Идеал и его функции в социальной работе

Этика социальной работы как прикладная наука анализирует проявление профессиональной морали в тех условиях, в которых осуществляется деятельность социальных работников. Однако реальная действительность никогда не бывает идеальной. Содержание и формы социальной работы осуществляются в определенном социокультурном контексте и зависят не только от исторических реалий, но от социальной политики государства, региона.

Анализ реального нравственного опыта профессии очень важен, но он отвечает на вопросы о том, что представляют собой проблемы и реалии социальной работы. Если этика социальной работы будет ориентирована только на выработку «технологически целесообразных» для данных условий профессиональных норм, то она будет сведена к профессиональному кодексу. И это лишит ее собственно нравственного содержания. Такой анализ не дает ответа на вопрос, как должно быть, поэтому этика социальной работы призвана выявить моральные ценности, которые являются своего рода идеалом.

Идеал — это выражение требования, должного вне зависимости от того, в какой мере он реализуется в настоящее время в социальной работе. Моральный идеал — это выражение абсолютного совершенства в организации социальной работы. В этом смысле идеал может пониматься как положительная высшая ценность, которая раскрывает перед социальным работником более широкие горизонты, определяет веру в достижение добра. Моральный идеал в социальной работе позволяет более адекватно оценивать результаты текущей работы, участвовать в выработке социальной политики, т. е. жить с уверенностью, что лучшее будущее своей профессии можно приблизить.

Идеал отражается в такой основополагающей ценности социальной работы, как справедливость. В этике социальной работы это понятие является центральным. Людям необходимо иметь доступ к различным жизненным ресурсам (материальным благам, наличию работы, возможности получить образование и т. п.).

В. С. Соловьев одним из первых русских мыслителей обосновывал неразрывную связь идеала государственного и нравственного. С его точки зрения, мораль и государственная власть не должны противоречить друг другу в том случае, когда добрые чувства отдельного человека не ограничиваются субъективной сферой его личной жизни. Когда они выходят за ее пределы, то сливаются с жизнью собирательного человека, создавая общественную нравственность, которая объективно осуществляется, в той или иной мере, через учреждения, законы и публичную деятельность лиц и групп.

В. С. Соловьев считал возможным установление такого государственного устройства, когда бы законы общества предписывали человеку делать только добро, что обеспечило бы прогресс общества.

Это позволяет им реализовывать свой человеческий потенциал. Социальная защита осуществляет механизм помощи тем, кто испытывает трудности вследствие недостатков в экономической сфере. Однако из-за ограниченности ресурсов в обществе стремление к справедливости и переживание несправедливости оказываются сильными и значимыми.

Справедливость может трактоваться в трех смыслах:

• • мера воздаяния;
• • мера требования;
• • правомерность оценки.

Все эти смыслы значимы для профессионально-этической деятельности социального работника. Справедливость (как мера воздаяния) — это такой порядок человеческой жизни, при котором существует соответствие между деянием и воздаянием, достоинством и вознаграждением. Опыт организации социальной работы изобилует примерами, в которых эквивалентное воздаяние является непременным условием стабильности общества. Воздаяние как элемент справедливости затрагивает реальное положение личности в обществе, поэтому оно значимо в социальной работе.

Справедливость по главной своей сентенции объективна. В древних доклассовых обществах первичная экономическая справедливость существовала прежде всего как уравнительная. Это значит, что все члены рода или племени получали равную долю совместно добытого на охоте или собранного в лесу. Уравнительная справедливость позволяла первобытному человеку выжить в условиях дефицита средств к существованию. Если бы средства делились иначе, племя вскоре просто бы вымерло. Впрочем, моменты воздаяния тоже имели место в жизни наших далеких предков. К примеру, нарушение того или иного табу несомненно каралось смертью или изгнанием. Точно так же, как выдающееся деяние, приносящее пользу племени, получало какой-то вид поощрения — ритуальное восхваление или что-то в этом духе.

С появлением земледелия и скотоводства, с образованием прибавочного продукта и социально-классовых групп уравнительная справедливость, до конца не исчезая, вытесняется из экономической жизни распределительной справедливостью, которая проникает во все сферы общества. Распределение благ согласно труду, сословно-классовой, кастовой и племенной принадлежности становится мощным двигателем развития общества и культуры. Однако рождение всеохватывающей распределительной справедливости означает одновременное появление несправедливости, поскольку произведенный трудом прибавочный продукт теперь может быть отнят и отнимается силой. Условия жизни и, как говорят теперь, качество жизни людей становятся несопоставимы. Появляются бедные и богатые, которые вступают в конфликты между собой, отстаивая свои интересы под флагом справедливости, которая является формой выражения «своей правды» — своих потребностей и точек зрения, которые стали не только радикально различны, но и противоположны.

