История источниковедения во второй половине XIX — начале XX в

В русской исторической науке в середине 1840-х гг. совершается методологическая революция, в результате которой отечественные историки осваивают новые философские идеи и подходы к историческим изысканиям. Благодаря трудам ученых второй половины XIX в. С. М. Соловьева, К. Н. Бестужева-Рюмина, В. О. Ключевского, Д. Я. Самоквасова, С. Ф. Платонова и других происходит становление источниковедения как самостоятельной отрасли научного знания.

Сергей Михайлович Соловьев (1820—1879)^[1] в специфике исторической жизни народа видел результат реальных географических, этнографических и исторических условий жизни. Нравственные силы народу, с его точки зрения, давали христианство, созидательная роль государства и просвещение.

Первые труды историка появились в печати на рубеже 40−50-х гг. XIX в. Главный труд С. М. Соловьева — «История России с древнейших времен». Уже в предисловии к первому тому ученый сформулировал принцип, которым должна руководствоваться историческая наука: «. .не делить, не дробить русскую историю на отдельные части, периоды, но соединять их, следить преимущественно за связью явлений… не разделять начал, но рассматривать их во взаимодействии, стараясь объяснить каждое явление из внутренних причин».

«История России» основана на широком привлечении и использовании практически всех известных к тому времени исторических материалов. Ученый подчеркивал, что историку следует со вниманием относиться буквально ко всем источникам: анекдотам о государях, о дворах, известиям о том, что было сказано одним министром, что думал другой. Обилие использованных источников — отличительная черта его трудов.

Одним из первых среди историков С. М. Соловьев привлек в качестве источника духовные и договорные грамоты князей как свидетельства проявления княжеской власти. Если его предшественники искали в актах лишь иллюстрацию к выводам, установленным по иным документам, то С. М. Соловьев использовал их как основной источник для решения важнейших проблем отечественной истории. Так, по духовным и договорным грамотам Дмитрия Донского, Ивана III, Ивана IV он прослеживает этапы процесса складывания государственных отношений.

Изложение событий политической истории до XVI в. строилось ученым на основании летописей, преимущественно поздней Никоновской. Согласно его характеристике, летописи представляют собой первые на Руси «памятники собственно исторического содержания». Возникновение летописей историк относил примерно к XI в. Вопреки общепризнанному мнению его учителя М. П. Погодина о том, что летописи писались при княжеских дворах, С. М. Соловьев доказывал, что они создавались в условиях монастырей. В целом историк относился к летописям с доверием, считая, что установление точных и достоверных данных об исторических фактах обеспечивает тщательный текстологический анализ летописных списков и их согласование. Приемы определения достоверности основывались на его собственных знаниях о событиях и взглядах на исторический процесс. В отдельных случаях ученый старался понять личные, религиозные и политические мотивы, которыми руководствовался летописец. Произведения устного народного творчества он анализировал с целью поиска ответов на вопросы о быте и нравах Древней Руси.

Наряду с летописями, сказаниями и легендами С. М. Соловьев неоднократно обращался к законодательным материалам. В поле его внимания оказались уставные и судные грамоты, судебники Ивана III и Ивана IV и другие законодательные документы второй половины XVI — первой половины XVIII в. Особенно подробно он рассмотрел Русскую Правду, характеристика которой представляет собой самостоятельное научное исследование. Прежде всего, ученый сделал вывод о ее славянском происхождении и слабом влиянии на содержание документа скандинавского элемента. Текст Русской Правды историк использовал, выясняя положение представителей разных групп древнерусского общества, а также изучая правовые отношения — судоустройство и судопроизводство.

С. М. Соловьеву принадлежит заслуга в значительном расширении источниковой базы исторической науки за счет впервые вводимых в научный оборот документов текущего делопроизводства XVII—XVIII вв. С середины 40-х гг. XIX в. историк почти ежедневно работал в архивах. Он тщательно изучил материалы Московского архива Министерства иностранных дел, Московского архива Министерства юстиции, Московского отделения архива Главного штаба, рукописных собраний Румянцевской библиотеки.

Введение

в исследовательскую практику делопроизводственных документов потребовало разработки методов их изучения. С. М. Соловьев предложил некоторые способы установления датировок, сопоставления редакций, отбора из их числа наиболее достоверных, определил приемы исследования источников с учетом особенностей эпохи, учреждений и лиц, с которыми связано их появление.

Использовал в своих исследованиях С. М. Соловьев и мемуары русских и иностранных государственных деятелей XVIII в. (Я. П. Шаховского, Б. К. Миниха, Екатерины II, Фридриха II и др.). Внимание ученого привлекали также литературные памятники. Он ввел в научную практику, тщательно проанализировал и оценил источниковое значение большого числа литературных произведений XI — первой половины XVIII в.

Что касается критического подхода к источникам, то он слабо выражен в работе С. М. Соловьева. Основной прием, используемый им, — пересказ или обширное цитирование содержания документов. Подробно и точно пересказывая источник, ученый стремился создать впечатление объективности в подходе к историческим фактам. Однако выборочный подход к свидетельствам нс помог избежать введения в научный оборот ненадежных исторических источников.

Константин Николаевич Бестужев-Рюмин (1829−1897)^[2] в 60−70-е гг. XIX в., когда во главе московских историков стоял С. М. Соловьев, возглавлял кафедру русской истории Петербургского университета.

В 1872 г. профессор К. Н. Бестужев-Рюмин опубликовал первый том «Русской истории», во введении к которому изложил свои взгляды на философию истории. Его интерпретация способов разработки и осмысления истории свидетельствует о том, что историку была близка философия истории Г. Гегеля и его диалектика. Создавая свой труд, ученый видел задачу в том, чтобы ввести будущих историков в мир профессионального мастерства, открыв им глубины источниковедческого и историографического знания.

Историк не принимал «прагматической историографии», то есть такого способа воспроизведения исторических событий, которые преследуют цель воспитать читателя. Рассуждениям о пользе истории, характерным для европейской науки XIX столетия, он противопоставил пафос научной объективности. Свою объективность и истину К. Н. Бсстужсв-Рюмин искал в историческом источниковедении. Не случайно он стал автором первого обзора исторических источников, относящихся к истории России до 1825 г., обратившим внимание на особенности их изучения.

Под историческим источником ученый понимал «все то, откуда черпается сообщаемое сведение об историческом прошлом», но из этого понятия он исключал литературные пособия, то есть исторические труды. К. Н. Бестужев-Рюмин считал, что собранные и систематизированные сведения об исторических фактах, содержащиеся в источниках, если последние надежны, вполне могут отразить ход исторического процесса. Предварительную работу с источниковым материалом историк называл исторической критикой.

Свою концепцию работы с историческими источниками российский историк обосновал в статье «Методы исторического исследования», опубликованной в «Журнале Министерства народного просвещения» в 1886 г. как рецензия на книгу английского ученого Э. Фримена «Методы изучения истории». Отмечая несистемный подход английского коллеги к методологии истории, К. Н. Бестужев-Рюмин подчеркивал необходимость систематического обзора всех разновидностей источников и цельной характеристики основ исторической критики. По-разному ученые представляли цели изучения источников. Э. Фримену такие изыскания были необходимы, чтобы найти ошибки в чужом изложении, К. Н. БестужевуРюмину — для целостного, общего представления обо всех источниках. Суть этой заочной полемики — в отношении историков, принадлежащих разным национальным школам, к роли и месту исторического источника в конкретно-исторических изысканиях. Русские историки видели в работе с источниками не только подготовительный, вспомогательный, незавершенный этап работы исследователя, предваряющий собственно конкретно-историческое построение (характерный подход для западной историографии). Они находили в изучении исторического свидетельства завершенность научного исследования, где источник имеет самостоятельную ценность и может выступать полноценным объектом научной практики. В письме одному из своих учеников К. Н. Бестужев-Рюмин замечал: «Я вообще того мнения, что исследование источников — лучшая тема магистерской и даже докторской…».

