Исполнение и отбывание уголовных наказаний в виде ареста, лишения свободы на определенный срок, пожизненного лишения свободы и смертной казни

В результате изучения данной главы студент должен:

знать процедуру исполнения и отбывания уголовных наказаний в виде ареста, лишения свободы на определенный срок, пожизненного лишения свободы и смертной казни;

уметь оперировать понятиями, категориями уголовно-исполнительного законодательства в сфере исполнения и отбывания уголовных наказаний; анализировать, толковать и применять уголовно-исполнительные и другие нормы, принимать правовые решения, совершать иные юридические действия, а также давать квалифицированные юридические заключения и консультации по вопросам ареста, лишения свободы на определенный срок, пожизненного лишения свободы и смертной казни;

владеть терминологией уголовно-исполнительного законодательства в сфере исполнения и отбывания наказаний в виде ареста, лишения свободы на определенный срок, пожизненного лишения свободы и смертной казни; навыками работы с уголовно-исполнительными источниками, разрешения уголовно-исполнительных проблем, коллизий и реализации материальных, процессуальных норм по вопросам исполнения и отбывания уголовных наказаний.

Уголовно-исполнительная характеристика наказания в виде ареста

Порядок, условия и некоторые проблемы исполнения и отбывания наказания в виде ареста

После принятия в 1996 г. УК РФ порядок и условия исполнения наказания в виде ареста впервые законодательно определялись в гл. 14 разд. II-А ИТК РСФСР 1970 г., введенного Федеральным законом от 21.12.1996 № 160-ФЗ^[1].

В соответствии со ст. 5 Закона о введении в действие УИК (в ред. от 10.01.2002) положения УИК РФ о наказании в виде ареста вводятся в действие федеральным законом по мере создания необходимых условий для исполнения этого вида наказания, но не позднее 2006 г.

В юридической литературе время введения уголовного наказания виде ареста рассматривается по-разному.

Некоторые авторы введение ареста считают проблематичным.

Например, Е. Н. Зайцева считает, что «трудно дать научное объяснение установлению нового наказания в виде ареста. Он предусмотрен за преступления небольшой тяжести, и если он будет применяться, то, как правило, к лицам, не представляющим большой опасности для общества. Арест будет применяться только в целях устрашения преступников, т. е. для юридического исправления. Для содержания арестованных должны быть построены арестные дома. Если осужденные к аресту будут содержаться в общих помещениях, то это будут краткосрочные курсы повышения преступной квалификации, т. е. обмена опытом, знаниями, установлениями связей и т. п. Следовательно, арестованных нужно будет содержать в одиночных камерах. А это будет обходиться государству дорого с точки зрения экономики, и, конечно же, отрицательно скажется на физическом и психическом состоянии арестованных»^[2].

Заметим лишь, что осужденные к аресту не могут содержаться в общих помещениях, поекольку в соответствии с ч. 2 ст. 69 УИК РФ на них распространяются условия содержания, установленные для осужденных к лишению свободы, отбывающих наказания в условиях общего режима в тюрьме.

М. М. Кадакоева видит основные сложности в том, что «в связи с применением наказания в виде ареста неизбежно встает вопрос о их социальной реабилитации. Видимая значительная часть таких преступников будет из числа тех лиц, которые не имеют постоянного рода занятий или постоянного места жительства. Поэтому необходимо предусмотреть меры по их трудоустройству после освобождения, а также по обеспечению жильем. Решение такого дела будет сложным. В условиях безработицы и жилищного кризиса в стране не так-то просто решить эту проблему по отношению к освобождаемым преступникам. Если решение этого вопроса будет положительным, и государство примет необходимые меры, гарантирующие трудоустройство после освобождения и тем более получение жилья, то это, вне всякого сомнения, окажется заманчивым для безработных и тех лиц, которые не имеют жилья, но ведут добропорядочный образ жизни. Не будет ли это предлогом совершить преступление специально для того, чтобы быть арестованным и через несколько месяцев (сразу же после освобождения) получить работу и тем более жилье?»^[3]

На наш взгляд, в настоящее время государство не может принять эффективных мер, гарантирующих трудоустройство после освобождения и тем более получение жилья, поскольку, во-первых, это будет отчасти противоречить рыночным отношениям, во-вторых, дополнительные расходы на данные затраты в бюджете не предусмотрены. Заметим лишь, что указанная проблема в полной мере касается также наказания в виде лишения свободы.

