Законы Хаммурапи. 
История древнего востока

Указанная политика нашла свое отражение в знаменитых законах Хаммурапи — первого в истории полного и многостороннего свода правовых норм и административных регламентов, которые сложились и были сформулированы на основе более ранних аналогичных предписаний. Смысл регламентов был в том, чтобы четко определить права и обязанности населения, в частности ограничить и поставить под строгий контроль сделки частнособственнического характера. Законы, начертанные на каменном обелиске, состояли из краткого введения, заключения и 282 статей (в самом тексте нумерации статей нет). В них нашли отражение различные и в большинстве, видимо, опиравшиеся на прецеденты судебные казусы, а также многие реальные формы взаимоотношений, анализ которых дает представление о вавилонском обществе XVIII в. до н.э. В судебнике не выделены четко не только статьи, но и разделы, однако специалисты вычленяют несколько групп параграфов, посвященных разным вопросам. Это общие принципы отправления правосудия, охрана собственности царя, храмов и населения, статус имущества, полученного от царя за службу, операции с недвижимостью и торговля, семейное право, наказание за телесные повреждения, ситуации с распоряжением движимым имуществом.

Пример Статьи о семейном праве, например, свидетельствуют о господстве моногамной семьи с заключением брачного контракта, в котором оговаривались права обеих сторон. Право на семью имели все, включая рабов, дети которых обычно обретали более высокий статус мушкенумов. На развод право имели обе стороны, но жена за неверность наказывалась строже. Приданое жены принадлежало ее детям, которые делили между собой наследство после смерти родителей.

В судебнике выделяются три группы людей по их правоспособности: полноправные, мушкенумы и рабы. Каждая из них по-разному отвечала за те или иные проступки. Так, за ущерб, нанесенный какому-либо мушкенуму, штраф был меньше, чем за ущерб полноправному. Что же касается раба, то он обходился виновному еще дешевле, а в случае правонарушений, допущенных им самим, применялись наиболее строгие и жестокие меры наказания. Вообще же рабы, если иметь в виду частных, считались собственностью хозяев. Беглых ловили, укрывателей сурово наказывали. Но при всем том раб имел и определенные права на семью, хозяйство, имущество. Что касается мушкенумов, то это были, как упоминалось, зависимые царские люди, которые могли иметь хозяйство, нередко рабов, а подчас также и должность, да и достаточно высокий административный статус.

Группа статей, касающихся собственности, — едва ли не самая большая в судебнике. Признавая собственность как институт (воры и укрыватели либо покупатели краденого наказывались), законы вместе с тем основную свою цель видели в ее регулировании и ограничении. Прежде всего они строго запрещали отчуждение в любой форме пожалованных царем наделов, особенно наделов воинов. Статьи свода обстоятельно регламентировали условия найма и размер платы за наемный труд; скрупулезно рассматривались все случаи аренды и норма арендной платы, условия залога имущества.

Наибольшего внимания заслуживают те из статей, которые касались условий кредита и ростовщичества. Все они были направлены на ограничение произвола заимодавцев и стремились дать должнику максимальные шансы. При неурожае его долг откладывался. Когда за долг человек был вынужден отдать в рабство кого-либо из своей семьи, кредитор нес ответственность за приобретенного таким образом раба-должника, и если последний умирал от дурного обращения, кредитор наказывался. В любом случае срок долгового рабства не должен был превышать трех лет. По истечении этого срока должник освобождался, а долг считался погашенным. Был установлен и размер долгового процента — он не должен был превышать 20% при денежном и 30% при натуральном займе.

Наказания за серьезные преступления были суровыми, часто преступник карался смертью. Основной принцип назначения наказаний — талион, т. е. воздаяние по принципу «око за око, руку за руку, сына за сына, раба за раба».

Вообще же чтение всех 282 статей судебника показывает, что лейтмотивом его была защита традиционных прав и имущества собственного, т. е. вавилонского, населения, особенно в тех случаях, когда вавилонянин или его имущество оказывались под угрозой. Попавшего в плен воина следовало выкупить, а если для этого не хватало средств, необходимую сумму должен был дать храм его поселка либо дворцовое хозяйство, т. е. казна. Если пленник стал рабом, то после его выкупа он возвращался домой. Вообще все свое, вавилонское, население и особенно полноправные общинники обеспечивались максимальной поддержкой закона, бывшего как бы гарантом неприкосновенности их личности и имущества перед натиском со стороны его потенциальных противников, от неприятеля, который мог взять их в плен и продать в рабство, до собственника, выступавшего в роли ростовщика, хозяина, нанимателя, арендодателя.

