Взаимодействие международного частного и международного публичного права

МЧП основано на унификации и гармонизации коллизионных и материальных правовых понятий государств с различными правовыми системами. Многообразие подходов в оценке статуса субъекта МЧП привело к тому, что в теории МЧП существуют несколько противоположных взглядов. Их различие вызвано тем, что в науке и на практике по-разному понимается значение принципа унификации норм международного частного и публичного права. Часть ученых настаивают на необходимости унификации коллизионных норм, другие же отстаивают идею унификации материально-правовых норм в международно-правовом регулировании имущественного оборота.

Мнение о том, что государства должны принимать только коллизионные нормы, т. е. нормы, указывающие на то, право какого государства должно быть применено к конкретному правоотношению международного характера, представляется ограниченным для современного мирового правопорядка. Унификация материально-правовых норм основана на том, что различные государства устанавливают единообразные материально-правовые нормы, поскольку единообразие правового регулирования в этом случае устранит противоречия между правовыми системами отдельных государств.

Принято считать, что в МЧП существуют два вида норм, которым соответствуют два метода регулирования: коллизионный и материально-правовой. Сложившаяся классическая доктрина МЧП первоначально единственным методом регулирования отношений гражданско-правового характера с «иностранным» элементом считала «коллизионный» метод, отмечая, что речь идет лишь о внутригосударственных коллизионных нормах.

Появление большого количества международных договоров, содержащих нормы, предназначенные регулировать отношения гражданско-правового характера, привело к тому, что в доктрине МЧП стали говорить о методе международно-договорного унифицированного регулирования. Концентрация внимания на материально-правовых нормах, унифицированных договорным путем, привело к тому, что под указанным методом стали понимать преимущественно материально-правовое унифицированное регулирование, противопоставляя его внутригосударственному коллизионному регулированию.

В последние годы все чаще отмечается, что система методов МЧП не имеет однозначного определения в науке МЧП. Часто и российская и зарубежная наука относят к методам МЧП целую группу методов, как регулятивных приемов унифицированного международного правопорядка, таких, как международный частноправовой, международный публичноправовой, договорный, доктринальный, коллизионный, процессуальный, административно-правовой, гражданско-правовой, сравнительно-правовой, судебно-прецедентный, метод международного унифицированного регулирования и др.

Все это говорит о том, что в МЧП все-таки необходимо разграничивать методы регулирования (материально-правовой и коллизионный) и методы создания норм (национальный и международный). Создание норм МЧП может происходить как в результате согласования воль двух или нескольких государств (международный метод), так и путем волеизъявления одного государства (национальный метод). Непосредственная регламентация отношений гражданско-правового характера происходит путем применения одного или обоих указанных методов регулирования.

Теоретики МЧП, Л. А. Лунц, ?. М. Богуславский, В. П. Звеков, Г. К. Дмитриева и др., практически единодушны в своих выводах о том, что объединение в составе МЧП коллизионных и материально-правовых норм основывается на том, что речь идет о двух различных «базовых» методах регулирования однородных отношений с иностранным элементом. К первому относится коллизионный метод, ко второму метод унификации частноправовых материальных и процессуальных норм. Все остальные методы, упоминаемые в данном параграфе, «связаны или вытекают» из названных двух, что отражает современные тенденции «широкой концепции предмета и метода современного международного права» .

Специфика предмета и метода МЧП отражается на процессе применения норм МЧП, когда необходимо понимать различия между «правом коллизий законов» и «правом коллизий юрисдикций». В современной доктрине МЧП «концепция коллизий законов иностранного права» понимается как применение судом в процессе разрешения спора одного из подходов к иностранному праву, либо как к «фактическому обстоятельству», либо как к «правовой категории» .

Концепция «иностранного частного права как фактического обстоятельства» свойственна англо-американскому праву и праву ряда других стран. Однако данная концепция заметно изменилась в сторону понимания «иностранного права как правовой категории», свойственной европейской «континентальной» системе права, что отражает новый этап в развитии международного частноправового института применения иностранного права. Нормы МЧП и практика их применения показывают тенденцию к сближению двух концепций применения иностранного права как «фактического обстоятельства» и как «правовой категории», что говорит о формировании «единого мирового унифицированного подхода» к применению в рамках МЧП иностранного права.

Содержание единого унифицированного подхода означает совмещение материальных и процессуальных факторов, которые обеспечат наибольшую эффективность применения иностранного права при разрешении споров с участием лиц различных национальных юрисдикций.