Другие авторы допускают возможность введения ареста как вида наказания.

Так, А. И. Трахов полагает, что «правомерность ареста сомнений не вызывает, поскольку его применение позволит не осуждать лиц, совершивших нетяжкие преступления, к длительному сроку лишения свободы, но в то же время подвергать строгой изоляции. Арест призван обеспечить интенсивное карательное воздействие на лиц, к которым нецелесообразно применять ограничение свободы, исправительные работы или штраф. Есть такие лица, на которых заключение под стражу, хотя бы на относительно краткий срок, действует благотворнее, чем длительное воспитательное воздействие в условиях сохранения свободы»^[4].

Ряд авторов считает, что в настоящее время вполне возможно применять уголовное наказание виде ареста в отношении осужденных военнослужащих. Справедливо отмечается в юридической литературе, что «имеются все возможности для исполнения нового наказания в виде краткосрочного уголовного ареста в отношении военнослужащих всех категорий и ведомств, что никаких противопоказаний к этому не имеется. Поэтому следовало бы отдельным федеральным законом ввести в действие указанную уголовно-правовую меру с 2001 г. (как это было предусмотрено в 1996 г.), распространив ее лишь на военнослужащих»^[5].

В. А. Уткин указывает на необязательность принципа «везде и сразу» и о предоставлении права отдельным субъектам Федерации создавать учреждения для исполнения ареста «при наличии к тому условий»^[6]. Указанной точки зрения придерживается также и А. В. Поливцев^[7].

Позиция авторов о допустимости в настоящее время введения ареста, на наш взгляд, не вызывает сомнения.

К нормативным правовым актам, регулирующим порядок исполнения и отбывания ареста, следует отнести УИК РФ, а также Правила отбывания уголовных наказаний осужденными военнослужащими. Кроме того, к подобным нормативным правовым актам следовало бы отнести и Положение об арестных домах и нормативе их штатной численности, которое согласно ст. 6 Закона о введении в действие УИК поручалось подготовить и утвердить Правительству РФ в течение 1997 г.^[8] Однако до настоящего времени данное Положение не утверждено.

В соответствии с ч. 8 ст. 16 УИК РФ наказание в виде ареста исполняется арестным домом.

Согласно ст. 68 УИК РФ осужденные к аресту отбывают наказание по месту осуждения в арестных домах. Осужденный должен отбывать весь срок наказания, как правило, в одном арестном доме.

Указанное положение закона, основывается прежде всего на том, что максимальный срок отбывания ареста может быть не больше шести месяцев, а минимальный — месяц, а в ряде случаев и меньше месяца, т. е. весьма коротким. Следовательно, расходовать денежные средства на обеспечение следования осужденного к месту отбывания наказания в другой регион является экономически невыгодным, кроме того, отчасти предупреждается разрыв социально полезных связей осужденного.

Вместе с тем согласно ч. 3 ст. 68 УИК РФ перевод осужденного из одного арестного дома в другой допускается в случае его болезни либо для обеспечения его личной безопасности, а также при иных исключительных обстоятельствах, препятствующих дальнейшему нахождению осужденного в данном арестном доме.

