;
М., 2012. — С. 98−104.Шемберко А. А. Китайский фактор в условиях сотрудничества с Дальним Востоком и Забайкальским краем / А. А. Шемберко // Международная научно-практическая конференция «Россия-Китай: проблемы государственного правового строительства и обеспечения безопасности» .-Чита, 2011. — С.47−53.