Особое внимание к изучению и критике исторических источников нашло отражение в ряде работ К. Н. Бестужева-Рюмина, прежде всего в монографии «О составе русских летописей до конца XIV века», которая посвящена возникновению и развитию древнего русского летописания.

К. Н. Бестужев-Рюмин нс ограничивался характеристикой отдельных групп исторических источников и особенностей их изучения. Он сформулировал и общие задачи, принципы и методы научной критики источников. С его точки зрения, ценность исторического труда зависит от того, насколько исследователь владеет источниками. Прежде всего историк должен установить внешнюю достоверность свидетельства. С этой целью следует определить, оригинал или копия имеется в его распоряжении. В числе источников могут быть переводы, записанные позже поверья и предания. В таком случае надо выяснить, к какой эпохе они относятся. В решении задач внешней критики необходимо опираться на филологические приемы работы с текстами, из которых собственно и произошла историческая критика. Затем исследователь должен перейти к установлению внутренней достоверности. К. Н. Бестужев-Рюмин ставил четкую грань между этими этапами работы, нс видя их тесной взаимосвязи. Для установления внутренней достоверности источника следует изучить личность автора, его социальное положение, обстоятельства, в которых он находился, и на основе этих данных определить, имел ли он возможность передать достоверные сведения и какова при этом была его цель.

К. Н. Бестужев-Рюмин отмечал, что для успешного решения задач научной критики источников историк должен обладать обширными познаниями в области филологических, юридических, естественных наук, а также археологии, палеографии, дипломатики, сфрагистики и других вспомогательных исторических дисциплин.

В 1870−90-е гг. господствующее положение в методологии истории занимали идеи позитивизма. Они оказали определенное влияние на научное творчество Василия Осиповича Ключевского (1841−1911)^ы.

Путь к профессиональному мастерству историк видел через научную добросовестность, поиск «следов» прошедших явлений и событий, привлечение надежных источников, выработку действенной методики.

В. О. Ключевскому принадлежала выдающаяся роль в разработке многих конкретных исторических проблем и создании научного метода в истории. Он подошел к изучению истории России с позиций взаимосвязи и взаимовлияния трех главных факторов — личности, природы и общества.

Первые исследовательские работы будущего ученого носили источниковедческий характер. В последний год пребывания на студенческой скамье в Московском университете он написал дипломное сочинение «Сказания иностранцев о Московском государстве», опубликованное в журнале «Известия Московского университета». В течение шести лет работал историк над книгой «Древнерусские жития святых как исторический источник», защищенной на магистерском диспуте в 1872 г., в результате чего он получил ученую степень магистра русской истории. В работе упоминается 670 списков агиографических памятников из 321 рукописного сборника. Это уже был крупный источниковедческий опыт. Проанализировав эволюцию русского житийного жанра, автор предложил классификацию житийных сочинений.

Разработкой методов исторического исследования В. О. Ключевский занимался на протяжении всей своей научной деятельности, но специальное внимание уделил им после того, как накопил^[3]

огромный опыт творческой работы, то есть с 80-х гг. XIX в. В самом начале 80-х гг. ученый начал читать в Московском университете общий курс по истории России. Его он вел и раньше, на Высших женских курсах, но теперь значительно расширил. Во введении он впервые изложил свое понимание хода истории человеческого общества, свой взгляд на метод ее изучения. В последующих главах историк дал подробную характеристику важнейших исторических источников. В этот же период он начал вести в университете источниковедческие семинары по Русской Правде и Псковской судной грамоте, с 1884 г. читал курс по методологии истории, с 1885 г. — по терминологии русской истории, а с 1888 г. — по источниковедению. Последний вошел в отечественную историографию как первый специальный курс лекций по источниковедению.

Способы, с помощью которых ведется историческое исследование, В. О. Ключевский называл исторической критикой и видел в ней несколько этапов: критика источников, критика прагматическая и критика высшая, устанавливающая связь между историческими событиями.

Методологическая позиция и сформулированные В. О. Ключевским задачи и методы исторического исследования легли в основу его подхода к некоторым теоретическим вопросам исторической науки, в том числе к определению понятия «исторический факт». В отличие от своих предшественников и современников, толковавших исторический факт только как конкретное событие, историк представлял его как более широкую категорию — идеи, взгляды, чувства, определенные состояния материальной и духовной жизни общества.

В. О. Ключевский придавал важнейшее значение разработке методов изучения источников. Историческую критику он определял как «общую методику предварительной обработки исторических источников», а ее задачу видел в «очистке исторического источника от портящих его примесей с целью сделать его годным к научному употреблению».

Ученый определял источники исторических знаний как письменные и вещественные памятники, в которых «отразилась угасшая жизнь отдельных лиц и целых обществ».

Исходя из указанного определения исторических источников, историк предложил их классификацию. Прежде всего он разделил источники на два главных разряда:

• 1) остатки жизни и деятельности людей (памятники);
• 2) наблюдения современников (воспоминания).

Каждый разряд далее он делил на группы: акты, деловые бумаги относил к памятникам, а летописи, сказания — к воспоминаниям.

Вкладом В. О. Ключевского в развитие источниковедения стало представление о том, что каждая разновидность исторических источников требует специфических приемов их изучения и особых знаний.

По мнению В. О. Ключевского, историческая критика источников должна включать в себя два этапа.

Во-первых, это «предварительная расчистка и разборка исторического источника», «критика текстов», в задачу которой ученый включал интерпретацию и реставрацию текста. Интерпретация текста достигается при помощи филологической критики и состоит из правильной разбивки древнего текста на слова и фразы, а также изучения лексики той эпохи, к которой принадлежит изучаемый источник. Реставрация — это решение текстологических проблем с целью восстановления первоначального варианта текста: например, выяснение источников летописи, восстановление хронологической и внутренней исторической связи событий, выявление искажений, внесенных переписчиками. Кроме того, на первом этапе должны решаться и другие вопросы, такие как: установление времени возникновения источника, выяснение имени его автора, определение круга источников, которыми он пользовался.

Второй этап исторической критики источников, согласно В. О. Ключевскому, представляет собой «критику фактов». Собрав все источники по интересующему его вопросу, исследователь должен прежде всего оценить, насколько они богаты или бедны сведениями. Затем он обращается к анализу содержания источников. При этом ученый исходит из того, что все остатки исторических фактов, если установлена их подлинность, в критике достоверности содержащихся в них сведений не нуждаются. К числу таких источников он относит вес вещественные памятники, а из письменных — юридические документы, акты, писцовые книги. Иной подход необходим, по мнению ученого, при изучении повествовательных источников. Историк должен прежде всего выявить все содержащиеся в них сведения, а затем установить, как позиция автора влияет на степень достоверности изложенных в источнике фактов. В. О. Ключевский применял этот метод к изучению житий святых и летописей, но пришел к выводу, что авторская позиция в них выражена слабо, в отличие, например, от повестей и сказаний о Смуте.

