Архитектура.
История России с древнейших времен до конца XVII века
Спустя шесть лет в Кремле началось еще более крупное строительство. Было решено построить новую царскую резиденцию, но уже из кирпича. Возведенный в 1635—1636 гг. Теремной дворец в Кремле стал несомненным шедевром русских зодчих. Он сохранился до наших дней несмотря на сильно измененный вид. Был построен мастерами под руководством Бажена Огурцова, Антипа Константинова, Трефила Шарутина и Лариона… Читать ещё >
Архитектура. История России с древнейших времен до конца XVII века (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
До сего дня в Москве и других древних русских городах, в некоторых монастырях сохранились постройки XVII столетия — эпохи, в которую русское искусство было не слишком сильно подвержено иноземному влиянию. Особенно значительным является расцвет русского зодчества. В царствование Михаила Федоровича и сто сына Алексея Михайловича созидали выдающиеся зодчие. Наиболее прославлены архитектурные работы Бажена Огурцова, Трефила Шарутина, Семена Петрова, Аверкия Мокеева, Ивана Белозера, Павла Потехина, Осипа Старцева, Якова Бухвостова. Благодаря их трудам русское зодчество в канун Петровских реформ приобрело узнаваемую неповторимость.
В первые годы после разорительного Смутного времени главной задачей в области зодчества являлось воссоздание сильно пострадавшего при осадах и штурмах Кремля. Часть из них удалось восстановить уже к лету 1613 г., когда состоялось венчание на царство Михаила Федоровича Романова. Более масштабные работы были начаты спустя 10 лет. В 1625 г., готовясь к установке на Фроловской (ныне Спасской) башне Московского Кремля часового механизма, на ней возвели трехъярусный верх. Руководили этими работами каменных дел подмастерья Важен Огурцов и его товарищи Степан Осипович Караулов и Григорий Загряжский, к участию в них привлекли и английского мастера Христофора Галовея. Однако 10 мая 1626 г. в Москве вспыхнул страшный пожар, в огне которого погибли многие кремлевские строения. Пострадали и часы на Фроловской башне. Галовею пришлось приниматься за восстановительные работы, которые были окончены только в августе 1628 г.
Спустя шесть лет в Кремле началось еще более крупное строительство. Было решено построить новую царскую резиденцию, но уже из кирпича. Возведенный в 1635—1636 гг. Теремной дворец в Кремле стал несомненным шедевром русских зодчих. Он сохранился до наших дней несмотря на сильно измененный вид. Был построен мастерами под руководством Бажена Огурцова, Антипа Константинова, Трефила Шарутина и Лариона Ушакова. Сооруженный ими дворец — это кирпичное здание, основанием для которого служили подклеты с открытыми галереями — гульбищами. Их возвел еще в 1499—1508 гг. архитектор Алевиз Фрязин. На этих подклетах раньше стояли Мастерские палаты XVI в., построенные при Иване Грозном. Теперь же на укрепленных сводах средней части Мастерских палат был возведен Теремной дворец, вознесшийся вверх еще на три этажа. Наличники и порталы дверей были сделаны из белого камня с вырезанными на нем узорами, изображающими травы, птиц, различных зверей. В окна изначально была вставлена разноцветная слюда.
Венчали дворец «теремок» (часто называвшийся «верхом») и «смотрильная» башенка, окруженные открытой террасой. Сохранились уникальные опочивальня, думная (гостиная), престольная комнаты. В престольной комнате одно из окон называлось челобитным — из него опускался вниз ящик, в который каждый мог положить грамоту с прошением на имя государя. Через систему крытых переходов Теремной дворец соединялся с другими зданиями — храмами, патриаршими покоями, служебными помещениями. Со стороны восточного фасада здания находилось верхнее золотое (красное) крыльцо, это был парадный вход в государевы покои. Поднимаясь по крыльцу к проходным сеням, можно видеть золотую решетку — шедевр русского декоративного искусства XVII в.
Росписью помещений дворца руководил лучший живописец того времени Симон Ушаков. Однако сделанные под сто приглядом изображения не сохранились. В XIX в. под них стилизовали новые росписи, изготовленные под руководством признанного знатока русской старины Ф. Г. Солнцева.
