Западная философия. 
Глобальные проблемы и экологические императивы современности

Содержание

1. Западная философия. Феноменология. Герменевтика. Постмодернизм

1.1 Феноменология

1.2 Герменевтика

1.3 Постмодернизм

2. Глобальные проблемы и экологические императивы современности

2.1 Критерии выделения глобальных проблем

2.2 Проблема сохранения мира

2.3 Экологическая проблема

2.4 Демографическая проблема

2.5 Продовольственная проблема

2.6 СПИД, наркомания и вредные привычки Список использованных источников

1. Западная философия. Феноменология. Герменевтика. Постмодернизм

Философия XX в. — это множество самых различных направлений философствования, многие из которых пришли из прошлого столетия и продолжают жить и развиваться в соответствии с современными реалиями. Эти новые явления нашего времени, естественно, порождают и совершенно новые, оригинальные направления философской мысли. Среди всего этого многообразия есть очень влиятельные, мировые школы, есть узкие, частые направления, но все вместе они продолжают мировую историю философии, основывающуюся на традициях, обогащающуюся новациями и никогда не останавливающуюся в своем развитии.

Вместе с тем, эти философские школы и направления отражают ряд общих тенденций развития человечества, характерных для нашего времени:

— все более пристальное внимание к человеку как главному предмету философии;

— беспокойство за судьбы человечества, сомнение в правильности выбранного им пути развития, поиски и предложения новых стратегических ориентиров;

— глобальные проблемы человечества;

— анализ человечества как единого целого в параллелях с природой, Космосом, Богом, борьба интеграционных и националистически-региональных тенденций развития цивилизации;

— углубление формалистических исканий;

— вечный поиск смысла и основ жизни, выдвижение культурно-духовных оснований как приоритетных для дальнейшего развития человечества и многие другие проблемы [3, с. 18].

1.1 Феноменология

Феноменология (греч., буквально — учение о феноменах), вначале одна из философских дисциплин, позднее — идеалистическое философское направление, стремившееся освободить философское сознание от натуралистических установок (резко расчленяющих объект и субъект), достигнуть собственно области философского анализа — рефлексии сознания о своих актах и о данном в них содержании, выявить предельные характеристики, изначальные основы познания, человеческого существования и культуры. Если в классической философии ф. — введение в систему логики и метафизики, то в современной буржуазной философии Феноменология выступает как метод анализа чистого сознания и имманентных, априорных структур человеческого существования [1, с. 98].

Феноменология началась с тезиса Гуссерля «Назад, к самим вещам!», который противопоставляется распространенным в то время призывам «Назад, к Канту!», «Назад, к Гегелю!» и означает необходимость отказаться от построения дедуктивных систем философии, подобных гегелевской, а также от редукции вещей и сознания к каузальным связям, изучаемым науками. Феноменология, таким образом, предполагает обращение к первичному опыту, у Гуссерля — к опыту познающего сознания, где сознание понимается не как эмпирический предмет изучения психологии, но как «трансцендентальное Я» и «чистое смыслообразование» (интенциональность) [1, с. 98].

Выявление чистого сознания предполагает предварительную критику натурализма, психологизма и платонизма и феноменологическую редукцию, в соответствии с которой мы отказываемся от утверждений относительно реальности вещественного мира, вынося его существование за скобки.

Основателем направления был Эдмунд Гуссерль, к непосредственным предшественникам можно отнести Франца Брентано и Карла Штумпфа. Исходный пункт феноменологического движения — книга Гуссерля «Логические исследования», ядром которой выступает понятие интенциональности.

Главные моменты в развитии феноменологии: возникновение её многообразных интерпретаций и противостояние её основных вариантов, учений Гуссерля и Хайдеггера; появление феноменологической психологии и психиатрии (Ф. Базалья, Л. Бинсвангер, Д. Г. Купер, Р. Д. Лэйнг, Е. Минковский, Ю. С. Савенко, Э. Страус, В. фон Гебсаттель, Г. Элленбергер, К. Ясперс), этики (Шелер), эстетики (Ингарден), права (Райнах) и социологии (феноменологическая социология А. Щюца, социальный конструктивизм), философии религии, онтологии, философии математики и естествознания, истории и метафизики (Ландгребе), теории коммуникаций (Вилем Флуссер), герменевтики (Шпет); влияние на экзистенциализм, персонализм, герменевтику и другие философские течения; широкое распространение в Европе, Америке, Японии и некоторых других странах Азии. Крупнейшие центры феноменологии — Архивы Гуссерля в Лувене (Бельгия) и Кёльне (Германия), Международный институт перспективных феноменологических исследований и образования (США) [1, с. 98].

Гуссерль выдвигает цель построения универсальной науки (универсальной философии, универсальной онтологии), относящейся к «всеобъемлющему единству сущего», которая имела бы абсолютно строгое обоснование и служила обоснованием всем прочим наукам, познанию вообще. Такой наукой должна стать феноменология.

Феноменология исследует и приводит в систему априорное в сознании; сводя априорное к «последним… сущностным необходимостям», она тем самым задаёт основные понятия наукам. Задача феноменологии — «в познании полной системы образований сознания, конституирующих» (имманентно) объективный ми [10, с. 408]р.

Методами осуществления феноменологического исследования являются непосредственное созерцание (очевидность) и феноменологические редукции.

Непосредственное созерцание, как метод феноменологии, означает, что последняя является дескриптивной наукой, и её материалом служат исключительно данные непосредственной интуиции.

Феноменологические редукции делятся на три вида. Во-первых, чистая феноменология отвлекается от естественной установки, то есть наивной погружённости во внешний мир, и сосредоточивает внимание на самом акте (переживании) сознания, в котором мир нам даётся (феноменолого-психологическая редукция). Во-вторых, феноменология берёт эти переживания сознания не как конкретные факты, а как идеальные сущности (эйдетическая редукция). В-третьих, феноменология не останавливается на редукции к переживаниям сознания, и далее уже не только внешний мир, но и сферу душевного, сознание — как поток переживаний конкретного эмпирического субъекта — редуцирует к чистому сознанию (трансцендентальная редукция).