Благодаря трудам С. М. Соловьева, К. Н. Бестужева-Рюмина и В. О. Ключевского интерес к источникам как к объекту специального изучения в связи с усложнением задач, стоящих перед исторической наукой, значительно возрос.

В последней трети XIX в. можно выделить два направления исследований, связанных с историческими источниками: характеристика и подробные обзоры их основных разновидностей, а также дальнейшее развитие научной критики.

Характеристике исторических свидетельств уделил внимание в своей работе Михаил Осипович Коялович (1828−1891)^[4]. Его научные взгляды формировались в 50-е гг. XIX в., когда шла борьба между западниками и славянофилами. Он встал на сторону последних. В своем основном труде «История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям» (1884) М. О. Коялович поставил перед собой задачу проследить историю развития русского самосознания. Первую часть своей книги ученый посвятил тщательному разбору источников, которые он делил на пять групп: летописи; акты государственные, общественные и частные; сочинения иностранных писателей; опыты прагматического изложения истории (народная поэзия, легенды, былины); документы текущего делопроизводства и канцелярий.

Подробный и систематический обзор важнейших источников по русской истории осуществил другой ученый — профессор Харьковского университета Дмитрий Иванович Багалей (1857−1932)^[5]. Его научная деятельность началась в 80-е гг. XIX в., а основные интересы сосредоточились вокруг истории слободской и степной Украины. Наряду с этим с конца 1880-х гг. он читал в Харьковском университете спецкурс по русской историографии, который впоследствии опубликовал. Эта книга включала также материал, который мы сегодня относим к источниковедению. Источниковедческой части автор отводит вводную роль. Здесь историк подробно освещает историю собирания и издания исторических материалов начиная с периода Киевской Руси, а также дает характеристику важнейших источников и их групп. Наиболее подробно в книге Д. И. Багалея рассмотрены летописи, а также изучены хронографы, житийная литература, актовые документы, наблюдения иностранцев, записки и мемуары русских людей.

Содержательную работу, посвященную как вопросам систематизации, так и научной критики источников, опубликовал в 1884 г. профессор Киевского университета Федор Яковлевич Фортинский (1846−1902)^[6]. Работа называлась «Опыт систематической обработки исторической критики». Ученый отмечал, что критическое отношение к истории как в Западной Европе, так и в России утвердилось лишь во второй половине XIX в. Задача исторической критики, по мнению Ф. Я. Фортинского, заключалась в том, чтобы уметь выделить из источника достоверные факты и на их основе воспроизвести события прошлого.

Вес исторические источники историк делил на три группы: писаные (письменные), устные (предания) и вещественные. О критике вещественных памятников ученый говорил кратко. По его мнению, археолог должен определить, подлинный ли это предмет, что он означает и для чего использовался.

Столь же кратко Ф. Я. Фортинский писал о критике преданий. Он полагал, что безусловного внимания заслуживают те из них, которые сообщают о крупных событиях и не опровергаются письменными источниками. При этом он считал, что даже вполне достоверные предания могут содержать детали, которые являются вымыслом и фантазией.

К числу письменных источников Ф. Я. Фортинский относил официальные документы прошлого и свидетельства о нем, оставленные людьми. Содержание документов, по его мнению, как прямых остатков прошлой жизни людей, не нуждается в критическом анализе, а достоверность свидетельств современников подлежит проверке.

Историческая критика, по характеристике ученого, состоит из двух этапов: критика текстов (установление их подлинности) и критика фактов (определение достоверности). Как позитивист он проводил четкую грань между этими этапами.

С 1873 г. стали выходить в свет научные труды профессора Варшавского и Московского университетов Дмитрия Яковлевича Самоквасова (1843−1911)^[7]. Основные его интересы сосредоточились на исследовании общей истории России и истории русского права.

Первой работой Д. Я. Самоквасова, посвященной источникам, была статья «О методе ученой разработки исторических источников». В ней на основе изучения главным образом русских летописей решались некоторые проблемы исторического источниковедения. Так, первой задачей при изучении источников сводного характера историк считал восстановление первоначального текста на основе сопоставления различных списков. Затем необходимо восстановить первоначальный смысл текста каждого источника, то есть провести его истолкование. Эта задача выдвигалась еще историками XVIII в., но Д. Я. Самоквасов дал ей развернутое обоснование. Он отмечал, что древние понятия резко отличаются от современных и поэтому часто толкуются неправильно, когда старинным словам и выражениям придается смысл в соответствии с новым языком, вследствие чего искажается подлинное значение исторического свидетельства. Чтобы восстановить понятие, выявить соответствие древних и современных слов, необходимо сопоставление различных свидетельств как одного, так и нескольких источников, где эти слова используются.

Свои взгляды на методы исследования исторических источников Д. Я. Самоквасов пытался применить к изучению законодательных документов. Итоги многолетних занятий ученого в этой области были подведены им в опубликованных в 1896 г. трех выпусках «Исследований по истории русского права». В этой работе историк прежде всего ставил вопрос о том, что следует считать источником права. Он значительно шире, чем многие современные ему юристы, истолковывал понятие источника права как средства познания. Ученый делил эти источники на общие (летописные указания на нравы, общественный строй и политические события, вещественные памятники, архаические следы в современном быте и т. п.) и специальные (акты и сборники обычных и законодательных правил или норм, сохранившиеся в летописях, литературных сборниках или официальных кодексах).

Ученый также разработал этапы изучения источников права. Первый этап — догматическое изучение источников права всех исторических эпох с целью определения их содержания. Второй — критическое изучение содержания сохранившихся памятников с целью определения исторической достоверности каждого памятника в целом и отдельных его частей. Третий — хронологическое распределение достоверных памятников по историческим эпохам. Четвертый — экзегетическое изучение содержания памятников русского права с целью определения взаимной связи между ними, истинного смысла текстов и значения каждого из них как средства познания права данной исторической эпохи или данных эпох.

Как и другие ученые-позитивисты, свой метод Д. Я. Самоквасов называл «методом положительной науки», в рамках которого единственными средствами научного познания являются опыт и наблюдение.

Сергей Федорович Платонов (1860—1933)^[8] принадлежал к числу наиболее крупных русских ученых конца XIX — начала XX в.

Чисто источниковедческим исследованием является его труд «Древнерусские сказания и повести о „Смутном времени“ XVII в. как исторический источник», представленный в качестве магистерской диссертации, а затем дважды изданный в 1888 и 1913 гг. Источниковедческий характер имеет работа «Обзор источников русской истории летописного типа» (1905). Подробную характеристику многих источников содержат «Лекции по русской истории», выдержавшие за 1894−1917 гг. десять изданий.

Изучая «Смутное время» по сказаниям и повестям, С. Ф. Платонов применил к ним методы исторической критики, часть которых разработал самостоятельно. Для науки представляют большой интерес использованные им в ходе исследования способы датировки источников по косвенным данным, методы их идентификации (установление имени и социальной принадлежности автора), выяснение подлинности или поддельности, а также определение источников сведений, содержащихся в изучаемых им сказаниях и повестях.

Поскольку многие из сказаний и повестей имели сводный характер, он стремился определить состав каждого списка, происхождение отдельных его частей, соотношение сохранившихся редакций и прочие текстологические вопросы. Анализ источников историк осуществил в хронологическом порядке, показывая развитие идей о Смуте на протяжении XVII столетия.

