Традиционализм. 
История религий

Модернизация Церкви вызвала массовый протест духовенства и мирян, формирование движения традиционалистов, направленного на сохранение триденгской догматики, мессы и самой Церкви в том виде, как она существовала до II Ватиканского Собора.

Сущность. Традиционалисты большое значение уделяют непрерывности передачи религиозного знания, они критикуют модернизм и современный харизматизм как искажение религиозной традиции, избегают экстравагантных новаций в сфере теологии и ритуалов. Однако традиция не считается ими чем-то закосневшим и совершенно неизменным, живая традиция осуществляется через непосредственную передачу религиозного опыта и соответствующих ему форм от одного поколения верующих другому. Такая передача не искажает сущности традиции, хотя в зависимости от особенностей времени делает акценты на ее различных гранях и аспектах. Традиция в этом отношении едина, и она включает в себя лучшее из религиозного опыта предшествовавших поколений. Поэтому каждое поколение должно открыть для себя ценность существующей традиции, актуализировать ее в своей жизни, а не выдумывать новую.

Марсель Лефевр. Крупнейшим западным католическим традиционалистом стал арх. Марсель Лефевр, автор книги «Они Его свергли». Он является как бы «лицом» западного христианского традиционализма, а его деятельность — моделью, важной для религиоведческого осмысления.

Уже во время Собора Лефевр примкнул к консервативному крылу, в которое входила даже специально созданная группа участников Собора (последовательным консерватизмом отличался ряд кардиналов, служивших в Римской курии (А. Оттавиани, Дж. Сири)). В 1968 г. он вынужден уйти в отставку с церковных должностей. В 1969 г. после многочисленных жалоб семинаристов в г. Фрибурге (Швейцария) открывает Семинарию святого Пия X, задача которой заключается в обучении священников в максимально консервативном, традиционном духе. В 1970 г. в Швейцарии создает Священническое братство святого Пия X для поддержки священников-традиционалистов. С 1971 г. центр традиционалистского движения переносится в Экон (Швейцария), где открывается новая семинария братства.

Лефевр выступал за неприемлемость всех нововведений, включая NOM. Он даже оговаривал, что новое чииопоследоваиие Мессы — возможно, самое скандальное из того, что было инициировано Собором, но не самое главное. Лефевр указывал как на неприемлемые «расширительное» понимание Церкви (латитудинаризм), экуменизм, отказ от государственной поддержки, концепцию религиозной свободы и автономии личности в акте религиозного выбора. В 1974 г. он выступает с развернутой декларацией по поводу II Ватиканского собора, объявляя последний неканоническим (ссылаясь, помимо прочего, и на декларированный соборными папами «пастырский характер» собора, что нс характерно для соборов вселенских, носящих характер догматический); в этом случае он, в духе католического учения, лишен авторитета безошибочности и не обязывает к подчинению. С точки зрения Лефевра, в соборных документах следует выделить верные вещи, утверждения, нуждающиеся в исправлении, и вещи, неприемлемые в принципе. С 1974 по 1976 г. происходит атака на Братство, архиепископу Лефевру запрещают рукополагать новых священников, а в 1976 г. налагается запрет на богослужение, не принятый им со ссылками на церковное право.

Основной вопрос, стоявший на переговорах с Ватиканом, избравшим обновленческий курс, — рукоположение епископов Братства — был вопросом его выживания: со смертью М. Лефевра некому было бы рукополагать новых священников. В католицизме, как и в православии, роль епископа и в управлении, и в богослужении очень велика, и его отсутствие может привести церковную жизнь в полный упадок. М. Лефевру разрешили рукоположение новых епископов при условии выбора кандидатур Ватиканом, что для архиепископа было неприемлемым.

• 15 августа 1988 г. архиепископы М. Лефевр и Антонио де Кастро Майер рукополагают четырех молодых епископов, выбранных без утверждения Ватиканом: Ричарда Вильямсона, Бернара Тисе де Маллере, Альфонсо
• 1

де Галларета и Бернара Фелле. Рим объявляет об отлучении от церкви участников церемонии. М. Лефевр доказывает законность своих действий, их соответствие каноническому праву и суждениям крупнейших богословов. Например, св. Роберт Беллармин (1542—1621) утверждал, что как позволительно сопротивляться Папе, если он хочет причинить ущерб телу, то так же правомерно сопротивляться, если вред грозит душе; требуется лишь четкая уверенность, что это действительно так.

