Религии древнего мира

Религиозные традиции Древней Месопотамии

Современные открытия археологов позволяют сделать вывод о том, что территория, известная под названием Месопотамия, или Двуречье, была заселена уже в 4000 г. до Р. Х. Земли Месопотамии, омываемые реками Тигр и Евфрат, были плодородными, но нуждались в культивации. В силу этого развитие цивилизации в регионе было связано с мелиоративными работами, осуществление которых требовало переселения жителей из мелких поселений в крупные города, которые были центрами не только экономической, но и религиозной жизни. Отсутствие природных строительных материалов — камня и дерева — способствовало развитию торговли, а географическое положение Месопотамии и наличие хороших водных путей, облегчавших торговлю и миграцию населения, усиливали привлекательность этого региона вопреки непростым природным условиям. Хорошие урожаи создавали излишки продовольствия, что тоже стимулировало торговлю: источник, датируемый 2500 г. до Р.Х., свидетельствует, что при среднем урожае ячменя земледельцы собирали зерна в 86 раз больше, нежели было посеяно.

История цивилизации Древней Месопотамии связана с миграцией воинственных семитских народов, неоднократно захватывавших Двуречье и создававших на завоеванных территориях свои государственные образования. Однако вторжения завоевателей не приводили к прерыванию культурных и религиозных традиций, хотя и неизбежно усиливали тяготение к синкретизму и теокразии, ставшим отличительными чертами культуры этого региона.

Важнейшим достижением шумерской культуры является письменность, которая была создана около 3000 г. до Р.Х. В настоящее время клинописные тексты шумеров читаются и интерпретируются специалистами весьма достоверно.

После того, как в бассейнах Тигра и Евфрата уже сформировалась шумерская культура, Двуречье пережило первое вторжение семитских племен — носителей аккадского языка. Примерно к концу III тысячелетия до Р.Х. завершается процесс культурной ассимиляции шумерского населения и аккадских племен, который способствовал развитию религиозного синкретизма. В результате второго семитского вторжения Двуречье оказалось под властью амореев, создавших сильное государство с центром в Вавилоне. Следующее вторжение с севера приведет к включению Двуречья в состав огромной и могущественной Ассирийской империи.

В результате этих исторических событий религиозные традиции и мифология Месопотамии оказались доступными для исследования в различных интерпретациях — шумерской, вавилонской и ассирийской. Несмотря на их очевидную концептуальную близость, их все-таки нельзя считать полностью тождественными, так как ряд шумерских мифов не имеет семитских аналогов.

Мифология. Шумерская и аккадская мифология в значительной степени сконцентрирована вокруг теогонической и космогонической проблематики: большинство мифов описывают происхождение богов, их взаимоотношения и поступки, происхождение мира и лежащих в его основании закономерностей; некоторые мифы повествуют о конфликтах между богами, источником которых обычно бывает борьба за власть. Несмотря на глубокую архаику, содержание мифов показывает, что носители соответствующей традиции обладали достаточно развитыми представлениями о священном, а за космогоническим содержанием шумерского мифа скрываются напряженная работа ума и религиозная интуиция.

Шумерская космогония, не имеющая соответствий в аккадской мифологии, восстанавливается исследователями достаточно условно. Скорее всего, существовали представления о том, что первичной субстанцией, из которой произошел весь видимый и невидимый мир, является вода древнейшего моря, которая каким-то образом соотносится с богиней Намму, являющейся «матерью, породившей небо и землю». В свою очередь происхождение этого предвечного моря в мифе не раскрывается. Первозданный мир представлял собой гору, соединявшую землю, на которой она возвышалась, и небо, до которого простиралась его вершина. Небо ассоциировалось с богом Ан (Анну), а земля — с богиней Ки. От их брака был рожден один из важнейших богов шумерского пантеона — Энлиль, который почтительно именовался отцом богов, царем неба и земли, повелителем всего мира. Энлиль является древнейшим богом шумеро-аккадского пантеона: первое письменное свидетельство о нем имеется уже в пиктографических текстах рубежа IV и III тысячелетий до Р.Х. В древнейшем перечне богов из города Фара Энлиль фигурирует в качестве второго бога пантеона после своего отца, бога Ана, которого он во многом превосходил.