Почти одновременно с возведением Теремного дворца над малой золотой палатой, на одном уровне с передним каменным двором, также стоявшем на алевизовских подклетах, те же мастера — Важен Огурцов, Антип Константинов, Трефил Шарутин, Ларион Ушаков — в 1635—1636 гг. построили храм Спаса Нерукотворного (Верхоспасский собор). После этого передний каменный двор получил название Верхоспасской площадки. Позже, в 1681 — 1682 гг., кремлевские церкви Спаса, Распятия и Воскресения Словущего будут подведены под одну кровлю. Руководил этими работами Осип Старцев (о нем будет сказано ниже), поставивший над тремя храмами 11 куполов на тонких вытянутых барабанах, образовавших три совмещенных пятиглавия.
Уникальной постройкой XVII в. стал деревянный дворцовый комплекс, сооруженный по повелению царя Алексея Михайловича под Москвой, в царском селе Коломенском. Построила его в 1667—1678 гг. артель, которой руководили староста Семен Петров и стрелец Иван Михайлов. Дворцовый комплекс состоял из нескольких близстоящих зданий — теремов. Их соединяли причудливые переходы. К сожалению, первоначальные постройки не сохранились — уже через 100 лет они сильно обветшали и в 1768 г. были разобраны. Однако сохранились макет дворцовых зданий, их изображения на гравюрах и восторженные отзывы современников.
В 2010 г. по макету была сооружена копия Коломенского дворца. В нем насчитывалось 270 комнат. Со стороны дворцовый комплекс походил на небольшой город с большими и малыми башнями, воротами, собственно теремами. Разные его здания были построены в индивидуальной манере, многие кардинально отличались друг от друга. Все крыши были покрыты чешуйчатой кровлей.
Это интересно
Коломенский дворец часто называли «восьмым чудом света». Его красота была воспета Симеоном Полоцким, сравнившим эту' царскую резиденцию с храмом Соломона. Курляндский дипломат и путешественник Яков Рейтенфельс, упоминая о дворце царя Алексея Михайловича в Коломенском, назвал его «игрушечкой, только что вынутой из шкатулки» .
До наших дней сохранился, помимо кремлевского, еще один теремок в Москве — Крутицкий. Его построили в 1693—1694 гг. Осип Старцев и Ларион Ковалев. Он находится в Крутицком митрополичьем подворье, известном с конца XIII в., на высоком и крутом берегу Москвы-реки. Постройки, стоящие сейчас на Крутицах (митрополичьи палаты, храм Воскресения Словущего), появились там только в начале XVII в.
Лучше всего сохранились главные на подворье Святые ворота с упомянутым теремком над ними. Они вели в митрополичий сад, который назвали «райским». Фасадная сторона Святых ворог и теремка целиком покрыта поливными изразцами. Их изготовил известный мастер Степан Иванов по прозвищу Полубес.
Один из строителей Крутицкого теремка Осип Старцев позже прославится разработкой особого вида каменного декора — «петушиных гребней», которыми он украсил ограду двора боярина Ивана Максимовича Языкова на Большой Никитской улице. Впоследствии этот архитектурный прием широко применялся другими русскими зодчими.
Другим новшеством, использовавшимся в строительной практике гой эпохи, было спроектированное Старцевым при строительстве церкви Воскресения на Пресне круговое открытое гульбище. В 1684 г. выдающийся мастер переделал первоначально изготовленные в готическом стиле окна Грановитой палаты. Работавшие под его началом мастера, растесав, украсили их белокаменными наличниками с вычурными колонками, по которым шла витая виноградная лоза, — этот прием Старцев повторит при постройке Крутицкого теремка. Тогда же в Грановитой палате для царицы и царевен мастером была оборудована тайная смотрильная палатка.
В 1685 г. Осип Старцев завершил работы по возведению в Симоновом монастыре Трапезной палаты, начатые еще в 1677 г. подмастерьем Парфеном Потаповым; в 1676 г. ему было поручено покрыть черепицей здание Казенного двора. С 1681 г. Старцев ведал перестройкой теремных храмов и строительством Верхоспасского собора, разборкой поварен Кормового, Хлебного, Сытного дворов, перестройкой здания Приказа Большого дворца. В 1690-е гг. под его руководством были перестроены помещения Посольского и Малороссийского приказов.
Другим известным зодчим, Аверкием Мокеевым, были возведены Патриаршие палаты в Московском Кремле (1643−1655), некоторые здания полюбившейся патриарху Никону валдайской Иверской обители (1650-е гг.) и, наконец, другое детище патриарха — Воскресенский собор подмосковного Новоиерусалимского монастыря (1656−1685) — крупнейший памятник церковного зодчества той эпохи. Реализовать замысел Никона — построить на Руси обитель, в которой стоял бы собор, точно воспроизводящий храм Воскресения Господня в Иерусалиме, — ему помогал другой московский мастер, Иван Белозер.
