Зарождение диссидентства. 
История россии xx — начала xxi века

Термин «диссидент» (от лат. dissidens — несогласный) в послевоенной отечественной истории получил хождение с середины 1970;х гг. Он применялся для обозначения лиц, открыто споривших с официальными доктринами в тех или иных областях общественной жизни СССР и пришедших к явному столкновению с аппаратом власти. Диссидентство возникло в условиях относительной либерализации сталинского режима после XX съезда партии, когда радикальные, оппозиционные режиму группировки получили сравнительно большие, чем при Сталине, возможности для оформления и существования. Это относится и к деятельности отдельных ярких оппозиционеров, вокруг которых со временем появлялось соответствующее окружение. Отличительными особенностями зарождения диссидентского движения в СССР в 1950;х гг. стали подпольная (скрываемая от властей) деятельность, использование для мобилизации сторонников и пропаганды оппозиционных идей и программ «тамиздата» (заграничные издания) и «самиздата» (неподцензурные издания, обычно машинописные или репринтные, осуществленные в СССР).

Первым проявлением диссидентства стало «дело» Б. Пастернака, удостоенного в 1957 г. Нобелевской премии за роман «Доктор Живаго», опубликованный итальянским издателем Д. Фельтринелли. Публикация стала поводом для шумной кампании по дискредитации писателя. Угрожая высылкой из страны, его вынудили отказаться от премии, а в октябре 1958 г. исключили из Союза писателей.

Проявлениями либерального диссидентства были также публикации на Западе гротескно-сатирической повести А. Д. Синявского «Суд идет».

(1956), деятельность в 1956—1957 гг. ленинградского кружка математика Р. И. Пименова (пять его участников осуждены в сентябре 1957 г. за создание нелегальной группы студентов библиотечного института «для организованной борьбы с существующим строем», а фактически — за распространение листовки против безальтернативных выборов), деятельность кружка под руководством студента Ленинградского педагогического института В. И. Трофимова (восемь его участников осуждены в сентябре 1957 г. за объединение в революционно-марксистскую организацию и распространение листовок с призывом к студентам требовать демократических свобод).

С 1956 г. действовал кружок под руководством аспиранта исторического факультета МГУ Л. Н. Краснопевцева. Его участники пытались создать новую концепцию истории КПСС и новую идеологию. Весной 1957 г. они установили связь с польскими оппозиционерами. Выступали против «сталинского социализма», за создание рабочего самоуправления. В июле 1957 г. распространили листовки с требованиями суда над сообщниками Сталина, усиления роли Советов, права рабочих на забастовки, отмены 58-й статьи Уголовного кодекса. В феврале 1958 г. девять членов этого кружка были осуждены за «антисоветскую» деятельность на 6—10 лет заключения.

Как экстраординарные и таящие опасность были восприняты властями неформальные собрания нонконформистской молодежи у памятника Маяковскому в Москве. Собрания начались со дня открытия памятника (29 июля 1958 г.). На них читали стихи, выступали с речами по поводу свободы творчества в СССР. Наряду с разрешенными стихами читались произведения репрессированных авторов. К осени 1961 г. собрания разогнали, а наиболее активных участников (В. Н. Осипов, Э. С. Кузнецов, И. В. Бокштейн) осудили по статье за антисоветскую агитацию и пропаганду.

В октябре 1958 г. пресечена деятельность группы выпускников Ленинградского университета во главе с М. М. Молоствовым. Они были арестованы за содержание переписки, которую вели между собой, за обсуждение возможности создания организации и рукописи о путях реформирования социализма.

В конце 1950;х гг. приобрел известность самиздатский журнал «Синтаксис» под редакцией А. И. Гинзбурга. В нем печатались «лагерная» проза В. Т. Шаламова и Е. С. Гинзбург, нс принятые к официальной публикации работы Б. А. Ахмадулиной, В. Некрасова, Б. Окуджавы и др. Арест в 1961 г. Гинзбурга, приговоренного к двум годам лагерей, прервал издание журнала.

Заметным явлением общественной жизни стало выступление в сентябре 1961 г. генерал-майора П. Г. Григоренко на Московской городской партконференции, посвященной обсуждению проекта Программы партии. Он считал, что в ней недостаточно отработан вопрос о возможности появления нового культа личности, и предлагал «усилить демократизацию выборов и широкую сменяемость, ответственность перед избирателями». Позднее генерал создал «Союз борьбы за возрождение ленинизма», был исключен из партии, а в феврале 1964 г. помещен в специальную психиатрическую больницу. Григоренко стал одним из тех диссидентов, к которым трудно было предъявить конкретное обвинение, но можно было заподозрить в отклоняющемся от нормы поведении. Таких диссидентов по судебным решениям направляли в психиатрические больницы. В 1956 г. в спецпсихбольницах МВД СССР содержалось 3350 заключенных.

Большой резонанс имело выступление известного кинорежиссера М. И. Ромма на конференции «Традиции и новаторство в искусстве социалистического реализма» (ноябрь 1962 г.), где публично утверждалось, что известная кампания против «космополитов» конца 1940;х гг. носила антисемитский характер и по существу сводилась к избиению писательских кадров. Виновниками «избиения» назывались здравствующие писатели Н. Грибачев, В. Кочетов, А. Софронов. Выступление произвело сенсацию в интеллигентской среде. ЦК КПСС по существу уклонился от рассмотрения жалоб названных писателей, избранных в высшие партийные органы. Солженицын полагал, что выступление Ромма имело очень большое значение для дальнейшего развития диссидентского движения. С этого момента он «стал как бы духовным лидером советского еврейства. И с тех пор евреи дали значительное пополнение „демократическому движению“, „диссидентству“ — и стали при том отважными членами его».

