Возможности самопомощи в преодолении психологических последствий критической ситуации

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА

НА ТЕМУ

" Возможности самопомощи в преодолении психологических последствий критической ситуации.

• Введение
• Глава 1. Роль и возможности клиента в психотерапевтическом процессе
• § 1.1 Взаимодействие терапевта и клиента: цели, задачи, роль
• § 1.2 Использование самопомощи на различных стадиях психотерапевтического процесса
• § 1.3 Использование возможностей самонаблюдения в процессе психотерапии
• § 1.4 Выводы по первой главе
• Глава 2. Возможности самопомощи у клиента в психотерапевтическом процессе
• § 2.1 Этапы и методы исследования
• § 2.2 Описание опыта использования самопомощи в процессе избавления от психосоматического страдания
• 2.3 Выводы по второй главе
• Заключение
• Список литературы
• Приложение

Существует много исследований, посвященных проблеме взаимодействия психотерапевта и клиента, выбора метода, приемов и средств психологической помощи (Пезешкиан Н., 2006, Абрамова Г. С., 1996, Майленова Ф. 2002, Роджерс К. 1996, Махнач А. В. 2005, Гончаров М. А., 2003). В исследованиях и практике психотерапии и психологического консультирования также указывается на то, что сам человек, нуждающийся в психологической помощи, имеет значительные ресурсы самопомощи (Пезешкиан Н., 1999, Малкиной-Пых И.Г., 2002, Ялом И., 2001, Рыбакова Н. А, 2003). Активность клиента, включенного в психотерапевтический процесс, является его обязательной составляющей.

В реальности феномен самопомощи описан еще недостаточно. Пока в психотерапии и психологии нет единого определения «самопомощь», поэтому мы попытались сформулировать его сами на основе изученных работ Пезешкиана Н., Абрамовой Г. С., Майленовой Ф., Малкиной-Пых И.Г. и др. Под самопомощью мы понимаем такую составляющую психотерапевтического процесса, которая представляет потенциальную возможность человека помогать самому себе. Она позволяет клиенту научиться справляться со своими проблемами самостоятельно и использовать этот ресурс, как во время психотерапевтического процесса, так и после его завершения.

Целью работы, изучающей возможности самопомощи у клиента в психотерапевтическом процессе, стало наблюдение за тем путем, который проделывает человек, включенный в психотерапевтический процесс, а также изучение ресурса самопомощи, имеющегося у него.

Объектом нашего исследования стала самопомощь как составляющая психотерапевтического процесса.

Предметом - ресурс возможности самопомощи, приводящий к психотерапевтическому эффекту в случае психосоматического страдания.

Гипотезой нашего исследования явилось предположение о том, что использование имеющихся возможностей самопомощи (приемов, средств и способов) как составляющей психотерапевтического процесса, позволяет человеку эффективно справляться с имеющимися у него психосоматическими страданиями. Описание процесса самопомощи является еще одним ресурсом для такого человека.

В соответствии с целью и гипотезой в исследовании были поставлены следующие задачи:

1. Изучить существующие подходы к пониманию самопомощи как составляющей психотерапевтического лечения

2. Выявить и описать возможности самопомощи как составляющей психотерапевтического лечения

3. Описать особенности опыта самопомощи в психотерапевтическом процессе

Основным методом нашего исследования явился метод самонаблюдения, т. е. психологического анализа, изучения психики и ее процессов путем субъективного наблюдения за собственной психической деятельностью. Мы описали наш собственный опыт избавления от психосоматического заболевания, который мы приобрели, включившись в психотерапевтический процесс. Мы получили уникальный материал, который позволил нам на собственном примере убедиться в эффективности выдвинутой гипотезы. Этот эксперимент закончился тем, что в конце года был снят диагноз хронического соматического заболевания, с которым мы так безуспешно «боролись прежде» .

Методологической основой исследования стали труды отечественных и зарубежных ученых по проблемам психотерапевтических отношений, клинической психологии, психологии личности, практической психологии, психотерапии и семейной психологии (Пезешкиан Н., Абрамова Г. С., Майленова Ф., Малкина-Пых И.Г., Роджерс К., Эриксон М., Рыбакова Н. А. и др.).

Дополнительным фактом, указывающим на высокую практическую значимость проведенной нами работы, является также и то, что мы смогли по настоящему убедиться в эффективности использованного нами метода психотерапии, понять сущность психологической помощи, которой так долго обучались в стенах университета. Мы полагаем, что эта убежденность поможет нам в будущей профессиональной деятельности.

Глава 1. Роль и возможности клиента в психотерапевтическом процессе

§ 1.1 Взаимодействие терапевта и клиента: цели, задачи, роль

Большинство авторов, исследующих суть взаимодействия клиента и консультанта в психотерапевтическом процессе, сходятся на том, что, в первую очередь, характер этого взаимодействия зависит от определения его целей.

Цель, которую ставит перед собой клиент под руководством психолога, по мнению Ф. Майленовой, — это то, к чему он хочет прийти в результате психотерапии. В зависимости от уровня осознанности проблем эта цель может быть определена сразу, еще до беседы с психологом, в других же случаях, когда клиент приходит, еще не вполне понимая, что с ним происходит и чего он хочет, цель вырабатывается в процессе работы совместно с консультантом. Как считает автор, конечной целью психотерапии практически каждого направления является расширение у клиента возможностей выбора и развитие у него способности совершать самостоятельный выбор и брать за него ответственность.

