Монетарная система. 
Макроэкономика

Монетарная система (от лат. monetarius — денежный) — это система денежного обращения и кредита.

По-другому ее называют денежно-кредитной, рассматривая как состоящую из двух тесно связанных систем денежной и кредитной. При этом из денежной системы часто выделяют еще одну — валютную систему — и анализируют ее отдельно (как в данном учебнике, где валютная система рассматривается в гл. 11).

Денежная система

По наиболее распространенному в экономической теории определению, деньги — это актив (как вариант — особый товар), служащий всеобщим эквивалентом (см. параграф 3.5 учебника «Микроэкономика»),.

Количество денежных средств, обращающихся в экономике страны, определяется спросом и предложением этого хотя и особого, но товара. Однако специфика денег не всегда позволяет говорить о существовании рынка этого товара, аналогичного другим товарным рынкам. Ведь в отличие от других товаров деньги приобретаются не для потребления (конечного или промежуточного), а для обмена на другие товары. Поэтому, говоря о денежных средствах, используют термин «денежный сектор», при этом подразумевая, что он служит одной из основ (наряду с фискальным и валютным сектором), более широкого сектора — финансового.

Заметим, что на практике финансовый сектор рассматривают под временны? м углом: его называют финансовым рынком (финансовыми рынками) и делят на две части — рынок краткосрочных и рынок долгосрочных финансовых средств. Первый охватывает краткосрочные цепные бумаги и краткосрочные кредиты и называется денежным рынком, второй охватывает ценные бумаги и кредиты на срок более года и называется рынком капитала. Упрощая ситуацию, говорят, что на первом рынке вращаются короткие деньги, на втором — длинные.

Теории спроса на деньги

К наиболее известным теориям спроса на денежные средства относятся количественная, кейнсианская и монетаристская. Все они исследуют спрос на деньги, но также уделяют внимание их предложению. Однако если первая теория считает денежный сектор вспомогательным по отношению к реальному сектору, то вторая теория придает денежному сектору большее значение, а третья теория рассматривает денежный сектор как определяющий по отношению к реальному.

Согласно количественной теории спроса на деньги, стоимость самих денег (т.е. покупательная способность денег) находится в обратной зависимости от соотношения количества денег и товаров в стране. Эту мысль высказывали еще меркантилисты, а друг Смита, шотландский философ Давид Юм (1711−1776), утверждал в своих экономических трудах, что увеличение количества денег относительно товаров приводит к росту цен. Развивая эту идею, Рикардо писал, что «так как деньги — изменяющийся (в стоимости) товар, то повышение денежной заработной платы часто вызывается падением стоимости денег… повышение заработной платы вследствие этой причины неизменно сопровождается повышением цены товаров; но в таких случаях оказывается, что изменение произошло не в относительной стоимости труда и других товаров, а что изменилась только стоимость денег»^[1]. Обратим внимание также на то, что фактически Рикардо (вместе с Д. Юмом) делит экономические величины на номинальные (в текущем денежном выражении) и реальные (в постоянных ценах). Джон Стюарт Милль (1806−1873) указывал на то, что когда «количество продаваемых товаров и общее число их перепродажи — это твердо установленные величины, то стоимость денег будет зависеть от их количества и от среднего числа переходов каждой денежной единицы из рук в руки в процессе торговли»^[2]. От этих взглядов классиков берет начало методологическое деление экономики на два во многом независимых друг от друга сектора — денежный (финансовый) и реальный (см. параграф 16.3 учебника «Микроэкономика»), иначе называемое классической дихотомией.

В классической, а затем и неоклассической экономической теории эта относительная независимость двух секторов трактовалась в пользу реального: именно в реальном секторе независимо от денежного определяются объем и структура выпуска, занятость, реальные цены, а денежный сектор устанавливает лишь уровень цен и поэтому изменения предложения денег влияют только на номинальные, но не на реальные экономические величины. Подобная несимметричная зависимость получила название нейтральности денег, которая выражается в том, что изменение предложения денег не оказывает влияния на реальные экономические величины, так как деньги лишь обслуживают сделки с товарами и услугами (транзакции), но не влияют на реальный объем выпуска товаров и услуг. Отсюда точка зрения количественной теории, что ведущее место в экономической политике должно отводиться фискальной, а не монетарной политике.