В поисках сказаний о Смуте С. Ф. Платонов обнаружил ранее неизвестные «Временник» дьяка Ивана Тимофеева и мемуары князя Ивана Хворостинина. Большой заслугой ученого было то, что он опубликовал выявленные источники. «Памятники древнерусской письменности, относящиеся к Смутному времени» и в наши дни используются историками.

Проблем работы с источниками С. Ф. Платонов касался в своих учебных курсах: «Лекции по русской истории» и «Обзор источников русской истории летописного типа». Эти труды ученый начинает с определения понятия истории как науки, ее задач и методов:

История есть наука, изучающая конкретные факты… главной целью ее признается систематическое изображение развития и изменений жизни отдельных исторических обществ и всего человечества.. Чтобы дать научную, точную и художественно цельную картину какой-либо эпохи… или полной истории народа, необходимо: 1) собрать исторические материалы, 2) исследовать их достоверность, 3) восстановить точно отдельные исторические факты, 4) указать между ними прагматическую связь и 5) свести их в общий научный обзор или в художественную картину. Те способы, которыми историки достигают указанных частных целей, называются научными критическими приемами…

История каждого народа складывается из трех основных частей: 1) из суммы проверенных фактов, относящихся к быту и процессу народной жизни, 2) из суммы приемов, при помощи которых мы добываем эти факты, и 3) из суммы источников, откуда добываем эти факты знанием.

К числу исторических источников С. Ф. Платонов относил «всякий остаток старины, будет ли это сооружение, предмет искусства, вещь житейского обихода, печатная книга, рукопись или, наконец, устное предание». Всю массу свидетельств ученый делил на две основные категории (классификация): памятники литературного типа и документы юридического характера. К первой группе он относил летописи, хронографы, сказания и повести литературного и публицистического характера, жития святых и повествования о чудесах, сочинения иностранных авторов о России; ко второй — все документы законодательного и административного характера. Из первой группы источников С. Ф. Платонов особенно подробно останавливался на летописях, предлагал их классификацию по разрядам и изводам. Вес юридические документы ученый также подверг научной группировке, выделив:

• 1) государственные акты (договорные грамоты, духовные грамоты великих и удельных князей, Русская Правда, судебники, Кормчая книга — церковное законодательство);
• 2) административные грамоты;
• 3) челобитные;
• 4) памятники народного быта;
• 5) документы судопроизводства;
• 6) приказные, писцовые, переписные, кормленные, разрядные книги.

С. Ф. Платонов сформулировал свои взгляды на задачи и приемы критики исторических источников. Как и другие историкипозитивисты, он делил работу с источниками на внешнюю и внутреннюю критику. Между этими этапами ученый видел четкую грань: сначала надо изучить все внешние данные об источнике, а затем анализировать его содержание. Главной задачей внешней критики источника он определил установление подлинности. Внутренняя критика связывалась с определением достоверности сообщаемых фактов, на которую в числе прочих факторов может влиять личность автора свидетельства. Поэтому к приемам внутренней критики исторического источника относится исследование личности создателя источника, выяснение его целей и обстоятельств, при которых возникло то или иное известие.

«Школа Платонова» ориентировала его учеников и последователей на конкретное изучение и объективный анализ источников, выяснение закономерностей исторического процесса.

Основные научные интересы Владимира Степановича Иконникова (1841−1923)^[9] были связаны с проблемами историографии и источниковедения. В 1891—1892 гг. был опубликован первый том его сочинения «Опыт русской историографии», где рассматриваются проблемы методологии истории, освещается история собирания, хранения, издания материалов по русской истории и состояние архивного дела в стране, дастся подробная характеристика важнейших, по мнению автора, источников.

Одно из центральных мест в труде В. С. Иконникова занимает проблема исторической критики. Рассматривая ее значение и задачи, историк демонстрирует позитивистский подход. Поскольку любой исторический источник по разным причинам дает не всегда достоверные и полные сведения об историческом факте, В. С. Иконников ставит вопрос о том, как должны относиться к источникам историки. Как и многие современные ему историки, В. С. Иконников выделяет в научной исторической критике два самостоятельных подхода.

Первый — это критика низшая, критика текстов. В ее задачи входит выяснение подлинности источника, установление времени и места его появления, имени автора. Последнее необходимо для того, чтобы разобраться в психологии автора и собрать о нем сведения, влияющие на достоверность источника. К первой части критики относится также истолкование содержания источника, неясных или древних слов и выражений.

Решив все задачи внешней критики источников, исследователь переходит ко второй части — критике внутренней, или высшей, которая ставит своей задачей определить достоверность и точность сообщаемых исторических фактов. С этой целью необходимо прежде всего установить, мог ли автор источника знать факты, о которых говорит. Для этого надо использовать данные внешней критики и определить, был ли автор очевидцем описываемых событий. Затем необходимо проверить точность сообщаемых в документе фактов, сопоставив их с данными других источников, далее выяснить, насколько искренен автор в своих показаниях, и если он пристрастен, то почему и какими способами пытается склонить на свою сторону читателя.

Далее В. С. Иконников, рассуждая об исследовательской работе историка, выделил три последовательных этапа. Первый из них ученый связал со сбором и описанием фактов. Этот этап он назвал «анатомия истории». Затем исследователь связывает их в определенной системе — и это «физиология истории». И, наконец, опираясь на установленные связи, историк изображает прошлое как живую деятельность общества.

Историческим источником или историческим материалом В. С. Иконников называет «отражение впечатлений, произведенных на очевидцев и ближайших свидетелей событий». Он также отмечает, что исторические источники чрезвычайно разнообразны и многочисленны, и делит их на определенные категории (опыт классификации). Все источники по форме подразделяются им на письменные, устные и вещественные; затем письменные он делит на прямые свидетельства (произведения письменности, изображения искусства, официальные документы, хроники, летописи и т. п.); косвенные свидетельства (произведения искусства и литературы). По существу, такой подход соответствовал распространенному в конце XX в. в исторической науке делению источников на остатки исторических фактов и предания о них.

В своем труде В. С. Иконников также дает характеристику письменных источников, установив их очередность по степени важности: актовый материал, документы официального характера (летописи, записки современников, донесения тайных агентов), повествовательные источники (мемуары, письма, жития святых).

Важным условием развития исторической науки В. С. Иконников считал овладение возможно большим количеством исторических материалов. Значительную часть своего труда он посвятил истории собирания, переписки и публикации исторических источников, а также охарактеризовал состав и содержание документов, хранящихся в архивах, музеях и библиотеках страны. До середины XIX в. историки такой задачи перед собой не ставили.

Весомый вклад в разработку вопросов исследования древнерусских летописей внес Алексей Александрович Шахматов (1864—1920)^[10], хотя специально вопросами теории источниковедения и методики изучения источников он не занимался.

Взгляд А. Л. Шлецера на «Повесть временных лет» как на испорченный позднейшими переписчиками единоличный труд Нестора был отвергнут русской исторической наукой еще в первой четверти XIX в. П. М. Строев в 1820-е гг. и историки следующих поколений М. П. Погодин, К. Н. Бестужев-Рюмин рассматривали летописи как сборники разнородных материалов, своды. Однако они полагали, что летописные своды — это механические соединения отдельных сказаний с погодными записями.

