Практика делимитации морских пространств и континентального шельфа

Как уже отмечалось выше, государственная граница на море, когда ее установление затрагивает интересы другого государства, может строиться либо на основе согласования воль пограничных государств, оформленных в виде международного соглашения, либо как гипотетическая линия (рис. 6), определяемая национальным (-и) законодательством (-ами).

Географически территории государств могут «примыкать друг к другу» (государства «со смежными побережьями» (ст. 74 КМП-82)) или «противолежать». Хотя указанные географические ситуации в КМП-82 никоим образом не детерминированы, для дальнейших умозаключений позволим себе две формулировки, сделанные с учетом международной практики:

• а) под «примыкающими побережьями» государств мы понимаем побережья смежных государств, имеющих общую точку выхода в море государственной границы, установленной на суше;
• б) под термином «противолежащие» мы понимаем побережья государств, географически обращенных друг к другу.

Анализ отдельных примеров двусторонней делимитационной практики позволяет утверждать, что согласованная между государствами линия морской границы, как правило, представляет собой:

• — прямую линию или отрезки, имеющие самостоятельное направление;
• — прямую линию, параллельную широте или долготе.

Бесспорно, что самый эффективный способ разрешения делимитационных проблем — принятие соглашений об установлении морской границы с сопредельным или противолежащим государством. И хотя достигнуть такого согласия довольно сложно, особенно там, где существуют разногласия в делимитации сухопутной территории, практика последних десятилетий такие примеры знает:

• а) в африканском регионе — Соглашение между Нигерией и Сан-Томе и Принсипи от 29 августа 2000 г., разрешающее спорный вопрос о делимитации их общей морской границы, и Договор между Нигерией и Экваториальной Гвинеей относительно их морской границы от 23 сентября 2000 г.;
• б) в Азиатско-Тихоокеанском регионе — Соглашение между Оманом и Пакистаном, предусматривающее делимитацию морских границ и подписанное 11 июня 2000 г., Соглашение между Кувейтом и Саудовской Аравией о делимитации континентального шельфа, подписанное 2 июля 2000 г., Договор об окон-

Рис. 6. Возможные варианты построения боковой границы.

нательных и постоянных международных сухопутных и морских границах между Королевством Саудовская Аравия и Йеменской Республикой от 12 июня 2000 г. и Соглашение между Китаем и Вьетнамом о делимитации территориального моря в Тонкинском заливе, заключенное в декабре 2001 г.;

• в) в Европейском регионе — Протокол между правительствами Турецкой Республики и Грузии о подтверждении морских границ между ними в Черном море, подписанный 14 июля 1997 г., Дополнительный протокол от 11 ноября 1997 г. к Соглашению между Норвегией и Исландией от 28 мая 1980 г. по вопросам, касающимся рыболовства и континентального шельфа, и Соглашение от 22 октября 1981 г. о континентальном шельфе между о. Ян-Майен и Исландией, Дополнительный протокол от 11 ноября 1997 г. к Соглашению между Королевством Норвегия и Королевством Дания от 18 декабря 1995 г. относительно делимитации континентального шельфа в районе между о. Ян-Майен и Гренландией^[1];
• г) в Северной Америке — Договор между правительствами США и Мексиканских Соединенных Штатов от 9 июня 2000 г. о делимитации континентального шельфа в западной части Мексиканского залива за пределами 200 морских миль^[2].

Обобщенно можно констатировать, что в большинстве делимитационных соглашений государства использовали метод срединной линии или устанавливали близкую к ней линию разграничения морских пространств.

По данным ООН, еще приблизительно в 100 точках планеты делимитация морских границ требует урегулирования. Некоторые события последнего времени показывают, что делимитация морских границ остается в ряде случаев одним из наиболее болезненных вопросов в отношениях между соседними государствами, чреватым потенциальными последствиями для мира и безопасности.

Что касается односторонних законодательных актов, принимаемых прибрежными государствами, то там, где устанавливаемые государствами границы явно нуждаются в учете интересов соседних или «противолежащих» государств, национальные законы содержат, как правило, оговорку о готовности государства урегулировать в дальнейшем двусторонние отношения на основе соглашения с учетом норм международного права.

Порегиональный анализ национальной практики позволяет констатировать, что национальная законодательная практика идет по пути принятия норм, согласно положениям КМП-82 определяющих претензии на морские пространства, но делающих необходимыми дальнейшие переговоры с пограничными или противолежащими странами о делимитации. В качестве примера можно сослаться на принятие 22 апреля 1999 г. закона «Об исключительной экономической зоне Бельгии в Северном море», закона от 27 мая 1999 г. «Об установлении исключительной экономической зоны Королевства Нидерландов» и последовавшего за ним указа от 13 марта 2000 г., в котором определялись внешние границы исключительной экономической зоны Нидерландов^[3]; закон США «О Мировом океане» 2000 г.; законодательный указ Гондураса от 30 октября 1999 г. № 172−99 «О морских районах Гондураса» (исполнительным указом от 21 марта 2000 г. № РСМ 007−2000 были установлены исходные линии). Некоторые положения этого гондурасского законодательства были опротестованы Гватемалой, Никарагуа и Сальвадором.

Как уже отмечалось выше, наибольшее применение в делимитационной практике нашел метод «срединной линии», современное определение которого следует из содержания ст. 15 КМП-82, а именно: срединная линия (линия равных расстояний) — это линия, каждая точка которой равноудалена от ближайших точек на исходных линиях двух или более государств, между которыми она проходит.

Принцип «равноудаления» нашел закрепление и в законодательной практике некоторых государств, не только ссылающихся на применение метода срединной линии, но и дающих ему свое определение. Так, например, из закона Бельгии от 10 октября 1978 г. «Об установлении рыболовной зоны» следует, что под срединной понимается линия, все точки которой являются равноотстоящими от исходных линий территориальных вод Франции, Соединенного Королевства, Нидерландов и Бельгии. Аналогичное определение можно найти и в законах Великобритании от 22 декабря 1976 г. «О рыболовной зоне»; Дании от 17 декабря 1976 г. «О рыболовной зоне»; в королевском указе от 7 июня 1963 г. № 259 «Об осуществлении датского суверенитета над континентальным шельфом»; законе Испании от 20 февраля 1976 г. № 15 «Об экономической зоне» и в декретезаконе Португалии от 1 июня 1978 г. № 119 «О районах экономической зоны» .

Кроме указанного метода делимитационная практика морских пограничных соглашений допускает спрямление срединной линии за счет:

• — исключения наиболее изломленных (извилистых) участков;
• — уступок равных и неравных территориальных площадей.