Рассматривая возможность перевода осужденного к аресту в случае его болезни в другой арестный дом, в юридической литературе высказывается мнение, что с учетом краткости срока ареста осуществить данный перевод будет весьма затруднительно и правильнее было бы решить вопрос и закрепить «в нормативном порядке возможность помещения таких лиц в лечебные исправительные учреждения с условиями содержания их на общем тюремном режиме»^[9]. Поддерживая в целом указанное мнение, следует не согласиться с тем, что данные осужденные должны находиться в лечебных исправительных учреждениях в условиях содержания на общем режиме в тюрьме. Поскольку условия содержания осужденных при отбывании ареста значительно суровее, чем на общем режиме в тюрьме, то правильнее говорить в данном случае о содержании осужденных в лечебных исправительных учреждениях в условиях, предусмотренных УИК РФ именно при отбывании ареста.

Справедливо считал профессор М. П. Мелентьев, что «не каждое заболевание может повлечь за собой необходимость перевода осужденного из одного арестного дома в другой»^[10]. Перевод осужденного в связи с болезнью должен осуществляться только в том случае, если таковой рекомендуется в соответствующем медицинском заключении, которое должно даваться с учетом Перечня медицинских противопоказаний к отбыванию наказания в отдельных местностях Российской Федерации осужденными к лишению свободы^[11].

УИК РФ не раскрывает понятие «обеспечение личной безопасности осужденного к аресту» .

В п. 6 Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, утвержденной Указом Президента РФ от 12.05.2009 № 537, под национальной безопасностью понимается «состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, которое позволяет обеспечить конституционные права, свободы, достойные качество и уровень жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие Российской Федерации, оборону и безопасность государства», угроза национальной безопасности определяется как «прямая или косвенная возможность нанесения ущерба конституционным правам, свободам, достойному качеству и уровню жизни граждан, суверенитету и территориальной целостности, устойчивому развитию Российской Федерации, обороне и безопасности государства» .

На наш взгляд, под обеспечением личной безопасности осужденного к аресту следует понимать обеспечение состояния защищенности прав, свобод, обязанностей и законных интересов личности осужденного к аресту от прямых или косвенных возможностей нанесения ущерба.

Закон не содержит исчерпывающего перечня оснований, которые для осужденного являются исключительными и служат причиной для его перевода в другой арестный дом. Данное обстоятельство создает условия для субъективной оценки «иных исключительных обстоятельств» .

Ряд авторов к таким обстоятельствам относит, например:

• — стихийное бедствие, препятствующее дальнейшему функционированию арестного дома в месте дислокации, в том числе последствия пожаров, наводнений, землетрясений, а также другие происшествия техногенного характера, приведшие к невозможности нахождения всех осужденных или их части в помещении арестного дома;
• — необходимость реализации мер по профилактике правонарушений в арестном доме и раскрытию совершенных преступлений;
• — необходимость разобщения осужденных, проходивших по одному уголовному делу;
• — ограждение осужденных, оказавших содействие в борьбе с преступностью, от преступных посягательств со стороны других осужденных;
• — невозможность престарелым родителям, близким родственникам осужденного пользоваться правом на свидание в связи с большой территориальной удаленностью места их жительства от места дислокации арестного дома. При этом данное положение допускается только в том случае, если администрация арестного дома уверена в том, что родственники осужденного могут оказать на него положительное влияние;
• — участие осужденного в массовых беспорядках, групповых неповиновениях или хулиганских действиях;
• — эпидемия^[12].

Ю. В. Голик к иным исключительным обстоятельствам, препятствующим дальнейшему нахождению осужденного в арестном доме, относит «особое психофизическое состояние осужденного, связанное с обостренным переживанием факта совершения им преступления, если есть основания полагать, что результат переживаний может стать непосредственной причиной суицида (самоубийства)»^[13].

Однако признать все указанные положения обстоятельствами вряд ли возможно.

Термин «обстоятельство» в русском языке определяется как «явление, сопутствующее какому-нибудь другому явлению и с ним связанное», а также «условия, определяющие положения, существование кого-чего-нибудь»^[14].

