Идолы и идеалы

Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное агентство по образованию Федеральное государственное бюджетное учреждение высшего профессионального образования Марийский государственный технический университет Кафедра философии Реферат по дисциплине

" Философия"

на тему: «Идолы и идеалы»

Выполнил: студент группы БЖД-21

Багаев А.Н.

Проверил: Богданов А.И.

Йошкар-Ола 2012

• Введение
• Общие сведения о понятиях «кумир», «идол», «идеал»
• " Идолы и идеалы" в понимании В.С. Соловьёва
• Идеалы и идолы виртуальной реальности
• Современный контекст
• Заключение
• Список литературы

Идеал и идол. Несмотря на то, насколько схожи по звучанию эти слова, их значения совершенно разные, даже в чём-то противоположные. Как писал М. Горький: «Когда природа лишила человека его способности ходить на четвереньках, она дала ему, в виде посоха, — идеал! И с той поры он бессознательно, инстинктивно стремится к лучшему — все выше! Сделайте это стремление сознательным, учите людей понимать, что только в сознательном стремлении к лучшему — истинное счастье». Идеал у всех людей ассоциируется с воплощением чего-то высокого, светлого, предметом восхищения и целью для стремления. Во многом это понятие является синонимом понятия «прекрасное». Например, один из ярчайших представителей немецкой классической философии Г. Гегель считал его образом человеческого духа, вечно развивающегося, преодолевающего противоречия, свои «отчужденные» состояния. То есть, если у человека нет этой высокой цели, он ничего не делает, ни к чему не стремится, то вся его жизнь превращается в бессмысленное и бесполезное существование.

Совершенно другой смысл несёт в себе понятие идол. Идолом называется предмет слепого, безрассудного поклонения. С давних пор им считалось некое изображение божества, тотем, деревянная или каменная статуя для поклонения. Им приносили жертвы, для них совершались обряды, иногда, как у древних славян, — жестокие и бесчеловечные. Поклонявшиеся идолам не думали о том, что и для чего они делают, их действия были лишены всякого смысла, то есть отсутствовала та самая гегелевская высокая цель, идеал. Разум таких людей со временем затмевался, в их жизни, кроме слепого почитания, уже ничего не существовало.

Про эти два понятия в совокупности, и ещё больше по отдельности, писали многие писатели, учёные-языковеды, философы, причём каждый трактовал их по-своему. Причиной этого служит противоречивость (а в чём-то даже схожесть) этих терминов. В данном реферате я попытаюсь привести наиболее распространённые определения понятий «идол» и «идеал», рассмотреть их сущность и сферу употребления, а также непосредственно представить труды знаменитых философов и писателей, относящихся как к эпохе русской философской мысли, так и современных авторов, интересовавшихся и интересующихся этой темой.

Общие сведения о понятиях «кумир», «идол», «идеал»

Исходя из философского словаря, термин идол в обычном словоупотреблении означает: кумир, фантом, предмет слепого поклонения. Также, учитывая труды философов разных времён, можно отметить, что это понятие использовалось в значении философском, метафизическом. Демокрит словом идол характеризовал чувственное восприятие как истечение мельчайших частиц (eidola) от воспринимаемого объекта. Позднее, в Средневековье, с идолом связывали «второстепенное», неполноценное знание. Наибольшую же известность это определение получило благодаря труду Ф. Бэкона «Новый органон» для обозначения четырёх главных источников человеческих ошибок, так называемых идолов разума (врождённые призраки рода, заблуждения отдельного человека или группы людей в виде призраков пещеры, появляющиеся из взаимного общения людей призраки рынка, и призраки театра, которые искажают знания людей из-за «неистинных» суждений, догматов философии). Это определённые предрассудки, которые препятствуют правильному познанию. Таким образом, слово идол имеет не только общеупотребительное значение в виде какого-то изваяния, образа божества, но и значение «псевдознания» или даже «псевдонауки», что тоже в некоем смысле является неким слепым поклонением, но не материальному объекту, а какой-то идее. Это также означает, что синоним слова идол, кумир, согласно словарю Ожегова, более узкое по смыслу, и ограничивается значением как истукан, предмет восхищения и преклонения и не имеет столь глубокого смысла.