Согласно одному из шумерских мифов, именно Энлиль выступает в качестве творца и демиурга — в результате его деяний небо было отделено от земли, земля произрастила растения, он является творцом всего могущего принести пользу человеку, он же является зачинателем ремесел и создателем первых орудий труда. Миф, известный под названием «Небо и земля», повествует о том, что Энлиль не только создает весь растительный мир, но и обеспечивает процветание и изобилие всего необходимого для человеческого существования. С Энлилем связан ряд космогонических сюжетов, в частности он является действующим лицом лунарного мифа. Этот миф повествует о том, что Энлиль, воспылав страстью к богине Нинлиль, изнасиловал ее, в результате чего был зачат Нанна — бог луны. В наказание за насилие над богиней Энлиль был заточен на время в подземном мире, куда за ним добровольно последовала и Нинлиль. Поэтому Нанна родился в мрачном подземном мире и не мог освещать мир. Для того чтобы позволить богу луны взойти на небосвод и освещать, но ночам мир, Нинлиль рожает трех богов подземного мира, ставших заместителями Нанна в преисподней: закон мироздания предполагал, что никто не может покинуть пределов загробного мира без выкупа.

Рожденный от Нинлиль и Энлиля лунный бог Нанна почитался шумерами в качестве основного астрального божества, а солнечный бог Уту, будучи сыном Нанна, занимал подчиненное положение.

Выше уже говорилось, что Энлиль почитался как бог, обеспечивающий изобилие и процветание мира. Его помощниками выступают созданные им по совету бога мудрости Энки младшие божества: Лхара — бог скота и Ашнан — богиня зерна. Будучи родоначальником ремесел, искусств и ирригации, Энлиль действует в большинстве случаев не непосредственно, а через помощников, например при помощи бога мудрости Энки, который в свою очередь обращается к младшим богам: Кабту — богу камня, Мушдамму — богу строительства, Сумукану — богу — покровителю животного мира и другим.

Энки почитался древними шумерами в качестве бога, преимущественно отвечающего за поддержание в мире благотворного порядка. Ему посвящена значительная гимнография, в которой он прославляется как могущественный бог, который контролирует ход мировых процессов, поддерживает порядок во всем. Один из гимнов влагает в уста этого бога гак называемую «Песнь самовосхваления» — Энки заявляет о себе, что его слово обладает силой поддерживать урожайность полей и порядок во всем мироздании, обеспечивает изобилие скота, успех ремесел и т. д. Древнейшая традиция приписывает Энки изобретение магических ритуалов.

В качестве основного женского божества пантеона почиталась богиня Инанна (в семитских языках Иштар), образ которой сочетал элементы астрального божества и богини плодородия. В мифах Инанна выступает в различных качествах: как культурный герой, как воинственная и коварная могущественная богиня, наконец как легкомысленная героиня авантюрных сюжетов. Культ Инанны начинает формироваться уже на границе IV—III тысячелетий до Р.Х.

Энлиль, Ан, Инанна, Энки, Нанна и Уту были верховными богами шумерского пантеона, в таковом качестве они упомянуты в древнейшем списке богов из города Фара, составленном около XXVI в. до Р.Х.

В вавилонский период истории Древней Месопотамии главным богом пантеона становится вавилонский бог Мардук. Первые письменные свидетельства о культе Мардука датируются серединой III тысячелетия до Р.Х., соответственно по мере возвышения Вавилона усиливается культ Мардука как главного бога этого города. Во время первой вавилонской династии в XIX—XVI вв. до Р. Х. Мардук уже является верховным божеством пантеона, вобравшим титулы ряда шумерских богов и их «специализацию» — он почитается как источник мудрости, бог, обеспечивающий урожайность полей, целитель болезней, наконец как повелитель людей и судья богов. Согласно поэме «Энума элиш», Мардуку принадлежит власть над всеми богами месопотамского пантеона как герою — победителю древнего первобытного хаоса и его демонических армий.

Шумеро-вавилонская религиозная традиция в целом не знает представлений о трансцендентности бога. Боги месопотамских пантеонов предельно конкретны, они представляют собой персонификацию природных явлений, различных природных процессов и социальных отношений, культурных идей и тенденций. Об имманентности богов свидетельствует их антропоморфизм, который понимался не символически или метафорически, но вполне реально (т.е. боги описывались и представлялись на манер людей, указание на их телесность и страстность не было теологической аллегорией).