" Унифицированная концепция применения иностранного права" отражает новый этап развития «процессуального метода» МЧП при регламентации процедуры разрешения судебных споров, что обеспечивает единообразие при рассмотрении дел с участием иностранных субъектов права в судах различных стран. Это оказывает существенное влияние на процесс установления содержания и применения норм иностранного права судами разных государств и сторонами судебного процесса.

Такое многообразие методов отражает современные механизмы взаимодействия МЧП с внешней и внутренней политикой государства, особенности международных договоров как источников МЧП, связь государственного регулирования внешней торговли с договорно-правовыми основаниями внешнеэкономической деятельности.

Взаимодействие норм МЧП и международного публичного права пронизывает практически все сферы международноправового регулирования. Еще в советском морском праве применялись коллизионные нормы со следующими формулами прикрепления: закон флага, закон договора, закон места заключения договора. Формула о неприменении иностранных законов, противоречащих основам советского права, была включена в советский Кодекс торгового мореплавания 1929 г., а в советском воздушном праве, так же как и в морском, особых положений об обязательствах из деликтов предусмотрено не было. Воздушный кодекс содержал норму о том, что при перевозке пассажиров ответственность перевозчика за вред в отношении каждого пассажира ограничивается пределом, установленным международными договорами СССР об ответственности при воздушных перевозках.

Начало XX в. знаменовало расцвет российской науки МЧП и разработку ее самых насущных вопросов. В этот период произошло оформление и создание терминологического, понятийного и методологического аппарата науки МЧП, рассматривались вопросы публичного порядка и отсылки, объема и строения коллизионных норм, правоведы выступали за кодификацию и прогрессивное развитие МЧП, за заключение международных договоров.

Нормы международных договоров, как и нормы внутригосударственные, выражают государственную волю либо одного государства, либо группы государств. Норма международного договора сама по себе не является нормой внутригосударственного права, однако это не означает, что она не может регулировать внутригосударственных отношений. Точно так же норма иностранного права, не являясь частью отечественного права в определенных случаях, предусмотренных государством, регулирует такие отношения.

В последнее время идет активный процесс унификации частноправовых коллизионных норм посредством принятия международно-правовых актов и конвенций, затрагивающих вопросы иностранного частного права и способствующих его более частому применению судами договаривающихся государств. В Гааге были подписаны Конвенция о праве, применимом к договорам о посредничестве (14 марта 1978 г.), и Конвенция о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров (22 декабря 1986 г.), в Риме была принята Конвенция о праве, применимом к договорным обязательствам (19 июня 1980 г.), подписанная странами ЕС, которые оказали огромное влияние на становление общих подходов и принципов МЧП.

Многие универсальные конвенции ООН, относящиеся к международному публичному праву, включают международные частноправовые нормы. Хотя классической доктриной международного публичного права утверждается, что оно представляет собой совокупность правовых норм, которые регулируют отношения между государствами, в содержании ряда норм международных договоров и конвенций включаются имущественные и личные неимущественные отношения, регламентирующие права и обязанности частных субъектов гражданского права различных стран.

В дальнейшем МЧП стало рассматриваться как совокупность норм, регулирующих отношения между государствами, когда государства не только регулируют «свои взаимоотношения сотрудничества», но и создают нормы, «непосредственно адресованные» частным лицам, институтам, международным организациям и др. Это позволило более широко рассматривать связь норм международного частного, публичного и национального права.

На этой основе стали развиваться доктринальные подходы к «концепции применимого иностранного права», что связано с применением иностранного права как российскими судами, так и судами других государств. Также по данному направлению активизировалось внимание международного сотрудничества государств. Многие современные международные универсальные конвенции, принимаемые в рамках ООН, направлены на:

• • регламентацию отношений гражданско-правового характера с иностранным элементом с использованием метода договорно-правовой унификации;
• • создание единообразных материально-правовых норм и принципов наряду с унифицированными коллизионными нормами;
• • установление исключительно международным договором коллизионного регулирования тех или иных отношений гражданско-правового характера из-за отсутствия во внутригосударственном праве соответствующих норм.

Концептуальные теоретические проблемы взаимодействия норм международного частного и публичного права до сих пор остаются предметом научных дискуссий. Это связано с тем, что «объективное расширение» сферы частноправовых отношений с иностранным элементом в условиях глобализации мирохозяйственных связей требует «присоединения к нему» кроме отношений «гражданско-правового регулирования с иностранным элементом» иных отношений с иностранным элементом, вытекающих из международной коммерческой, финансовой, инвестиционной, трудовой, конкурентной и иных сфер международной деятельности частных лиц и публичных субъектов.