Своеобразны и узнаваемы храмы, возведенные крепостным архитектором Павлом Потехиным. Им были построены: церковь Троицы в Останкино (1678−1693), храм архангела Михаила в Архангельском (1667), церковь Святого Николы в Хамовниках (1679), церковь Святых Козьмы и Дамиана в Садовниках (1657−1662), церковь Казанской иконы Божией Матери в подмосковном селе Марково (1672). В Макарьево-Желтоводском монастыре Павел Потехин возводит Святые ворота и надврагную церковь Михаила Архангела (начало 1670-х гг.).
В конце XVII в. в русской архитектуре накапливаются столь заметные изменения, что искусствоведы утверждают о появлении нового направления, ставшего известным как московское, или нарышкинское, барокко. Для этого стиля характерны переход к ордерной архитектуре, двуцветное сочетание красного кирпича и белого камня, использование при отделке зданий полихромных изразцов. Среди храмов, возведенных в стиле нарышкинского барокко, за образец признается церковь Покрова в Филях (1690−1694), сооруженная по распоряжению дяди царя Петра I, Льва Кирилловича Нарышкина. Построена церковь предположительно Яковом Бухвостовым. Соперничает с ней по красоте и церковь Спаса Нерукотворного в подмосковных Уборах (1693−1697), создателем которой, уже вне всяких сомнений, также является Яков Бухвостов. Храм построили «иже под колоколы» — верхний ярус высокой церкви служил одновременно и звонницей. За задержку с постройкой этого храма, по жалобе его заказчика боярина П. В. Шереметева, Бухвостов был бит кнутом «нещадно» .
Как и Потехин, выдающийся зодчий Яков Григорьевич Бухвостов происходил из крепостных крестьян. Его родиной было село Никольское-Сверчково Дмитровского уезда. Первой его самостоятельной работой было сооружение новых стен и башен новоиерусалимского Воскресенского монастыря (1690−1694). Новые каменные стены обители заменили первоначально окружавшие ее деревянные укрепления. После перестройки стены монастыря протянулись на 930 м, их высота составила от 9 до 11 м.
Бухвостовым был построен огромный пятиглавый кафедральный Успенский собор в Рязани (1693−1699)[1]. Возводя его, мастер сохранил каноническую схему, восходящую ко времени постройки Аристотелем Фиораванти Успенского собора в Москве, однако поставил здание храма на подклетгалерею и украсил его тремя ярусами нарядных окон. Сделав это, Яков Григорьевич впервые в русской соборной архитектуре использовал прием разбивки фасадов на ярусы с помощью трех рядов окон, которые были украшены затейливой белокаменной резьбой работы мастеров Никиты Иустинова, Герасима Иванова, Ивана Парфеновым. Благодаря множеству окон Успенский собор получился очень светлым.
Во время работы в Рязани Бухвостов построил для местного митрополита каменные амбары и некоторые хозяйственные строения, а также ряд приходских церквей, не сохранившихся до нашего времени. Последней известной нам на сегодняшний день постройкой Бухвостова является храм Троицы в селе Троицком-Лыкове (1698−1704). Существует предположение, что им также построены храм Бориса и Глеба в Зюзине (1688−1704), а возможно, и церковь Ризоположения на Донской улице в Москве (1701- 1716). Хотя если допустить это последнее предположение, то следует признать, что, возводя храм в честь положения честной ризы Господней, мастер отошел от ранее типичной для барокко ярусной формы «восьмерик на четверике». Эта церковь построена в форме простого четверика, прообразом которого были деревянные «клетские» храмы Древней Руси.
В ходе больших строительных работ Москва заметно преобразилась. О зданиях в русской столице с восхищением писал архидьякон Антиохийской православной церкви Павел Алеппский, в середине XVII в. побывавший с патриархом Макарием в Молдавии, Валахии и России и описавший свое путешествие: «…мы дивились на их красоту, украшение, прочность, архитектуру, изящество, множество икон и колонн с резьбой, кои по сторонам окон, на высоту этажей, как будто они крепости, на их огромные башни, на обильную раскраску разноцветными красками снаружи и внутри… Эти чудесные постройки, виденные нами в здешнем городе, приводили нас в великое удивление»[2].