В ряде религиозных текстов Месопотамии встречается слово апупиаки, которым обозначается особая категория древних богов. Вероятно, что этот термин не имел одного значения, а в зависимости от контекста мог обозначать триаду могущественных богов, в которую входили Энлиль, Нинлиль и Энки, или же младших богов пантеона, занимавших служебное, подчиненное положение по отношению к главным богам. В мифе о путешествии Инанны в преисподнюю ануннаки предстают как судьи загробного мира. В позднейшей мифологии повествуется, что вавилонский бог-демиург Мардук разделил шестьсот ануннаков на триста небесных и столько же нижних — т. е. божеств подземного мира.

Важное место в религиозных представлениях шумеров занимали представления о существующих в мире богов и людей таинственных множественных силах, заключающих в себе некую квинтэссенцию бытия и могущества, для обозначения которых использовалось слово ме, Считалось, что ме принадлежат богам и являются источником их силы и власти, но ме существуют и в мире людей, они есть у храмов и городов, у царей и целых народов, однако преимущественно они существуют в мире богов. Для того чтобы обладать и использовать ме, их необходимо вначале получить: так, боги могут передавать ме друг другу. Один из мифов повествует о том, как богиня Инанна получила ме своего отца — бога Энки, победив его на своеобразном состязании — во время пиршества боги поспорили о том, кто кого сможет перепить.

Для религиозных взглядов жителей Древней Месопотамии характерны представления о том, что боги представляют собой сложно иерархизированное и структурированное общество, в котором каждый из богов и богинь обладает собственным местом и сопряженным с ним кругом обязанностей и привилегий. Каждый элемент космоса, каждый процесс и природное явление имели своего божественного покровителя, с которым зачастую они и отождествлялись. Ряд исследователей, в том числе известный современный французский шумеролог Ж. Гласснер^[1], считают, что боги и богини месопотамских пантеонов являются ипостасями рассеянной в космосе демиургической энергии. Структура пантеона проектировалась в культ как набор строгих правил и предписаний о последовательности и характере жертвоприношений отдельным богам, так как характер их почитания зависел от места в иерархии. Часто в рамках одного пантеона выделялись гендерные пары (бог и богиня) и триады, не имеющие гендерной основы: космические, астральные, подземные и т. д. На основании местных пантеонов отдельных богов возникали синкретические пантеоны, не имеющие строгой топонимической локализации.

Антропогенетические мифы шумеров повествуют о том, что человек создан богами, для того чтобы служить последним, обеспечивать их всем необходимым и освободить богов от физического труда. Человек создается по повелению богини Намму, ассоциируемой с древнейшим океаном, и богини Нинмах — богини-матери, помогающей при родах. Созданный из глины человек оказывается существом ущербным и убогим, и даже боги не могут кардинально улучшить его природу.

Важное место в шумерско-аккадской мифологии занимает повествование о путешествии богини Инанны в преисподнюю, которое можно интерпретировать как вариант мифологемы об умирающем/воскресающем божестве аграрного культа.

Инанна совершает путешествие в преисподнюю, где царствует ее сестра богиня Эрешкигаль. Причина этого путешествия остается неизвестной, возможно, оно мотивировано желанием узурпации власти над преисподней. По мере схождения в преисподнюю Инанна вынуждена оставлять перед каждыми вратами преисподней по одному предмету своей одежды, символизирующей ее божественный статус и царскую власть, поскольку в преисподней, т. е. перед лицом смерти, все равны. В итоге, оказавшись перед Эрекшигаль и семью божественными судьями загробного мира, Инанна действительно умирает. Визирь Инанны Ниншубуру, действуя в соответствии с ранее полученными наставлениями, совершает по умершей Инанне погребальные обряды и йотом обращается к высшим богам пантеона с просьбой о воскрешении Инанны. Энлиль и Нану отказываются помочь, но Энки совершает магический обряд, оживляющий Инанну. Однако загробный мир нельзя покинуть не оставив в нем заместителя, — им становится супруг Инанны — Думузи (Таммуз).

