Формирование в XVIII—XIX вв. политико-правового пространства и гражданского общества

Одной из предпосылок здесь была борьба общества против абсолютных монархий, которая привела к становлению государства Нового времени. Уже Шарль Монтескье в «Персидских письмах» уподобляет французскую абсолютную монархию азиатскому деспотизму, но критика европейских монархий была в XVII в. почти общим местом. Европейское общество и стоящая за ним новоевропейская личность в целом по логике повторили античный ход, состоящий сначала в проектировании государства, работающего на общество и человека, а затем и в реализации такого проекта. Но, конечно, содержание проекта было другим. В соответствии с новым мироощущением монархической власти и ее все более профессионализирующемуся аппарату управления была противопоставлена не менее внушительная сила — народ и человек, действующие исходя из естественных природных законов и к тому же действующие в своем праве (идея общественного договора).

Разрабатывая концепции естественного права и разделения властей, Монтескье, Гоббс, Локк и разделяющие их взгляды правоведы проектируют новый тип государства, призванного стоять на страже не только порядка, но и общества и человека. Действительно, все они настаивают, что государственная власть подпадает под закон (суверен, пишет Гоббс в «Левиафане», «подчинен действию закона так же, как последний из его подданных»; народ, еще более решительно говорит Локк, остается безусловным сувереном, имея право не поддерживать и даже ниспровергать безответственное правительство); что все люди равны и свободны; что государство через систему судопроизводства должно обеспечить права человека на жизнь, свободу слова и веры, на собственность; что разделение властей, обеспечивающее систему «сдержек и противовесов», необходимо для предотвращения такого развития государственной власти, когда последняя работает только на себя, а не на общество и человека. Обращение к праву здесь было вполне естественным, ведь именно в праве общество могло провести свой новый идеал справедливости и утвердить необходимость для власти получить санкцию на управление со стороны общества.

Практическая реализация в XVIII—XIX вв. этих концепций приводит не только к построению правового государства, отличительными признаками которого являются: верховенство закона, реальность прав и свобод индивида, организация и функционирование суверенной судебной власти на основе принципа разделения властей, правовая форма взаимоотношений личности и общества^[1], но и к формированию политико-правового пространства и гражданского общества. И вот почему. Постепенно выяснилось, что общество может реализовать свои планы, лишь создав институции (силы), соразмерные государству с его аппаратом. Такими институциями и выступили политическая система и гражданское общество, складывающиеся в этот период^[2].

Что такое политика? Анализ современной политологической литературы позволяет сделать два вывода:

• — в современных условиях становления нового социального и хозяйственного порядка (структуры) любое хозяйственное или политическое решение, если оно рассчитывает на эффективность, должно быть опосредовано выработкой политики. В противном случае социальная среда (включающая участников социального действия и заинтересованных субъектов) сделает невозможным реализацию этого решения или исказит воплощение данного решения до неузнаваемости. Это одно понимание политики. Другое — политика как сфера профессиональной политической деятельности;
• — понятие политики предполагает обсуждение по меньшей мере четырех сфер социальной жизни — хозяйственной деятельности (хозяйства), власти, государства и общества. Тлакаэлель (см. случай, рассмотренный выше), уговаривая мехиканских господ и короля, как бы мы сегодня сказали, воздействовал политически на мехиканское общество; ассирийские жрецы, составляя «прогноз» для царя (см. выше «ритуал подменного царя»), напротив, действовали политически в рамках существующих социальных институтов, совершенно игнорируя общество.

Обобщая этот материал, не должны ли мы утверждать, что политика — это, во-первых, или воздействие либо на общество, либо на власть, или создание условий, обеспечивающих эффективное социальное действие (хозяйственное, культурное, политическое), или то и другое вместе. Во-вторых, политика — это действие, направленное на изменение существующего порядка (социальных процессов); в первом случае нужно было переломить сложившееся мнение общества, во втором — заставить царя хотя бы временно расстаться с принадлежащей ему законной властью, в третьем случае изменить сразу несколько процессов (отношение субъектов к проекту, консолидировать разные силы, до этого не консолидированные, и пр.). В-третьих, инструментами политики являются, с одной стороны, социальные институты (например, парламент или СМИ), с другой — действия, направленные на изменение общественной среды (повышение уровня жизни, или создание атмосферы страха, или идеологическая пропаганда и пр.), с третьей стороны, механизмы власти, позволяющие влиять и на общество, и отчасти на саму власть (так называемый административный ресурс), с четвертой — «власть» знаний и технологий разного рода. Необходимым условием политики, как показывают многие исследования, являются определенные формы демократии (действие права, законов, выборность и разделение властей и т. п.), а также формирование разных самостоятельных социальных субъектов, которые могут воздействовать друг на друга политическими методами, но не могут силой «переубедить» своих оппонентов.

