Исследование повседневности в рамках социокультурной антропологии

В результате изучения главы студент должен:

• • знать специфику теоретического знания в области социально-антропологического исследования повседневности, методологическую роль философии и истории повседневности для социально-антропологических исследований, основные теоретические концепции повседневности, сформировавшиеся в рамках социокультурной антропологии, категориальный аппарат теоретического и эмпирического исследования повседневности;
• • уметь использовать современные методы научного познания для исследований повседневности через призму социокультурной антропологии, проводить компаративный теоретический и методологический анализ основных теоретических концепций повседневности;
• • владеть навыками приобретения, пополнения и реализации знаний в сфере социально-антропологических аспектов повседневности, использования методов и понятийного аппарата в области социокультурной антропологии для исследования различных аспектов повседневности.

Культура повседневности как объект социально-антропологического исследования

Долгое время в различных направлениях социального познания (например, в марксизме, фрейдизме, структурном функционализме и др.) повседневность осмысливалась в качестве низшей реальности, которой можно пренебречь. Она трактовалась лишь как симптом и проявление более глубокого слоя «подлинной реальности»: «Оно» во фрейдизме, экономические отношения в марксизме, устойчивые социальные структуры в структурном функционализме. Интерес к феномену повседневности в европейской науке, прежде всего в философии и социологии, стал нарастать лишь с начала XX в. Так, «Психопатология повседневной жизни» (1904) 3. Фрейда была едва ли не первой научной книгой, в заголовок которой вынесено понятие «повседневная жизнь»^[1]. Основатель феноменологического направления в философии Э. Гуссерль (1859 1938) первым обратил внимание на значимость философского осмысления сферы человеческой обыденности, которую он именовал " жизненным миром" ^[2].

Мнение специалиста Жизненный мир — это «действительно наглядный, действительно испытуемый и доступный опыту мир, в котором практически разыгрывается вся наша жизнь, остается как он есть в его собственной сущностной структуре, в его собственном конкретном стиле причинности неизменным, что бы мы безыскусно или в порядке искусства ни делали» (Э. Гуссерль)^[3].

Младший современник Гуссерля А. Шюц (1899—1959) предложил анализировать мир человеческой непосредственности: стремления, фантазии, сомнения, реакции на непосредственные частные события — и охарактеризовал особенности феноменологического метода их изучения. Понятие " повседневный мир", применяемое в феноменологической социологии, противопоставляет обыденную жизнь абстрактному теоретизированию именно потому, что зачастую для исследователя-теоретика «научная картина реальности» представляется более значительной (и даже более истинной), чем сама реальность, которая насыщена случайностями и несовершенствами.

Идеи Л. Шюца были развиты его учениками и последователями Т. Лукманом и П. Бергером^[4], которые раскрыли повседневность как рациональную структуру и показали, что повседневность — это непреодолимая фактичность, не требующая проверок своего существования. Она формируется вокруг понятия «здесь-и-сейчас». Создатель этиометодологии Г. Гарфинкель исследовал социально-конструирующие функции языка в повседневной жизни. Существенную роль сыграли также идеи основоположника символической антропологии К. Гирца, увидевшего в любой культуре иерархию символов и знаков, составляющих повседневные типизированные человеческие практики.

Развиваются и методы исследования повседневности, прежде всего, методы, основанные на приближении к нарративности^[5] повседневной жизни (case studies, биографический метод, анализ «профанных» текстов). В центре внимания такого рода исследований оказывается анализ самоочевидностей сознания, типичных, рутинных форм практики.

Незадолго до Второй мировой войны немецкий историк и социолог Н. Элиас в знаменитой статье «О понятии повседневности» задался вопросом: существует ли «повседневность» сама по себе? Возможно, она не область реальности, а всего лишь ее свойство?^[6]

Для социокультурной антропологии со времени ее становления повседневность фактически стала основным предметом изучения. Отечественный исследователь Я. В. Чеснов подчеркивает, что «„человек повседневный“ становится в центре этнологической науки»^[7]. Действительно, социокультурная антропология, этнология практически с момента своего формирования обращалась к исследованию повседневной жизни «примитивных» народов.

