Зарождение и формирование демонологических образов в сознании людей

Содержание Введение Глава I «Представления о дьяволе в мифах и Ветхом Завете».

1.1 Прообразы природы дьявола Древнеегипетские и вавилонские героические мифы.

Греко-римское влияние.

Ахриман, маздеистский дьявол.

1.2 История возникновения Глава II «Образы нечистой силы в народных традициях»

2.1 Черты и образ в народных сказаниях

2.2 Торговля с дьяволом Заключение Список используемой литературы

Люцифер, сатана, дьявол, чёрт… как только ни называют этого персонажа. Как и всякий архетип, он имеет множество воплощений, множество имён и давнюю историю.

Несмотря на свою неоднозначность, а скорее даже благодаря ей, дьявол всегда был интересным персонажем для множества людей. Достаточно взглянуть на внушительные списки литературных произведений и фильмов, где он проявляется. Образ дьявола, известный нам сейчас, формировался на протяжении множества веков. Менялся его образ и менялось отношение к нему. Поэтому не случаен выбор этой темы. Образ дьявола интересен сам по себе, а особенно интересным является исследование его образа в различных направлениях человеческой мысли, особенно в религии, мифологии, и народном творчестве, то есть в фольклоре. Демонологические существа в мифологии и фольклоре, христианстве и литературном произведении имеют сходные черты, но в целом являются разными.

Цель данной работы — проследить и постараться изучить зарождение,

формирование, в общем изменение, демонологических образов в сознании людей на протяжении веков, с помощью этого попытаться раскрыть суть, смысл.

Задачи: 1) Проследить, каким образов появилось представление в сознании древнего общества о нечистых силах, о зле. Что собой представляло само зло — дьявол;

2) Выявить, как на протяжении веков изменялся его образ, черты, функции, роль, отношение людей к нему в целом. Ведь ниже будет описано, что меняться оно будет кардинально, от его отрицания, чуть ли не до признания в нем покровителя.

Структура работы. Курсовая работа содержит две главы. Первая глава состоит из двух параграфов, в которых представлена попытка проследить появление и зарождения дьявола в мифах и Ветхом Завете. Во вторая главе описывается образ в народных сказаниях, фольклоре различных народов.

В ведении рассказывается о теме, цели и задачах курсовой работы, о ее структуре и значении.

Глава I «Представления о дьяволе в мифах и Ветхом Завете»

1.1 Прообразы природы дьявола

Дьявол — плод нашего воображения, то есть порождения человеческого разума, который всегда пытается найти логическое объяснение феномена зла при столкновении с действительностью. Вымысел, обогащенный какой-либо фантазией, как коллективной, так и индивидуальной, начинает жить самостоятельно. Наиболее продвинулась в осмыслении феномена зла западноевропейская фигура: понятие «дьявол» всегда играло здесь основную роль, отнюдь не потеряв актуальности и в связи и достижениями современной цивилизации http://www.exsecramentum.org/attachments/1109_diavol_minua.pdf /Жорж Минуа/Дьявол. Дьявол неотделимая часть религиозного мировоззрения, он представляет собой сверхъестественное существо, что-то иррациональное, то, что невозможно объяснить с научной точки зрения. Поэтому дьявола нельзя рассматривать и отделять от Бога. Так если Бог выступает в роли спасителя, отца, но также и является источников добра и зла, единственное оправдание за второе можно придумать, обвиняя дьявола в совершении этих злодеяний. В итоге выстраивается генеалогия зла. Поэтому дьяволу и отведена такая роль. Другого выхода нет. Но возникает вопрос, почему дьявол так всесилен, почему он может вмешиваться в сотворение всего сущего? Ведь действительно, истинно верующий в всесильного Бога, не может отказаться от существование дьявола, именно на него при испытании физический и моральных страданий списывай свои беды. Как столь совершенное существо, как Бог, могло сотворить столь жалкий мир? Как сказал Джон Уисли, «нет дьявола — нет Бога». И, конечно, эта формула допускает инверсию; это неразделимая пара http://www.exsecramentum.org/attachments/1109_diavol_minua.pdf /Жорж Минуа/Дьявол. Сатана возник в иудаистских апокалипсических сектантских сообществах. Эти секты христианского толка отводили ему главную роль, а некоторые — возводили в культ, объявляя истинным творцом мира. Появившись в религиозных мировоззрениях, он постепенно проник и в светскую культуру.

Дьявол — само зло… Ведь по своей природе ему предначертано быть врагом. Он всегда существовал, как «Противник», как противодействующая Мощь, требуемая равновесием и гармонией сущего в Природе, как Тень необходимая, для более яркого проявления Света, как Ночь для большего выявления Дня и как Холод для большей оценки Тепла. Однородность едина и нераздельна. Древние не знали обособленного «Бога Зла», который был бы вполне и абсолютно дурным. Языческая мысль изображала добро и зло как братьев-близнецов, рожденных от одной Матери-Природы; как только эта мысль перестала быть архаичной, Мудрость претворилась в Философию. Вначале символы добра и зла были чистыми абстракциями, Светом и Тьмою; позднее символы их были избраны из самых естественных, вечно-повторяющихся, периодических космических феноменов — Дня и Ночи или Солнца и Луны. Тогда же Воинства Солнечных и Лунных Божеств стали олицетворять их, и Дракон Тьмы был противопоставлен Дракону Света. Воинство Сатаны такие же Сыны Бога, Дети Бога, «представшие перед Господом», их Отцом Книга Иова, II. В индусской философии Суры, самые ранние и самые светлые Боги, и становятся Асурами только после низложения их фантазией браминов. Сатана никогда не принимал антропоморфического индивидуализированного аспекта до тех пор, пока человек не создал «единого живого личного Бога»; и тогда лишь в силу первейшей необходимости. Нужна была ширма; козел отпущения, чтоб объяснить жестокость, ошибки и слишком очевидную несправедливость, совершаемые Тем, кому приписывались абсолютное милосердие, благость и совершенство.

Первый «Противник» в индивидуальном человеческом образе, встречаемый в старой Пуранической литературе, есть один из ее величайших Риши и Йогов — Нарада, получивший прозвище «Зачинателя Прений».