С возникновением государственности появляются писаные законы, право, закрепляющее сложившееся положение вещей и претендующее на выражение «настоящей» полной справедливости. Впрочем, моменты уравнивания и распределения, которые совсем нс ограничены областью хозяйственной жизни, еще долго остаются иод «патронажем» традиции. Именно традиция, а не только закон в течение столетий продолжает определять, кому, за что и как должно воздаться. Нередко справедливость права даже вступает в весьма острые конфликты со справедливостью традиции. Добрая традиция может отвергать несправедливый по сути закон, зато в других случаях передовой закон может отменять косную и антигуманную традицию.

На фоне всех этих сложных процессов формируется собственно нравственное представление о справедливости, когда справедливость начинает рассматриваться как качество, присущее человеку, его сознанию и воле, его свободному решению — быть или не быть справедливым.

Впрочем, до собственно человеческого понимания справедливости в раннеклассовом обществе еще далеко. Пока она предстает как особый мировой закон. История философии позволяет лучше представить, какой являлась справедливость людям прошлого.

В древней ведической философии существовало учение о рите — порядке вещей и незыблемом мировом законе справедливости, который определяет место всему существующему. Кроме риты как часть миропорядка действует также закон кармы. Карма — связь событий, следующая из поступков людей и вообще всех живых существ. Закон кармы справедлив, так как каждый сам определяет свое последующее состояние, ему не на кого жаловаться. Если человек в цепях — он сам выковал эти цепи, если он страдает — его страдание следует из его собственного поведения. Карма никого не наказывает, она лишь воплощает то качество, которое содержится в действии. Ничто не может коснуться человека, чего он сам не заслужил. Чтобы кармическая справедливость стала к нам более благосклонна, нужно просто изменить свое поведение и исправить последствия прошлых поступков, а это зависит от самого человека.

В древнекитайской философии роль мирового закона и справедливости играет дао — естественный текучий порядок вещей. Свободное подчинение ему делает человека просветленным и мудрым, однако те, кто нарушает естественный порядок и вмешивается в мир своей напористой и капризной волей, получают весомые удары судьбы, которые оцениваются людьми как несправедливые. Однако они вполне справедливы, ибо являются следствием противостояния дао.

В древнегреческом учении Анаксимандра речь идет о принципе, согласно которому первоэлементы — земля, вода, воздух и огонь — находятся в определенных пропорциях, они виновны друг перед другом, если нарушают пропорцию, и справедливо поглощаются первоосновой.

Первая крупная концепция справедливости как социального явления была высказана Платоном. Его справедливость элитарна и иерархична. В трактате «Государство» Платон пишет о трех сословиях, каждое из которых имеет четко отведенное ему место в обществе: правителифилософы правят, воины защищают государство, а ремесленники и земледельцы ведут хозяйственную жизнь. Платон считает справедливым то, что никто из представителей сословий не претендует на чужую роль, а строго выполняет вмененные ему функции. Чтобы обосновать это фундаментальное разделение, Платон говорит, что боги подмешали людям в кровь разные металлы: одним золото, другим серебро, а третьим — медь. Таким образом, социальная справедливость определена волей богов, и сословия функционируют согласно нерушимому порядку.

Аристотель стал тем мыслителем, который заговорил о справедливости как соразмерности. Справедливость выступает для него как средняя точка между крайностями — несправедливостями. В основу справедливости он кладет принцип неравенства и впервые вводит понятия уравнительной и распределительной справедливости, существующие и по сей день.

В Средневековье христианство учит верующих тому, что Бог не только всемогущ и всеблаг, но и справедлив. Его справедливость — высшая сила, он всем воздает по заслугам. Правда, многие деяния Бога и акты его воли непонятны людям в силу ограниченности человеческого ума. Нам не дано осмыслить промысел Божий, поэтому человек не должен подходить со своими ограниченными мерками к свершению небесной справедливости.

В Средние века выражением справедливой воли Бога было иерархическое строение феодального общества с его сословным разделением, которое приписывало человеку одну и ту же социально-классовую роль от рождения и до смерти.

Только в Новое время появляется идея равенства как выражения справедливости. Она приходит вместе с победой «третьего сословия» — восходящей буржуазии. Только равенство понимается не как экономическое или социально-статусное — эти виды неравенства остаются неприкосновенны, а как равенство правовое, как требования соблюдения заключенных соглашений всеми без исключения.