Абрамова Г. С. представляет целью психологического консультирования культурно-продуктивную личность, которая обладает чувством перспективы, действует осознанно, способна разрабатывать различные стратегии поведения и способная анализировать ситуацию с различных точек зрения. При этом психолог, независимо от его теоретической ориентации, по мнению автора, должен использовать в своей работе такие понятия, как жизнь, смысл жизни, место человека в жизни, ценности, индивидуальность.

Главная задача психолога-консультанта, как считает ряд авторов, состоит в том, чтобы создать для нормального, психически здорового клиента условия для создания им осознанных нешаблонных способов действия, которые позволили бы ему действовать в соответствии с возможностями культуры.

Согласно Л. Люборски (2003), главное в психотерапии — это, прежде всего идея помощи пациенту в достижении его целей, на которую должны опираться психотерапевт и пациент.

Представители гуманистического направления в психологии считают, что задача клиента и психолога состоит в том, чтобы как можно полнее понять мир клиента и поддержать его во время принятия решения. В данном направлении, по мнению А. В. Махнача, клиент во многом самостоятельно определяет круг проблем, которые он хотел бы обсудить, а терапевт занимает позицию равноправного собеседника.

В работах многих авторов уделяется большое внимание тому, что успешность психотерапевтического процесса зависит от активной позиции клиента. Авторы предупреждают, что ни в коем случае нельзя придавать исключительное значение только роли консультанта. По этому поводу часто любят цитировать М. Эриксона, сказавшего: «Каждый клиент знает решение своей проблемы, единственное, что ему неизвестно, это то, что он это знает» .

Согласно Ф. Майленовой, любое взаимодействие между людьми — это система, в которой все элементы системы зависят друг от друга. Поэтому, даже изменив лишь один элемент системы, можно воздействовать как на всю систему в целом, так и на ее отдельные элементы — это воздействие неизбежно. Формулируемая цель должна не просто относиться к клиенту (а не к терапевту), но еще и ее достижение должно зависеть от самого клиента. Ф. Майленова считает, что работа психолога ведется одновременно в нескольких плоскостях: первая — это собственно работа с той или иной проблемой, с которой приходит клиент, и тут задействованы, прежде всего, психологические знания, приемы, техники. Однако не менее важна вторая плоскость, которая не сразу замечается клиентами, но имеет самое непосредственное отношение к их жизни в целом — создание такой обстановки, которая бы способствовала максимальному напряжению всех душевных и нравственных сил, и человек постепенно, шаг за шагом становился более зрелым, самостоятельным и ответственным.

По мнению Гончарова М. А., межличностное взаимодействие между пациентом и психотерапевтом по праву стало занимать центральное место в понимании психотерапии. На смену идее воздействия психотерапевта на пациента пришла идея их взаимодействия. Именно взаимодействие и те отношения, которые устанавливаются между психотерапевтом и его пациентом, стали рассматриваться как основное содержание психотерапевтического процесса.

Взаимоотношения между пациентом и терапевтом являются, как утверждал Бек и его сотрудники, главными условиями успешного лечения. И терапевт, и пациент должны выработать объединяющий смысл целей и задач терапии, и сотрудничать в осуществлении предложенных терапевтом планов.

А.В. Афанасьева в своей статье также высказывает мнение о том, что в ходе психотерапевтической сессии терапевт не только должен структурировать переживания клиента, но и готов обсуждать его чувства, а самое главное делить с ним ответственность и контроль за происходящее во время консультации.

Позитивные психотерапевты высказывают мнение о разделении ответственности с пациентом, вместо принятия на себя всей ответственности за эффективность психотерапии классическим психотерапевтом.

Фарида Майленова считает, что независимо от того, каким именно образом формулируется клиентом заявленная проблема, в основе лежит неспособность взять на себя ответственность за те события, которые происходят в его жизни, а также за те отношения, которые у него складываются с другими.

Согласно автору, терапия вообще невозможна до тех пор, пока человек не начнет осознавать свою ответственность. То есть, как считает Ирвин Ялом, пока не начнется «творение самим собой своего „Я“, своей судьбы, своих жизненных неприятностей, своих чувств и своих страданий, если они имеют место» .

Ф. Перлз, основоположник гештальт-подхода, также неоднократно касается этой темы: «По мере того, как терапия продвигается, она все больше приближается к идеалу повседневной жизни. По мере того как пациент все в большей степени обнаруживает себя, он все больше может опираться на себя и становиться все более способным к контакту с другими» .

Так же необычайно важна роль личности консультанта, который играет роль того самого философа-практика, о котором еще С. Кьеркегор сказал: «Лишь бы удалось довести человека до перекрестка и поставить его так, что он принужден избрать какую-нибудь из лежащих перед ним дорог, а там уж он, наверно, выберет надлежащую». Однако постановкой человека «на перекрестке», по мнению Майленовой, работа психолога не заканчивается — можно сказать, что настоящая работа как раз начинается. Роль психолога, согласно некоторым авторам, заключается не только в том, чтобы просто отогреть его и утешить, но и в том, чтобы помочь ему научиться справляться с жизнью самому.

Абрамова так же склонна считать, что психологу-консультанту надо вступить в такое взаимодействие с клиентом, чтобы он смог найти новые способы действия, новые переживания, новые мысли, новые цели для дальнейшей жизни.

Как говорил З. Фрейд: «Подвергать анализу собственную душу, не самое легкое занятие, но наличие объективного информированного гида значительно облегчит процесс» .