В рамках классической дихотомии американский экономист Ирвинг Фишер (1867−1947) выдвинул уравнение (уравнение обмена Фишера), которое связывает движение товаров и услуг с движением денег (т.е. реальный сектор с денежным), демонстрирует механизм их равновесия и показывает, какое количество денег требуется стране при данном объеме выпуска продукции. В несколько модифицированном виде это уравнение выглядит так:

(6.1).

где М — предложение денег, которое определяется количеством денег в обращении в стране (денежной массой); V — скорость обращения этих денег (как правило, несколько оборотов, т. е. перехода из рук в руки, в течение года); Р — уровень цен на товары и услуги в стране; Y — объем годового ВВП страны в реальных, т. е. постоянных, ценах (в оригинале у И. Фишера это количество приобретенных за год товаров).

Из этого уравнения можно сделать вывод, что Р должен соответствовать росту ВВП в номинальных ценах и быть скорректирован на скорость обращения денег, так как . Упрощая ситуацию и приняв скорость обращения денежных средств и уровень цен за неизменные величины, придем к выводу, что ? = Y, т. е. объем денежной массы (предложение денег) в конечном счете определяется объемом ВВП (дохода, как говорили классики и неоклассики), прямо пропорционален ему. Уравнение обмена И. Фишера отражает классический подход, что деньги обслуживают сделки в ходе товарооборота, и поэтому спрос на денежные средства представляет собой трансакционный спрос и определяется объемом ВВП.

За 2001−2010 гг. денежная масса М2 в России увеличилась с 1151 млрд до 20 012 млрд руб., ВВП в постоянных ценах 2000 г. — с 7468 млрд до 11 602 млрд руб. (в текущих ценах — с 7306 млрд до 44 939 млрд руб.), уровень цен (если его считать по индексу-дефлятору — см. ниже) за эти десять лет вырос в 3,87 раза, а скорость обращения денег в 2010 г. составляла 2,24 (V = Y/M = 44 939/20 012). В результате уравнение обмена Фишера для России в 2010 г. представляло следующий вид: 20 012 млрд руб. • 2,24 = 3,87 • 11 602 млрд руб. Практическая польза от уравнения обмена И. Фишера в том, что на основе классического подхода к спросу па деньги центральный банк может планировать на будущий год размеры денежной эмиссии, если у него есть прогноз по темпам роста реального ВВП и темпам инфляции (скорость обращения денежных средств изменяется медленно).

Английские экономисты из Кембриджского университета (прежде всего А. Маршалл и А. Пигу) пришли к схожему уравнению обмена (кембриджскому уравнению обмена)•.

(6.2).

которое фактически является преобразованным уравнением обмена И. Фишера (кембриджское уравнение можно получить, разделив обе части уравнения MV = PY на V и выразив во второй части уравнения величину 1/V через k). Однако в кембриджском уравнении Y — это доход домашнего хозяйства, а М — это то количество денежных средств, которое домохозяйство хотело бы хранить при этом доходе (т.е. иметь на руках или в банке), т. е. в картину спроса на деньги вводится такой элемент, как сбережение. Понятно, что в этом случае величина М будет во многом зависеть от величины банковского процента на данные сбережения (хотя из кембриджского уравнения этого прямо не следует, но позже такая идея была развита в модели спроса на деньги Баумоля — Тобина — см. параграф 16.5 учебника «Микроэкономика»). Таким образом, можно сделать вывод, что в этом неоклассическом уравнении спрос на деньги определяется не только размерами ВВП, но также банковским (ссудным) процентом.