Он также Брамапутра, сын Брамы — мужского начала, но о нем позднее. Кто в действительности является великим «Обольстителем», можно установить, ища его с открытыми глазами и непредубежденным умом в каждой старой Космогонии и Писании. Когда он разъединен с коллективным Воинством своих Сотрудников-Созидателей, которых он, так сказать, представляет и синтезирует, он является очеловеченным Демиургом, Создателем Неба и Земли. Ныне Он Бог Теологий. «Желание есть отец мысли». Будучи однажды философским символом, оставленным для обольщения человеческого воображения, он превратился позднее во вражеского, лживого, хитрого и ревнивого Бога.

Нельзя утверждать, что Бог есть синтез всей Вселенной, как Вездесущий, Всезнающий и Бесконечный, а затем отделить Его от Зла. И так как в мире гораздо больше Зла, нежели Добра, то отсюда логически следует, что, или Бог должен вмещать Зло, или быть прямой причиной его, или же отказаться от своих притязаний на Абсолютность. Древние настолько хорошо понимали это, что их философы, последователями которых являются теперь каббалисты, определяли Зло как «подоснову» Бога или Добра; Demon est Deus inversus очень старая поговорка. Действительно, Зло есть лишь противодействующая слепая сила в Природе; это есть реакция, сопротивление и противоположение — зло для одних, добро для других. Зло не существует само по себе; но есть лишь Тень Света, без которой Свет не существовал бы, даже в наших представлениях. Если бы Зло исчезло, то и Добро исчезло бы с ним с Земли. «Древний Дракон» был чистым Духом, прежде чем он стал Материей, пассивным, прежде чем стал активным. В магии Сирии и Халдеи, как Офис, так и Офиоморфос объединены в Зодиаке в знаке Андрогины — Дева-Скорпион. До своего падения на Землю Змий был Ophis-Cristos, а после своего падения он стал Ophiomorphos-Crestos. Всюду теории каббалистов изображают Зло, как Силу противодействующую, но, в то же время, необходимую Добру, как дающую ему жизненную силу и существование, которое оно иначе никогда не могло бы иметь. Жизнь была бы невозможна без Смерти; не было бы ни возрождения, ни восстановления без разрушения. Растения погибли бы в вечном солнечном свете, также и человек, который сделался бы автоматом без упражнения своей свободной воли и своего устремления к этому Солнечному свету, которое потеряло бы для него свое бытие и значение, если бы он не имел ничего другого, кроме света. Добро беспредельно и вечно только в том, что вечно сокрыто от нас, и вот почему мы его представляем себе вечным. На проявленных планах одно уравновешивает другое. Среди теистов мало верующих в Личного Бога, которые не делали бы из Сатаны тени Бога; или не думали бы, что они имеют право, взывать к своему идолу и просить его помощи для безнаказанного свершения своих злых и жестоких деяний. «Не введи нас во искушение» есть ежедневное обращение миллионов христианских сердец к «Нашему Отцу на Небеси», но не к Дьяволу. Они это делают, повторяя те самые слова, которые вложены в уста их Спасителя и, в то же время, ни на минуту не задумываются над тем, что смысл их определенно опровергается Иаковом, «Братом Господа». «В искушении никто не говорит: „Бог меня искушает“; потому, что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого» Посл. Иакова, I, 13.

Природа дьявола — быть в оппозиции, быть врагом. Такова семантика как древнееврейского корня «stn» (сатана), так и древнегреческого «diabolos». Поэтому для него не существует никакой возможности реальной независимости. Он может существовать лишь как функция того, чему или кому он противостоит. Следовательно, неотъемлемой частью этого понятия становится схватка. И первые наброски рассматриваемого персонажа достаточно отчетливо можно различить в мифах героев и космогонических мифах Ближнего Востока. Эти сюжеты имеют важное значение в возникновении дьявола, который позаимствовал многие атрибуты из вавилонской, ханаанской (а возможно — и древнеегипетской) мифологий.

Древнеегипетские и вавилонские героические мифы.

В это время противостоящие силы представлены в незаконченном виде добра и зла. В Древнем Египте битва бога Сета со своим братом Хором напоминает противостояние в манихейских легендах. В сражении Хор изображается с головой сокола, а черная краска символизирует плодородные берега Нила. Сет же в виде змеи или свиньи, но главное это обозначает скотское происхождение, что подчеркивается выступающей мордой. Иногда она была красного цвета — губительная жара пустыни. К нему обращались в периоды голода, засухи и эпидемий. Убийца своего отца, Осириса, оскопленный своим братом Хором, у которого он сам вырвал глаз, он выглядит вполне отрицательным божеством. Однако за ним числятся и благие дела: он спасает Ра от змея Апопа и защищает египтян во время войны. Суть его противоборства с Хором — отражение древней борьбы династий фараонов Верхнего Египта (Хор) и Нижнего Египта (Сет). Возможно, впоследствии на возникновение в образе Дьявола таких атрибутов, как рога и хвост, повлиял ряд внешних черт Анубиса, красный цвет и облик животного — Хора и Сета, а также — множества «специальных» демонов, таких, например, как «тот-который-живет-червями», «тот-который-питается-отбросами», «тот-у-которого-отталкивающее-лицо».

Главное действующее лицо вавилонской мифологии — героический миф: сказание о Гильгамеше и Хуваве, датируемое третьим тысячелетием до нашей эры. Это самая древняя эпическая поэма в литературе: она написана более чем за тысячелетие до первой записи библейских текстов. В те время она считалась самой распространенной историей, которую знали по всему Ближнему Востоку. Несомненно, она оказала свое влияние на эволюцию иудео-христианского дьявола. Герой Гильгамеш в сопровождении друга Энкиду отправляется в кедровый лес, охраняемый чудовищем Хувавой про которого говорится, что «ураган — его голос, уста его — пламя, дыханье — смерть!» Пришел ли он просто вырубить лес или, как это можно понять из более поздних вариантов, освободить свой народ от зла, персонифицированного в Хуваве? Поначалу побеждает Хувава, но затем Гильгамешу удается его убить. После чего герой относит голову побежденного врага царю богов Энлилю, что привело того в ярость в связи с тем, что Хувава был демоном, олицетворяющим его дурные наклонности и своего рода исполнителем его низменных поступков. В результате Энлиль наслал на страну череду бедствий.