Теперь рассмотрим понятие идеал. Идеал — образец, прообраз, понятие совершенства, высшая цель стремлений. Идеализировать значит мысленно освобождать несовершенную действительность от её несовершенства, уподоблять её идеалу, формировать нечто сообразное идее, как это делают поэты и художники. Но это лишь одно значение этого слова. Как отмечал Кант, идеал выполняет огромную практическую функцию. По его словам, идеалы дают необходимую образцовую меру разуму, который нуждается в понятии того, что является совершенным, а что нет. То есть идеалы это своеобразные меры, благодаря которым возможно сравнивать различные предметы и явления. Это же подтверждают и слова Фихте: «Мы знаем, что идеалы не могут существовать в действительном мире; мы лишь утверждаем, что по ним должно судить о действительности и последняя изменяется теми, которые чувствуют в себе силы для этого» .

Как мы видим, эти два понятия многогранны в своих значениях, но если рассматривать их в общеупотребительном смысле, то они даже схожи, всё зависит от субъективности восприятия. Взять хотя бы религию. Идеал в большинстве религий, в частности христианской — Бог, творец всего мира, Земли, людей и всего, что нас окружает, причём это не подлежит сомнению, потому что это догмат и доказательств никаких не требуется, и её последователи поклоняются Богу, своему идеалу. С другой стороны, те же древние славяне, поклоняющиеся идолам, с их точки зрения, не слепо поклонялись деревянным изваяниям, а верили, что это необходимо, верили, что это избавит их от болезней, принесёт удачу, счастье и т. п. Для них идолы в нашем понимании были идеалами, а наши христианские идеалы идолами. Значит одни и те же предметы, явления и идеи могут быть одновременно и идеалами и идолами, всё зависит не только от понимания, осознавания высшей идеи, цели, как писал Гегель, а от субъективного восприятия.

Интересны также размышления по поводу этих двух понятий Ольги Северской, кандидата филологических наук, старшего научного сотрудника ИРЯ РАН, которая рассматривает слова «идол» и «идеал» с филологической точки зрения, а конкретно с точки зрения их одушевлённости. По её словам, существительное идол в значении «статуя, изваяние, которому поклоняются как божеству» чаще всего воспринимается как неодушевленное: попав на остров Пасхи, сразу видишь каменные идолы, но может — реже — быть и одушевленным: увидеть можно и серых, высеченных языческим резцом, идолов. Если же слово идол употребляется как бранное, то оно будет одушевленным: И в кого такого идола уродила! Что касается идеала, то, даже относясь к конкретному человеку, существительное это остается неодушевленным: можно боготворить свой идеал, но никак не идеала. Это связано с этимологией этих слов. Идеалы чаще всего бывают абстрактными — такими, как идеалы свободы, равенства и братства. Также, если «привязать» идеал к одушевлённому предмету, конкретизировать это понятие, например, идеализировать человека, то в этом смысле идеал будет всё тем же кумиром и идолом.

" Идолы и идеалы" в понимании В.С. Соловьёва

Проблема идолов и идеалов интересовала не одно поколение мыслителей, рассматривалась она и ярчайшими представителями отечественной философской мысли. Например, остановимся на одноимённом труде Владимира Сергеевича Соловьёва, который, что особенно интересно, рассматривает эти два понятия не только в религиозном плане, а в жизни частной, социально-политической. Он пишет, что в религии идеалом понимается бесконечное Божество, а почитание ограниченных во времени предметов, так сказать «обожествлённых», религия осуждает как идолопоклонством, а сами предметы идолами. «Точно так же в нравственной и социально-политической жизни» , — пишет автор: «если частные интересы какой бы то ни было группы людей ставятся на место общего блага и переходящие факты идеализируются и выдаются за вечные принципы, то получаются не настоящие идеалы, а только идолы. И служение этим сословным, национальным и прочим идолам, как и идолам языческих религий, непременно перейдёт в безнравственные и кровопролитные оргии». Таким образом, как уже отмечалось ранее, Богом может быть только существо, которое является совершенством во всём, которое не обладает никакими изъянами и предметами греховности. Точно так же и с человеческими идеалами — им может быть признано только то, что имеет всеобщее, глобальное значение, а не значение для отдельного социального класса, нации, страны. Следует признать, что главной причиной идеализации людьми предмета или идеи является собственная личная выгода, забота о своих интересах.

