«Французские отклонения» от эталона

Естественно-историческое движение к капиталистической индустриальной системе происходило и во Франции — главной сопернице Англии па континенте. Только здесь все происходило медленнее и с большими издержками для населения.

Бунтарские порывы городской буржуазии во Франции еще в XV в. сменились консерватизмом и поиском союза с королевским абсолютизмом против феодальной аристократии. Положение крестьян оставалось тягостным, хотя товарно-денежные отношения здесь развились значительно хотя бы потому, что в XV в. основные рентные платежи крестьян становились денежными.

В это время обнаружилось «внезапное» вымирание французского населения в результате бесконечных войн, эпидемий и голода. За неполные 100 лет, с 1348 по 1430 г., население уменьшилось с 17 до 10 млн человек^[1]. Тем не менее интенсивный процесс освобождения крестьян от личной зависимости^[2] способствовал развитию предпринимательства и — в гораздо более слабой степени, чем в Нидерландах и Англии — мануфактурной промышленности. С самого начала промышленность была рассчитана на рынок престижных товаров для аристократии, что крайне ограничивало возможности расширенного воспроизводства.

Единственное, чем могли похвастаться французы в XV в., это своей банковской системой: французские банкиры Жак Кёр, Пелльтье, Анго сумели победить на европейских рынках традиционно сильных итальянцев.

Лишь в XVI в. во Франции обнаруживаются элементы первоначального накопления капитала. Правда, здесь не было массового сгона крестьян с земли, да и дворяне неохотно занимались предпринимательством хотя бы потому, что, получая доходы вне государственной и военной службы, они тут же лишались привилегии не платить налоги. Благосостояние дворян резко ухудшилось в результате «революции цен» XVI в.

Во второй половине XVI в. во Франции ощущается общенациональный кризис, связанный, прежде всего, с гугенотскими войнами^[3] и сужением рынков сбыта для французских товаров из-за роста цен. Государственный долг к началу XVII в. составил не менее 300 млн ливров. Волна преступности и разбоев прокатилась по всей стране. Генрих IV, первый король из рода Бурбонов (1593−1610), решительно взялся за исправление экономических дел. Он назначил выдающегося государственного деятеля герцога Максимильена Сюлли руководителем финансового ведомства, который много успел сделать: ввел режим строгой экономии, уменьшил налоги с крестьян, вызвав их экономическую активность, покровительствовал земледелию. Правда, он не видел перспектив развития французской промышленности, и сам король был вынужден взяться за мануфактуры, но рано погиб от рук убийцы, так и не реализовав свою скромную мечту, выраженную словами: «Я желал бы, чтобы каждый французский крестьянин мог по праздникам иметь у себя на столе курицу»^[4].

Лишь в XVII в. во Франции развивается рассеянная мануфактура при поддержке государства. При знаменитом герцоге Ришелье (1624−1642) в стране устанавливается режим жесткого меркантилизма и протекционизма. Но и кардинал мало что смог сделать для расцвета французской промышленности. Ришелье считал, что тот, кто вложил свои денежные средства в существующий политический режим, не станет содействовать его ниспровержению, поэтому необходимо предоставлять буржуазии возможность выгодно вкладывать капиталы в должности и откупа, а не в промышленность и капитальное строительство. На его совести лежит смерть одного миллиона французов, погибших от того, что крошечная армия Ришелье (8000 человек) во время рейда против протестантов в 1627- 1628 гг. распространила чуму по всей стране^[5]. А изгнание гугенотов в 1630-с гг. привело к тому, что Франция лишилась экономического цвета нации и стала отставать от Голландии и Англии. Зато бурно развилось ростовщичество. Торгово-финансовая буржуазия борьбе с абсолютизмом предпочитала приобретение за деньги дворянских титулов, что давало им освобождение от налогов (на доходы, полученные от земли).

Вторая попытка развить французскую промышленность была предпринята при Людовике XIV^[6] (1643−1715), когда экономикой и финансами страны руководили кардинал Мазарини и сменивший его Жан Батист Кольбер. Кольбер при всех огромных усилиях смог развить только собственно королевские мануфактуры. Другая его заслуга — профицит государственного бюджета.

Однако предпринимательские силы были придавлены абсолютной монархией, которая видела в них лишь источник налоговых поступлений. Французские предприниматели предпочитали эмигрировать в Голландию или Северную Америку, они все чаще требовали свобод и сокращения налогов. Известен случай, возможно легендарный, что один из представителей купечества Франсуа Лежандр произнес знаменитую фразу в разговоре с Ж. Б. Кольбером: «Laisser nous faire»^[7] — «Дайте нам заниматься делом». С тех пор словосочетание Laisser faire стало лозунгом буржуазного либерализма.

