Дифференциальная психология и структура индивидуальности

1. Теоретические основы изучения структуры индивидуальности

1.1 Подходы к изучению структуры индивидуальности

1.2 Сила нервной системы как природная предпосылка индивидуальности

1.3 Место мотивации в структуре индивидуальности

1.4 Темперамент и его место в структуре индивидуальности

1.5 Общие выводы по теоретической части

2. Экспериментальное исследование взаимосвязи силы нервной системы и некоторых особенностей мотивационной сферы

2.1 Цели, задачи и гипотезы экспериментального исследования

2.2 Испытуемые

2.3 Методы и методики исследования

2.4 Описание и анализ результатов, полученных в экспериментальном исследовании

2.4.1 Описание и анализ результатов, полученных с помощью методики диагностики темперамента Я. Стреляу

2.4.2 Описание и анализ результатов изучения динамических характеристик личности

2.4.3 Описание и анализ результатов методики «теппинг-тест»

2.4.4 Описание и анализ исследования динамических характеристик личности в зависимости от силы нервной системы Заключение Библиографический список

Дифференциальная психология располагает в настоящее время огромным и всевозрастающим арсеналом фактов, обобщений и практических рекомендаций, находящих самое широкое применение. Тем не менее в сфере этой науки фактически остается без разрешения — или, во всяком случае, без заметного продвижения — целый комплекс проблем, являющихся для нее коренными. В их числе одной из наиболее важных представляется проблема зависимостей между индивидуальными вариациями человеческого поведения, с одной стороны, и индивидуальными особенностями целого ряда физиологических функций, с другой. Имеются веские основания для того, чтобы предполагать, что индивидуальные вариации некоторых физиологических функций ответственны, по крайней мере, за индивидуальные особенности динамики (быстроту, темп, ритм) психической деятельности. Динамические характеристики протекания психических функций могут, подчас существенным образом, определять их содержательные стороны. Учитывая, что динамические аспекты психики в определенных ситуациях оказывают и прямое влияние на конечную результативность человеческих действий, можно сказать, что параметры физиологически активных систем определяют многие детали целостной картины индивидуального поведения.

В отечественной психологии исследованием структуры индивидуальности занимались такие ученые как Б. Г. Ананьев, В. С. Мерлин.

Э.А. Голубева предложила подход, позволяющий интегрировать различные психологические свойства. Этот подход предполагает взаимодействие биологических (индивидных) и социальных (личностных) факторов в формировании индивидуальности.

Проблема связи индивидного уровня (свойства нервной системы) в структуре индивидуальности с показателями мотивационной сферы до сих пор не разработана. И этот пробел является весьма существенным, так как мотивационная сфера — это один из важнейших компонентов личности, который направляет всю деятельность человека и, находясь в тесной связи со многими подструктурами личности, скрепляет всю структуру индивидуальности.

Между психическими свойствами человека, представляющего один уровень в структуре индивидуальности (темперамент и свойство личности) существует тесная связь.

Исследование индивидуальных различий и структуры свойств внутри разных психологических сфер закономерно привело к вопросу о соотношении, существующем между этими сферами. Непосредственное сопоставление свойств, относящихся к разным сферам, показало, что они в какой-то степени не независимы друг от друга. Однако полностью эти связи не изучены.

Также неясным остается вопрос о системообразующих свойствах, объединяющих структуру индивидуальности.

Объектом нашего исследования стала структура индивидуальности. Предметом — связи различных уровней в структуре индивидуальности.

Была выдвинута гипотеза о существовании много-многозначных связей между свойствами индивидного и личностного уровней индивидуальности. Кроме этого, были выдвинуты и частные гипотезы:

а) существуют связи между свойствами нервной системы и темперамента;

б) сила нервной системы обнаруживает наибольшее количество связей с различными показателями темперамента;

в) характеристики темперамента связаны с динамической стороной мотивационной сферы.

Целями исследования являлось следующее:

1) выявить существование связи между свойствами нервной системы и темперамента;

2) выявить, что сила нервной системы обнаруживает наибольшее количество связей с различными показателями темперамента;

3) доказать, что характеристики темперамента связаны с динамической стороной мотивационной сферы.

Полученные в ходе исследования данные могут быть полезны как в теоретическом плане, так как позволяют заполнить, хотя бы частично, пробелы в существующем представлении о структуре индивидуальности, так и в практическом плане: учителям в целях формировании определенной мотивации у детей, в психотерапии.

1. Теоретические основы изучения структуры индивидуальности

1.1 Подходы к изучению структуры индивидуальности

В отечественной психологии существуют несколько подходов к выделению структуры индивидуальности, авторами которых являются Б. Г. Ананьев, В. С. Мерлин, Э. А. Голубева.

Б.Г. Ананьев, руководитель одного из направлений исследования индивидуальных различий в нашей стране и инициатор комплексного исследования индивидуальности, считает, что для понимания структуры психологических свойств необходима интеграция знаний о человеке. Принципиальным при таком подходе Ананьев считал выделение в структуре индивидуальности природных и социально-детерминированных свойств человека. ^{[3. c. 133]}

Соответственно этому он рассматривал в структуре психологических свойств человека, с одной стороны, свойства индивида, а с другой, — свойства субъекта деятельности и свойства личности.

Индивидуальные или природные свойства человека образуются двумя группами характеристик: во-первых, принадлежностью к определенному полу и, во-вторых, конституциональными и нейродинамическими особенностями.

Первая группа этих характеристик связана преимущественно с половыми различиями в психофизиологических, сенсомоторных и сенсорноперцептивных функциях. Половые различия в этих функциях обнаруживаются на протяжении всей жизни человека и зависят от возраста.

