«Пустыниукрасились городами, города — избранными жителями; свирепость диких нравов смягчилась верою христианскою; на берегах Днепра и Волхова явились искусства византийские. Ярослав дал народу свиток законов гражданских, простых и мудрых, согласных с древними немецкими. Одним словом, Россия не только была обжитым, но, в сравнении с другими, и самым образованным государством. К несчастью, она в сей бодрой юности не предохранила себя от государственной общей язвы тогдашнего времени, которую народы германские сообщили Европе: говорю о системе удельной… Россия разделилась… Дотоле боялись россиян, — начали презирать их». .
«Я читал переписку русских воевод при Лжедимитрии, когда мы не имели ни царя, ни Совета Боярского, ни столицы: сии воеводы худо знали грамоте, но знали Россию и спасли её самыми простейшими средствами, требуя друг от друга, что каждый из них мог сделать лучшего по местным обстоятельствам своего начальства».
Н.Х1. Карамзин.
«Записка о древней и новой России в её политическом и гражданском отношениях»
" Управлять и быть, в свою очередь, управляемым — это значит, что, по крайней мере, некоторое время, правителями можем быть «мы «, а не только «они». … Хотя модель сообщества как целостности, в которую без остатка инкорпорированы граждане, во многих отношениях не соответствует современным политическим отношениям, она все же имеет некоторое преимущество перед той организационной моделью, в соответствии с которой индивиды изолированно противостоят государственному аппарату и связаны с ним только через функционально специфицированные отношения членства».
Юрген Хабермас.
«Гражданство и национальная идентичность»