Ряд авторов утверждают, что существует этический аспект работы психолога, который заключается в формировании у клиента чувства ответственности как за все свои поступки, даже мелкие и незначительные, так и за свою судьбу в целом. По их мнению, необходимо показать клиенту, какова доля его личной ответственности за то, что он сейчас в таком плачевном положении, и что он сам может сделать сейчас и продолжать делать в будущем, уже понимая, как он сам умеет продуцировать свои проблемы. А если человек ясно понимает, как он создает себе проблемы, остается лишь сделать еще шаг и понять, как можно самому же с ними справляться — ведь и то, и другое зависит от него самого.

Карл Роджерс считает осознание и принятие себя целиком тем важнейшим лучиком, способным осветить не только существование отдельного индивида, но и общества в целом.

Задача психолога, согласно Фариды Майленовой, создание для клиента таких условий, в которых тот сможет проявить себя максимально творчески, опираясь на лучшее в своей личности, сделать свой выбор.

Рыбакова Н. А высказывает мнение о том, что психологическое консультирование предполагает содействие «человеку нуждающемуся» в разрешении его глубинных конфликтов, лежащих в основе большинства его жизненных трудностей. Причем таким образом, чтобы клиент избавился от необходимости обращаться за помощью к консультантам, научившись решать свои проблемы самостоятельно и, возможно, начал бы помогать тем, кто к этому еще не способен.

Результат психотерапии, Абрамова Г. С. описывает следующим образом: до взаимодействия с психологом клиент выделял одно содержание своего внутреннего мира, после взаимодействия с психологом это содержание переструктурировалось.

По мнению ряда авторов, успешной терапией можно считать ту, которая помогает клиенту расширять возможности выбора в тех ситуациях, которые ему до момента обращения к психологу казались абсолютно неразрешимыми, тупиковыми и лишенными какого бы то ни было выбора.

Таким образом, в работах многих авторов уделяется большое внимание тому, что психотерапевтический процесс носит характер взаимодействия, а не воздействия, характер же этого взаимодействия зависит от определения его целей.

§ 1.2 Использование самопомощи на различных стадиях психотерапевтического процесса

В настоящий момент в психотерапии и психологии нет единого определения феномена «самопомощь», поэтому мы попытались сформулировать его на основе изученных работ Н. Пезешкиана, Г. С. Абрамовой, Ф. Майленовой, Малкиной-Пых И. Г и др.

Под самопомощью мы понимаем такую составляющую психотерапевтического процесса, которая представляет потенциальную возможность человека помогать самому себе. Она позволяет клиенту научиться справляться со своими проблемами самостоятельно и использовать этот ресурс как во время психотерапевтического процесса, так и после его завершения.

Пезешкиан Н. в своей книге «Тренинг разрешения конфликтов. Психотерапия повседневной жизни» описывает самопомощь как профилактический метод, метод профилактической медицины и психогигиены, но помимо этого, он называет ее существенным элементом в методике психотерапевтической практики. Он пишет о задачи самопомощи, которая состоит в том, чтобы быть путеводителем.

Возможности структурирования психотерапевтического процесса, заложенные в позитивной психотерапии, позволяют нам проследить и понять роль самопомощи на всех этапах этого процесса. Сердцевина позитивной психотерапии — пятиступенчатый процесс. Согласно сторонникам позитивной психотерапии, эти пять ступеней ориентируются на четыре формы переработки конфликтов. Поэтапно, по мнению Н. Пезешкиана, развивается способность человека помогать самому себе.

самопомощь клиент психотерапевт самонаблюдение Терапевтический процесс протекает на двух уровнях. На первом уровне, согласно автору, любое вмешательство осуществляется профессиональным терапевтом, поскольку требует профессиональной компетентности. Способы воздействия, считает он, могут существенно различаться по содержанию в зависимости от индивидуальности и профессиональной подготовки терапевта. На втором уровне, согласно ряду авторов, действует непосредственно пациент и его семья.Н. Пезешкиан называет его уровнем помощи самим себе. Согласно ему, здесь пациент отказывается от своей роли пациента и начинает пересматривать свои взаимоотношения с группой, со своей семьей.

Согласно позитивной психотерапии, на первой стадии наблюдения/дистанцирования терапевт устанавливает связь с пациентом, уделяет ему время, вовлекает в обсуждение, наблюдает ситуацию, выслушивает и структурирует полученную информацию и изучает свои чувства, возникшие у него по отношению к тому, что предъявляет его пациент.

В свою очередь, согласно Пезешкиану, пациент учится по-новому обращаться с конфликтами и отказываться от своих патологических фиксаций. Это и есть первый шаг к помощи самим себе. Также на этой стадии клиент учится справляться с дистрессом. Многие люди боятся столкновения со своими конфликтами и проблемами. Из-за них эти люди чувствуют себя неуверенными и беспокойными; они страдают, когда не могут избежать конфликтов. Но психотерапия и психологическое консультирование требуют именно столкновения с ними. Вмешательство терапевта не обещает немедленного избавления от неприятностей. Наступит даже временное ухудшение ситуации, усиление дистресса. Но это не результат ошибки в лечении. Это важный шаг в лечении и лучшее доказательство того, что оно коснулось центральной болевой точки.

Вторая ступень, согласно Н. Пезешкиану, стадия инвентаризации, в процессе которой основное ударение делается на процесс дифференциации. Дифференциация является основным принципом как физического, так и душевного развития. В процессе социализации эта стадия определяется приобретением социально желаемого поведения. Это выражается в дифференцировке способностей к познанию и в проявлении вторичных способностей. В то же время происходит дифференцировка способности к любви, т. е. мы учимся проявлению наших чувств и формам обращения с нашими инстинктивными потребностями.