Проблемные вопросы Обвинение в расколе отвергается и потому, что новые епископы не образовали никакой «параллельной иерархии», их задачи — пастырские, а чрезвычайное положение, в котором им приходится действовать, длится лишь до того момента, когда ситуация в Церкви нормализуется. Поступок епископа вызвал широкий резонанс не только в католическом мире, но и в православном, и в протестантском. Многие полностью выражали солидарность М. Лефевру, многие одобрили его действия частично, некоторые поддержали его негласно (например, давая в церковной прессе богословские разъяснения касательно того, что папское отлучение недействительно, так как отсутствует поступок, навлекающий такое наказание).

В разных частях христианского мира выражались суждения о том, что действия М. Лефевра адекватны сложившейся ситуации, когда существование не только христианской культуры, но и христианской церкви находится под угрозой. После его смерти в кругах верующих быстро стала распространяться убежденность в его святости. В 2009 г. Бенедиктом XVI отлучение с епископов Братства было снято, хотя их позиция в целом не поменялась. В настоящее время между Братством и официальным Ватиканом ведутся переговоры.

ствуют традиции. Братство не стремится присваивать себе какой-либо власти, не принадлежащей ему по церковному праву, а свое существование расценивает как сугубо временное и вынужденное. М. Лефевр неоднократно заявлял, что не создает никакого нового учения, поскольку просто следует традиционному, и не образует никакой особой организации, являясь епископом традиционной церкви, понимая свои епископские обязанности в обычном духе. Создание Братства явилось отдаленной аналогией православной карловацкой иерархии (см. параграф 10.4). В конечном счете сторонники М. Лефевра надеются на денонсацию решений II Ватиканского собора, что должно вернуть Церковь к нормальной жизни.

Традиционализм и культура. В культурном отношении М. Лефевр являлся сторонником идеи христианской цивилизации, сближения государства и Церкви. Признается, что Европа только тогда является подлинной Европой, когда является носительницей христианской культуры, причем не на уровне одних деклараций. В определенной степени справедливо обратное утверждение: культура входит в европейский культурный ареал постольку, поскольку она является христианской. Р. Вильямсон выступил с резкой критикой американского образа жизни и американской культуры, являющейся своего рода зеркалом современной западной культуры, с предостережением о грядущем наказании за коллективное богоотступничество.

Истоки гой культуры, которая оказалась противостоящей христианской, М. Лефевр и его последователи видят в Реформации и Французской революции. Торжество Христа они, в духе дособорных пап (особенно Пия XI), рассматривают как «социальное царство», т. е. земное торжество, а не как только лишь окончательную победу над злом в конце времен, при апокалиптическом крушении мира. Это подразумевает и активное использование Церковью помощи и защиты со стороны светских властей.

Полемически возражая постсоборным идеологам, выдвинувшим программу инкультурации и новой евангелизации, М. Лефевр заявлял, что нет никакой нужды выдумывать христианскую цивилизацию, она уже была создана, ее надо лишь восстановить и актуализировать.

Культурный радикализм М. Лефевра напоминает в ряде моментов воззрения митрополита Антония Храповицкого. Секуляризовавшаяся культура современности требует от каждого верующего противостояния, включая и ограждение детей от тлетворного влияния культуры безрелигиозной, американизированной, усвоившей плоды сексуальной революции и неправильно понятой «свободы личности». Идеи М. Лефевра заметно пересекаются с идеями так называемого Нового Средневековья, например, с культурной позицией о. П. А. Флоренского и И. А. Ильина.

