Сравнительные характеристики когнитивных стилей модерна и постмодерна

За последние два-три десятилетия скопилось огромное количество интерпретаций постмодерна — от релятивистских до эссенциалистских. Чтобы продемонстрировать широту спектра интерпретаций, приведем две из них, в корне отличающиеся друг от друга. Обе наглядно представлены в табличной форме.

Немецкий философ П. Козловский дает детальное представление о различии культур модерна и постмодерна (табл. 3.1).

Это гуманистическая версия постмодерна, не ориентирующаяся на реалии жизни и познания, обнаруживаемые, скажем, Лиотаром, Бодрийяром и другими главными теоретиками постмодерна, а исходящая из принципов христианской философии, на позициях которой стоит сам автор.

Другая таблица (табл. 3.2) дает несколько иную версию противопоставление модерна и постмодерна^[1].

Таблица 3.1.

Источник: Козловский П. Культура постмодерна. М, 1997. С. 46.

Таблица 3.2.

Приведенные таблицы демонстрируют важные характеристики постмодерна и отличия его от модерна. Самое же главное для нас отличие постмодерна от модерна, к сожалению, в таблицах не представленное, заключается в изменении способа репрезентации мира. Знание (в самом широком смысле слова, не только научное, но всякое — «любого вида и в любом объеме») перестает считаться репрезентирующим реальность, объективно существующую вне его.

Объективность — самый грандиозный из метанарративов модерна, а постмодерн от него отказывается. Такая ситуация порождает массу парадоксов. Как показывал еще В. Беньямин, классическая версия модерна парадоксальна: модерн — это миф о модерне, рациональность — это образ иррационального мира, являющийся ему самому. Но постмодерн еще парадоксальнее, если можно так выразиться. Ибо отказ от объективности как главного метанарратива влечет за собой допущение в жизнь бесконечного количества других метанарративов. Отказ от главного метанарратива отменяет его тоталитарную власть. Уже нельзя сказать от имени объективности: это правильно, это соответствует объективному состоянию вещей, а потому этот «рассказ» может быть «вставлен» в глобальный метанарратив и эта конкретная история может стать частью всеобщей истории. Без объективности метанарративов становится много, и столько же становится несовместимых друг с другом путей жизни, каждый из которых черпает собственную легитимацию из собственного метанарратива. Другими словами, отмена главной, стоящей выше любой другой, т. е. научной объективности порождает массу объективностей, несоизмеримых друг с другом.

Осмысление этой глубоко парадоксальной ситуации и родило идею постмодерна. Бессмысленно говорить о том, каков мир «в действительности», и на этом основании судить о том, правильна или неправильна идея постмодерна. Мир «как он есть» целиком помещается в постмодерне вместе с его метанарративом, т. е. с его историей, настоящим, прошлым и будущим, будь оно выражено в марксистских, либерально-демократических, консервативных или любых других исторических и идеологических схемах. Постмодерн не опровергает их, а вмещает в себя (так же, как и мир, каким он мог быть, но не стал, каким он может быть, или должен быть, или таким, как я его себе представляю, и т. д. и т. п.). Эта характеристика постмодерна, отличающая его от прошедших периодов истории человечества — традиции и модерна, позволяет говорить о постмодерне как о новой когнитивной эпохе.

• [1] Friedman J. Post-modernism //The Social Science Encyclopedia. P. 653.