Что касается мушкенумов, то они имели меньшую правоспособность не потому, что были более эксплуатируемым слоем населения. Очень похоже на то, что в этом смысле они были наравне с полноправными, а в административном плане часто стояли выше их. Разница между мушкенумом и полноправным общинником была в том, что царские люди второго слоя чаще всего не имели корней в общинах Вавилонии и в силу этого не могли считаться полноправными.

Что касается рабов, то многое в судьбе их и их потомков зависело, видимо, от случая. Есть основания считать, что рабычужаки достаточно быстро могли приобрести статус мушкенума, особенно если их сажали на храмовые земли. Рабы, оказавшиеся во владении общинников, обычно включались в состав семьи на правах ее младших членов со всеми вытекавшими из этого последствиями. Иными словами, во втором поколении рабы, как правило, рабами быть переставали. Таким образом, это была как бы временная, переходная категория (напомню, что речь идет о рабах-иноплеменниках, рабахпленниках, рабах-чужаках, только о них, — о долговых рабах речь только что шла особо).

Подводя итоги, еще раз обратим внимание на динамику исторического развития очагов урбанистической цивилизации в ее шумеро-вавилонском варианте. Сначала возникает группа соседних и параллельно развивающихся шумерских городов-государств с характерной для них храмовой формой администрации. Такого типа адинистративнополитическая структура благоприятна для формирования стабильно и эффективно функционирующего механизма редистрибуции, поскольку параллельно с налогами от общин казна приобретает и закрепляет за собой храмовые земли и все доходы от них. Увеличение количества храмовых, а позже царско-храмовых земель в рамках укрупненных государств Саргона или правителей третьей династии Ура создает условия для упрочения сильной централизованной власти, причем этому же способствуют процесс приватизации и появление в рамках социума немалого количества обезземеленных вчерашних общинников, вынужденных арендовать храмовые и царские земли. Обилие неполноправных арендаторов на царско-храмовых землях времен третьей династии Ура привело к возникновению здесь системы колхозов-псевдолатифундий с массовым использованием лишенных собственности и находившихся под жестким контролем администрации зависимых людей, полурабов и невольников, о статусе и образе жизни которых свидетельствуют массовые документы хозяйственной отчетности, создающие впечатляющую картину коммунистической казармы.

Неэффективность казарменного коммунизма в форме труда подневольных выявилась достаточно быстро, так что в Вавилонии времен Хаммурапи от этой формы хозяйства отказались. Царско-храмовые земли вновь были отданы служащим, включая неполноправных мушкенумов, в качестве платы за их труд или в виде аренды. Общинники, сохранившие земли, стали по-прежнему платить налоги в казну. Возникшие частные собственники тоже платили налоги. Но, хотя статус частнособственнических земель выгодно отличался от статуса общинных земель тем, что их можно было продать, это преимущество не было столь бесспорным, как могло бы показаться. Вспомним, в частности, об обязанности общин выкупать воинов и возвращать им их наделы — чьими они, эти наделы, в момент их возврата скорее и чаще всего бывали?

Шумеры и вавилоняне были первыми, кто шел по пути становления государственности, так что их вариант политогенеза и развития форм хозяйства и собственности заслуживает особого внимания. Он во многих отношениях был эталонным для тех, кто шел вслед за ними (а это весь Ближний Восток, кроме разве что Египта).

В заключение несколько слов о том вкладе, который внесли жители древнего Двуречья в мировую культуру. Это, во-первых, шумерское протоиероглифическое письмо, достаточно быстро трансформировавшееся в массовой документации царско-храмовых хозяйств в упрощенную клинопись, что впоследствии сыграло решающую роль в возникновении алфавитной системы. Во-вторых, постоянно развивавшаяся усилиями жрецов система календарного счисления, тесно связанного с астрономическими наблюдениями, а также элементарная математика. Тот алфавит, те сведения о календаре и звездном небе с его знаками зодиака, та десятеричная система счета, которыми мы пользуемся и сегодня, восходят именно к древнему Двуречью. Религиозные представления с множеством богов и храмов в их честь, интереснейшие мифы с описанием жизни, приключений и похождений богов и героев, наиболее знаменитым среди которых считался Гильгамеш, развитое изобразительное искусство, особенно каменные рельефы и барельефы, культура архивного дела, первые в истории географические карты и путеводители — вот далеко не полный перечень того, что осталось в памяти потомков и внесло свой вклад в развитие мировой культуры.