Подводя итоги сказанному, следует сделать следующие выводы:

• 1. Наиболее эффективный способ делимитации — приграничное соглашение, допускающее фиксирование воли государств в самых широких пределах, однако с соблюдением международно-правовой процедуры и правил, предусмотренных Венской конвенцией 1969 г. и другими общепризнанными нормами международного права.
• 2. В случае невозможности достижения пограничного делимитационного соглашения прибрежное государство может установить морскую границу на основании внутреннего законодательного акта. В этом случае для установления границы правомерно примененным может считаться метод срединной линии, отход от которого возможен в случае доказательства «исторически сложившихся правовых оснований», а также наличия «особых обстоятельств» .
• 3. Методика установления границы предполагает два последовательно осуществляемых действия:
  • — определение положения юридически обоснованной точки выхода сухопутной границы между двумя государствами на морское побережье;
  • — применение самого метода срединной линии для установления морской границы.

Как уже отмечалось ранее, граница между двумя государствами на море есть компромисс, достигнутый в результате согласования воль заинтересованных государств, каждое из которых устремлено при ее установлении, на реализацию своих национальных интересов. Если признать этот тезис справедливым, то поиск компромисса может осуществляться на основе действующих правил, одинаково признаваемых обязательными, спорящими сторонами.

Согласно ст. 279 КМП-82, государства-участники должны урегулировать между собой любой спор, касающийся толкования или применения данной Конвенции, мирными средствами. В соответствии с п. 3 ст. 2 Устава ООН в качестве таковых средств могут признаваться:

• а) Международный трибунал по морскому праву;
• б) Международный суд;
• в) арбитраж;
• г) специальный арбитраж для одной или более категории споров.

Международная практика свидетельствует о том, что начиная с середины прошлого столетия некоторые делимитационные разногласия удавалось урегулировать на основе постановлений Международного суда ООН, решения которого, в частности, вынесены по следующим спорам:

• 1. Англо-норвежский спор о рыболовстве от 18 декабря 1951 г.
• 2. Разграничения континентального шельфа в Северном море от 20 февраля 1969 г.
• 3. Разграничение континентального шельфа между Грецией и Турцией в Эгейском море от 19 декабря 1978 г.
• 4. Разграничение континентального шельфа между Тунисом и Ливийской Арабской Джамахирией от 14 апреля 1981 г., от 24 февраля 1982 г. и от 10 декабря 1985 г.
• 5. Разграничение морских пространств между США и Канадой в заливе Мэн от 20 января 1982 г. и от 12 октября 1984 г.
• 6. Разграничение континентального шельфа между Ливийской Арабской Джамахирией и Мальтой от 21 марта 1984 г. и от 2 июня 1985 г.
• 7. Разграничение морских пространств между Гвинеей-Биссау и Сенегалом (по решению Арбитражного суда от 31 июля 1989 г.) от 2 марта 1990 г. и от 12 ноября 1991 г.
• 8. Разграничение земель, островов и морских границ между Сальвадором и Гондурасом от 13 сентября 1990 г.

Следует отметить, что часто рассмотрение таких дел затягивалось на годы и для того, чтобы Международный суд принял дело к производству, нужно обоюдное на то согласие спорящих государств.

Географически можно представить наличие трех основных ситуаций, к которым может быть применена линия эквидистанционной делимитации морских пространств и континентального шельфа (рис. 7).

В каждом случае определяются наиболее выдающиеся в сторону моря исходные точки, середина равноудаления от которых и является искомой делимитационной линией. В ст. 15 КМП-82 определено, что если берега двух государств расположены один против другого или примыкают друг к другу, ни то ни другое государство не имеет права, если только между ними не заключено соглашение об ином, распространять свое территориальное море за срединную линию, проведенную таким образом, что каждая ее точка является равноотстоящей от ближайших точек исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря каждого из этих двух государств. Однако вышеуказанное положение не применяется, если в силу исторически сложившихся правовых оснований или других особых обстоятельств необходимо разграничить территориальные моря двух государств иным образом, чем это указано в настоящем положении.

Из приведенных Конвенционных положений, применительно к рассматриваемому вопросу, важными представляются два обстоятельства:

• 1) если между пограничными государствами нет соглашения, то до тех пор, пока географически в приграничном пространстве нельзя «уместить» 12 морских миль, линия морской границы не может выходить за пределы срединной линии, каждая точка которой должна быть равноудалена от исходной линии противолежащего или прилежащего государства;
• 2) претензии на иной метод установления морской границы (до заключения пограничного договора) возможны, если они обосновываются:
  • — в силу «исторически сложившихся правовых оснований» ;
  • — в силу иных «особых обстоятельств» .

Рис. 7. Варианты построения эквидистанционных линий.

Конвенционно закрепленное объяснение понятия «исторически сложившиеся правовые основания» автору не известно. Практика разрешения пограничных споров и толкования, приводящиеся в некоторых вспомогательных источниках права, позволяют отнести к указанным обстоятельствам следующие:

• 1. Договоры, действующие до предъявления территориальных претензий. Например, по делу о бельгийско-нидерландском споре (1959) Международный суд принял постановление в пользу Бельгии, основываясь именно на том, что граница между спорящими странами была определена специальной пограничной конвенцией и никакие последующие события или действия Нидерландов не поколебали ее юридического значения.
• 2. Географические карты с обозначенными на них границами, официально изданные государством до момента возникновения территориальных разногласий при условии, что с момента их официального издания до возникновения спора взаимные претензии не предъявлялись. Вместе с тем следует заметить, что географическая карта не является юридическим документом и имеет в рассматриваемом случае лишь вспомогательное значение, если она не является приложением (неотъемлемой частью) ранее заключенного делимитационного соглашения. В своем решении по спору между Великобританией и Францией об островах Менькье и Экреос Международный суд отмечал, что на одной из правительственных карт Франции в начале прошлого века эти острова были показаны, как принадлежащие Великобритании. Суд расценил эту карту как официальную точку зрения Франции на принадлежность данных островов, и наряду с другими обстоятельствами этот факт имел существенное значение для решения спора в пользу Великобритании^[4]. Кроме вышеприведенных условий, по-видимому, немаловажным признаком, относящим географические карты к «исторически сложившимся правооснованиям», является их точность. Так, в арбитражном решении по спору об острове Пальмас говорилось: «…первым необходимым условием для карт, которые должны служить юридическим доказательством, является их географическая точность»^[5].
• 3. Признание пограничными государствами границы, хотя и не определенное на основании договора. Оно может быть явно выраженным (подтверждено в каких-либо письменных документах: письмах, односторонних заявлениях правительства или декларациях, подписанных официальными государственными должностными лицами, и т. д.) или молчаливым.