Во вторую группу свойств входят индивидуально-психические свойства: особенности телосложения, биохимические и нейродинамические свойства.

Половые, возрастные и индивидуально-психические свойства являются первичными индивидными свойствами и образуют трехмерное пространство, в котором формируются вторичные индивидные свойства — психофизиологические функции и структура органических потребностей. Высшим уровнем индивидного уровня являются задатки и темперамент.

Свойства субъекта деятельности характеризуют человека как субъекта познания, общения и труда. Интеграцией этих свойств являются способности.

Особенности личностной сферы связаны, прежде всего, со статусом, социальными ролями и структурой ценностей. Эти первичные свойства образуют вторичные свойства личности, определяющие мотивацию поведения. Интеграция вторичных свойств образуют характер человека и его склонности.

Все эти группы свойств формируются во взаимодействии человека с окружающей его действительностью, т. е. все они обладают характеристиками открытой системы. Именно благодаря тому, что они являются характеристиками открытой системы, они доступны для объективного познания. Однако для того, чтобы понять целостность человеческой индивидуальности, необходимо, по мнению Б. Г. Ананьева, представить человека не только как открытую систему, но и как систему, замкнутую вследствие внутренней взаимосвязанности ее свойств. ^{[9, с. 13]}

Таким образом, индивидуальность является, по мнению Ананьева, относительно закрытой системой и представляет собой уникальное сочетание всех свойств человека как индивида и личности. В иерархической организации психологических свойств человека индивидуальность выступает как высший уровень этой иерархии по отношению к индивидному и личностному уровням: индивид > личность, субъект деятельности индивидуальность.

Целостность индивидуальности в этом случае определяется центральной ролью свойств личности: они преобразуют и организовывают индивидные и субъектные свойства.

Работы другого направления исследования индивидуальных различий и структуры индивидуальности, проводившиеся под руководством В. С. Мерлина, также основаны на выделении природных и социально детерминированных свойств человека и направлены на то, чтобы выяснить особенности связей между одноуровневыми свойствами и между разноуровневыми свойствами.

В.С. Мерлин выделил три уровня в структуре индивидуальности. К этим уровням относятся:

1) индивидуальные свойства организма; 2) индивидуальные психические свойства; 3) индивидуальные социально-психологические свойства.

Каждый из этих уровней имеет внутри себя два уровня. Для индивидуальных свойств организма эти уровни образованы, во-первых, биохимическими и общесоматическими особенностями и, во-вторых, свойствами нервной системы. Индивидуальные психические свойства разделяются на свойства темперамента и свойства личности, занимающие по отношению к свойствам темперамента более высокий иерархический уровень. Индивидуальные социально-психологические свойства определяются ролями в социальной группе и ролями в исторических общностях.

Сопоставив между собой различные свойства, включенные в эту структуру — от биохимических и морфологических особенностей до характеристик, определяющих взаимоотношения в коллективе — Мерлин предположил, что связи между этими особенностями могут быть двух типов: однозначные (обычные, характеризующие явления, относящиеся к одному иерархическому уровню) и много-многозначные (характеризующие связи между подсистемами или между разными иерархическими уровнями).

Примером много-многозначных связей являются связи между свойствами нервной системы и темпераментом: каждое свойство темперамента определяется разными свойствами нервной системы, а каждое свойство нервной системы лежит в основе нескольких свойств темперамента, то есть нет таких свойств темперамента, которые однозначно определялись бы только одним свойством нижележащего уровня, и нет таких свойств нервной системы, которые влияли бы только на одно свойство вышележащего уровня.

Таким образом, много-многозначные связи обеспечивают относительную независимость разных иерархических уровней. Исследования Мерлина показали, что много-многозначная связь является общей для различных разноуровневых связей. Однако тип этой связи может меняться: связь свойств нервной системы и темперамента гомоморфна, что на экспериментальном уровне может выражаться, например, в совпадении крайних групп: люди, имеющие определенное сочетание свойств нервной системы, одновременно имеют и определенное сочетание свойств темперамента. Свойства личности и социальный статус характеризуются другим типом связи — координированностью, когда, например, разные, и даже противоположные, свойства личности могут быть связаны с одинаковым статусом. При этом сама связь определяется более общими характеристиками. ^{[18, с. 113]}

Анализируя причину много-многозначных связей, Мерлин и его коллеги пришли к выводу, что в основе много-многозначных связей лежит индивидуальный стиль деятельности.

Индивидуальный стиль деятельности понимается как система целенаправленных действий, при помощи которых достигается определенный результат. Функция его состоит в том, что он разрушает старые связи между свойствами разных уровней и создает новые. Индивидуальные стили опосредуют разные уровни в структуре свойств индивидуальности. Исследование этой опосредующей роли показывает, что отсутствие или много-многозначность связей между характеристиками разных уровней совершенно не свидетельствует об индифферентности этих характеристик по отношению друг к другу: их соотношение определяет стиль деятельности и через стиль деятельности они оказываются взаимосвязаны. Таким образом, стили деятельности, по мнению Мерлина, являются системообразующими характеристиками в структуре свойств человека и определяют целостность индивидуальности.

Рассматривавшиеся до сих пор структуры индивидуальности возникли в комплекте теорий, анализирующих целостность психологической структуры человека, — в теории интегральной индивидуальности В. С. Мерлина, при комплексном исследовании разноуровневых свойств — у Б. Г. Ананьева. Но потребность в понимании структуры индивидуальности возникает и при изучении отдельных психологических феноменов. Связано это с тем, что разносторонний анализ любого психологического явления возможен только тогда, когда понятно, какое место оно занимает в структуре других психологических свойств, каково его соотношение с ними, какова роль биологических и социальных детерминант в его формировании. Примером такого подхода к анализу целостной индивидуальности являются исследования способностей, проводящиеся под руководством Э. А. Голубевой.