На стадии дифференциации терапевт передает свои наблюдения семье в качестве информации, толкований и описаний. При помощи его «переводов» и контрконцепций разрабатываются общие точки соприкосновения и устанавливаются четкие границы между интересами членов семьи или семейными субсистемами. Члены семьи могут попробовать идентифицироваться с предложенными им концепциями и правилами, которые предоставляют им подходящие возможности решения и альтернативы. Терапевт использует методы позитивной психотерапии. Он, по утверждению автора, может предлагать пациентам модели, объяснять их и проводить систематические беседы на основе этих моделей. Пациенты приобретают навыки непосредственного использования инструментов позитивной психотерапии как средств самопомощи.

На этой стадии клиенту предлагается определить сферу переработки конфликтов. Это, возможно, осуществить с помощью специальных опросников или в ходе беседы. Терапевт предлагает клиенту ответить на следующие вопросы: «Напишите, в каких сферах у Вас возникают проблемы? Как Ваш партнер преодолевает свои проблемы?» .

Также на данной стадии консультант предлагает клиенту заполнить дифференциально-аналитический опросник в отношении себя и других участников конфликта. Описать как пояснение к ответам соответствующие ситуации. На основании этого перечня актуальных способностей позитивный психотерапевт устанавливает, в каких поведенческих сферах пациент и его партнер обладают позитивными, а в каких негативными качествами. В результате исследования можно выделить разногласия и проанализировать действия. «В каких областях Вы и Ваш партнер имеете различные взгляды, которые приводят к возникновению конфликта? На какой из стадий ощущаете Вы себя, на какой Ваш партнер?» .

Третья ступень, согласно Н. Пезешкиану, стадия ситуативного поощрения. Имея дело с тем, что мы считаем хорошим и приятным, нам легче совладать и с тем, что мы считаем неприятным и плохим. Так, вкратце, автор представляет принцип ситуативного поощрения в позитивной терапии. На этой стадии пациент учится видеть относительность своих собственных ценностей и обучается технике поощрения. Пезешкиан считает, что каждый человек обладает положительными и отрицательными качествами. «Что является позитивным или негативным, не установлено абсолютно, а зависит от концепций, которые для Вас определяют масштаб. То, что Вы считаете негативным, Ваш партнер может не воспринимать как негативное. Спросите себя, какие Ваши ожидания и установки соответствуют собственному критическому поведению и таковому Вашего партнера». Можно предложить клиенту, по мнению автора, ответить на следующие вопросы: «Какие позитивные аспекты имели эти события для Вас и Вашего окружения? Как Вы преодолевали предшествовавшие события и проблемы?» .

Кроме того, автор рекомендует начать поощрять своего партнера и при его критическом поведении. «Необходимо искать позитивные аспекты, которые имеют свои „ошибки“ для Вас и для него. Этим Вы измените точку зрения. Если Вы до сих пор, прежде всего, замечали неаккуратность Вашего ребенка, то теперь Вам откроются и позитивные стороны его неаккуратности: его собственный вид порядка и креативный подход к нему» .

Четвертая ступень, согласно приверженцам позитивного направления, стадия вербализации.Н. Пезешкиан описывает эту стадию следующим образом: «Если на предыдущих этапах мы создали необходимую атмосферу, немного расшатали прочный фасад и повысили способность пациента к пониманию, то теперь начинается прямая дискуссия. С помощью инструментов позитивной психотерапии конкретизируются конфликты, ранее переносившиеся без их обсуждения и осознания. В терапевтической ситуации мы прибегаем к тому же языку, на котором формулируются повседневные конфликты, но на сей раз этот язык используется как средство самопомощи и психотерапии». Так терапевт может рассмотреть ключевой конфликт в семье пациента как отношения сдержанность-открытость и совместно с членами семьи выработать стратегию поведения. Можно спросить конкретно: по отношению к кому и как часто возникают конфликты в области сдержанность-открытость? Какое отношение это имеет к справедливости?.

Пятая и последняя ступень в пятиступенчатом процессе позитивной психотерапии — расширение целей. В ней происходит освобождение от психотерапевтических взаимоотношений. На предыдущих стадиях, которые также заключали в себе элементы расширения целей, пациент обрел способность к самопомощи. Он теперь лучше снаряжен для того, чтобы завершить терапию и перейти от нее к самопомощи, которая будет сопровождать его на протяжении всей жизни.

Таким образом, в ходе психотерапевтического взаимодействия в методе позитивной психотерапии происходит обучение клиента определенным навыкам и приемам самопомощи, чтобы он в итоге научился справляться с проблемными ситуациями самостоятельно, а в идеале научился так организовывать свою жизнь, чтобы вообще в них больше не попадать.

По мнению Абрамовой Г. С., структурно процесс психологического консультирования также состоит из пятишаговой модели интервью, целью которой является достижение своеобразного «инсайта» у клиента, то есть переживание изменений, происходящих с ним в результате его собственных усилий.

Первая стадия интервью, по мнению автора, структурирование, достижение взаимопонимания или как ее часто маркируют — «Привет!». Согласно автору, клиент на этой стадии интервью решает задачи достижения психологического комфорта, то есть задачи эмоционального и когнитивного принятия ситуации интервью и личности психолога. Эта стадия заканчивается, когда достигнуто соответствие психолога и клиента, которое может быть выражено ими в следующей формулировке: «Я его чувствую, понимаю» (психолог), «Меня слушают, я доверяю этому человеку» (клиент).