Другой вопрос — что может быть отнесено к «иным особым обстоятельствам»? Анализ документов Международного суда и Международного арбитражного суда позволяет сделать выводы о том, что в качестве «особых обстоятельств» могут быть учтены экономические интересы данного района, а именно:

• 1) наличие шельфовых месторождений нефти, газа и других минеральных ресурсов^[6];
• 2) наличие рыбных запасов в данном районе, что вытекает из документов по разграничению морских пространств в заливе Мэн^[7], где приводятся следующие факторы, как влияющие на рыбные запасы этого залива:
  • а) подводные холодные и теплые течения и их интенсивность^[8];
  • б) геоморфологическая структура дна, крутизна континентального шельфа^[9];
  • в) соотношение активности рыболовецких корпораций по вылову рыбы в данном районе^[10];
  • г) перепады температуры воды в заливе и соленость воды^[11];
  • д) районы миграции сидячих видов^[12];
  • е) преобладание населения одного государства по сравнению с другим в данном районе. В частности, данный аргумент приводился СССР при разграничении континентального шельфа и экономической зоны в Баренцевом море как особое обстоятельство.

Кроме перечисленных, в качестве «особых» может быть учтено и обстоятельство, связанное с географическими особенностями. Так, в документах Международного суда ООН мы находим следующие примеры их учета:

• 1) по характеру пространственного расположения побережий двух (нескольких) государств;
• 2) по соотношению площадей, т. е. государство с большим территориальным массивом может претендовать на большую площадь разграничиваемых пространств (такие претензии выдвигались Ливией, а именно то, что государство с большим массивом суши должно иметь и большую долю континентального шельфа^[13]; они были отклонены Международным судом ООН);
• 3) в зависимости от конфигурации морского побережья; примером может служить решение Международного суда ООН 1969 г. в Северном море, где была учтена особая конфигурация побережья ФРГ^[14];
• 4) пропорциональность площадей разграничиваемых пространств и протяженности береговой линии (например, международные суды признают «особыми обстоятельствами» степень пропорциональности между разграничиваемыми морскими районами и протяженностью соответствующих береговых линий сторон, хотя и уточняют, что такая пропорциональность должна быть «разумной»^[15].

В разрешении делимитационных проблем не последнюю роль играют и интересы безопасности. Мы находим упоминание этого обстоятельства как особого в арбитражном разбирательстве Гвинея — Гвинея-Биссау, в деле о континентальном шельфе (Ливия — Мальта); этот фактор выдвигался и СССР по делу о разграничении континентального шельфа и экономической зоны в Баренцевом море. При всей привлекательности учета фактора безопасности как «особого обстоятельства» следует признать его наибольшую уязвимость ввиду того, что спорящие государства вправе претендовать на равную безопасность. И все же, при наличии допусков в форме «исторически сложившихся правовых оснований или особых обстоятельств», наиболее «бесконфликтным» остается способ проведения границы по срединной линии, как это указано в вышеприведенных морских конвенциях. В качестве примера можно привести соглашение между Италией и бывшей Югославией о делимитации континентального шельфа в Адриатическом море (рис. 8).

Рис. 8. Разграничение континентального шельфа в Адриатическом море между Италией и бывшей Югославией.

Хотя Международный суд ООН в решении от 20 февраля 1969 г. по делу о разграничении континентального шельфа в Северном море определил метод срединной линии в качестве вспомогательного метода, поставив на первый план установление границ путем взаимного соглашения между государствами^[16], в практике государств метод разграничения морских пространств методом «срединной линии» получил широкое признание.

Рассмотрим несколько наиболее характерных решений Международного суда по делимитации пространств континентального шельфа.

Спор о делимитации континентального шельфа в Северном море. Диспут возник между ФРГ и Данией; ФРГ и Нидерландами. Стороны 20 февраля 1967 г. обратились в Международный суд с просьбой определить принципы и нормы международного права, применимые к спору, возникшему между государствами, о делимитации континентального шельфа. Линия разграничения была определена между Германией и Нидерландами в соответствии с Соглашением от 1 декабря 1964 г. и Соглашением между Германией и Данией от 9 июня 1965 г., однако согласие было достигнуто лишь в отношении прибрежных пространств, глубина которых, в основном, не превышала 200 м, что же касалось «естественного продолжения» территорий государств в Северном море, Дания и Нидерланды в интересах делимитации настаивали на применении метода «эквидистанции»^[17], тогда как Германия считала необходимым осуществить делимитацию пропорционально протяженности береговой линии.

На рис. 9 и 10 видно, что береговые линии побережья Нидерландов и Дании можно считать противолежащими, в то время как побережье Германии «вогнуто» .

Гипотетическая срединная линия, показанная на рис. 9, свидетельствует о том, что применение метода эквидистанции (равноудаления) в случае, когда побережье среднего государства глубоко вогнуто, ведет к сокращению внешнего предела наиболее выдающейся в море точки на глубину вогнутости, потому ФРГ полагала, что справедливое решение исходя из особых географических обстоятельств должно заключаться в распределении континентального шельфа между сторонами пропорционально длине береговой линии в Северном море.

Рис. 9. Гипотетическая граница делимитации континентального шельфа в Северном море.

Положения ст. 6 Женевской конвенции 1958 г. о континентальном шельфе могли быть применены к государствам, имеющим противолежащие или примыкающие побережья, однако обладающие общей границей. Нидерланды и Дания не имеют общей границы; вместе с тем в Соглашении от 31 марта 1966 г. госу;

Рис. 10. Границы, установленные в Северном море решением Международного суда.

дарства согласились для делимитации применять метод эквидистанции^[18]. В свою очередь, Германия считала, что метод эквидистанции не является нормой международного обычая и не может быть применен иначе как на основании соглашения сторон или арбитражного решения^[19]. В качестве варианта Германия предлагала воспользоваться секторальным принципом, считая его более приемлемым. В своем решении^[20] Международный суд учел следующие обстоятельства:

• 1. ФРГ не ратифицировала Женевскую конвенцию 1958 г. о континентальном шельфе, и ее положения не могут распространяться на делимитационный спор.
• 2. Метод «срединной линии» не является общепризнанной нормой международного обычая.
• 3. Каждая из сторон имеет права на те районы континентального шельфа, которые являются естественным продолжением береговой территории.
• 4. Спор должен быть разрешен на основании соглашения, заключенного между сторонами.

Согласованные на основании решения Международного суда границы заметно отличались от делимитационных линий, которые первоначально предлагались с применением метода эквидистанции. Высказывая свое особое суждение по делу, судья от СССР В. Коретский указывал на то, что сложившийся международный обычай признает иерархическую триаду в решении вопросов делимитации морских пространств, а именно: соглашение — эквидистанция — особые обстоятельства^[21]. Порядок, принятый судом, выглядел иначе: соглашение — особые обстоятельства — эквидистанция.