Однако в XVIII—XIX вв. указанные особенности политики еще не были осознаны, они воспринимались как аспекты обычной жизнедеятельности общества, решавшего две взаимосвязанные задачи — создание нового права и правового государства. Поэтому казалось, что право и политика — это две стороны одной «монеты», которой является политико-правовое пространство. Во времена Франциска Суареса, Томаса Гоббса и Самуэля Пуфендорфа, пишет Луман, складывается представление о единой политико-правовой системе, что рефлексируется в теории естественного права. Но с XIX в. акцент смещается на «политическое», отождествляемое с «государственным». «Данное обстоятельство способствовало возникновению политических партий, преследовавших цель доступа к государственным должностям. Одновременно и право трактовалось как область выражения политических устремлений». «Право нуждается в политике для своего осуществления, поскольку без перспектив претворения в жизнь невозможна всесторонне контролируемая стабильность норм. Со своей стороны политика использует право для доступа к политически концентрированной власти»^[3].

Разработка в XVIII—XIX вв. новых законодательств, основанных на идеях естественного права, причем здесь уже большое влияние оказывала сформировавшаяся политическая система, сделала необходимым переструктурирование общества. Оно вынуждено было действовать в новых, а именно правовых и политических условиях. Теперь все общественные акции и действия опосредовались политической системой и правом. Если общественный деятель хотел воздействовать на сознание членов общества, он апеллировал не только к общественному мнению или реальной опасности, но и к праву, высказываниям лидеров партий, политической ситуации и пр. Такое общество и можно назвать гражданским. «Развитое гражданское общество, — пишет А. Матюхин, — опирается на презумпцию естественного права и связывает с определенными институциональными правилами реализацию свободы индивидов, которая осуществляется через частные (личные) права, политические институты, государство»^[4].

Анализ предложенного здесь материала, на мой взгляд, позволяет судить о понимании авторами (Берман, Розин) характера как социальности, так и социального действия. Напомню, социальность рассматривается в контексте культуры, а также организмически. Берман весьма точно выражает новый подход к изучению не только права, но и всех сходных популяционных сложных объектов — одновременное рассмотрение взаимосвязанных сторон этих объектов (культуры, политики, права, власти, экономики, искусства и др.), и он в своей книге так и поступает. Данный подход можно назвать «принципом соотносительного анализа». Даже в естественных науках этот холистический (организмический) принцип начинает приниматься исследователями^[5]. Как обусловленная культурой социальность уникальна и существенно меняется в историческом времени; в организмическом плане она существенно зависит от характера и состояния общества, права, власти и других подсистем культуры как социального организма.

Понятно, что на власть как подсистему сложного социального организма нельзя воздействовать подобно тому, как мы действует в сфере техники. На нее можно влиять только опосредованно через другие системы и институты социума. Другими словами, здесь не работает понимание социального действия как социальной инженерии или организационной реформы.

Думаю, уже не нужно доказывать, что представление о власти в приведенном исследовании представляет собой идеальный объект, что я приписывал этому феномену такие характеристики, которые позволяли рассуждать без противоречий и вести научное объяснение в рамках социальной научной дисциплины, опирающейся на культурологию и использующей методы генетической реконструкции.

• [1] См.: Нерсесянц В. С. История идей правовой государственности. — М., 1993. —С. 15.
• [2] Политическая система, по Луману, циркулирует в пространстве «государственнаябюрократия — народ — общественность» и дифференцируется на три подсистемы —собственно политику, аппарат управления и политическую общественность. Для политической деятельности характерны все основные моменты жизнедеятельности общества: воздействие в кризисных ситуациях на сознание членов общества с целью егоизменения, использование для этих целей институциональных средств (партий, парламента, прессы, права и пр.), ориентация на социальные структуры и институты. Тоесть политика — это определенный аспект жизнедеятельности общества. («Политика, —указывает Луман, — является обществом в том смысле, что общество политически взаимодействует; она в качестве подсистемы имеет за своими границами не общество, а только неполитические интеракции» (Luhmann N. Politikbegraffe und die Politisierungder Verwaltung // Demokratie und Verwaltung. — B., 1972. — S. 219).)
• [3] Luhmann N. Das Recht der Gesellschaft. — M.: Suhrkamp, 1995. — S. 416.
• [4] Матюхин Л. А. Государство в сфере права: институциональный подход. — Алматы, 2000. — С. 217.
• [5] «С точки зрения новой физики, — пишет Хане Петер Дюрра, — фактор связи (взаимоотношений) проявляется не только посредством многочисленных и сложных взаимосвязей предсуществующих „кирпичиков“ (атомов или молекул) на основе известныхнам сегодня сил (например, электромагнитных); но сверх того имеется существеннаявнутренняя и типичная для квантовой физики холистическая структура связей, которая, собственно говоря, запрещает всякий разговор об основных „кирпичиках“, да и вообщео частях системы… любые отдельности (например, изолированные атомы), согласноновой точке зрения, не являются началами действительности, но, напротив, их разделение возможно лишь как результат структурных преобразований, а именно — нарушения связей путем гашения в промежуточных районах. Связи между частями целоговозникают, таким образом, не вторично, путем взаимодействия исходно изолированныхобразований, но являются выражением первичной идентичности всего» (Цит. по: Белоусов Л. В. Целостность в биологии… — М., 2001. — С. 81).