Ею предложена схема, обобщающая исследования по структуре индивидуальности и личности, в которых природное и социальное, организм и личность составляют единство. Соответствующие компоненты (мотивация, темперамент, способности и характер) объединены системообразующими признаками эмоциональностью, активностью, саморегуляцией и побуждениями.

Эти признаки (по два для каждого компонента) были выделены на основании теоретических и главным образом экспериментльных работ, в первую очередь исследований отечественных дифференциальных психологов и психофизиологов (Б.Г. Ананьева, Н. С. Лейтеса, В. С. Мерлина и др.).

Известно, что психологическая характеристика темперамента определяется многими свойствами, но основными компонентами темперамента как личностной категории, согласно В. Д. Небылицыну, является общая активность и эмоциональность. Кроме того, в соответствии с замыслом построения схемы необходимо было, чтобы системообразующие признаки отвечали в тот или иной степени логическому принципу скрещивающихся понятий. Они позволяют установить именно такую последовательность расположения компонентов, «скрепляя» их определенным образом. Исключение любой из подструктур и даже одного какого-либо системообразующего признака нарушает устойчивые взаимосвязи в целостной структуре.

Необходимо определить эти признаки.

Эмоциональность как черта личности — это «чувствительность к эмоциогенным ситуациям», по определению П. Фресса.

«Активность — это индивидуальное свойство, отличающее данного индивида с точки зрения интенсивности, продолжительности и частоты выполняемых действий или деятельности любого рода».

Эмоциональность — это и черта темперамента, и характеристика индивида со стороны мотивационной сферы. Экспериментальные исследования В. С. Мерлина, А. И. Крупнова и др. обнаружили индивидуальные различия и в динамических характеристиках эмоциональности, и в мотивационно — потребностной сфере. Это позволяет отнесение ее к пограничному понятию, примыкающему одновременно и к темпераменту, и к мотивации.

Работами В. Д. Небылицына, Н. С. Лейтеса, Я. Стреляу и др. установлено, что активность как характеристика индивида со стороны динамических особенностей его психической деятельности — компонент темперамента.

Наличие определенной общности между мотивацией и темпераметром, выступающей в системообразующих признаках (эмоциональности) — это реальная и многосторонняя связь между этими подструктурами личности.

Основой мотивации являются потребности. Конкретный набор потребностей, их иерархия, составляют наиболее существенную характеристику личности. Хотя любому человеку присущи все группы потребностей, их индивидуальная композиция уникальна и в наибольшей мере определяет неповторимость личности.

Темперамент является второй после мотивации подструктурой личности.

Благодаря достижениям естествознания, в том числе типологической концепции И. П. Павлова, развитой применительно к человеку школами Б. М. Теплова — В. Д. Небылицына,

Б.Г. Ананьева, В. С. Мерлина, вопрос о природных предпосылках психологических характеристик темперамента (свойствах нервной системы, общих для человека и животных) оказался наиболее разработанным.

Каждая из подструктур имеет «выход» в направленность личности. Однако эта часть схемы остается весьма гипотетической из — за малого числа работ (за исключением экстра — интроверсии), основанных на измерении соответствующих характеристик. Направленность является более общей категорией, чем другие подструктуры личности. Ведущим и в тоже время специфическим отношениями, с помощью которых каждая из подструктур личности «сопрягается» с направленностью являются: для мотивационной сферы — склонности и интересы, для темперамента — интроверсия — экстраверсия.

Специфические виды направленности каждой из подструктур личности, также как и эти подструктуры, тесно взаимосвязаны. ^{[8, с. 29−39]}

Таким образом, взаимосвязи между психологическими свойствами разных уровней определяются психологическими особенностями, общим для пар подструктур. Так, в качестве основных признаков темперамента Э. А. Голубева называет эмоциональность и активность. Эти свойства выделяются как существенные особенности темперамента всеми исследователями, занимавшимися его изучением. Но эмоциональность, кроме того, что она является свойством темперамента, определяет и динамику мотивационной сферы. Следовательно, эти признаки обуславливают связь между разными подструктурами психологических свойств и обеспечивают вместе с другими подобными признаками целостность всей структуры психологических свойств.

Таким образом, в отечественной психологии выделяются три основных подхода к анализу индивидуальности, описывающие и анализирующие ее структуру и основные компоненты. Все подходы выявляют существование в структуре индивидуальности уровня индивидных свойств и уровня личностных свойств и анализируют их вклад в существование индивидуальности. В нашей работе мы руководствовались подходом к структуре индивидуальности Э. А. Голубевой.

1.2 Сила нервной системы как природная предпосылка индивидуальности

Сила нервной системы относится к уровню индивидных свойств в структуре индивидуальности.

К понятию силы нервной системы как фактора индивидуальных различий пришел И. П. Павлов в начале 20-х г. г. Однако основа для выдвижения этого психологического параметра в виде представлений о крайней реактивности и быстрой истощаемости корковых клеток была заложена гораздо раньше. В середине 10-х г. г. И. П. Павлов, основываясь на структурном понимании динамики нервных процессов, впервые сформулировал идею о переходе клеток больших полушарий в тормозное состояние («рефрактерное состояние», «состояние задерживания невозбудимости») в результате «долбления», т. е. длительного применения условного раздражителя, дающего концентрированное, сосредоточенное в одних и тех же нервных клетках и в них накопляющееся возбуждение.