У кейнсианской теории спроса на деньги есть как сходство, так и отличие от количественной теории денег. Кейнс добавил к классическому анализу спроса на деньги со стороны фирм (это прежде всего спрос на кредиты) также спрос на наличные деньги со стороны домохозяйств, называя его предпочтением ликвидности. Развивая концепцию предпочтения ликвидности, он указывал, что величина ссудного процента есть вознаграждение домохозяйствам за расставание с частью ликвидности на определенный период. Поэтому повышение процента стимулирует домохозяйства помещать свою ликвидность на банковские депозиты, а понижение процента ведет к росту спроса фирм на банковский кредит и увеличению спроса домохозяйств на ценные бумаги как альтернативу банковским депозитам, что в конечном счете ведет к росту инвестиций. В целом Кейнс выступал за снижение ссудного процента, чтобы через удешевление кредита увеличивать инвестиции как в форме кредита, так и ценных бумаг. Правда, при этом он указывал, что при такой денежной политике возможна ликвидная ловушка (.ловушка ликвидности), т. е. случай, когда при очень низкой процентной ставке домохозяйства хранят сбережения на руках, а не в банках и ценных бумагах, в результате чего кредитная система страны лишается ликвидности.

Одновременно Кейнс указывал, что спрос на ликвидность разнообразен и определяется прежде всего тремя мотивами — трансакционным, предосторожности, спекулятивным. Трансакционный мотив объясняет спрос на наличные деньги для обеспечения текущего потребления (текущих трансакций). Существование мотива предосторожности объясняется тем, что домохозяйствам нужно иметь некоторый запас наличности, чтобы избежать нехватки ликвидности в разных жизненных обстоятельствах (резерв на случай внезапных расходов). Спекулятивный мотив объясняется стремлением иметь запас денежных средств для куплипродажи ценных бумаг и других ликвидных неденежных активов (Кейнс знал это из собственного опыта, заработав состояние на фондовом рынке). Поэтому спрос на деньги определяется трансакционным мотивом и мотивом предосторожности, которые обеспечивают прямо пропорциональную зависимость спроса на деньги от объема сделок в экономике, т. е. от объема ВВП. Кроме того, спрос на денежные средства в спекулятивных целях прямо зависит от объема ВВП (чем он выше, тем выше возможности небедных домохозяйств участвовать в спекуляциях) и обратно — от уровня процента (чем выше процентная ставка, тем ниже спрос на деньги в силу уменьшения возможностей для спекуляций при низком проценте). Поэтому кейнсианскую теорию спроса на деньги можно записать через функцию предпочтения ликвидности следующим образом:

(6.3).

где Md — номинальный спрос на деньги; Р — уровень цен; у — реальный ВВП; і — процентная ставка.

Кейнс разделял точку зрения количественной теории, что денежно-кредитная политика прямо воздействует только на денежный сектор и слабее — на реальный сектор, особенно на совокупный спрос. Ведь деньги, по его мнению, дополняют, но не замещают товары, т. е. цель спроса на денежные средства — прежде всего трансакционная, хотя есть и другие цели спроса на деньги — предупреждающая и спекулятивная. Но в отличие от количественной теории с ее нейтральностью денег Кейнс считал, что предложение денег влияет на рост ВВП. Он указывал на наличие временного лага между увеличением денежной массы и началом роста цен и на этом основании делал вывод, что если в экономике существуют неиспользуемые ресурсы (например, незагруженные производственные мощности и неиспользуемая рабочая сила), то на рост денежной массы экономика ответит увеличением производства товаров (как это отчасти было в США в 1930;е гг., когда правительство Рузвельта резко увеличило денежную массу), а не ростом цен (хотя Кейнс допускал, что частичный рост цен в таком случае возможен).

Базируясь на достижениях количественной и кейнсианской теории денег и используя свою теорию перманентного дохода (см. параграф 9.1 учебника «Микроэкономика»), Фридмен разработал монетаристскую теорию спроса на деньги, которая, в отличие от количественной теории, говорит о сильном воздействии денежного сектора на реальный (предложение денег определяет рост ВВП). По монетаристской теории, деньги и товары — это не только взаимодополняемые, но и взаимозамещаемые активы, и обмениваются друг на друга в соответствии с убывающей предельной нормой замещения (см. параграф 10.5 учебника «Микроэкономика»). Поэтому чем больше денег у домохозяйств по отношению к фиксированному набору товаров, тем больше они истратят денег для выравнивания предельной полезности обеих активов (см. параграф 4.1 учебника «Микроэкономика»), тем больший спрос они предъявят на товары. Отсюда следует, что изменения в величине денежной массы ведут не только к изменениям в денежном секторе, но и в реальном секторе, который растет/сокращается в обмен на рост/сокращение денежного спроса на товары. Поэтому ведущее место в экономической политике монетаристы отводят монетарной политике, особенно денежной. Ведь расстройства в работе денежного сектора являются, с их точки зрения, главной причиной нестабильности экономического роста.

