Особенности первоначального накопления капитала Франции

Одним из самых важных условий, определявших особенности процессов ПНК во Франции, являлась сложившаяся в стране политическая система: неограниченная монархия, которая препятствовала ликвидации феодальных отношений. Дворяне, духовенство оставались монопольными собственниками земли. Они были освобождены от уплаты налогов. Экономическая политика правительства была направлена на увеличение государственных доходов. Но увеличить объем налоговых поступлений с крестьянского населения было проблематично в силу его бедственного положения, поэтому выход состоял в перенесении налогового пресса на промышленность и торговлю. Общие предпосылки ПНК — ВГО, новые идеологические воззрения, реформация церкви, развитие городской экономики, технологические новации, — ускорявшие эти процессы в Англии и Голландии, во Франции проявлялись слабо.

Рынок труда, на северо-востоке страны (главном зерновом районе) этот рынок формировался по английскому сценарию (насильственными методами). Отдельные представители дворянства сгоняли крестьян со своих земель и сдавали их крупными участками в аренду фермерам, реже сами организовывали крупные капиталистические хозяйства. Этот процесс начался в первой половине XVIII в. и являлся скорее данью придворной моде, нежели результатом дворянской предприимчивости¹.

В остальных регионах страны рынок труда формировался по национальному сценарию (экономическими методами) за счет разорения крестьян. Являясь формально свободными, они выполняли в пользу сеньоров различные повинности^[1][2], платили за пользование землей ренту и церковную десятину. Особо тяжелыми были государственные налоги, составлявшие к концу XVIII в. 55—65% валового дохода крестьянских хозяйств. Уклонение от государственных налогов сурово наказывалось. Например, неуплата соляного налога каралась каторжными работами, ссылкой на галеры. В этих условиях крестьяне вынуждены были обращаться к ростовщикам, попадая в еще большую кабалу. Однако именно ростовщичество сдерживало массовое разорение крестьянства. Крестьянин, задавленный налогами, повинностями, испытывавший прочие притеснения, редко добровольно расставался с землей. Поэтому здесь рынок труда складывался очень медленно с большими трудностями.

Рынок земли. Во Франции этот рынок был ограничен, поскольку сохранялась монополия феодалов на этот фактор производства (экономический ресурс). Представители городской элиты (крупные торговцы, ремесленники, ростовщики и т. п.) стремились стать землевладельцами с целью получения дворянского титула, дававшего право на привилегии (освобождение от налогов). Поэтому структура сельского хозяйства оставалась традиционной, неизменной. Только в начале XVIII в. земля стала приобретаться для организации фермерских хозяйств. Бретонские купцы, торговавшие полотном и хлебом, скупали или арендовали помещичьи земли и организовывали на них хозяйства с применением наемного труда.

Рынок капитала. Формировался этот рынок за счет внутренних источников — ростовщичества, откупа налогов, государственного долга, а также традиционных для западноевропейских стран внешних источников. Однако основная часть накопленных капиталов «уходила» из реальной экономики на покупку должностей^[3], земли, титулов. Из-за произвола в обложении промышленников и торговцев налогами, отсутствия правовой защиты частного бизнеса, презрения в высших кругах к «дельцам», слабой покупательной способности населения, 90% которого составляли крестьяне, в стране сложился крайне неблагоприятный инвестиционный климат.

Рынок предпринимательской активности. Во Франции он отличался тем, что основная часть дворян не использовала свои монопольные преимущества для организации бизнеса. Они были пассивными получателями ренты. Дворянство боялось лишиться своих привилегий, занимаясь какойлибо хозяйственной деятельностью¹. Кроме того, за службу при дворе, на высших духовных и военных должностях оно имело возможность получать дополнительные доходы.

Крестьянство не могло дать предпринимателей из своей среды. Изъятия в различных формах составляли до 75% доходов крестьянских хозяйств, поэтому главной проблемой для них было простое воспроизводство (выживание), а не получение прибыли.