Из приведенного примера видно, что поиск правомерного решения в разрешении диспута между ФРГ, Данией и Нидерландами сводился к признанию возобладания принципов равенства (справедливости) или равноудаления^[22]. Оставляя за скобками дискуссионность решения Международного суда в отношении применимости положений Женевской конвенции 1958 г. к Германии, которая не была в это время государством-участником данного соглашения, отметим то обстоятельство, что, указывая на вторичность при решении вопроса делимитации пространств морского дна методом «равноудаленности», никакого иного метода в качестве обязательного Международный суд не определил. Оставляя в качестве такового «договорной метод», Международный суд установил весомость «особых обстоятельств» в качестве основы разрешения спора, в то время как правовая суть самой концепции континентального шельфа сводится к распространению прав прибрежного государства на естественное продолжение его сухопутной территории. С практической точки зрения делимитация представляет собой совокупность операций, которые могут быть применимы в картографии, т. е. определением базы отсчета (исходных линий) и применения соответствующего способа построения внешнего предела континентального шельфа. Если не «равноудаленность», то какая иная математически определенная пропорциональность должна лежать в основе картографического рисунка?

Соглашение между Испанией и Францией от 29 января 1974 г. о разграничении территориального моря и прилежащих зон в Бискайском заливе (англ. — Convention between France and Spain on the delimitation of the territorial sea and the contiguous zone in the Bay of Biscay, 29 January, 1974), на наш взгляд, является классическим применением метода равноудаления в построении дилимитационной линии. Установив прямые исходные линии и определив точку выхода сухопутной границы, государства пришли к геометрически легко разрешаемой ситуации.

В соответствии со ст. 2 указанного Соглашения линия делимитации состоит из двух геодезических линий. Одна сопровождает меридиан, проходящий через точку М в центре линии AD. Затем линия разграничения направлена на север из точки М в точку R, расположенную от нее в 6 милях. Вторая геодезическая линия следует вдоль арки большого круга, соединяя точки R и Q. В ст. 3 Соглашения установлено, что отрезок MPQ разграничивает территориальные воды Испании и Франции^[23], отрезок PQ является дирекционным и для делимитации континентального шельфа обоих государств (рис. 11).

Арбитражное решение по поводу делимитации континентального шельфа между Великобританией и Францией в проливе Ла-Манш послужило дальнейшему утверждению обязательности учета особых обстоятельств при применении принципа эквидистанции.

Переговоры двух стран о согласовании линии делимитации континентального шельфа проводились начиная с 1964 г., однако результатом явилось согласование лишь незначительного участка со стороны Северного моря.

Спор между Великобританией и Францией о делимитации континентального шельфа в проливе Ла-Манш и Английском канале стал предметом рассмотрения Арбитражного суда (Ad hoc arbitral tribunal) после подписания сто;

Рис. 11. Граница между Испанией и Францией в Бискайском заливе.

ронами 10 июля 1975 г. Соглашения, в ст. 2 которого указывалось на то, что суду предлагалось вынести решение по поводу дирекционного направления границы (или границ) между частью континентального шельфа Великобритании (с учетом положения Нормандских островов)^[24] и побережья Франции. Суду предлагалось осуществить делимитацию, начиная от точки 30° западнее от Гринвича (точка А) и до точки N, совпадающей со 1000-метровой изобатой (рис. 12^[21]).

Рис. 12. Граница между Англией и Францией, определенная судом.

Прилегающие морские пространства состоят из двух географически различных районов. Восточный район образован противолежащими пространствами, и установление делимитационной линии является не столь сложной задачей, с учетом признаваемых обеими сторонами местоположений базовых исходных линий. Другой, географически более сложный, район — западный. Здесь Нормандские острова и многочисленные скалы, примыкающие к побережью противолежащего государства (Франции), практически лишают Англию возможности претендовать на естественное продолжение его сухопутной территории. Таким образом, проблема заключалась в территориальном титуле на указанные острова и применимости конкретного правового режима к островам и скалам в контексте делимитации прилегающих пространств.

Перед судом стояла довольно сложная задача определить делимитационную линию между двумя заданными точками, А и N. С точки зрения Франции, к ситуации были вполне применимы положения ст. 6 Женевской конвенции 1958 г. о континентальном шельфе, а значит, делимитация в центральной части пролива должна быть осуществлена исходя из естественного продолжения побережий обеих стран и на принципах равенства. С французской точки зрения Нормандские острова, расположенные в заливе Гранвиль, являются естественным поднятием продолжения материка и частью континентального шельфа. Кроме того, Франция настаивала на частичном применении критерия пропорциональности, т. е. на необходимости учета отношения площади шельфа к длине побережья каждой из сторон. В Атлантическом (западном) секторе, по ее мнению, было необходимо продолжить срединную линию между противолежащими побережьями с учетом направления линии берега.

С британской точки зрения, Франция не представила каких бы то ни было оснований, которые можно было бы отнести к «особым обстоятельствам». В случае, когда существует разрыв в перекрытии внешних пределов континентального шельфа, разделяющая граница должна учитывать это обстоятельство. Кроме того, Англия настаивала на том, что, как и Германия в споре 1967 г., она находится между двумя странами — Республикой Ирландия и Францией, а значит, к ситуации применим принцип не равного, а пропорционального разграничения на всем протяжении спорного участка. Кроме того, Англия отрицала правомерность ссылки на Нормандские острова как на особые обстоятельства, влияющие на решение вопроса делимитации, поскольку они «чрезвычайно малы» и к тому же, хотя и находятся под протекторатом английской короны, все же обладают относительной политической, законодательной, экономической и административной самостоятельностью. Вышесказанное делает неприемлемым предложение Франции об установлении вокруг островов шестимильных анклавов собственного шельфа.

В целом обе стороны имели одинаковые взгляды на то, как должна быть проведена срединная линия в восточной части канала и не находили согласия в дирекционном направлении линий, соединяющих точки D и М.

Арбитражное решение было принято 30 июня 1977 г. В отношении восточной части канала суд решил правомерным применение срединной линии, а в западной — также посчитал возможным применение срединной линии, несмотря на геометрический эффект от местоположения Нормандских островов, находящихся во владении Великобритании^[26]. Противоречие в отношении скал Эддистоун Рокс (англ. — Eddystone Rocks)^[27] было преодолено за счет отказа суда рассматривать скалу как территорию, могущую влиять на установление границ территориального моря (параграфы 13−21 арбитражного решения). Суд усмотрел возможным использовать скалу как точку отсчета границ континентального шельфа, признав ее «особым обстоятельством»^[28].