Человек Нового времени — «разумный эгоист», он понимает, что «война всех против всех» способна уничтожить его самого, и он заинтересован в равенстве определенных социальных обязанностей, а также в том, чтобы все договоры соблюдались. За нарушение договоренностей должно следовать справедливое наказание, а иначе никакой бизнес не удастся! Юридическое представление о справедливости выдвигается на первый план. Справедливость теперь включает следующие компоненты.

• 1. Равенство права моего и других.
• 2. Равную обязанность мою и других заботиться о наших общих интересах.
• 3. Справедливое наказание за нарушения общественного порядка и преступления против общества и индивидов.

Справедливость Нового времени теряет свой запредельный сакральный характер и становится собственно человеческой, делом договоренности, консенсуса, решения голосованием в парламенте. В ее сердцевине заложена идея неприкосновенности частной собственности, которая считается гарантией существования всех других видов справедливости. Право на частную собственность не должно быть подорвано ничем, напротив, оно должно быть гарантировано всей мощью государства и нравственно-правовыми убеждениями и представлениями индивидов.

Справедливость, истолкованная как обеспечение владения, становится рациональной, понятной, выражает в первую очередь интересы тех социальных групп, которые уже обладают собственностью на средства производства и могут оказать наибольшее влияние на установление общезначимых юридических и нравственных норм. Понятно, что такой перенос справедливости с «небесного» на «земное» не отменяет разгула реальной несправедливости в конкретных жизненных ситуациях. Несправедливость, принявшая облик эксплуатации, кризисов и других несообразностей рыночного общества, по-прежнему царит в людских делах, постоянно выводя нас за рамки рационально-рассудочных суждений и толкая к надежде на высшую справедливость, на «оценку по гамбургскому счету», на Божий суд.

Буржуазная справедливость выдвигает формальный принцип равенства и создает этим условия для существования демократического строя, «массового общества» и всех реалий современного западного мира. Однако, провозглашая равенство в праве, она далеко не всегда создает равенство в реальных возможностях. Каждый бьется здесь один, сам за себя, общество не гарантирует своей помощи тем, у кого нет материальной стартовой площадки для успеха. Сделать самого себя, реализовать свои способности без социальной поддержки удается далеко не всем. Вопиющие социальные контрасты, борьба за справедливость рабочих и студентов, женщин и представителей национальных меньшинств — типичная картина в нынешних развитых странах.

Для отечественных мыслителей во все времена идея справедливости была центральной. Она проистекала из языческой устремленности народного сознания, выражавшегося в выборе и отстаивании нравственно-религиозного идеала, которому были чужды зло и социальная несправедливость, в поисках праведного царя или праведного общества. В русском самосознании справедливость рассматривалась как общезначимая ценность, претендующая на абсолют.

Марксизм XIX в. попытался создать свое учение о социальной справедливости, основав его на принципе, прямо противоположном буржуазному, — на принципе общественной собственности. Последующий опыт реального социализма в СССР и странах Восточной Европы показал, что простая отмена частной собственности и замена ее государственно-бюрократическим владением не обеспечивает того равенства для развития человеческих возможностей, которые Маркс и его сподвижники понимали как справедливость. Социальный эксперимент оказался неудачным. Справедливость еще раз показала туманность и неуловимость своего лика.

В современном мире справедливость так или иначе всегда включает оба момента, еще в древности отмеченные Аристотелем: момент уравнительный и момент воздающий. Равенство выступает как важнейшее условие самой жизни человека и развития его индивидуальности. Так, все люди должны иметь равное право на жизнь, свободу и равенство, независимо от классовой принадлежности, вероисповедания и цвета кожи. Они имеют равное право на свободу личной жизни, передвижения, гражданства, а также на создание семьи и владение имуществом. Можно и дальше перечислять многообразные права, записанные во Всеобщей декларации прав человека. Но реальная справедливость не сводится к установлению равенства, она включает конкретное материальное и организационное воздаяние во всех сферах жизни, которое часто закреплено в законе. Это и распределение благ сообразно конкретным принципам, и наказание за преступления, и поощрение со стороны общества для тех, кто совершает выдающиеся деяния.

Нравственные представления о справедливости сопровождают социально-правовые установления, порой совпадая с ними, а порой вступая в конфликт. Следует заметить, что у власти и у масс представления о справедливости часто не совпадают, нередко являясь прямо противоположными. Для современного развитого общества эта ситуация не менее типична, чем для Средневековья или зари Нового времени.