В.С. Соловьёв рассматривает проблему расслоения общества и сущность двух направлений, имеющих прямо противоположные взгляды на этот раскол. Расслоение народа происходило медленно, но прогрессивно, начиная с Киевской Руси вплоть до конца 19 века, на непосредственно крепостной народ и на «доблестное русское дворянство». Дворянство было своеобразной элитой народа, и это говорили даже священнослужители, так как по сути самодержавие монархов опиралось на русскую православную церковь, на христианство. Но в то же время утверждалось, что русскому народу, подобно народу Израиля, вверены слова Божии, этот народ хранитель истинной веры. Автор отмечает, что получается некое несоответствие — если с народом истина, а дворянство — высшая составляющая этого народа, то как может быть, что дворяне выше истины. Разве может быть кто-то выше и лучше истины?

В связи с этим, вытекает два противоположных взгляда на взаимоотношение высшего и низшего класса российского общества. В. С. Соловьёв назвал их крепостническим и народопоклонническим. Согласно крепостническому взгляду, низший класс, или простонародье, без строгой опеки и контроля станет неуправляемой массой, которая со временем «может только спиться и извороваться». Высшее же сословие является избранным, оно имеет некое высшее призвание, которое не позволит ему опуститься до низших слоёв. Отсюда должно следовать, что простой люд должен производить «худых людишек», а благородные благородных и доблестных, что неверно, так как все сословия состоят из совершенно разных (хороших и плохих) людей. Изображение крепостного народа в таком негативном изображении как раз и является по Соловьёву идолом, это навязывание своего мнения ради достижения собственных целей необходимо дворянству для укрепления своего статуса, своей власти и экономической выгоды. Народопоклонники, в свою очередь, считают, что, несмотря на все недостатки и упрёки, простонародье имеет в себе абсолютную веру, абсолютную истину, живёт по Божьим законам. В то же время высший свет предался мирским суетам и утратил ту самую истину. Поэтому им необходимо брать пример у своих «подопечных», крепостных. Они должны, главным образом, соединиться с народом в его религиозной вере, а затем начать придерживаться скромного крестьянского быта. Но тут появляется проблема — вере нельзя научиться, так как она должна исходить из глубины души, в индивидуальном порядке. Вера может приобретаться и теряться в зависимости от условий жизни и индивидуальных характеристик людей. Можно научиться движениям, посещению храма, но не вере. В то же время, уподобляясь жизни простого народа, высшее сословие не станет лучше или хуже. Ведь простая жизнь «не представляет сама по себе никакого внутреннего духовного совершенства». Люди из сословия крепостных крестьян тоже состоят из более или менее плохих и хороших людей. Даже самые простые формы жизни могут сочетаться с нравственной низостью или необузданной яростью. В этом случае идолом уже является жизнь простого народа в общем смысле этого слова.

Основное заблуждение этих двух направлений в том, что народ не надо ни эксплуатировать, ни поклоняться нему. Просто необходимо всеми силами ему помогать, сделать так, чтобы народ стал жить лучше, чувствовать себя счастливее. В противоположность двум взглядам, двум идолам социальной жизни, одна из которых стремится разделить народ на две воюющие между собой армии, а вторая слить всё общество в единую бесформенную массу, необходимо придерживаться, по мнению автора статьи, светлого христианского идеала. В первобытнообщинном, диком обществе не существовало разделения труда, как и не существует в Царствии Божьем. Но в обществе, промежуточном между ними, это просто необходимо, необходимо, чтобы один создал что-то, а потом предоставил продукт своего творения остальным во всеобщее пользование, необходимо, чтобы образованный и культурно просвещённый класс просветил и безграмотный. В этом и состоит та пресловутая истина, искомый идеал. «Именно такое развитие христианской идеи обусловит решение этой задачи» , — подводит итог В. С. Соловьёв.

И хотя прошло более ста с лишним лет, за это время дважды сменилась форма правления государства, страна пережила две мировые войны, поменялись люди, их ценности, их мировоззрение и уже давно не существует разделения общества на низший и высший класс (по крайней мере, в явно выраженной форме), как и взглядов на их взаимодействие, эта проблема остаётся, и даже становится острее и острее, актуальней для современного общества. Общества, где живём мы с вами. Но идолы тоже «не стоят на месте», они тоже меняются вместе с обществом, и поэтому сейчас они совсем другие.