«Эпос о Гильгамеше». Одним из наиболее значительных памятников шумеро-аккадской культуры является «Энос о Гильгамеше» (имя переводится как «все видавший»), начало составления которого восходит к XVIII в. до Р. Х. Эпическая поэма о Гильгамеше написана на аккадском языке на основании шумерских мифов и посвящена религиозно-этическому осмыслению ценности человеческой жизни, проблемы смерти и поиска бессмертия, различным аспектам отношений между человеком и богами. Попытка достичь бессмертия, которую предпринимает Гильгамеш, остается тщетной, и это становится основанием для этической и религиозной сентенции: бессмертие является уделом богов, человеку следует примириться с участью смертного.

Ярая смерть не щадит человека:

Разве навеки мы строим домы?

Разве навеки ставим печати?

Разве навеки делятся братья?

Разве навеки ненависть в людях?

Разве навеки река несет полые воды?

Стрекозой навсегда ль обернется личинка?

Взора, что вынес бы взоры Солнца, С давних времен еще не бывало:

Пленный и мертвый друг с другом схожи —.

Не смерти ли образ они являют?

Человек ли владыка? Когда Эллиль благословит их, То сбираются Ануннаки, великие боги, Мамет¹ с ними вместе судит:

Они смерть и жизнь определили, Не поведали смертного часа, А поведали: жить живому!^[2][3]

Некоторые стихи поэмы, например описание потопа, имеют значительные совпадения с повествованием библейской книги Бытия (табл. 3.1).

Таблица 3.1

Описание потопа в книге Бытия и в «Эпосе о Гильгамеше».

Окончание табл. 3.1

Данные совпадения использовались в атеистической пропаганде для опровержения христианской веры в богодухновенность Библии, однако этот аргумент убедителен только для тех, кто не знаком с христианской теологией, согласно которой существует так называемое естественное откровение, в силу которого даже в языческих традициях существует некоторое истинное религиозное знание.

Храмы. Центрами духовной жизни шумеров были города, в которых располагались храмы главного бога — покровителя города и других богов шумерского пантеона (в каждом городе свои покровители). Храмы представляли собой достаточно сложные архитектурные сооружения, обычно возводившиеся из необожженного кирпича. В большинстве случаев они быстро разрушались.

Типичным храмовым сооружением на всем протяжении истории Древней Месопотамии оставался зиккурат — многоступенчатая башня, количество уровней которой варьировало от трех в шумерский период до семи — в вавилонский. Первые зиккураты были возведены в Месопотамии уже в IV тысячелетии до Р. Х. Библейское повествование о Вавилонской башне, вероятно, связано с практикой строительства подобных ритуально-культовых сооружений: известно, что вавилонский зиккурат представлял собой впечатляющее сооружение, высота которого превышала 90 метров.

В многочисленных помещениях зиккурата не только совершались религиозные обряды, но и находились жилища жрецов, помещения храмовых, а позднее и городских канцелярий, сокровищницы, подсобные помещения и т. д. Таким образом, зиккурат выполнял не только религиозную, но и административную функцию. Около него часто располагался особый храм, почитавшийся в качестве жилища бога — это было здание, используемое исключительно в ритуальных целях. Считалось, что на проекты храмов жрецов вдохновили сами божества.

Шумерские и вавилонские храмовые комплексы представляли собой могущественные социальные институты: при них проживали десятки жрецов и сотни подсобных рабочих, обеспечивавших функционирование храма. Хозяйство тоже было значительным: служителям храмов принадлежали земли, стада животных и доходные производства. Жрецы располагали значительными материальными ресурсами и могли оказывать влияние на социальную жизнь городов. Храмовый комплекс почитался как непосредственное имущество бога (ценности обозначались как имущество соответствующих богов), а сделки, совершавшиеся жрецами, считались совершенными непосредственно богами (шумерские боги, по письменным свидетельствам, активно покупали и продавали землю, скот). Жреческая корпорация, распоряжавшаяся доходами, считалась действующей не от своего имени, но от имени того божества, чей культ осуществлялся.

Жречество. Жречество являлось могущественной корпорацией, ее основными задачами были проведение храмовых и частных ритуалов, обрядов экзорцизма, гаданий и управление храмовым хозяйством. Если жрец проводил обряды в городском храме, он считался государственным служащим. Со жрецами, совершавшими ритуалы при домах вельмож, заключались договоры о службе у частного лица, в которых прописывались обязанности сторон. Жречество обладало высоким социальным статусом, а жреческая иерархия и властью (высшему жречеству принадлежало право делать реквизиции для нужд храма). Существует письменное свидетельство о том, как высший жрец «взял» у общины бедняков необходимую ему для чего-то древесину.