Итак, феноменология, отвлекаясь от существующего, рассматривает сущности — возможное, априорное в сознании. «Старинное учение онтологии — познание „возможностей“ должно предшествовать познанию действительности — это, на мой взгляд, великая истина, — если только она понята верно и верно поставлена на службу делу». Кроме того, это дескриптивная наука, ограниченная непосредственной интуицией (очевидностью), то есть её метод — прямое интуитивное созерцание сущностей (идеация). Более того, это дескриптивная наука о сущности трансцендентально чистых переживаний. Таким образом, феноменология — дескриптивная наука о сущностях трансцендентально чистых переживаний в пределах непосредственной интуиции. «…Поле феноменологии — это анализ раскрываемого в непосредственной интуиции априори, фиксаций непосредственно усмотримых сущностей и взаимосвязей таковых и их дескриптивное познание в системном союзе всех слоев в трансцендентально чистом сознании» [10, с. 409].

Первым методическим принципом, критерием действительности чего-либо является очевидность. Необходимо установить первые очевидности, которые лягут в основу достоверного знания. Эти очевидности должны быть аподиктичными: очевидное сейчас может стать сомнительным позднее, оказаться видимостью, иллюзией; «аподиктическая же очевидность обладает той замечательной особенностью, что она не только вообще удостоверяет бытие очевидных в ней вещей или связанных с ними обстоятельств, но одновременно посредством критической рефлексии раскрывается как простая немыслимость их небытия» [10, с. 409].

В существовании мира можно усомниться — это не аподиктическая очевидность. Проведение трансцендентально-феноменологической редукции (эпохем), делая мир лишь опытом, феноменом, обнаруживает, что ему «в качестве самого по себе более первичного бытия предшествует бытие чистого ego и его cogitationes» (то есть чистого сознания и его переживаний, взятых как сущности). Это и есть искомая аподиктическая очевидность. После этого нужно установить дальнейшие абсолютные очевидности — «универсальную аподиктическую структуру опыта Я (трансцендентального опыта), например, имманентную временную форму потока переживаний». Таким образом, трансцендентальная феноменология — это наука о трансцендентальном ego и о том, «что заключено в нем самом» (о трансцендентальном опыте): самоистолкование трансцендентального ego, показывающее, как оно конституирует в себе трансцендентное; исследование всех возможных типов сущего (данных нам как содержания сознания). Это трансцендентальная теория познания (в отличие от традиционной, где основной проблемой является проблема трансцендентного, бессмысленная в феноменологии) — трансцендентальный идеализм.

1.2 Герменевтика

Само понятие «герменевтика» неоднозначно. Так обычно называют искусство и теорию истолкования текстов. Второе понятие герменевтики — современное философское направление, которое нельзя довести до методологии исследования текстов — представляет собой философию понимания. Герменевтика — это раздел философии изучающий предпосылки, возможности и особенности процесса истолкования. Но истолкование является следствием того или иного понимания. Так что, в широком смысле, герменевтика — наука о познании как о понимании. Не о вскрытии сущности (классический подход гносеологии), а именно о первичном и изначальном понимании как сопереживании происходящего. Понимать, т. е. переживать как собственную возможность, можно только другого человека, а не вещь, поэтому понимание — орган только исторического, но не естественнонаучного рассмотрения [9, с. 83].

Греческое «hermeneutikos» означает разъясняющий, истолковывающий.

Название этого раздела философии происходит от имени олимпийского бога Гермеса «hermeneia» -«толкование». Гермес вошел в мифологию как изобретатель языка и письменности, а также вестник богов. Он выполнял посредническую функцию между богами и людьми, между живыми и мертвыми, воплощая собой звено опосредования.

Понятие герменевтики как искусства истолкования, интерпретации, понимания текстов имеет давнюю историю и восходит своими корнями к античности. Так, во времена Платона и Аристотеля под ним понималось искусство толкования книг Гомера («Илиада», «Одиссея»). Задача «герменевтов» (ученых толкователей) в эпоху эллинизма состояла в интерпретации сакральных текстов, смысл которых был закрыт для непосвященных. К числу сакральных относились не только теологические, но и юридические тексты (тексты законов).

В Средние века герменевтика не отличается от экзегетики — комментирования Библии. Функция экзегетики состояла, прежде всего, в таком истолковании Святого Писания, при котором тот или иной фрагмент выступил бы не в его буквальном, а в собственно религиозном значении.

Термин «герменевтика» на протяжении Средневековья не имел понятийного статуса, поскольку практика истолкования, с одной стороны, и ее методы, с другой, не разводились. Средневековые герменевты не отделяли друг от друга процесс истолкования текста и рефлексию на правила, которым этот процесс подчиняется. Не случайно греческому слову hermeneia предпочитают в Средние века латинское слово exegese [9, с. 84].

Важным этапом развития герменевтики было Возрождение. В эту эпоху происходит постепенная эмансипация литературы: к корпусу текстов, нуждающихся в ученом толковании, теперь прибавляются произведения классических античных авторов. Именно тогда складывается различие между hermeneutika sacra и hermeneutika profana; предметом первой являются сакральные тексты, предметом второй — тексты «профанные», т. е. произведения, не имеющие прямого отношения к Библии.

Решающее значение для становления герменевтики в качестве самостоятельной дисциплины имела Реформация. Если католическая теология опирается на традицию интерпретации Священного Писания (а именно, на произведения Отцов церкви — Священное Предание), то в протестанской теологии за Св. Преданием отрицается сакральный статус, оно перестает служить непререкаемым каноном истолкования Библии. Тем самым задача, стоящая перед герменевтами, разрастается до невиданных размеров.