«Пока внешний раздражитель не сделался условиям, он не является сосредоточенным, и раздражение рассеивается по коре больших полушарий. Когда же он сделался условным, определенным, концентрированным раздражителем, тогда он привязывается к одному пункту, каждый раз действует на одни и те же нервные клетки. И вот это сосредоточение раздражения в одном месте, или, долбление в одну клетку, и ведет к тому, что эта клетка приходит в рефрактерное состояние, состояние задерживания, невозбудимости».

Говоря об этом свойстве, И. П. Павлов в то время характеризовал его как вообще присущее корковой клетке и пока не указывал ни на какие индивидуальные различия в проявлении этого качества у разных нервных систем.

Первое упоминание о «слабой нервной системе» относится к I922 г. Слабость здесь отождествлялась с быстрой истощаемостью раздражаемого пункта, влекущей за собой торможение.

В это время впервые было высказано предположение о том, что корковые клетки разных нервных систем могут различаться между собой по такому качеству, как легкость перехода в тормозное состояние, что эти различия представляют собой различия по силе корковых клеток и что, следовательно, легкость возникновения защитного тормозного состояния в нервных элементах и есть критерий силы. ^{[19, с. 58]}

Нужно отметить, что термином «слабые» обозначались собаки, которые впоследствии стали рассматриваться, напротив, как «сильные» после работы М. К. Петровой (1928 г.) лишь ввиду высокой подвижности быстро впадающие в сон при отсутствии раздражителей. Тем не менее можно считать, что именно I922 год явился годом выдвижения одного из ведущих параметров Павловской типологии, вскоре занявшего основное положен в классификации, — параметра силы — слабости корковых клеток.

В Павловских работах дальнейших лет постоянно приводилась мысль о легкости возникновения охранительного тормозного процесса в клетках нервной системы как показателе её силы.

Начиная с 1933 г. работоспособность нервных клеток получает новый аспект — аспект выносливости к действию процесса торможения.

Таким образом, если вначале сила нервной системы понималась односторонне, только как выносливость относительно возбуждения, то к концу своей жизни И. П. Павлов пришел к мысли о существовании в рамках понятия «силы» еще одного свойства, характеризующего нервную систему со стороны действия тормозного процесса. Это вполне согласуется с общей точкой зрения Павлова на возбуждение и торможение как процессы отличные и противоположные по своей природе.

Сила нервной системы, по И. П. Павлову, определялась как показатель «работоспособности», «выносливости» нервных клеток при воздействии на них повторяющихся или сверхсильных раздражителей (т.е как показатель способности нервных клеток противостоять развитию в них запредельного торможения).

По параметру силы нервных процессов животные (и люди) были разделены на две группы: сильные и слабые. У первых — сильный возбудительный процесс и слабый тормозной; у вторых, наоборот, преобладает торможение, возбуждение ослаблено; в связи с этим у них затруднена выработка условных рефлексов. Сильные животные (люди) разделялись на уравновешенных и неуравновешенных в зависимости от свойства уравновешенности. У уравновешенных животных (людей) образование и упрочение как положительных, так и отрицательных рефлексов протекает легко, у неуравновешенных животных образование тормозных условных связей происходит с трудом.

И, наконец, сильные, уравновешенные животные могли быть подразделены на две другие группы согласно свойству подвижности: на неподвижных (инертных) и подвижных. У первых переделка тормозных условных рефлексов на положительные протекает с трудом, у вторых — легко. ^{[35, с. 70−72]}

Экспериментальные исследования, проведенные на людях, дали основание говорить о том, что установленные И. П. Павловым три основных свойства корковых процессов, а именно: 1) сила (или слабость) процессов возбуждения и торможения, 2) уравновешенность процессов возбуждения и торможения (или преобладание одного из них над другим), З) подвижность (или инертность) процессов возбуждения и торможения, — сохраняют свою силу и по отношению к людям.^{[16, с. 245]}

В итоге многолетних исследований, предпринятых в школе Б. М. Теплова, В. Д. Небылицына, была намечена 12-мерная классификация свойств нервной системы человека. Согласно В. Д. Небылицыну можно выделить по крайней мере восемь первичных (сила, подвижность, динамичность и лабильность по отношению к возбуждению и торможению) и четыре вторичных свойства, каждое из которых указывает на уравновешенность по этим четырем параметрам.

Благодаря этим исследованиям произошли коренные изменения в представлениях о свойствах. В частности, свойство силы стало рассматриваться отдельно по отношению к возбуждению и торможению.

Было установлено, что основная характеристика силы нервной системы есть сила раздражительного процесса, то есть работоспособность клеток больших полушарий. Показателем предела работоспособности клеток больших полушарий является способность их выдерживать, не переходя в тормозное состояние, длительное и концентрированное возбуждение или действие очень сильного раздражителя. Все приемы определения силы раздражительного процесса как типологического свойства являются приемами, определяющими предел работоспособности корковых клеток.

Слабость нервной системы характеризуется низким пределом работоспособности, т. е. свойством развивать запредельное торможение при действии раздражителей сравнительно небольшой интенсивности или при сравнительно недолгом действии условных раздражителей любой интенсивности.

Следует отметить, что не каждый показатель выносливости может служить критерием силы нервной системы. Выносливость к физической или умственной работе не является прямым индикатором силы нервной системы, хотя и связана с ней. Речь должна идти о выносливости именно нервных клеток, а не человека.

