Г. Спенсер: структурно-функциональная эволюция общества

Герберт Спенсер (1820— 1903) — английский социолог, создатель теории структурнофункциональной эволюции общества. Основные труды Спенсера — «Синтетическая философия», «Грехи законодателей»¹. Он критически воспринял позитивизм Конта, в противоположность которому сделал акцент на использовании инструментария не физики, а биологии и психологии. Особый интерес для Спенсера представляло сравнительно-историческое изучение стадий развития различных обществ, факторов их развития.

По мнению Спенсера, основным двигателем социальной и культурной эволюции является физико-нравственная конституция индивида, постоянно воспроизводящая в его сознании потребность наибольшего счастья. При этом он исходил из того, что общество сводится к сумме составляющих его индивидов: изменяются люди — происходят перемены в структурах и функциях общества. Такая позиция получила название социального номинализма.

Социальный номинализм — методологический подход, заключающийся в признании человека и его социальных действий исходной и единственной основой социального: каковы люди — таково и общество.^[1]

Социологическое воображение Спенсера проявилось прежде всего в оригинальной методологии: он увидел структурно-функциональные связи между всеми институтами общества, которые, по его мнению, совместно эволюционируют. Он особо изучал пристрастия, которые могут проявляться при проведении социальной диагностики и эмпирических исследований, в частности, отмечая, что они могут быть вызваны следующими факторами: образованием, патриотизмом (или антипатриотизмом), социальным положением исследователя, политическими предпочтениями, религиозными взглядами. В связи с этим он сформулировал и обосновал, по его мнению, основополагающий принцип социологии — свободы от оценки, — который предполагал разделение того, что есть в действительности, подтверждается фактами и может быть эмпирически перепроверено другими исследователями, от того, что желательно с позиций социальных групп, политических движений или религиозных (идеологических) воззрений. Ученый ратовал за то, чтобы социология формировалась как ценностно-нейтральная наука. Последователи Спенсера считали, что ученые-социологи должны быть беспристрастными исследователями, т. е. независимыми от каких-либо идеологических или моральных соображений. За этот принцип до сих пор ратует большинство социологов, видя в нем залог научной объективности, беспристрастной диагностики социальных и культурных реалий.

Квинтэссенцией социологического воображения Спенсера является сложная трактовка социальной эволюции в виде флуктуациопной эволюции, которая противопоставляется им однолинейной эволюции, дарвиновскому отбору лучших, «выживанию сильнейших» — закону развития животного мира. В самом концентрированном виде концепция флуктуационной эволюции сводится к следующему. Все элементы Вселенной: неорганические, органические и надорганические (социальные) — эволюционируют в единстве, однако механизмы отмеченных эволюций не тождественны друг другу. Процессы отбора сильнейших, действующие в надорганических системах, в принципе отличаются от естественного отбора в животном мире тем, что люди могут думать, планировать и экспериментировать с новыми социальными реалиями, т. е. имеют потенциальную эластичность, способность к гибкому изменению для адаптации к новым реалиям.

Эволюция предполагает прогрессивное изменение, развивающееся по трем направлениям: менее связанные формы общественной жизни становятся более сцепленными, происходит их интеграция; одновременно осуществляется движение от однородности к разнородности, т. е. увеличивается дифференциация, что касается и социальных ролей, и структур, а дифференциация структур, в свою очередь, сопровождается увеличивающейся дифференциацией функций; предполагается движение от неупорядоченности к порядку, от неопределенности к определенности. На основе этих трех критериев: степени интеграции, дифференциации и определенности — Спенсер выделяет четыре типа обществ. «Общества могут быть распределены прежде всего, но степени их сложности, — пишет он, — как простые, сложные, двойной сложности и тройной сложности»^[2].

Однако движение к сложности не так однозначно: здесь проявляется самое интересное — возвратно-поступательный, собственно флуктуационный компонент эволюции. Как считает социолог, все политические системы закономерно флуктуируют взад и вперед между централизованной и менее централизованной формами политического регулирования, между, соответственно, военными режимами, в которых «воля гражданина во всех видах деятельности, как общественной, так и частной, руководится волею правительства»^[3].