Протестантизм превращает интерпретацию в проблему. На протестантской основе и вырастает герменевтика как особая дисциплина, а именно — как учение о методах интерпретации. Из «сакральной герменевтики» впоследствии выросла «теологическая герменевтика», из «профанной» — «филологическая». С Просвещением традиция «теологической герменевтики» отходит на задний план, тогда как «филологическая» герменевтика набирает силу.

Заслуга обоснования герменевтики как универсальной науки истолкования любых текстов принадлежит немецкому философу Фридриху Шлейермахеру, который уже в новое время прославился истолкованием книг Платона.

Шлейермахер выделял в текстах предметно-содержательный и индивидуально-личностный аспекты. Содержание текста, т. е. то, что описывалось, было противопоставлено выражению текста, особенностям стиля изложения, проставлению акцентов в тексте и т. д. Главное в герменевтике, как считал Шлейермахер, понять не предметное содержание, выраженное в мысли, а самих мыслящих индивидов, создавших тот или иной текст. Кто есть автор и зачем он все это говорит. Последний аспект получил названия выразительного и долгие годы был собственным предметом понимания и толкования [9, с. 85].

Герменевтику Фридрих Шлейермахер рассматривал как учение об искусстве, или технику понимания, исследующую условия при которых возможно взаимное постижение людьми друг друга в их жизненных проявлениях. Поскольку всякий текст в одно и то же время и является индивидуальным проявлением автора и принадлежит к общей сфере языка, его толкование идет, прежде всего, по 2-м путям. Объективный (грамматический) метод понимает текст исхода из языка как целого, субъективный — из индивидуальности автора, привносимой им в процесс творчества. Затем следует второе подразделение — на компаративный метод, выводящий смысл из сравнения высказываний в их языковом и историческом контекстах, и угадывающий, ухватывающий смысл интуитивно путем вчувствывания. Эти методы должны взаимодействовать, постоянно дополняя друг друга в процессе понимания.

Но собственно философское значение придал этому термину Вильгельм Дильтей — умение толковать вообще. Дильтей поставил вопрос о концептуальном значении понимания как фундамента гуманитарного знания наук о духе.

Дильтей исходил из того, что науки, основанные на рассудке, — математика психология — не могут познать мир. Эти науки познают лишь образы этого мира, как они являются в сознании. Они познают символы, а не сами вещи. Только сопереживание позволяет проникнуть в саму вещь. Поэтому истинная наука о духе может быть построена только на переживании, и именно оно позволит человеку проникнуть в основание бытия. Проникновение в основание бытия означает переживание его. Поэтому познание есть сопереживание, а истинное познание существует тогда, когда возможно достижение повторного переживания. Повторное переживание есть идеал познания, есть истинное познание, как указывает Дильтей, и в этом процессе познания участвует не только сознание, но и вся духовность человека.

Как философская концепция герменевтика актуализировалась в середине XX века в исследованиях немецкого философа Мартина Хайдеггера (1889−1976) и получила систематическое обоснование в работе «Истина и метод» другого немецкого философа — Ханса Георга Гадамера (1900;2002) [5, с. 513].

В рамках философской герменевтики «быть» означает «понимать». Тем самым формируется новая философская онтология, ядром которой выступает понимание как форма данности мира человеку.

С этим связано принципиальное значение процедуры истолкования, интерпретации как способа понимания человека человеком. Согласно Х.-Г. Гадамеру, «понимание есть в первую очередь взаимопонимание». Понимание становится проблемой тогда, когда нарушается взаимопонимание и возникает рефлексирующий вопрос о том, как другой, которого нужно понять, пришел к своей точке зрения. Для понимания другого важно исключить предрассудки, предвзятость, быть открытым для принятия иной точки зрения. Поэтому понимание есть не столько поиск истины, сколько раскрытие смысла непонятного текста. Понимание выполняет важную коммуникативную функцию, поскольку расширяет внутренний мир личности. Оно возможно только тогда, когда текст понимается с учетом контекста, задающего смысл, и подтекста, той почвы, на которой вырастает возможность взаимопонимания.

Своеобразную версию философской герменевтики предложил один из крупнейших французских мыслителей современности Поль Рикёр. Он приходит к герменевтике из феноменологии, и, в частности, из феноменологии религиозного опыта. Важнейший элемент последнего — феномен греховности. Поскольку артикуляцией феномена греховности является признание, которое есть не что иное, как языковое событие, перед феноменологом встает задача интерпретации. Это, во-первых, интерпретация символов греха и вины, а во-вторых — мифов о грехопадении и избавлении.

Задача герменевтики, по Рикеру — это раскрытие смысловых структур, обладающих избыточностью. Такими структурами являются символы. Выделяются три основных типа символа — космические, символы сновидений и поэтические символы. Первые составляют предмет феноменологии религии, вторые — предмет психоанализа, третьи — предмет литературной критики [5, с. 514].

Герменевтическое истолкование нацелено на то измерение символа, которое, находя выражение в языке, не полностью совпадает со своим языковым выражением, не тождественно ему. Не сводимый к языку остаток — мощное и действенное в символе — требует установления обратной связи между языком и опытом, связи между сферой языка и конституцией живого опыта. Установление такой связи — важнейший момент герменевтики.

Таким образом, в отличие от Гадамера, в конечном итоге сводящего герменевтический опыт к языковому опыту, Рикер перенацеливает герменевтику на интерпретацию внеязыковых феноменов. Философская герменевтика должна поэтому вступить в продуктивный диалог с теориями интерпретации, поставляемыми такими направлениями исследования как психоанализ и структурализм. Высшая цель «универсальной герменевтики», построить которую Рикёр намерен на основе синтеза достижений различных частных типов интерпретации, — воссоединение утраченного единства человеческого языка.