Вторая стадия интервью, по утверждению Абрамовой, обычно начинается со сбора информации о контексте темы: происходит выделение проблемы; решается вопрос об идентификации потенциальных возможностей клиента. Маркировка этой стадии: «В чем проблема?» По мнению автора, на данной стадии психолог стремится узнать о клиенте как можно больше, восстанавливая все детали исследуемого контекста, в котором появился заказ клиента. При этом ряд авторов рекомендуют, задавать конкретные вопросы о ходе событий, об участниках событий и их конкретных действиях. Вся информация направлена на осознание клиентом контекста заказа и своей роли в происхождении психологической информации.

Третья стадия интервью Г. С. Абрамова обозначает так — желаемый результат. Маркировка этой стадии — «Чего вы хотите добиться?» По мнению автора, эта фаза предполагает воздействие психолога — это основное содержание консультирования. Ряд авторов указывают на то, что в интервью с психологом происходит как бы «инсайт» — клиент переживает изменения, происходящие с ним как результат его собственных усилий («Я сам все понял»). Опора на потенциальные возможности клиента приводит к тому, что переживаемые клиентом изменения в ситуации интервью приведут и к изменению его поведения. Автор также обращает внимание на то, что тестирование в этой ситуации позволяет клиенту обнаружить неизвестные ему ресурсы его личности, сфокусировать внимание на его возможностях, о которых он не думал.

Четвертая стадия — выработка альтернативных решений, ее Г. С. Абрамова обозначает так: «Что мы можем сделать по этому поводу?» Психолог и клиент работают с различными вариантами решения проблемы. Они вместе исследуют личностную динамику клиента. Автор считает, что психолог, работая с альтернативными решениями, должен постоянно рефлексировать над содержанием своей профессиональной позицией и помнить о том, что «правильное» для него решение не обязательно является таковым для клиента.

Пятая стадия интервью, согласно Г. С. Абрамовой, стадия обобщения предыдущих этапов, переход от обучения к действию. Маркировка этого этапа — «Вы будете делать это?» На этой стадии задачи психолога состоят в том, чтобы способствовать изменению мыслей, действий и чувств клиентов в повседневной их жизни. Изменение состояния клиента в ходе интервью — главный показатель его эффективности. Для психолога умение выделить эти изменения и сделать доступными для клиента является основным профессиональным правилом работы.

Таким образом, понимание самопомощи у Абрамовой Г. С. сводится к пониманию и принятию клиентом различных целей на каждой из стадий психологической консультации.

§ 1.3 Использование возможностей самонаблюдения в процессе психотерапии

Метод самонаблюдения, т. е. психологического анализа, изучения психики и ее процессов путем субъективного наблюдения за деятельностью собственной психики. Состоит в наблюдении собственных психических процессов, без использования инструментов или эталонов.

Согласно Дж. Локку, есть два источника знаний: объекты внешнего мира и деятельность собственного ума. На первые направляются внешние чувства и в результате получаются впечатления (идеи) о внешних вещах. Вторые, к которым относятся мышление, сомнение, вера, рассуждения, познание и желания, познается особым внутренним чувством — рефлексией. Он использует два утверждения:

1) имеется возможность раздвоения, «удвоения» психики; душевная деятельность может протекать как бы на двух уровнях: а) восприятия, мысли, желания; б) наблюдение, созерцание этих восприятий, мыслей и желаний;

2) деятельность души первого уровня есть у каждого, деятельность второго уровня требует специальной организации; это — специальная деятельность, и без нее знание о душевной жизни невозможно.

Автор сделал следующие практические выводы из этих положений:

1) психолог может проводить исследования лишь над самим собой; желая знать, что происходит с другими, нужно поставить себя в те же условия, пронаблюдать себя и по аналогии сделать выводы о содержании сознания другого человека;

2) поскольку интроспекция требует особой деятельности, требуются долго упражняться в ней.

Кроме того, ряд авторов выделяют понятие «самонаблюдение экспериментальное», при котором испытуемый тщательно наблюдает за динамикой переживаемых им состояний на каждой из стадий выполнения инструкции. Испытуемый, прошедший специальную подготовку, описывает то, что он чувствует, оказавшись в некоей ситуации.

" Экспериментальное самонаблюдение" или прием активного самонаблюдения в позитивной психотерапии стоит, можно сказать, у истоков терапевтических размышлений, так как клиент — это не только страдающий от болезни и подвергаемый лечению человек, но и центральная фигура в обращении с конфликтом, проблемой. Этот факт предполагает, что клиент и его близкие лично будут информированы о болезни, проблеме, и именно так, чтобы не создавалось впечатления неизменной участи, бессилия медицины, а чтобы способ описания конфликта оставлял возможность для индивидуального выхода и перспектив.

Подход к самопомощи сформулирован так, чтобы терапевт мог доступным языком дать объяснения и побудить к инициативе клиента и его близких. При этом с точки зрения психопатофизиологии учитываются четыре элемента:

а) жалобы и физиология;

б) актуальный конфликт: четыре формы переработки конфликта — ситуация психосоциального напряжения;

в) базовый конфликт: четыре формы измерений идеалов — условия раннего развития;

г) актуальная и базовая концепции: внутренняя динамика конфликта.

Таким образом, рассматривается взаимосвязь между предъявляемыми жалобами, ситуацией психосоциального напряжения, условиями раннего развития и внутренней динамикой конфликта.

