Язык Корана. — Аексическая и грамматическая сторона

аже сам язык Корана не всегда можно назвать чистым^{* 1[1]. Правда, Мохаммед жил в эпоху расцвета арабского языка, и потому само собой разумеется, что между авторской манерой Мохаммеда и слогом авторов классических не может быть той громадной разницы, какая разделяет греческий язык Нового Завета от языка чисто греческого. Но все же разница чувствуется; Коран кишит всякими искаженными словами, помесью, заимствованной из языка еврейского, сирского[2], эфиопского[3].}

Чтобы объяснить слова с неизвестными корнями, арабские комментаторы, не знавшие другою языка, кроме своего родного, ломали себе голову и все-таки не были в состоянии открыть их истинное значение. Коран содержит, кроме того, немало ошибок против правил грамматики¹, и если для нас они теперь иудейского и христианского происхождения. Употреблять иностранные религиозные термины и другие слова Мохаммед прямо любил, хотя часто употреблял их неправильно (см. Fraenkel, De vocabulis in antiquis Arabum carminibus et in Corano peregrinis, Лейден, 1883; Dvorak, Zur Frage iiber die Fremdworter im Koran, Мюнхен, 1884; S. Sycz, Ursprung und Wiedergabe der biblischen Eigennamen im Koran, Франкфурт-на-М., 1903, 64 с. Шпренгер подмечает, что Мохаммед употребляет чужие или сам придумывает новые термины с целью также щегольнуть или придать речи больше важности и таинственности; впрочем, то же делали современные ему поэтыязычники; как пример наивного употребления чужих слов у Мохаммеда можно указать (popqau, которое по-арамейски значит «избавление», а у Мохаммеда (в связи с корнем js — «разделить») употребляется в смысле «откровение»; милле (по-арам. — «слово») у Мохаммеда означает «религия»; странное название небесной книги «иллиййун» объясняется из еврейского «эльйон» (— «Всевышний»), арам, слово «матЗштЗа» (евр. мшима), т. е. раввинское решение, понято было Мохаммедом в смысле «речение», «законченное предложение» (39: 24), так что «семь мадаш» у него обозначает, вероятно, первую суру, состоящую из 7 стихов (ср.: 15: 87). Замечательно, что даже такой элементарный термин, как салат (— «молитва») пришлось взять из языка арамейских христиан или евреев (см. у нас с. 348). Из числа эфиопских (абиссинских) слов гиейтан существовало у арабов, вероятно, давно: из числа введенных Мохаммедом (рке в мединских сурах) заслуживают внимания хавариййун (— «апостолы») и маиде (— «стол»); комментаторы (см. у Шпренгера, Das Leb., I, 317) относят к абиссинским словам и яашиэ («всенощное бдение», 73: 6). Кажется, к личным выдумкам Мохаммеда относятся странные слова, нарочно предназначенные для внушения торжественности и загадочности: уыслйн (69: 36, адское питье), сиджжйн (83: 7—8, книга нечестивых), тасним (83: 27) и сахьсабйль (76: 18, имена источников) и др.

¹ Ср. слова известного семитолога Ю. Велльхаузена: «Der Koran ist in einem ganz unarabischen Arabisch geschrieben und (er ist) philologisch von weit geringerer Bedeutung, (als die altarabische Poesie)» (Skizzen und Vorarbeiten, Берлин, 1884, Erstes Heft. c. 105). Эти слова Велльхаузена о менее заметны, так это лишь потому, что арабские грамматики, желая оправдать эти ошибки, возводили их в правила языка или делали их исключениями из правил; тем не менее они все же ошибки, и это будет выясняться все больше и больше, по мере того как европейские исследователи будут стряхивать с себя оковы мусульманских предрассудков, глубже будут вникать в дух арабского языка и уделять больше внимания образу действий первых филологов, которые, стоя еще на довольно свободной точке зрения, берут очень редко, а то и вовсе не берут своих примеров из Корана. Это обстоятельство показывает, что они не смотрели на эту книгу как на произведение классическое, как на авторитет по части языка, хотя открыто выражать своего мнения по этому предмету они и не осмеливались^{[4][5][6][7][8][9][10]}. ^{* 1 * * * * об}

• [1] 1 Хотя Мохаммед объявлял, что Коран составлен на чистейшем арабском языке (XVI, 105; XXVI, 193−195; ср.: XLVI, 11).
• [2] А через сирский — и из греческою.
• [3] Это было отчасти неизбежным, потому что для новых религиозныхидей, которые проповедовались ханифами и Мохаммедом, арабский языкне имел слов, так что в таких случаях арабу поневоле приходилось братьчужие (преимущественно арамейские и греко-сирийские) термины
• [4] неарабскости арабского языка в Коране относятся главным образом к искусственной и неудачной коранской фразеологии, которая вызвана тем, что Мохаммед не сумел справиться с избранной им формой рифмованной прозы. Другие ошибки такого рода происходят просто оттого, чтоМохаммед вообще был плохой стилист: в строении фраз у него сплошь дарядом оказывается анаколут, так что подлежащее и сказуемое не соответствуют грамматически друг другу; иногда предложение начинается союзом «когда» или «в тот день когда» — и затем повисает в воздухе, неимея себе аподозиса, и т. д.
• [5] В этих словах Дози есть некоторое преувеличение. Конечно, класси
• [6] ческий арабский язык создался не на одном Коране: язык этот установ
• [7] лен был еще речью доисламских стихотворных произведений (мо'аллак ит. и), а затем арабские филологи любили обращаться для решения фило
• [8] логических вопросов просто к первым попавшимся бедуинам из пустыни:
• [9] но ведь речь Корана мало чем отличалась от этих двух норм. Подробно
• [10] этом сказано в моих литографированных Лекциях по истории семитских языков и в русском переводе Die Semitischen Sprachen Нёльдеке, выходящем теперь под моей редакцией в выпуске V изданий Лазаревского Института восточных языков.