На наш взгляд, ряд указанных выше оснований следует рассматривать в качестве не обстоятельств, а ситуаций. Под «ситуацией» понимается «совокупность обстоятельств, положение, обстановка»^[15].

Так, например, в качестве ситуации, которая для осужденного является исключительной и служит основанием для его перевода в другой арестный дом, следует рассматривать стихийное бедствие, препятствующее дальнейшему функционированию арестного дома в месте дислокации, а также другие происшествия техногенного характера, приведшие к невозможности нахождения всех осужденных или их части в помещении арестного дома. Данная ситуация включает в себя уже конкретные обстоятельства, например пожар, наводнение, землетрясение и т. д.

Кроме того, указанный выше перечень положений следует признать неполным, а причисление некоторых из них к самостоятельным исключительным ситуациям является дискуссионным.

Например, нельзя признать самостоятельным исключительным такую ситуацию, как ограждение осужденных, оказавших содействие в борьбе с преступностью, от преступных посягательств со стороны других осужденных, поскольку указанное положение охватывается ситуацией «обеспечение личной безопасности осужденного» .

В. В. Яковлев полагает, что наиболее полный перечень исключительных обстоятельств может быть изложен в Положении об арестных домах^[16].

С указанным мнением следует согласиться, но при этом нужно заметить, что в УИК РФ надлежит закрепить перечень ситуаций, которые могут служить основанием для перевода осужденного в другой арестный дом, в частности, в ч. 3 ст. 68.

К таковым следует отнести следующие основания:

• — стихийное бедствие, препятствующее дальнейшему функционированию арестного дома в месте дислокации, а также другие происшествия техногенного характера, приведшие к невозможности нахождения всех осужденных или их части в помещении арестного дома;
• — необходимость реализации мер по профилактике негативного воздействия на осужденного, правонарушений в арестном доме и раскрытию совершенных преступлений;
• — невозможность осужденным реализовать предусмотренные законом права, обязанности и законные интересы;
• — особое психофизическое состояние осужденного;
• — участие осужденного в массовых беспорядках, групповых неповиновениях, хулиганских действиях и иных противоправных деяниях;
• — эпидемия;
• — реорганизация или ликвидация арестного дома.

Ситуация в виде невозможности реализовать предусмотренные законом права, обязанности и законные интересы может проявляться в невозможности осужденного несовершеннолетнего реализовать свое право на краткосрочное свидание с родителями или лицами, их заменяющими, в связи с большой территориальной удаленностью места их жительства от места дислокации арестного дома. При этом данное обстоятельство, как отмечалось выше, следует учитывать только в том случае, если администрация арестного дома уверена в том, что родственники осужденного могут оказать на него положительное влияние.

Осужденные к аресту в соответствии с ч. 1 ст. 69 УИК РФ содержатся по принципу изолированного и раздельного содержания различных категорий осужденных. Так, изолированно от иных категорий лиц, содержащихся под стражей, и раздельно размещаются: осужденные мужчины, осужденные женщины, несовершеннолетние осужденные, а также осужденные, ранее отбывавшие наказание в исправительных учреждениях и имеющие судимость.

Справедливо отмечается в юридической литературе, что раздельное содержание осужденных в арестных домах обеспечивает реализацию принципа уголовно-исполнительного законодательства — дифференциации и индивидуализации исполнения наказания, создаст необходимые условия для исправительного воздействия на правонарушителей, а также обеспечивает изоляцию наиболее запущенных в социально-нравственном отношении лиц от других осужденных, исключает угрозу личной безопасности осужденных и препятствует распространению криминального опыта^[17].

Следует отметить, что законодатель не предусматривает при отбывании ареста раздельное содержание следующих категорий осужденных:

• 1) злостно уклоняющихся от отбывания наказания, за которое в качестве замены предусмотрен арест;
• 2) ранее отбывавших арест.