При позитивном подходе терапия начинается с рассмотрения следующих аспектов:

А) Наблюдение семьи пациента и симптомов. Этим обеспечивается диагностическая ориентировка, отвечающая на следующие вопросы: Какие личностные и коммуникативные структуры мы наблюдаем? Какие дифференциально-диагностические соображения могут быть высказаны? Что пациент предлагает терапевту? [16]

Б) Позитивная интерпретация симптомов. Известно, что наблюдение, основанные на нем заключения и диагностические меры не объективны. На них влияет диагностическая система, которой придерживается терапевт, его личные впечатления и его оценка пациента. В противоположность соматической медицине эта субъективность как раз лежит в основе психотерапии и семейной терапии. Позитивные психотерапевты используют другие возможности для оценки (реинтерпретацию, позитивную интерпретацию, изменение позиции) не потому, что они объективны. Они делают это с целью подчеркнуть относительность наших собственных систем отсчета так же, как и систем отсчета пациента и его окружающих, что дает возможность побудить его к поиску альтернативных возможностей. Таким образом, авторы уходят от первоначальных симптомов и двигаются в те сферы, где пациент чувствует себя «позитивным», то есть относительно свободным от симптомов, обладающим сильным Я и способным к сопротивлению. Здесь задействованы два аспекта: реинтерпретация симптома и внимание к способности пациента.

В) Повышение ценности «пациента». Превращение пациента в собственного терапевта и позитивная интерпретация симптомов улучшают положение пациента в семье. Таким образом, изменяется семейная структура, и другие члены семьи получают возможность выступить в роли пациентов. На этом пути раскрываются семейные механизмы «распределения болезни» и выясняется, на какого члена семьи была возложена роль «носителя симптомов», и почему.

Согласно Н. Пезешкиану, в группе самопомощи акцент делается на актуальные конфликты. При этом существенным является самонаблюдение, самопознание, восприимчивость собственных концепций и чувств. Таким образом, члены групп самопомощи на основе техник позитивной семейной терапии познают свои собственные концепции и учатся видеть их относительность внутри группы при помощи транскультурных междисциплинарных примеров.

По мнению ряда авторов, группа самопомощи действует в четырех направлениях:

1) отношения врач — больной, учитель — ученик, юрист — клиент и т. д.;

2) отношение врачей (юристов, учителей и т. д.) к своим коллегам и отсюда — возможность междисциплинарного сотрудничества;

3) отношение участников к своим собственным семьям;

4) отношение участников к мировоззренческим вопросам, их жизненная философия и религия.

Эта форма групп самопомощи задумана как шаг к всеобъемлющей «объединяющей психологии», в которой возможно сотрудничество представителей различных специальностей, принятие во внимание психологических аспектов и реализация человеком своей способности к самопомощи.

По мнению Карла Роджерса, самый верный путь к выявлению значимых проблем и конфликтов, являющихся весьма болезненными, а также к тем сферам, на которые консультирование могло бы оказать конструктивное воздействие, заключается в том, чтобы следовать за паттернами чувств клиента по мере их свободного выражения.

Согласно приверженцам гуманистического направления в психологии, когда клиент говорит о себе и своих проблемах, особенно во время терапевтического сеанса, где нет необходимости защищать себя, именно реальные затруднения становятся все более и более очевидными для наблюдательного собеседника. Отчасти, справедливо замечал Роджерс, эту же самую информацию можно получить, терпеливо задавая вопросы, касающиеся всех сфер жизни, которые могут быть значимыми для клиента. Но, это, будет весьма длительный процесс, и всплывающие проблемы могут оказаться в большей мере проблемами консультанта, нежели клиента. Следовательно, утверждал автор, лучшие способы беседы — те, которые помогают человеку выражать себя настолько свободно, насколько это возможно. Консультант, согласно автору, сознательно должен пытаться воздерживаться от любой активности или любого высказывания, которое может каким-то образом направлять течение беседы и привносимого в нее содержания.

Эмоциональные факторы, согласно Роджерсу, довольно быстро открываются клиенту и консультанту, если в процессе консультирования терапевт принимает выражаемые клиентом чувства и затем следует за ними.

По мнению автора, клиент — единственный, кто может подвести нас к подобным фактам. Можно не сомневаться в том, что устойчивые паттерны, которые способны привести к возникновению проблем жизненного приспособления, будут снова и снова проявляться в процессе рассказа о самом себе, при условии, что беседа лишена сдерживающих факторов и ограничений.

§ 1.4 Выводы по первой главе

Большинство авторов, исследующих суть взаимодействия клиента и консультанта в психотерапевтическом процессе, сходятся на том, что, в первую очередь, характер этого взаимодействия зависит от определения его целей.

Вместе с тем, на смену идее воздействия психотерапевта на пациента пришла идея их взаимодействия. Именно взаимодействие и те отношения, которые устанавливаются между психотерапевтом и его пациентом, стали рассматриваться как основное содержание психотерапевтического процесса.

Позитивные психотерапевты высказывают мнение о разделении ответственности с пациентом, вместо принятия на себя всей ответственности за эффективность психотерапии классическим психотерапевтом и одни из первых вводят в современную психологию и психотерапию понятие самопомощи.

Абрамова Г. С. также косвенно касается феномена самопомощи. По мнению автора, целью пятиступенчатой стратегии ведения психологической консультации является достижение своеобразного «инсайта» у клиента, то есть переживание изменений, происходящих с ним в результате его собственных усилий. Результат психотерапии, Абрамова Г. С. описывает следующим образом: до взаимодействия с психологом клиент выделял одно содержание своего внутреннего мира, после взаимодействия с психологом это содержание переструктурировалось.