По мере развития шумеро-вавилонской религиозной традиции формируется специализация жрецов, тексты повествуют о жрецах-гадателях, целителях, окропителях, умастителях.

Желающий стать жрецом, помимо специальной религиозной подготовки, должен был отвечать ряду физических и моральных требований: путь в жречество был закрыт для инвалидов и людей с уродствами, страдающих кровотечениями, осужденных преступников и должников. Изначально образование кандидаты в жречество получали при храмах, в основе подготовки была устная передача священного знания, позднее, в ассирийский и вавилонский периоды, жреческое образование предполагало изучение письменных текстов.

Сохранившийся древний текст, известный иод условным названием «Ассирийский учебник магов», позволяет сделать выводы о требованиях, предъявлявшихся к уровню компетентности жреца-мага. Он был обязан не только уметь правильно совершать религиозные ритуалы, но и досконально владеть навыками экзорциста, разбираться в фармакологии, т. е. знать основные лекарственные средства и правила их применения (разумеется, речь идет о донаучной медицине), владеть шумерским языком, разбираться в юриспруденции и логике, уметь вести диспуты. От жреца-мага требовалось хорошее здоровье, мудрость и проницательность.

Ритуалы. Основное место в религиозной жизни Древней Месопотамии занимали ритуальные практики. Как и следовало ожидать, древнейшие религиозные обряды шумерской культуры, существовавшие в условиях устной передачи традиции, до нас не дошли, и сведения о них восстанавливаются учеными по фрагментарным и вторичным источникам. Есть основания полагать, что древнейшие ритуалы были связаны с культом астральных божеств — таким было, например, жертвоприношение пива и хлеба в связи с восходом и заходом планеты Венера, которая ассоциировалась с богиней Инанной. Уже в архаическое время формируются практики использования магических текстов, связанных с защитой от воздействия демонических существ, заклинаний, активизирующих репродуктивную силу природы, а также совершения магических действий в связи с ритуалами священного брака и возрастной инициации.

Страх перед вредоносными демонами пронизывал все существо жителя Древней Месопотамии. Считалось, что весь окружающий человека мир наполнен демонами различного происхождения, «специализации» и степени вредоносности. Во-первых, это были древнейшие демоны, которые возникли сразу после разделения земли и неба, областью их обитания было как пространство воздуха, так и подземный мир преисподней.

Вредоносными демонами считались духи-привидения лилу и лилиту, в которых превращались после смерти молодые люди, расставшиеся с жизнью безбрачными.

Также умершие превращались во вредоносных демонов, способных причинять неприятности живым, в том случае если совершенные для них погребальные ритуалы оказывались по какой-то причине недостаточными или совершались небрежно. Кроме того, демонами становились умершие насильственной смертью, скончавшиеся от голода и жажды в темницах, утонувшие в болоте, умершие от побоев и неотомщенные покойники.

Все перечисленные типы демонических существ преследовали схожие цели: они планомерно вредили живым: насылали на них болезни и умопомешательство, убивали младенцев и препятствовали родам. Противодействие вредоносным демонам на протяжении всей истории Древней Месопотамии рассматривалось как одна из актуальнейших задач религии. Для противостояния демонам человек прибегал к помощи персональных божественных покровителей — бога и богини, которые подобно ангелухранителю заботились о нем, используя сверхъестественное могущество. Ритуальные тексты содержат обращения типа:

Пусть мой бог стоит справа от меня;

Пусть моя богиня стоит слева от меня;

Пусть бог-исцелитель пребудет рядом со мною^[4].

Человек, лишенный божественного покровительства, оказывался по сути неспособным противостоять демоническим силам. Другой ритуальный текст так описывает состояние человека, лишенного божественного заступничества, — он делается беззащитным перед болезнью:

Того, кто не боится своего бога, как тростник она срывает;

У кого нет чтимой богини, плоть того она терзает.