Следует отметить, что разработка проблемы силы нервной системы как одного из важнейших функциональных параметров нервной организации является заслугой отечественного физиологического и психофизиологического направления. На западе, насколько известно, нет даже отдельных работ по этой проблеме. Отчасти это, видимо обусловлено тем, что Павловские высказывания относительно свойства силы, будучи сделаны главным образом в конце 20-х начале 30-х г. г., оставались мало известны широкому кругу западных исследователей, поскольку соответствующие переводы были сделаны лишь спустя долгое время после того, как эти высказывания появились в русских источниках. Однако сама идея устойчивости, выносливости, работоспособности тех или иных функций живого организма в психофизиологическом аспекте этих понятий, естественно, не могло пройти мимо внимания исследователей, и поэтому, изучая зарубежную литературу, можно обнаружить небольшую группу таких понятий, которые по их содержанию можно сопоставить с понятиями, обычно используемыми в контексте проблемы силы нервной системы. ^{[38, с. 26]}

Одно из таких родственных понятий — реактивное торможение, по которым обычно имеется в виду отрицательное влияние повторения данной функции на ее протекание. Халл дает следующее определение этому понятию: «…все реакции вызывают в физических структурах, ответственных за их возникновение, состояние или субстанцию, действующие прямым тормозящим образом на последующее возникновение соответствующей деятельности… Это отрицательное действие называется реактивным торможением. Можно полагать, что каждое повторение реакции, подкрепляемое или неподкрепляемое, вызывает рост реактивного торможения и что это ведет к накоплению реактивного торможения, которое может спонтанно рассеиваться с течением времени».

В определении дается достаточно верное описание динамики развития тормозного процесса. Однако при анализе определения становится заметно, что в нем фактически рассматриваются как идентичные два физиологически совершенно различных явления: падение реакции вследствие продолжительного подкрепления и падение реакции вследствие неподкрепления, и, следовательно, одной категорией объединяются два свойства нервной системы, имеющие между собой мало общего: динамичность тормозного процесса и сила нервной системы относительного возбуждения.

Некоторые авторы термином «реактивное торможение» обозначают не только падение реакции в ситуации типа условнорефлекторной, но и явления, родственные феномену «насыщения» в перцептивной деятельности. Двусмысленность понятия реактивного торможения естественным образом приводит к значительной путанице в теоретических построениях и к неудачам в экспериментальной работе у тех авторов, которые пользуются этим термином как объяснительной категорией.

Таким образом, реактивное торможение, несмотря на внешнее сходство с запредельным торможением, по существу, обнаруживает мало общего с последним и не может рассматриваться как его аналог.

Объясняя природу параметра «силы — слабости нервной системы», И. П. Павлов выдвигал два возможных объяснения слабости корковых клеток: малый запас раздражимого вещества или «легкая», «стремительная», «быстрая» функциональная разрушаемость этого вещества. В работах последних лет своей жизни И. П. Павлов к этому вопросу не возвращался и поэтому нет оснований полагать, что одно из этих объяснений было им впоследствии отвергнуто. «Запомнилось» главным образом первое из этих объяснений: оно чаще всего приводится при изложении вопроса о различии между сильными и слабыми клетками. Но в сопоставлении со всеми мыслями И. П. Павлова о связи между степенью реактивности, степенью функциональной разрушаемости и пределом работоспособности (появлением запредельного торможения) как раз второе объяснение представляется более понятным и более плодотворным.

Это второе объяснение привело Б. М. Теплова и В. Д. Небылицына к гипотезе, что слабость нервной системы есть следствие ее высокой реактивности, чувствительности.

«Слабая нервная система, — если допустимо прибегнуть к аналогии — может быть уподоблена очень чувствительной фотопластинке. Такая фотопластинка требует особенной бдительности в обращении с ней: она больше всякой другой боится „засвета“ или „передержки“ (сверхсильный раздражитель! длительное действие условного раздражителя!). Это, конечно, отрицательное свойство, но оно является следствием высоко положительного свойства — большой чувствительности».

Эта гипотеза опирается на предположение о наличии прямой связи между высокой реактивностью, возбудимостью, чувствительностью корковой клетки и низким пределом ее работоспособности: чем выше реактивность, возбудимость корковой клетки, тем ниже предел ее работоспособности. При повышенной возбудимости корковых клеток понижается предел их работоспособности.

Что касается уравновешенности по силе нервной системы относительно возбуждения, т. е. соотношения двух видов выносливости нервных клеток, то первоначально было принято считать, что изменения силы от индивида к индивиду и по возбуждению и по торможению происходят параллельно: если нервная система сильна или слаба по отношению к возбуждению, то она соответственно сильна или слаба и по отношению к торможению. Это и есть тот тип связи, который, очевидно, должен при статистическом измерении давать высокую положительную корреляцию. Этот тип связи означает также, что «неуравновешенности» по силе как таковой фактически не существует: у всех индивидов наблюдается уравновешенность в собственном смысле этого слова. Однако в целом ряде наблюдений, описанных в литературе, этот принцип связи совершенно явно не выдерживается, что было отмечено самим И. П. Павловым.

У отдельных животных были зарегистрированы настолько значительные различия по «абсолютной» силе, что даже при всей трудности сравнения индикаторов «возбудительной» и «тормозной» силы эти различия не могли остаться незамеченными.

Наличие случаев неуравновешенности по силе в смысле выносливости, работоспособности, очевидно, полностью опровергает мнение о существовании положительной связи между силовыми параметрами, характеризующими оба нервных процесса.

Подытоживая имеющиеся материалы о соотношении двух видов нервной работоспособности, Б. М. Теплов и В. Д. Небылицын сделали заключение о самостоятельности и независимости свойств нервной системы, характеризующих выносливость нервных клеток относительно возбудительного и относительно тормозного процессов. Баланс нервных процессов по свойству силы есть, таким образом, вариативный параметр, требующий для своего определения предварительного измерения обоих видовнервной выносливости.

Согласно общераспространенному взгляду, слабость, так же как и инертность нервной системы, являются, во всяком случае, неблагоприятными условиями для высшей нервной деятельности. Если и признается, что при любом типе нервной системы можно добиться высоких результатов, то предполагается при этом, что слабому типу это сделать труднее, чем сильному.

