Единство фундаментальных и прикладных научных исследований, естественных и социально-гуманитарных наук

Как в прошлом, так и в современную эпоху наука развивается, с одной стороны, на основе теоретического знания, с другой — путем обобщения накопленного в обществе эмпирического материала, однако сегодня именно теоретическая (фундаментальная) наука выступает в качестве генератора идей, обеспечивает прорывы в новые области производства и технологии. Очевидно, что если иметь в виду сиюминутную выгоду, то фундаментальная наука «бесполезна» — ее польза проявится в относительно отдаленной перспективе. Но именно фундаментальная наука дает начало новым отраслям экономики. Так, в XIX в. исследования электронных волн привели к установлению уравнений Максвелла, открытию электромагнитных волн и в конечном счете — изобретению радио и телевидения. В XX в. исследования полупроводников привели к изобретению транзистора и созданию современных компьютеров и информационных сетей; исследования взаимодействия электромагнитных волн с атомами и молекулами привели к изобретению лазеров — разумеется, это только главные достижения XX в. Кроме того, фундаментальная наука создает предпосылки для создания новейших видов оружия, например ядерного. И именно фундаментальная наука предостерегает людей; она показывает нам, в сколь опасном мире мы живем: потепление климата, истощение ресурсов, угрожающая эколого-биологическая ситуация, наконец, возможность столкновения нашей планеты с крупным метеоритом или астероидом, что может привести к гибели цивилизации, — вот далеко не полный перечень подобного рода опасностей.

В целом наука, в том числе и фундаментальная, — подчеркнем еще раз — не предмет чистого, созерцательного мышления; она прочно связана с практикой. Важными звеньями генерации и внедрения достижений НТП в производство наряду с фундаментальными знаниями являются прикладные научные исследования, опытно-конструкторские разработки, создание новых технологий и оборудования, наконец, их массовое внедрение в производство. Отечественный исследователь проблем НТР Э. А. Араб-Оглы (1925—2001) по этому поводу пишет, что для достижения наибольшей эффективности развития всех звеньев должна соблюдаться определенная пропорциональность, которую можно условно представить как своего рода пирамиду активности, показывающую опережающие темпы роста верхних ступеней, но сравнению с нижними. Требования по ускорению НТП располагаются соответственно значимости различных ступеней. Так, фундаментальные науки призваны опережать в своем развитии прикладные исследования, чтобы не только обеспечить поисковый прорыв в новые области знания, но и создать возможно больший теоретический задел для последующего его плодотворного использования прикладными отраслями. В свою очередь, прикладные науки на основе отбора наиболее перспективных теоретических идей из этого задела должны опережать в своем развитии опытно-конструкторские разработки, накапливать для них возможные технические нововведения, стимулировать творческую мысль изобретателей. Опытно-конструкторские разработки должны проводиться в таких масштабах, которые позволяли бы выбирать среди них наиболее перспективные с экономической точки зрения технические нововведения, воплощающие в себе технику новых поколений, а не довольствоваться ее скромными, незначительными усовершенствованиями. Наконец, опережающие темпы производства новых машин и других технических средств должны привести к максимальному сокращению сроков обновления основных производственных фондов и ускоренному росту производительности труда, считает Араб-Оглы.

Важной чертой развития науки в современную эпоху является то, что параллельно с процессом дифференциации естественных наук, с одной стороны, и их интеграции с другой — идет процесс объединения естественных наук с общественными. К. Маркс и Ф. Энгельс в свое время писали, что существует только одна наука, историческая наука', история природы и история человечества. «…Сама история является действительной частью истории природы, становления природы человеком. Впоследствии естествознание включит в себя науку о человеке в такой же мере, в какой наука о человеке включит в себя естествознание: это будет одна наука»^[1]. Выдающийся физик Макс Планк (1858—1947) также стоял на позиции признания единства наук: «Наука представляет собой монолит. Разделение его на разные отрасли обусловлено не существом дела, а лишь нашими ограниченными возможностями понимания, ограничениями, которые ведут к подобному разделению в практике. В действительности существует неразрывная цепь от физики и химии через биологию и астрономию к социальным наукам, цепь, которую нельзя произвольно разрывать ни в каком месте».