В отличие от своих предшественников А. А. Шахматов рассматривал каждую летопись не как механическое соединение ее отдельных частей, а как литературно-историческое произведение, памятник того времени, когда она создавалась. Каждая летопись, по его мнению, была результатом сознательной переработки предшествующего летописного материала, звеном в системе текстов, развивавшейся на протяжении всей истории русского летописания IX—XVI вв. Поэтому, чтобы раскрыть идейное содержание каждой сохранившейся летописи, следует выяснить ее состав и источники, воссоздать историю всего русского летописания, установить генетические связи между дошедшими летописными списками, сохранившимися и утраченными текстами и определить их место в историческом развитии русского летописания в целом.

На материале конкретных исследований А. А. Шахматов показал, что решение этих задач требовало применения ряда методических приемов: анализа датировок, топографических данных, имен летописцев и упоминающихся в летописях исторических лиц, логически-смыслового и сравнительного анализа текстов, аналогии, учета сознательного редактирования текста летописцами под влиянием политических, религиозных и личных устремлений, анализа внешних признаков рукописей, данных языка и стиля, пометок на полях и т. д. Многими из этих приемов исследования летописей ученые пользовались и до А. А. Шахматова, но он использовал их в комплексе, значительно смелее, чем его предшественники, прибегал к гипотезе как средству познания.

Значение исследований ученого заключается в том, что он, изучая летописи, открыл в их составе неизвестные произведения древнерусской литературы, способствовал выяснению авторства, времени, места и условий появления ряда летописных сводов и их взаимозависимости.

В результате скрупулезного изучения «Повести временных лет» и сопоставления ее с другими источниками А. А. Шахматов выдвинул гипотезы о существовании до «Повести» по крайней мерс трех киевских и новгородских сводов и о трех редакциях самой «Повести». Ученый доказал существование общерусских летописных сводов еще в первой четверти XV и в XVI в., задолго до полного объединения русских земель вокруг Москвы.

Методы, разработанные А. А. Шахматовым, его текстологический анализ получили распространение при изучении других источников, особенно тех, которые сохранились в различных редакциях и списках.

Среди русских историков последней трети XIX — начала XX в. заметную роль играл Николай Иванович Кареев (1850−1931)^[11] — автор многочисленных работ по истории Западной Европы в Средние века и Новое время, а также по проблемам методологии, теории и методики исторических исследований.

В 1916 г. вышла его работа «Историка. Теория исторического знания», в которой ученый выразил свой взгляд на историю как науку, ее предмет и задачи, на материал исторической науки — источники, их классификацию и методы изучения. В научном творчестве Н. И. Карссва нашло отражение влияние идей ведущих немецких и французских историков и философов рубежа Х1Х-ХХ вв.: Г. Риккерта, Э. Бернгейма, Ш. Ланглуа и Ш. Сеньобоса.

К задачам источниковедения как особого отдела исторической науки Н. И. Каресв относил упорядочение и характеристику каждой разновидности источников. Заключенные в источниках свидетельства о прошлой жизни людей, по словам ученого, не всегда точны и полны, но познание прошлого по ним возможно, хотя для этого требуется овладеть необходимыми техническими приемами. Историк также дал определение понятию исторический источник: «всякие свидетельства, заключающиеся в вещественных или словесных памятниках, то есть в остатках и следах, которые в том или другом виде дошли до нас от прошлого».

Позднее Н. И. Кареев уточнил свое определение. Он отметил, что изучение вещественных источников является предметом археологии, а словесных — филологии. При этом главным материалом для историка служат не всякие остатки прошлой жизни, а те, которые могут передать мысль, внутреннее содержание событий, психику людей. К числу источников ученый не относил исторические труды.

В соответствии с приведенным определением Н. И. Каресв подходил к классификации исторических источников. Он делил их на две большие категории. Первая — источники, которые дошли до нас непосредственно из самого прошлого и сохранили его частицу, остаток; вторая — те, что донесли воспоминание о нем. Н. И. Кареев указывал, что работа с конкретными категориями источников требует специальных сведений и навыков, поэтому вспомогательное значение для исторической науки могут иметь психология, социология, политическая экономия, юриспруденция, палеография, дипломатика, геральдика, нумизматика и др. К числу самостоятельных наук, которые также помогают понять источники, он относил археологию и филологию.

Что касается приемов и задач научного анализа источников, то ученый считал, что они едины для всех категорий источников. Научную критику он делил в соответствии с позитивистским подходом на внешнюю, то есть критику подлинности, и внутреннюю — критику достоверности и содержания. Смысл исторической критики Н. И. Кареев видел в получении точных и достоверных знаний.

Итак, термин источниковедение, возникший в исследовательской практике немецких ученых в первой четверти XIX в., прижился на российской научной почве. Труды российских историков второй половины XIX в. сыграли важную роль в рождении отечественного источниковедения как особой научной дисциплины. Пока еще не был определен ее предмет, но уже обозначен объект — исторический источник, разрабатывались приемы и основные этапы анализа свидетельств. Принципиальное значение имеют выводы о том, что изучение исторических источников не является лишь вспомогательным этапом исторических изысканий, а представляет собой самостоятельную, наделенную научной перспективой область исследований. Первостепенное значение приобретает практика работы с источниковым материалом, которая раньше расценивалась лишь как подготовительный этап сбора документов. Появилась источниковедческая исследовательская проблематика. В качестве одной из самостоятельных задач было выдвинуто обозрение всех сохранившихся источников, на основании которого возможно затем изучение истории государства, общества и культуры. Публикация различных видов исторических документов способствовала закладыванию основ классификации источников.

В последней трети XIX в. отечественные историки исходят из того, что научный подход к истории возможен лишь на основе систематического представления об историческом материале (С. М. Соловьев, К. Н. Бестужев-Рюмин). Растет интерес не только к обзорно-источниковедческим исследованиям, но и к изучению особенностей отдельных видов и категорий источников (А. А. Шахматов, С. Ф. Платонов). Создан университетский лекционный курс, ставящий задачу продемонстрировать целостную картину видового состава источников российской истории (В. О. Ключевский). Разработкой проблем источниковедения занимались историки нс только Московского и Петербургского университетов, но и других российских научных центров — Киева, Харькова и др.

Характерной чертой исторических исследований последней трети XIX в. является влияние на них философии позитивизма. Так, работа с историческими источниками делится на две определенные части, каждая из которых наделена конкретными задачами. Это внешняя критика, призванная ответить на вопросы о подлинности источников, и внутренняя критика, определяющая их достоверность.

Появление термина «источниковедение» можно рассматривать как выход за рамки исследования традиционного повествовательного типа.

На вопрос, почему источниковедческое направление сложилось в российской исторической науке, отвечает О. М. Медушсвская. Дело в том, что круг источников традиционной европейской исторической науки формировался путем переосмысления античного наследия. Задача идентификации себя в истории, стоявшая перед российскими учеными, ориентировала их на поиск новых источников. В связи с этим огромная деятельность, которая при этом была востребована, не укладывалась в рамки подготовительного или вспомогательного этапа исторических изысканий. Кроме того, формирование самостоятельного источниковедческого направления в российской исторической науке было связано не только с профессиональной сферой, но и со становлением исторического сознания общества.

Источники.

Багалей Д. И. Колонизация Новороссийского края и первые шаги его по пути культуры [Электронный ресурс] / Д. И. Багалей. — Киев: Типография Г. Т. Корчак-Новицкого, 1889. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/76 813/.