Современный католицизм. В силу описанных выше событий ситуация в современном католицизме драматична. Дальнейший путь его развития возможен в разных вариантах (реставрация, продолжение нынешнего курса умеренных реформ, усиление реформаторских настроений). Сомнение в правомерности решений собора высказывает ряд католических богословов и иерархов. После снятия отлучения с еписконов-«леферистов» Бенедиктом XVI попытки нормализовать отношения с Братством продолжаются и при следующем папе Франциске, но их исход представляется неясным.

В зависимости от взглядов на проблему модернизма, католики, оставаясь единой церковью, распределились на следующие группы:

• • модернисты, в общем и целом одобряющие реформы в соборном духе, среди которых выделяются крайние модернисты, недовольные компромиссным характером Собора (вроде Г. Кюнга (р. 1928));
• • умеренные, продолжающие послесоборный курс, и «скрытые традиционалисты», консерваторы, не желающие идти на конфронтацию с церковной властью. Они стараются интерпретировать решения собора в умеренно консервативном духе и сохранять элементы старого церковного устройства, в том числе и литургического;
• • сторонники компромиссной позиции, совершающие традиционную литургию по разного рода разрешениям и признающие каноничность Собора;
• • традиционалисты, где помимо последователей архиепископа М. Лефевра существуют некоторые иные группы, в частности седевакантисты*, считающие, что Пий XII был последним подлинным Папой.

Некоторые группы традиционалистов — сторонников Лефевра в разное время пошли иа компромисс с послесоборпым Ватиканом. Это прежде всего Братство Св. Петра и Братство Христа-Царя, признавшие Собор в обмен на право служения традиционной Мессы. Однако это не решило всех проблем. Во-первых, Месса совершается там по служебникам 1962 г., уже содержащим некоторые изменения. Во-вторых, само существование таких компромиссных групп ненадежно. Так, Братству Св. Петра после десяти лет относительно спокойного существования предписали в обязательном порядке служить и новую Мессу. Кроме того, не везде и не всегда правильность и тщательность совершения старых обрядов поддерживается на должном уровне.

В данный момент диалог официального Ватикана и Братства Св. Пия X все больше протекает в русле признания каноничности II Ватиканского собора, прочтения его решений в духе консерватизма и традиции (именно на таких условиях происходило примирение упомянутых выше традиционалистских групп) с признанием того, что бедственные для Церкви изменения — результат неверного и тенденциозного воплощения соборных решений. Официальные представители Ватикана заявили, в частности, что не требуют от Братства «капитуляции». С другой стороны, наблюдается тенденция к признанию Собора, «интерпретируемого в духе традиции» (компромиссная формула, уже использованная ранее при примирении некоторых традиционалистских групп с Церковью), что повлечет за собой ряд других последствий. Фактически сейчас обсуждается проект, аналогичный российскому единоверию, объединению старообрядцев и никониан в 1800 г.

Проблемные вопросы Прогнозирование дальнейших изменений представляет серьезную религиоведческую задачу. Сегодня за католицизм принимают результаты соборных реформ, отождествляя их с ним и упрощая этот сложный религиозный феномен, не имея возможности хорошо ознакомиться с традиционным католицизмом. Например, класси-^[1]

ческая Римская месса совершается в сравнительно немногих местах («лефевристские» общины, приходы и монастыри, где ее специально разрешили). То, что многие привыкли воспринимать как типичный католицизм (в том числе из кинофильмов и литературы), является в действительности его очень недавно возникшим реформированным вариантом, часто очень непохожим на традиционный католицизм.

Вместе с тем, после II Ватиканского собора и напряженных, трагических послесоборных событий (10—15 последующих лет) прошло достаточно большое количество времени, па Западе выросло поколение, практически не знающее традиционного католицизма и, соответственно, не понимающее задач и пафоса традиционалистского движения, безразличное к спорам о литургических обрядах (впрочем, зачастую безразличное и к самой литургии). Стоит отметить, что М. Лефевр спрогнозировал наступление этой ситуации — именно поэтому борьбу за традицию следовало вести энергично, чтобы время не стало играть против нее.

В свою очередь аналог традиционалистского движения возник и среди протестантов, хотя здесь это движение очень неоднородно и чаще всего не имеет четкой организации.

• [1] От лат. sede vacante — «когда папский престол свободен».