Суд счел несущественным расхождение сторон в вопросе, являются ли побережья двух государств противолежащими или прилегающими, однако разница в географическом положении островов Силли (от основной территории Англии находится примерно в 20 милях) и Уэссан (от материковой части Франции отстоит примерно на 11 миль) была отнесена к «особым обстоятельствам». «Естественным географическим фактором» было признано то обстоятельство, что английская территория выдается в Атлантику дальше, нежели французская. По решению суда из точки М, по методу эквидистанции, до 1000 м изобаты были проведены две разграничительные линии (с учетом влияния островов Силли и без него), найдена так называемая «линия полуэффекта», от которой и была определена линия делимитации в западном (Атлантическом) секторе MN.

Спор между Тунисом и Ливийской Арабской Джамахирией относился к делимитации континентального шельфа с учетом естественного продолжения территорий государств в сторону островов Мальта и Сицилия. В соответствии с Соглашением о передаче рассмотрения данного дела в Международный суд стороны желали разрешения по существу одного вопроса: каковы применимые к возникшему спору по поводу разграничения района континентального шельфа принципы и нормы международного права.

Ливия полагала, что метод эквидистанции не может составить принцип международного права и не может быть отнесен к его норме. Справедливым, по ее мнению, следовало признать первостепенный учет геологических факторов, свидетельствующих о том, что континентальный шельф является сухопутной частью континента, и именно это обстоятельство необходимо учитывать при делимитации границ континентального шельфа двух стран.

Тунис считал необходимым при делимитации учитывать «особые географические обстоятельства» ввиду наличия островов Керкенна (англ. — Kerkennah) и осыхающих при отливе возвышений, а также изрезанности части побережья в районе залива Габес.

В своем решении по данному делу от 24 февраля 1982 г.^[29] Суд признал правомерным учет «особых обстоятельств», к которым отнес общую конфигурацию побережий Ливии и Туниса между точкой выхода сухопутных границ пунктом Рас Эджадир (англ. — Ras Ajdir) и пунктом Рас Кабудиа (англ. — Ras Kaboudia), а также «давление» на делимитационную картину островов Керкенна.

Суд указал на то, что линия делимитации должна состоять из двух сегментов. Первый начинается с точки пересечения внешнего предела территориальных морей, сопредельных государств, найденной с учетом положения прямой исходной линии в Габеском заливе и находящейся примерно напротив населенного пункта Рас Эджадир и следующий далее по направлению 26° на северо-восток^[30] до пересечения с широтой 34°10'30 N. Далее начинается второй сегмент, который продолжает эту линию под углом 52° (рис. 13).

Принимая свое решение, суд исходил из следующих обстоятельств:

• а) принцип делимитационного равенства (§ 36−107);
• б) особые обстоятельства, характеризующие район (§ 36−44);
• в) положения новых тенденций в области морского права, определившиеся на III Конференции ООН по морскому праву (§ 45−50).

Суд изучил вопрос выбора физических критериев в оценке континентального шельфа спорного района (§ 51−68) и пришел к выводу, что шельф имеет.

Рис. 13. Соотношение фактически установленной границы и линии эквидистанции между Тунисом и Ливией.

одну общую для обоих государств геоморфологическую структуру и единое естественное материковое продолжение. Изучив возможные методы делимитации (§ 108−132), суд принял следующее решение:

• 1) делимитация континентального шельфа между Тунисом и Ливией в районе Pelagian Block должна быть осуществлена на принципах равноудаления;
• 2) к «особым обстоятельствам» были отнесены следующие:
  • — в районе, подлежащем делимитации^[31], должны быть учтены интересы третьих стран;
  • — особенности конфигурации побережий обеих стран и местоположение островов Керкенна;
  • — направление линии делимитации из пункта Рас Эджадир примерно в направлении 26° на северо-восток;
  • — принцип пропорциональности применительно к линии делимитации в обоих секторах исходя из протяженности береговой черты обеих государств в спорном районе.

Тунисско-Ливийское дело, по сути, не привнесло ничего нового в делимитационные нормы. Приоритет был отдан критерию расстояния с весьма сомнительной точностью определения исходных линий. К тому же решение было принято без учета того обстоятельства, что побережья обеих государств — не только прилегающие, но и в определенной мере противолежащие. Кроме того, при более детальном изучении крупномасштабной карты региона возникает вопрос о причинах отказа от рассмотрения влияния на линию разграничения таких естественных образований, как остров Джерба (англ. — Jerba), а также островков и осыхающих при отливе возвышений архипелага Керкенна (англ. — Kerkennah Archipelago).

Что касается делимитации морских пространств с Мальтой, Ливия 10 ноября 1986 г. подписала Соглашение по применению ст. 3 решения Международного суда от 3 июля 1985 г. в отношении делимитации континентального шельфа указанных государств. В ст. 1 данного Соглашения указывается на то, что от меридиана 13°50' воет, до меридиана 15°10' воет, делимитация осуществляется по дуге большого круга, построенной по соответствующим географическим точкам^[32].

Спор между Румынией и Украиной в разграничении континентального шельфа и ИЭЗ в Черном море. Международный суд ООН применил в данном споре примерно такую же логику, что и в предыдущем случае, при рассмотрении «особых обстоятельств» (т.е. отказ от рассмотрения особенностей конфигурации побережья ввиду наличия острова).

В 2004 г. Румыния инициировала в Международном суде ООН рассмотрение дела о делимитации континентального шельфа и ИЭЗ Украины и Румынии в Черном море. Украина 16 мая 2006 г. подала в Международный суд ООН контрмеморандум. Суть разногласий сводилась к определению территориального статуса острова Змеиный (Serpenis) и установлению линии, разграничивающей континентальные шельфы и ИЭЗ обоих государств.

Не вдаваясь в период, предшествующий Средним векам, можно с уверенностью сказать, что остров Змеиный отошел к территориям Российской империи после морского сражения 3 (14) июля 1788 г. у острова Фидониси (так тогда назывался спорный остров) и победы России в Русско-турецкой войне 1828- 1829 гг. Остров Змеиный отошел к Румынии после поражения России в Крымской войне, а по советско-румынскому Соглашению от 23 мая 1948 г. вошел в состав СССР. В соответствии с Парижским мирным договором 1947 г. и со ст. 1 советскорумынского мирного договора 1947 г. между правительствами двух стран был подписан протокол уточнения прохождения линии государственной границы, который определил основные точки и пункты, через которые должна проходить линия государственной границы, а в двустороннем акте от 4 февраля 1948 г. советско-румынская граница была уточнена с целью ее обозначения на картах крупного масштаба и демаркации на местности. На основании указанных документов, а также Протокола от 23 мая 1948 г. можно вполне определенно констатировать, что остров Змеиный на вполне законных основаниях вошел в состав СССР. Договор о режиме советско-румынской государственной границы, заключенный в 1961 г., и протоколы об описании прохождения линии государственной границы, подписанные в 1962 и 1974 гг., только подтвердили достигнутую в 1949 г. договоренность. Оба договора о режиме советско-румынской государственной границы (от 1949 г. и от 1961 г.) были ратифицированы и Верховным Советом СССР, и парламентом Румынии.