Особенно примечательна эволюция, которую претерпела эта история в шумерской и вавилонской традициях. Со временем фабула приобрела черты космогонического и символического мифа и преобразовалась уже в настоящее сражение между силами добра и зла. Лес превратился в трагическое царство темных сил. Хувава, «соперник» и некоторые добавившиеся эпизоды напоминают нам образы, знакомые по Библии. Здесь возникает охраняемое змеем священное дерево. Из древесины этого дерева богиня Инанна собиралась изготовить кое-какие предметы. Имя Хувава встречается в форме «Хумбаба» в манускриптах Мертвого моря. С течением времени этот образ претерпел эволюцию, точно так же менялся и библейский образ сатаны: от простого поначалу воплощения зловещих сторон образа Яхве к самостоятельному статусу гения зла.

Тема сражения постоянно повторяется в вавилонской мифологии. Тексты, относящиеся к схватке Нинурты с демоном воды Асагом, датируют примерно XIX веком до н. э. Как и Г ильгамеш, Нинурта сперва терпит поражение, а затем побеждает Асага, что позволяет ему создать оросительную систему, которая кладет начало развитию цивилизации. Еще в одном мифе стране угрожает гигантское чудовище Лаббу, чей хвост стер с неба треть звезд (как дракон в Апокалипсисе). Это чудовище, вышедшее из моря, было побеждено героем-богом, который стал затем царем.

Еще один миф, относимый к XII в. до н. э. — «Энума-элиш». В нем бог Мардук сражается с морским чудовищем — женщиной Тиамат и рассекает ее на две части: небо и землю. В результате люди могут заниматься сельским хозяйством, но существует угроза потопа. И, наконец, ассирийский сюжет, рассказывающий о битве Нинурты с птицей Анзу, интересен тем, что он впервые посвящен борьбе с властью верховного божества Энлиля. Анзу — птица, вестник бога, в которой можно усмотреть прототип взбунтовавшегося ангела. Анзу похищает таблицы, и боги поручают Нинурте их возвратить. Тот вступает в трудную борьбу. Дело в том, что Анзу, пользуясь таблицами, препятствует замыслам бога. Так уже в аккадской мифологии возникает идея «дьявола» — явно отрицательного существа, в стремлении к всемогуществу взбунтовавшегося против богов и олицетворяющего все земное зло. Здесь мысль о силе зла пошла дальше, чем в предыдущих случаях, однако не доходит до рождения дьявола в полном смысле слова. Тут вполне явственно проступает пессимистический настрой данной культуры. Всю ее пронизывают мысли о зле, грехе, виновности. Ответственность выглядит разделенной между богами и людьми. Последние были созданы из крови убитого по приказу Мардука демона Кингу — существа, творящего зло, которое люди и воплощают по своей природе. Зло передается по наследству, как указывают некоторые аккадские тексты, например, «Шурпу» и «Маклу», возможно, даже из-за древнего прегрешения. Более того, зло существования было навязано людям демонами с отвратительной внешностью: змеиными, львиными, собачьими головами. В их числе — ассирийский Пазузу с четырьмя крыльями, головой летучей мыши и хвостом скорпиона; это один из прообразов дьявола. Бог защищает каждого человека. Но стоит последнему совершить грех — и Бога сменяет демон-мучитель. Чтобы его прогнать, порой требуется пройти через нелегкий ритуал экзорцизма (изгнания бесов).

Вавилонская мифология неуверенно прощупывает различные направления: случайной ответственности, идущей от человека; дурных действий, исходящих из божественного мира, где духи и крылатые демоны перемешаны с непредсказуемыми богами. В столь тягостном мироздании люди и боги почти равны друг другу, их жизнь складывается из взаимного причинения страданий. Одновременно отсутствует или слабо просматривается иерархия ответственности за все это зло. Вспомним также, что древние евреи в VI веке до н. э. в течение 50 лет жили в Вавилоне, соседствуя с этим сомнительным пантеоном. Еще ближе к ним, поскольку очень долго жили на одной территории, оказываются хананеяне. Их мифы о плодородии походят на крупное сражение. Например, Баал, сын великого бога Илу, сражается с Мо, подземным богом смерти и бесплодия. И снова, как и в других героических сюжетах, «светлая» сторона сначала оказывается побежденной. Баал даже погибает. Однако его сестра и супруга Анат продолжает борьбу и убивает дракона-змея, одновременно добиваясь возрождения Баала и возвращения плодородия. Элементы героических мифов Вавилона и Ханаана, существовавших во втором тысячелетии до н. э., вновь появляются в Библии, а позднее в Апокалипсисе. Их слишком много для того, чтобы счесть простым совпадением: «большой дракон, древний змей, соблазнитель мира». Это животное, выходящее из моря и уподобляемое в Апокалипсисе сатане, впрямую связывает нас с месопотамскими мифами, знакомыми древним евреям на протяжении веков.

Греко-римское влияние.

Борьба Зевса и его сына Диониса, олицетворяющих силы жизни, против титана Крона — пожирателя собственных детей, а также борьба между нематериальными и материальными силами. Эта же тема борьбы со злом присутствует в рассказах о схватках между Гераклом и Лернеиской гидрой и между Тезеем и Минотавром. С другой стороны, эринии, богини со змеями вместо волос, способны налагать божественное проклятие. Конечно, у древних греков отсутствует дьявол, поскольку и боги у них — всего лишь бессмертные люди со сверхъестественными способностями. Они обуреваемы теми же страстями, что и мы, точно так же способны как на добро, так и на зло, и это в полной мере относится к их владыке Зевсу. Наиболее «дьявольские» признаки можно увидеть у Пана. Он в волосах, рогатый, с головой козла. Это бог любовного наслаждения и плодовитости. Для столь враждебной ко всему плотскому религии, как раннехристианская, легко было усмотреть в этом божестве предтечу дьявола. И в дальнейшем она придала последнему некоторые черты этого древнегреческого божества. Конечно, это не вполне корректная интерпретация. В греческом политеизме присутствуют две существующие в природе силы: Добро и Зло, однако здесь еще отсутствует их четкое воплощение в двух обреченных на непрерывную борьбу существах. Интересен миф о мистических тайнах, согласно которому люди родились из пепла сожженных титанов, что и объясняет их дурные наклонности. Но так же, как в титанах заключались части сожранного ими Диониса, так в человеке имеется и божественная частица. О дьявольском же существе вопрос не встает.