Надо отметить, что герменевтическая проблематика присутствует в современной философии и без того, чтобы разрабатывающие ее мыслители принадлежали философскому направлению, связанному с этим именем. Так, например, для Карла-Отто Апеля философская герменевтика — лишь аспект «трансцендентальной прагматики» (т.е. учения о фундаментальных условиях языкового общения), а для Юргена Хабермаса герменевтика — составная часть его «теории коммуникативного действия». Хабермас, в частности, ограничивает притязания философской герменевтики на универсальность. Герменевтика для Хабермаса — инструмент критики «ложного сознания» и извращенных форм коммуникации.

1.3 Постмодернизм

Понятие «постмодернизм» (или «постмодерн») обозначает ситуацию в культурном самосознании стран Запада, сложившуюся в конце XX столетия. Дословно этот термин означает «послесовременность». В русском языке понятие «модерн» означает определенную эпоху конца XIX-начала XX века. Модернизмом называли авангардные течения, отрицавшие реализм как ограничение творчества определенными рамками и утверждавшие принципиально иные ценности, устремленные в будущее. Это доказывает связь модернизма, постмодернизма как определенных стадий развития. Модернизм манифестировал новаторские направления в начале XX века, которые, утратив некоторый эпатаж, становятся уже традиционными. Поэтому в настоящее время не утихают споры о том, существует ли постмодернизм как самостоятельный феномен или же это законное продолжение и развитие модернизма [6, с. 78].

В общем и целом эпоха модернизма стремилась к открытию всеобщих научных законов развития природы и общества и их использованию в деятельности человечества. Ее представителей объединяла вера в социальный и научный прогресс и установление на этой основе господства человека над природой, социальной справедливости и гуманизма.

Постмодернизм определяется как тенденция в культуре последних десятилетий, затронувшая самые разные области знания, в том числе и философию. Постмодернистские дискуссии охватывают большой круг социально-философских проблем, касающихся внешней и внутренней жизни индивида, политики, морали, культуры, искусства и т. д. Основной характеристикой постмодернистской ситуации стал решительный разрыв с традиционным обществом, его культурными стереотипами. Все подвергается рефлексивному пересмотру, оценивается не с позиций традиционных ценностей, а с точки зрения эффективности. Постмодернизм рассматривается как эпоха радикального пересмотра базисных установок, отказа от традиционного мировоззрения, эпоха разрыва со всей предшествующей культурой.

Статус философского понятия постмодернизм получил в 80-е годы благодаря работам французского мыслителя Ж.-Ф. Лиотара, распространившим дискуссию о постмодернизме на область философии. Начало отсчета существования постмодернистской философии связывают с работой Ж.-Ф. Лиотара «Состояние постмодерна», вышедшей во Франции в 1979 году. Хотя термин начинает употребляться еще в первой половине ХХ века (Р. Панвиц, Ф. де Ониз, А. Тойнби) и затем получает широкое распространение для характеристики новых веяний в искусстве и литературе. Основополагающие произведения виднейших теоретиков постмодернизма были написаны еще в середине 70-х: Ж. Деррида и Р. Барт, к примеру, активно публиковались в начале 70-х; М. Фуко, который сейчас активно переводится, умер в 1984 г. Лиотар понятие «постмодернизм» использует для характеристики уже утвердившихся в обществе тенденций. Российский исследователь постмодернизма И. Ильин справедливо полагает, что постмодернизм как культурное направление первоначально оформился в русле постструктуралистских идей и существовал в относительно узкой философско-литературоведческой сфере. В этот период он был представлен такими мыслителями, как Ж. Деррида (р. 1930), М. Фуко (1926;1984), Ж. Делез (1925;1995), Ф. Гваттари (1930;1992), Ю. Кристева (р. 1941), П. де Ман, Дж. Хартманн, Х. Блум, и Дж.Х. Миллер и др. [6, с. 79].

Яркий представитель постструктрализма и постмодернизма — Жак Деррида, который отбросил всякую возможность установить для текста какой-либо единственный и устойчивый смысл. С его именем связан способ прочтения и осмысления текстов, который он назвал деконструкцией и которая выступает у него основным методом анализа и критики предшествующей метафизики и модернизма. Сущность деконструкции связана с тем, что любой текст создается на основе других, уже созданных текстов. Поэтому вся культура рассматривается как совокупность текстов, с одной стороны, берущих начало в ранее созданных текстах, а с другой, — генерирующих новые тексты.

Всех представителей постмодернизма объединяет стиль мышления, в рамках которого отдается предпочтение не постоянству знания, а его нестабильности; ценятся не абстрактные, а конкретные результаты опыта; утверждается, что действительность сама по себе, т. е. кантовская «вещь в себе», недоступна для нашего познания; делается акцент не на абсолютность истины, а на ее относительность. Поэтому никто не может претендовать на окончательную истину, ибо всякое понимание является человеческим истолкованием, которое не бывает окончательным. Кроме того, на него оказывают существенное влияние такие факты, как социально-классовая, этническая, расовая, родовая и т. д. принадлежность индивида [6, с. 80].

Характерная черта постмодернизма — негативизм, «апофеоз беспочвенности» (Л. Шестов). Все, что до постмодернизма считалось устоявшимся, надежным и определенным: человек, разум, философия, культура, наука, прогресс — все было объявлено несостоятельным и неопределенным, все превратилось в слова, рассуждения и тексты, которые можно интерпретировать, понимать и «деконструировать», но на которые нельзя опереться в человеческом познании, существовании и деятельности.