В рамках эволюционной теории Спенсер обосновал закон детерминированности общества усредненным уровнем развития его членов, согласно которому основополагающие структурно-функциональные изменения происходят в обществе лишь по мере того, как адекватные изменения происходят на среднем уровне всестороннего развития его членов. Социолог прямо писал о том, что нельзя считать отдельные личности «ответственными за систему». В действительности общественные проблемы, их характер «есть результат среднего уровня человеческого развития в данное время». На этом основании делается вывод о том, что «несправедливость правительства может существовать при помощи народа, соответственно несправедливого в своих чувствах и действиях»^[4]. Иными словами, люди в своей массе должны адекватно дорасти до желательных изменений в культурном, научном, интеллектуальном, демократическом отношении.

Закон выживания сильнейших и лучших Спенсер распространял не только на отдельных индивидов, но и на общества в целом, их структуры и функции. Так, индустриальное общество как более совершенное приходит на смену военному. Социолог приводит многочисленные эмпирические свидетельства тому, что моногамная семья заменила полигамные формы брака именно благодаря утверждению более совершенных отношений между мужчиной и женщиной, между родителями и детьми.

Отправной принцип Спенсера, касающийся характера власти, состоит в том, что ее демократизм, исходящее от нее добро или зло зависят в конечном счете от среднего уровня человеческого развития в данное время. Идейная основа этих суждений — вера в принципы эволюционизма, социальную преемственность, постепенное изменение природы человека, преодоление ее агрессивности через адаптацию людей к процессу образования и развития обществ: «свирепые свойства индивидов, вызванные самим процессом образования обществ, перестают быть необходимыми и исчезают, — писал он, — в то время как приобретенные выгоды сохраняются как неизменное достояние, соединенное с ними зло убывает и постепенно исчезает»^[5]. В связи с этим социолог выступал против политического ускорения общественного прогресса, заявляя, что любые попытки искусственно подтолкнуть социальную эволюцию с помощью, например, политики регулирования спроса и предложения или радикальных политических реформ без учета свойств членов, составляющих общество, должны обернуться катаклизмами и непредсказуемыми последствиями. Вмешательство в естественный порядок природы, отмечал Спенсер, нередко оборачивается тем, что никто не может предсказать конечных результатов. «И если это замечание справедливо в царстве природы, то оно еще более справедливо по отношению к социальному организму, состоящему из человеческих существ, соединенных в единое целое»^[6]. На этом основании социолог не принял идею революционного перехода ни к социализму, ни к либерализму, хотя сами идеалы свободы индивида от государства были для него высшей ценностью. «Социальному развитию, — писал он, — значительно больше способствовала индивидуальная активность людей и их добровольная кооперация, чем работа под контролем правительства»^[7].

Трудно возразить Спенсеру в том, что цивилизованный характер взаимоотношений личности и государства может сложиться лишь в результате их эволюционного «созревания», что, пожалуй, крайне актуально для современной России. Мудрая и добрая власть может быть утверждена лишь пародом, у которого в основе политической культуры лежат доброта, ум, рациональность, уважение к закону — эти качества легко декларировать, но требуется значительное время для их формирования, утверждения и функционирования.

• [1] Спенсер Г. Грехи законодателей // Социс. 1992. № 2. С. 129—136; Его же. Синтетическая философия. Киев: Ника-Центр, 1997. С. 513.
• [2] Спенсер Г. Синтетическая философия. С. 295.
• [3] Там же. С. 296.
• [4] Спенсер Г. Грехи законодателей // Социологические исследования. 1992. № 2. С. 125.
• [5] Спенсер Г. Синтетическая философия. С. 331.
• [6] Спенсер Г. Синтетическая философия. С. 135.
• [7] Спенсер Г. Грехи законодателей. С. 135.