Среди сборища римского пантеона попадались крайне неприятные фигуры, например, Какус, демон огня, Робиг, демон ржи (болезни) пшеницы, Вейовис, лемуры. Но ни один из этих маленьких гениев зла не достигает истинного статуса дьявола. Классическая языческая религия не знает дьявола, он не был известен как в узких рамках небольшого греческого полиса, так и на бескрайних территориях тоталитарной Римской империи правления Императора Траяна.

Ахриман, маздеистский дьявол.

Маздеистские религиозные концепции берут начало в реформе Заратустры, примерно VII века до н. э. Точные обстоятельства событий неизвестны. Этот древнеиранский пророк стал наследником ветви ведической религии, которая уже делила богов на две категории: основных, возглавляемых Ахура-Маздой и низших, дэвов, предводительствуемых Митрой, который одновременно был своего рода Спасителем, посредником между богами и людьми. Древнеиранская религия эволюционировала к монотеизму и идее спасения и проклятия. Деяния Заратустры предвосхитили деяния Иисуса в такой мере, что подтолкнули тенденции местной религии к логическому завершению, а имевшийся в ней потенциал — к реализации. Были созданы Гаты — свод текстов, в которых сформулированы законы существования. Однако процесс их разработки, как это позднее произошло с Евангелием, затянулся на достаточно длительный срок. Заратустра утверждает существование высшего бога Ахура-Мазды и двух духов-близнецов: хорошего Спента-Манью и плохого Ахра-Манью или Ахримана, находящихся в вечном противоборстве: «Сначала духи-близнецы проявили свою природу — хорошую и плохую. Плохой из этих двух духов выбрал зло…». Причины выбора до сих пор нельзя выянить. Согласно некоторым Гатам, верховное божество Ахриман с этого момента стал вечным врагом Ахура-Мазды. Он страстно устремляется к его свету и пытается его победить. Чтобы остановить Ахримана, Ахура-Мазда сотворяет вторичный идеально устроенный мир. В ответ Ахриман также создает свой мир, наполненный злом. Затем развязывается бескомпромиссная борьба между добром и злом. Эта схема существует в нескольких вариантах, но в ее основе обязательно лежит интегральный дуализм. Зло в любом своем проявлении связывается с самостоятельной фигурой, а схватка оказывается фальшивой, ведь заранее известно, что рано или поздно победит добро. Ахриману, изображаемому в виде змея, служат семь архидемонов: грех, ересь, анархия, раздор, самодовольство, голод и жажда — олицетворяющих зло, как физическое, так и моральное. Те, кого Ахриману удается соблазнить, вливаются в «народ лжи»; они попадут в ад и будут там наказаны. В зловещей свите Ахримана уже есть ряд персонажей, которые позднее перейдут в когорту сил зла, возглавляемую сатаной: это Азазель, Лилит, Раав, Левиафан. В рамках официального монотеизма существовали различные течения со своими вариантами. Например, в зерванизме, где верховным богом был Зерван или Крон, произведший на свет сыновей: Ормазда, демиурга, творца и бога добра, и Ахримана, бога зла. Добро и зло схватились в борьбе за мир, но дуализм нарушается из-за наличия пристрастного высшего судии, который никогда не допустит победы зла.

Разобрав древнейшие мифы и сказания, можно заметить, что зарождение внешнего облика и поведения дьявола, происходит именно здесь. Например, в древнеегипетских и вавилонских мифах появляются такие атрибуты, как рога, хвост, красный цвет и схожий облик животного, а также там говорится и о появление множества демонов. В сказание о Гильгамеше и Хуваве — то самое священное дерево, которое охраняется змеем. Нам это конечно что-то напоминает и в дальнейшем будет описан в источниках.

Ассирийский Пазузу с четырьмя крыльями, головой летучей мыши и хвостом скорпиона — это один из прообразов дьявола.

1.2 История возникновения

миф дьявол люцифер

Имя «Сатана» происходит от древнееврейского слова, означающего «противостоять». В ранних книгах Ветхого Завета, записанных еще до вавилонского пленения (т. е. до VI века до н. э.), слово satan употребляется в значении «противник». В эпизоде, повествующем о путешествии Валаама, «И воспылал гнев Божий за то, что он пошел, и стал Ангел Господень на дороге, чтобы воспрепятствовать ему. Он ехал на ослице своей и с ними двое слуг его» Числа 22:22. При этом слово satan вовсе не обязательно относилось к сверхъестественному противнику. Так, филистимляне отказались принять помощь Давида, опасаясь, что в сражении он переметнется на сторону врага и станет их противником Первая Книга Царств 29:4.Теперь уже поздно ожидать, что христианское духовенство сведет на нет и исправит сделанное ею. Ставка их слишком высока. Если бы христианская церковь отказалась или даже только внесла изменения в догму антропоморфического дьявола, это было бы подобно вырыванию основной карты из-под карточного домика. Вся постройка рухнула бы. Римская церковь обосновывает свою доктрину о божественности Христа целиком на сатанизме падшего архангела.

Слово «сатана» в более привычном нам значении появляется в двух более поздних фрагментах, написанных после вавилонского пленения. Здесь сатана (satan) — это ангел, принадлежащий к окружению Иеговы и выступающий в роли обвинителя грешников перед Богом. В Книге пророка Захарии, приблизительно датирующейся концом VI века до н. э., описано видение, в котором первосвященник Иисус предстает пред судом Божьим. По правую руку от Иисуса стоит сатана, «чтобы противодействовать ему», т. е. выступать в роли обвинителя. В этом фрагменте дан лишь намек на то, что сатана относится к своей задаче чересчур ревностно: Бог упрекает его за попытку обвинить праведного человека «И сказал Господь сатане: Господь да запретит тебе, сатана, да запретит тебе Господь, избравший Иерусалим! не головня ли он, исторгнутая из огня? «Книга Пророка Захарии 3:2 .