Отношение к постмодернизму в современной отечественной философии противоречиво. Большинство философов признают постмодернизм в качестве своеобразного культурного направления и находят его основные принципы и положения характерными для современной эпохи. Другие мыслители высказывают полное неприятие постмодернизма, определяя его как вирус культуры, «декадентство», «историческую немощь», усматривая в постмодернизме очередной призыв к имморализму и разрушению любых этических систем. Отрицая законы и осуждая существующие общественные системы, постмодернизм угрожает всем политическим системам. Создаваемые постмодернизмом новые формы искусства, шокируя своим вещизмом, эпатируют общество. Постмодернизм часто воспринимается как антипод культуры гуманизма, как контркультура, отрицающая запреты и границы, культивирующая пошлость.

Сторонники такого взгляда на постмодернизм не воспринимают его как серьезную попытку создать нечто новое по отношению к академической философии. Постмодернистскую культуру нередко сравнивают с культурой поздней античности, с ее настроением «конца истории», когда все уже высказано до конца и исчезла почва для новых, оригинальных идей.

Другими философами постмодернизм воспринимается как определенное умонастроение периода кризиса. Постмодернизм рассматривают как современную историческую эпоху культуры, которая в широком смысле понимается как «глобальное состояние цивилизации последних десятилетий, вся сумма культурных настроений и философских тенденций», как иная форма культурного сознания. В этом определении постмодернизма усматриваются попытки установить его связь с предшествующими философскими направлениями.

Постмодернизм выражает самим фактом своего существования одну из универсальных тенденций развития культуры, поэтому позиция философов, признающих в целом, несмотря на деконструктивизм, позитивность постмодернизма, представляется наиболее перспективной [7, с. 194].

Во-первых, безусловно, положительным в постмодернизме является его обращение к философскому осмыслению проблемы языка. Для философии XX в., по-прежнему занятой проблемой поиска «подлинного» человеческого бытия, было характерным пристальное внимание к языку, понимание его основополагающей роли в культуре, а не только как средства передачи «идей». В связи с этим появляются лингвистически ориентированные варианты герменевтики, аналитическая философия. Интерес к языку и символу стал основанием метода структурного языкознания (Ф. Соссюр), социологии языка (Э. Сепир, Б. Уорф), превращения сферы бессознательного в особого рода организованный язык (Ж. Лакан), обнаружение символов-архетипов коллективного бессознательного (К. Юнг, неофрейдизм), трактовка языка как голоса бытия (М. Хайдеггер), открытие в языке шифров изначального смысла бытия (К. Ясперс) и др.

Во-вторых, позитивность постмодернизма заключается в его обращении к гуманитарным корням философии: литературному дискурсу, нарративу, диалогу и т. д. Виднейшие представители постмодернизма ставят своей целью помочь читателю понять текст, раскодировать знаки, раскрыть и по-своему осмыслить авторские идеи. Например, философия для Ж. Деррида является центром, объединяющим гуманитарные науки и искусство в единую систему. Так постмодернизм подчеркивает тесную связь литературы и философии.

В-третьих, положительным в постмодернизме является его приоритетное отношение к проблеме сознания. В этом плане постмодернизм находится в русле развития всей современной мировой философии, рассматривающей проблемы когнитивной науки (включая и когнитивную психологию), и модную тему искусственного интеллекта, и вопросы, связанные со средствами массовой информации, вне которой сложно представить сегодня жизнь человека.

В-четвертых, отказ от традиционных ценностей в постмодернизме имеет, кроме отрицательных, позитивные моменты. Разрушение рациональных стандартов происходит ради признания многообразия современных проектов жизни, научных концепций, социальных взаимоотношений.

Постмодернизм как современное мироощущение можно сравнить с модернизмом, который также в свое время возник как своеобразный протест против действительности и создал новые направления в философии и искусстве. Уже сами названия «постмодернизм» и «модернизм» нацеливают на сопоставление, чтобы выяснить точки соприкосновения и определить характер связи этих понятий. В искусстве модернизм традиционно понимался как художественное направление конца XIX-начала ХХ века. Иногда рассматривают понятие «модернизм» в двух смыслах. В широком смысле модернизм подразумевает эпоху Нового времени, в узком смысле — это рубеж XIX—XX вв.еков. Мы понимаем модернизм как художественное направление конца XIX-начала ХХ века, охватывающее все сферы культуры и ориентированное на синтез религиозных, философских и искусствоведческих идей. Модернизм создал идею единой религии, основанную на синтезе оккультизма, мистики и христианства, единого искусства, единой философии. Как феномен в философии модернизм понимается как идеологическое течение в европейской философии, направленное на преобразование и обновление. Термином «постмодернизм» мы обозначаем направление в современной культуре и одновременно современную культурную эпоху [7, с. 195].

Проблема соотношения модернизма и постмодернизма не решается в философии однозначно. Некоторые сторонники близости модернизма и постмодернизма считают, что основные концептуальные положения постмодернизма сформировались благодаря нежизненности модернизма.

Концепции современного постмодернизма доказывают развитие и трансформацию культуры модернизма, сущность которого остается неизменной при многообразии интерпретаций его идей. С этой точки зрения, постмодернизм является переходным типом культуры, возникшим на модернистской основе и использующим её язык и понятия. Поэтому не стоит рассматривать постмодернизм как полную ревизию наследия предыдущих эпох, это может привести к искажению видения не только прошлого, но и будущего.

Феноменология — философское течение, главным направлением которого является: стремление освободить философское сознание от натурфилософских установок; достигнуть в области философского анализа рефлексии сознания о своих актах и о данном в них содержании; выявить предельные параметры познания, изначальные основы познавательной деятельности. Основатель современной феноменологии немецкий философ Эдмунд Гуссерль (1859 — 1938). Для Гуссерля — феноменология — это, прежде всего выяснение смыслового пространства сознания, выявление тех инвариантных (низменных) характеристик, которые делают возможным восприятие объекта познания, а феномен — возникающие в сознании смыслы предметов. Феноменология ориентирует познание на: непосредственный опыт сознания; созерцание феноменов как очевидных данностей. Посредством редукции Гуссерль последовательно «выносит за скобки» все данные опыта, суждения, оценки, пока сущность не станет «чистой» и интуитивно осознаваемой, а сознание будет мыслить логически. Дальнейшее своё развитие идеи феноменологии получили в экзистенцианализме и герменевтике.