Идеалы и идолы виртуальной реальности

Вырвавшись из ограниченного круга действий, предписанного животному самой природой, человека, стремится к определению своего места в мире, к познанию самого себя, к пониманию того, что он должен делать, чтобы познать самого себя, и на что, следовательно, он может надеяться в результате такого познания. Отныне и по сей день, человек в отношении всей своей жизни вынужден находиться «в положении рабочего, участвующего в постройке здания, но не знающего плана целого». Каждая данная эпоха с учетом того, что уже создано прежними эпохами, вынуждена мысленно достраивать это здание и рассматривать его в целом как возможную или виртуальную реальность, ибо объем действительного (мира для нас) и виртуального (мира в себе) бытия несоизмеримы. С учетом конкретно-исторических представлений о мире в целом как о виртуальном (я не знаю, что мир существует, я лишь знаю, что его существование возможно) человечество и строит свое понимание собственной сущности. Последняя является нам в виде идеала, т. е. совершеннейшего прообраза, который «должен утверждаться как цель исторического процесса и как руководящий принцип нашей деятельности, как норма, по которой нам следует исправлять действительные общественные неправды». Идеал, таким образом, обращен не только к будущему поведению человека, но служит также критерием истинности прошлого. Осуществление идеала и есть преодоление разрыва между действительным и виртуальным существованием человека, превращение виртуальной реальности в действительную реальность. Говоря словами Гегеля, «идеал вытесняется действительностью» и человечество забывает о нем, творя и творя все новые и новые «вечные идеалы — эти путеводные звезды человеческого прогресса». Из сказанного видно, что идеал невозможно определить, имея опору лишь в действительном мире. Эта «опора» грозит обернуться болотом, способным уничтожить не только мнимые идеалы, но и саму действительность. Поэтому Кант считал «особой заслугой Платона то, что он не подчинял виртуальный мир действительному миру, но, напротив, полагал, что действительный мир порожден и полностью зависим от мира виртуального. В то же время Платоном велась самая ожесточенная борьба против приверженцев всякого рода дуализма идеи и вещи (читай — виртуальной и действительной реальности). Виртуальный мир Канта — это «моральный мир». Осознав непреодолимую пропасть, пролегающую между моральным и эмпирическим миром, Кант тем не менее совершенно справедливо считал, что, несмотря на неосуществимость моральных идеалов в эмпирической жизни (одновременно признавая, что в истории могли бы встречаться поступки, сообразные нравственным предписаниям), они должны иметь силу и значение регулятивных принципов, направляющих весь ход мировой истории Внутренний голос необходимости следовать им, «моральный закон во мне», открывающий «мне жизнь, независимую от животной природы и даже от всего чувственно воспринимаемого мира» [5], говорит мне об их божественности, свидетельствует в пользу изначальной и непрекращающейся сопричастности виртуальному миру. Подобно рассудочным категориям, не имеющим иного применения, кроме опытного, моральные идеалы теряют всякую ценность, если перестают служить действительности, «выполнению нашего назначения здесь, в мире», тому, чтобы человек, облагораживая чувственный мир, становился «достойным быть счастливым». Кант был одним из тех, кто подчеркнул эту неразрывную связь между небом и землей. Не только небо является идеалом земли, но и земля должна стать идеалом неба, образуя единый небесно-земной идеал человека. Создав небо и преклонившись в радостном ужасе перед его величием и красотой, а затем, оглянувшись на весь суетный земной мир, человек решил, что нужно поскорее уйти от земли, отбросить ее, отдавшись небесному «идеалу». «Небо» стало олицетворением всего хорошего, «земля» — всего плохого. В реальности же оказалось, что расстаться с землей не так уж и просто, а служение «чистому» небесному «идеалу» — служением двум идолам одностороннему приторному идолу неба и, что неизбежно, одностороннем) горькому идолу земли. В образе «подпольного человека», одинаково любившего «все возвышенное и благородное», так и «грязненький разврат», Ф М. Достоевский дотронулся до этой величайшей тайны человеческого существования. Небо оказалось пресыщенным и закормленным, земля же пока остается обреченной пухнуть с голода.