Багалей Д. И. Русская история. Т. 1. Княжеская Русь (до Иоанна III) [Электронный ресурс] / Д. И. Багалей. — М.: Типография Товарищества И. Д. Сытина, 1914. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/ 76 821/.

Багалей Д. И. Удельный период и его изучение [Электронный ресурс] / Д. И. Багалей. — Киев: Типография Г. Т. Корчак-Новицкого, 1883. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/67 706/.

Бестужев-Рюмин К. И. Биографии и характеристики. Татищев, Шлецер, Карамзин, Погодин, Соловьев, Ешевский, Гильфердинг [Электронный ресурс] / К. Н. Бестужев-Рюмин. — СПб.: Типография В. С. Балашева, 1882. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/77 369/.

Бестужев-Рюмин К. И. О методах исторических занятий / К. Н. Бестужев-Рюмин // Журнал министерства народного просвещения. — 1887. — Февраль.

Бестужев-Рюмин К. И. Русская история. Т. 1.

Введение

[Электронный ресурс] / К. Н. Бестужев-Рюмин. — СПб.: Типография А. Траншеля, 1872. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/109 750/.

Иконников В. С. Опыт русской историографии: в 2 т. / В. С. Иконников. — Репр. изд. — СПб., 2007.

Иконников В. С. Опыт русской историографии: в 2 т. [Электронный ресурс] / В. С. Иконников. — Киев: Типография Императорского университета Св. Владимира Н. Т. Корчак-Новицкого, 1908. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/65 971/; http://www.biblioclub.ru/book/ 65 566/; http://www.biblioclub.ru/book/65 569/.

Иконников В. С. Скептическая школа в русской историографии и ея противники [Электронный ресурс] / В. С. Иконников. — Киев: Университетская типография, 1871. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/ Ьоок/68 642/.

Кареев И. И. Введение в изучение социологии. Избранные статьи по социологии / Н. И. Кареев. — СПб., 2008.

Кареев Н. И. Избранные труды / Н. И. Кареев; сост., авт. вступ. ст. и коммент. К. А. Соловьева. — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2010.

Кареев Н. И. Историко-философские и социологические этюды [Электронный ресурс] / И. И. Кареев. — СПб.: Типография И. Н. Скороходова, 1895. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/101 313/.

Кареев Н. И. Историология (теория исторического процесса) [Электронный ресурс] / И. И. Кареев. — Петроград: Типография М. М. Стасюлевича, 1915. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/98 117/.

Кареев Н. И. Общий ход всемирной истории [Электронный ресурс] / Н. И. Кареев. — СПб.: Типография акц. общ. Брокгауз-Ефрон, 1903. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/99 872/.

Кареев Н. И. Основные вопросы философии истории [Электронный ресурс] / Н. И. Кареев. — СПб.: Типография М. М. Стасюлевича, 1897. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/99 874/.

Кареев Н. И. Роль идей, учреждений и личности в истории [Электронный ресурс] / Н. И. Кареев. — Одесса: Типография Исаковича, 1895. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/99 878/.

Кареев Н. И. Типологическая и всемирно-историческая точки зрения в изучении истории [Электронный ресурс] / Н. И. Кареев. — СПб.: [Б. и.], 1905. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/68 236/.

Ключевский В. О. Древнерусские жития святых как исторический источник / В. О. Ключевский. М, 1989.

Ключевский В. О. Источники русской истории / В. О. Ключевский // Сочинения: в 9 т. — М., 1989. — Т. 7.

Ключевский В. О. Курс Русской истории / В. О. Ключевский // Сочинения: в 9 т. — М., 1987. — Т. 1.

Ключевский В. О. Лекции по русской истории, читанные на Высших женских курсах в Москве / В. О. Ключевский. — М., 1997.

Ключевский В. О. Методология истории. Терминология русской истории / В. О. Ключевский // Сочинения: в 9 т. — М., 1989. — Т. 6.

Коялович М. О. Историческая живучесть русского народа и ее культурные особенности [Электронный ресурс] / М. О. Коялович. — СПб.: Типография Ф. Елеонского, 1883. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/98 477/.

Коялович М. О. История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям / М. О. Коялович. -4-е изд. — Минск, 1997.

Коялович М. О. Разбор критики Д. Корсакова на сочинение «История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям» и уяснение современного состояния науки русской истории [Электронный ресурс] / М. О. Коялович. — СПб.: Типография А. С. Суворина, 1885. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/98 482/.

Платонов С. Ф. Древнерусские повести и сказания о смутном времени XVII века как исторический источник [Электронный ресурс] / С. Ф. Платонов // Журнал министерства народного просвещения. Шестое десятилетие. — СПб.: Типография В. С. Балашева, 1888. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/100 794/.

Платонов С. Ф. Лекции по русской истории / С. Ф. Платонов. — СПб., 1998 (Репринт, изд. Петроград, 1917).

Платонов С. Ф. Полный курс лекций по русской истории/ С. Ф. Платонов. — М., 2007.

Платонов С. Ф. Статьи по русской истории (1883−1902) [Электронный ресурс] / С. Ф. Платонов. — СПб.: Типография А. С. Суворина, 1903. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/99 978/.

Платонов С. Ф. Учебник русской истории / С. Ф. Платонов. — СПб., 1993.

Платонов С. Ф. Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв. [Электронный ресурс] / С. Ф. Платонов. — СПб.: Типография М. А. Александрова, 1910. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/68 112/.

Платонов С. Ф. Полный курс лекций по русской истории [Электронный ресурс] / С. Ф. Платонов. — М.: Директ-Медиа, 2010. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/14 631/.

Самоквасов Д. Я. Вещественные памятники древности в пределах Малороссии [Электронный ресурс] / Д. Я. Самоквасов. — М.: Типография М. Н. Лаврова и К°, 1880. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/ Ьоок/68 008/.

Самоквасов Д. Я. Древнее русское право [Электронный ресурс] / Д. Я. Самоквасов. — М.: Университетская типография, 1903. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/106 768/.

Самоквасов Д. Я. Курс истории русского права [Электронный ресурс] / Д. Я. Самоквасов. — М.: Типография Императорского московского университета, 1908. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/109 486/.

Самоквасов Д. Я. Памятники древнего русского права. Ч. 1 [Электронный ресурс] / Д. Я. Самоквасов. — М.: Типография Императорского московского университета, 1908. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/ book/106 772/.

Соловьев С. М. Избранные труды / С. М. Соловьев; сост., авт. вступ. ст. и коммент. Н. И. Цимбаев. — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2010.

Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. I-XV [Электронный ресурс] / С. М. Соловьев. — М.: Директ-Медиа, 2010. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/.

Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Предисловие / С. М. Соловьев // Сочинения. — Кн. 1- М., 1988.

Соловьев С. М. Очерк нравов, обычаев и религий славян [Электронный ресурс] / С. М. Соловьев. — М.: [Б. и.], 1850. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/52 311/.

Соловьев С. М. Учебная книга русской истории / С. М. Соловьев. — М" 1996.

Соловьев С. М. Учебная книга русской истории [Электронный ресурс] / С. М. Соловьев. — [Б. м.]: Директ-Медиа, [Б. г.]. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/14 549/.

Соловьев С. М. Чтения и рассказы по истории России / С. М. Соловьев.-М" 1989.

Фортинский Ф. Я. Опыт систематической обработки исторической критики / Ф. Я. Фортинский // Киевские университетские известия. — 1884,-№ 8.