Герменевтика — способ философствования, главным центром которого является истолкование, понимание текстов. Герменевтика — это учение о понимании, о научном постижении предметов наук о духе. Герменевтика зародилась в античности и прошла свой путь исторического развития от искусства и теории истолкования текстов до «свободной» герменевтики, не ограниченной предметом, границами смысла текста. Основоположником «свободной» Герменевтики в 19 веке стал Фридрих Шлейермахер, который поставил задачу «вживания» в текст, дабы понять его смысл «лучше, чем сам его автор», т. е. психологическая интерпретация текста. В 20 веке герменевтика оформляется в одну из основных методологических процедур философии. В экзистенцианализме Мартина Хайдеггера она была превращена в онтологическое философское учение. У Ганса-Георги Гадамера она приобретает характер всеобщей методологии, соединившись с диалектикой. Становиться универсальной, интегрируя научные знания в практическое сознание.

В философии постмодернизма отмечается сближение её не с наукой, а с искусством. Таким образом, философская мысль оказывается не только в зоне маргинальности по отношению к науке, но и в состоянии индивидуалистического хаоса концепций, подходов, типов рефлексии, какое наблюдается и в художественной культуре конца ХХ века. В философии, так же как и в культуре в целом действуют механизмы деконструкции, ведущие к распаду философской системности, философские концепции сближаются с «литературными дискуссиями» и «лингвистическими играми», преобладает «нестрогое мышление». Декларируется «новая философия», которая «в принципе отрицает возможность достоверности и объективности. В общем картина может быть охарактеризована как хаотичная. Т.о. постмодернизм определяется как маргинальный китчевый философский дискурс с характерной антирациональностью. Так, словно иллюстрируя гегелевское понимание диалектики как закона развития, великие завоевания культуры превращаются в свою противоположность. Состояние утраты ценностных ориентиров воспринимается теоретиками постмодернизма позитивно.

2. Глобальные проблемы и экологические императивы современности

2.1 Критерии выделения глобальных проблем

феноменология герменевтика глобальный проблема Глобальные проблемы представляют собой совокупность проблем человечества, от решения которых зависит социальный прогресс и сохранение цивилизации: предотвращение мировой термоядерной войны и обеспечение мирных условий для развития всех народов; предотвращение катастрофического загрязнения окружающей среды, в том числе атмосферы, мирового океана и т. д.; преодоление возрастающего разрыва в экономическом уровне и доходах на душу населения между развитыми и развивающимися странами путем ликвидации отсталости последних, а также устранение голода, нищеты и неграмотности на земном шаре; обеспечение дальнейшего экономического развития человечества необходимыми природными ресурсами как возобновимыми, так и невозобновимыми, включая продовольствие, промышленное сырье и источники энергии; прекращение стремительного роста населения («демографического взрыва» в развивающихся странах) и устранение опасности «депопуляции» в развитых странах; предотвращение отрицательных последствий научно-технической революции. Двадцать первый век, только начавшись, уже добавил свои проблемы: международный терроризм, продолжающееся распространение наркомании и СПИДа [8, с. 482].

Критериями выделения глобальных проблем является следующее:

повсеместное их распространение затрагивает человечество в целом;

неразрешение данных проблем может привести к гибели все человечество;

разрешить их возможно только совместными усилиями человечества, т. е. они не могут быть полностью разрешены в рамках отдельного государства или региона.

Данные проблемы, которые существовали прежде как локальные и региональные, приобрели в современную эпоху планетарный характер. Таким образом, время возникновения глобальных проблем совпадает с достижением индустриальной цивилизацией апогея в своем развитии. Это произошло, примерно, в середине XX в.

Вместе с тем существует разница между проблемами действительно глобальными и всеобщими. Нерешение глобальных проблем ведет человечество к неминуемой гибели, а всеобщие проблемы — это те, которые носят повсеместный характер и могут перерасти в глобальные. К числу всеобщих можно отнести проблемы здравоохранения, образования, социальной защиты и т. д. Например, больше всего в мире умирает сегодня людей не от рук террористов и не от СПИДа и наркомании, а от сердечно-сосудистых заболеваний. Обобщив известное о глобальных проблемах современности, их можно свести к трем основным:

возможность уничтожения человечества в мировой термоядерной войне;

возможность всемирной экологической катастрофы;

духовно-нравственный кризис человечества [8, с. 482].

Интересно то, что при решении третьей проблемы первые две решаемы почти автоматически. Ведь духовно и нравственно развитый человек никогда не примет насилия ни по отношению к другому человеку, ни по отношению к природе. Даже просто культурный чёловек не оскорбляет окружающих и никогда не выбросит мусор на тротуар. С мелочей, с неправильного индивидуального поведения человека вырастают и глобальные проблемы. Лучше сказать, что глобальные проблемы коренятся в сознании человека, и пока он его не преобразует, они не исчезнут и во внешнем мире. Решить третью глобальную проблему, которая по сути является первой, наиболее трудно. Это невозможно сделать механическим путем, как можно было бы поступить с двумя первыми. Ее решение связано с воспитанием и формированием духовно-нравственной личности.

2.2 Проблема сохранения мира

Возможность уничтожения человечества в третьей мировой термоядерной войне является самой угрожающей проблемой. И хотя холодная война ушла в прошлое, ядерные арсеналы не уничтожены, а усилия на международной арене в плане разоружения не находят должного отклика у политиков наиболее развитых стран, обладающих ядерным оружием, прежде всего у руководства США.

