Психологические механизмы формирования образа мира

Индивидуальные образы мира, как и любые системы, не развиваются только «сами из себя» и «сами для себя». Для ответа на вопрос о психологических механизмах («как?») формирования образов мира необходимо ответить на вопросы: «для чего?» (функции), «на основе чего?» (источник) и «почему?», «зачем?» (движущие силы) развиваются индивидуальные образы мира.

Ответ на вопрос «для чего?» является наиболее очевидным в традиции и всей отечественной психологии, и, особенно, деятельностного подхода, где любое сложное психическое образование рассматривается как регулятивная (мотивация, целеполагание, оценка, значение) и (или) ориентировочная (учет условий, контроль, обратная связь, образ) подсистема практической деятельности. Соответственно, образ мира является побудительной и ориентировочной подсистемой всей системы деятельностей субъекта (образа жизни).

Рассматривая структуру образа жизни, можно ответить на вопрос «что?», выделяя в структуре образа жизни побудительную и ориентировочную подсистему. Такой подсистемой является план внутренней деятельности.

Определение 3. «Образ мира» является планом внутренней деятельности человека. Для выполнения своих функций такая подсистема должна быть весьма специфичной: отношения предметов, как и пространственновременные параметры, в ней субъективны, изменяемы, вариативны. В плане внутренней деятельности можно создавать любые, как кажется субъекту, комбинации, сочетания предметов и их свойств, рассматривать (превентивно) любые взаимодействия и их возможные последствия. И лишь часть этих комбинаций, сочетаний может быть обсуждена потом на уровне коммуникации или реализована на уровне практической деятельности.

Уровень коммуникации менее «подвижен», чем внутренний план действий, так как все взаимодействия на этом уровне должны подчиняться требованиям соответствия с уровнем партнера. Иначе говоря — текст должен быть построен так, чтобы он был понятен другому. Это предъявляет ряд особых требований (культурных, языковых, речевых, этических, эстетических, нормативных, ролевых) к построению уровня коммуникации. Однако именно через уровень коммуникации в план внутренних действий могут «войти», а точнее — могут быть приняты или не приняты новые возможности действования на основе новых свойств предметов и их взаимодействий. Первые возможности комбинаторики (предварительного обсуждения многих вариантов без практического действия) открываются ребенку именно в плане коммуникации с окружающими, во внешней речи. Первичные средства и цели деятельности для ребенка изначально представлены как средства и цели совместной деятельности. Внутренняя речь становится одной из базовых основ плана внутренней деятельности, изначально (генетически) строящегося на базе речевых значений^[1]. Именно развитый план внутренней деятельности является у взрослого человека основой рефлексивной деятельности.

Уровень практической деятельности еще более «инертен», так как здесь приходится сталкиваться с «сопротивлением реальности», но именно через реальное взаимодействие проверяются комбинации плана внутренней деятельности, познаются новые возможности действования, уточняются и познаются свойства предметов и ситуаций, устанавливаются структуры плана внутренней деятельности.

Уровни функционирования образа мира в структуре образа жизни можно определить следующим образом.

• 1. План внутренней деятельности.
• 2. Уровень коммуникации.
• 3. Уровень практической деятельности.

Теперь выделим три источника развития и, соответственно, три типа механизмов развития образа мира.

• 1. Практическая деятельность. Механизмами развития образа мира на основе практической деятельности служат постоянные взаимопереходы из плана внутренней деятельности в планы практической деятельности и коммуникации и обратно, описанные в психологической литературе как механизмы интериоризации и экстериоризация. Однако данное рассмотрение позволяет нам глубже вникнуть в содержание этих механизмов, что будет сделано ниже.
• 2. Коммуникация. Выделение коммуникации как источника развития внутренней деятельности не является достаточно традиционным в рамках деятельностного подхода, однако большинство авторов признает, что структуры внутренней деятельности могут развиваться и в плане коммуникации (вербальное обучение, инструктирование, обмен значениями и пр.). Понимание плана внутренней деятельности как базирующегося генетически на внутренней речи позволяет понять порождение комбинаторных возможностей внутренней деятельности и дополнительно обосновать видение системы значений именно как плана внутренней деятельности, базирующегося изначально на речевых комбинаторных возможностях речи окружающих^[2]. Дополнительными механизмами развития образа мира в процессе коммуникации являются процессы обмена значениями, описанные в психологической литературе как механизмы обучения и понимания.
• 3. Самопорождение. Возможность субъективно свободной комбинаторики предметов ведет как к порождению новых образов (воображение), так и к возможности познания свойств предметов и их взаимодействий путем действования только во внутреннем плане, что и является третьим психологическим механизмом развития образа мира.