Предпринимательская активность буржуазии (сельской и городской) тормозилась из-за отсутствия правовой защиты^[4][5], сохранения цехов, торговых корпораций, сохранения таможенных границ между провинциями, на которых взимались пошлины со всех перевозимых товаров, морального осуждения коммерческой деятельности. Многие семьи зажиточной буржуазии (семейство Рокфеллеров в частности) покидали страну, увозя из страны капитал, мастерство, дух предприимчивости. Массовая эмиграция протестантов-гугенотов, самых активных ремесленников, купцов, началась в конце XVII в. Это было вызвано отменой Нантского эдикта, допускавшего веротерпимость.

Аграрный сектор. Политический режим, сложившийся во Франции, обуславливал слабую предпринимательскую активность высших сословий, владевших основными экономическими ресурсами страны. В XVI— XVII вв. сеньоры приступили к разделу сельскохозяйственных угодий, присваивая большую часть земель. За выделение из общины выступали зажиточные крестьяне, арендовавшие помещичьи земли. Беднейшая часть крестьянства выступала за сохранение общины. По сравнению с Англией процесс разложения общины во Франции шел очень медленно. Если в Англии система крупных ферм в XVIII в. стала господствующей, то во Франции она только зарождалась. В целом сохранялся прежний аграрный строй с общинными землями, чересполосицей и правом выпаса скота после уборки урожая, различные феодальные повинности и платежи. Таким образом, массовое распространение фермерской системы было невозможным. Формы организации и уровень развития аграрной экономики определялись основными пользователями земли — крестьянами. Они вели натуральное хозяйство, были мало вовлечены в товарно-денежные отношения. Крестьяне продавали сельскохозяйственную продукцию только с целью уплаты налогов и ренты, на это уходило 2/3 их дохода. Выдающийся французский экономист П. Буагильбер (1646—1714 гг.) отмечал, что крестьяне находились в отчаянном положении, поскольку дворяне и король оставляли им столько, чтобы они не умерли с голоду, и порой забирали последнее. Он писал: «…с Францией обращаются как с завоеванной страной».

Кризисное состояние главной отрасли экономики сдерживало развитие других отраслей.

Промышленность. Создание мануфактур во Франции инициировалось государством. Правительство организовывало казенные мануфактуры, способствовало созданию частных «королевских», работавших на госзаказ и пользовавшихся монопольными правами на производство определенных товаров, их владельцам предоставлялись дворянские звания («люди мантии» в отличие от «людей шпаги» — потомственных дворян). Большая часть частных мануфактур работала в привилегированном режиме. Они пользовались государственным покровительством — льготным налогообложением, ссудами, субсидиями. Правительство не вмешивалось в дела мелких частных мануфактур, обслуживавших местные рынки.

Мануфактурное производство носило «точечный» характер. Оно не приобрело массового характера и получило развитие лишь в отдельных райнах. Север Франции стал центром шерстяного и хлопчатобумажного производства, Лион — шелкоткацкого, Юг (Грассе) — парфюмерного, Париж — текстильного, предметов роскоши. Со второй половины XVIII в. крупные предприятия капиталистического типа стали создаваться в металлургической и угледобывающей отраслях. Они учреждались в акционерной форме, имели диверсифицированный характер, а в техническом и организационном отношениях были пионерами. Например, в районе Крезо каменноугольные шахты объединялись с чугуноплавильными, литейными, стекольными предприятиями. В акционерной компании, разрабатывавшей Анзенские копи, было занято в 1789 г. 4 тыс. рабочих, на ее предприятиях работало 12 паровых машин. Доход компании составлял 1200 тыс. ливров в год.

Торговля. Развитие внутренней торговли сдерживалось, прежде всего, тем, что крестьяне в период XVI—XVIII вв. являлись основной частью населения страны (в XVI в. они составляли 90% населения к концу XVIII в. — 86%). Крестьяне вели натуральное хозяйство, продавали лишь ту часть своей продукции, выручка от которой шла на оплату повинностей, податей, и не нуждались особенно в промышленных товарах. Внутренняя торговля затруднялась сохранением таможенных границ между провинциями. Внутренний рынок был крайне органичен, поэтому промышленность ориентировалась в основном на производство товаров, имевших спрос у платежеспособной части населения, а также на внешних рынках.