Меры по предотвращению войны и военных действий были разработаны уже И. Кантом в конце XVIII в., однако до сих пор нет политической воли их утвердить. Среди мер, которые он предлагал: нефинансирование военных действий; отказ от враждебных отношений, уважение; заключение соответствующих международных договоров и создание международного союза, стремящегося реализовать политику мира и др. Однако возникает впечатление, что мировое сообщество в последние годы все больше отдаляется от этих шагов [4, с. 217].

Ядерное оружие не было применено ни в одном из региональных конфликтов. Но с ростом числа кандидатов в члены «ядерного клуба» — угроза остается. Распространение ядерного оружия можно приравнять к утрате контроля над ним.

Комплексный подход к проблемам разоружения отвечал бы интересам всех стран мира. Новая мировая война, если ее не предотвратить, грозит неслыханными бедствиями.

Лучшим способом предотвращения ядерной войны является коренное изменение отношений между крупнейшими державами мира. Новое политическое мышление воплотилось в переходе во внешней политики и нашей страны от принципа «классовой борьбы» к принципу «общечеловеческих ценностей». Это выразилось в заключении Советско-американских договоров, ликвидация Советской гегемонии в Восточной Европе, сокращение ядерных и обычных вооружений и др.

К сожалению, в последнее время США и страны, входящие в НАТО, взяли на себя роль «мирового судьи». Это проявилось в силовом решении Иракского и Балканского конфликтов, что привело к напряженности в этих регионах и поставило под угрозу мировой порядок.

Терроризм в современности также приобретает характер глобальной проблемы. Особенно при наличии у террористов смертоносных средств или оружия, способных уничтожить огромное количество ни в чем не повинных людей. Терроризм — это явление, форма преступности, направленная непосредственно против человека, угрожающая его жизни и за счет этого стремящаяся достичь своих целей. Терроризм абсолютно недопустим с точки зрения гуманизма, а с точки зрения права является тягчайшим преступлением.

С терроризмом чрезвычайно сложно бороться, ибо при этом подвергаются опасности жизни неповинных людей, взятых в заложники или шантажируемых. Нет и не может быть никакого оправдания таким действиям. Террор уводит человечество в эпоху доцивилизационного развития — это бесчеловечное варварство, когда жизнь человека ни во что не ставится. Он — зверское распространение принципа кровной мести, несовместимой ни с какой развитой религией, тем более — мировой. Все развитые религии и вся культура безоговорочно осуждают терроризм, считая его абсолютно недопустимым.

Но после безусловного осуждения данного явления необходимо задуматься о его причинах. Борьба с последствиями также неэффективна, как и лечение запущенной болезни. Лишь поняв причины терроризма и искоренив или решив их, можно действительно его победить. В этой связи можно формально выделить два вида причин возникновения терроризма: субъективные и объективные.

Субъективные причины совпадают с причинами возникновения преступности вообще — это стремление обогатиться. Только терроризм избирает для этого самый бесчеловечный и недопустимый способ. С таким терроризмом необходимо бороться всеми законными способами. При этом наказание должно быть неотвратимым и суровым [4, с. 218].

Но существует терроризм, имеющий объективные причины, т. е. тот, который не ставит цели личного обогащения, но преследует какие-либо политические и иные цели, В наибольшей степени поставщиком современного терроризма является сепаратизм в виде борьбы за национальную независимость, но недопустимыми методами.

Приходится признать, что рост национального самосознания почти с неизбежностью стремится к государственному оформлению. Цивилизованно избежать этой проблемы можно лишь создавая благоприятные условия для развития данной нации в рамках существующего не национального, а многонационального государства. Необходимо идти на компромиссы и искать компромиссов, стремиться решать данную проблему, а не подавлять ее. Но возможность такого решения проблемы терроризма усугубляется тем, что существует международная террористическая сеть, которая снабжает террористов как оружием, так и денежными средствами, предоставляет информационную помощь. А вместо того, чтобы совместно бороться против международного терроризма, развитые страны использовали его как разменную карту в борьбе друг против друга.

Другой объективный источник терроризма, наряду с национальным, — это неравномерность экономического и социального развития в разных регионах и странах мира. Продолжающаяся политика неоколониализма и эксплуатации в скрытой форме — вот основной источник международного терроризма сегодня. Сытый не может понять голодного, а голодный сытого; безграмотный и невежественный человек всегда стремится решать свои проблемы при помощи насилия. А сытый, но духовно и морально неразвитый человек всегда стремится жить еще богаче и лучше, не обращая внимания на нищету и неустроенность других. Таким образом, основной источник терроризма — в социально-экономических проблемах современного мира, в несправедливом перераспределении богатств, в беспросветном невежестве и фанатизме одних и удовлетворенном самодовольстве других.

Человек, доведенный до отчаяния и не имеющий никаких легальных и законных форм воздействия на определенную ситуацию, обращается к самому простому — насильственному варианту, полагая, что этим путем можно чего-то добиться. Этот путь недопустим, однако отсутствие достаточного духовно-нравственного развития ведет к фанатизму и насилию [4, с. 219].

Как терроризм с субъективными причинами, так и терроризм с объективными — в равной степени не имеет оправдания. В силу разницы причин различными и многообразными должны быть методы борьбы с этим явлением. Никакое насилие над человеком не должно быть безнаказанным, но необходимо идти по пути ликвидации причин, приводящих к терроризму. Современный международный экономический порядок, видимо, ведет человечество в тупик, и если оно хочет выжить, то должно бороться за его изменение. Политики наиболее развитых стран несут здесь особую ответственность, но именно они не хотят признать тот факт, что современный мир является взаимозависимым, что невозможно спастись в одиночку. Их борьба за права человека носит двойственный характер и выражает скорее определенные геополитические, а не общечеловеческие интересы.