В юридической литературе прежде указывалось на необходимость содержания изолированно осужденных к аресту, ранее отбывавших наказание в арестных домах, от впервые осужденных^[18].

Кроме того, законодатель не предусматривает также возможность отбытия ареста бывшими работниками правоохранительных органов в отдельном арестном доме. Заметим, например, что согласно ч. 3 ст. 80 УИК РФ осужденные к лишению свободы бывшие работники судов и правоохранительных органов отбывают наказание в отдельных исправительных учреждениях.

Необходимость отдельного отбывания наказания в виде ареста осужденными бывшими работниками правоохранительных органов, в том числе и судов, связана с предупреждением в период отбывания ареста проявлений в их адрес мести за прошлую их правоохранительную деятельность, включая деятельность в системе правосудия, со стороны осужденных, не работавших в данных сферах.

Потребность раздельного содержания осужденных к аресту, злостно уклоняющихся от отбывания наказания, за которое в качестве замены предусмотрен арест, а также ранее отбывавших арест, объясняется возможностью предупреждения негативного влияния этих лиц на осужденных, которые отбывают этот вид наказания впервые.

В юридической литературе ранее предлагалось «установить обязательное раздельное содержание лиц, характеризующихся положительно, от осужденных ярко выраженной отрицательной направленности, злостно нарушающих режим содержания в учреждении»^[19].

В связи с этим, на наш взгляд, представляется целесообразным в ч. 1 ст. 69 УИК РФ указать, что изолированно от иных категорий лиц, содержащихся под стражей, и раздельно размещаются: осужденные мужчины, осужденные женщины, несовершеннолетние осужденные, осужденные, злостно уклоняющиеся от отбывания наказания, за которое в качестве замены предусмотрен арест, осужденные, ранее отбывавшие арест, а также иные виды наказаний и имеющие судимость.

Часть 2 ст. 69 УИК РФ следует изложить в следующей редакции: «В отдельных арестных домах содержатся осужденные бывшие работники правоохранительных органов, в том числе и судов». Соответственно, ч. 2−5 ст. 69 УИК РФ считать ч. 3−6.

В ч. 2 ст. 69 УИК РФ законодатель устанавливает, что на осужденных, отбывающих наказание в арестных домах, распространяются условия содержания, установленные УИК РФ для осужденных к лишению свободы, отбывающих наказание в условиях общего режима в тюрьме. Предусматривая данное положение, законодатель пошел по пути некоторой гуманизации порядка отбывания ареста, поскольку ранее в ИТК РСФСР 1970 г. условия содержания осужденных к аресту приравнивались к условиям, установленным для лиц, отбывающих наказание в тюрьме на строгом режиме^[20]. Вместе с тем в ст. 69 УИК РФ предусматриваются и некоторые дополнительные правоограничения, которые в итоге образуют более строгие условия содержания осужденных к аресту, чем предусмотрены не только в тюрьме общего, но и строгого режима.

Представляется, что такие весьма суровые условия содержания осужденных к аресту, особенно женщин и несовершеннолетних, не вызваны необходимостью. Справедливо отмечает Л. П. Дубровицкий, что достаточно жесткие условия отбывания ареста могут вызывать вопрос о нарушении принципа гуманизма, который провозглашен в ст. 8 УИК РФ^[21].

На наш взгляд, в целях гуманизации порядка отбывания ареста было бы верным, например, если бы законодатель в ст. 69 УИК РФ закрепил положение о том, что взрослым мужчинам, отбывающим арест свыше двух месяцев, разрешается ежемесячно приобретать продукты питания и предметы первой необходимости в размере минимального размера оплаты труда (т.е. в таком же размере, как при отбывании лишения свободы в тюрьме общего режима), а также получать одну посылку, передачу и бандероль в течение месяца. Женщинам и несовершеннолетним, осужденным к аресту, вне зависимости от срока отбывания наказания разрешается ежемесячно приобретать продукты питания и предметы первой необходимости также в размере минимального размера оплаты труда и получать две посылки, передачи и бандероли в течение месяца.

