Пример лингвистического дискурсивного анализа

Чтобы проиллюстрировать сказанное выше, рассмотрим один образец дискурса и на этом примере покажем, какие типы лингвистического дискурсивного анализа могут быть к нему применены. В качестве образца используем фрагмент рассказа Б. Житкова «Над водой» .

Аппарат набирал высоты, выше и выше, шел к снежным облакам, которые до горизонта обволокли небо плотным куполом. Там, выше этих облаков, — яркое-яркое солнце, а внизу ослепительно белая пустыня — те же облака сверху.

Два мотора вертели два винта. За их треском трудно было слушать друг друга пассажирам, которые сидели в каюте аппарата. Они переписывались на клочках бумаги. Некоторые не отрываясь глядели в окна, другие, наоборот, старались смотреть в пол, чтобы как-нибудь не увидать, на какой они высоте, и не испугаться, но они чувствовали, что под ними, и от этого не могли больше ни о чем думать. Дама достала книжку и не отрываясь в нее смотрела, но ничего не понимала.

" А мы все поднимаемся" , — написал на бумажке веселый толстый пассажир, смотревший в окно, своему обалдевшему соседу.

Тот прочел, махнул раздраженно рукой, натянул еще глубже свою шляпу и ниже наклонился к полу. Толстый пассажир достал из саквояжа бутерброды и принялся спокойно есть (курсив наш. — Прим. ред.).

А впереди, у управления, сидели пилот, механик и ученик. Все были тепло одеты, в кожаных шлемах. Механик знаками показывал ученику на приборы: на альтиметр, который показывал высоту, на манометры, показывавшие давление масла и бензина. Ученик следил за его жестами и писал у себя в книжечке вопросы корявыми буквами — руки были в огромных теплых перчатках. Альтиметр показывал 800 метров и шел вверх. Уже близко облака.

Данный отрывок, если рассматривать его просто как статический объект, представляет собой текст — последовательность абзацев, предложений, слов, букв. Дискурсивный подход подразумевает, что для понимания отрывка важно динамическое измерение: как автор разворачивает свой замысел в языковую структуру, и как читатель восстанавливает по этой структуре исходный замысел. Для того чтобы понять эти динамические процессы, необходимо обратиться к социальным и когнитивным аспектам дискурса.

Что касается социальных аспектов, то здесь они определяются довольно своеобразным применением языка, сформировавшимся в таком виде человеческой деятельности, как художественная литература. Художественная литература предполагает, что на протяжении достаточно объемного дискурса чередование ролей не происходит, автор остается контролирующим участником коммуникации от начала и до конца, а адресат, то есть читатель, следует в фарватере автора. Это возможно при условии, что автор и читатель заключают некий социальный контракт, подразумевающий, что автору есть что сообщить, а читатель достаточно заинтересован в этом сообщении, чтобы воспринять его целиком. Конечно, автору необходимо достаточно точно моделировать мышление читателя, и это приводит нас к вопросу о когнитивных аспектах данного тина дискурса.

Автор должен иметь реалистичную модель базы знаний читателя. Например, поскольку речь идет об одном из первых полетов гражданской авиации, предполагается, что читатель подозревает о возможности таких полетов. Наличие в базе знаний читателя фрейма «гражданская авиация» подразумевает такие элементы, как самолет, экипаж, пассажиры, расстояние до земли и т. д. Конечно, моделирование базы знаний читателя никогда не может быть совершенно полным. Читатели, обращающиеся к рассказу Житкова спустя 90 лет после его написания, могут с трудом воспринимать некоторые термины, например, аппарат или альтиметр. Как и любой говорящий, автор должен достаточно точно моделировать и актуальные когнитивные процессы читателя — в том числе то, какие персонажи сейчас для него активированы (ср. обсуждение выбора между разными обозначениями лиц ниже).

Перейдем теперь к основным сферам дискурсивного анализа, очерченным ранее, — структуре дискурса, дискурсивным типам и влиянию дискурсивных факторов на разнородные языковые явления.

Как и любой дискурс, наш отрывок имеет внутреннюю структуру. Что касается глобальной структуры, то есть членения на крупные компоненты, это деление на абзацы. Как можно легко убедиться при помощи несложного опыта, деление отрывка на абзацы не является случайным. Границы абзацев находятся в тех местах, где имеется сниженная степень связности между элементами дискурса. Например, граница перед предложением Два мотора вертели два винта обусловлена тем, что автор в этом месте меняет пространственную перспективу. В первом абзаце отрывка использована перспектива, в которой имеется фон неба и облаков, и, но этому фону перемещается фигура — самолет. А во втором абзаце пространство уже ограничено границами самолета. Здесь уже фоном оказывается салон самолета, а фигурами — находящиеся внутри люди. Еще одна граница, перед предложением Л впереди, у управления, сидели пилот, механик и ученик, связана с тем, что автор переходит от подпространства пассажирского салона к подпространству кабины экипажа.

