Установка. 
Психодиагностика

Мотив и психологическая установка находятся в довольно сложном соотношении. Под установкой в классической гипотезе представляется готовность субъекта к целенаправленной деятельности. В частности, А. Левицкий, Е. Хилгард, Ф. Бейли отождествляют установку как с векторной, так и со смысловой характеристиками мотивации. Г. Оллпорт, К. Кентрил, Й. Лингарт определяют установку как функцию управления реакциями личности в виде мыслительной предпосылки, гипотетической переменной или фактора внутренней организации индивида. С. Л. Рубинштейн и К. Обуховский определяют установку как осознанную позицию личности, Е. Хилгард — как сознательную готовность к действиям, а Д. Н. Узнадзе, И. В. Имедадзе и другие трактуют ее как бессознательную готовность к целесообразному поведению.

Экспериментальные данные дают основание полагать, что установка является механизмом иллюзорного восприятия субъектом объективного мира. До 92% людей детерминируют свое поведение в состоянии иллюзии. Формирование установки при этом идет как на уровне сознательного усвоения информации о мире, так и на подсознательном уровне. Анализ данных, приведенных И. Т. Бжалавой^[1], показывает, что даже при тактильном восприятии объективных предметов иллюзии у людей возникают в 84,8% случаев, при оптическом — в 55,9%, при восприятии последовательных образов под воздействием фиксированной установки — в 92%, а при восприятии стереообраза — в 87,5% проб. Адекватное восприятие предметов и их свойств колеблется от 40 до 8% случаев.

Таким образом, установка как готовность к действию включает в себя образ деятельности, предполагающий ее результат-цель, ситуацию и условия, план деятельности, который предусматривает постановку задач, их коррекцию и контроль реализации, а также цель, т. е. антиципацию^[2].

Значение и личностный смысл

Особое место в рассмотрении мотивационной сферы личности занимают проблемы значения и личностного смысла.

Субъект-объектное взаимодействие как сущность процесса внешней деятельности, осуществляющейся в условиях наличия у субъекта мотивации к ней, приобретает свою объективность при сочетании с функциональной значимостью предмета деятельности для удовлетворения потребностей человека. Отсюда значение становится единицей взаимодействия, а личностный смысл — единицей индивидуального сознания и формирующим элементом мотивации. Деятельность приобретает свою направленность благодаря мотиву, который ее побуждает, направляет на цель и смыслоорганизует.

В формировании мотива определяющую роль играет образ предмета, который имеет значение для общественной деятельности и смысл для человека. Здесь появляется как побуждение, так и направленность, исходя из смысла для личности этой деятельности (ее потребностей). Только тогда, когда образ предмета деятельности имеет для личности смысл, появляется мотив, побуждающий человека определенным образом действовать и направляющий эти действия на результат-цель.

С точки зрения «теории поля» К. Левина, когда система поведения индивида регламентируется напряжением, возникающим при нарушении равновесия между ним и внешней средой, существенным фактором, детерминирующим поведение человека, является соотношение объективного предметного поля, понятийного поля, поля значений (социального поля) и субъективного смыслового поля. Под объективным предметным полем понимается совокупность реальных предметов и их систем, фактов, событий действительности. Носителем смыслового поля является слово, обозначающее данный предмет. Значение в социальном поле выступает как функциональность данного предмета, факта или события для общества. Смысловое поле характеризуется функциональностью предмета для конкретного человека. В последнем случае личностный смысл посвоему настраивает человека на определенное поведение, по-особому организует его внимание, эмоциональное переживание, формирует соответствующее состояние и настроение индивида, мотивирует его деятельность.

Примечателен тот факт, что именно личностный смысл является причиной иллюзий в восприятии действительности субъектом. Здесь смысл сливается с функцией установки. Структура иллюзии-образа представлена в психологии (по А. Н. Леонтьеву) как единство значений предметной действительности (социального поля), личного смысла их для субъекта (смысловое поле) и чувственной ткани, или эмоционального отношения к ним, человека. В дошкольном возрасте, по мнению Л. С. Выготского, «видимое и смысловое поле слиты», по их различие проявляется в сознании ребенка уже в подростковом возрасте^[3]. Тенденция нерасчлененности значения и смысла наблюдается также в первобытном сознании человека^[4], т. е. иллюзорное представление субъектом действительности детерминируется формированием личностно-смысловых конструктов в его соприкосновении с социумом. Это соприкосновение может выражаться как в форме социализации человека, так и в форме защиты от влияния социума. Именно поэтому смысловое поле относят к сфере неосознанной психики, связывая его с «ориентацией на эмоциональные метки»^[5].

Личностный смысл может представляться в сознании человека по крайней мере в трех формах. Первая форма — это смыслы, навязанные социумом. Они функционируют как своеобразная приманка и проверяются субъективной реальной практикой человека, а для тренированных людей — путем внутренней манипуляции идеальным образом в эмоционально-энергетическом поле человека. Приманкисмыслы навязываются социумом посредством других людей, семьи, правовых, нравственно-этических и экономических отношений, существующих в обществе. Они отражают значения предметов и событий для социума и могут не совпадать с личностными потребностями отдельного человека.

Вторая форма личностного смысла — это истинный смысл жизнедеятельности, внутренне осознанная потребность, которая исходит из мироустройства.

В качестве третьей формы личностного смысла может выступать откорректированный реальной деятельностью истинный смысл, который получил название «ключевой смысл» поведения человека. Это смысл основного элемента поведения и деятельности индивида, который исходит из структуры его жизнедеятельности и составляет значения ключевых предметов, фактов или событий, занимающих в этой структуре иерархически более высокие позиции.

Таким образом, мотивация деятельности и проблематика направленности личности соотносятся как пересекающиеся понятия. Структура этих пересечений отражает разноплановость и нечеткость трактовок в психологии. Тем не менее наш краткий обзор дает возможность представить особенности перечисленных выше психологических феноменов и тем самым подойти вплотную к проблеме подбора средств и методов психодиагностики мотивации деятельности.

• [1] Бжалава И. Т. Психология установки и кибернетика. М.: Наука, 1966.
• [2] Миллер Д" Галантер Ю" Прибрам К. Планы и структура поведения. М.: Прогресс, 1965.
• [3] Беспалов Б. И. О понятиях «смысловое поле» и «предметное значение» объекта в субъектно-деятельностной психологии //Теория деятельности: фундаментальная наука и социальная практика: Материалы международной конференции. 28−30 мая 2003 г. М.: МГУ, 2003. С. 29−32.
• [4] Гордеева О. В. Проблема определения понятий «значение» и «личностный смысл» в концепции А. Н. Леонтьева // Теория деятельности: фундаментальная наука и социальная практика // Материалы международной конференции. 28−30 мая 2003 г. М.: МГУ, 2003. С. 49−52.
• [5] Селин А. В. Диагностика и коррекция мотивационно-смысловой сферы личности // Теория деятельности: фундаментальная наука и социальная практика: Материалы международной конференции. 28−30 мая 2003 г. М.: МГУ, 2003. С. 130−132.