Идолопоклонство к тому обязывает. Обязывает, чтобы небо взмывало ввысь, а земля падала «вверх тормашками» в бездну. И в унижении плоти, говорят, находят тайное наслаждение. Но с каждым новым поколением людей этот разрыв увеличивается, принося с собой все новые и новые беды и страдания. Доколе будет продолжаться унижение и избиение плоти, когда, наконец, воспрянет, встряхнув «белокурой шевелюрой» тот, кто отбросит фарисейскую мораль и нравственность во имя спасения человеческой жизни, не скажу земной или небесной, но небесно-земной. Этот лейтмотив, пронизывающий все творчество Ницше, отчетливо выразился в одном из его высказываний об идеале: «Отрывая известный идеал от действительности, мы тем самым унижаем действительность, делаем ее беднее содержанием, клевещем на нее, «прекрасное» ради «прекрасного», «истинное» ради «истинного», «добро» ради «добра» — это формы враждебного отношения к действительности. Творцом идеала является сама жизнь, взятая в единстве виртуальной (небесной) и действительной (земной) реальности.

Современный контекст

Как отмечалось ранее, проблема идолов и идеалов как никогда на современном этапе человеческого существования. Раньше общество безошибочно определяло и различало подлинное, вечное от скоропреходящего, временного, ошибочного, в связи с их бытовой и культурной жизнью. В последнее время можно наблюдать явную подмену ценностей, материальное становится (и даже можно утверждать, что уже стало) выше духовного, нравственного. Соблазн «красивой жизни», обеспеченности, денежного достатка теперь рассматривается как цель, смысл жизни почти всего человечества. И дело даже не в том, чтобы проповедовать аскетический образ жизни и полный отказ всех удобств и материальных ценностей социума, а в осуждении бесконечного желания общества получить больше, чем надо. Изначально природой был заложен принцип «бери столько, сколько необходимо для твоего существования». Голодный волк убьёт одного оленя, весенний жаворонок совьёт одно гнездо для высиживания яиц, молодой лев будет биться, чтобы стать вожаком одного прайда. Другое дело — человек. Дай ему яблоко — он захочет два, купи ему квартиру — он захочет другой, просторней и в престижном районе, сделай его главой отдела — он захочет стать главой компании, дай ему палец — откусит руку. Конечно, это всё обобщённо, но согласитесь, что абсолютное большинство людей так и живёт. Люди забыли, для чего живут на свете. Очень точную формулировку смысла человеческого бытия, то есть и его высшего идеала, дал Ф. М. Достоевский (известный не только как писатель, но и философ, мыслитель, проповедовавший идею русского самосознания): «Без высшей идеи не может существовать ни человек, ни нация. А высшая идея на земле лишь одна и именно — идея о бессмертии души человеческой, ибо все остальные „высшие“ идеи жизни, которыми может быть жив человек, лишь из неё одной вытекают». На самом деле, чего ещё может желать смертный человек как не бессмертия? И религия, и искусство, и мораль направляют человека к этой мысли. Но данная ему свобода предопределяет удовлетворение «низших запросов его тёмного начала». Современного человека потребления на земле держит лишь страх смерти. И даже те люди, которые осознают необходимость поиска бессмертия своей грешной души могут быт подвержены обману, инакомыслию, идолам религиозным, которые именуются сектами. Секты обещают бессмертие души только из-за факта вступления к их «братии» взамен на ценности вполне материальные в виде денежных купюр, недвижимости и т. п. Раскаяние и осознание своих ошибок для вечной жизни в сектах не требуется. Зачем, если «билет в рай» можно купить, приобрести, заранее обеспечив себе комфортабельное место на небе? В 19 веке таких мыслей почти не возникало, если не учитывать проповеди офицера русской армии в отставке В. С. Ильина, основателя секты еговистов-ильинцев, и, косвенно, «Свидетелей Иеговы», потому что с подобным инакомыслием с успехом справлялась русская философия. А сейчас она не в состоянии выполнить такую задачу. Это видно по тому, на каком языке говорят современные философы. Философская речь нации, имевшей бы глубоко укоренённый в бытийных пластах сущего национальный корнеслов, просто-напросто отсутствует. Вернее его не замечают, не хотят признавать и принимать. И сегодняшняя российская философия — аксиологическое сумасбродство, сбившихся с пути Истины и забредших на чужие территории языка марксизма, экзистенциализма, фрейдизма, постмодернизма. В связи с этим развитие «псевдоверы» или утрата веры, которую Достоевский связывает со словом самоубийство. Нравственный и антропологический парадокс смертного человека в том, что свою бесконечность он лечит не бесконечностью, а ещё большей конечностью. Современное общество самоубийц, забывшее все духовные, нравственные и метафизические идеалы, наполняет свой короткий период жизни непонятными и бесполезными удовольствиями. Отсюда и ложные потребности человека в сигаретах, алкоголе и наркотических веществах, что уничтожает вышеупомянутые идеалы.