В настоящий момент в психотерапии и психологии нет единого определения феномена «самопомощь», поэтому мы попытались сформулировать его на основе изученных работ Н. Пезешкиана, Г. С. Абрамовой, Ф. Майленовой, Малкиной-Пых И. Г и др.

Под самопомощью мы понимаем такую составляющую психотерапевтического процесса, которая представляет потенциальную возможность человека помогать самому себе. Она позволяет клиенту научиться справляться со своими проблемами самостоятельно и использовать этот ресурс, как во время психотерапевтического процесса, так и после его завершения.

Пезешкиан Н. в своей книге «Тренинг разрешения конфликтов. Психотерапия повседневной жизни» описывает самопомощь как профилактический метод, метод профилактической медицины и психогигиены, но помимо этого, он называет ее существенным элементом в методике психотерапевтической практики. Он пишет о задаче самопомощи, которая состоит в том, чтобы быть путеводителем.

Приверженцы различных подходов и концепций сходятся на том, что для реализации человеком своей способности к самопомощи необходимо использование возможностей самонаблюдения в процессе психотерапии и психологического консультирования.

Таким образом, в ходе психотерапевтического взаимодействия в методе позитивной психотерапии происходит обучение клиента определенным навыкам и приемам самопомощи, чтобы он в итоге научился справляться с проблемными ситуациями самостоятельно, а в идеале научился так организовывать свою жизнь, чтобы вообще в них больше не попадать.

Глава 2. Возможности самопомощи у клиента в психотерапевтическом процессе

§ 2.1 Этапы и методы исследования

Основным методом нашего исследования явился метод интроспекции — метод самонаблюдения, психологического анализа психики и ее процессов путем субъективного наблюдения.

Согласно Дж. Локку, есть два источника знаний: объекты внешнего мира и деятельность собственного ума. На первые направляются внешние чувства и в результате получаются впечатления (идеи) о внешних вещах. Вторые, к которым относятся мышление, сомнение, вера, рассуждения, познание и желания, познается особым внутренним чувством — рефлексией.

Мы изучали собственные чувства, желания, мысли, содержание внутренних конфликтов, собственное поведение в процессе прохождения базового курса по позитивной психотерапии и после его прохождения. Базовый курс по психотерапии строится таким образом, что все его участники в течение полутора лет постигают не только теорию дифференциального психоанализа, но и приобретают уникальный клиентский опыт. Участвуя в групповых психотерапевтических сеансах, каждый участник получает возможность изучить особенности своих актуальных и базовых внутриличностных конфликтов и разрешить их по возможности за время прохождения курса. Цикл базового курса делится на три этапа. После интенсивного прохождения одного из модулей (40 часовой работы в течение 6 дней) делается перерыв на пол года. В это время продолжаются ежемесячные встречи на групповых сеансах. Это время самое благодатное для постижения приемов самопомощи, которому обучают участников базового курса.

Мы использовали эту возможность и поставили для себя цель изучить возможности самопомощи у клиента в психотерапевтическом процессе. Мы провели наблюдение и описали тот путь, который проделывает человек, включенный в психотерапевтический процесс.

Гипотезой нашего исследования являлось предположение о том, что использование имеющихся возможностей самопомощи (приемов, средств и способов) как составляющей психотерапевтического процесса, позволяет человеку эффективно справляться с имеющимися у него психосоматическими страданиями. Описание процесса самопомощи является еще одним ресурсом для такого человека.

На первом этапе исследования мы изучали существующие подходы к пониманию самопомощи как составляющей психотерапевтического лечения.

Второй этап представлял собой постижение и приобретение навыков непосредственного использования идей и инструментов позитивной психотерапии, в первую очередь средств самопомощи, во время прохождения базового курса.

На следующем этапе производилось описание опыта использования самопомощи в процессе избавления от психосоматического страдания.

На завершающем этапе был проведен анализ использованного нами ресурса самопомощи как составляющей психотерапевтического процесса.

§ 2.2 Описание опыта использования самопомощи в процессе избавления от психосоматического страдания

Идея описать свой собственный опыт избавления от психосоматического страдания возникла у нас в период прохождения базового курса по позитивной психотерапии, который длился полтора года. В этот период мы были включены в психотерапевтический процесс и активно приобретали навыки использования средств самопомощи. Перед нами стояла задача научиться по-новому, обращаться со своими внутренними конфликтами и отказываться от своих патологических фиксаций; научиться проявлению своих чувств и формам обращения с инстинктивными потребностями; научиться видеть относительность своих собственных ценностей и многому другому.

До начала прохождения базового курса я имела серьезные проблемы со здоровьем. У меня было хроническое заболевание, от которого я лечилась на протяжении 6 лет. Мы обращались за медицинской помощью к различным врачам (терапевтам, отоларингологам, кардиологам, ревматологам, иммунологам), а также пробовали использовать средства народной медицины. Не смотря на то, что мы были благодарны специалистам и доверяли им, существенного облегчения не происходило.

Во время знакомства с теорией позитивной психотерапии мы узнали много нового о причинах возникновения психосоматических заболеваний и решились применить эти знания по отношению к себе. У нас появилась возможность принципиально по иному оценить происхождение моего заболевания и избавиться от него благодаря психотерапии.

Вскоре нам стали ясны первопричины возникновения внутренних психологических конфликтов, приводящих к проблемам со здоровьем. Иначе стали пониматься традиции семьи, в которых происходило наше взросление и усваивалась модель для подражания, традиции выстраивания партнерских отношений, то, как формировалась наша Я-концепция. Параллельно с этим мы обучались применению самых различных приемов самопомощи и старались их применить в своей жизни.