В первых двух главах Книги Иова, созданной приблизительно на сто лет позднее, чем Книга пророка Захарии, сатана по-прежнему остается обвинителем грешников, но здесь его злонамеренность уже вполне очевидна.

В 1-й Книге Еноха, не вошедшей в Ветхий Завет, но оказавшей влияние на ранних христиан, появляется целая категория духов — сатан, которых вовсе не допускают на небеса. Енох слышит голос архангела

Фануила, «отгоняющего сатан и запрещающего им представать перед Господом Духов и обвинять обитателей земли». В этой же книге фигурируют «карающие ангелы», по-видимому, тождественные сатанам.

На основе этого представления о неумолимом ангеле, обвиняющем и карающем людей, со временем развился средневековый и современный христианский образ Дьявола. Когда Ветхий Завет впервые перевели на греческий язык, слово «satan» передали как «diabolos» — «обвинитель», с оттенком значения. Поздние иудейские авторы тяготели к разграничению доброго и злого.

" И восстал сатана на Израиля, и возбудил Давида сделать счисление Израильтян" Первая книга Паралипоменон 21:1. Это — единственный в оригинальном тексте Ветхого Завета случай употребления слова «Satan» как имени собственного.

В еще более поздних иудейских текстах и в христианском учении образ Сатаны становится все отчетливее. Сатана постепенно набирает силу, превращаясь в великого противника Бога, выходя из-под его власти.

Многие задавались вопросом, почему сатана первоначально полезный, хотя и довольно неприятный прислужник Иеговы, в конце концов лишается милости Господа и становится Его врагом. Один из возможных ответов на этот вопрос дает легенда о так называемых Хранителях, зерно которой содержится в Книге Бытие. Когда род людской умножился на земле, «сыны Божий увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал». В те времена «были на земле исполины», и дети, которых рождали от ангелов дочери человеческие, были «сильные, издревле славные люди». Возможно, этот фрагмент всего лишь служил объяснением преданий о древних великанах и героях; однако, вольно или невольно, следующий стих связал его с воцарением зла на земле: «И увидел Господь, что велико развращение человеков на земле и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время». Именно поэтому Бог решил устроить великий потоп и истребить человечество Бытие 6:1−5 .

" Ложный обвинитель", «очернитель», «клеветник»; от этого слова и возникло имя «Дьявол». Несколько аллюзий на эту историю можно обнаружить в других книгах Ветхого Завета, однако первая полная (хотя и более поздняя) версия появляется только в 1-й Книге Еноха, во фрагментах, относящихся, по-видимому, ко II веку до н. э. «И случилось так, что, когда род человеческий умножился, стали рождаться в те дни у людей дочери красивые и прекрасные. И ангелы, сыны неба, увидели их и возжелали их, и сказали друг другу: пойдем, выберем себе жен среди дочерей человеческих, и пусть родят нам детей». Эти ангелы принадлежали к чину Хранителей, не ведающих сна. Предводителем их был либо Семьяза, либо, согласно другим фрагментам, Азазель. Двести Хранителей снизошли на землю — на гору Гермон. Там они взяли себе жен «и начали входить к ним и предаваться с ними скверне». Они научили своих жен чародейству и волшебству, а также передали им знания о целебных свойствах растений. Азазель научил мужчинделать оружие — мечи, ножи, щиты.

Смертные женщины стали рождать от Хранителей детей — могучих исполинов, которые со временем съели все запасы пищи. «И когда люди больше уже не могли прокормить их, исполины обратились против них и пожрали человечество, и начали они предаваться греху с птицами и зверями, пресмыкающимися и рыбами, и пожирать плоть друг друга, и пить кровь» .

Тогда Бог послал архангела Рафаила, чтобы тот заключил Азазеля в пустыне вплоть до дня Страшного Суда, на котором он будет осужден на вечный огонь.

Остальные Хранители были принуждены смотреть на то, как ангелы убивают их детей. Затем Бог велел архангелу Михаилу сковать Хранителей и заточить их в ущельях земли вплоть до дня, когда они будут ввергнуты в огненную бездну на вечную муку. Из тел мертвых исполинов изошли демоны и поселились на земле, где обитают и до сих пор, сея повсюду зло и разрушения. В одном фрагменте сочувственно предполагается, что грех, совершенный ангелами, объяснялся не столько похотью, сколько жаждой семейного уюта, которого, в отличие от людей, небожители были лишены. Это — первый намек на сложившееся позднее предание о зависти, которую стали питать к человеку некоторые ангелы. Бог говорит ангелам, что им не дано жен и детей, поскольку они бессмертны и не нуждаются в продолжении рода. Но в позднейшие эпохи возобладало представление о том, что зло, кровопролитие и запретные искусства появились на земле из-за того, что было совершено чудовищное преступление против законов Природы. Плотский союз ангельского, божественного начала со смертным, человеческим, породил на свет чудовищ — исполинов.

Не исключено, что на основе легенды о Хранителях возникли средневековые поверья о связях между ведьмами и Дьяволом. И, по существу, вся эта легенда оказывается как бы дьявольской пародией на главную мистерию христианской веры — мистерию нисхождения Бога к смертной женщине и рождения Спасителя. Некоторые отцы церкви, в том числе Августин Блаженный, отвергали легенду о Хранителях и связывали происхождение зла с восстанием верховного архангела, который взбунтовался против Бога, обуянный гордыней. Подтверждение этой версии они находили в знаменитом фрагменте из Книги пророка Исайи, в действительности представляющем собой пророчество о плачевной судьбе царя Вавилонского:

" Как упал ты с неба, денница, сын зари! разбился о землю попиравший народы. А говорил в сердце своем: взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонм богов, на краю севера; и взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему. Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней" Исход 14:12−15. Так зародилось христианское предание о попытке Дьявола сравняться с самим Богом и об изгнании мятежника с небес. Такая версия ответа на вопрос, почему раннебиблейский сатана-обвинительлишился милости Иеговы, оказывалась особенно удачной, поскольку согласовалась с тенденцией позднеиудаистских и христианских авторов возвысить изначальный статус Сатаны едва ли не до положения независимого божества. При этом утверждалось, что до падения мятежный архангел носил имя Денница, а после падения стал зваться Сатаной. «Денница, сын зари» в древнееврейском оригинале звучало как Хелель бен Шахар, т. е. «дневная звезда, сын зари» .