Осужденным к аресту при исключительных личных обстоятельствах может быть разрешен телефонный разговор с близкими (в ч. 5 ст. 69 УИК РФ). Законодатель не определяет, какие обстоятельства следует считать исключительными и личными. Отсутствие нормативного закрепления указанных обстоятельств, безусловно, послужит основанием для их субъективной оценки, что в итоге может являться условием, способствующим противоправному поведению сотрудников арестного дома.

Следует заметить, что в уголовно-исполнительном законодательстве ряда зарубежных стран регламентируются исключительные личные обстоятельства, при которых осужденному к аресту может быть разрешен телефонный разговор с близкими.

Так, в частности, в ч. 5 ст. 59 Уголовно-исполнительного кодекса Республики Беларусь указывается, что «при исключительных обстоятельствах (смерть или тяжелая болезнь близкого родственника, угрожающая его жизни, стихийное бедствие, причинившее значительный материальный ущерб осужденному или его семье) осужденным к аресту решением начальника арестного дома может быть разрешен телефонный разговор продолжительностью до пятнадцати минут с близкими родственниками с оплатой из личных средств осужденных»^[22].

В юридической литературе к исключительным личным обстоятельствам относят: тяжелое заболевание близкого родственника осужденного; семейные обстоятельства, затрагивающие интересы осужденного; вопросы наследования имущества, сохранения жилой площади и т. п.^[23]

Законодатель не указывает в УИК РФ, кто относится к категории близких, с которыми осужденному к аресту может быть разрешен телефонный разговор.

Заметим, что в отдельных зарубежных кодексах указанный пробел восполнен. Так, в ст. 59 Уголовно-исполнительного кодекса Республики Беларусь имеется примечание, в котором определяется, кто относится к категории близких родственников осужденного к аресту. В примечании указывается, что «под близкими родственниками в данной и последующих статьях настоящего Кодекса понимаются родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и сестры, дед, бабка, внуки, супруг (супруга), а также члены семьи, не являющиеся родственниками осужденного»^[24].

Вместе с тем, на наш взгляд, ограничивать осужденного к аресту при исключительных обстоятельствах в беседе с иными лицами не следует, поскольку не всегда именно беседа с близким человеком может разрешить возникшие исключительные обстоятельства.

Так, если у осужденного умер единственный близкий человек, го осужденному следует предоставить право разговора, например, с товарищем, соседом или представителем социальной службы для разрешения личных обстоятельств (в частности, для решения вопросов, связанных с проведением погребения, и т. д.).

Кроме того, термин «ситуация» по сравнению с термином «обстоятельство» наиболее полно раскрывает событие, в результате которого осужденному может быть разрешен телефонный разговор с близкими и иными лицами. К тому же предусмотреть все обстоятельства, в результате которых осужденному может быть разрешен телефонный разговор, практически невозможно.

Таким образом, исключительными личными ситуациями, при которых может быть разрешен телефонный разговор с близкими и иными лицами являются: смерть или тяжелая болезнь близкого, угрожающая его жизни; стихийное бедствие или иные ситуации, причинившие значительный материальный ущерб осужденному или его близким; семейные обстоятельства, затрагивающие интересы осужденного; вопросы наследования имущества, сохранения жилой площади и т. п.

Учитывая вышеизложенное, на наш взгляд, представляется необходимым предусмотреть в ч. 5 ст. 69 УИК РФ перечень исключительных личных обстоятельств, при которых осужденному к аресту может быть разрешен телефонный разговор с близкими или иными лицами.

Согласно ст. 72 УИК РФ материально-бытовое обеспечение осужденных к аресту осуществляется по нормам, установленным для осужденных к лишению свободы, отбывающих наказание в условиях общего режима в тюрьме, а несовершеннолетних осужденных — но нормам, установленным для воспитательных колоний.