Начало XVIII в. — это период экономического и политического упадка Франции. Потеря Канады и других американских колоний резко ударила по процессу первоначального накопления капитала. Около 2 млрд квалифицированных ремесленников и торговцев эмигрировало. К началу правления малолетнего Людовика XV и его регента герцога Филиппа Орлеанского (1715) государственный долг составил 2 млрд ливров. Тогда регент решился на отчаянный шаг: он пригласил руководить французскими финансами шотландца Джона Ло, создателя смелой, но авантюрной системы, в основе которой лежала эмиссия бумажных денег — ассигнаций, не обеспеченных золотом и серебром. Успех Ло был ошеломляющим, но краткосрочным. В 1720 г. созданный им банк лопнул, тысячи держателей бумажных денег и акций банка разорились в одночасье. Теперь всем стало ясно: финансовыми манипуляциями, не основанными на развитии реального сектора экономики, страна не будет процветать и обогащаться.

В стране назревала реальная революционная ситуация. Крестьянские волнения не прекращались и приобретали особую остроту. При личной свободе крестьяне были вынуждены нести непосильные повинности за право трудиться па дворянской и королевской земле. Барщина составляла 7−15 дней в году; натуральный оброк (шампар) достигал 20−25% урожая. Помимо этого существовали: цензива (фиксированная денежная рента); талья (особый королевский налог); подушный налог; десятина в пользу церкви (с дохода); двадцатина (с прибыли); табель (налог на соль). В военное время устанавливались чрезвычайные налоги. И при этом государственный бюджет оставался традиционно дефицитным.

Последний предреволюционный король Людовик XVI (1774−1793) получил плохое наследство и ни с одной социально-экономической задачей не смог справиться. Генеральный контролер (министр) финансов Анн Робер Жак Тюрго (1727−1781) сделал героическую попытку исправить положение. Он ослабил налоговое бремя крестьян, ввел налогообложение привилегированных сословий, пытался уничтожить барщину, закрыть в городах цехи, уменьшить количество монастырей, восстановить права гугенотов, ввести строгую финансовую отчетность. Но, во-первых, все завершилось отставкой в 1776 г. и дворянской реакцией, а во-вторых, было уже поздно что-либо сделать при сохранении абсолютной монархии. Страна стояла накануне буржуазной революции.

Великая Французская революция 1789−1794 гг. оказалась гораздо более радикальной, чем революция в Англии.

Был полностью уничтожен феодальный строй, отменено крепостное право. Так реализовался лозунг «свобода» .

Конфискованные у королевского дома и земельной аристократии земли были бесплатно розданы крестьянам мелкими уравнительными парцеллами на основе частной собственности. Одновременно ликвидировались цехи и монопольные купеческие гильдии. В стране была установлена единая налоговая система, в основе которой лежал подоходный налог. Так реализовался лозунг «равенство» .

Административная и судебная реформа и знаменитый «Кодекс Наполеона» (1804) установили единые права всех граждан Франции независимо от вероисповедания и социального происхождения. Так реализовался лозунг «братство» .

Традиционный для Европы того времени протекционизм привел к росту французской промышленности. После «реставрации» Бурбонов, в условиях режима конституционной монархии, во Франции с большим запозданием (относительно Англии) начался промышленный переворот. Этот процесс начался в 1830-е гг., а уже в 1831 г. произошло первое в истории чисто пролетарское восстание лионских ткачей.

Все атрибуты капиталистического строя были налицо. Франция двинулась к индустриальной цивилизации.

• [1] Ле Руа Ладтри Эшшнюэль. Указ. соч. С. 163.
• [2] И здесь следует остерегаться преувеличений. Еще в XVII веке на Юге Франции обнаруживалось самое настоящее сельскохозяйственное рабство. См.: Илюшечкин В. П. Указ. соч. С. 216.
• [3] Варфоломеевская ночь 24 августа 1572 г. вызвала осуждение даже у Ивана Грозного за «чрезмерное кровопролитие». См.: Эйдельман Н. Я. Указ. соч. С. 45.
• [4] Иловайский Д. И. Указ. соч. С. 398.
• [5] Ле Руа Ладюри Эмманюэль. Указ. соч. С. 163.
• [6] Того самого Короля-Солнце, который заявил «Государство — это я» .
• [7] Пушкарева В. М. История финансовой мысли и политики налогов. М.: ИНФРА-М, 1996. С. 24.