Древние евреи, арабы, греки и римляне отождествляли утреннюю звезду (планету Венеру) с божеством мужского пола. По-гречески ее называли «phosphoros» (Фосфорос), а по-латыни — «lucifer» (Люцифер); оба эти названия означают «светоносец». Высказывалась гипотеза, что легенда о Люцифере основана на том, что утренняя звезда — последняя из звезд, видимых на рассвете. Она словно бросает вызов восходящему солнцу, из-за чего и возникло предание о мятежном духе утренней звезды и о постигшей его каре http://www.big-library.net/?act=read&book=10 987 Ричард Кавендиш/ Магия Запада. Легенды о Люцифере и Хранителях связывают происхождение зла с падением небожителей, поддавшихся греху гордыни или похоти и осужденных на наказание в аду. Эти две легенды естественным образом объединились: Хранители стали считаться приспешниками Люцифера. Намеки на такую трактовку содержатся уже в 1-й Книге Еноха. Азазель, предводитель ангелов-отступников, описан как «звезда, упавшая с неба «

К I веку н. э. Люцифер, Сатана и Хранители объединились в рамках единого предания, к которому была добавлена история об Эдемском змее. Во 2-й Книге Еноха сказано, что архангел Сатанаил пытался уподобиться Богу и соблазнил Хранителей восстать вместе с ним. Все они были изгнаны с небес, и Сатанаил, желая отомстить Богу, искусил Еву в Эдеме.

В Книге Бытие нет ни единого намека на то, что змей, искусивший Еву, был Дьяволом; однако христианские авторы, как правило, утверждают, что это был либо посланец Дьявола, либо сам Дьявол в обличье змея. На этом основании святой Павел разработал основополагающую христианскую догму, состоящую в том, что грехопадение Адама предало все последующие поколения людей во власть Дьявола и обрекло их на грехи и смерть; но затем Бог послал Своего Сына на землю, чтобы освободить людей от этой кары. Если Адам, ослушавшись Бога, сделал людей смертными, то Христос, добровольно приняв смерть, даровал людям жизнь вечную: «Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут» Первое послание к Коринфянам 15:22. В Евангелии от Матфея повествуется о том, как Дьявол, искушая Христа в пустыне, показал Ему «все царства мира и славу их» и произнес слова, которые затем легли в основу сатанизма: «…все это дам Тебе, если падши поклонишься мне» .

Другая поздняя тенденция в формировании образа Дьявола заключалась в отождествлении его с Левиафаном — чудовищным первозданным драконом или змеем, некогда вызвавшим на бой Иегову.

Не исключено, что предание о победе Иеговы над Левиафаном связано с вавилонскими и ханаанскими мифами. В Вавилоне ежегодно праздновали победу бога Мардука над великой змеей Тиамат, которая пыталась свергнуть богов и занять их место. В Откровении Иоанна Левиафан и Дьявол — обуянные гордыней и заслужившие суровую кару противники Бога, — отождествляются друг с другом. Является огромный красный дракон о семи головах. Хвост его совлекает с неба третью часть звезд и низвергает их на землю. «И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним». Затем с неба раздается торжествующий голос: «…низвержен клеветник братии наших, клеветавший на них пред Богом нашим день и ночь». И голос этот возглашает горе живущим на земле, «потому что к вам сошел диавол в сильной ярости, зная, что не много ему остается времени» Откровение 12:3−12.

В этом грандиозном видении объединены почти все основные мотивы позднейшего христианского представления о Дьяволе: «сатана», обвиняющий людей перед Богом; война на небесах, в которой Господне воинство возглавляет архангел Михаил; низвержение Денницы-Люцифера с небес; падшие ангелы (падшие звезды) — его приспешники; семиглавый дракон Левиафан; и, наконец, вера в то, что мстительная ярость Дьявола обрушилась на землю. Не вполне ясно, относилось ли описание Дьявола как «обольстителя» к эпизоду с Эдемским змеем, однако многие поколения христиан, читавшие этот фрагмент Книги Откровения, почти наверняка отождествляли «древнего змия» с искусителем Евы.

Именно христиане возвеличили Дьявола, почти уравняв его в правах с Богом. Убежденные в безупречной благости Бога, они тем не менее чувствовали пугающую близость великого сверхъестественного Врага. Падение Дьявола католики стали объяснять грехом гордыни; эта версия стала ортодоксальной и остается таковой по сей день.

В Средние века и на заре Нового времени Дьявол почти для каждого христианина оставался устрашающе реальным и близким. Он фигурировал в народных сказках, театральных постановках и рождественских пантомимах;

священники то и дело поминали его в своих проповедях; зловещим взглядом он следил за прихожанами с церковных фресок и витражей. И приспешники его были повсюду — невидимые для простых смертных, всеведущие, злобные и коварные. Зло по-своему притягательно, и чем большей силой наделялся Дьявол в воображении людей, тем более привлекательным становился этот образ.

Дьявола, как и Бога, обычно изображали в облике человека, и в восстание верховного архангела против Бога христиане не в последнюю очередь верили потому, что эта легенда затрагивала некие потаенные струны человеческого сердца. Люцифер воспринимался как мятежный человек, а гордыня, как ни странно, представлялась более достойной причиной падения ангелов, нежели похоть, обуявшая Хранителей. В результате образ Дьявола приобрел романтические черты. В «Потерянном рае» Мильтона этот величайший из мятежников предстает как бесстрашный, волевой решительный бунтарь, не пожелавший склониться перед превосходящей его силой и не смирившийся даже после поражения. Столь мощный образ поневоле внушал восхищение… «Лучше быть Владыкой Ада, чем слугою Неба» http://www.lib.ru/POEZIQ/MILTON/milton.txt /Джон Мильтон /Потерянный рай. Учитывая, насколько великолепны и грандиозны были дьявольская гордыня и могущество, неудивительно, что в некоторых людях пробуждалось желание поклоняться именно Дьяволу, а не Богу. Границы могущества Дьявола определяются трудно. Конечно, оно несравнимо со всемогуществом Божьим, но все же велико и грозно.