Что касается локальной структуры, то элементарные дискурсивные единицы обычно совпадают с предикациями, или клаузами. Так, предложение Тот прочел, махнул раздраженно рукой, натянул еще глубже свою шляпу и ниже наклонился к полу состоит из четырех клауз, каждая из которых является узлом в смысловой структуре текста, продвигает дискурс вперед на один шаг и обладает грамматической структурой.

В отношении дискурсивной таксономии наш образец является в первую очередь письменным дискурсом. Если бы рассказ излагался в устном режиме, то его форма сильно изменилась бы: структура оказалась бы менее четкой, автор неизбежно демонстрировал бы речевые колебания и сбои, большую роль играли бы интонация и распределение пауз. По жанровой классификации наш отрывок принадлежит к жанру рассказа. Это означает, что основная часть дискурса представляет собой повествование, или нарратив, то есть изложение последовательно упорядоченных во времени событий. Однако данный отрывок далеко не весь относится к нарративному типу изложения. А другие части относятся к дескриптивному типу изложения, то есть описанию статических ситуаций, не упорядоченных на временной оси.

Это разграничение непосредственно подводит нас к проблематике языковых выборов, зависящих от дискурсивных факторов. В нарративном фрагменте, выделенном курсивом, все сказуемые обозначают действия и представляют собой глаголы совершенного вида в прошедшем времени. Это грамматическое явление — характернейшая черта нарративного типа изложения. В других фрагментах, дескриптивных, в качестве сказуемых используются глаголы несовершенного вида, часто обозначающие состояния (было трудно, чувствовали, сидели, были одеты). Таким образом, вид глагольного сказуемого зависит от режима изложения, выбираемого говорящим.

Другой характерный языковой выбор — различие между полными и редуцированными выражениями при упоминании лиц и предметов. Например, в начале второго абзаца в рассмотрение вводятся пассажиры, а в следующем предложении автор использует редуцированное выражение — местоимение они. Это возможно благодаря тому, что соответствующая группа лиц была упомянута в непосредственно предшествующем дискурсе. На расстоянии в несколько предложений упоминаемое лицо или объект уже выводится из активного сознания автора и читателя, и для его упоминания опять необходимо лексически полное выражение. Если в рассмотрение введены два лица, как толстый пассажир и его сосед в третьем абзаце, то можно использовать специальное средство для менее активированного из них — в этой функции в начале четвертого абзаца использовано указательное местоимение тот.

Для маркирования структуры дискурса используются специальные лексические средства, в частности союзы. Например, словечко а в начале последнего абзаца отрывка находится неслучайно. Его наличие в этом месте определяется теми же факторами, которые выше были описаны в связи с членением на абзацы: а указывает на тематическую границу в дискурсе, то есть некое снижение степени связности между соседними фрагментами.

Есть и множество других грамматических и лексических явлений, объяснимых при помощи дискурсивных факторов. Представляется, однако, что этих примеров достаточно для иллюстрации сферы применения лингвистического анализа дискурса.

Итак, дискурс представляет собой комплексный феномен, для исследования которого необходим одновременный учет целого ряда обстоятельств. Во-первых, дискурс представляет собой единство коммуникации и возникающего в процессе текста. Во-вторых, дискурс входит в иерархический ряд языковых (речевых) единиц, который начинается с фонемы и продолжается морфемой, словом, словосочетанием, предложением; целостный дискурс является крупнейшей, в принципе не ограниченной по объему единицей. В-третьих, для адекватного анализа дискурса необходимо постоянно иметь в виду, что это одновременно социальный и когнитивный феномен. Все эти стороны дискурса необходимо принимать во внимание, осуществляя даже анализ одного индивидуального образца использования языка.

Дискурсивный анализ фактически является ответом лингвистики на теорию коммуникации. Это лингвистический взгляд на проблемы социального взаимодействия между людьми, которое реализуется в том числе и вербально. Дискурсивный анализ — самая молодая часть лингвистики. Он не просто является дополнением к традиционной лингвистике, а заставляет полностью перестроить интересы и приоритеты этой науки. Дальнейшее развитие всех разделов лингвистики, в том числе таких, как фонетика, грамматика, лексикология и т. д., вероятно будет протекать с опорой на знания о дискурсивных, коммуникативных процессах. В свою очередь, дальнейший прогресс в дискурсивном анализе связан с междисциплинарным взаимодействием лингвистики с соседними гуманитарными науками.