Такая точка зрения остается непререкаемой, пока слабость понимается лишь как отрицательное понятие, как отсутствие или недостаток того, что называется силой.

Понадобился глубокий теоретический анализ проблемы «оценочного» подхода, чтобы разрушить прочно односторонние представления о свойствах нервной системы как параметрах, имеющих на одном из полюсов отрицательное содержание, и утвердить такое понимание каждого из свойств, которое признает существование на каждом из полюсов своеобразного сочетания и положительных и отрицательных с биологической точки зрения сторон. Этот анализ, проведенный Б. М. Тепловым (1953, 1956) вылился в формулирование двух гипотез, имеющих важнейшее теоретическое значение не только для дифференциальной, но и для общей психофизиологии. Одна из них гипотеза о положительной связи между слабостью нервной системы и абсолютной чувствительностью.

Согласно этой гипотезе, слабая нервная система характеризуется не только отрицательным свойством — низким пределом работоспособности, но и положительным свойством — высокой реактивностью, в частности, высокой чувствительностью. ^{[28, с. 86]}

При таком подходе отпадает понимание слабости нервной системы, как свойство чисто отрицательного. Понятие слабости получает вполне определенное положительное содержание: слабая нервная система — это нервная система высокой чувствительности. Становится невозможным рассматривать слабую нервную систему как «плохую» нервную систему. Если с биологической точки зрения слабую нервную систему и можно будет рассматривать как менее «выгодную», если с точки зрения медицинской слабая нервная система и останется более «опасной» — легче возникают «срывы», расстройства высшей нервной деятельности, — то с точки зрения психологической и педагогической слабая нервная система должна будет рассматриваться как система другого «типа», а не другого уровня совершенства по сравнению с сильной. Основное не в том, что при сильной нервной системе легко разрешаются любые задачи, а в том, что сильная нервная система лучше разрешает одни задачи, а слабая — другие, в том, что к разрешению одной и той же задачи слабая и сильная нервная система должны идти разными способами.

Очевидно, что концепция, рассматривающая каждый из полюсов свойств нервной системы как синтез и положительных и отрицательных сторон, более подходит для толкования целого ряда фактов биологического и социально — психологического характера. На основе этой концепции лучше можно объяснить, например, факт самого сохранения особей с «плохими» качествами (слабых) в ходе биологической эволюции, — факт, отмеченный многими авторами, но едва ли объяснимый с позиции «оценочного» подхода. Эта концепция создает также более плодотворную и оптимистическую основу для решения вопросов психолого — педагогического характера, так как она решительно отвергает мнение о невозможности высоких социальных и творческих достижений у лиц с «отрицательными» проявлениями свойств нервной системы. Даже клинические аспекты проблемы свойств нервной системы выглядят в свете этой концепции по-иному: хотя с медицинской точки зрения слабость является отрицательным качеством, не исключено, что изучение заложенных в этих полюсах физиологически положительных моментов может способствовать изысканию новых форм индивидуального терапевтического подхода, основанного на их учете. ^{[22, с. 32]}

Изучение проблемы типов высшей нервной деятельности дает возможность говорить о том, что при любом типе возможно развить все общественно — необходимые свойства личности. Однако конкретные способы развития этих свойств существенно зависят от черт типа. Поэтому черты типа — важное условие, с которым надо считаться при индивидуальном подходе к воспитанию, обучению, к формированию характера и всестороннему развитию умственных и физических способностей.

Б.М.Теплов считал, что основные свойства нервной системы (в том числе сила) — это не черты, а признаки поведения или характера человека. Их нельзя непосредственно «наблюдать». Их нужно открывать путем специального исследования. То, что мы можем непосредственно наблюдать — «образ поведения» — это сплав из черт типа и изменений, обусловленных внешней средой. ^{[39, с. 288]}

Сила является свойством нервной системы, а не свойством личности. Это физиологическое, а не психологическое понятие. Это однозначно в физиологическом плане, но многозначно в плане психологическом. Это значит, что при наличии сильной (или слабой) нервной системы в ходе развития при разных условиях жизни и воспитания могут возникнуть разные психологические черты личности.

И все же это понятие имеет очень существенное объяснительное значение в психологии личности, точнее — в вопросах индивидуально — психологических различий личности. Внешние воздействия на человека всегда действуют через внутренние условия, они всегда опосредствованы этими внутренними условиями. Природные свойства нервной системы составляют важнейший компонент этих внутренних условий.

Свойства нервной системы рассматриваются Б. М. Тепловым как «природные свойства», но не обязательно как свойства наследственные: они могут быть результатом внутриутробного развития, а также условий развития в первый период жизни.

По данным А. П. Крючковой и И. М. Островской (1957), к концу первого года жизни ребенка сила нервной системы ребенка увеличивается. У дошкольников имеется слабая нервная система, которая тем слабее, чем меньше возраст детей. Таким образом, уже из этих данных следует, что чем старше возраст детей, тем сильнее становится их нервная система. Исследования А. М. Сухаревой (1972) показывают, что от 7 до 16−17 лет количество учащихся, имеющих слабую нервную систему, уменьшается, а количество лиц, имеющих сильную и среднюю нервную систему, увеличивается. Эта закономерность выражена как у лиц мужского, так и женского пола, но у последних более ярко. В возрасте 18−25 лет происходит некоторая стабилизация числа лиц с сильной и слабой нервной системой. При этом исчезает и разница между лицами мужского и женского пола в количестве лиц с сильной и слабой нервной системой. ^{[11, с. 129]}

К настоящему времени накоплен огромный фактический материал о связи свойства силы — слабости нервной системы с целым рядом психологических проявлений.