Вопрос о границах вновь возник уже в постсоветский период, во многом благодаря тому, что пограничная неурегулированность мешала устремлениям Румынии в ЕС и НАТО.

Украина 16 мая 1995 г. установила ИЭЗ^[33], то же сделала и Румыния в 1986 г.^[34], однако как линия разграничения должна была проходить в районе острова Змеиный, данные документы не определяли. Ни один из двусторонних договоров, заключенных черноморскими государствами в советский период, также не определял делимитацию морских пространств в районе острова Змеиный (например, Соглашение между Турцией и СССР о делимитации континентального шельфа в Черном море от 23 июня 1978 г.; обмен нотами между Турцией и СССР 23 декабря — 6 февраля 1987 г. относительно установления Турцией ИЭЗ в соответствии с декретом от 17 ноября 1986 г.). Объявленный Украиной перечень географических координат точек, определяющих положение исходных линий для отсчета экономической зоны в районе пересечения морских границ с Румынией практически полностью повторял (см. точки 1−10) аналогичный перечень, утвержденный Постановлением Совета Министров СССР еще в 1985 г.^[35]

В 1997 г. между Украиной и Румынией был заключен Договор «Об отношениях добрососедства и сотрудничества», а вопрос о морских границах был отнесен к «техническим», по-видимому для того, чтобы формально заявить об отсутствии у Румынии территориальных разногласий с сопредельными странами. Украина и Румыния 17 июня 2003 г. подписали Договор «О режиме украинскорумынской границы, сотрудничестве и взаимной помощи в приграничных вопросах». Этот документ детализировал правовые отношения пограничных служб двух стран и решал ряд попутных вопросов, но проблему делимитации границы в Черном море не регулировал.

В своем представлении в Международный суд румынская сторона настаивала на том, что остров Serpenis (Змеиный) является скалой и его положение не может влиять на определение линии делимитации морских пространств сопредельных государств. (Скалы, которые не пригодны для поддержания жизни человека или для самостоятельной хозяйственной деятельности, не имеют ни ИЭЗ, ни континентального шельфа (ст. 121 (3) КМП-82).) Украинская сторона предлагала считать его островом, предполагая распространение на него в этом случае положений ст. 121 КМП-82. Кроме того, исходя из большей протяженности прилежащего и противолежащего побережья (1058 км против румынской — 258 км) Украина полагала, что спорные территории шельфа и ИЭЗ необходимо разделить в пропорции 1 к 3 (примерно 53,3 тыс. км2 — за Украиной, 21,9 тыс. км2 — за Румынией. На рис. 14 показаны гипотетические линии разграничения континентального шельфа и ИЭЗ, предложенные Украиной (проходит восточнее) и Румынией.

Рис. 14. Предложения Румынии и Украины по прохождению границы континентального шельфа и ИЭЗ в Черном море.

В своем решении от 3 февраля 2009 г. Международный суд посчитал Змеиный островом, установив вокруг него территориальное море в 12 морских миль, однако не учел его как «дополнительное географическое основание», которое следовало бы учесть при установлении линии разграничения. Президент Международного суда Розалин Хиггинс посчитала недопустимым, как она выразилась, «юридический пересмотр географии», и в качестве причины, делающей невозможной учет острова Змеиный в разграничении, указала на его удаленность от побережья. Суд также не принял во внимание диспаритет, вызванный различиями в пространственной протяженности береговых линий двух государств, посчитав, что он не имеет «прямого математического применения»^[36].

Суд исходил из необходимости проведения срединной линии по базовым пунктам на противоположных берегах Румынии и Украины и решил, что линия разграничения начнется в точке 1, установленной сторонами в Договоре о режиме государственной границе 2003 г., и далее, с учетом 12-мильного полукруга вокруг острова Змеиный (Serpents), проследует до точки 2 (Ш=45° 03' 18.5″ N и Д=30° 09' 24.6″ Е), где внешняя кромка территориальных вод Украины пересечется с линией эквидистанции между побережьями Румынии и Украины и далее проследует до точки 3 (111=44° 46' 38.7″ N и Д= 30° 58' 37.3″ Е), 4 (111=44° 44' 13.4″ N и Д= 31° 10' 27.7″ Е) и по достижении точки 5 (111=44° 02' 53.0″ N и Д=31° 24' 35.0″ Е) продолжится далее на юг до тех пор, пока не достигнет точки, где могут быть затронуты права других стран. Приведенное выше решение оставило за Румынией примерно 80% оспариваемых изначально пространств^[37]. На рис. 15 показана установленная Международным судом в решении от 3 февраля 2009 г. линия разграничения континентального шельфа и ИЭЗ Румынии и Украины.

Рис. 15. Линия разграничения континентального шельфа и ИЭЗ между Румынией и Украиной в Черном море, установленная решением Международного суда.

В ст. 3 указанного Соглашения предусмотрено, что если в районе границы, разделяющей пространства двух государств, на морском дне или в его недрах одной из сторон будут найдены природные ресурсы, которые могут разрабатываться с морского дна другой стороны, то государства должны вступить в консультации с целью определения способа разработки таких ресурсов^[38].

Делимитация континентального шельфа в заливе Мэйн (англ. — Maine) — пример, во многом отличный от приведенных выше в силу привлечения разно образных и весьма детальных естественнонаучных исследований для разрешения правовой проблемы делимитации пространств, ограниченных линией, соединяющей мысы Код (англ. — Cod) с американской стороны и Сэйбл (англ. — Sable) с канадской. Различия в притязаниях обеих стран на пространства залива Мэйн показаны на рис. 16, где линия делимитации с точки зрения канадской стороны показана серым цветом; американской — черным.

Рис. 16. Делимитация пространств залива Мэйн по американской (правая) и канадской методикам.

Точка выхода к морю сухопутных границ двух стран находится в заливе, и массивы суши с канадской стороны ориентированы глубоко на северо-восток за счет пространств, образующих залив Фандю (англ. — Bay of Fundy). Это обстоятельство, а также «налегание» на американский берег канадского полуострова Нова Скотиа (англ. — Nova Scotia) среди других обстоятельств повлияли на рисунок канадских притязаний в заливе.

