Коммуна в средневековых итальянских городах-государствах как третья политическая система демократии

Своеобразным путем формировались политические системы итальянских городов-государств. Посредничество в торговле между Европой и Востоком (арабским миром, Индией, Китаем), развитие мануфактур для производства тканей, одежды, обуви, оружия, предметов роскоши, судов и др., для внутреннего потребления и на продажу за границу, совершенствование финансового дела (внедрение банков, ломбардов), кредитование знати и коронованных особ повышало социальный статус и усиливало политические позиции купцов и ремесленников, выходцев из простолюдинов — пополанов (popolas — лат. — народ), увеличивало их возможности в политической борьбе за демократизацию общества и политических институтов.

В ХИ-ХШ вв. пополаны вместе со всеми горожанами боролись против сеньоров — владельцев территорий, на которых расположены города, за самоуправление городов, то есть превращение их в независимые от грандов (чаще всего это были князья церкви: епископы или настоятели монастырей) коммуны. В этой борьбе горожане нашли себе союзников в лице прикрепленных к земле и также зависимых от грандов крестьян. К XIV столетию большинство городов в первую очередь Северной и Средней Италии получили самоуправление, а большинство крепостных крестьян — свободу, что способствовало их переселению в города и дальнейшему подъему промышленности и торговли.

Именно этот процесс освобождения итальянских городов из-под власти сеньоров и личного освобождения крестьян многие исследователи считают наиболее важным фактором демократизации средневековых обществ и установления в них республиканских политических систем. Не менее важным фактором демократизации, по нашему мнению, выступала довольно развитая, опиравшаяся на достаточно демократические политические институты партийная борьба, которая не только служила проявлению и урегулированию интересов различных социальных групп и индикации наиболее актуальных социально-политических проблем, но и демократизации политических институтов.

В течение XIII в. в процессе демократизации и борьбы за власть между пополанами и грандами изменялась и политическая система. Аристократическая коммуна (в данном случае не самоуправляющаяся обшина, а государство), в управлении которой участвовали исключительно гранды, постепенно заменяется пополанской коммуной, опиравшуюся на более широкую социальную базу, открывавшую путь в политику, пусть номинально, представителям всех социальных групп, кроме совсем неимущих. Старой аристократической коммуной управлял первый консул, избираемый из представителей нобилитета. Исполнительную власть возглавлял приглашаемый из другого города подеста. В пополанской коммуне консульское правление устраняется, а первым лицом становится подеста — платный чиновник, избираемый на год. Важную роль в управлении начинают играть пополанские цеха, которые постепенно приобретают характер не только профессиональных организаций, но и политических союзов. В таких республиках, как Генуя, Венеция, Пиза, Парма и др. большинство мест в совете коммуны теперь занимают демократически настроенные представители цехов и кварталов.

Во Флоренции, например, согласно пополанской конституции, принятой в 1250 г., вместе с подестой избирался из флорентийских граждан и капитан народа, обладавший значительной военной и административной властью. По конституции 1293 г. гранды изгонялись из городских магистратов. Они теперь могли участвовать в политической жизни только, если становились членами цехов. Политические права не имели и не получили не организованные в цехи бедняки. Зато преимущества с точки зрения политического управления получили разбогатевшие на торговле, ремесленничестве, финансовых операциях простолюдины или «жирные пополаны», объединенные в корпорации.

Главным политическим институтом флорентийской коммуны (и аристократической и пополанской) была синьория. При этом совет синьории играл роль законодательного собрания, а канцелярия синьории — исполнительного органа. Канцелярия синьории состояла из первой канцелярии (или просто канцелярии синьории) и второй канцелярии. Во главе канцелярии синьории стоял секретарь или канцлер, который ведал внешнеполитическими делами. Секретарь второй канцелярии ведал внутренними делами республики. Еще один секретарь синьории находился при комиссии десяти, которая занималась военными делами.

Но такой достаточно демократически устроенной политической системе не в полной мере соответствовало политическое участие населения. Из 90 тысячного населения Флоренции XIV в. в выборах членов совета синьории и должностных лиц участвовало только 5−6 тыс. граждан.