Поэтому многочисленные ритуалы были посвящены поддержанию благорасположения божественных патронов. Человек, имевший основания считать, что он оскорбил своего бога и богиню, также использовал особые молитвы-заклинания для примирения с ними. От имени такого вольного или невольного оскорбителя своего бога и своей богини произносился ритуальный текст, в котором исповедание грехов, совершенных, но отношению к людям, чередовалось с переживаниями по поводу оскорбления божественных покровителей:

Да будет прощен, великие боги, Бог и богиня, владыки прощения Кто богом своим пренебрег, с богиней был неучтив Кто не ведал, что есть проступок перед богом, прегрешение перед богиней, Против бога его вина, против богини прегрешение За все, в чем с богом и богиней был неучтив, Жертву принес, но пожалел и отобрал, для бога оставил, но сам съел Да будет он прощен! Он не знал и покаялся, Взял и покаялся, Спрятал и покаялся, Украл и покаялся, Убил и покаялся.

Списки грехов, в прощении которых нуждается прибегающий к заклинанию грешник, включают в себя, во-первых, грехи против ближайших родственников и членов социума — это прежде всего поступки, приведшие к ссорам и скандалам в семье, спровоцировавшие конфликт, нанесшие ущерб репутации родственников. Другая разновидность грехов, требующих прощения, — это жестокое обращение с бедными и убогими, отказ им в помощи. Кроме того, тяжелыми грехами считалось нарушение справедливости, обманы в торговле и при совершении имущественных сделок, злословие, клевета, убийства и прелюбодеяния, уже упомянутые преступления против благочестия. Имеющиеся в ритуальных текстах перечисления грехов позволяют сделать вывод о том, что шумерское общество имело достаточно развитые представления о религиозной и поведенческой этике, основанные на представлениях о том, что нарушение этических норм влечет гнев богов и делает человека в итоге беззащитным перед враждебными силами.

Однако при этом необходимо учитывать, что представления о том, что различные грехи обладают различной степенью тяжести, в ту нору еще сформулировано не было. Поэтому убийство, изнасилование, грабеж и разбой соседствуют с переживанием, но поводу совершения неприличного жеста — таким же грешником, как убийца, почитался «тот, кто вслед равному себе пальцем показал», вероятно совершив нечто подобное известному непристойному жесту средним пальцем (digitus impudens).

Магия. Кроме помощи бога и богини в борьбе с демоническими силами человек мог рассчитывать и на действенность других религиозно-магических практик. К ним относились амулеты, охранительные изображения, заклинания, в которых перечислялись различные виды демонических существ, обряды экзорцизма и др.

Действенность магических ритуалов зависела от правильной идентификации вредоносных сил. В том случае, когда маг-экзорцист затруднялся с этим, в заговор включалось перечисление различных возможных вариантов происхождения вредоносного демона:

Тот, кто умер от голода и в заточении, Тот, кто умер от жажды и в заточении, Голодающий, что в голоде своем Не ощутил запаха пищи, Тот, кто на берегу реки Был избит и умер, Тот, кто умер в степи и в болоте, Тот, кто в степи был потоплен ливнем, Дева-лилит, у которой мужа нет, Лилу-муж, у которого жены нет, Тот, чье имя помнят, Тот, чьему имени памяти нету, Тот, кто голода не вынес Именем Небес будьте закляты!

Именем Земли будьте закляты!¹

Очевидно, что перечислением возможных демонов экзорцист пытался усилить действенность ритуала.

С заговорами по частоте употребления конкурируют хвалебные гимны, прославляющие силу и мудрость богов, именно такие тексты составляли основу общественного культа шумерской религии. Шумерская и ассирийская гимпография представляет собой значительный по объему набор текстов, в которых часто сочетаются элементы ритуального прославления бога, молитвенного прошения и магического заговора. В гимнах не только повествуется о могуществе богов, но и пересказываются мифологические сюжеты, как например в тексте, посвященном богине Инанне:

Стоящая в Небе, истинной дикой корове она подобна!

Избранная на Земле, она — госпожа всех стран!

В Абзу Эреду ме она получила, Отец ее Энки их даровал ей, Владычество и царственность дал ей в руки, Вместе с Дном на великом престоле заняла она место, Вместе с Энлилем судьбы Страны установила.

Ежемесячно в новолуние, чтобы ме совершенствовать Богов Страны она собирает.