В географическом контексте все пространства залива Мэйн могут быть представлены тремя отдельными сегментами: первый формируется в районе Нова Скотин, второй — в районе линии, соединяющий вход в залив (между мысами Код и Сэйбл), и третий — со стороны Бостона, от мыса Код. Наличие указанных секторов и сегментов просматривается на рис. 17.

Вместе с тем, поскольку истинная причина разногласий заключалась в попытке каждой из сторон получить в свое распоряжение больший рыбопромысловый район (залив Мэйн — один из богатейших рыбопромысловых районов в мире), применялись методы делимитации, максимально этому удовлетворяющие, однако весьма далекие от возможного компромисса. Так, американская сторона предлагала за основу выбора избрать перпендикуляр из точки, находящейся против линии, прикрывающей залив Фандю (и в этом случае наиболее продуктивный рыбопромысловый район George Bank отходил к США), тогда как канадская сторона для тех же целей пыталась максимально использовать географическое «нависание» над входом в залив Мэйн полуострова Нова Скотия.

На основании заключенного Сторонами 29 марта 1979 г. Соглашения дело было передано в Международный суд, который 12 октября 1984 г. принял решение о делимитации, графически представленное на рис. 18.

Рис. 17. Соотношение пограничных сегментов в заливе Мэйн.

Рис. 18. Граница в заливе Мэйн, установленная решением Международного суда.

Суд, как и в ранее приводимых делах, в качестве основного делимитационного принципа избрал принцип «пропорциональности», хотя наличие внутреннего канадского залива Фандю ставило под сомнение справедливость пропорции, поскольку она находилась в зависимости от учета или неучета пространств Фандю в общем географическом массиве. Тем не менее суд включил пространства Фандю в общую расчетную площадь и определил делимитационную геодезическую линию, состоящую из отрезков прямой, соединяющей четыре точки (ABCD). Протяженность береговой линии двух стран после применения принципа «пропорциональности» сыграла явно в пользу США, и к Канаде отошел лишь небольшой северо-восточный участок Georges Bank.

На наш взгляд, учет пространств залива Фондю в определении равных делимитационных пропорций залива Мэйн не оправдан. Залив географически обособлен, ограничен территорией одного государства — Канады — и является ее внутренними водами. К тому же единая делимитационная линия как для целей делимитации континентального шельфа, так и ИЭЗ будет приемлема только до тех пор, пока в районе будут в основном доминировать интересы доступа и управления биологическими ресурсами.

Спор между Грецией и Турцией о делимитации континентального шельфа в Эгейском море нельзя обойти вниманием, рассматривая практику делимитации континентального шельфа между прибрежными государствами. Как известно, география государственной принадлежности территорий в этом районе сложилась после Второй мировой войны, в частности после подписания мирного договора с Италией в 1947 г., когда практически все острова Эгейского моря отошли к территории Греции. Турция согласилась с территориальным титулом Греции на острова, но посчитала, что делимитацию континентального шельфа в Эгейском море следует осуществлять по гипотетической срединной линии. Греция, убежденная в том, что это противоречит нормам, изложенным в Женевской конвенции 1958 г. о континентальном шельфе, 10 августа 1976 г. обратилась в Международный суд ООН с просьбой рассмотреть правомерность подобных притязаний. Однако суд в своем решении от 19 декабря 1978 г. искал не делимитационную линию, а определял свою юрисдикцию в отношении греческого обращения, поскольку Турция свое согласие рассматривать спор в Международном суде не давала. Суд рассмотрел все обстоятельства, на которые ссылалась Греция, и принял решение об отсутствии собственной юрисдикции в отношении данного дела (§ 109).

Спор между Данией и Норвегией о делимитации морского района между Гренландией и островом Ян Майен^[39] возник в связи с объявлением Данией 200-мильной рыболовной зоны вокруг Гренландии.

Дания 16 августа 1988 г. обратилась в Международный суд с просьбой принять решение по вопросу о том, где должна проходить линия разграничения рыболовных зон между Данией и Норвегией в водах между Гренландией и островом Ян Майен. Норвегия, в свою очередь, ссылаясь на уже имевшееся соглашение между сторонами о делимитации континентального шельфа, подписанное в декабре 1965 г., и положения Женевской конвенции 1958 г. о континентальном шельфе, попросила суд определить правомерность выбора ранее установленной на основании соглашения срединной линии в качестве делимитационной, в том числе и в случае установления Данией 200-мильной рыболовной зоны вокруг Гренландии.

Суд принял решение по данному делу в 1993 г.: он посчитал подписанное 8 декабря 1965 г. соглашение между сторонами имеющим отношение только к делимитации континентального шельфа. Как и в деле делимитации пространств залива Мэйн, суд столкнулся с ситуацией, когда одна из сторон (в данном случае Дания) просила установить единую делимитационную линию (и для континентального шельфа, и для рыболовной зоны) морской границы, что суд посчитал неприемлемым, поскольку линия, разграничивающая континентальный шельф обоих государств, была уже установлена, и ее применение для делимитации рыболовных (по сути исключительно экономических) зон было бы неправомерным.

Суд посчитал, что географическая протяженность противолежащих побережий не отвечает равенству и пропорциональности, которую следует обеспечить сторонам в контексте делимитации исключительных экономических зон. Исходя из этого суд пришел к мнению, что линия разграничения должна состоять из отрезков прямых, соединяющих точку А, расположенную к северу и найденную как вершина практически прямого угла НАЕ. Район, где внешние пределы рыболовных зон перекрывались, был поделен на три зоны, в каждой из которых был применен свой критерий пропорциональности, а отрезки DL-LK-KA образовались как линия эквидистанции с учетом 200-мильной исключительной экономической (рыболовной) зоны Исландии (рис. 19).

Рис. 19. Граница между островами Ян Майен и Гренландией по решению Международного суда.

Резюмируя решение суда по данному делу, следует отметить, что, во-первых, осталось непонятным, почему суд рассматривал Ян Майен не как остров (со всеми вытекающими последствиями, предусмотренными морским правом), а как скалу и, во-вторых, метод деления перекрывающихся внешних пределов рыболовных зон противолежащих государств на зоны, к которым применяются различные критерии пропорциональности, вряд ли может быть признан основанным на известных нормах морского права.

Подписав 18 декабря 1995 г. в Осло соглашения о делимитации континентального шельфа в районе между островом Ян Майен и Гренландией и о границе между рыболовными зонами (а также дополнительный протокол от 11 ноября 1997 г.), стороны полностью исполнили решение Международного суда.