Разрушителями истинных идеалов могут служить и идолы в человечьем обличии. К сожалению, в настоящее время распространены различные кумиры, которые, вольно или невольно, заполняют разум человека, подчиняют его себе. Обычно ими становятся кинозвёзды, артисты эстрады, вокалисты, известные личности. И поклонники фанатично «поклоняясь» предмету своего обожания, словно одержимые, совершают различные безрассудные поступки, недоступные пониманию и не подчиняющиеся здравому смыслу. Они покупают за немыслимо высокие цены изображения своих кумиров или вещи с их изображениями, предметы или одежду, когда-то им принадлежавшие. Поклонники появляются в местах, где могут встретить своих идолов ради одного лишь факта их созерцания, прикосновения, получения его автографа, фотографии с ним. Время от времени по телевидению или глобальной сети можно увидеть сообщения о том, что, например, жительница N-й страны не мыла руку полгода, так как на её руке расписался ею обожаемый кумир. Это пример своеобразного современного жертвоприношения своему идолу. В подъездах их домов подобные фанаты устраивают многочисленные сборища, устраивают драки и беспорядки на концертах, стремясь попасть поближе к предмету своего обожания, зачастую усложняя жизнь и самим кумирам. Некоторые доходят в своём безумстве до того, что режут себе вены, пьют в неограниченном количестве таблетки, лишают себя жизни «во имя своего кумира» или из-за того, что остаются проигнорированными ими. У подобных поклонников, живущих радостями и заботами идола, в большинстве случаев нет ничего своего. У них скудный внутренний мир, высокая закомплексованность, боязнь многолюдного внешнего мира, поэтому они его и заполняют славой и продуктами творения центра своего внимания и обожания, что раньше безусловно заполнялось религией, национальным патриотизмом, гражданским достоинством. Полноценная личность должна сама чего-то достичь, постоянно самосовершенствоваться, находить себе увлечение, хобби.

Скорее всего, отсюда и вытекает массовая популярность неформальных молодёжных субкультур, которые либо завышают значимость смерти человека, проводят обряды в готических кладбищах и церквях (а не слишком просвещённые в этом деле в обычных) как готы, либо занижающие значимость жизни человеческой и непосредственно своей, морально себя убивающих эмо. Вторая субкультура в плане опасности более проблемная. По этому поводу написано множество статей, и большинство из них утверждает, что пассивная жизненная позиция, проповедующая смерть как избавление от проблем, конечную цель существования, приводит к полной деградации личности вплоть до совершения самоубийства, обусловленных подростковым возрастом, навязыванием этой идеи из глобальной сети и другими факторами. Именно подростки подвержены в большей степени этому влиянию. Модные и популярные подростковые идолы, опять же, являются причиной отсутствия функции религии, отсутствия у молодёжи идеала, так как идолы просто не в состоянии выполнить эти функции. Религия выступала как моральный и нравственный кодекс, этикет, индивидуальное и национальное самосознание. Безусловно, существование этих компонентов возможно и по отдельности, как было в СССР (там роль религии выполняла идеология социализма), но нынешнее общество потребления, вечно куда-то спешащее, всё быстрее предаёт их забвению, не успевая передать их остатки своим молодым преемникам и наследникам. Сегодняшнее поколение не успевает это сделать.

Заключение

Таким образом, понятия идол и идеал имеют глубокий смысл и многозначность. Сфера их употребления действительно широка. Каждый философ, учёный-языковед или писатель вкладывал в эти термины свой смысл, своё содержание. И следует также отметить, что эта проблема была и остаётся быть актуальной по сей день. Проблему идолов и идеалов рассматривали Демокрит, Ф. Бэкон, И. Кант, Г. Гегель, В. С. Соловьев, Ф. М. Достоевский, М. Горький, Э. Ильенков и др.