Великие Ануннаки пред ней склоняются, С молитвой и жертвой пред ней застывают, Мольбы о всех землях они произносят.

Моя госпожа с Энлилем дела решает.

Но гимнография была не единственным способом добиться благорасположения богов, часто для усиления действенности гимнов использовались жертвоприношения. Однако обряд жертвоприношения носил не только и не столько религиозный, сколько магический характер: считалось, что принесение жертвы как бы принуждает бога исполнить обращенную к нему просьбу, принятие жертвы делало даже для бога невозможным не исполнить соответствующее прошение. Боги нуждаются в жертвах, надолго лишенные жертвоприношений они начинают испытывать беспокойство — так было, например, во время Потопа, поэтому жертвоприношения становятся способом «мягкой манипуляции» богами. В качестве жертвы могли использоваться животные, хлеб, зерно, совершались возлияния пива. Человеческие жертвоприношения если и совершались, то только в период глубокой архаики, задолго до изобретения письменности.

Принесение жертв сопровождало самые различные ритуалы и магические практики, оно совершалось при значимых религиозных ритуалах. Кроме того, жертва могла обеспечить ритуальную чистоту царю, нуждавшемуся в очищении от скверны, сохранить здоровье человека, страдавшего от нападок демонов, жертвоприношение сопровождало изготовление амулетов. Существуют специальные письменные инструкции жрецам, детально описывающие порядок жертвоприношения, который мог быть достаточно сложным:

…Ты поставишь во дворе дворца семь жертвенников, ты положишь на них… хлебы короткие и хлебы длинные, ты насыплешь на них фиников, крупчатки, муки, ты положишь на них мед, растительное масло, сливочное масло, молоко, медовый напиток, ты положишь масло, лучшее масло, ароматное масло, ты поставишь семь курильниц, ты наполнишь вином семь чаш и поставишь их, ты наполнишь бродящим питьем семь чаш и поставишь их, ты насыплешь на семь курильниц кипарис и т. д.

Царские ритуальные комплексы. Важнейшим ритуалом шумерского культа был ежегодный царский ритуальный комплекс, который символически утверждал божественный статус царя. Шумерскому мировосприятию вообще было свойственно сакрализировать царя и царскую власть — так, в более позднее время шумеры полагали, что царь нисходит с небес. Соответствующие обряды происходили весной, во время речных разливов, обеспечивавших плодородие земли. Ритуальный комплекс носил мистериальный^[5] характер и преследовал цель обновления и усиления власти правящего царя. Начальными элементами комплекса были мистериалыюе действие, символизировавшее обращение городского бога к верховному божеству с просьбой о защите царской власти. Далее правящий царь выступал как герой — защитник города от демонических чудовищ, над которыми он одерживал символическую победу. Символы этой победы приносились в храм в качестве трофеев, посвященных местному богу. После этого совершались обряды интронизации царя и священного брака.

Достаточно сложный для интерпретации обряд священного брака включал в себя изготовление и освящение брачного ложа, которое располагалось, скорее всего, в храме, исполнение гимнов, совершение жертвоприношений и собственно сексуальные отношения царя и главной жрицы городского храма. Поскольку, как следует из источников, почетную должность главной жрицы часто занимали кровные родственницы царя, обряд священного брака мог носить характер инцеста: очевидно, для мировоззрения древних шумеров в этом акте не было ничего скандального. Во-первых, богам позволено все, они не ограничены нормами человеческой культуры, а кроме того, как известно, в мире богов инцест вполне зауряден, так как большинство богов — родственники, а священный брак — это символическая репрезентация реальных отношений четы небожителей. На протяжении года ритуалы священного брака, посвященные различным богам и богиням пантеона, совершались неоднократно, скорее всего, далеко нс все они обязательно предполагали участие царя в качестве бога-супруга той или иной богини и могли совершаться независимо от ритуального комплекса, связанного с обновлением царской власти.

В последующие периоды ассирийской и вавилонской культур формат обряда священного брака трансформировался. В изменившихся условиях царь уже не претендует столь открыто на божественный статус, дистанция, отделяющая его от мира небожителей, усиливается. Кроме того, священный брак не рассматривается более как ритуал исключительно значимый, а благополучие царствования базируется теперь не на мистических, а на вполне рациональных предпосылках. Поэтому царь более в ритуале не участвует, а только получает о нем письменные донесения.