Влияние силы нервной системы (относительно возбуждения) можно предполагать в некоторых параметрах ориентировочной реакции. Это влияние экспериментально показано при изучении индивидуальных различий в направлении сенсорных ориентировочных реакций, и его можно также с определенностью предполагать в величине порога ориентировочной реакции. Поскольку сильная нервная система обладает менее высокой чувствительностью, зависимость между силой и величиной ориентировки должна быть обратной: индивиды со слабой нервной системой должны обладать более выраженной ориентировочной реакцией, особенно при использовании раздражителей слабой и средней интенсивности, которые в случае систем разной чувствительности обеспечат наибольшие различия в физиологическом эффекте. Возможно, это и является одной из причин более высокой ориентировочной активности «неугасимого» ориентировочного рефлекса у некоторых особей слабого типа нервной системы — но, вероятно, только одной из причин, причем не самой существенной.

Нет ни одного показания свойств темперамента, который не находился бы в той или иной связи с силой возбудительного процесса. Поэтому все полученные сочетания свойств темперамента, то есть его типы, гомоморфны двум типам нервной системы — сильному и слабому. ^{[20, с. 77]}

Я. Стреляу полагает, что сила нервной системы, определяемая по его вопроснику, отрицательно коррелирует с тревожностью и нейротизмом, т. е. обладатели слабой нервной системы являются в статистических соотношениях более реактивными и эмоционально неустойчивыми. Обладателям сильной и лабильной нервной системы свойственны большая стрессоустойчивость и вообще — эмоциональная устойчивость. ^{[36, с. 91]}

В.Д. Небылицыным была высказана гипотеза о возможности соотношения более высокого уровня интеллектуальной активности со слабой нервной системой.

Венгерские исследователи Л. Мартон и Я. Урбан связывали силу нервной системы с экстраверсией — интроверсией. Авторы рассуждали при этом следующим образом. По В. Д. Небылицыну, низким показателям выработки условного возбуждения часто соответствуют высокие показатели выработки торможения и наоборот, т. е. имеются антагонистические отношения между возбуждением и торможением. По Г. Айзенку, такие же отношения существуют между экстраверсией и интроверсией, определяющей по его мнению, скорость образования временных связей.

Особо следует остановиться на работе английского психолога из Оксфордского университета — Д. А. Грэя. Он предпринял довольно основательную попытку путем сравнения о обобщения литературных данных доказать, что интровертированность в понимании западных психологов соответствует системе в понимании наших отечественных психологов.

Исходной предпосылкой для Д. Грэя явилось положение о том, что лица со слабой нервной системой имеют более высокую интенсивность возбудительного процесса, чем лица с сильной нервной системой. Приняв это ключевое понятие Павловской теории за параметр уровня активации, Грэй перекидывает с помощью этого параметра мостик между параметром силы и параметром экстраверсия — интроверсия, который, по Г. Айзенку, связан с уровнем активации.

Ошибочность подхода состоит в том, что свойство нервной системы, т. е. физиологический параметр, приравнивается к поведенческой характеристике, которая в принципе не может быть тождественна любому свойству нервной системы. Она может быть только интегральным выражением этих свойств. Да и сам Д. Грэй в своей статье пишет о том что не только сила, но и подвижность нервных процессов могут являться двумя подфакторами, формирующими третий — экстраверсию — интроверсию. Правда, в дальнейшем при обсуждении вопроса об этой своей позиции автор забывает.

Главная ошибка в его доказательствах состоит в том, что найдя что-то общее в проявлении силы нервной системы и экстраверсии — интроверсии, автор тут же отождествляет их. Имеет место и предвзятая интерпретация ряда фактов в пользу своей гипотезы, хотя они могут быть объяснены и с других позиций.

В лаборатории В. С. Мерлина найдено, что интроверсия связана со слабой нервной системой. В то же время прямое сопоставление этих свойств не выявило различий по силе нервной системы между экстра — и интровертами.

В ходе обследования 450 человек были выделены две крайние группы: у одних по опроснику Айзенка было 16 баллов и больше (экстраверты) у других было 10 баллов и меньше (интроверты). В этих группах по методике «теппинг-тест» была определена сила нервной системы. Результаты показали, что среди интровертов несколько чаще встречалась средняя сила нервной системы, среди экстравертов — малая сила нервной системы. Однако различия не столь велики, чтобы можно было считать, что интроверты — это лица с более сильной нервной системой, а экстраверты — с менее сильной нервной системой. Данные показывают, что это лишь слабо проявляемая тенденция.

По данным Нгуен Ки Тыонга (2000), многие личностные особенности связаны с типологическими особенностями проявления свойств нервной системы, в том числе и силы нервной системы. Субъекты, зависимые от внешних воздействий при принятии решения, чаще имеют слабую нервную систему. У лиц, склонных к риску, чаще отмечается сильная нервная система. Лица с сильной направленностью на процесс деятельности, а не на ее результат, чаще характеризуются слабой нервной системой. ^{[11, с. 162−166]}

Таким образом, сила нервной системы — это физиологическое понятие. При наличии сильной (или слабой) нервной системы в ходе развития при различных условиях жизни и воспитания могут возникнуть разные психологические черты личности.

Внешняя среда всегда действует на человека через внутренние условия, важнейшим компонентом которых являются природные свойства нервной системы, в том числе и сила нервной системы. Многочисленные исследования говорят о существовании связи силы нервной системы с различными компонентами индивидуальности.

1.3 Место мотивации в структуре индивидуальности

Мотивация относится к уровню личностных подструктур индивидуальности.