Важным признаком демократизации и формирования гражданского общества всегда выступала борьба партий. Партийная борьба между группировками сторонников императора Священной римской империи — гвельфами и сторонников Папы — гибеллинами, а также между белыми и черными гвельфами между грандами и попопанами, а также между жирными и тощими пополанами вела к трансформации политической системы.^[1] Однако эта трансформация, как и изменения, происходившие в обществе, в целом не носили однонаправленного характера демократизации. Безусловно, личная свобода горожан и право самоуправления их города направляли политический процесс в сторону демократии, но представители высших сословий и богатые горожане вовсе не собирались уступать всю власть городским низам. А когда возникала реальная угроза потери власти, городские верхи принимали самые решительные и наиболее действенные меры по ее удержанию вплоть до изменения самой демократической политической системы. Примерами могут служить события во Флоренции, связанные с восстаниями чомпи (чесальщиков шерсти) в XIV в., когда флорентийский патрициат и купечество привели к власти род разбогатевших банкиров Медичи. В 1434 г. флорентийская коммуна под руководством Медичи сначала была трансформирована в синьорию — «мягкую», просвещенную монархию Козимо Медичи (1434−1464), а затем в «жесткую», хотя и просвещенную тиранию (конечно по образу древнегреческих тираний, а не восточных деспотий) внука Козимо — Лоренцо Великолепного (1469−1492).^[2]

Политическая система Флоренции выдержала несколько трансформаций или политических режимов: от синьории (монархии) — к аристократической коммуне (аристократии, с чертами умеренной демократии), затем — к пополанской коммуне (народной республике или радикальной демократии), затем — к теократии — правлению монаха Савонаролы, когда ведущими принципами не только личной, но и государственной жизни стали принципы христианской церкви, после этого — вновь к аристократической коммуне и, наконец, — к синьории и тирании. Таким образом, полный цикл жизни этой государства Флоренция может быть сведен к условной схеме, не раз встречавшейся нами в политической истории: монархия — аристократия — демократия — монархия, в которой демократия вовсе не выглядит как единственная и окончательная политическая система; а лишь занимает определенное место в процессе политической эволюции общества.

При этом демократия тоже эволюционирует. Она обычно рождается из монархии (царской власти или тирании) или из аристократии (полисного, республиканского или коммунального типа), развивается от аристократической, развивающейся демократии, которой присуще* доминирование власти аристократического органа (ареопага, сената, канцелярии синьории) и аристократического сословия к развитой демократии, среди политических институтов которой доминирует народное собрание, в политическом процессе важную роль играет все сообщество граждан, включая нижние слои, а среди «партий» на ведущие позиции выдвигается демократическая группировка, ведомая популярными народными вождями (неважно какого происхождения), отстаивающими идеалы и интересы большинства граждан.

В Венеции коммуна, то есть политическая система демократического типа, начала проявлять себя, трансформируя единоличную власть дожа (герцога) и вообще синьорию (монархическое государство) в государство, построенное на принципах демократии, в середине XII в., точнее с 1140 г. Становление политических институтов коммуны заняло несколько десятилетий. В результате сформировалась своеобразная демократическая политическая система, включившая и сеньориальные и республиканские политические институты.

В наследство от сеньориальной политической системы венецианской коммуне достался институт дожа. Коммуна не стала отменять этот важный институт, а преобразовала его статус из неограниченного верховного правителя в представителя коммуны (государства). Дож сохранил свою канцелярию, глава которой — канцлер, отвечавший за подготовку для дожа проектов законов, других правовых актов, различных справок и докладов также стал важным лицом нового государства. Должность дожа (теперь именно должность, на которую избирались пожизненно представители самых аристократических фамилий, а не наследственное положение монарха) и канцлера венецианской коммуны можно сравнить с должностями современных президентов и глав их администраций.

Другими важными институтами власти венецианской коммуны стали Большой и Малый советы Большой совет также избирался из представителей знати, активно участвовавших в общественных делах и состоял из тридцати человек. Малый совет — всего из шести. В системе власти Большой совет находился выше Малого. Их положение в политической системе Венеции можно сопоставить с положением современных двухпалатных парламентов. Подобно тому, как в современных парламентах большая часть работы идет в комитетах и комиссиях, так и средневековые венецианские советах делегировали свои полномочия разнообразным коллегиям, среди которых ведущую роль играли совет сорока, фактически являвшийся уголовным и гражданским судом и органом, контролирующим другие советы и магистратуры, сенат, решавший внешнеполитические вопросы, коллегия мудрецов (экспертов, аналитиков, разработчиков политики, оказывавших поддержку всем советам и комиссиям), совет десяти, созданный для охраны конституционного порядка коммуны.

Особое место в политической системе коммуны занимала сеньория — совет (нс путать с политической системой синьории, сложившейся во Флоренции), включавший дожа, всех членов Малого совета и трех наиболее влиятельных судей, членов совета сорока. Сеньория венецианской коммуны по своим функциям напоминает современные советы по национальной безопасности.