Будучи в начале синонимом Природы, Бог-Творец, в конце концов, был преображен в ее автора. Паскаль очень остроумно разрешает это затруднение, говоря: «Природа имеет совершенства, чтобы показать, что она есть подобие Бога, и недостатки, чтобы показать, что она есть только подобие Его». Чем дальше отступаем мы во тьму доисторических времен, тем более философским выявляется прообраз позднейшего Дьявола.

Глава II «Образы нечистой силы в народных традициях»

2.1 Черты и образ в народных сказаниях

Представление о дьяволе на широком общественном уровне передается в театральных постановках, жанр которых с течением времени приобретает все больше фантастических признаков. Если в XII веке «Игра Адама» дает образ сатаны, еще достаточно близкий к теологическому, то довольно скоро в «страстях» и мистериях XIV—XV вв.еков творческое воображение разыгрывается безудержно, и стремление к зрелищности выводит на сцену фигуру, чаще всего черную, рогатого дьявола в звериной шкуре, активно жестикулирующего, входя в чудовищный разверстый зев, ведущий в ад. Он возглавляет армию демонов, которая постоянно множится.

можно почувствовать зарождение народной контркультуры, находящейся на грани скептицизма и наделяющей дьявола гротескными именами: Рогатый, Робин, Гриппен, Пьерасэ, Полиг, Лу Пека, Однорукий, Медник и, конечно же, Хромой (возможно, это реминисценция из мифа о Гермесе) — в Испании. «Хромой дьявол» действует гротескным образом. Теперь он уже всего-навсего марионеточный козел отпущения, иногда желтый, иногда синий. А в эпоху проповедования Евангелия в дьявольский образ включались древние атрибуты местных божеств.

Такой деталью как хромота, дьявола награждали многие исследователи, в греческой мифологии Зевс (верховный бог греческой мифологии, властелин неба и земли, бог грома и молнии) схватил Гефеста (Сын Зевса, хромоногий бог огня и кузнечного ремесла) за ногу и низринул с Олимпа на землю, таким образом Гефест повредил ногу и навсегда остался хромым. Но здесь Гефест еще не обладает отрицательной энергией, хотя и оказывается в оппозиции к верховному богу Зевсу. В скандинавской же мифологии Гефесту соответствует Локи — это уже божество злое, недоброжелательное. Локи также был низвергнут богом плодородия Одином (в скандинавской мифологии верховный бог, соответствующий Водану (Вотану) у континентальных германцев) с неба, и он также изображается хромым. А также незабываемый образ избушки на курьих ножках и традиционный мотив русских сказок. Тот же признак, по свидетельству исследователей, имеют и мифические животные.

В романе А. Р. Лесажа он описывает беса, как любострастного, любителя азартных игр и распутства, «изобретатель каруселей, танцев, музыки, комедии и всех новейших мод» Лесаж .А Р. Хромой бес. — М, ИОЛОС.: 1993 поднимает крыши мадридских домов, открывая взору спутника-студента тайное и интимно-личное, тщательно оберегаемое от посторонних глаз и ушей.

Чёрта часто называют «черным» или серым в противоположность светлым богам, так как темный цвет издревле ассоциировался со злом. Исследователи отмечают, что в немецких народных сказаниях чёрт называется «серым человечком».

В облике дьявола совмещались человеческие и животные черты. Однако животные черты не имели еще законченный вид. Если в облике чёрта появляются только рога, тогда он сближается с лесными духами. А в основном (кроме ушей, хвоста и наличие рогов) имеет человеческий образ.

В народном воображении дьявол наследует характеристики рогатого северо-западного европейского бога; возраст его наиболее древнего изображения, найденного в пещере Трех Братьев в Арьеже, составляет девять тысячелетий. Тор, Воден, Цернунн были рогатыми. Восседающий над миром скандинавский Локи, отец волка и змея, способный менять свой облик и причинять зло, тайно присутствуют в образе христианского дьявола, обитель которого народ помещает во впечатляющие места: ущелье Дьявола, пик Дьявола, овраг Дьявола и т. д. Но и здесь существует способ его обмануть, используя плутовские договоры. Сколько попалось таким образом демонов, превратившись в каменные статуи.

Идея договора с дьяволом весьма древнего происхождения. Здесь народная культура и наука сливаются воедино в поддержке этой легенды, чтобы показать чрезвычайную опасность подобного соглашения, поскольку чаще всего оно не соблюдается. О самом древнем из них поведал святой Василий Великий. Ему удалось спасти раба, отказавшегося креститься и предавшегося дьяволу взамен на обещание любви дочери патриция. К VI веку" относится рассказ греческого патриарха Евтихия о том, как Пресвятой Деве удалось вырвать договор с дьяволом, подписанный Теофилом, в котором тот променял свою душу на епископство. Начиная с XII века подобные истории множатся; ценой в них выступают либо богатство, либо любовь. Этот сюжет лежит в основе легенды о Фаусте, которому доверяли даже теологи. Он иллюстрирует вездесущесть сатаны, который стремится заключить договор с каждым и чья роль постоянно растет. Усиливается арсенал его соблазнов: он может дать в этой жизни любовь, богатство, юность, власть. В литературе появляется даже идея, согласно которой ад — место более приятное, чем рай.

Рассвет веры и даже поклонения дьяволу приходится на Средние века. Именно тогда тяжкая жизнь простолюдина, зажатого в тиски между гнетом баронов и гнетом церкви, гнала в объятия дьявола и в глубины магии целые классы людей, ищущих облегчения своим бесконечным бедствиям либо мщения — найти хоть и страшного, но все же помощника и друга. Дьявол само зло, но все же у людей не было другого варианта и шансы прочувствовать все краски жизни. Поэтому не задумываясь, не прогнозируя какие будет следовать последствия, люди полностью полагались и отдавать во власть черных сил. Нищета, голод, тяжкие болезни, непосильная работа и жестокие истязания всегда были главными поставщиками рекрутов в армию Дьявола. Иногда даже наоборот террор, обрушенный на дьявольское искусство законами церковными и гражданскими, только обострял жуткое очарование им.

А в художественной литературе XVII века, еще больше стали превозносить дьявольскую сущность. Во многом благодаря Мильтону, который в своем произведение «Потерянный рай», дает иное описание дьявола. Он наградил его величием, превосходством, убрал признаки животного (копыта и рога), сделал его более грациозным и величавым.