В соответствии с данным положением и ст. 99 УИК РФ норма жилой площади в арестных домах в расчете на одного осужденного не может быть менее 2,5 кв. м, а для несовершеннолетних — менее 3,5 кв. м.

Осужденным к аресту предоставляются индивидуальные спальные места и постельные принадлежности. Они обеспечиваются одеждой по сезону с учетом пола и климатических условий индивидуальными средствами гигиены (как минимум мылом, зубной щеткой, зубной пастой (зубным порошком), туалетной бумагой, одноразовыми бритвами (для мужчин), средствами личной гигиены (для женщин)).

Минимальные нормы питания и материально-бытового обеспечения осужденных устанавливаются Правительством РФ. Нормы вещевого довольствия осужденных утверждаются Минюстом России. Сверх этих норм осужденные могут приобретать необходимые вещи, разрешенные к использованию в арестном доме (утепленную, лечебно-гигиеническую или спортивную одежду) за свой счет.

Осужденным несовершеннолетним, больным осужденным и осужденным, являющимся инвалидами I или II группы, создаются улучшенные жилищно-бытовые условия и устанавливаются повышенные нормы питания.

Учитывая положения ч. 7 ст. 99 УИК РФ, осужденные к аресту могут сверх установленного ст. 69 УИК РФ размера средств, разрешенных к расходованию на приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости, за счет собственных средств дополнительно приобретать разрешенную к использованию в арестных домах одежду, в том числе спортивную, оплачивать дополнительные лечебно-профилактические и иные предоставляемые по их желанию услуги, определяемые Правилами внутреннего распорядка арестного дома.

Осужденным согласно ч. 2 ст. 72 УИК РФ предоставляется медицинская помощь.

В юридической литературе отмечается, что медицинская помощь осужденным к аресту предоставляется прежде всего через медицинские части, которые организуются при арестных домах^[25].

В соответствии с ч. 6 ст. 12 УИК РФ осужденные, в том числе и к аресту, имеют право на охрану здоровья, включая получение первичной медико-санитарной и специализированной медицинской помощи в амбулаторно-поликлинических или стационарных условиях в зависимости от медицинского заключения. Следовательно, в дальнейшем, вполне возможно, возникнет потребность в создании в субъектах РФ специальных арестных домов, при которых может осуществляться лечение осужденных, больных открытой формой туберкулеза, алкоголизмом, наркоманией, токсикоманией или ВИЧ-инфицированных. Решение данной проблемы возможно путем допущения пребывания указанных осужденных в лечебных исправительных учреждениях в условиях, предусмотренных УИК РФ при отбывании ареста.