Внешняя торговля являлась предметом особой заботы государства. Структура ее товарооборота отражала изменения, проходившие в экономике страны под воздействием государственной экономической политики. За период 1716—1789 гг. вывоз сельскохозяйственной продукции увеличился в 2,5 раза, промышленных изделий в 3, в колонии в 10 раз^[6].

Со второй половины XV в. во Франции начинается процесс организации товарных бирж, регламентировавшийся государством. Первая появилась в Лионе, затем в Тулузе, Руане, Париже.

Кредитно-банковская система. Потребности в кредите удовлетворялись разнообразными структурами: крупными финансистами (откупщики налогов объединялись в компании для предоставления займов государству), нотариусами, частными банкирами, мелкими сельскими торговцами. Росло число частных банкирских контор: в 1703 г. их было 21, в 1786 г. — уже 66¹. Для облегчения условий получения заемных средств, в первую очередь правительством, была создана Учетная касса — одно из первых акционерных банковских учреждений (1776 г.).

Налоговая система. В стране она носила ярко выраженный феодальный характер. Основным прямым налогом была талья (на содержание дворянского войска). Ее величина определялась обычаями — сложившейся практикой. Однако государство, испытывая хроническую нужду в деньгах, постоянно ее увеличивало. Платили талыо крестьяне, представители третьего сословия (буржуазия). От нее были освобождено дворянство, духовенство, студенты, гражданские чиновники. Одной из первых форм подоходного налога стала капитация — специальный налог на военные нужды, сохранялась церковная десятина, когда на церковные нужды передавалась 10-я часть доходов, и т. п. Наряду с прямыми существовало большое количество косвенных налогов — с продаваемых товаров и продуктов питания, многочисленные внутренние таможенные пошлины. Налоги составляли 55—60% доходов лиц третьего сословия.

Необходимость реформирования системы налогообложения признавалась управленцами страны всех уровней. В XVI—XVIII вв. предпринимались попытки ее изменения, повышения доходов казны за счет новых источников. Во второй половине XVIII в. иод влиянием идей Просвещения сформировалась школа физиократов, выдвинувшая концепцию, согласно которой основное налоговое бремя должны нести и земельные собственники — дворяне.

Экономическая роль государства. Во Франции роль государства была значительна. Она компенсировала деловую инертность социальных слоев, которые держали в своих руках основные экономические ресурсы: землю и денежные богатства. Экономическая политика государства определялась необходимостью постоянного поиска новых источников доходов для поддержки политического режима, содержания мощнейшей армии, дворянства (самый пышный двор в Европе)^[7][8], громадного аппарата чиновников.

Развивать внутреннее обращение, не подвергая радикальной перестройке феодальный строй, было невозможно, поэтому государство акцентировало внимание на внешней торговле. С помощью активного торгового баланса можно было перекачать во Францию деньги из других стран. Наиболее масштабной в этом направлении была деятельность Ж. Б. Кольбера, который в течение почти 20 лет (с 1664 по 1683 г.) возглавлял министерство финансов. Его программа оздоровления экономики Франции состояла в проведении целой серии мероприятий по увеличению государственных доходов. Государство не только поощряло развитие экспортных отраслей промышленности путем дотаций, но и само становилось предпринимателем. Знаменитая фраза Кольбера: «Мы должны завоевать народы нашей промышленностью и победить их нашим вкусом» на практике реализовалась созданием государственного сектора в экономике страны.

Были организованы крупнейшие мануфактуры по производству предметов роскоши (гобеленов, зеркал, кружев, шелковых тканей и пр.) для внутреннего потребления и экспорта, продукции для армии. Предпринимателям предоставлялись льготы: освобождение от цеховых регламентаций, монопольные права на производство, дотации^[9], дворянские звания, даже особые одежды работникам (королевские ливреи). Государство инициировало строительство торгового и военного флота, сооружение каналов, дорог (был построен Лангедокский канал, открывший мелким судам кратчайший путь между Атлантическим океаном и Средиземным морем). В целях расширения колониальной торговли были учреждены акционерные компании: Ост-Индская, Вест-Индская, Левантийская, Северная и др. Для привлечения дворян в эту сферу деятельности их перестали лишать титулов за занятие коммерцией.

