Различие между действующим лицом и наблюдателем

Каждый из нас может на собственном опыте убедиться в том, насколько мы склонны к фундаментальной ошибке атрибуции, давая оценку поведения других людей. Ну, а если мы сами оцениваем свое собственное поведение? Тот же личный опыт говорит нам, что в подобных случаях мы, как правило, не проявляем указанной тенденции. Как это проявляется на практике? Возьмем ситуацию, когда некто ощутимо задевает нас в вагоне метро, устремляясь к выходу. Если мы не высказываемся по этому поводу вслух, то негодуем про себя, относя чаще всего этот толчок на счет невоспитанности или неуклюжести данного человека.

Иначе говоря, мы объясняем эти действия главным образом его внутренними причинами, не принимая в расчет возможные внешние обстоятельства, например, тесноту в вагоне, резкую остановку поезда.

Однако каждому из нас приходилось порой задевать другого человека при выходе из вагона метро. Объясняем ли мы подобным же образом собственные действия? Конечно же нет. Мы говорим себе, что другие люди так неудачно расположились в вагоне, мешая нам выйти из него, или что мы очень спешили, а потому были невнимательны к окружающим. Итак, мы объясняем (и оправдываем) наши действия внешними причинами.

Тенденция приписывать наше собственное поведение внешним или ситуационным причинам, а поведение других людей — внутренним или диспозиционный причинам называется в психологической литературе «различием действующего лица и наблюдателя». Эта тенденция отмечена во многих экспериментах. Интересные данные получил Р. Низбетт вместе с коллегами [143]. Они просили студентов-мужчин написать небольшие тексты, в которых тс объяснили бы, почему им нравятся их подруги и почему они выбрали основной предмет своей специализации в колледже. Наряду с этим каждого из испытуемых просили, чтобы он написал подобный текст о своем лучшем друге. Необходимо было также объяснить, почему другу нравится его девушка и почему он выбрал основной предмет своей специализации. Эти два текста затем сопоставлялись, чтобы определить, сколько ситуационных и диспозиционных внутренних причин в них упоминалось. Были обнаружены большие различия между текстами, которые испытуемые писали о себе, и теми, которые они писали о своих друзьях. При объяснении собственного выбора подруги или основного предмета в колледже они проявляли тенденцию подчеркивать внешние факторы (наружность или поведение их девушек, финансовые возможности, предоставляемые той областью деятельности, которую они выбрали). Объясняя выбор своего друга, они, наоборот, были склонны подчеркивать внутренние причины (потребность друга в определенном типе компании, черты личности, которые соответствуют избранной им области деятельности, и т. п.). Например, испытуемые писали: «Я выбрал химию, потому что это высокооплачиваемая область», но «мой друг выбрал химию, потому что он хочет зарабатывать много денег». Или же: «Я встречаюсь со своей девушкой, потому что она отзывчивая», но «мой друг ходит на свидания со своей подругой, потому что он любит отзывчивых женщин» .

Подобные эффекты были получены во многих других исследованиях. Рассматриваемую тенденцию объясняют следующим образом. Мы обычно обладаем различной информацией о своем собственном поведении и о поведении других. Каждый из нас знает, что он действует различным образом в различных ситуациях. Мы понимаем, что необходимо менять свое поведение в зависимости от обстоятельств. Знание собственной вариабельности побуждает нас приписывать свои действия преимущественно внешним причинам. Наоборот, если мы не знаем какого-то человека очень хорошо, то не располагаем достаточными сведениями о его прошлом поведении. Вследствие такого недостатка информации мы склонны предполагать, что он всегда ведет себя так, как сейчас. Иначе говоря, мы заключаем, что его поведение вытекает главным образом из устойчивых личностных черт или других внутренних факторов.

Тенденция различия между действующим лицом и наблюдателем может привести человека к серьезным атрибутивным ошибкам, направляя его на ложный путь при объяснении причин поведения других людей. Так, менеджер порой считает, что невысокая продуктивность работника обусловлена его нерадивостью или некомпетентностью, т. е. внутренними факторами. На самом же деле причиной невысокой продуктивности здесь могут быть такие внешние факторы, как недостаточное информирование или конфликтные взаимоотношения в группе.

Переоценивая устойчивость поведения людей, мы неизбежно будем встречаться с трудностями при взаимодействии с ними. В целом, знание рассматриваемой тенденции позволяет нам понять, почему два человека в одной и той же ситуации могут давать различные объяснения тому, что случилось.