Сама методология полевых исследований фактически была направлена на то, чтобы уяснить те стороны повседневности исследуемых народов, которые глубоко «спрятаны» в структурах их сознания и поведения: например, принципы установления родства, семейно-брачных отношений; порядок обмена товарами и услугами; система религиозных идей и др. Недаром в числе наиболее крупных антропологов, ставших классиками этой науки, — Л. Г. Морган, около 40 лет проживший у ирокезов и других «колониальных» народов; А. Радклифф-Браун, сумевший ужиться с одним из самых примитивных народов Земли — андаманцами; Б. Малиновский, полем антропологических исследований которого стани Тробрианские о-ва в Новой Гвинее.

Таким образом, повседневность — один из важнейших объектов исследования социокультурной антропологии.

Феномен повседневного мира.

Повседневность предстает той формой действительности, где окружающий мир проявляется сквозь призму ежедневного восприятия. Повседневность — мир человеческой непосредственности, чувствования, стремления, фантазии, желания, сомнения, утверждения, воспоминания о прошлом и предвосхищения будущего. Повседневный мир — тот мир, в котором человек рождается и умирает, в котором он живет каждый свой день («все дни», отсюда — «повседневность») и каждый час. Важная черта повседневности: она как бы и не замечается людьми, как не замечается тот воздух, которым люди дышат. Особенности повседневного мира человека и его отличие от «мира природы», рисуемого естественными науками, описали немецкие социологи и антропологи А. Шюц и Т. Лукман в книге «Структуры жизненного мира» (1974).

Важнейшая характеристика этого мира — интерсубъективность (от лат. inter — между и subjectus — находящийся в основе), т. е. взаимодействие на обыденном уровне людей как субъектов повседневного мира. Повседневность возникает и формируется лишь в общении, в межчеловеческих контактах. Обыденная действительность формируется благодаря тем смыслам и значениям, которые «повседневный человек» придает вещам и отношениям.

Содержание и границы таких повседневных явлений, как «преступность», «порядочность», «любовь», «политическая власть» зависят от того, какие значения и в каких конкретных контекстах им приписываются. В связи с этим социолог Д. Уолш подчеркивал, что «социальный мир является миром множества реальностей: разные индивиды сосредотачивают внимание на различных аспектах социальных ситуаций и поэтому различным образом „прочитывают“ (объясняют) на первый взгляд одну и ту же ситуацию»^[8].

В качестве главной проблемы повседневного межличностного общения выступает проблема понимания, проблема интерпретации смыслов конкретных явлений повседневного бытия. В каждом повседневном мире отдельного индивида существует собственная система интерпретации таких смыслов. Вместе с тем существуют устойчивые, общепризнанные интерпретации повседневности. Система таких интерпретаций образует конкретный тин культуры повседневности и носит предписывающий характер. Эти интерпретации создают у людей некое общее мировоззрение и сходную в основных чертах картину мира. Благодаря им в повседневной жизни формируется общепринятое отношение большинства членов общества к природе, к потустороннему, к задачам и возможностям их собственной жизни, к труду, семье, справедливости и т. д.

Таким образом, при исследовании повседневности внимание антропологов может быть обращено на два ее основных аспекта:

• — во-первых, на ее содержательные компоненты, в качестве которых выступают обстоятельства совместной жизни людей, их взаимодействия, которые осознаются ими как естественное состояние, как собственная, частная сфера жизни, сфера будней «человека с улицы» ;
• — во-вторых, способ организации такого содержания: устоявшиеся алгоритмы и процедуры, с помощью которых осмысливается и демонстрируется поведение.

• [1] См.: Фрейд 3. Психопатология обыденной жизни. М.: Азбука, 2014.
• [2] Подробнее см.: Мотрошилова И. В. Принципы и противоречия феноменологической философии. М.: Высш. школа, 1968.
• [3] Цнт. по: Розенберг Н. В. Культура повседневности: методология исследовання. Тамбов, 2010. С. 14.
• [4] См.: Бергер П" Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по философии знания. М.: Моек, филос. фонд, 1995.
• [5] Нарратив (от англ, и фр. — narrative) — изложение взаимосвязанных событий в виде последовательности слов или образов. Русские синонимы — «повествование» и «рассказ» .
• [6] См.: Элиас Н. Понятие повседневного // Н. Элиас. О процессе цивилизации. Социогенетические и психогенетические исследования. СПб. 2001.
• [7] Чеснов Я. В. Лекции, но исторической этнологии. М.: Гардарики, 1998. С. 19.
• [8] Цит. по: Философия / отв. ред. В. П. Кохановский. Ростов-н/Д, 1996. С. 391.