Чтобы избавиться от засилья иностранных товаров, была введена всеобъемлющая система протекционистских таможенных пошлин. В результате ввоз иностранных товаров был сокращен, экспорт французской продукции — увеличен. Внутри страны проводилась жесткая торговая политика: контроль за торговлей осуществлялся специальной палатой. Производство хлеба было подчинено строгой регламентации, отступление от кодекса сурово наказывалось.

Производство промышленных товаров детально контролировалось специально созданным штатом инспекторов. Подобное тотальное регулирование всех секторов экономики требовало расширения контролирующих органов, что дополнительно обременяло государственный бюджет.

Последствия политики экономического национализма, или кольбертизма, были неоднозначными. Промышленный сектор получил сильнейший импульс для развития, активизировалось частное предпринимательство, в стране создавалась крупная промышленность, происходило накопление опыта крупного производства. Например, шелкоткацкая мануфактура Вокансона использовала 120 станков под одной крышей. При Кольбере было построено 45 крупных мануфактур, в среднем по 2 в год. До него в стране существовало 68 мануфактур, а после Кольбера каждый год (в течение 70 лег) строилось по 3—5 промышленных предприятий. Перед революцией — в конце XVIII в. во Франции насчитывалось 514 мануфактур. Однако цена этих правительственных экспериментов оказалась слишком высокой: разорение мелкого производителя под тяжестью растущих налогов, запустение земель, нищенство. Автор политических и экономических сочинений маршал Вобан писал в начале XVIII в., что 1/10 часть населения Франции нищенствует, 5/10 — на грани нищенства, 3/10 — в очень стесненном положении, 1/10 живет хорошо, несколько тысяч — роскошно.

Длительное расстройство финансов страны привело в 1715 г. к острейшему кризису: дефицит государственного бюджета в 32 раза превысил чистый годовой доход. Кризисную ситуацию предполагалось разрешить проведением финансовой реформы, проект которой предложил международный финансовый авантюрист Д. Лоо¹, благосклонно принятый при дворе. Цель ее заключалась в ликвидации государственного долга, сосредоточении в руках правительства средств для их последующего перераспределения по отраслям. Для ее реализации потребовалось создание Всеобщего банка^[10][11] (позже он был объявлен государственным). Ему была разрешена эмиссия банкнот, выпуск акций Мисиссипской компании, организованной для освоения североамериканских колоний. Д. Ло провел умелую рекламную кампанию: были выпущены красочные открытки с живописными изображениями берегов р. Мисиссипи, с текстами о богатствах, содержащих чуть ли не всю таблицу Менделеева, о том, что где-то по ее течению на одном из островов находится изумрудная гора, а отыскавший ее будет по-царски вознагражден и т. п. Условия продажи акций были выгодными — цена их была доступна всем слоям населения. Акции компании мгновенно расходились, были проведены дополнительные подписки, вызвавшие ажиотаж среди населения. К концу 1719 г. рыночная цена акции превышала номинальную в 36 раз. В спекуляции были вовлечены все слои парижского и провинциального обществ (банк имел филиалы в стране). Для покупки акций люди продавали землю, дома, драгоценности и пр.

Параллельно с повышением цен на акции возрастал авторитет Д. Ло, который был назначен на должность министра финансов (1720 г.). Однако неверная предпосылка о тождественности металлических и бумажных денег подвела удачливого дельца. В конце 1720 г. эмиссия вышла за пределы разумного: реальные ценности составляли 700 млн ливров, ценных бумаг было выпущено на 3 млрд ливров. По столице поползли слухи о близком банкротстве компании. Приближенные ко двору люди стали требовать обмена бумажных денег на металлические. Началось массовое изъятие из банка драгоценных металлов, что привело к его закрытию. В итоге произошел крах построенной финансовой пирамиды, ставшей первой в мировой истории.