2.3 Экологическая проблема

Экологическая проблема может привести к всемирной экологической катастрофе. Первый значительный экологический кризис, поставивший под угрозу дальнейшее существование человеческого общества, возник еще в доисторическую эпоху. Его причинами были как изменение климата, так и деятельность первобытного человека, который в результате коллективной охоты истребил многих крупных животных, населявших средние широты Северного полушария (мамонт, шерстистый носорог, степной зубр, пещерный медведь и др.). Заметный ущерб природе наносили уже синантропы, жившие около 400 тыс. лет назад. Они начали использовать огонь, что приводило к пожарам, в результате которых уничтожались целые леса. Однако хотя воздействия человека на природу приобретали иногда угрожающие масштабы, вплоть до XX в. они носили локальный характер.

На наших глазах заканчивается эра экстенсивного использования потенциала биосферы: почти не осталось неосвоенных земель, систематически увеличивается площадь пустынь, сокращаются площади лесов — легкие планеты, изменяется климат (глобальное потепление, парниковый эффект), увеличивается количество углекислого газа и уменьшается — кислорода, разрушается озоновый слой [4, с. 220].

Начинается экологическая проблема с индивидуального поведения человека. Если он допускает выбрасывание хотя бы мелкого мусора на улицах города или даже в чистом поле, то на уровне массовом возникают экологические проблемы. Такое сознание порождает их с неизбежностью. Обратите внимание, во что превратились железнодорожные платформы, на которые курящие бросают окурки, а поглощающие семечки — шелуху, и тогда многое станет ясным. Не какие-то плохие люди, политики или директора крупных заводов способны устроить экологическую катастрофу. Ее устраиваем мы с вами своим собственным поведением. От хаоса, мусора в сознании и моральной неразвитости рождается мусор на улицах, загрязняются реки и моря, разрушается озоновый слой и варварски вырубаются леса. Человек забыл, что окружающий мир — это продолжение его собственного тела, и если он загрязняет, разрушает среду обитания, то прежде всего вредит себе. Об этом свидетельствуют те заболевания, с которыми столкнулся современный человек.

Общество еще определяют как обособившуюся от природы, но тесно с ней связанную часть мира. Только отличив себя от иного, от природы, человек и общество могут осознать свою специфику. Глубоко и ярко ее выразил Н. А. Бердяев: «Дух есть свобода, а не природа».

С одной стороны, человек является биологическим видом, а общество представляет собой особую целостность таких биологических особей, с другой — человек только и является человеком постольку, поскольку отличает себя от окружающего природного, животного мира. Отличие человеческого от природного можно зафиксировать в таких терминах, как «культура», «социальность», «духовность», «трудовая, разумная деятельность» и другие [4, с. 221].

Человек — принципиальное отличающееся от природы существо, и вместе с тем — наиболее глубоко укорененное в ней. Природа нуждается в человеке, она не самодостаточна без него, и произвела она его не для того, чтобы он себя уничтожил. Человек также нуждается в природе, без нее он превращается в автомат. Человек и природа неслиянны, ибо человек существует как Человек только благодаря общественным отношениям, которые не существуют в природе, а также то, что общество и природа нерасторжимы, ибо человек всегда остается биологическим видом, а общество всегда вынуждено использовать окружающую среду и природные ресурсы в своей жизнедеятельности. Проблема заключается лишь в гуманном отношении человека к самому себе (своему телу) и к природе как своему телесному продолжению,

2.4 Демографическая проблема

Демографическая проблема становится все более важной для человечества. Демографические процессы исследуются демографией — наукой о населении, законах его воспроизводства и развития в общественно-исторической обусловленности.

Темпы роста населения Земли постоянно увеличиваются, что дало основание говорить о «демографическом взрыве». Однако в дальнейшем, под влиянием социально-экономических факторов, рост населения должен стабилизироваться. Это связано с развитием «внутрисемейного планирования», так называемого «сознательного родительства». В связи с этим ожидается, что в конце XXI в. наступит стабилизация численности населения на уровне 11−12 млрд. человек [2, с. 524].

Демографическая проблема между тем существует и она противоречива, имеет противоположный характер для разных стран: в Китае — перенаселение, в Республике Беларусь — депопуляция. Вместе с общественным развитием эта проблема должна находить свое разрешение естественным путем, — будет происходить стабилизация в этом отношении. Однако государства, сталкивающиеся сейчас с демографической проблемой, вынуждены применять соответствующие меры. Важно, чтобы они не носили насильственный характер и не нарушали суверенитет личности, семейной жизни.

2.5 Продовольственная проблема

Продовольственную проблему также иногда причисляют к глобальным: от недоедания сегодня страдает свыше 500 млн. человек, а умирает от недоедания несколько миллионов в год.

Однако корни данной проблемы лежат не в нехватке продовольствия как такового и не в ограниченности современных природных ресурсов, а в несправедливом их перераспределении и эксплуатации как внутри отдельных стран, так и в мировом масштабе. То, что в современном мире люди могут недоедать, а тем более — умирать с голода, явление совершенно аморальное, преступное и недопустимое. Это — позор человечества и прежде всего наиболее развитых стран. Вот где действительное поприще для защиты прав человека, когда попирается его основное право — на жизнь. Однако в международной политике и экономике господствуют двойные стандарты, а на вооружение тратится столько средств, что можно было бы в планетарном масштабе решить продовольственную, жилищную и образовательную проблемы. Современное «развитое» человечество тратит колоссальные средства на разработку оружия массового поражения вместо того, чтобы помогать нуждающимся встать на ноги, накормить голодающих; вместо того, чтобы победить невежество и фанатизм посредством развития мировой системы образования и т. д. [4, с. 222]