Наличие достаточно развитой политической системы, включавшей многочисленные институты власти, еще не означало, что политический процесс в Венеции протекал спокойно и предсказуемо. Как отмечает исследователь венецианской истории Жан-Клод Оке «образ гармонии и согласия между различными общественными слоями, аристократии, действующей для всеобщего блага, беспристрастных советов, всеобщих усилий ради величия и процветания Венеции не мог полностью скрыть некоторые острые внутренние конфликты в высших слоях государства. Дож и знать выступали гарантами единства общественных институтов против смут. В каждом конфликте народ брал сторону дожа, а не аристократии».^[3]

В политической истории Венеции было немало бунтов, восстаний, попыток государственного переворота, осуществлявшихся как.

группировками пополананов, так и «партиями» грандов, но венецианская коммуна проявила большую политическую устойчивость, чем флорентийская. Общая тенденция демократизации проявлялась в ней не как во Флоренции в приходе к власти радикальных режимов (пополанская коммуна, теократическая коммуна), и в радикальной смене институтов и всей политической системы (от монархии — к республике и опять — к монархии), а постепенным введением демократического элемента, то есть представителей пополанов в уже функционировавшие органы власти. Политическая система Венеции к XII в. постепенно трансформировавшись в достаточно демократическую систему коммуны, далее, вплоть до своего заката, развивалась именно на этой основе.

С другой стороны венецианскую демократию не следует идеализировать, ибо она предоставляла свободу, равенство и бразды правления почти исключительно грандам и так называемым «жирным пополанам», то есть разбогатевшим выходцам из нижних слоев общества.

Мы отмечали, что господствующей политической идеей средневековой Европы была идея монархии, реализованная как в национальных христианских королевствах, которые составляли подавляющее большинство средневековых государств, так и в Священной империи. Средневековые коммуны Флоренция, Венеция и другие в процессе своего становления вели нелегкую борьбу за выживание среди монархических государств и сумели выжить. Но жизнеспособность нескольких коммун среди подавляющего количества весьма устойчивых (и политически, и социально-экономически) королевств можно сравнить с небольшим архипелагом демократии в огромном море монократии среди океана проблем. Поэтому не следует преувеличивать значение и роль, которую играли демократические коммуны в общем составе европейских монархических государств. Кроме того, внутри этих коммун демократические институты и представители демократических группировок даже на пике их демократического развития далеко не всегда играли ведущую роль.

Если оценивать в общем и целом влияние демократии в виде процесса формирования и функционирования демократических институтов и политических систем, реформирования аристократических институтов и систем на принципах демократии, демократизации политических отношений, избирательных систем, демократизации политической культуры и общественного сознания в средневековой Европе, то следует отметить что демократия не выступала в то время ни самой активной, ни самой влиятельной, ни самой притягательной политической силой.

Не следует полагать, что в той довольно жесткой, а порой и жестокой внутрии внешнеполитической обстановке коммуны выступали более гуманной, миролюбивой и просвещенной, тем более благостной и идеальной политической силой. Так же как греческие полисы и римская республика, итальянские коммуны испытывали внутренние неустройства и потрясения, вели частые войны на международной арене.

В современной политической науке имеет место гипотеза о том, что демократии нс воюют друг с другом. Ничего подобного нс приходило в голову ни ученым, ни политикам Средневековья. Вся история Флоренции — это история войн и не только с герцогством Миланским и Французским королевством, но и с коммуной Пизы с целью удержать ее в орбите своего влияния, с коммунами Генуи и Венеции за свои торговые интересы, влияние в Италии и Европе. Все история Венеции — это также история войн за свои интересы и влияние на суше и на море, в которой войны с главным соперником на Адриатике — Гснуэзской коммуной занимают самое главное место. Итак, средневековые демократии воевали не реже и не меньше, чем средневековые монархии.

Однако сам факт формирования, длительного существования и даже процветания Венецианской, Флорентийской, Генуэзской и других коммун — третьей исторической формы демократической политической системы после греческой полисной демократии и римской республики представляется для нашего исследования весьма значительным.

• [1] — подр. см. Б. А. Исаев. Партология. Часть I. История партий. СПб., 2007, с. 74−82.
• [2] * Всемирная история. В 10 тг. М., 1957. ТЛИ, с.617−618.
• [3] — Оке Ж.-К. Средневековая Венеция M., 2006, с. 34.