Национальная коллизионная норма регулирует межгосударственные отношения частных и публичных субъектов. Это подтверждает известная позиция Л. А. Лунца о том, что государство, решая вопросы, касающиеся гражданско-правовых отношений с иностранным элементом, в своих внутренних законах во всех случаях так или иначе определяет свое отношение к вопросам международного сотрудничества, и коллизионные нормы, в частности, направлены на правовое оформление деловых связей каждого государства с другими государствами.

Еще в 1980;е гг. некоторые ученые (например, Л. Н. Галенская) относили к кругу коллизионных отношений, регулируемых МЧП, кроме гражданско-правовых отношений, брачносемейные, трудовые, финансовые, государственно-правовые и административно-правовые отношения. Хотя и в те годы этот вопрос вызвал немало дискуссий, современная практика подтверждает, что унифицированные международно-правовые нормы, направленные на сближение законодательств разных стран и устранение коллизий законов, разрабатываются и в сферах международного сотрудничества государственных органов разных стран для их единообразного применения, особенно в сфере страхового и банковского надзора, банковских операций с активами, финансового мониторинга противодействия легализации преступных доходов и др.

Коллизионные нормы, включенные в международные договоры (например, договоры о партнерстве и сотрудничестве), отражают следующие их особенности:

• 1) коллизионные нормы часто обращены не только к участникам гражданско-правового отношения, но и к органам государственной власти, уполномоченным определять применимое право;
• 2) коллизионная норма имеет свой специфический предмет регулирования, каковым являются отношения между государствами по поводу определения «компетентного правопорядка», регулирующего международное гражданское и иное частноправовое отношение;
• 3) регулирование коллизионных межгосударственных отношений осуществляется путем установления государством определенной части международных гражданских и иных отношений с иностранным элементом, как коллизионными нормами «собственного правопорядка», так и коллизионными нормами «правопорядка иностранных государств» ;
• 4) коллизионные (отсылочные) нормы международного договора часто оперируют «общими или рамочными понятиями», поскольку одноименные понятия гражданского права (например, собственность, капитализация и др.) различных стран не совпадают по своему содержанию, а иностранное право может содержать институты и понятия, неизвестные российскому праву или неприемлемые им для регулирования внутренних отношений;
• 5) применение коллизионных норм не может происходить только на базе «закона суда», а должно осуществляться посредством обращения к коллизионным понятиям различных правовых систем;
• 6) коллизионные нормы содержат «общие понятия гражданско-правового характера», а материально-правовые нормы включают понятия гражданского права конкретного государства;
• 7) коллизионные нормы, содержащиеся в международном договоре, по своему содержанию, структуре, форме выражения и предмету регулирования мало отличаются от национальных коллизионных норм, поскольку и национальные коллизионные нормы, и унифицированные в международном договоре коллизионные нормы имеют общие регулируемые ими отношения.

Унифицированные нормы в международном договоре (конвенции) и национальные коллизионные нормы отличаются по источнику их возникновения. Первые образуются в результате согласования воль двух или нескольких государств, вторые возникают в результате волеизъявления одного государства.

Однако следует выделить некоторые общие подходы, вытекающие из этих различий. Во-первых, в российской доктрине МЧП довольно широко распространено мнение, что всякая норма международного договора, в том числе и имеющая гражданско-правовой характер, является нормой международного публичного права. Во-вторых, взаимодействие норм международного публичного права и МЧП выражается в том, что нормы международного публичного договора, включая нормы гражданско-правового характера, создаются согласованной волей государств и, не являясь частью внутригосударственного права, относятся к международному публичному праву. Кроме того, коллизионные и унифицированные гражданско-правовые нормы международного договора следует «трансформировать», «имплементировать», «инкорпорировать» в национальное право. В-третьих, нормы международного публичного и МЧП основаны на суверенитете государств и автономии их воли. Поэтому международному праву, как публичному, так и частному, не противостоит какой-либо единый режим внутригосударственного права. Внутригосударственный правовой режим и правопорядок имеет самостоятельный характер по отношению к международному праву и праву других государств. В-четвертых, в силу суверенитета на территории государства не могут применяться нормы тех международных договоров, в которых оно не участвует, а также нормы иностранного права, если их применение не предусмотрено законом данного государства. Только само государство может установить, какие правила поведения являются обязательными для находящихся под его юрисдикцией субъектов. В-пятых, при регулировании между субъектами различных юрисдикций отношений имущественного и личного неимущественного характера могут применяться только нормы гражданско-правового характера, которые содержатся во внутреннем праве конкретного государства, в заключенных им международных договорах, в иностранном праве.