Шахматов А. А. Древнейшие редакции Повести временных лет [Электронный ресурс] / А. А. Шахматов. — СПб.: Типография В. С. Балашева, 1897. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/70 624/.

Шахматов А. А. История русского летописания / А. А. Шахматов. — Т. 1, кн. 1−2.-СПб., 2002;2003.

Шахматов А. А. Разыскания о древнейших русских летописных сводах [Электронный ресурс] / А. А. Шахматов. — СПб.: Типография М. А. Александрова, 1908. — Режим доступа: http://www.biblioclub.ru/book/ 69 748/.

Исследования.

Александров В. А. Василий Осипович Ключевский (1841−1911): Вступительная статья / В. А. Александров // Ключевский В. О. Исторические портреты. Деятели исторической мысли. — М., 1990.

Андреев А. И. Работа С. М. Соловьева над «Историей России» / А. И. Андреев // Тр. МГИАИ. — Т. 3. — М., 1947.

Брачев В. С. Крестный путь русского историка: Академик С. Ф. Платонов и его «дело» / В. С. Брачев. — СПб., 2005.

Дойков Ю. В. Самые знаменитые историки России / Ю. В. Дойков. — М" 2004.

Ерыгин А. Н. Восток. Запад. Россия. (Становление цивилизационного подхода в исторических исследованиях) / А. Н. Ерыгин. — Ростов н/Д., 1993.

Ерыгин А. Н. Традиционная и модернизирующаяся Россия в философии истории русского либерализма (К. Д. Кавелин, С. М. Соловьев, Б. Н. Чичерин). — Ч. 1. Философия история русского либерализма второй половины XIX века (тема России) / А. Н. Ерыгин. — Ростов н/Д., 2004.

Зимин А. А. Формирование исторических взглядов В. О. Ключевского в 60-е годы XIX в. / А. А. Зимин // Исторические записки. — Т. 69. — М" 1961.

Иллерицкий В. Е. Сергей Михайлович Соловьев / В. Е. Иллерицкий. — М., 1980.

История и историки. 2002: Историографический вестник. — М., 2002.

Киреева Р. А. В. О. Ключевский как историк русской исторической науки / Р. А. Киреева. — М., 1966.

Киреева Р. А. Изучение отечественной историографии в дореволюционной России с середины XIX в. до 1917 г. / Р. А. Киреева. — М., 1983.

Киреева Р. А. Историки России XVIII — начала XX века / Р. А. Киреева. — М., 1996.

Киреева Р. А. К. Н. Бестужев-Рюмин и историческая наука второй половины XIX в. / Р. А. Киреева. — М., 1990.

Кравченко В. В. Д. И. Багалей: научная и общественно-политическая деятельность / В. В. Кравченко. — Харьков., 1990.

Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение/ Д. С. Лихачев. — М.; Л., 1947.

Лихачев Д. С. Шахматов как исследователь русского летописания / Д. С. Лихачев // Академик А. А. Шахматов. — М.; Л., 1947.

Малинов А. В. К. Н. Бестужев-Рюмин: очерк теоретико-исторических и философских взглядов / А. В. Малинов. — СПб., 2005.

Медушевская О. М. Источниковедение: теория, история, метод / О. М. Медушевская. — М., 1996.

Медушевская О. М. Теория и методология когнитивной истории / О. М. Медушевская. — М., 2008.

Нечкипа М. В. Василий Осипович Ключевский. История жизни и творчества / М. В. Нечкина. — М., 1974.

Погодин С. Н. «Русская школа» историков: Н. И. Кареев, И. В. Лучицкий, М. М. Ковалевский / С. Н. Погодин. — СПб., 1997.

Приселков М. Д. История русского летописания XI—XV вв. / М. Д. Приселков. — Л., 1940.

Пронштейн А. П. Источниковедение в России. Эпоха капитализма /.

A. П. Пронштейн. — М., 1991.

Ростовцев Е. А. А. С. Лаппо-Данилевский и С. Ф. Платонов (к истории личных и научных взаимоотношений) / Е. А. Ростовцев // Проблемы социального и гуманитарного знания: сб. науч. работ. — Вып. I. — СПб., 1999.-С. 128−165.

Тайны истории: М. П. Погодин, Н. И. Костомаров, С. М. Соловьев,.

B. О. Ключевский о пользе исторических знаний: сб. — М., 1994.

Фарсобин В. В. Источниковедение и его метод / В. В. Фарсобин. — М" 1983.

Цамутали А. Н. Борьба направлений в русской историографии в период империализма. Историографический очерк / А. Н. Цамутали. — Л., 1986.

Цимбаев Н. И. Сергей Соловьев / Н. И. Цимбаев. — М., 1990.

Черепнин Л. В. В. О. Ключевский / Л. В. Черепнин // Очерки истории исторической науки в СССР. — Т. 2. — М., 1960.

Черепнин Л. В. В. О. Ключевский как источниковед / Л. В. Черепнин//Археографический ежегодник за 1980 год.-М., 1981.

Черепнин Л. В. С. М. Соловьев как историк / Л. В. Черепнин // Соловьев С. М. История России с древнейших времен. — Кн. 1. — М., 1960.

Чумаченко Э. Г. В. О. Ключевский — источниковед / Э. Г. Чумаченко.- М" 1970.

Шаханов А. Н. Русская историческая наука второй половины XIX — начала XX века: Московский и Петербургский университеты / А. Н. Шаханов. — М., 2003.

Шаханов А. Н. Становление ученого/ А. Н. Шаханов// С. М. Соловьев. Первые научные труды. Письма. — М., 1996.