Определив образ мира как план внутренней деятельности, мы, пожалуй, впервые, можем сказать: план внутренней деятельности есть интегральная индивидуальная система значений человека. План внутренней деятельности делится (мыслительно) на деятельностные функциональные подсистемы, включая в себя личностные смыслы — субъективность плана внутренней деятельности, и эта субъективность связана неразрывно (и в каждом значении, и системно) с системой оперантов (действие). Кроме того, также неразрывно «вплетена» в план внутренней деятельности и подсистема конструктов (описание реальности), составляющая основу коммуникационной системы, и, как можно предположить, являющаяся генетически основой всего плана внутренней деятельности. Индивидуальное освоение языка (построение собственной речи) выступает, очевидно, одним из первых механизмов формирования плана внутренней деятельности. Уже самые первые предметные гипотезы в процессе восприятия основаны не только (и даже не столько) на перцептивных признаках, но содержат в себе знание о сущности (предметности), которое и организует работу с перцептивными признаками. Это говорит о том, что эти первые функциональные формы значения содержат в себе сразу все три функциональных составляющих значения (оперант, конструкт, смысл). Более того, сами предметные гипотезы генерируются как планы внутренней деятельности и осознаются как формы значения (образные или без-образные).

Другой предпосылкой суждения о том, что развитие образа мира (амодальные структуры) базируется на речевых основаниях, является тот факт, что абстрактные понятия (значения) и, тем более, системы абстрактных понятий вообще не могут базироваться в целом ни на образах, ни на представлениях, а только на речевых конструкциях (план внутренней речи). П. Я. Гальперин показал, что «понятие как целостный образ получается тогда, когда действие, на основе которого оно формируется, пройдя поэтапную отработку, становится обобщенным, сокращенным, автоматическим и подсознательным умственным процессом. Умственное действие в такой форме и есть психологический механизм отвлеченного образа, механизм его формирования и его дальнейшего существования» (Гальперин, 1999, с. 306). Таким образом, системы значений раскрываются перед нами как системы умственных действий, как план внутренней деятельности.

В. В. Петухов (Петухов, 1984) подчеркивал, что в образ мира человека входят понятия и приобретенные, и не приобретенные как составляющие индивидуального опыта. Понятия, не являющиеся составляющими личной истории деятельностей субъекта, усваиваются вместе с усвоением речи, внося в план внутренней речи часть индивидуально усвоенных комбинаторных возможностей уже всего языка, являющегося продуктом культурно-исторического развития. Именно абстрагированные признаки и закономерности обеспечивают и быстроту, и приспособляемость плана внутренней деятельности — комбинаторные и порождающие функции образа мира.

Как отмечает многие авторы, временной план образа жизни строится через освоение глагольных форм значений (Доценко, 1998 и др.). Добавим к этому, что и пространственно-временные отношения предметов, хотя и воспринимаются чувственно, но в план внутренней деятельности входят в развитой форме через абстрагированные понятия (время, последовательность, расстояния, расположение, удаленность, близость и т. д.). Квазипространственное (идеальное, но мыслимое как существующее в пространстве — времени) представление о мире (структура хронотопа образа мира) служит основой для комбинаторики, стохастичности плана внутренней деятельности. Таким образом, обращаясь к терминологии Л. С. Выготского, мы должны подчеркнуть, что не «значение является превращенной формой деятельности», а индивидуальная интегральная система значений человека является превращенной формой всей системы реализуемых человеком деятельностей (образа жизни). Системное строение плана внутренней деятельности (превращенной формы деятельности) позволяет объяснять легкость, с какой любой человек может изменять свои формы представления знаний, оформляя их в различных планах деятельности и в различных модальностях.

В развитой форме значения (понятия) уже без-образны для самонаблюдения, как, чаще всего, и весь план внутренней деятельности. Это очень наглядно было показано в работах П. Я. Гальперина (Гальперин, 1999), В. В. Давыдова (Давыдов, 1986) и их сотрудников при исследованиях формирования плана умственных действий счета у младших школьников: содержание формирования плана умственных действий заключалось в переносе не в план представлений, а в план речевого описания. Более того, без помощи речи практическое действие не может быть вообще отражено в представлении (не в восприятии). Это позволяет автору утверждать, что и основой образов — представлений взрослого современного человека является именно план внутренней деятельности — образ мира.

Содержащаяся в образе мира подсистема конструктов развивается в процессе коммуникации, включая в себя новые конструкты и их комбинации (при разговоре, чтении, слушании и пр.) и сразу же соотносясь с индивидуальными подсистемами смыслов и оперантов. Возможно, что один из механизмов сильного и глубокого влияния произведений искусства заключается в том, что в произведении искусства вместе с коммуникативным рядом сразу же представлен смысловой аффективный ряд воздействия.

Нельзя обойти молчанием и механизмы развития смысловой (аффективной) подструктуры образа мира, которые сегодня довольно широко используются как механизмы понимания, сопереживания, внушения, манипуляции, «эмоционального заражения», суггестии в психотерапевтической практике, пиар-кампаниях, рекламе, при организации религиозных и других воздействий. Кроме того, аффективная подсистема, как и другие подсистемы образа мира, развивается и благодаря механизмам самопорождения, что проявляется на осознаваемом уровне как настраивание себя позитивно или негативно по отношению к окружающим, предметам и ситуациям.