2.2 Торговля с дьяволом

Как известно, продать можно все, что угодно, даже такую тонкую материю как душа. До сих пор неизвестно, материальна ли она и где находится, но, по данным разных ученых, взвешивавших людей до и после смерти, вес души колеблется от 11 до 43 г. Что же можно получить в обмен на эту легковесную, но такую ценную субстанцию?

За что же готовы люди продать свою бессмертную душу? Наверное, на первом месте в списке желаемых трофеев будет богатство. Конечно, кто не мечтает быть властителем мира, обладать могущественной властью и силой. Увы, многие не могут понять, что богатство не решает твоих проблем. НО жадность человека безгранична, недаром существует множество поговорок с общим смыслом: «Денег много не бывает». И этой человеческой слабостью активно пользуется всякая нечисть. Другая разновидность соблазна — удача: в делах или в игре, но так или иначе, конечной целью все равно будет обогащение. Вопрос лишь в том, какую цену придется за это заплатить.

В фольклорном наследии каждого народа найдется поучительная история на эту тему. Один бедный человек пожелал, чтобы в его кармане всегда было столько же денег, сколько у самого удачливого и богатого игрока в кости, который жил в этой деревне. Сформулированное таким образом условие уже само по себе дает нечистой силе возможность обвести жаждущего богатства простака вокруг пальца. Однажды новоявленный везунчик сел играть в кости с тем самым богачом, и тут везение обернулось против него: чем больше он выигрывал, тем меньше денег становилось у него в кармане. И вот настал момент, когда в его кармане стало так же пусто, как и у его соперника. Тот же жаждал отыграться и требовал начать новый кон. Напрасно жертва дьявольского обмана выворачивал пустые карманы и говорил, что ему нечем сделать ставку: друзья проигравшего решили, что он просто припрятал деньги, и со злости чуть не выбили из него дух.

В Японии существует поучительная история о человеке, который решился заключить сделку с гоблином. В обмен на успех в делах этому человеку надо было съесть небольшую личинку — на первый взгляд, небольшая плата. Личинка прикрепилась к стенке желудка, свила кокон и превратилась в куколку. Эта куколка стала давать своему хозяину полезные советы, какой тон выбрать во время переговоров, на какое мероприятие стоит ходить, а какое лучше пропустить, как вести себя с новыми знакомыми. Но со временем из куколки вылупился жук, который стал ползать по внутренностям человека, а его советы превратились в категорические приказы. Платой за временную удачу в делах стала полная потеря контроля над своими действиями, этот человек превратился в бездушную оболочку, которая слепо выполняла приказы своего нового хозяина. Но пускай даже если тебе и правда где-то повезло, и ты действительно на время смог заключить удачный и выгодный для себя договор с темными силами, расплата, конечно, не заставит себя ждать, это неминуемый процесс, от которого человек не способен скрыться. Далеко не всегда расплата наступает при жизни. Некоторые демоны терпеливо ждут, когда человек сбросит с себя груз земных забот и поступит в их полное распоряжение.

В 1992 году в Австралии на месте бывшей тюрьмы «Богго Роуд» в городе Брисбейн появился музей, где посетители могут увидеть темные камеры, сохранившие свою первоначальную обстановку, а также услышать дьявольский смех одного из бывших заключенных, чей дух продолжает обитать в здании.

Эрнест Остин был последним приговоренным к смерти и повешенным в этой тюрьме 22 сентября 1913 года. Говорят, что во время казни, и даже в агонии, этот жестокий убийца 11-летней девочки смеялся в лицо своим палачам. А теперь он продолжает издавать свои дикие смешки в ставших музейными тюремных коридорах. Раньше он пугал тюремщиков и других заключенных, а теперь любопытных посетителей. По утверждению местных жителей, он таким образом отрабатывает свой контракт с дьяволом, собирая для него новые души. Неизвестно, что послужило предметом их сделки, но если — вечная жизнь, то Остина жестоко обманули: быть в шкуре тюремного привидения до конца дней, да еще на службе у дьявола — участь незавидная.

А. Белянин в своих «Казачьих сказках» тоже описывает договор заключенный между чертом и студентов. Студент по глупости продал свою душу, «да и подписал студент желтую бумагу с буквами красными! О том, что, дескать, передает он душу свою бессмертную черту в руки, а за то ни один профессор его ни в чем нипочем срезать не сможет.» http://lib.rus.ec/b/160 993 /Белянин/Казачьи сказки

Заключение

Изучив, образы и черты такой интересной и известной фигуры как дьявол в мифологии, фольклоре и христианской традиции, можно сделать некоторые выводы.

Представления о нем менялись на протяжении веков. Мифические образы были созданы воображением народа. Они основали мифические легенды с их облачным содержанием, с животными и человеческими образами. Но затем человек стал рассматривать себя как центр вселенной, и утратил часть суеверного страха перед природой, тем самым мифические легенды изменились, властителями природы стали антропоморфные боги и герои. До нас они дошли в форме сказок, в которых прослеживаются следы мифологического сознания человека. В различных фольклорных жанрах проявляются следы суеверий. В народных песнях и сказках упоминаются мифологические существа, и в целом, можно проследить в них пережитки культов солнца, земли и воды.

В христианстве на дьявола уже смотрят по-другому, да и функции он стал выполнять совсем другие. Поэтому библейский сатана и его слуги отличаются от древних демонологических образов. Существующая в народе вера в дьявола, которую церковь широко пропагандировала в средние века, приняла просто фантастический характер и переросла в дьяволоманию.

Искусство как отражение уровня культуры человечества не могло не отразить все эти представления. Поэтому в искусстве дьявол становится одним из самых популярных персон. Очень широко это отражено в художественной литературе. Зло в литературном произведении приобретала какие-то новые черты, утрачивала некоторые старые, интерпретировалась в зависимости от мировоззрения и задач автора.

Список используемой литературы

1. Библия. — М.: 1997

2. darksign.ru/SiteData/Amfiteatrov/ Амфитеатров А. Дьявол в быте, легенде и в литературе средних веков.

3. Блаватская Е. «Тайная доктрина»

4. Белянин А. Казачьи сказки. — МедиаКнига.: 2010