Первое, чему обучают клиентов в процессе психотерапевтической помощи — это по - иному наблюдать за собой и своим партнером, воздерживаясь от критики.

Так же на данной стадии клиенты обучаются приему позитивного толкования конфликтов. В этот же период не рекомендуется обсуждать свои проблемы с другими людьми (исключение третьих лиц из обсуждения проблем).

Мы стали наблюдать за тем, в каких ситуациях мы сердимся, обижаемся, расстраиваемся, взаимодействуя с молодым человеком, с которым мы знакомы уже 6 лет. Свои наблюдения мы описывали в дневнике, при этом руководствовались следующими вопросами: «Что нам нравится в нашем партнере? Что не нравится? Что вызывает раздражение? Когда мы чувствуем себя рассерженными или подавленными? Что нас соединило? Что удерживает нас вместе?»

После того, как сам все это опишешь, появляется совсем иное видение того, что заставляет обижаться, расстраиваться. Начинаешь по-другому не только думать, но и вести себя.

Например, однажды мой партнер не давал о себе знать больше суток, не отвечал на мои звонки. Находясь в этой ситуации, я начала, как это бывало прежде, активно перерабатывать ее в сфере фантазий (мысленно выдвигать гипотезы, не имеющие отношения к реальности). При встрече с молодым человеком я решила с ним даже не разговаривать, демонстрируя свое неудовольствие, раздражение и обиду. Однако, вспомнив о ссорах, которые неизменно возникали в таких ситуациях, я решила поступить иначе.

Я принялась наблюдать за ситуацией и за своими чувствами, не критикуя партнера. Я успокаивалась, отвечая на вопросы в дневнике, которые традиционно рекомендуют использовать при наблюдении за собой. Все это позволило мне успокоиться, осознать произошедшее, обдумать мотивы своих дальнейших действий. Таким образом, я иначе повела себя и тем самым подготовила к разговору с партнером.

Как-то раз Роман в течение нескольких часов выполнял какое-то очень сложное задание, и последний чертеж у него все никак не получался. Он начал тревожиться, нервничать, стал часто ходить курить. Наблюдая эту ситуацию раньше, я заразилась бы этой атмосферой нервозности и стала бы говорить что-то вроде: «Не психуй, сядь и спокойно доделай, хватит мельтешить из угла в угол!» Но ответив себе на вопросы, которые традиционно рекомендуют использовать при наблюдении за собой: «Что конкретно меня раздражает? Что будет, если я сейчас открыто буду выражать свое раздражение?», я сказала: «Ты ведь очень многое уже сделал, остался один чертеж, последние штрихи. Пойдем, попьем чай, ты отдохнешь и сможешь сосредоточенно закончить начатое. Хочешь, я тебе чем-нибудь помогу?»

Таким образом, я иначе повела себя и тем самым помогла нам обоим успокоиться и сосредоточиться. А глобально помогла избежать конфликтной ситуации.

Кроме того, мы с партнером решили прекратить критиковать друг друга по любому поводу. Критика — это воспитательное средство, воздействующее на вторичные способности. Она может быть выражена в словесной форме, а также через показ действием, через поощрение или наказание, похвалу или порицание. Мы стали использовать конструктивную критику, которая помогла нам вернее оценивать себя и других, развивать и совершенствовать способность различать, дифференцировать явления. Постоянная, односторонняя критика и придирки, напротив, приводили к созданию барьера между нами. Мы стали стараться не критиковать друг друга, а поддерживать, если другой, как нам казалось, поступил правильно.

Например, как-то раз Роман пришел домой на полчаса позже, чем мы договаривались. В этот вечер мы должны были пойти в кинотеатр. В этой ситуации я могла отреагировать по-разному, однако вспомнив нашу договоренность об отказе от критики, сказала: «Это может случиться с каждым. Но теперь у тебя останется на полчаса меньше времени на сборы и отдых» .

В другой раз меня пригласила в гости подруга, и Рома должен был оттуда забрать меня вечером, но не сделал этого. В этом случае я не стала его критиковать, обвинять, а сказала: «Если бы ты позвонил, я, наверное, дождалась бы тебя. Здесь дело не в принципе, а в том, чтобы один мог положиться на другого» .

Утром мы вместе ходили на учебу. Однажды до выхода оставалось минут 15, а Рома все еще собирал тетради, какие-то чертежи, искал чертежные принадлежности, раньше бы я стала нервничать и сказала что-то вроде: «Из-за твоей проклятой непунктуальности я опаздываю на пары!». Однако в этой ситуации, я повела себя иначе: «Скажи мне, чем я могу тебе помочь, а то мы опаздываем. В следующий раз разбужу тебя пораньше, чтобы ты смог заблаговременно собраться» .

Однажды вечером Рома смотрел хоккей, в то время как вся семья собиралась ужинать, я не стала отпускать язвительные замечания в его адрес, как сделала бы раньше, а просто сказала: «Ромаш, давай еще пять минут до рекламы ты смотришь, а потом, пожалуйста, приходи с нами поужинать» .

Мы также часто стали обращаться к таким формам самопомощи как высказывание поощрения конкретно и сразу после определенного поступка. Чтобы восстановить отношения, я и мой партнер стали стремиться поговорить, постепенно научились «слышать» друг друга. Мы старались говорить о качествах друг друга, которые отличаются разной степенью развитости. Причем говорить стремились, указывая на поступки и обстоятельства, в которых проявлялись качества, развитые в меньшей степени, чем у нас. Мы стали поощрять друг друга и в конфликтном поведении.