Власть, которая претендует на выражение мнения всего народа, как правило, выражает интересы наиболее обеспеченных правящих групп — олигархии, поэтому столкновения интересов, представлений, требований неизбежны. Однако, обладая в современном мире большими возможностями, в том числе владея средствами массовой информации, власть активно навязывает массам свое представление о справедливости, изображает все производимые ею акции как справедливые, стремится развенчать оппонентов, отстаивающих «свою правду». Впрочем, в отличие от деспотических былых времен демократическое рыночное общество признает публичные дискуссии по вопросам справедливости. Руководители развитых государств не без оснований полагают, что «пар, уходящий в гудок», позволяет сохранять или мягко преобразовывать наличную социальную ситуацию, не доводя ее до разрушительных бунтов и революций. Власть, которая позволяет громко кричать и критиковать ее, оценивается людьми как более справедливая, чем та, что казнит за каждое слово.

Буржуазно-демократическое представление о справедливости, основанное на принципе равенства прав и дифференциации вознаграждений, — отнюдь не единственная точка зрения на справедливость, присутствующая в общественном сознании XX в. Проблема справедливости как социальноэкономического и нравственного явления продолжает оставаться открытой для дискуссий и социальных проектов.

Социальный работник — представитель особой гуманной профессии, нравственной обязанностью которого является, как записано в Международном этическом кодексе, «определение и описание» социальных проблем различных групп населения с тем, чтобы «вносить вклад в развитие политики и программ, направленных на улучшение жизни в обществе» .

Эта сторона деятельности по реализации справедливости основывается на том, что социальный работник от имени государства осуществляет справедливое воздаяние тем, кто этого заслуживает. Однако социальному работнику в своей деятельности приходится иметь дело с категориями людей, которые по своим действиям не должны были бы рассчитывать на милосердное отношение к себе. Это свидетельствует, с одной стороны, о том, что справедливость — не единственное ценностное основание этики социальной работы.

С другой стороны, реализация справедливости предполагает меру моральной требовательности к людям со стороны других людей, общества. Только с учетом этого обстоятельства справедливость может быть фактором моральной регуляции взаимоотношений между клиентами и службами социальной защиты. При этом не исключается тот факт, что социальные работники должны защищать естественные права граждан: детства, старости, инвалидности, человеческого достоинства. Если несправедливость состоит в нарушении элементарных прав человека, то справедливость — в охране этих прав. Социальный работник в силу своей профессии охраняет социальные и иные права граждан. Контроль не должен осуществляться вразрез с общими этическими и профессиональными нормами.

В своей профессиональной деятельности социальному работнику подчас приходится определять, чей интерес является приоритетным в какой-либо ситуации. Это обусловлено тем, что в настоящее время, по подсчетам специалистов, значительная часть населения нуждается в социальной помощи со стороны государства. Однако возможности системы социальной защиты, особенно в условиях кризисного развития общества, всегда ограничены. Социальным работникам приходится решать вопрос о предпочтении интересов того или иного клиента либо интересов общества.

Позиция социального работника должна быть позицией справедливого человека. Понятие «справедливость» в этом смысле оборачивается еще одной своей гранью. Справедливость, выступая мерой воздаяния и требования, выражает также правильность этой меры. Справедливость в этом смысле — это предъявление одних и тех же требований к фактам действительности, их единая моральная оценка. В этом аспекте справедливость понимается как индивидуальная добродетель, справедливая личность. Основная особенность социального работника как справедливой личности состоит в выполнении нравственных обязанностей независимо от личного интереса, пристрастий и склонностей.

Таким образом, справедливость как основополагающее понятие профессионального морального сознания соединяет объективное беспристрастное отношение социального работника к клиенту с непримиримостью к несправедливости, если она проявляется в работе коллег. Попрание социальными службами прав клиентов приводит к критической оценке существующего общественного устройства, к поиску идеала, к конфликтам. В этом смысле работа социальных служб выступает гарантом социальной стабильности общества.

Общие выводы

• • Ценности социальной работы образуют своеобразную систему убеждений и отношений, идеалов и стремлений, норм и практических принципов взаимодействия, этических правил и профессиональных ценностей, в основе которых лежит гуманистическое отношение к человеку.
• • Цель и задачи социальных работников вытекают из соответствующих ценностных систем, находящихся в основе их профессии.
• • Рассмотренные нравственные парадигмы и ценностные императивы (жизнь, достоинство человека, гуманность, добро, любовь, благополучие людей, социальная справедливость) являются ценностными основаниями, на которых выстраивается социальная работа.