В состав царского ритуального комплекса входили и новогодние обряды, которые в форме символической мистерии изображали интронизацию чтимого бога, что в свою очередь символически поддерживало и обеспечивало власть земного царя. На протяжении истории сюжет ритуальной мистерии и участвующие в ней боги менялись: в шумерский период ритуал был посвящен сыну Энлиля, богу-герою Нинурте, почитавшемуся в качестве одного из богов плодородия, а также бога войны, победителя космических чудовищ. Позднее основным героем новогодней мистерии выступают Мардук и бог Ашшур — возвысившийся в ассирийский период бог одноименного города, ассирийский бог, который начиная с XIII в. становится одним из главных богов пантеона, узурпировавшим титулы и символику различных древних шумерских богов. В конце древнемесопотамской цивилизации первенствующая роль в новогодней мистерии переходит к богу Набу, бывшему изначально богом города Борсиппа, позднее вошедшему в вавилонский пантеон в качестве сына Мардука и бога пророческого вдохновения и письменности.

Отверзание уст статуи бога. Другим ритуалом, сохранившим свое значение на протяжении всей истории месопотамской цивилизации, был обряд отверзания уст статуи бога. Почитание идолов богов было основным элементом религиозного культа, скульптурное изображение божества являлось зримым символом его присутствия в мире и до определенной степени метафорически смешивалось с самим богом. Данный обряд совершался для того, чтобы обеспечить присутствие бога в его статуе, освятить последнюю в качестве предмета сакрального назначения. Обряд отверзания уст статуи обозначал метафорическое «оживление» статуи путем передачи ей жизненной силы бога. Он включал в себя ритуальные окропления статуи, обвязывание ее нитями, изготовленными из разноцветной шерсти, и особые тексты, которые читались жрецами.

Содержание религиозной традиции древней Месопотамии позволило ряду исследователей, в том числе профессору В. Г. Чайлду^[6], предположить, что «основная традиция», определившая культурное развитие античной цивилизации Греции и Рима, восходит к древним цивилизациям Месопотамии и Египта.

Вопросы и задания для самоконтроля.

• 1. Какие природные факторы влияли на развитие цивилизации в Древней Месопотамии?
• 2. В каких интерпретациях существует древнемесопотамская мифология?
• 3. Можно ли считать шумерскую и аккадскую мифологию идентичной?
• 4. Каковы особенности древиемесопотамских пантеонов?
• 5. Как проявлялся религиозный и культурный синкретизм в Древней Месопотамии?
• 6. Каковы особенности древнемесопотамского храма?
• 7. Опишите основные ритуальные комплексы древнемесопотамских религиозных традиций.
• 8. О чем повествует «Ассирийский учебник магов»?
• 9. Каковы свойственные жителям Древней Месопотамии представления о грехе?
• 10. В чем состоит религиозное значение «Эпоса о Гильгамеше»? Почему совпадение библейских сюжетов и отдельных фрагментов «Эпоса о Гильгамеше» не является серьезным аргументом в пользу атеистической доктрины?

• [1] Жан-Жак Гласснер (р. в 1944) — современный ассиролог, профессор. СотрудникНационального центра научных исследований Франции (руководитель сектора археологиии исследований Античности).
• [2] Мамет (Мамиту) — богиня-мать, почитаемая народами Месопотамии в том числе каксудья загробного мира.
• [3] Цит. по: Эпос о Гильгамеше / пер. с аккадского И. М. Дьяконова. М., 2006.
• [4] Здесь и далее, за исключением указанного случая, религиозные тексты Месопотамиицит. по: Емельянов В. В. Ритуал в Древней Месопотамии. СПб., 2003.
• [5] Мистерии — особые ритуалы, часто носившие характер сложного театрализованного действия, в ходе которых участники полагали возможным непосредственный контактс божествами и обретение от них особых нематериальных даров. В мистериях часто божество (в символической, аллегорической, иногда магической форме) являет себя человеку, действует ему на благо.
• [6] Вир Гордон Чайлд (1892—1957) — британский историк и археолог, родился в Австралии, работал в Англии профессором Эдинбургского университета, был руководителемИнститута археологии Лондонского университета. В середине 1950;х гг. выступил с обоснованной критикой состояния археологии в СССР.