В XXI в. наука будет играть все большую роль в управлении обществом и государством. Сегодня научный и технологический потенциал настолько же велик, насколько и опасен, поэтому эффективность принимаемых решений будет в полной мере определяться тем, насколько к ним будут применяться критерии нравственности. Прежде всего велика моральная ответственность самих ученых. Прогресс науки не остановить, появление новых знаний, в том числе и тех, которые можно использовать во вред людям, предотвратить невозможно, но ученые обязаны предупредить общество о потенциально опасных последствиях открытий. Правда, ученые отнюдь не всегда могут предвидеть отдаленные последствия своих открытий. Вряд ли Альберт Эйнштейн (1879—1955), создавая теорию относительности, мог предвидеть, что положил начало историческому процессу, который поставил человечество перед ядерной катастрофой. Более того, узнав об открытии ядерного деления урана под действием нейтронов немецкими учеными О. Ганом и Ф. Штрасманом (1938), сознавая, что открытие совершилось в фашистской Германии, Эйнштейн и другие ученые обратились к правительству США с предложением о быстрейшей разработке программы по созданию ядерного оружия. Вместе с тем позднее А. Эйнштейн, Р. Оппенгеймер и другие выдающиеся физики, активно участвовавшие в создании атомной бомбы, решение об ее использовании против Японии сочли «величайшей ошибкой правительства США».

Примечательно, однако, что политические руководители Соединенных Штатов никаких угрызений совести по этому поводу не испытывали. В частности, президент Гарри С. Трумэн (1884—1972) после встречи с «отцом» американской ядерной бомбы Робертом Оппенгеймером (1904—1967) сказал: «Больше не приводите ко мне этого дурака. Бомбу сбросил нс он. Я сбросил бомбу. Меня тошнит от этакой слезливости».

В современных условиях ответственность ученых и, разумеется, политиков еще более возросла. Авторы доклада «Этика и ответственность науки» на Всемирном конгрессе ЮНЕСКО по науке (Будапешт, июнь — июль 1999) справедливо отмечали, что сегодня в обществе есть проблемы, относительно которых имеются все основания для беспокойства. «Сейчас самое время пересмотреть цели и ценности, которыми руководствуется научное сообщество».

Следует учитывать, что сегодня научно-исследовательская деятельность, как правило, находится под контролем государства. Государственные структуры финансируют те научные программы, которые соответствуют так называемым «интересам государства». Это, естественно, так или иначе закрепощает ученого, мешает его творческой свободе. Способности ученого зачастую ставятся на службу целям, чуждым его творческим устремлениям. Более того, значительная часть научных исследований напрямую связана с военными целями, г. е. вообще противоречит гуманизму, является угрозой для мирного сосуществования людей и народов. Бертольт Брехт (1898—1956) справедливо писал: «Буржуазия изолирует науку в сознании ученого, представляет ее некоей самодовлеющей областью, чтобы на практике запрячь ее в колесницу своей политики, своей экономики, своей идеологии. Целью исследователя является „чистое“ исследование, результат же исследования куда менее чист. Формула Е = тс² мыслится вечной, не связанной с формой общественного бытия. Но такая позиция позволяет другим устанавливать наличие этой связи: город Хиросима внезапно стирается с лица Земли. Ученые притязают на безответственность машин».

Подлинный ученый должен быть человеком высокой чести, человеческого достоинства и совести. Он должен осознавать социальные последствия своей деятельности; должен понимать суть политических событий, происходящих в его стране и в мире. Он должен быть убежден, что достижения науки и техники будут служить благу людей, но это возможно только в демократическом обществе, основополагающими принципами жизни которого являются открытость, гласность, доверие и взаимопонимание между людьми.

• [1] Маркс, К. Из ранних произведений / К. Маркс, Ф. Энгельс. — М., 1956. — Т. 2. —С. 595−596.