Мы выяснили, что идеал — это высокая светлая цель, которая ведет человека по пути развития и совершенствования, а идол — это болезнь, «поражающая разум и приводящая к деградации». Стараясь достичь идеала, мы познаем окружающий мир, стараемся больше узнать, большему научиться, чтобы приблизиться к желаемой цели. Когда же мы подчинены влиянию идолов, то не развиваем себя, а лишь слепо следуем за своим божеством, совершая бездумные автоматические действия. Когда же мы не находим идеал в повседневной жизни, то идеализируем какой-либо предмет или явление, то есть занимаемся идолопоклонством.

Однако идолом может стать не только божество, человек, предмет, но и навязчивая идея — цель, пусть и неосознанная. Парализуя волю и характер человека, она заставляет его соблюдать ритуалы, запреты, предписания, постепенно превращая в бездумное существо, которое не видит и не сознает ничего, кроме своего идола и всего, что с ним связано, в суеверии обожествляя и боясь его. Суеверие ослабляет, оглупляет.

Синоним слова идол — кумир. Кумир также затмевает сознание, даже не желая этого. Ради цели своего обожания люди зачастую переходят грани разумного: караулят у подъезда, покупают за безумные деньги их вещи, одежду, элементы гардероба, изображения, во их имя лишают себя жизни.

Также следует отметить, что с развитием интернет — технологий появляются новые идолы, новое идолопоклонство. Если в реальной жизни существуют хотя бы какие-то идеалы (моральные принципы, нравственные нормы), то в интернет — пространстве, они совсем незначительны, а то и вовсе отсутствуют. Несомненный плюс в возможности выражать свои мысли, конечно, есть. Но в погоне за свободой мысли потерялись уважение и любовь к ближнему. Люди, ловко скрываясь под аватарами и псевдонимами, боясь выразить свои мысли в лицо, легко набирают это, нажимая кончиками своих пальцев по пластиковым клавишам своих ПК и мобильных телефонов. Безграмотность, выражения, содержащие жаргон и флуд, заставляют задуматься. Такую ситуацию можно наблюдать во всех чатах, блогах и форумах.

Интернет — сообщество — особая форма объединения людей. Она живёт по своим принципам. Социальные сети, например, является обществом людей-фальшивок, модулей. Все фотографии, действия, сообщения выставляются напоказ, чтобы у читателя/зрителя сложилось впечатление о пользователе, как о «суперчеловеке», ослепляющего красотой, знаниями и т. п. Это идолы виртуальной реальности. Каждый пользователь — идол. Всё его виртуальное окружение должно ему «поклоняться» комментировать его фотографии и статусы, ставить «лайки», как делает и он сам. И основная проблема этого интернет — идолопоклонства в том, что идол в этот мир ничего нового не привносит, умея только копировать у других или же копировать других. Эти люди плохо приспособлены к жизни реальной, потому что в жизни необходимо действовать самому, выражать свои мысли.

Скорее всего, со сложившейся ситуацией нельзя бороться, осознание этого должно исходить от самого человека, глубоко в индивидуальном порядке, и тогда, поняв высшую цель, он будет стремиться к идеальному.

Из этого следует, что со стремительным развитием ложных ценностей, идолов, становится необходимой развитие русской философской мысли, которая должна выполнять функции религии, идеологии, прививать с раннего детства моральные и нравственные нормы, этикет, чувство патриотизма, национального и личного достоинства. Она должна прививать истинные идеалы для постоянного самосовершенствования и саморазвития каждой личности во благо всего человечества.

идол идеал соловьев

1. Гегель Г. Г. Философия права. — М.: Мысль, 1990. — 426

2. Журнал «Русский язык» [Электронный ресурс] / Статья «Кумир, идол, идеал…». — Режим доступа: http://rus.1september.ru/articlef. php? ID=200 800 108

3. Ивин А. А. Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики., 2004. — 350.

4. Кант И. Критика чистого разума. — М.: Мысль, 1994. — С.479.

5. Кант И. Сочинение в 6-ти тт. Ч.1. — М.: Мысль. 1965. — С.500.

6. Соловьев В. С. Идолы и идеалы // Вестник Европы. — 1891. — Т.2. с.357−376.

7. Соловьев B. C. Сочинение в 2-х тт. — Т.1. — М.: Правда., 1989. — 626.

8. Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия., 1989. — 400.

9. Франк С. Л. Сочинения. — М.: Правда, 1990. — 76.

10. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. — Минск: Литература, 1998. — 1016.