Учитывая, что системообразующим фактором индивидуальных образов мира являются индивидуальные иерархии мотивов, следует подчеркнуть огромную роль механизмов самопорождения образа мира в становлении побудительной и ориентировочной подструктур деятельности. Именно многократное действование, соотнесение предметов и ситуаций во внутреннем плане (не только оперативное, но и аффективное, и коммуникативное) позволяет предвидеть, предсказать, предчувствовать (даже «предлюбить» или «предненавидеть»), предусмотреть и учесть на всех уровнях образа жизни результаты и последствия реальной коммуникации и практической деятельности. Механизмы самопорождения, следовательно, позволяют приспособить практическую деятельность к постоянно изменяющимся условиям предметного мира, многократно корректировать ее с предвидением результатов промежуточных действий и операций. И лишь малая часть порожденных в образе мира схем и корректировок, получая неоднократное подтверждение в схемах и результатах коммуникации и практической деятельности, закрепляется как изменение оперантной и других подсистем интегральной индивидуальной системы значений — образа мира.

В связи с этим, возможно, что более поздней (онтогенетически) основой механизмов интериоризации является не копирование и сокращение структур внешней практической деятельности, а закрепление части уже построенных схем внутренней деятельности на основе реализации и результатов внешней. Здесь следует заметить, что классическая концепция интериоризации как усвоение каких-то бессубъектных схем внешней деятельности является неполной. В результате интериоризации происходит системная перестройка всего образа мира, необходимо затрагивающая и коммуникативную, и смысловую подсистемы, т. е. процесс интериоризации всегда субъектен, что проявляется как в успешности усвоения именно того, что субъективно значимо (области апперцептивности, деятельностные функциональные подструктуры), так и в особенностях самих интериоризованных структур.

Избирательность, субъективность действия вышеуказанных механизмов обеспечивается индивидуальной спецификой иерархии мотивов на всех трех уровнях образа жизни: и практическая деятельность, и коммуникация, и самопорождение наиболее активизированы именно в мотивационной зоне (область апперцептивности). Области апперцептивности людей, с точки зрения внешнего наблюдателя занятых одной и той же деятельностью, могут быть совершенно различны.

Молодой преподаватель бывает обескуражен, поняв, что все усилия студента направлены не на усвоение материала, а на способы сдачи зачета. Он (преподаватель) полагал, что данный студент мотивирован познавательной деятельностью, а студент мотивирован только успешностью отчетной процедуры, что, конечно, определяет иную область апперцептивности и развитие иных деятельностных функциональных подсистем.

Даже длительное занятие определенной трудовой деятельностью обуславливает процесс становления профессионала только в том случае, если предмет профессиональной деятельности становится и предметом мотивации субъекта труда. Иначе человек становится «профессионалом» в совсем других деятельностях (производстве фиктивно-демонстративной продукции, отчетности и т. п.). Именно выявление областей апперцептивности и деятельностных функциональных подсистем лучше диагностирует мотивацию, чем любые самоотчеты и опросники. Па выявление именно областей апперцептивности направлены хорошо разработанные проективные тесты. Выявление же деятельностных функциональных подсистем образа мира, возможно, является следующим этапом развития деятельностной диагностики.

Концепция интериоризации в рамках деятельностного подхода и описанных выше механизмов развития образа мира может развиваться, но следующим четырем направлениям.

• 1. Исследование механизмов интериоризации не одной искусственно выделенной деятельности, а всей системы деятельностей субъекта.
• 2. Выделение направлений интериоризации в соответствии с образующими значения как тройственного морфизма (смысл, конструкт, оперант).
• 3. Порождение новых схем внутренней деятельности не только на основе внешней, но и на основе комбинаторики уже имеющихся схем внутренней деятельности, с возможной (но не обязательной) частичной экстериоризацией.
• 4. Исследование субъективных особенностей процесса интериоризации.

Новое содержание образа мира (новые значения, развитие форм значений) развивается на основе всех трех уровней образа жизни. Так, в наших экспериментах (Серкин, 1988) показано как развивается (хотя это развитие далеко не всегда осознается) значение инструмента в процессе овладения им. Дифференцировка предметной для реализуемой деятельности области перцептивного мира развивается, выделяются новые, ранее не выделяемые или неосознаваемые признаки, отношения, появляется новое понимание. Показано, что почти все испытуемые, описывая опыт новой деятельности, указывали не только на перцептивные признаки, но и на формирование нового отношения, смысла, понимания, характеристики целостных ситуаций, групп людей и т. д. Новые знания, усвоенные в процессе учебной деятельности, можно рассматривать и как результат действия механизма обмена значениями, и как результат реализации учебной деятельности как предметной.

Открытым для исследования остается вопрос о том, возможно ли только в плане внутренней деятельности (без практической деятельности и коммуникации) порождение принципиально нового знания, не являющегося результатом трансформации уже построенной системы значений.

• [1] Наша точка зрения состоит в том, что все структуры алгебры Пиаже (Пиаже, 1994) онтогенетически осваиваются (но не осознаются) ребенком именно как структуры (фигуры) освоения языка. В этом смысле более продуктивно считать алгебру Пиаже психолингвистической моделью, чем моделью развития интеллекта.
• [2] П. Я. Гальперин считает, что процесс переноса действий в умственный план предполагает обязательное (курсив мой. — Прим. авт.) оформление действия в речевом плане, хотя бы в плане внутренней речи.