Пожалуй, наибольшее влияние на развитие диссидентства в СССР имела неудачная попытка публикации в «Новом мире» романа А. И. Солженицына «В круге первом». В июне 1964 г. А. Твардовский, заручившись согласием редакции журнала на опубликование романа, передал рукопись на одобрение помощнику Хрущева В. С. Лебедеву. В августе тот вернул рукопись, решительно отказавшись от участия в ее «пробивании» через цензуру. Это фактически переводило Солженицына из участников легального либерального общественного движения в ряды диссидентов. Он стал искать возможность издания романа в бесцензурной печати.

Рост русского национального самосознания генетически связан с признанием идейного авторитета русской истории в годы войны, с победой над фашизмом и послевоенными кампаниями по воспитанию патриотизма. Это определило и основные направления деятельности радикальных групп, выступающих за дальнейшее укрепление сознания и проведение политики, соответствующей, по их мнению, русским национальным интересам.

Активность такого рода была характерна в основном для провинции, где возникали и быстро раскрывались КГБ многочисленные мелкие группы диссидентов. Большая часть их была социалистической ориентации различных толков — от неосталинистов до меньшевиков и анархо-синдикалистов. Среди таких организаций выделяются две московские группы. Считается, что они положили начало диссидентскому движению «русских националистов».

Одной из них была Народно-демократическая партия, основанная осенью 1955 г. шофером В. С. Поленовым, уволенным из армии младшим лейтенантом В. Л. Солонёвым и студентом Литературного института Ю. А. Пироговым. В «партию» было вовлечено около 10 человек, «деятельность» которых в основном заключалась в разговорах о тяжкой доле рабочих и крестьян, недовольстве правящей партией, не обращавшей должного внимания на нужды простых людей. Столь же малочисленной была «Российская национально-социалистическая партия» (фактически дворовая компания), организованная в декабре 1956 г. грузчиком типографии издательства «Правда» А. А. Добровольским, осужденным в мае 1958 г. по обвинению в антисоветской пропаганде, за призывы к свержению Советской власти и угрозы расправы с коммунистами и комсомольцами.

В Ленинграде в феврале 1964 г. возникло более серьезное антикоммунистическое объединение «Всероссийский социал-христиапский союз освобождения народа». Организатором и автором программы союза был выпускник восточного факультета ЛГУ И. В. Огурцов. Была разработана присяга вступающих в союз. Новым членам говорилось, что они вступают в организацию, объединяющую тысячи людей по всей стране. Деятельность союза раскрыли в феврале 1967 г. по доносу одного из ее участников. К тому времени союз насчитывал 28 членов, 30 кандидатов и был самой крупной подпольной группой, раскрытой КГБ за послесталинский период. По делу организации осудили 21 человека.

Наряду с писательскими группировками, пытавшимися подвигать власти на усиление русской составляющей в советском патриотизме, появились группировки, вдохновлявшиеся либеральными русскими идеями и ценностями. Одной из них являлось окружение художника И. С. Глазунова, который в конце 1950;х гг. начал читать лекции по русской культуре и собирать иконы по деревням. Около него к 1962 г. сложилась группа антикоммунистически настроенных монархистов. В нее вошли, в частности, известный и влиятельный литератор В. А. Солоухин и функционер Министерства культуры СССР В. А. Десятников, один из активнейших участников движения за охрану памятников.

Либеральным радикализмом и критическим отношением к советской власти отличались взгляды выпускников МГУ, группировавшихся вокруг литературоведов В. В. Кожинова и П. В. Палиевского. Они еще на университетской скамье увлекались эстетикой дореволюционной России, пытались в качестве мировоззренческой установки использовать русскую философию Серебряного века. К этой группе примыкали поэт С. Ю. Куняев, литературоведы О. Н. Михайлов, В. В. Петелин, историк С. Н. Семанов.

Во второй половине 1950;х гг. приобрела известность «группа А. А. Фетисова», называвшая себя «Обществом изучения теории систем». Под вывеской общества устраивались лекции и семинары, пользовавшиеся большой популярностью среди студентов технических вузов. В 1963 г. общество раскололось. «Чистых системников» возглавил математик Г. П. Щедровицкий. «Политизированные системники» (10—15 чел.) под руководством Фетисова перешли от научной деятельности к политической. Для пропаганды своих идей они использовали популярные в то время в технических вузах лекции и научные дискуссии. В 1965 г. диспуты с их участием были запрещены, в 1968 г. Фетисов и трое его последователей оказались в снецпсихбольницах.

Укреплению позиций русского национального либерализма способствовала деятельность священника Д. С. Дудко. Широкую известность принесла ему проповедническая и миссионерская деятельность — незаконная с точки зрения советского права. В период с 1961 но 1974 г. количество обращений людей в зрелом возрасте в его приходе возросло до 400 чел. в год, и если сначала большинство неофитов были малообразованными людьми, то со временем среди них стали преобладать люди с высшим образованием.

В попытке ответить на отнюдь не простой вопрос, почему среди творческой интеллигенции не стало единства, а проблемы будущего страны отошли на задний план, можно лишь предположить следующее: несмотря на огромные успехи в развитии экономики, колоссального роста тяжелой промышленности и «оборонки», быт людей был по-прежнему скромен, деревня в бытовом отношении была просто отсталой. Все это подспудно тревожило интеллигенцию и замыкало ее на круг частных сиюминутных проблем. Это были предвестники грозного кризиса.