Киренаики.
Древняя и средневековая философия
Мудрец способен и умерять наслаждения, и ограничивать печаль, проистекающую от зла. Киренаики полагали, что печаль происходит от неожиданного и внезапного зла. Стало быть, воспрепятствовать ей можно посредством долгого предварительного размышления о возможных несчастьях и случайностях, происходящих в жизни человека (см.: Тускул. беседы. III, 28; 31; 59). 2] Цицерон. О совершенном добре и крайнем… Читать ещё >
Киренаики. Древняя и средневековая философия (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Аристипп начал учить в Кирене примерно в 365 г. до н. э., чем и положил начало философской школе киренаиков. Она известна своей этической доктриной, которая является греческим вариантом того этического направления, приверженцами которого в древнеиндийской философии были чарваки (локаятики). Это направление основывается на том психическом факте (феномене), что взаимодействие наших органов чувств с объектами внешнего мира, то есть ощущение, сопровождается приятным или неприятным переживанием, эмоциональным состоянием. Как пишет Цицерон, киренаики «воспринимают одно то, что чувствуют внутренним осязанием (tactu intumo), как, например, боль, как, например, удовольствие»[1].
Эти «внутренние волнения (pcrmotioncs intumas) [духа]» киники сделали нс только критерием истинности ощущений, но и мерилом нравственных поступков, описывая их в категориях добра и зла: приятные переживания — это благо, а неприятныезло. Поэтому Цицерон осуждающе замечает, что главнейший и по значению, и по древности последователь Сократа Аристипп не поколебался признать боль величайшим злом (Туск, беседы. 11, 15). Величайшим же благом он считал удовольствие, а именно наслаждение пищей и наслаждение при продолжении рода[2]. Таким образом, этика киренаиков относится к направлению гедонизма (греч. rjSovrj — удовольствие). Но гедонизм Аристиппа можно назвать рациональным, так как он, подобно Сократу, считал, что мудрец должен быть господином над удовольствиями. Ему приписывают такое высказывание: «Владеет [собой] нс отказывающийся от удовольствия (r]Sovr|<;), но, [с одной стороны], желающий [его], с другой стороны, нс увлекающийся [им], как [например], не пользующийся ни кораблем, ни конем, но следующий, куда он хочет»[3]. Ученик Аристиппа Феодор из К и р е н ы (ок. 300 г. до и. э.) говорил не только о телесном, но и о духовном удовольствии: блаженство заключается в радостном настроении духа (уара), подвластного разуму.
Мудрец способен и умерять наслаждения, и ограничивать печаль, проистекающую от зла. Киренаики полагали, что печаль происходит от неожиданного и внезапного зла. Стало быть, воспрепятствовать ей можно посредством долгого предварительного размышления о возможных несчастьях и случайностях, происходящих в жизни человека (см.: Тускул. беседы. III, 28; 31; 59).
Развитие темы избавления человека от печали, порождаемой житейскими бедами, нашло весьма крайнее выражение в воззрениях кирснаика Хэгссия (Гегесия) (320−280 гг. до н. э.), который полагал, что смерть защищает нас от зла и мучений жизни, соответственно, и от печали. Ему приписывают сочинение «Морящий себя голодом», в котором умирающий от голода перечисляет невзгоды человеческой жизни (Там же. I, 83−84). В своих рассуждениях Хэгесий так ярко живописал бедствия жизни и смерть как избавление от них, что его слушатели совершали самоубийства. Из-за этого он получил прозвище «Ходатай смерти», а царь Птолемей, при дворе которого он находился, запретил преподавать его учение.
Элидская и эретрийская школа. О воззрениях Ф е д о н, а и других философов элидской школы практически ничего не известно. Схоларх эрстрийцсв Мснедсм высказывал близкую по духу Сократу рационалистическую точку зрения на благо, согласно которой «вес благо находится в разуме и в остроте ума, при помощи которой познавалась истина»[4]. Менедем также не признавал множества и разнообразия добродетелей, утверждая, что добродетель одна, но наделяется многими именами: благоразумия (acocppoauvr]), мужества (avSpeia), справедливости (Swaioauvr)), по аналогии с тем, что одно и то же живое существо называется смертным и человеком[5].