Результаты реформы носили противоречивый характер. Феодальный устои Франции был взорваны. В стране началось экономическое оживление, особенно в Париже, куда стекалась масса состоятельных людей со всей Европы, оставлявших деньги в карманах домовладельцев, торговцев, ремесленников. Ажиотаж вызвал рост цен на продовольствие, промышленные товары, предметы роскоши и, как следствие, к росту заработной платы. Появились первые миллионеры. Средства, собранные компанией, вкладывались в торговлю, строительство кораблей, но главным образом в облигации государственного долга. В результате произошло перераспределение богатства: в выигрыше оказались наиболее предприимчивые, среди которых было немало аферистов, спекулянтов, нрпедставителей придворной знати, бедных дворян, скупивших за бесценок землю. Пострадали заимодавцы государства, получившие взамен реальных ценностей не обеспеченные ничем бумажные деньги, богатые дворяне, продавшие землю. Была серьезно подорвана монополия дворян на землю из-за ее массового выброса на рынок. Но наряду с этим было утрачено доверие к государственным финансовым учреждениям, к бумажным ценностям (деньгам и акциям).

Главным фактором, сдерживавшим процессы ПНК во Франции, был перманентный кризис аграрного сектора. Во второй половине XVIII в. правительством была предпринята попытка его радикального реформирования¹: вводилась свобода торговли зерном, отменялись ограничения на перевозку хлеба между провинциями; предоставлялась свобода для занятия промыслами, отменялась крестьянская дорожная повинность, для постройки дорог вводился специальный налог, намечались освобождение крестьян от личной зависимости, переложение налогового бремени на все слои населения^[12][13]. Однако проекты реформирования, ущемлявшие экономические интересы дворянства, высших слоев французского общества, не встречали последовательной поддержки монархов, сильной была оппозиция дворянства, духовенства, богатой буржуазии, поэтому итоги преобразований были скромными, главные экономические проблемы решены не были. Выходом из затянувшегося экономического кризиса стала Великая французская революция.

• [1] Дворяне «взялись за ум» под воздействием модного при дворе Людовика XV увлечения аграрными проблемами. Личным медиком его фаворитки мадам Помпадур был Ф. Кенэ (1694—1774 гг.), ставший впоследствии знаменитым экономистом, отстаивавшим идеи экономической свободы, необходимости радикальных преобразований аграрного сектора путемсоздания фермерских хозяйств.
• [2] Повинностей было так много, что дворянство и духовенство вели их строгий учетв специальных книгах.
• [3] Один из министров Людовика XIV шутил: как только его величество создает новыедолжности, так находятся дураки, покупающие их. По некоторым данным продажа должностей составляла 1 /3 всех доходов государства.
• [4] Во Франции дворяне только в 1767 г. получили право владеть мануфактурами и банками.
• [5] Королевские чиновники находили множество предлогов для настоящей охоты за состоятельными людьми в городе и деревне, Ф. Ришелье цинично называл эту практику «выжиманием губки». Купцы или откупщики налогов отдавались под суд, приговаривались к виселице, их имущество при этом подвергалось конфискации.
• [6] В период 1716—1789 гг. экспорт сельхозпродукции увеличился с 36 до 93 млн ливров, промышленной — с 45 до 133, в колонии — с 15 до 152.
• [7] После финансовой реформы, проведенной в начале XVIII в., у всех слоев населениястраны выработалась устойчивая неприязнь к государственным кредитным учреждениям.
• [8] По разным оценкам, двор поглощал от 10 до 25% бюджета страны.
• [9] Дотации ковровой, шелковой, кружевной мануфактурам составили 5,5 млн ливров, суконной — 2 млн.
• [10] О талантах Д. Лоо ходили легенды. Он слыл хладнокровным, расчетливым, обладавшим необыкновенной памятью, удачливым биржевым игроком. Д. Лоо привез в Париж 1600ливров, сблизился с регентом.
• [11] В 1716 г. его уставный капитал составлял 6 млн ливров, часть средств была вложенаД. Лоо.
• [12] Теоретической основой преобразований были идеи Ф. Кснэ (основатель школы физиократов) о перенесении налогового бремени на земельных собственников-дворян, о необходимости либерализации экономики. Последователь Кенэ А. Р. Тюрго, будучи министромфинансов Франции (1774—1776 гг.), реализовал идеи экономического либерализма на практике.
• [13] Тюрго за свои смелые реформаторские действия был смещен с пос-та министра. Подобная участь постигла и другого министра финансов Каллона (1783—1786 гг.), предложившегоширокий план финансовых реформ: смягчение налогового бремени, ликвидацию внутреннихтаможен. Эти предложения не были одобрены собранием парижской знати.