Как кейнсианская и количественная теория денег (особенно ее неоклассический вариант), монетаристская теория денег признает роль процента в формировании спроса на деньги. Однако монетаристы считают эту роль незначительной, потому что доход от неденежных активов (прежде всего от ценных бумаг), как правило, колеблется параллельно ставке процента: в периоды бума растет как банковский процент, так и доход от ценных бумаг, и, наоборот, в периоды спада и рецессии снижаются как банковский процент, так и доход от ценных бумаг. Поэтому в долгосрочном периоде нет сильных переливов из банковских вкладов в ценные бумаги, а значит, изменения в процентной ставке в конечном счете незначительно влияют на изменения спроса на деньги.

В отличие от количественной и кейнсианской теории денег монетаристы много внимания уделяют инфляции, считая ее также важным фактором спроса на деньги. Что касается другого фактора спроса на деньги — объема ВВП, то монетаристы полагают, что спрос на деньги определяется стремлением домохозяйств к перманентному доходу, а не колебаниями в динамике ВВП. Точнее, они согласны, что в конечном счете динамика перманентного дохода домохозяйств определяется динамикой ВВП, но в исторической перспективе, т. е. такой долгосрочной, которая измеряется минимум несколькими десятилетиями.

Отсюда следует вывод, что спрос на деньги в долгосрочной перспективе устойчив, потому что, по исследованиям Фридмена, коррелируется с историческим темпом роста ВВП страны. Одновременно он доказывал (на основе американской статистики начиная с XIX в.), что колебания цен в отдельные периоды вызывались прежде всего тем, что государство в эти годы нестабильно изменяло денежную массу (предложение денег). Исходя из факта, что скорость денег в исторической перспективе слегка снижается (возможно, из-за удлинения цепочки экономического кругооборота и постепенного снижения ставки процента) и что инфляция в нормальных условиях незначительна, а американский реальный ВВП тяготеет к 3−4% ежегодного роста, Фридмен рекомендовал увеличивать денежную массу в США темпами 4−5% в год. А так как заранее невозможно точно предсказать будущие краткосрочные и среднесрочные колебания в росте ВВП, и к тому же воздействие изменений в величине денежной массы на ВВП осуществляется с лагом в несколько месяцев, то надежнее всего увеличивать денежную массу вышеуказанными темпами из года в год, вне зависимости от намечающейся экономической конъюнктуры. Это означает, что даже в краткосрочном периоде не следует осуществлять активную денежную политику и проводить кейнсианское «накачивание» спроса, потому что это приводит к инфляции. Отсюда монетарное правило — увеличивать денежную массу темпами на базе потенциальных темпов роста ВВП (т.е. таргетирование денежного предложения, англ. target — целевой показатель). Понятно, что монетаристы отдают предпочтение монетарной, а не фискальной политике.

Итак, если попробовать обобщить все три теории спроса на деньги и добавить рассматриваемый далее в гл. 11 спрос на иностранную валюту, то можно прийти к выводу, что наиболее простую формулу номинального спроса на деньги можно записать следующим образом:

(6.4).

где е — валютный курс (при его падении экономическим агентам требуется больше национальной валюты для покупки того же количества иностранной валюты, и наоборот)^[3].

• [1] Цит. по: Рикардо Д. Начала политической экономии и налогового обложения. Избранное: пер. с англ. М., 2007. С. 108−109.
• [2] Цит. по: Милль Дж. С. Основы политической экономии с некоторыми приложениями к социальной философии: пер. с англ. М., 2007. С. 546, 548.
• [3] Подробнее см.: Киреев А. П. Прикладная макроэкономика: учебник. М., 2006. С. 100−117.