Вопрос о мотивации деятельности возникает каждый раз, когда необходимо объяснить причины поступков человека. Причем любая форма поведения может быть объяснена как внутренними, так и внешними причинами. В первом случае в качестве исходного и конечного пунктов объяснения выступают психологические свойства субъекта поведения, а во втором — внешние условия и обстоятельства его деятельности. В первом случае говорят о мотивах, потребностях, целях, намерениях, желаниях, интересах и т. п., а во втором — о ситуациях исходящих из сложившейся ситуации. Иногда все психологические факторы называют личностными диспозициями. Тогда соответственно говорят о диспозиционной и ситуационной мотивациях внутренней и внешней детерминации поведения.

Внутренняя (диспозиционная) и внешняя (ситуационная) мотивации взаимосвязаны. Диспозиции могут актуализироваться под влиянием определенной ситуации, а активизация определенных диспозиций (мотивов, потребностей) приводит к изменению восприятия субъектом ситуации. Его внимание становиться избирательным, и субъект предвзято воспринимает и оценивает ситуацию, исходя из актуальных интересов и потребностей. Поэтому любое действие человека рассматривают как двояко детерминированное: диспозиционно и ситуационно. Таким образом мотивация человека может быть представлена как циклический процесс непрерывного взаимного воздействия и преобразования, в котором субъект действия и ситуация взаимно влияют друг на друга и результатом которого является реально наблюдаемое поведение. С этой точки зрения мотивация представляет собой процесс непрерывного выбора и принятия решений на основе взвешивания поведенческих альтернатив.

Мотив в отличие от мотивацииэто то, что принадлежит самому субъекту поведения, является его устойчивым личностным свойством, изнутри побуждающим к совершению определенных действий. Мотивы могут быть осознанными или неосознанными. Основная роль в формировании направленности личности осознанным мотивом. Сами мотивы формируются из потребностей человека. Потребностью называют состояние нужды человека в определенных условиях жизни и деятельности или материальных объяснениях. Потребность, как и любое состояние личности, всегда связана с наличиями у человека чувства удовлетворенности или неудовлетворенности. Потребность активирует организм, стимулирует его поведение, направленное на поиск того, что требуется.

Количества и качество потребностей, которые имеют живые существа, зависит от уровня их организации, от образа и условий жизни, от, места, занимаемого соответствующим организмом на эволюционной лестнице. Больше всего разнообразных потребностей у человека, который кроме физических и органических потребностей обладает еще и духовными, социальными. Социальные потребности выражаются в стремлении человека жить в обществе, взаимодействовать с другими людьми.

Основные характеристики человеческих потребностей — сила, периодичность возникновения и способ удовлетворения. Дополнительной, но весьма существенной характеристикой, является предметное содержание потребности, т. е. совокупность тех объектов материальной и духовной культуры, с помощью которых данная потребность может быть удовлетворена.

Важной особенностью мотивации человека является двумодальное, положительно — отрицательное ее строение. Эти две модальности побуждений (в виде стремления к чему-либо и избегания, в виде удовлетворения и страдания, в виде двух форм воздействия на личность — поощрения и наказания) проявляются во влечениях и непосредственно реализуемой потребностямис одной стороны, и в необходимостис другой. Речь здесь идет столько о знаке побуждения, мотивации, сколько об эмоциях, сопровождающих принятие решения и выполнение его. ^{[31, с. 86]}

Психологические факторы, участвующие в конкретном мотивационном процессе и обуславливающие принятие решения, называют мотиваторами (мотивационными детерминантами), они при объяснении основания действия и поступка становятся аргументами принятого решения.

Можно выделить следующие группы мотиваторов:

— нравственный контроль (наличие нравственных принципов),

— предпочтения (интересы, склонности),

— внешняя ситуация,

— собственные возможности (знания, умения, качества),

— собственное состояние в данный момент,

— условия достижения цели затраты усилий и времени),

— последствия своего действия, поступка.

Выделение мотиваторов имеет принципиальное значение. Ведь именно их многие авторы называют мотивами. Отсюда у А. Н. Леонтьева появляются «знаемые» и «реально действующие» мотивы. Первые связаны с пониманием причин необходимости совершения того или иного поступка, проявления активности. Но эти причины не приводят к конкретному поступку или действию, не обладают побудительной силой. В процессе мотивации (при выборе цели и способов ее достижения) многие мотиваторы остаются только «знаемыми», а «реально действующими» становятся только те, которые приобретают значимость для человека и приводят к формированию побуждения. Сформированный же мотив всегда действен, потому что включает в себя побуждение к достижению цели.

Мотив — сложное психологическое образование, которое должен построить сам субъект. В процессе воспитания и социализации личности формируется тот строительный материал, который будет в дальнейшем используется для мотивации того или иного действия или поступка. Этим материалом являются такие личностные образования, как интересы и сложности, нравственные принципы, установка и самооценка. Следовательно, извне формируется именно мотиваторы, а не мотивы. ^{[12, с. 89]}

Деятельность может обуславливаться многими потребностями, которые, сосуществуя в рамках одной деятельности и устанавливая различные взаимосвязи друг с другом, создают единый мотив, служа одной интегральной цели.

Во многих случаях речь о полимотивации идет только потому, что за мотивы принимаются не только потребности, но и различные мотиваторы. Поэтому точнее было бы говорить о полимотиваторной природе поведения и деятельности. Истинная полимотивация имеет место при достижении человеком отдаленной цели, например в процессе учебной деятельности, которая направляется долговременной мотивационной установкой. Подобная деятельность связана с рядом частных деятельностей, каждая из которых побуждается и обосновывается частной по отношению к общей направленности поведения мотивами. Они как бы встроены в общий мотив и, являясь относительно самостоятельными психологическими образованиями, способствуют достижению конечной цели.