• [1] О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР и Исправительно-трудовой кодекс РСФСР в связи с принятием Уголовного кодекса Российской Федерации: Федеральный закон от 21.12.1996 № 160-ФЗ.
• [2] Зайцева Е. Н. Цели наказания и средства их достижения в исправительных учреждениях: дис… канд. юрид. наук. Краснодар, 1998. С. 46−47.
• [3] Кадакоева М. М. Лишение свободы и проблемы его исполнения: по материалам Краснодарского края и Республики Адыгея: дис… канд. юрид. наук. Краснодар, 1996. С. 166−167.
• [4] Трахов А. И. К вопросу о системе наказаний по новому Уголовному кодексу Российской Федерации // Совершенствование российского законодательства и практика его применения: сб. науч. тр. молодых ученых. Краснодар, 1996. С. 71.
• [5] Уголовное право в XXI веке: материалы Междунар, науч. конф. на юрид, ф-те МГУ им. М. В. Ломоносова 31 мая — 1 июня 2001 г. М.: ЛсксЭст, 2002. С. 212.
• [6] Уткин В. А. Проблемы в системе альтернативных наказаний // Материалы межрегионального научного семинара молодых ученых. Барнаул, 1997. С. 24.
• [7] Поливцев А. В. Правовое регулирование применения ареста как вида уголовного наказания: дис… канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2001. С. 122.
• [8] См. также: План подготовки решений Правительства РФ по реализации Уголовно-исполнительного кодекса РФ и Федерального закона «О введении в действие Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации», утвержденный распоряжением Правительства РФ от 28.01.1997 № 128-р.
• [9] Уголовно-исполнительное право России: теория, законодательство, международные стандарты, отечественная практика конца XIX — начала XXI века: учебник для вузов / под ред. А. И. Зубкова. 2-е изд., перераб, и доп. М.: Норма, 2002. С. 68.
• [10] Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации. М.: Вердикт-1М, 1997. С. 156; Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации и Минимальным стандартным правилам обращения с заключенными / под общ. ред. П. Г. Мищенкова. М.: Экспертное бюро-М, 1997. С. 69.
• [11] Утвержден приказом Минздрава России № 346, Минюста России № 254 от 28.08.2001.
• [12] См.: Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации и Минимальным стандартным правилам обращения с заключенными / иод общ. ред. П. Г. Мищенкова. М.: Экспертное бюро-М, 1997. С. 231; Уголовноисполнительное право России: теория, законодательство, международные стандарты, отечественная практика конца XIX — начала XXI века: учебник для вузов / пол ред. А. И. Зубкова. 2-е изд., перераб, и доп. М.: Норма, 2002. С. 68; Уголовноисполнительное право: учебник для юрид, вузов / под ред. В. И. Селиверстова. 4-е изд., испр, и доп. М.: Юриспруденция, 2003. С. 244.
• [13] Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации / рук. авт. кол. и отв. ред. А. И. Зубков. М.: Инфра-М; Норма, 1997. С. 135.
• [14] Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. С. 438.
• [15] Там же. С. 719.
• [16] Яковлев В. В. Уголовно-правовая характеристика ареста: теоретический аспект: дис… канд. юрид. наук. СПб., 1999. С. 115.
• [17] См.: Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации и Минимальным стандартным правилам обращения с заключенными / под общ. ред. П. Г. Мищенкова. С. 233; Уголовно-исполнительное право России: учебник и основные нормативные правовые акты / под ред. проф. О. В. Филимонова. М.: ЮрИнфоР, 2000. С. 110−111; Уголовно-исполнительное право России: учебник и основные нормативные правовые акты / под ред. О. В. Филимонова. М.: ЮрИнфоР, 2004. С. 128.
• [18] Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации и Минимальным стандартным правилам обращения с заключенными / под ред. П. Г. Мищенкова. С. 69.
• [19] Яковлев В. В. Уголовно-правовая характеристика ареста: теоретический аспект. С. 114.
• [20] О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР и Исправительно-трудовой кодекс РСФСР в связи с принятием Уголовного кодекса Российской Федерации: Федарельный закон от 21.12.1996 № 160-ФЗ.
• [21] Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации / отв. ред. А. И. Зубков. М.: Норма, 2001. С. 188.
• [22] Уголовно-исполнительный кодекс Республики Беларусь. Минск: Национальный центр правовой информации Республики Беларусь, 2000. С. 46.
• [23] См.: Яковлев В. В. Уголовно-правовая характеристика ареста: теоретический аспект. С. 118.
• [24] Уголовно-исполнительный кодекс Республики Беларусь. Минск: Национальный центр правовой информации Республики Беларусь, 2000. С. 47.
• [25] См.: Уголовно-исполнительное право России: теория, законодательство, международные стандарты, отечественная практика конца XIX — начала XXI пека: учебник для вузов / под ред. А. И. Зубкова. 2-е изд., перераб, и дон. М.: Норма, 2002. С. 72; Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации / отв. ред. А. И. Зубков. М.: Норма, 2001. С. 194.