Отдел 2 ПРОЛЕТАРСКАЯ КООПЕРАЦИЯ

РОБЕРТ ОУЭН И СВЯЗАННОЕ С НИМ КООПЕРАТИВНОЕ ДВИЖЕНИЕ

МИРОВОЗЗРЕНИЕ ОУЭНА

Пролетарская кооперация явилась совершенно непредвиденным результатом того общественного движения, которое связывается с именем Оуэна. В настоящее время вполне установлено, что ни Оуэн, ни его ближайшие последователи отнюдь не ставили своей целью создание таких хозяйственных организаций, какими являются современные потребительские общества. Организации эти возникали на основе совершенно иных целей и стремлений, чем те, которые в настоящее время преследуют участники и деятели потребительских обществ.

Роберт Оуэн был человеком не особенно глубокого ума, очень несовершенного образования, но с большим здравым смыслом и непоколебимым упорством в логическом развитии своих идей. С крайней самоуверенностью соединялась у него бесстрашная смелость мысли, побуждавшая его идти до конца в своих исканиях истины, не смущаясь тем, что выводы его расходятся с господствующими мнениями и принятыми верованиями. Если что-либо казалось ему верным, он готов был это защищать перед всем светом и до конца своих дней. С таким складом ума Оуэн соединял мягкое, сострадательное сердце, которое привлекало к нему людей.

Не обладая особым богатством духовных дарований и будучи человеком крайне рассудочным, Оуэн должен был чувствовать глубокую антипатию ко всему иррациональному, бессознательному, мистическому. Благодаря этому Оуэн не мог не разойтись с господствующей религией. Этот же рационализм в связи с его сочувствием страданиям народных масс сделал Оуэна социалистом.

Как социалист он был одним из самых крайних. Проповедник «нового нравственного мира» мог примириться только с совершенным коммунизмом, полным отрицанием какой бы то ни было частной собственности и какого бы то ни было неравенства. Он был нс только коммунистом, но и анархистом, — его боязнь какого бы то ни было насилия и стеснения свободы действий человека была так велика, что ему казалось недопустимым какое бы то ни было правительство, даже выборное. Власть, выбранная народом, есть все же власть, а всякая власть есть насилие.

Новый общественный строй казался ему достижимым не в отдаленном будущем, а немедленно, сегодня или завтра. От этой уверенности, несмотря на все горькие разочарования, которые ему подарила жизнь, Оуэн не отказывался до конца жизни.

Как ни различны в настоящее время формы общественной жизни у разных народов, все это не имеет никакого значения по отношению к достижению «нового нравственного мира». Отсюда полное равнодушие великого утописта к форме правления и отрицание значения политической борьбы. Страны с самым деспотическим правительством так же легко могут перейти к новым формам жизни, как и страны демократические. Новый общественный строй соответствует интересам всех и каждого, и потому этот строй не имеет основания опасаться противодействия каких бы то ни было общественных элементов. Единственным врагом его является человеческое невежество — непонимание людьми своих интересов. Короли и министры боятся коммунизма лишь потому, что они недостаточно ознакомлены с сущностью нового учения. И потому Оуэн обращался со своей проповедью как к королям и министрам и вообще к богатым людям, так и к рабочим и беднякам.

Убеждение в возможности создать такую социальную организацию, которая примирила бы все интересы и была бы в равной мере приемлема для всех, коренилась глубочайшим образом во всем мировоззрении Оуэна. Убеждение это было непосредственно связано с его рационализмом и упрощенной прямолинейностью мысли. Различия человеческих взглядов, вкусов, симпатий, влечений, интересов казались ему чем-то очень поверхностным и неглубоким. Человеческий характер, учил он, есть результат воспитания и окружающих человека условий жизни. Значит, все различия взглядов и вкусов легко могут быть преодолены соответствующим воспитанием и устройством общества, и общее благополучие может быть достигнуто без пожертвования интересами кого бы то ни было.