• [1] Родился в Москве в семье священника. В 1837—1842 гг. учился в Московскомуниверситете, где испытал влияние Т. Н. Грановского и философии Г. Гегеля.1842−1844 гг. провел за границей домашним учителем детей графа А. Г. Строганова. Слушал лекции Ф. Гизо и Ж. Мишле в Париже, Л. Ранке в Берлине, Ф. Шлос-сера в Гайдельберге. В 1845 г. приступил к чтению университетского курсапо русской истории и закончил магистерскую диссертацию, в 1847 г. — докторскую, с 1847 г. профессор Московского университета, с 1872 г. — академик. «Из всего многообразия наследия С. М. Соловьева наибольшей известностьюпользуется 29-томная „История России с древнейших времен“. <…> Изложениесобытий внутренней жизни России в 29-м томе доведено до 1775 г., а в областидипломатических отношений — до 1780 г. <…> Начиная с 1851 г. и вплоть до концажизни Соловьев ежегодно публиковал очередной том своего понимания исторического развития Отечества. <…> По рекомендации С. Г. Строганова Соловьевв 1859—1863 гг. учил истории цесаревича Николая Александровича, позднее и егомладшего брата, будущего императора Александра III. <…> Последние годы жизни Соловьев был председателем Общества истории и древностей российских. В 1871—1877 гг. он был ректором Московского университета. Много сил у негоотнимала борьба за сохранение академических свобод и университетского устава 1863 г., которая привела к столкновению с Министерством народного образования. В зените славы он ушел в отставку. В 1876 г. министр просвещенияД. А. Толстой отклонил прошение коллег Соловьева о праздновании 25-летиянаучной деятельности ученого. Тем не менее оно состоялось» (Историография истории России до 1917 года: в 2 т. М., 2004. Т. 1. С. 315, 330−331).
• [2] Родился в Нижегородской губернии в дворянской семье. В 1851 г. окончил юридический факультет Московского университета. С 1865 г. профессорна кафедре русской истории Петербургского университета, с 1890 г. академик. В 1878—1882 гг. возглавлял Высшие женские курсы в Петербурге. Член Археографической комиссии, Русского географического общества, Петербургскогославянского комитета. «После окончания Московского университета и до прихода на кафедруПетербургского университета занимался журналистской деятельностью. В 1855—1859 гг. был помощником редактора „Московских ведомостей“. <…>С 1850 по 1864 г. работал в журнале „Отечественные записки“. В 1864 г. Бестужева-Рюмина пригласили преподавать русскую историю в царской семье. <…>Он давал уроки будущему императору Александру III. <…> Своим учителямПавлу Ивановичу Мельникову, Тимофею Николаевичу Грановскому, Петру Николаевичу Кудрявцеву, Сергею Михайловичу Соловьеву и Константину Дмитриевичу Кавелину благодарный К. Н. Бестужев-Рюмин посвятил второй томосновного труда — „Российской истории“» (Историография истории Россиидо 1917 года: в 2 т. М" 2004. Т. 1. С. 374−375).
• [3] Родился в семье сельского священника в Пензенской губернии. Отказалсяот духовной карьеры. В 1865 г. окончил историко-филологический факультетМосковского университета. С 1867 г. начал преподавательскую деятельность (Александровское военное училище, Московская духовная академия, Высшиеженские курсы). В 1872 г. защитил магистерскую диссертацию, в 1882 г. — докторскую, с 1879 г. доцент, с 1882 г. профессор русской истории Московскогоуниверситета, с 1889 г. член-корреспондент Академии наук, с 1900 г. академик. С 1880-х гг. член Московского археологического общества, Общества любителей российской словесности, Общества истории и древностей российских.
• [4] Российский историк, археограф, сын священника Гродненской губернии. В 1855 г. окончил Петербургскую духовную академию, с 1862 г. — ее профессор. Придерживался славянофильских взглядов.
• [5] Историк, общественный деятель, организатор науки. Получил образование в Киевском университете, окончив историко-филологический факультет. С 1883 г. приват-доцент Харьковского университета, после защиты докторскойдиссертации — профессор. Одновременно с 1883 г. заведовал Харьковским историческим архивом. Ректор Харьковского университета в 1906;1910 гг. Член Государственного совета в 1906 и 1910;1914 гт. В 1914;1917 гг. городской головаг. Харькова. Академик АН УССР (1918). Один из основателей отделения истории и филологии Украинской АН. В 1922 г. основал в Харькове научно-исследовательскую кафедру истории Украины, Институт истории украинской культуры, Институт по изучению творчества Т. Г. Шевченко. В 1923;1925 гг. руководительцентрального архивного управления УССР.
• [6] Родился в Рязанской губернии, сын сельского священника. Среднее образование получил в Рязанском духовном училище и Рязанской семинарии. Обучалсяна историко-филологическом факультете Петербургского университета (1865−1869).Оставлен в университете по кафедре всеобщей истории. Выезжал для работыс источниками в Дрезден. В 1872 г. защитил магистерскую диссертацию, в 1877 г. -докторскую. Доцент Киевского университета с 1872 г. В 1874—1876 гг. занималсяв Геттенгенском университете. С 1877 г. экстраординарный профессор Киевского
• [7] университета, с 1878 г. ординарный профессор, в 1887—1890 гг. декан историко-филологического факультета, в 1890—1902 гг. ректор Киевского университета. Преподавал на Киевских женских курсах в 1878—1888 гг. Is Российский археолог и историк права. С 1877 г. профессор русского правав Варшавском университете, с 1894 г. — в Московском университете. Управляющий Московским архивом Министерства юстиции с 1892 г.
• [8] «Родился в Чернигове… в семье заведующего губернской типографией. <…>Согласно семейным преданиям, предки Сергея Федоровича были крестьянами.<…> Учился на историко-филологическом факультете Санкт-Петербургского университета. <…> В 1883 г. в возрасте 23 лет… начал читать лекции по русской истории на Высших женских курсах. <…> В 1884—1889 гг. он также преподавал историю и русский язык в Петровском училище Санкт-Петербургского купеческогообщества, с 1886 по 1891 г. читал лекции по русской истории XVIII—XIX вв. в университетском классе императорского Александровского лицея. <…> За защиту в 1888 г. магистерской диссертации был удостоен Уваровской премии Академии наук. Осенью 1890 г., в возрасте 30 лет… избран экстраординарным профессором кафедры русской истории Санкт-Петербургского университета. В этом же году он становится членом Ученого комитета Министерства народного просвещения, а такжередактором «Журнала Министерства народного просвещения». <…> С 1899 г. — ординарный профессор Санкт-Петербургского университета. <…> С 1900 по 1905 г. -декан историко-филологического факультета университета. <…> В разное времяего учениками были такие видные историки, как Б. Д. Греков, А. Е. Пресняков, С. В. Рождественский, П. Г. Любомиров, Н. П. Павлов-Сильванский и др. <…>В 1903 г. Платонов возглавил только что созданный женский Педагогический институт директором которого он был до 1916 г. В 1895—1902 гг. был приглашен преподавать русскую историю великим князьям. <…> Избран в 1909 г. членом-коррес-пондентом российской Академии наук. <…> После 1917 г. председатель Археографической комиссии (1918;1929), заведующий Петроградским отделениемГлавархива (1918;1923), директор Археологического института (1918;1923)…с 1920 г. — действительный член Академии наук… с 1925 г. — директор Пушкинскогодома и Библиотеки Академии наук. <…> Арестован в январе 1930 г. по «Академическому делу», получил 5 лет ссылки в Самару, где скончался в январе 1933 г."(Историография истории России до 1917 года: в 2 т. М., 2004. Т. 2. С. 239−241).
• [9] Российский историк, профессор Киевского университета с 1870 г., академик Петербургской АН с 1914 г. и Украинской АН с 1920 г. Окончил Киевскийуниверситет (историко-филологический факультет) в 1865 г. С 1868 г. преподавал там же. Один из создателей Исторического общества Нестора-летопис-ца при Киевском университете (1872) и Киевских высших женских курсов (1879).
• [10] Родился в Нарве в семье судебного чиновника. С 9 лет проявил глубокийинтерес к истории. В 1883—1887 гг. учился на историко-филологическом факультете Московского университета. В 1890 г. был утвержден приват-доцентом университета, в 1894 г. получил степень доктора. С 1898 г. ординарный академик Петербургской академии наук, с 1904 г. действительный член Сербской академиифилософских наук, с 1910 г. член-корреспондент Краковской академии наук, почетный доктор философии Пражского и Берлинского университетов. С 1908 г. преподавал в Петербургском университете.
• [11] Из небогатой дворянской семьи. В 1873 г. окончил Московский университет, где под руководством В. И. Герье изучал историю Французской буржуазнойреволюции конца XVIII в. В 1879—1885 гг. преподавал в Варшавском, а затемв 1884—1899 и 1906;1929 гг. в Петербургском университетах. В годы первой русской революции (1905;1907) вошел в ряды кадетской партии и был избран членом первой Государственной думы (1906). С 1910 г. член-корреспонден г Российской академии наук. С 1929 г. почетный член АН СССР.