В том, что касается разграничения пространств континентального шельфа в части возможности притязаний прибрежного государства на пространства шельфа за пределами 200 морских миль, следует признать возникновение новой категории противоречий между государством, претендующим на подобные пространства, и Комиссией по границам континентального шельфа, учрежденной в соответствии со ст. 76 и приложением II КМП-82.

Примером подобного противоречия является решение (рекомендации) Комиссии по представлению, сделанному Россией 20 декабря 2001 г. в отношении заявки на районы морского дна за пределами 200 морских миль в Арктике и в северной части Тихого океана.

Методология, реализованная для построения внешней границы континентального шельфа России в Арктическом бассейне в контексте ст. 76 КМП-82, была представлена министром природных ресурсов РФ в ходе презентации представления от 28 марта 2002 г., сделанного Комиссии Российской Федерацией. Среди материалов МИД России были карты, изображения которых представлены на рис. 20.

Рис. 20. Претензии России на пространственные пределы континентального шельфа, представленные Россией в Комиссию по континентальному шельфу.

• [1] Мировой океан и морское право: доклад Генерального секретаря ООН на 56-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. С. 17.
• [2] Там же.
• [3] Мировой океан и морское право: доклад Генерального секретаря ООН на 56-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. С. 16.
• [4] Клименко Б. М. Мирное решение территориальных споров. М.: Международные отношения, 1982. С. 148.
• [5] Hyde С. Maps as Evidence in international Boundary Disputes // American Journal of International Law. 1928. Vol. 22. P. 891.
• [6] Руководство по службе HABTEKC. Л.: ГУНиО МО СССР, 1990.
• [7] Так, в ходе рассмотрения Международным судом ООН дела по разграничению морских пространств в заливе Мэн принималось в расчет наличие месторождений нефти в районе банки Georges Bank и газа вдоль побережья канадского полуострова Nova Scotia.
• [8] Case concerning delimitation of the maritime bouhdary // Gulf of Main Area, Vol. 3. Netherlands. P. 10, 22.
• [9] Там же. P. 46.
• [10] Там же. Р. 13.
• [11] Там же. Р. 81, 82.
• [12] Там же. Р. 89−92.
• [13] Summaries of Judgments, Advisory opinions and orders of the International Court of Justice, 1948- 1991, United Nations. N. Y., 1992.
• [14] Там же. P. 73.
• [15] Case concerning delimitation of the maritime bouhdary in the Gulf of Main Area, Volume III, Netherlands. P. 132, 149.
• [16] The Law of the Sea. Baselines: National Legislation with illustrative Maps, United Nations, New York, 1989. P. 75.
• [17] «Экви-» (лат. aequus — равный) представляет собой часть сложных слов, означающих равнозначность или равноценность (см., например: Новый иллюстрированный энциклопедический словарь. М., 2000. С. 828; Естествознание: энциклопедический словарь. М., 2002. С. 456).
• [18] Kolb R. Case law on equitable maritime delimitation. Martinus Nijhoff Publishers. 2003. P. 21.
• [19] Cm. п. 3 представления Германии Международному суду.
• [20] Решение Международного суда (11 судей «за», 6 «против», включая вице-президента суда В. Коретского) было принято 20 февраля 1969 г.
• [21] Kolb R. Case law on equitable maritime delimitation. Martinus Nijhoff Publishers. P. 59.
• [22] Настоящее утверждение является предположением автора, которое, однако, основано на материалах работы комиссии по подготовке текста Конвенции. «Справедливость» или «равенство» следовало трансформировать в нечто более геометрически определенное.
• [23] При подписании Соглашения, до увеличения Испанией ширины территориального моря до 12 морских миль, этот участок для Испании представлял отрезок МР.
• [24] На английских картах эти острова называются Channel Islands, острова Джерсэй (англ. -Jersey), Гернсей (англ. — Guernsey), Олдерней (англ. — Alderney), Херм (англ. — Herm) и Сарк (англ. — Sark).
• [25] Kolb R. Case law on equitable maritime delimitation. Martinus Nijhoff Publishers. P. 59.
• [26] Суд посчитал правомерным не учитывать Нормандские острова в конструировании срединной линии, разграничивающей континентальный шельф между Францией и Великобританией. В п. 2 параграфа 255 своего решения суд указал на то, что на севере и востоке от островов граница континентального шельфа между Францией и Великобританией определяется дугами окружностей радиусом в 12 морских миль, проведенных с Bailiwick острова Guernsey.
• [27] Франция считала скалу «осыхающим при отливе возвышением» и не признавала возможность ее использования в качестве базовой исходной точки. Великобритания же полагала, что скала — остров, всегда находящийся над уровнем моря.
• [28] Суд указал на то обстоятельство, что французское правительство уже признавало скалу в качестве базы отсчета в деле делимитации рыболовной границы с Великобританией (1964−1965) в рамках принятия Европейской рыболовной конвенции 1964 г.
• [29] Суд проголосовал десятью голосами «за» и четырьмя голосами «против» .
• [30] При определении этого направления суд исходил из фактически сложившихся правил, применяемых обеими сторонами при выдачи концессий на разработку нефтяных месторождений, — именно направление 26° N служило линией, разграничивающей прилегающие нефтеносные пространства шельфа, в то время как формулируя свои притязания на суде, Ливия настаивала, что линия разграничения должна следовать из точки выхода сухопутной границы к морю практически на север, в то время как Тунис проводил ее под углом 45° N.
• [31] Имеется в виду район, граничащий с побережьем Туниса от Рас Эджадир (англ. — Ras Ajdir) до Рас Кабоудия (англ. — to Ras Kaboudia) и с побережьем Ливии от Рас Эджадир до Рас Таджоура (англ. — Ras Tajoura) и параллелен широте, проходящей через Рас Кабоудия, и меридиану, проходящему через Рас Таджоура.
• [32] Координаты указаны по карте с адмиралтейским номером 176, шкала 11,100,000, печати 1969 г.
• [33] Law of the Ukraine on the exclusive economic zone, dated 16 May 1995.
• [34] Decree No. 142 of 25 April 1986 of the Council of State concerning the establishment of the Exclusive Economic Zone of Romania in the Black Sea.
• [35] Морское законодательство Российской Федерации / ГУНН и МО РФ. СПб., 1994. Кн. 1. С. 53.
• [36] Пропорция относительной береговой протяженности Румынии и Украины составлена в соотношении приблизительно 1 к 2.8, а пропорция соответствующей территории между Румынией и Украиной — 1 к 2.1. (URL: unmultimedia.org)
• [37] URL: unmultimedia.org
• [38] International Maritime Boundary, Charney and Alexander / Ed. Nijhoff. Vol. 2. P. 1649.
• [39] Остров был назван в честь датчанина Jan Mayen, который его открыл в 1614 г.