Маскулинность и феминность

В работе «Мир, созданный мужчиной, или наша андроцентричная культура» социолог показывает, что патриархальные ценности, доминирующие в обществе, в конечном счете определяют характер семьи, здоровья и красоты, этики и религии, игр и спорта, права и образования. Особо она отмечает три группы проблем:

• 1) производство и воспроизводство социальной стратификации по половому признаку;
• 2) влияние этой стратификации на характер общества в целом, на экономику и классовые отношения в особенности;
• 3) возможные стратегии социальных изменений^[1].

В книге «Его религия и Она» социолог с феминистских позиций анализирует религию как институт, вносящий свой вклад в андроцентричную культуру^[2]. Андроцентричная культура в итоге формирует его мир, предполагающий, что ее основные функции — забота о детях и ведение домашнего хозяйства. Взамен женщина может считаться «хорошей женой», отвечающей существующим моральным императивам и социальным ожиданиям. Однако при этом она не получает прямой финансовой компенсации, проводя дни и часы в стенах дома. Муж же, напротив, наслаждается прелестями жизни, профессиональным творчеством, занимаясь производственным трудом.

В работе «Женщины и экономика» Гилман показала, что женская сексуальность детерминирована экономическим порядком. «Экономический прогресс, — пишет она, — практически исключительно имеет мужской характер». Труд женщин — «собственность другого: они работают под влиянием другой воли; то, что они получают, зависит не от их труда, а от власти и воли другого». И далее: «Труд женщин в доме, конечно, позволяет мужчинам производить больше благ, чем бы они иначе могли, и в этом случае женщины являются экономическими факторами в обществе. Но они подобны лошадям»^[3]. Истинная природа отношений между полами может рассматриваться только через призму экономической структуры, объективно увеличивающей экономическую зависимость женщин, вплоть до ее материальной беспомощности. Так возникает социальная стратификация по половому признаку, и, соответственно, утверждаются маскулинность и феминность.

Маскулинность в андроцентричной культуре — набор идей о характерных чертах мужчин, связанных с интересами мужчин и патриархатом.

Феминность, в свою очередь, ассоциируется с социальной зависимостью женщин.

Феминность в андроцентричной культуре — набор идей, отвечающих интересам мужчин, предполагающих слабость, мягкость и зависимость женщин.

От рождения ребенка благодаря сложившимся системам социализации и образования маскулинность и феминность воспроизводятся: «Дом, — пишет она, — учит мальчика, что женщины созданы для услужения, домашней работы… и что его собственные конкретные вкусы и предпочтения беспредельно важны»^[4]. Естественно, формы маскулинности и феминности культурно различны в разных странах. Но сама андроцентричная культура в принципе предполагает, что женщины занимают маргинальные позиции в социальной жизни. В сфере труда женщина также зависима от экономического благополучия мужчины. Домашнее хозяйство не требует профессионального, высококвалифицированного труда. В собственно производственном труде женщины заняты выполнением вспомогательных, менее оплачиваемых работ. Из этих социально-экономических условий, по мнению социолога, и следует эгоизм, жадность и зависть, эксплуатация и депривация: «Домашняя жизнь с зависимой матерью и женой-служанкой не может производить гуманизирующее влияние»^[5]. Социолог вообще ставит под вопрос высшую американскую ценность о приватности дома. По ее мнению, никто не имеет приватности, особенно мать.

Как считала Гилман, преодолеть этот сексо-экономический порядок можно лишь через уничтожение социальной стратификации по половому признаку. Для этого необходимо, во-первых, добиться экономической эмансипации женщин, что предполагает иную систему социализации и образования, переосмысление основ существующих социальных отношений между мужчинами и женщинами, упразднить те культурные нормы, которые ограничивают образовательные и трудовые возможности женщин. Во-вторых, считает социолог, следует реконструировать сам институт домашнего хозяйства так, чтобы женщины могли иметь реальную свободу для самореализации, осуществлять самостоятельный выбор трудовой деятельности. В-третьих, следует осуществить трансформацию интимности, характерной для буржуазной семьи, — положить конец сексуальному насилию во всех формах: изнасилованиях, сексуального и домашнего диктата, контроля над рождаемостью (ни муж, ни законодатели, ни «его религия» не могут диктовать женщине определенное репродуктивное поведение).

Гилман считает, что освобождение женщины повлечет за собой и свободу мужчинам, гуманизацию человеческих отношений вообще. «Самый большой и наиболее значимый эффект от установления женской экономической независимости, — пишет она, — будет выражаться в конечном счете в очищении и гармонизации человеческой души»^[6].

Наиболее сложной для социолога явилась проблема конкретной стратегии социального изменения. В работе «Ее земля» исследовательница, прибегая к особому социологическому воображению, излагает идеи «истинной экономической демократии» в виде феминистской утопии социалистического толка, которые предстают в виде фарса желаемого социума. Речь идет о затерявшемся поселении, в котором живут исключительно женщины, воспроизводящие себя без мужчин. На их земле царит социальная гармония: там нет ни насилия, ни конкуренции, ни доминирования; социальный контроль поддерживается изнутри силой воли; любовь без секса основывается на уважении и привязанности. Идиллия разрушается, как только там появляются трое мужчин, принесших с собой сексуальное желание, конкуренцию, тщеславие.

«Ее земля» — отнюдь не желание автора победить мужчин, изменить ситуацию на обратную, поставив их в положение зависимых. Скорее, утопия была призвана показать трагизм сексо-экономического порядка в буржуазном обществе, когда женщина, любящая мужчину, испытывает потребность убежать куда-нибудь от несправедливостей мира, мужчиной созданного.

Важно то, что социолог сумела диагностировать многие латентные социальные патологии, относящиеся к взаимоотношениям мужчин и женщин. Некоторые из них актуальны и сегодня.

• [1] См.: Gilman Ch. Р. The Man-made World; or, Our Androcentric Culture. N. Y.: JohnsonReprint Corporation, 1971.
• [2] Cm.: Gilman Ch. P. His Religion and Hers: Л Study of the Faith of Our Fathers and theWork of Our Mothers. N. Y.: Century, 1923.
• [3] Цит. no: Lemert C. Charlotte Perkins Gilman // The Blackwell Companion to Major SocialTheorists / ed. by G. Ritzer. Blackwell Publishers Ltd, 2000. P. 291.
• [4] Цит. по: Letnert С. Charlotte Perkins Gilman. Р. 296.
• [5] Цит. по: Ibid. Р. 293.
• [6] Цит. по: Lemert С. Charlotte Perkins Gilman. Р. 295.